Убийца поднялся на ноги, ухватил оба мешка и отправился прочь. Прохожие не обратили на него никакого внимания. Они просто обходили тело торговца стороной, будто он был камнем на их пути.
За спиной кто‑то зацокал языком. Полный лысый человек в белой одежде покачал головой, тряся складками на подбородке.
– Старый Маэл был так неосторожен… – Он похлопал по мечу, висящему на боку. Кариган еще не случалось видеть торговцев, носящих оружие в собственном магазине.
– Неужели никто и пальцем не пошевелит? – возмутилась девушка.
– Старый Гарл вскоре подойдет и уберет его тело, – отозвался хозяин лавки.
– Но вор…
– А кто побежит за ним? Ты?
Кариган вспыхнула от стыда.
– Никто не хочет рисковать своей шкурой. Вижу, ты неглупа и носишь саблю. Нечасто увидишь вооруженную девушку, однако это разумно. Что желаешь купить?
Кариган понадобилась пара секунд, чтобы избавиться от неприязни к лавочнику, с легкостью перешедшего от убийства к торговле. Нечего ей задумываться о проблемах Севера, надо продолжать собственную миссию. У девушки появилось устойчивое чувство, что, если она быстро не доберется до Сакора, умрут еще очень многие.
Вестница взяла с полок сушеного мяса, фруктов, чая, хлеба и сыра, отсыпала из бочки немного зерна для Коня и положила все это на прилавок перед лавочником.
– Две серебряные монеты, – заявил тот.
– Это же… – «Грабеж!» – хотела сказать Кариган, но сдержалась, хотя названная цена возмутила ее. В конце концов, она дочь купца и торговаться умеет хорошо. – Полсеребреника.
Торговец одобрительно улыбнулся. Он тоже был не прочь поторговаться, и, судя по самодовольному виду, немногим удавалось его переспорить.
– Две серебряные монеты и ни медяком меньше.
Кариган нахмурилась.
– Эти товары стоят не больше полсеребреника, но зарабатывать на жизнь в таком городе непросто. Я предлагаю одну серебряную монету.
– Неплохое предложение, – кивнул торговец, – но человеку нужно больше, чем просто зарабатывать на жизнь. Полтора серебреника и медяк сверх того.
Кариган переступила с ноги на ногу. Торговец не собирался легко сдаваться. Интересно, скольких людей он надувает, сдирая с них двойную и тройную цену? Когда девушке удалось сторговаться на серебряной монете, лавочник почесал в затылке, будто не понимая, что с ним произошло:
– Один серебреник… Это до смешного мало за такие товары, но я согласен.
Кариган протянула ему драгоценную монету, и в тот же миг заметила блеск золота в корзинке с безделушками в дальнем конце прилавка.
– А сколько стоит брошь? – быстро спросила она.
Торговец просиял.
– Ну, всего лишь серебряную монету. За такую красоту это немного. – Он положил золотую брошь на ладонь, чтобы покупательница могла осмотреть ее.
– Просто смешно, – заявила Кариган. – Дешевая безделица. Ей красная цена – медяк.
Девушка отлично знала, что перед ней чистое золото, но был шанс, что торговец видит в броши всего лишь безвкусную безделушку, как и Торн с Джендарой.
Лавочник приподнял брови.
– У тебя на пальце кольцо… Это кольцо клана?
Кариган и забыла про обручальное кольцо матери. Возможно, такие вещи, как золото и бриллианты, не стоит носить в открытую в городах вроде Севера, но в данном случае у девушки возникло ощущение, что торговец испытывает едва ли не благоговение. Дочь купца редко применяла традиционный поклон кланов, но сейчас она полностью воспроизвела его – прижала руку к сердцу, низко склонившись.
– Клан Г'лейдеон к вашим услугам.
– Купеческий клан?
– Да.
– Как же я раньше не догадался! Теперь понятно, как тебе удалось у меня столько сторговать! – Торговец добродушно рассмеялся. – Что ж, цена броши и правда медяк.
Кариган не могла поверить собственной удаче. Она рассчитывала, что придется заплатить по меньшей мере половину серебряной монеты. Девушка отдала медяк и забрала брошь
Та была холодной и тяжелой. Не всю кровь удалось смыть. Да, народ здесь не лучше Джендары с Торном – сдирает ценности с трупов. Вестница сунула приобретение в карман, собрала остальные товары и отправилась прочь. В тот же миг в магазин вошел бородатый человек в кожаной одежде, несущий на плече связки бобровых, лисьих и норковых шкурок.
Тело несчастного лавочника успели убрать, В дальнем конце улицы собралась толпа. На большинстве была одежда из небеленых тканей или оленьих шкур, хотя то там, то тут виднелись цветные пятна – похоже, купцы или богатые лавочники. Кариган загрузила купленные товары в седельные сумки и поднялась в седло. Чем скорее она уберется из города, чем лучше.
Всадница осторожно двинулась по направлению к сборищу. Члены «Общества антимонархистов» окружили Лорили Дорран плотным кольцом. Предводительница стояла на перевернутом ящике из‑под яблок и произносила речь.
«Идеи Лорили нравятся не всем, – лениво подумала Кариган. – Или им не нравится сама Лорили».
– Вы говорите, что король вас защищает? – вопрошала Лорили.
Один из толпы неловко переступил с ноги на ногу.
– Да, так я сказал.
Люди загомонили, издеваясь над ним. Человек был хорошо одет, должно быть, купец, и явно не местный.
Лорили подняла руки, призывая толпу к молчанию.
– Думаю, что король действительно защищает и опекает богатых. Богатые могут это себе позволить. Твоя купеческая гильдия ничуть не лучше совета правителей. Вы с помощью торговли диктуете условия целым деревням. А что власти до народа здесь, в Севере? – Лорили устремила на слушателей проникновенный взор. – Сегодня утром на улице убили человека. Никого не было рядом, и преступление не предотвратили. Король не защитил его. У короля нет лишнего солдата, чтобы поддерживать в этом городе порядок. Зато есть множество людей, охраняющих склады богатых купцов в Корее. – Ораторша вскинула руки к небу. – Мы видим представителей закона только когда наступает время сбора налогов!
Толпа глухо загудела. Кариган пыталась объехать людей по краю, не привлекая к себе внимания. Однако слушатели заполонили всю улицу, и речь Лорили слишком увлекла их, чтобы они могли пропустить проезжающих.
Лорили Дорран выпрямилась во весь свой не слишком большой рост.
– Неужели повышение налогов на древесину и изделия из дерева защитит жителей Севера или других малых городов? Нет! На улице окажется еще больше нищих, еще больше семей будут голодать. Отчаяние, братья мои и сестры, овладеет людьми.
– Король укрепляет страну за счет налогов! – закричал купец. – Я называю это защитой, учитывая, что вдоль границ рыщут громиты.
Толпа вопросительно посмотрела на Лорили, но та даже не задумалась над ответом.
– Да уж, король Захарий находит хорошее применение собираемым налогам. Он укрепляет стену вокруг Сакора. Улучшает защиту своего замка. Разумеется, это чудесно защитит народ Сакоридии от набегов громитов.
«Должно быть, это не совсем правда, – подумала Кариган. – А что, если нет? Вдруг мирвеллцы правы, и Сакоридии действительно нужен новый король. Впрочем, Лорили Дорран вообще не хочет короля. Чем она предлагает заменить монархию? Кто будет править людьми? Она сама?»
Кариган поерзала в седле, направляя Коня в долгожданный разрыв в толпе между группами людей. Ну нет, как бы то ни было, она не готова поддерживать ни мирвеллцев, ни Лорили Дорран.
– Люди короля защитят жителей Сакоридии! – закричал другой человек.
В ответ на это Лорили просто рассмеялась.
– Как они защитили семьи, живущие близ границ? На Северной дороге уничтожили целый отряд солдат. Вы называете это защитой?
Спор продолжался некоторое время, и толпа начала потихоньку закипать. Лорили старательно подхлестывала эмоции собравшихся, порой стуча кулаком об руку, чтобы подчеркнуть ту или иную мысль. Голос ее звучал то насмешливо, то умоляюще, а выражение лица становилось то грустным, то яростным. Ораторша осудила все формы королевской власти и тех, кто служит королю, как, скажем, Зеленые Всадники. Она обвинила богатых в том, что те поддерживают королевскую тиранию. После этого купцы удалились прочь под свист и улюлюканье. Лорили оказалась превосходным оратором, и скоро народ махал кулаками и скандировал:
– Долой короля, даешь свободу! Монархия – это тирания!
Кариган пыталась провести Коня через огромную толпу, и ее щедро награждали проклятиями.
– – Пропустите меня, – посоветовала им девушка, – и тогда я не буду вам мешать.
Вдалеке уже замаячил деревянный мост через реку Терригуд. Стоит пересечь его, и большая часть Севера останется позади.
Неожиданно, перекрывая всеобщий шум, раздался голос:
– Она Зеленый Всадник!
Кариган застыла от ужаса. Через толпу проталкивались какие‑то люди, указывая на нее. Ага, браконьеры, которых она видела вместе с Абрамом. Толпа сердито зашипела, но никак не могла не понять, куда указывают дровосеки. Вокруг не было никого в зеленой одежде.
Девушка поняла, что надо действовать, покуда гнев разъяренной толпы не обратился на нее. Если народ поймет, куда указывают дровосеки, ее буквально разорвут на части. Кариган огляделась и заметила женщину в светло‑зеленой тунике. Именно ей Клетас вчера предсказывала будущее в «Поваленном дереве». Вестница указала на нее и закричала:
– Вот она! Вот зеленюга!
На лице бедняги появилось недоумение, потом страх. Толпа бросилась к ней. Кариган принялась пробираться вперед среди разозленных людей, но кто‑то схватил ее за сапог и попытался выдернуть из седла. Рядом с ней оказались два дровосека.
– Это ты зеленюга! – закричал один из них. К счастью за ревом толпы никто его не услышал. – Тот громила называл тебя Зеленым Всадником, я уверен.
Кариган в отчаянии вцепилась в гриву Коня, и все же дровосеки дюйм за дюймом вытаскивали ее из седла. К счастью, умный скакун лягнул нападающих, и те с воплями повалились под ноги толпе.
Девушка погнала Коня на мост, не обращая внимания на людей, попадающихся на пути. Скакун не топтал их, а скорее отталкивал в сторону, подобно носу корабля, разрезающего водную гладь. Выбравшись из толпы, Кариган пустила лошадь галопом через мост. Копыта зацокали по деревянному настилу. Внизу бурлила и пенилась река. Вверх летели брызги, омочившие лицо вестницы. Оказавшись на другой стороне, а значит, за пределами Севера, если не считать нескольких развалюх, пары лавок да таверны, девушка остановила Коня и обернулась.
Было невозможно понять, что происходит: толпа превратилась в единое живое существо, чудище, пожирающее все на своем пути. Кариган невольно задумалась, что стало с женщиной, обвиненной в связи с Зелеными Всадниками. Девушка сочувствовала ей, но пришлось спасать свою жизнь.
В толпе высилась недвижная серая фигура на коне, похожая на статую посреди бурлящей реки, которая не могла двинуться ни вперед, ни назад. Кариган похолодела. Серый человек смотрел ей вслед из‑под капюшона.
Бешеная скачка
Кариган ехала еще два дня, отдыхая понемногу, лишь когда становилось невмоготу держать глаза открытыми. По сторонам однообразной чередой тянулись пни вперемежку с кустами, да березовой и кленовой порослью, появившейся на месте некогда великого леса. Многие бесполезные деревья просто повалили, добираясь до самых ценных. Их сгнившие остатки сих пор лежали на земле, высушенные солнцем до светло‑серого цвета.
Находясь на беспощадном солнце без единой тени или укрытия, Кариган обгорела; ей казалось, что она сама выцвела. В повисшей тишине заметно недоставало писка белок и весенних песен птиц.
Большую часть времени вестница озиралась по сторонам. На дороге не было ни малейшего шанса укрыться – любой мог увидеть всадницу издалека. Девушка старалась считать это преимуществом. Лишенные возможности спрятаться враги не смогут подстроить ей ловушку. Она своевременно сумеет их заметить.
Кариган не знала, далеко ли до Сакора. На древнем каменном столбе‑указателе не удалось ничего прочитать, поскольку все надписи скрыл лишайник.
Они с Конем миновали несколько воловьих упряжек с телегами, доверху нагруженными бревнами и оставляющими позади огромные клубы пыли, заметные, должно быть, за несколько миль. Проезжая сквозь пыль, девушка кашляла, пытаясь вдохнуть воздух, и жалела, что у нее нет шарфа, который можно обвязать вокруг рта и носа. Погонщики не обращали на всадницу ни малейшего внимания, не отвлекаясь от дороги, лежащей впереди.
Кариган провела не одну бессонную ночь, скорчившись под плащом с саблей наготове. Признаков погони не было, но от этого ей становилось еще больше не по себе. Может быть, и Другие Зеленые Всадники проводят бессонные ночи? Или они быстро привыкают к опасностям дороги?
На третье утро после выезда из Севера вырубки уступили место вспаханным полям. Пятна зеленого и темно‑коричневого простирались во всех направлениях сколько хватал глаз. Воздух стал свежим и не столь жарким. В живых изгородях и редких деревьях пели птицы, однако спрятаться было по‑прежнему негде. На далеких холмах трудились фермеры, хотя Кариган видела их лишь издалека. Девушка продолжала двигаться быстро, останавливаясь, только чтобы дать Коню отдохнуть после очередного перехода.
На пути им встретился заброшенный сарай, обвитый плющом и виноградом. Казалось, он вот‑вот развалится, и все же Кариган решила, что вьющиеся растения дадут ему простоять по меньшей мере ещё одну ночь.
Оказавшись под крышей, укрытая от посторонних глаз девушка крепко заснула, даже не пошевелившись, когда летучие мыши покинули свои насесты над ее постелью. Не проснулась она, и когда они вернулись с охоты под вой волков, бродящих по полям. Ночной мир жил своей жизнью и нисколько не тревожил беглянку.
Утром солнечные лучи пронизали щели ветхого строения подобно копьям. В ярком свете была видна каждая пылинка. Пристегивая на Коня упряжь и седельные сумки, вестница думала, как пошел на пользу ей и скакуну ночной отдых.
Перед тем как выйти наружу, Кариган выглянула через окна старого сарая. Теперь она увидела, что сарай был единственным укрытием во всей округе. Будь она менее усталой вечером, непременно отказалась бы от него – уж слишком очевидное убежище. Но сделанного не воротишь, и ничего дурного из ночевки в удобном месте не вышло. Кариган никого не разглядела, помимо ворон, которые бросились врассыпную, едва всадница вывела своего коня из ветхого строения. Девушка поднялась в седло, и скачка продолжилась.
После полудня впереди показался лес. То был не густой дремучий лес Зеленый Плащ, а молодая поросль берез, кленов и дубов. Они выросли на бывшем поле – ограда из камней отходила от дороги и скрывалась среди стволов.
Кариган приближалась к рощице одновременно с облегчением и осторожностью. Лес мог спрятать ее, но укрыться там могли и враги. Ситуация прямо противоположная той, что возникала на полях. Ветерок играл листвой, шепотом передавая ей свои тайны.
Впереди появилась фигура в зеленом, и девушка внутренне напряглась. Потом неизвестный слился с растительностью и пропал из виду. Ф’риан Коблбей? Когда он появлялся, обычно случались жуткие вещи. Кариган облизала пересохшие, потрескавшиеся губы.
Солнце поднялось высоко, и листва блестела, превращаясь в изумруды. Лесная тень манила укрыться от палящего солнца, обещая смягчить ожоги, полученные за время езды по вырубкам. После Севера Кариган и представить не могла места менее зловещего, чем лес. Глубоко вздохнув, девушка въехала внутрь.
Ее мгновенно обдало прохладой. Так бывало, когда она заходила в винный погреб отца жарким летним полднем. Мимо уха прожужжала пчела, ноздрей коснулся аромат прелой листвы и земли, совсем не напоминающий запах хвои в Зеленом Плаще.
Листья зашуршали, словно через лес ломился дикий зверь. С тревогой оглядываясь по сторонам, Кариган положила руку на рукоять сабли. Увидев источник шума, девушка нервно рассмеялась. Рыжая белка зашуршала опавшей листвой!
Ну хорошо, у нее‑то воображение разыгралось, а вот что тревожит Коня? Он шагнул в сторону, настороженно прядая ушами.
Что‑то не так? – Кариган давно научилась доверять чутью скакуна.
– Привет, зеленюга.
Кариган резко обернулась. Прямо за ее спиной на конях неподвижно высились капитан Иммерез и всадник в сером плаще. Будто каждая клеточка тела вестницы закричала от ужаса.
Иммерез вытащил плеть. Девушка развернула коня, собираясь броситься наутек, но из леса выехали два всадника и перекрыли ей путь. Сардж и Турсгад! Откуда они взялись? Капитан наклонился к всаднику в сером плаще, человеку‑тени, прислушиваясь к его шепоту. Единственный глаз не отрываясь смотрел на Кариган, а руки офицера методично разматывали плеть. Девушка потянулась к сабле, но слишком поздно.
– Гоните ее на солнце, парни! – крикнул Иммерез.
Солдаты в мирвеллской форме бросились на вестницу алым вихрем, обнажив мечи. Их лошади начали кусать и лягать Коня. Кариган с трудом удерживалась в седле – тот поднимался на дыбы, отвечая ударами. И все же численный перевес сыграл свою роль, и вскоре девушка снова оказалась под палящими лучами. Она потянулась к броши, желая стать невидимой. Мир стал серым, тусклым, а человек‑тень исчез из виду.
– Вижу, при ясном свете магия Зеленых работает не так хорошо, – захохотал Иммерез.
Кариган удивленно вздохнула и посмотрела на себя и на Коня. Оба оказались слишком плотными, материальными. И почему‑то Иммерез и человек‑тень знали, что так произойдет. Девушка отринула невидимость – магия лишь бессмысленно истощала силы. Человек‑тень опять появился. Что за чудеса?
Вестница снова развернула коня, но ее уже окружили Иммерез и его люди. Человек‑тень остался сидеть верхом, наблюдая за происходящим из‑под надвинутого капюшона.
Цветок мирта. Кто‑нибудь придет на помощь… Не успела бедняга додумать, как мимо ее лица просвистела плеть капитана, хлестнула по груди и плечам, оставила на левой руке глубокую рану. Девушка закричала. Кожаный ремень натянулся, и Иммерез пришпорил своего жеребца. Тот отскочил назад, и Кариган вылетела из седла. От удара о землю у нее перехватило дыхание. Вестница тщетно боролась с путами, стараясь не обращать внимания на резкую боль от падения. Увы, плеть крепко держала беднягу.
– Возьмите сумку с письмом, парни.
Сардж и Турсгад торопливо повиновались приказу капитана, однако Конь и не думал их подпускать. Он отважно лягнул лошадь следопыта в грудь. Несчастное животное жалобно заржало и отступило. Скакун принялся пятиться назад, словно собираясь бежать, потом резко развернулся и бросился в атаку на второго всадника.
– Чертова тварь! – Сардж тщетно попытался увернуться и в этот миг копыта Коня ударили его лошадь по плечу. Из раны заструилась кровь.
– Накиньте на него удавку или перережьте горло, мне все равно, – велел капитан. – Главное – заберите наконец сумку с письмом.
– Я помогу тебе, Сардж. – Турсгад пришпорил своего скакуна, но тот лишь попятился. Теперь и лошадь Сарджа не хотела приближаться к Коню, который воинственно фыркнул, обнажив зубы.
– Ишь какой, – проворчал Сардж.
Кариган потрясла головой, пытаясь прийти в себя – что довольно непросто, когда в паре дюймов от тебя дерутся кони. Рукоять сабли покоилась у бедра. Пока что врагам не удалось ее разоружить. Конь отвлек на себя Сарджа и Турсгада, однако ей предстояло разобраться с Иммерезом и человеком‑тенью. Жеребец снова бросился на противника, и в девушку полетели пыль и щебенка.
Человек‑тень взмахнул рукой. У него оказалась белая ладонь, тонкая и изящная, а вовсе не иссохшая длань, как представлялось Кариган. Под капюшоном скрывался кто‑то живой.
В ответ на это движение капитан кивнул и заставил своего коня отступить еще на шаг. Кариган сжала зубы – плеть натянулась еще сильнее, душа жертву, впиваясь ей в плоть. Иммерез протащил ее по камням и траве несколько ярдов, подальше от острых лошадиных копыт. Мучитель спешился, не выпуская из рук плети, и подошел к девушке. Солнце светило ему в спину, и Кариган пришлось прищуриться, чтобы разобрать его черты.
– Не знаю, как вы, зеленюги, обучаете своих коней, и все же скоро мои люди с ним справятся. Можешь не сомневаться. – Капитан бросил короткий взгляд на своих солдат и вновь вернулся к пленнице. – Что ты знаешь о шпионе в доме Мирвелла?
Кариган попыталась сесть, но мучитель ударил ее каблуком по плечу, опять прижав к земле. Плечо пронизала дикая боль.
– Мирвеллцы, – с трудом выговорила девушка. – Настоящие головорезы.
После нескольких мгновений тишины Иммерез снова заговорил:
– Кажется, я задал тебе вопрос.
Кариган приподняла голову.
– Я даже не знаю, о чем идет речь в письме. Я вообще ничего не знаю. Понимаете? – Ее удивила собственная выдержка. Голос не звучал тоненько или жалобно.
Иммерез присел на корточки, подальше от солнца. На выбритой голове выступил пот.
– Не знаю, как Ф'риан Коблбей сумел передать тебе свою миссию, но именно это произошло. Ты знаешь все.
– Нет.
Капитан обернулся и сказал человеку‑тени:
– Мне надоела эта игра.
Ответа не последовало. Раздавались только проклятия Сарджа. Тогда Иммерез перевел взгляд на пленницу.
– Ты можешь рассказать мне о шпионе и избавиться от страданий.
– Ты вынужден делать работу за своего неподвижного приятеля?
– Он не мой приятель, – безрадостно улыбнулся капитан.
– Тогда почему? Что вам всем нужно? – Кариган сунула руку под спину, пытаясь дотянуться до рукояти сабли. Никто не сможет ей помочь. Здесь нет орла, Абрама, сестер Флорес, эльта или призрака. Хотя удивительно, что Ф'риан Коблбей не пытается спасти ее или хотя бы дать совет. Может быть, его время на земле истекло.
Иммереза удивили вопросы пленницы.
– Что значит – почему? Кажется, ты пытаешься сбить нас с толку?
Песок и щебенка изодрали руку Кариган, тянущуюся к сабле. Она встретилась взглядом со своим мучителем, чтобы он не догадался о ее плане.
– На самом деле я не – Зеленый Всадник. И мне плевать, о нужно тебе или королю Захарию. Я нашла мертвого посланника и забрала его коня. И теперь всего лишь пытаюсь добраться до дома. Можете забрать письмо, если оно так важно.
Иммерез захохотал и хлопнул себя по ляжке, оглянувшись через плечо на человека‑тень.
– Слыхали? Она говорит, что мы можем забрать письмо, если хотим! – Холодный смех оборвался, и капитан снова устремил взгляд на жертву. – Коли так, отзови своего коня.
Кариган пожала плечами как смогла – плеть стягивала ее довольно плотно. Кончики пальцев коснулись холодного металла – яблоко рукояти!
– Конь меня не слушается.
– Так я и думал. Правда, если ты не Зеленый Всадник, то по крайней мере очень на него походишь.
Утром Кариган надела зеленые штаны.
– Одежда… была в седельной сумке посланника. – Пальцы медленно продвигались вниз, обхватили рукоять и начали вытаскивать саблю из ножен. По лбу скатилась капля пота и повисла на кончике носа.
Иммерез поднял пленницу с земли, вздернул ей подбородок и посмотрел в глаза.
– Довольно лжи. Сообщи, что знаешь о планах мирвеллцев. И расскажи нам про шпиона.
Капитан отпустил жертву, и та повалилась на землю с громким стуком, выпустив рукоять сабли.
– Я ничего не знаю о Ф'риане Коблбее и его миссии. Я не Зеленый Всадник! А в Мирвелле живут одни идиоты!
Кариган понимала, что ее слова напоминают детский лепет. Лицо Иммереза исказилось от гнева, и пленница почувствовала, что он вот‑вот убьет ее.
– Мне наплевать, сколько тебе лет, зеленюга, – спокойно проговорил капитан. Вспышка ярости прошла, но это было еще хуже. – Тебя привяжут к дереву, и моя плеть вытянет из тебя все.
«Одна. Я одна».
Конь устал, и Сардж уже потянулся к поводьям…
Иммерез навис над пленницей.
– Вставай, зеленюга.
«Сейчас. Другого шанса у меня не будет».
Кариган поднялась на ноги, хватаясь за рукоять сабли. Иммерез удивленно вздохнул, пытаясь дернуть на себя плеть. Слишком поздно. Ременная петля соскользнула с плеч жертвы, и вестница бросилась в бой.
Девушка была так близко к капитану, что он не мог вытащить меч, поэтому просто увернулся от яростного выпада и ударил пленницу обеими руками в солнечное сплетение. Та согнулась от боли и схватилась за живот.
– Глупо. Очень глупо. – Иммерез медленно закрутил плетью, подобно коту, машущему хвостом. – Бросай оружие.
Кариган задыхалась. В ушах стучала кровь – ритмично, как цокот копыт.
– Значит, ты не собираешься выпускать из рук саблю? – Иммерез взмахнул плетью. Та обвилась вокруг лодыжки девушки, и бедняга снова упала на землю, крича от боли.
Капитан умудрился хлестнуть именно по той ноге, в которую вонзила когти тварь из Канморан Вейн. Кариган, как и тогда, охватило чувство полной беспомощности, а вместе с ним вернулось воспоминание, как его удалось преодолеть и сокрушить чудище вместе с мерзким выводком. Девушка рубанула по кожаному ремню, но он был слишком толст, чтобы быть рассеченным одним ударом. Иммерез откинул голову, смеясь над беспомощной жертвой. Он ослабил хватку плети и снова замахнулся.
«Я убила тварь из Канморан Вейн, – подумала Кариган. – Но тогда мне помогли…» И все же нельзя позволять Иммерезу вновь скрутить себя. Все громче, громче грохочут копыта… кровь стучит в висках. Девушка вскочила на ноги и рубанула не по плети, а по руке, сжимающей ее.
Кариган замерла, непонимающе глядя на саблю, с которой пала кровь, и капитана, скорчившегося на земле. Его рука лежала в нескольких футах от него, точно как в видении из телескопа профессора Флореса. Грохот копыт в голове заглушал вопли раненого.
– Конь! – крикнула девушка, но тот уже стоял возле нее, весь дрожа от переполняющей его энергии. Лошади Сарджа и Турсгада вставали на дыбы. Даже скакун человека‑тени пыл копытом землю, взмокший от пота. Жеребец Иммереза убежал.
«Садись». Сквозь грохот копыт в голове пробился голос. Кариган повиновалась, и вселенная, казалось, сдвинулась с места.
Турсгад и Сардж медленно развернули лошадей, и каждое их движение казалось неестественно долгим, исключенным из настоящего течения времени. Весь мир исчез, кроме самой Кариган, Коня… и человека‑тени.
Человек‑тень спокойно сидел на своем скакуне. В его руках словно из ниоткуда появился лук. Он вытащил из колчана две черные стрелы с красным оперением и положил одну из них на тетиву.
«Скачи!» – приказал голос.
Кариган не осмелилась ослушаться. Она сжала бока Коня, когда первая стрела уже слетела с тетивы. Верный скакун полетел галопом. Мимо неслись синие, зеленые и коричневые полосы – небо, лес и земля. Домики деревни остались позади неясными пятнышками. Девушка помнила о двух стрелах, летящих ей вслед, которые не остановятся, пока не поразят жертву.
Ветер терзал вестницу, расплетая длинную косу, и перестук копыт Коня отзывался в теле, но самой Кариган казалось, будто они летят.
Слышался топот и других копыт – рядом мчались всадники, полупрозрачные, едва видимые. Деревья и дома не были им помехой – они легко пролетали сквозь них. Неведомые наездники кричали далекими голосами, напоминающими боевой клич. «Вперед, Зеленый, вперед! Это Бешеная скачка!»
Холодные руки обхватили ее за талию. «Скачи! – прошептал Ф'риан Коблбей. – Это Бешеная скачка».
Чем неразличимей становился окружающий мир, тем четче были видны всадники. Мужчины и женщины в плащах и туниках мчались рядом. Некоторые в легких доспехах верхом на боевых конях, другие – в старинной форме забытых правителей на быстрых скакунах. И все неслись вперед с той же самой невозможной скоростью, как Кариган. Ее окружали Зеленые Всадники из прошлого, все мертвые. Почему же призраки хотят помочь ей выжить? «Скачи, Зеленый, скачи!»
От клича мир вертелся еще быстрее, а Конь слепо летел вперед. Лица многих всадников были молодыми, но встречались и старые. Одни размахивали над головой саблями, другие потрясали кулаками, и крики отдавались эхом от неведомых стен. Кариган покрылась холодным потом от дикой скачки посреди призрачного отряда.
Стрелы все еще летели сзади, не замедляясь. Девушка слышала их тонкий свист. Сколько будет продолжаться эта дикая погоня?
«Скачи, Зеленый, скачи! Это Бешеная скачка!» Клич попадал в такт топоту копыт, бьющемуся сердцу, грохоту крови в ушах. «Они горят».
Сначала Кариган не поняла, что имеет в виду Ф'риан. Может быть, духи горят? «Стрелы горят».
Девушка бросила взгляд через плечо, хоть ей и не слишком нравилось смотреть сквозь Ф'риана Коблбея. Стрелы действительно запылали и начали отставать. Из уст призрачного отряда раздался единый клич победы. Они остановили скакунов, да и Конь прервал безумный бег без направления. Хотя всадники стояли, мир продолжал лететь мимо, словно их всех несло неведомое течение.
– Почему? – спросила Кариган.
Ф'риан Коблбей спешился и попятился, сливаясь со своими товарищами. «Я не могу упокоиться, пока ты не выполнишь миссию». Голос становился все тише. «Это была хорошая скачка».
– Почему? – спросила девушка, сжимая в кулаке поводья, – Почему вы вмешались?
Из толпы выступила одна Всадница. Длинные волосы разметал ветер иного мира. Из груди торчали две стрелы. Кариган видела ее тело в Севере. Джой.
«Если бы речь не шла о делах превыше свершений простых смертных, мы не вмешались бы. Но ты можешь многое сделать для разрушения планов древнего зла. Надеюсь, мы поскачем рядом в один прекрасный день, Зеленый Всадник».