Ложь — оружие слабых, стремление к истине — признак силы.
Лу Синь, кит. философ
Общественное сознание по природе своей довольно инерционно. Тем удивительнее та быстрота, с которой антисоциалистические силы, завоевав монополию в СМИ, убедили очень многих в том, что мы родились не в великой и могучей стране при самом передовом общественном строе, а в нищей и убогой “стране дураков”, в прошлом которой нет ни одного светлого события. Следует признать, объективная причина для таких резких изменений в общественном сознании существовала. В ее основе лежали неадекватность существовавшего вульгарно-коммунистического способа производства экономическим реалиям и порождаемые этим обстоятельством явления — низкая эффективность экономики, невысокий уровень жизни, тоталитарный характер политической системы 1 и т.д. Поэтому семена антисоветизма и антикоммунизма упали на подготовленную почву. Людям казалось, что они наконец узнали всю правду о прошлом страны и о своей собственной жизни. Очевидно, однако, что прорыва к истине не получилось. На смену старым идеалам пришли не общечеловеческие, как мечталось многим, а буржуазные ценности — буржуазная свобода, буржуазная демократия, буржуазные права человека. В связи с этим возникает задача изучения той технологии дезориентации значительной массы населения, с помощью которой был разрушен советский строй.
Концептуальная ложь
Следует особо отметить то обстоятельство, что народ был обманут с помощью в большинстве своем правдивых фактов. Парадоксальность этой ситуации только кажущаяся. Дело в том, что прямой обман, основанный на несуществующих, ложных или грубо извращенных фактах, слишком очевиден и легко распознаваем, поэтому он редко живет долго и менее действенен в качестве оружия идеологической борьбы.
Однако кроме примитивной, грубой лжи существует и другая ее разновидность, гораздо более опасная по своим последствиям — концептуальная ложь. В этом случае сообщается набор правдивых фактов, но одновременно с их помощью внушается ложная концепция. Этот результат достигается тем, что из всего множества противоречивых и неоднозначных фактов, характеризующих то или иное общественное явление или исторического событие, принимаются во внимание и оглашаются только те, которые выгодны, которые подтверждают пропагандируемую концепцию. При этом самим фактам дается категоричная, однозначная оценка (хотя в истории человечества можно отыскать не так уж много событий, поддающихся однозначной трактовке). Факты, противоречащие внедряемой в массовое сознание концепции, или скрываются, или их роль затушевывается. Если это не удается сделать, навязывается заведомо негативная интерпретация нежелательных фактов.
Главный признак концептуальной лжи — тенденциозный подбор фактов — всегда тщательно камуфлируется частоколом хлестких фраз, поэтому неподготовленному человеку не так легко обнаружить обман. Но существуют и другие, более явные признаки. Например, если при освещении в СМИ некоего события или явления одна из его граней намеренно преувеличивается, эмоциональными приемами раздувается до такой степени, что заслоняет собой все остальные, мы со всей очевидностью имеем дело с проявлением концептуальной лжи. (Таким путем, постоянно возбуждая тему массовых репрессий, всю историю СССР пытаются представить как сплошной ГУЛАГ). Заявления оппонентов и критиков в этом случае замалчиваются или приводятся в кратком изложении, но с непременными пространными и предвзятыми комментариями. Для маскировки истинного содержания общественных процессов производится подмена понятий. Вспомним в этой связи, как еще совсем недавно либералы-демократы называли себя «левыми» и шельмовали «правых» — ортодоксальных коммунистов, а типичные частнокапиталистические предприятия именовались «кооперативами». Частого упоминания о капитализме демократы избегают до сих пор, предпочитая выражение «рыночная экономика», хотя оно не является эквивалентной заменой. Сюда же можно отнести и совсем уж подлый прием опорочивания святых для каждого человека понятий (патриотизм — «последнее прибежище негодяев»). Дезориентация людей усиливается навязыванием ложных альтернатив, например: или «курс реформ», или возврат к тоталитарной политической системе и пустым полкам магазинов, третьего, якобы, не дано.
Однако сущность метода концептуальной лжи заключается всё-таки в тенденциозном подборе фактов, предвзятой их оценке и ложной интерпретации. Цель — утвердить таким путем в сознании людей конкретную идеологическую и мировоззренческую концепцию, заставить их всю окружающую действительность воспринимать под определенным углом зрения.
С помощью концептуальной лжи можно революционера или политика из «рыцаря без страха и упрека» легко превратить в бесчеловечного фанатика и преступника, а адмирала Колчака, установившего режим жестокого белого террора на захваченной им территории, представить лишь как истинного русского патриота, смелого полярного исследователя, высококультурного человека, поэта.
В руках циничных и беспринципных политиков концептуальная ложь является настоящим и мощным оружием. Под ее воздействием люди могут чуть ли не в одночасье изменить устоявшимся, казавшимся незыблемыми идеалам, моральным и нравственным принципам, разрушить тысячелетнее государство, которое создавалось кровью и потом многих поколений их предков, пустить по ветру созданные тяжелейшим трудом материальные и интеллектуальные ценности. По своей разрушительной силе концептуальная ложь сопоставима с оружием массового поражения: каким другим способом можно сокрушить сверхдержаву, которую невозможно победить военной силой?
Главное оружие «демократии»
Не примитивный обман, а именно концептуальная ложь о всём советском и социалистическом стала главным оружием демократов, с помощью которого они сокрушили Советский Союз и социалистический строй. Захватив монополию в СМИ, антисоциалистические силы обрушили на советских людей огромную лавину негативных фактов о нашем прошлом и настоящем. Демократы хорошо усвоили принципы концептуальной лжи: большинство фактов были правдивы, примитивная ложь была исключением. Советское общество оказалось неготовым к такой атаке: мало кто обращал внимание на очевидную тенденциозность в подборе фактов и их однобокую интерпретацию. Критики советской системы и не пытались провести объективный анализ её достоинств и недостатков. Если бы советский социализм был подвергнут не огульному очернению, а объективному, пусть даже критическому и нелицеприятному анализу, развитие событий, скорее всего, пошло бы по иному руслу. Но целью демократов было ниспровержение социализма, и потому они сознательно избрали своим оружием концептуальную ложь.
В связи с этим возникает закономерный вопрос: почему антисоветская и антисоциалистическая пропаганда оказалась такой потрясающе эффективной, феноменально действенной? Причина в том, что концептуальной лжи демократов противостояла не объективная информация об истории СССР и том обществе, в котором мы жили, а другая концептуальная ложь. Догматический подход к марксизму, нежелание признавать многие рождённые общественным развитием процессы, тщательное отфильтровывание сообщаемой народу информации в сочетании с сокрытием многих фактов в значительной мере превратили со временем официальную советскую идеологию и пропаганду в большую концептуальную ложь. В самом деле, в высшей степени безнравственно «лепить» новый образ Колчака, оставляя в тени тот кровавый след, который он оставил в истории гражданской войны. Но сама эта возможность возникла только в результате того, что советская пропаганда давала одностороннюю оценку личности Колчака, замалчивая, в частности, его заслуги в качестве морского офицера. Безусловно, сведение истории СССР исключительно к ГУЛАГу является умышленной и злонамеренной фальсификацией. Но в равной мере неправомерно представлять её как образец нравственности в политике, всячески принижать масштаб политических репрессий, их направленность не столько против идейных врагов социализма, сколько против широких народных масс, а объяснение репрессий сводить исключительно к «нарушению ленинских норм партийной жизни».
Поэтому у демократов не было необходимости использовать примитивную ложь, им достаточно было заполнить «белые пятна» нашей истории «черными» фактами, которые скрывались советской пропагандой. Советские люди имели неполное, во многом ложное и мифологизированное представление об истории СССР, и демократы, приходится это признать, блестяще воспользовались этим обстоятельством.
Догматизация марксизма, практически исключавшая возможность его творческого развития, не только препятствовала объяснению и постижению прошлого страны, но и способствовала стагнации положения в системе общественных наук в целом. По горькому признанию Ю.В. Андропова, мы не знали общества, в котором жили. Оголтелой и агрессивной, но во многом оправданной критике демократов идеологи и защитники КПСС смогли противопоставить лишь старые тезисы, которые не подвергались обновлению и корректировке последние 80-150 лет. Поэтому стремление к объективному анализу советского общества и его способа производства отсутствовало у обеих противоборствующих сторон, хотя и по разным причинам.