Джон Леннон однажды сказал: "Элвис Пресли умер в тот день, когда ушёл в армию". Ещё один ненужный шаг со стороны Полковника Тома Паркера".
30. Бунтарь без причины
Настроение Элвиса изменилось в ту самую минуту, когда «Jordanaires» прибыли на Одюбон-драйв, чтобы репетировать предстоящее шоу Эда Салливана. Он поприветствовал каждого из них рукопожатием и похлопыванием по спине, прежде чем представить нас друг другу. Через несколько минут после встречи с выдающимся квартетом мне показалось, что я знаю их целую вечность.
После короткого разговора о делах, они отправились в кабинет и уселись тесным кружком посреди комнаты. Элвис подвинулся, освобождая мне место рядом с собой.
Они репетировали песни, которые пели для шоу Эда Салливана, пока не сочли их достаточно хорошими, а затем, после короткого перерыва, они начали петь просто всё подряд.
Безошибочно узнаваемое богатство голоса Элвиса, сливающегося в гармонии с великолепными голосами «Jordanaires», было для меня очень волнительно, это я запомнила на всю жизнь. Мурашки и сейчас бегают у меня по телу, когда я вспоминаю это.
Начав с нескольких традиционных подборок квартета, чтобы ослабить голосовые связки, они перешли к евангельским песням. Миссис Пресли сидела на диване в другом конце комнаты, лицом ко мне и Элвису. Это был единственный раз, когда она не осталась на кухне. Чувствуя себя побеждённой Святым Духом, она подняла обе руки вверх, крича: "Аллилуйя!" Остальные последовали за ней в унисон громким "Аминь".
Мне нравилось наблюдать, как Миссис Пресли смотрит на своего сына; я ощущала, как её любовь разливается по комнате.
Элвис смотрел на мать и подмигивал ей. Она улыбалась и подмигивала в ответ. Она знала, что я смотрю, и тоже подмигнула.
«Я люблю тебя, Джун, и мама тоже любит тебя», - прошептал он мне на ухо, слегка поцеловав в щеку.
Группа на мгновение замолчала, пытаясь придумать, что же спеть дальше.
«Теперь тебе предстоит настоящее удовольствие, детка», - сказал мне Элвис, зная, как сильно я люблю гимны.
Они пели все гимны, которые я когда-либо слышала, и те, которые я никогда не слышала.
"How Great Thou Art", "The Old Rugged Cross" и "In the Garden" были мне знакомы, я любила их. Когда они начали петь "In the Garden", я присоединился к группе. Певец из «Jordanaires», который пел альтом, перестал петь, кивнул мне и широко улыбнулся в знак одобрения, а затем позволил мне петь одной. Я совсем не стеснялась петь с Элвисом, но если бы кто-то сказал мне, что я буду петь с «Jordanaires», я уверена, что моё горло сжалось бы от страха. Всё это было так спонтанно, что у меня не было времени нервничать, пока песня не закончилась. Все они аплодировали мне, каждый пожимал мне руку.
Элвис с широкой солнечной улыбкой обнял меня и притянул ещё ближе к себе. Чувствуя, как кровь приливает к лицу, я выдавила из себя кроткую улыбку.
После пения, длившегося почти три часа, мой трёхчасовой кусочек рая закончился; «Jordanaires», наконец, пожелали нам спокойной ночи. Они хотели бы остаться подольше, но тенор и баритон уже начинали слегка хрипеть. Мы с Элвисом проводили ребят до машины и помахали на прощанье. Его руки начали дрожать, а пальцы подёргиваться, как только мы вернулись в дом, - верный признак того, что он снова стал тревожным и беспокойным.
Лави была на кухне, готовя порцию шоколадного печенья. Для своего мальчика она была готова на всё, не жалея своей любви и хлопотала на кухне, чтобы приготовить ему что-нибудь вкусное. Лави считала меня мудрой не по годам, но и я не имела ни малейшего представления о том, что творилось в голове Элвиса. Я предположила, что ему нужно побыть одному, и занялась уборкой маленького беспорядка, который устроила на кухне Лави.
«Иди и скажи Элвису, что печенье готово. Он любит горячее печенье», - сказала она, доставая из духовки первую порцию печенья.
Она была озабочена не столько печеньем, сколько одиночеством Элвиса.
"Безделье - это мастерская дьявола", - сказала она мне в тот день.
Я вошла в комнату Элвиса и обнаружила его сидящим посреди кровати и читающим "Пророка".
«Помнишь это?» Он улыбнулся и поднял книгу. «Я люблю эту книгу, Джун, я читаю её всякий раз, когда чувствую себя скверно. Это помогает мне расслабиться и забыть обо всём».
Я забралась на кровать, поцеловала его в лоб и сказала, что печенье готово. Он вскочил, помчался на кухню, схватил дюжину ещё тёплого печенья и положил их в бумажный пакет. Он поцеловал свою мать и сказал ей, что мы собираемся немного покататься.
«Уже почти полночь, Элвис», - ответила она, не желая, чтобы он выходил из дома.
«Я знаю, мама. Весь остальной мир спит. Всё будет хорошо».
Из-за позднего часа мы сели в узнаваемый белый кабриолет "Эльдорадо" и ехали около часа, пока, наконец, не оказались на пустынном острове. Как только мы остановились, Элвис опустил верх машины и глубоко вдохнул свежий ночной воздух.
«Похоже на что-то прямо из кино», - сказал он, глядя на усыпанное звёздами небо.
Мы долго сидели молча, наслаждаясь прекрасной октябрьской ночью.
«Такие ночи, как эта, напоминают мне о наших прекрасных временах вместе, - сказал он, нарушая молчание. - В те времена, когда моя жизнь не была так чертовски сложна».
Действительно, жизнь Элвиса становилась всё более и более беспокойной. Он не был счастлив в Голливуде, потому что не имел абсолютно никакого контроля над тем, что происходило вокруг него. Его группа была вырезана из фильма и заменена местными музыкантами. И в довершение всего, его близкие друзья «Jordanaires» были заменены «Ken Darby Trio». И песни в фильме Элвису не нравились, он называл их глупыми.
Он сказал, что хотел бы иметь волшебное зелье, которое превратило бы его в невидимку.
«Если бы я был невидимкой, то мог бы пойти куда угодно и никогда ни о чём не беспокоиться», - сказал он, смеясь.
«Мне бы хотелось, чтобы ты какое-то время был невидимкой, просто чтобы посмотреть, как ведут себя люди, когда тебя нет рядом. Не столько мальчики, сколько девочки. Что-то в тебе, кажется, сводит девушек с ума».
Мы снова и снова наслаждались звёздами в полной тишине, когда проходящий буксир испустил громкий звук и неприятный запах.
«Это ты сделала, детка? Ты что, сидишь на лягушке?» Элвис засмеялся, зажимая нос.
Я тоже засмеялась, пытаясь скрыть своё смущение, пока снова не зазвучал гудок буксира, и я обвинила в этом его.
«Ты бы послушала моего двоюродного брата Джина. Для маленького парня он, конечно, очень громкий», - сказал он, истерически смеясь.
«Кстати, о парнях. Где они?» - спросила я. Обычно они были рядом, как тень Элвиса, но до сих пор я видела только Реда.
«Си-би-эс? Они, наверное, где-нибудь гоняются за вишнями».
Я вспомнила одноклассника по прозвищу Си-би, потому что он всегда был в ударе, поэтому моя непосредственная интерпретация Си-би была «вишневый бастер», я спросила Элвиса, права ли я.
«Ты проницательна, Джун, действительно проницательна», - ответил он.
(Когда Элвис принял логотип «TCB», в последующие годы мне пришлось смеяться, зная, как сильно он любил скрытый юмор. Я знала, что это не может означать «Заботиться о бизнесе», потому что, если бы это было так, он бы включил «О». Недавно меня пригласили на Конференцию фан-клуба в Орландо и познакомили с гигантский мужчина, который когда-то был парикмахером Элвиса. Когда я спросила его о логотипе «TCB», он не подтвердил и не опроверг мои подозрения. «Единственное, что я могу сказать, Джун, это то, что ты знала его очень хорошо, действительно очень хорошо!»)
Мы стояли на острове Мадд, по меньшей мере, три часа. Не привыкшая к столь поздним прогулкам, я уже засыпала на плече у Элвиса, когда он начал рассказывать мне о своём новом друге, актёре Нике Адамсе.
Ник был из группы "бунтарей", которого Элвис считал своим настоящим другом, он приезжал в Мемфис с визитом.
«Он тебе понравится, Джун. Он очень забавный маленький парень. Он участвовал в "Бунтаре без причины" и был хорошим другом Джеймса Дина. Он даже пишет книгу о жизни Дина».
В то время мы этого не знали, но Полковник Паркер выделил Ника как самое слабое звено в цепи "бунтарей" и нанял его шпионить за Элвисом, а затем докладывать всё ему. Расходы Ника оплачивал сам Полковник.
Будучи большим поклонником Джеймса Дина, Элвис считал покойного актёра величайшим, после Марлона Брандо, человеком в истории Голливуда.
Элвис и Ник Адамс восхищались Джеймсом Дином.
Элвису было тяжело близко сходиться с людьми, но он вовсе не был таким застенчивым, каким его считали. Его лёгкое заикание отчасти объяснялось неуверенностью в себе. Он никогда не заикался, когда был рядом со мной.
Было около 4-х часов утра, когда мы покинули остров Мадд. Пока мы поднимали крышку багажника, я обнаружила на заднем сиденье пакет с печеньем, теперь холодным и хрустящим. Мы ехали, жуя печенье, и встретили молоковоз - водитель доставлял молоко по домам. Элвис развернулся и припарковался за грузовиком доставки молока.
Когда курьер вернулся, Элвис спросил, можно ли ему купить пакет молока. Но как только он сунул руку в карман, то обнаружил, что денег у него нет, как всегда. Молочник узнал Элвиса и попросил его подписать долговую расписку, что тот с радостью и сделал.
По дороге домой мы пили холодное молоко из бутылки, вытирая молочные усы. Элвис вытер молоко с верхней губы тыльной стороной ладони, точно так же, как Джеймс Дин в фильме "Бунтарь без причины". Мне пришлось сделать то же самое - у нас не было салфеток.
«Когда я был маленьким мальчиком, я обычно ходил в магазин за молоком, и прежде чем я возвращался домой, все сливки исчезали с верха пакета».
Поднеся пакет с молоком к губам, он напился и протянул пакет мне.
Осталось мало, и мне пришлось запрокинуть голову назад и держать пакет вертикально, заставляя молоко литься мне прямо в рот.
Элвис подставил свою ладонь под мой подбородок, ловил капли молока языком и слизывал их, смеясь.
Уже начинал просачиваться слабый утренний свет, когда мы въехали на подъездную дорожку. Стараясь никого не потревожить, мы на цыпочках вошли в дом и прошли по коридору, но тут из приоткрытой двери спальни высунулась голова Лави.
«Это ты, Элвис? Самое время вам, голубки, вернуться домой. Я так волновалась», - прошептала она.
«Всё в порядке, мама, иди спать», - тихо сказал он, проходя в конец коридора и целуя её в щёку.
31. Игрушки для больших мальчиков
Поспав всего несколько часов, я проснулась от аромата свежесваренного кофе. Я налила себе чашку и присоединилась к Лави за кухонным столом. Она была не очень довольна тем, что мы приехали так поздно, но после того, как я рассказала ей о молочнике, она вернулась к своему добродушному, спокойному настрою.
Я думала, что мистер Пресли ещё спит, но он вошёл в дверь, держа в руках три больших пакета с продуктами. Он тут же принялся раскладывать их.
Лави вскочила из-за стола, чтобы ему помочь.
«Иди почитай свою газету, Вернон. Я позабочусь об этом, - сказала она, выпроваживая его из кухни. - Не знаю, почему я отпустила его в магазин, Джун. Он знает, что целые цыплята стоят дешевле, но посмотри, что он взял», - сказала она, показывая мне два подноса с нарезными куриными фритюрницами.
«У нас сегодня будет жареная курица?» - спросила я.
«Это зависит от настроения Элвиса», - ответила она.
Я вызвалась почистить цыплёнка и стояла у раковины, когда Элвис подошёл сзади и обнял меня за талию.
«Уходи! Джун моет курицу!» - закричала Лави.
Элвис попятился и с отвращением выдохнул: «Фу!» - и вышел из комнаты.
«Что всё это значит?» - спросила я.
«Элвис такой чувствительный, Джун. Он не станет есть курицу, если увидит её до того, как она приготовится», - ответила Лави, пожимая плечами.
Я закончила мыть курицу, положила её в закрытую миску и поставила в холодильник.
Я нашла Элвиса в кабинете, он читал утреннюю газету.
«Что ты здесь делаешь? Я думала, ты любишь читать в постели».
«Да, но кто-то спит в моей постели - и это не Красная Шапочка».
Я опять забыла о Пэт, которая проспала уже, по меньшей мере, двенадцать часов.
Я начала дразнить Элвиса по поводу сырого цыплёнка и его слабого желудка.
«Дело не в слабом желудке, Джун. Всё дело в плохих воспоминаниях. Тебе когда-нибудь приходилось убивать и ощипывать цыплёнка?»
«Я не убила ни одного, но помогала маме ощипывать».
«Как ты терпела этот запах? Когда ты опускаешь эту дохлую курицу в кипящую воду, и пар бьёт тебе в лицо. Фу! Это самый отвратительный запах на свете. Я был не против гоняться за ними по заднему двору, бросать их через бельевую верёвку, и даже отрывать им головы и ждать, когда они перестанут истекать кровью. Это было терпимо. Но тот ужасный запах, который я не мог вынести. Ты хорошо вымыла руки?» - спросил он, беря обе мои руки и поднося их к своему носу.
Теперь, думая о сырой курице, я почувствовала тошноту; я тоже помнила этот отвратительный запах.
«Мы опять будем есть курицу? Несколько дней назад мы ели жареного цыплёнка. Я люблю жареную курицу, но не каждый день», - сказал Элвис, сморщив нос.
«Как насчёт того, чтобы приготовить цыплёнка сегодня вечером?» - предложила я.
Он взял меня за руку и повёл на кухню.
«Мама, сегодня вечером Джун приготовит цыплёнка», - объявил он.
«Хорошо! - ответила она. - Как ты собираешься его приготовить?»
«Заправим соусом, если можно».
«Неплохо. Мы все любим курицу, как бы она ни была приготовлена. Тебе нужно что-нибудь особенное?»
«У вас, наверное, есть всё, что мне нужно. У вас есть бульонные кубики? Может быть, немного зелёного лука, сельдерея и петрушки», - добавила я, немного подумав.
«Что такое, чёрт возьми, бульонный кубик?» - спросил Элвис.
«Это маленький кубик, который кидают в воду. По вкусу он напоминает куриный бульон и придаёт подливке приятный аромат. Обычно курицу тушат, но у нас есть фритюрницы, поэтому я использую бульонные кубики. Это ответ на твой вопрос?» - спросила я, заметив смущение на лице Элвиса.
«Твой ответ был таким длинным, Джун, что я забыл о вопросе. Для меня это звучит как куча бреда».
В тот вечер все наслаждались ужином, особенно Лави, которая сказала, что рис с подливкой - отличное дополнение к картофельному пюре, которое всегда заказывал Элвис Она была благодарна мне за помощь.
«Ты можешь готовить в любое время, когда захочешь», - сказала она.
На следующий день после плотного завтрака, Элвис вытащил большую коробку, наполненную коллекцией игрушек на бензиновом топливе: автомобили, грузовики, самолёты и гоночные автомобили - мечта маленького мальчика, ставшая явью.
Когда Элвис решил, что соседи уже проснулись, мы вышли на улицу и погнали шумные маленькие машины вверх по подъездной дорожке, всегда начиная с ворот, чтобы они замедлили ход, когда коснутся травы. Элвис использовал трос, похожий на те, что применяются на газонокосилках, чтобы запустить маленькие двигатели. Мы с Пэт не могли завести двигатели; мы боялись, что пропеллеры могут отрезать нам пальцы. Элвис заставлял нас убегать от него. Он участвовал в скачках, мы - в погоне.
После нескольких заходов в дом за холодной водой, Лави приготовила нам кувшин лимонада. Мы играли с маленькими машинами, пока у главных ворот не собралась толпа. Элвис расхаживал взад и вперед от входной двери, поглядывая на толпу снаружи. Когда она, наконец, поредела, он запрыгнул в машину, сказав: "Я сейчас вернусь".
Через час он вернулся в грузовике-пикапе с пассажиром на переднем сиденье и органом - на заднем.
«Куда мы это поставим, мама?» - спросил он, улыбаясь, как маленький мальчик. Они передвинули мебель в кабинете, освобождая место для новой игрушки. Следующие несколько часов он сидел за органом, экспериментируя с каждым звуком.
Игра Элвиса на органе была ненадолго прервана телефонным звонком Ника Адамса. Ник был в аэропорту Мемфиса, ожидая, что Элвис заберёт его.
«Ладно, мужик. Мы тут вроде как застряли, так что садись в такси, а я попрошу кого-нибудь встретить тебя у главных ворот», - сказал он Нику, затем направился к боковой двери, чтобы сообщить об этом своему охраннику Битси Мотту.
Я узнала Битси, как только мы приехали на Одюбон драйв, но мне потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить, где я видела его раньше.
Потом я вспомнила - это было во время тура по Флориде. Битси, как и Полковник Паркер, тоже околачивался в фойе кинотеатра, продавая фото и программки Элвиса. И только когда я начала работать над этой книгой, я узнала, что Битси Мотт - шурин Полковника и что он, как и Ник Адамс, был платным информатором. В один из самых холодных октябрьских вечеров, когда я гостила у Элвиса, я вызвалась принести Битси чашку горячего кофе, потому что у Лави было много работы на кухне.
«Спасибо, Джун. Джун, правильно? Ты из Билокси, верно?» - спросил Битси, когда я протянула ему кофе.
Я думала, что он просто проявляет дружелюбие, но на самом деле он выяснял все факты, прежде чем доложить Полковнику.
Появился Ник Адамс в тёмных очках, хотя солнце уже садилось, выглядевший как Мистер Голливуд с его Калифорнийским загаром. Когда Элвис назвал Ника "милым маленьким парнем", я подумала, что это потому, что Ник был молод, но это было совсем не так. Ник действительно был маленьким мальчиком. Даже в туфлях мы с Ником стояли лицом к лицу, когда я была босиком, а мой рост всего пять футов шесть дюймов.
Ник выглядел намного старше Элвиса, вероятно, из-за его редеющих волос. Но он не казался старше: он мог быть таким же забавным, как и мы, даже более того, иногда Ник постоянно отпускал шутки голосами Мистера Магу, Уолтера Бреннана и даже кота Сильвестра. Более серьёзные впечатления произвели на него Джон Уэйн и Марлон Брандо. Так как он заставлял нас смеяться большую часть времени, Ник без проблем вписался в нашу компанию.
Всякий раз, когда Элвис бывал дома, он договаривался о посещении местной детской больницы. Элвис всегда очень охотно посещал больных детей, разговаривал с ними и раздавал автографы.
Именно в этот день Элвис пригласил Ника с собой в больницу. Толпа поклонников последовала за ними, когда они выехали за ворота.
Когда все ушли, мы с Пэт решили погонять маленькие машинки, это заняло некоторое время, но я, наконец, запустила маленькую красную машину. Нервничая из-за того, что держу в руке шумную маленькую машину, я быстро поставила её на подъездную дорожку, примерно в десяти футах от железных ворот, и отпустила. Из-за моего волнения она поехала не в ту сторону. Она взревела, как молния, и рухнула, втиснувшись наполовину под железные ворота.
Маленькие кусочки красного пластика были разбросаны по всей дороге. В панике мы вытащили все машины из коробки и положили то, что осталось от красной, на самое дно. Я не знала, что скажу Элвису об этом. Эта машинка была не только самой быстрой, но и его самой любимой.
Когда они с Ником вернулись из больницы, он сразу же достал коробку с игрушками и отнёс их к воротам. Он вытаскивал их одну за другой, показывая Нику. Увидев на дне коробки маленькую красную машинку, вернее, то, что от неё осталось, он посмотрел сначала на Пэт, потом на меня. Я старалась сохранить невозмутимое выражение лица, делая вид, что ничего не знаю об этом.
«Ладно, Джун, расскажи мне, как это случилось», - спросил он.
Чувство вины на моём лице было похоже на неоновую вывеску. Всё ещё пытаясь сохранить невозмутимое выражение, я почему-то неожиданно расхохоталась.
«Я перепутала переднюю часть с задней и когда я отпустила её, я ожидала, что она поедет по подъездной дорожке, но она поехала в другую сторону. Она почти проехала под воротами. Почти! Мне очень жаль, правда, жаль. Я не хотела сломать её, и не знаю, почему я рассмеялась». Я всё ещё пыталась сдержать нервный смех.
«Всё в порядке, детка, просто она была моей любимой», - сказал Элвис, поднимая разбитую маленькую машинку, прижимая её к груди и притворяясь, что плачет.
32. Skin Flicks
Поздно вечером Элвису позвонил Дьюи Филлипс, и мы вчетвером - Ник, Пэт, Элвис и я - сели в машину и направились к дому Дьюи. Элвису так не терпелось попасть туда, что я решила, что чёрный лимузин, должно быть, уже отремонтирован и готов к тому, чтобы его забрали. Как только мы вошли в дом, я сразу увидела проектор и экран, установленные в кабинете. Элвис представил всех друг другу и велел мне и Пэт остаться в гостиной вместе с миссис Филлипс и детьми. Дьюи Филлипс, Элвис, Ник и ещё несколько мужчин остались в кабинете.
Мы с Пэт смотрели, как дети играют на полу, болтая о пустяках с миссис Филлипс. Мы ждали, казалось, целую вечность, и, наконец, один из мужчин вышел из комнаты. Я стояла лицом к кабинету и смогла увидеть обнажённые тела на экране, когда дверь открылась. Я почувствовала, как кровь прилила к моему лицу - не от смущения, а от гнева. Я сидела тихо, надеясь, что всё это скоро закончится, не зная толком, что делать.
Мои зубы ломило - так сильно я их стиснула, а на ладонях остались следы от ногтей - так сильно я сжимала кулаки.
Наконец-то я не выдержала. Я подошла к двери, постучала несколько раз и широко распахнула её. Все головы немедленно повернулись в мою сторону. Приняв позу Элвиса, я тупо уставилась на экран. Элвис вскочил со своего складного стула, спотыкаясь о другие стулья, и встал передо мной, заслонив собой экран.
«Какого чёрта ты делаешь, Джун? Я не хочу, чтобы ты смотрела это дерьмо!» - сказал он, беря меня за руку и закрывая за нами дверь.
«Ты можешь смотреть это дерьмо столько, сколько захочешь, Элвис, но сначала отвези меня и Пэт домой».
«Ладно, детка. Я всё равно хотел уходить. Позволь мне сходить за Ником».
«Не задерживайся надолго!»
Он знал, что я чертовски зла, и начал извиняться, как только мы сели в машину.
«Прости меня, детка. Дьюи сказал, что хочет нам кое-что показать, но я не знал, что это будет такое», - тихо сказал он, не желая, чтобы Ник, сидевший на заднем сиденье, услышал его слова.
«Ты можешь вернуться, если хочешь. Я просто не хочу быть с этим в одном доме», - ответила я, не заботясь о том, что меня могут услышать.
«Это ты ему скажи, Джун!»
«Как тебе не стыдно, Элвис, так смущать всех нас», - сказал Ник, смеясь так, словно это была шутка.
Пэт, не зная, что было на экране, присоединилась к смеху Ника.
«Если ты пытаешься выставить меня палкой в грязи, то можешь поцеловать меня в задницу», - ответила я Нику.
Элвис что-то ворковал, притягивая меня к себе, пытаясь поменять тему разговора.
Этот инцидент больше никогда не упоминался.
Когда мы вернулись домой, Элвис и Ник подписали автографы для вездесущих поклонников, выстроившихся вдоль забора. Пэт и я также навещали некоторых девочек. Они были у ворот после школы, и к этому времени их лица уже стали нам хорошо знакомы. Элвис знал всех своих постоянных поклонников и называл их по именам.
Мы втроём вошли в дом и посмотрели по телевизору фильм ужасов, но Ник остался стоять у забора, разговаривает с девочками. Он, вероятно, пытался подцепить несколько своих собственных поклонников. Элвис оставил боковую дверь открытой для Ника и велел Битси напомнить Нику, чтобы тот заперся.
На следующее утро мы сидели за завтраком, когда вошёл Ник, всё ещё полусонный, но очень голодный, чтобы оставаться в постели. Элвис дразнил его тем, что он флиртовал с поклонниками всю ночь напролёт и не выспался.
Когда Лави встала из-за стола, чтобы приготовить Нику яичницу, Элвис рассердился.
«Садись, мама, и заканчивай свой завтрак. Если Нику нужны яйца, он может приготовить свои собственные. Если бы ты лёг спать ночью и оставил девчонок в покое, то был бы здесь вовремя, чтобы поесть», - сказал он, на этот раз, обращаясь к Нику.
«И вообще, ты когда-нибудь думаешь о чём-нибудь, кроме девушек?»
«У меня тоже есть кое-что на уме, Элвис. Не могли бы вы передать мне печенье?» - спокойно сказал Ник.
Первой засмеялась Лави. Надо признать, что остроумие Ника помогло ему выпутаться из неприятной ситуации.
Альберта гоняла пылесос по всему дому, так что мы все пошли в спальню Элвиса, чтобы не мешать ей. Лави вошла, чтобы найти Ника и попросить его распаковать свои вещи и убрать их. У Ника было два больших чемодана и дорожная сумка, стоявшие открытыми посреди комнаты на полу. Похоже, он планировал остаться здесь на некоторое время.
«Альберта хочет прибраться в комнате для гостей, Ник. Не могли бы вы распаковать все свои вещи и убрать их? Я бы сделала это сама, но мне не нравится вмешиваться в чужие дела. В шкафу и ящиках полно места», - вежливо сказала она, поблагодарив его и выходя из комнаты.
«Этот парень действительно неопрятный», - сказала она мне, когда мы остались одни.
Ник, казалось, совсем не возражал против беспорядка. Он неохотно поднялся с кровати Элвиса, и пошёл распаковывать вещи.
Минут через десять он вернулся с платьем в руках.
«Чуть не забыл. Натали прислала тебе это, Элвис», - сказал ему Ник, гарцуя по комнате и придерживая платье на плечах.
Я узнала это платье по недавней фотографии Натали Вуд в киножурнале. Это был плотно облегающий белый, чёрный и красный цветочный принт с разрезом на одной стороне, в восточном стиле. Ник объявил, что платье сшила личная портниха Натали, та самая, что сшила синюю бархатную рубашку, которую Элвис носил на ярмарке штата Миссисипи. Будучи сама прекрасной швеёй, я вывернула платье наизнанку и осмотрела работу мастера. Оно был определённо качественно сшито. На платье не было этикетки. На серебристом экране Натали казалась моего размера; на самом деле она, должно быть, была ещё более миниатюрной, чем Пэт.
«Ты бы видела её в этом платье, Джун. О боже, она прекрасна в нём», - сказал Ник, забирая у меня платье.
«Я знаю, Ник, я видела её фотографию в том же самом платье, и оно сидело на ней как перчатка. Она выглядела великолепно!»
Раздвинув одежду Элвиса в разные стороны, Ник нашёл вешалку и повесил платье в самый центр шкафа Элвиса. Ник пытался заставить меня ревновать, и я не могла понять почему. Я не позволяла Нику расстраивать меня и специально соглашалась со всем, что он говорил - я играла в его игру.
В своих отношениях с Элвисом я была уверена, я не считала Натали угрозой. Она была достаточно милой, но не могла сравняться со мной. Элвис подмигнул мне за то, что я хорошо играю.
Позже, когда мы с Элвисом остались одни, я спросила его, что Ник пытается доказать.
«Я не нравлюсь Нику, - сказала я. - Жаль, что ты пригласил его именно сейчас, когда я здесь».
«Я его не приглашал, Джун. Он сам себя пригласил. Он в порядке, детка. Он просто одинокий малыш, который изо всех сил пытается пробиться в Голливуд. Будь с ним поласковее, Джун. Ему нужны друзья», - добавил Элвис, демонстрируя свою нежность.
Ему всегда было жаль неудачника Ника. Рядом с Элвисом он был беззаботным и весёлым. Но когда Элвиса не было рядом, он был очень серьёзен со мной, постоянно задавая мне личные вопросы, вплоть до откровенного любопытства. Он знал обо мне такие вещи, которые мог услышать только от Элвиса, а Элвис был не слишком разговорчив, когда дело касалось его личной жизни.
Я решила, что он выкачивал из Элвиса информацию.
«Насколько серьёзны у вас с Элвисом отношения, Джун? Вы планируете пожениться в ближайшее время или как?» - спросил он.
«Ник, я знаю, что ты должен написать книгу о Джеймсе Дине. Может быть, ты подумываешь и обо мне написать?» - ответила я, уклоняясь от его вопросов.
«Если ты хочешь узнать что-нибудь о нас с Элвисом, я предлагаю тебе спросить об этом самого Элвиса. Если бы я не знала тебя, то подумала бы, что ты репортёр», - сказал я, смеясь над ним.
Ник тоже посмеялся, но не перестал спрашивать.
«Я просто любопытный парень, Джун. Я люблю людей и хочу знать о них всё, что только можно знать. Я просто хочу узнать тебя получше, вот и всё», - произнёс Ник медленно и тихо, его слова звучали как-то странно и недружелюбно.
Ник даже спросил Пэт, спим ли мы с Элвисом вместе. Она сказала ему, что это не её дело и не его тоже.
Когда я пожаловалась Элвису на постоянные приставания Ника со своими вопросами, он велел мне не обращать на него внимания.
«Он ничего такого не имел в виду, Джун. Просто он такой, какой есть. Он тоже постоянно задает мне вопросы. Иногда я отвечаю, а иногда говорю ему, чтобы он заткнулся, пока он не свёл меня с ума».
Ник был как тень Элвиса. Если мы хотели провести какое-то время наедине, Элвис должен был сказать Нику, чтобы он нашёл себе занятие, обычно предлагая ему сделать небольшой пиар у главных ворот. Нику нравилось быть большой шишкой и раздавать автографы поклонникам Элвиса.
Узнав, что Лави превосходно готовит жареного цыпленка, Ник попросил у неё приготовить его на ужин в один из дней. В тот вечер в столовой Элвис пододвинул матери стул, взмахнул руками и прошептал ей на ухо: "ку-ку-ку". Все были в прекрасном настроении, и в середине обеда Ник начал рассказывать анекдот. Когда он случайно употребил слово "трахаться" в присутствии мистера и миссис Пресли, Элвис наклонился через стол и ударил его по макушке.