– Рейн? Ну как сказать… – Дрекс задумчиво шел вперед к нагромождению экранов, на которых выводилась различная информация, от тактических карт и расположений войск до условных меток противника. Одна из теней обернулась на него – это был человек в военной форме. – Я помню… Она предотвратила гибель “Атлантиса”, спасла нас. Предвидела это. Но чтобы свободно общалась, как Шандарис… Нет. Тогда она еще не умела этого делать.
Он покачал головой.
– Я предупреждал ее, чтобы она по возможности не распространялась о своих способностях. Ради ее же блага.
– Боюсь, это как пытаться скрыть лесной пожар, – заметила Девора, вежливо останавливаясь перед входом. – Слишком ярко и сильно. Думаю, она какое-то время сдерживалась, но потом, в свете всех этих событий – просто не смогла. Ее друг и коллега был превращен вот в такого же монстра, как эти здесь, и погиб.
– Этого еще не хватало… – В голосе Дрекса прозвучали злобные нотки. – Надо покончить с этим безумием как можно скорей. Проходи же, Девора. Это командный центр.
Внутри у самого порога спорили трое – Ройх и два Человека. Они спешили наперебой излагать друг другу какие-то аргументы – и было видно, что спорят они давно и успели устать от разногласий.
– Возможности есть, пусть и помощь будет от Человеков, – скрипел Ройх. – Мой отряд дает охрану Святыне!
– Наш отряд отрезан, будь ты проклят, ворона карская! – рявкнул в ответ низкорослый человек с серебристой бородой, судя по форме – офицер. – Вы, пернатые, не умеете идти на компромиссы? Или проблема в вашей вере в “высшее предназначение”, а?..
Третий Высший, совсем молодой, увидел Дрекса и жестом призвал оппонентов к молчанию. Все обернулись на вошедших.
– Мистер Дрекс, – сказал молодой солдат. – Извините за перепалку. Но мы все встревожены.
Он говорил со странным акцентом – тягучим и неторопливым.
– Здравствуйте, – сказал он Деворе. – Вы очнулись? Это очень хорошо… Вы тоже из Внешних миров?
В голосе солдата слышались восхищение и тревога.
– Это Девора Нокомис, – ответил Дрекс за нее. – Да, она, как и я, пришла из миров Конфедерации. Девора, это Виоксор, из отрядов обороны столицы. Тенто – офицер воздушных сил обороны… и – Нелиал, страж Храма.
– Большая честь познакомиться с вами, – поклонилась Девора. – И узнать, что то, с чем сражаются в небе, встречает отпор даже глубоко под землей. И спасибо за мое спасение.
Молодой Виоксор и седоватый Тенто вежливо кивнули, а Нелиал, расправив могучие крылья, поклонился в ответ Деворе.
– Для нас тоже большая честь, – ответил Виоксор. – Очень жаль, что первый контакт с другими мирами произошел при столь печальных обстоятельствах! Я бы хотел иначе…
– Прибывшая флотилия почти сразу начала бомбардировку главных городов, за которыми последовало вторжение: система планетарной обороны не успела причинить существенный вред врагу, – пояснил Дрекс. – Объединенная армия до сих пор ведет бои, но технологии этих Людей и Ройх существенно уступают нашим. Очень существенно. Остатки боеспособных соединений отходят на перегруппировку за пределы городов.
– Почему они напали на вас? – спросила Девора. – Почему именно эта планета? Нет, я про Артефакт слышала, но все равно понимаю не до конца. Что им нужно?
– Наши ресурсы, я уверен, – сказал Тенто угрюмо, быстро снял фуражку и промокнул платком лысину. – С первого момента обнаружения кораблей на орбите ученые попытались наладить контакт. Но те начали вторжение без предупреждения!
– А мистер Дрекс, когда прибыл к нам, высказал иную теорию. Он считает, что врагу нужна Стела Творцов. Или как вы его назвали?.. Артефакт, – Виоксор переглянулся с Нелиалом.
– Стела Творцов, – сказал тот, грозно щелкнув клювом – видимо, все еще остывая от недавнего спора. – Правота – у Дрекса. Стела лучше ресурсов, лучше всей планеты.
– Стела Творцов, – повторила и Девора. – Да, напали на вас те, кто охотится за этими вещами. Не знаю, принесет ли пользу та информация, которой я располагаю, но если да, то расскажу все, что знаю… Но – можно ли сначала разузнать, что творится наверху? Несколько раз наша группа была в рискованном положении из-за мутантов – не думаю, что они улетели без нас, скорее всего они все еще где-то рядом с тем обвалом.
Виоксор кивнул и, подойдя к стойкам с оборудованием, взял гарнитуру и произнес что-то на отрывистом, высоком по тону языке Ройхов. Вскоре до него донесся ответ, и, уточнив какие-то детали, юноша повернулся к Деворе:
– Пять часов назад шестая штурмгруппа видела взлет неопознанного корабля недалеко от дамбы. Ройхи из этой группы говорят, что там был Илои и какие-то доселе невиданные у них существа. Кто они такие?
– Возвышенные, – сказал Дрекс.
– Кто, сэр?..
– Долгая история. Просто передайте, чтобы по ним ни в коем случае не открывали огонь, это наши друзья, – Дрекс скрестил руки на груди и отвернулся, разглядывая карты местности.
– Конечно, – Виоксор вновь начал щелкающе говорить в микрофон.
– Наверху настоящая бойня, – Тенто кратким жестом указал на один из мониторов, где над выгнутым шаром планеты горели условные обозначения. – Неопознанные суда заняли геостационарные орбиты. Они способны наносить точечные удары по нашим позициям. Большинство спутников перестали отвечать на наши запросы в первые минуты вторжения, но пока живы наземные радиотелескопы и станции наблюдения, мы можем отслеживать перемещения врага в воздухе.
Высший не заметил, как Нелиал, потерявший нить почти в начале доклада, передразнивающе открывает и закрывает клюв. Виоксор нахмурил светлые брови и дернул Ройха за широкий рукав. Тот сразу вернул себе степенный вид.
– Второй ракетный удар системы ПВО силами морского базирования не принес никакого эффекта: все ракеты были сбиты на старте и уничтожены вместе с кораблями-носителями, – все больше угрюмясь, говорил Тенто. – Единственное, чем мы можем сейчас поддерживать наземные и наводные силы – это наши истребители и штурмовики. Скорость – их преимущество. Они слишком быстры для того, чтобы их сбили с орбиты, но против них работают воздушные силы врага. Мы уже потеряли инициативу в воздухе.
– Омела направилась к Терре, чтобы привести Сатурнианский флот, – сказала Девора офицеру. – Если ей это удастся, ситуация на орбите скоро поменяется.
– Это было бы более чем кстати, – тягуче и сухо отозвался Тенто.
***
– …Если хотите, чтобы вам это удалось, не стоит брать меня в качестве проводника по станции, – явно стесняясь, сказал свин Омеле. – Я просто объясню, как пройти. Пара дней ожидания – и Ракша найдет для вас минутку в своем плотном графике.
– Два дня! – возмутилась Омела. – Нет, нет! Мне надо сейчас! Фро, давайте что-нибудь придумаем!
Свин поскреб щетинистый подбородок.
– Клянусь Сатурном и всеми кентаврами древней Земли! – воскликнул он спустя пять минут размышлений. – Мы увидим ее уже сегодня вечером!
***
Виоксор же услышал в словах Деворы другое.
– К Терре? – воскликнул он. – Планете нашего происхождения? На ней до сих пор есть жизнь?..
– А вы не знали? – спросила Девора и глянула на Дрекса.
– В мифологии Ройх сказано, что раньше мы общались с Террой, но потом она замолчала, а технологии были утрачены, – пояснил Виоксор.
– Многие годы после Долгой Ночи большинство колоний потеряли все контакты с Террой, – сказала Девора. – Но жизнь на ней не прерывалась. Правда, я почти ничего об этом не знаю и сама была там только один раз. Может быть, когда здесь все закончится, вы сможете повидать родину Людей.
– Я бы многое за это отдал! – признался Виоксор, сверкая глазами.
– Если мы не найдем способ нанести поражение врагу, в ближайшее время от нашего собственного дома ничего не останется, – не отрывая нахмуренного взгляда от экрана, произнес Тенто.
– Девора, сколько кораблей у нас в наличии? – спросил Дрекс. – Пинки на “Гепарде”, а Шандарис на своем “Солнечном Шпиле”, верно?
– Совершенно верно, два небольших корабля, – кивнула Девора. – Правда, по своим характеристикам они намного превосходят обычные суда.
– Не важно… На них нет оружия достаточной мощности, способного поразить инфицированный корабль Древних… – Дрекс повернулся к офицеру и указал на радиостанцию. – Тенто, можете запросить командование? Нам нужна боеспособная техника, поддержка морского флота и авиации, все что доступно.
– Что вы задумали, мистер Дрекс?.. – прищурившись, спросил пожилой офицер.
– Нужно увезти Артефакт с планеты. Любой ценой. И ждать помощь извне, это высший приоритет.
– Стела Творцов не покинет этот мир, – заявил Ройх грозным, железным тоном. Впервые Девора осознала, что птицеподобные – не новый вид Возвышенных, а дикий, древний, никому еще не известный народ.
– И я что-то так и не заметил, чтобы Конфедерация была к нам приветлива, – вставил и Тенто. – Пока что все, что я вижу – массированный обстрел с орбиты, гибель городов и мирных граждан, по сути – гибель всей нашей цивилизации… Давайте отдадим им эту собачью Стеллу и дело с концом? С другой стороны, откуда нам знать, мистер Дрекс, что все это – не какая-то многоходовка с целью использовать нашу планету для каких-либо корыстных целей? Вы появились недавно, и…
– Вы не понимаете последствий! – вступился Виоксор. – Даже не представляете, что произойдет, если Стела попадет к зараженным – а что они там, на орбите, мы все уже убедились! Отдадим – и все превратятся в них – пародию на живые организмы. А за нашей планетой последуют десятки других! Нелиал, Тенто, неужели вы спорить не устали, а?
– Стела Творцов не покинет. Этот. Мир. – Нелиал сжал в когтистой лапе посох, такой же, как Девора видела у Илои.
– Нелиал, мое сердце созвучно с твоим, и я тебя понимаю, – сказала она, подходя к птицеподобному. – Когда что-то устоялось и существует веками, когда что-то пустило корни, оно кажется живым, близким к бессмертию. Но так не бывает.
Она посмотрела на Дрекса, как бы извиняясь, что он снова услышит старую историю.
– На одной планете, которая веками была изолирована от остального мира, жили люди. Они были гордыми, они любили войну и изящные искусства, и ничто не ценилось там выше чести, даже сама жизнь. Каждый шаг был закреплен в традициях, каждый жест был частью ритуала. Столица была окружена горами, древними, как сама Галактика, и такими же прекрасными. Глядя на них, никто не мог сомневаться, что этот мир на своем месте стоит очень прочно.
Мерцали огоньки на пульте, а в голосе Деворы почти не было интонаций.
– Мы думали, что выстоим, потому что сражаемся за то, что принадлежит нам издревле, что является частью Императорского Дома, традиции, истории – за наши Лиловые Поля. Думали, что мир останется как есть, что каждую весну будут раскрываться дивные цветы, а горы будут золотиться в закатных лучах каждый вечер. Но так не было. Внешний враг был сильнее, они знали, чего хотят, и еще – им нечего было терять. И они были безжалостны – или равнодушны. Они просто разрушили наш мир.
– Я часто думала потом – если бы кто-то пришел в тот момент и предложил бы нам помощь, приняли бы мы ее? – продолжила Девора. – Наверное, нет. И одной из причин была бы гордость, а другой – недоверие. Они и сгубили наш мир. Ваш мир я еще не успела разглядеть, но думаю, что вы находите его самым прекрасным из существующих. Стоит ли его терять?
– Мне нужно обсудить это с другими, – буркнул Тенто, разворачиваясь к радиостанции.
Молодой Виоксор, который очень внимательно, хотя и не все понимая, слушал рассказ Деворы, вдруг отвлекся. На мониторе перед ним засигналил один из датчиков движения, расположенный в туннеле на северо-востоке. Судя по всему, это была не ложная тревога: в их сторону на большой скорости направлялся состав.
– У нас незваные гости, – предупредил он.
– Где?.. – Тенто, отбросив гарнитуру, подбежал к солдату.
– Восьмой тоннель, видимо с заброшенной станции в районе рудников. Прибудет к нам через две минуты, может меньше.
– Наши?
– Быть не может, – Виоксор кивнул в сторону тактической карты. – Там нет боеспособных подразделений.
– Не могли же эти мутанты научиться управлять составом?..
– До нашей планеты как-то долетели ведь… Ничего, у меня есть сюрприз для ненужных гостей, – Виоксор взял с ящика свое оружие, проверил предохранитель и развернулся в сторону черного жерла тоннеля. Чуть помедлив, он достал из подсумка небольшой детонатор.
– Где взрывпакеты?
– Уже размещены на путях, – отозвался Тенто. – Завалить нас их взрывы не смогут – мощности недостаточно, а составу, груженому наступающим противником, с вероятностью сто процентов повредит колесные пары.
– И еще мы так заблокируем тоннель! – добавил Виоксор.
– Тогда я пошел, взрывай по моему приказу. – Тенто поднялся, поманил Нелиала, и оба скрылись в темноте, в противоположных сторонах платформы. Дрекс многозначительно переглянулся с Нокомис, снимая с плеча штурмовую винтовку Конфедерации.
– А если это – наши? – спросила его Девора. – Спустились вниз? Да, я знаю, маловероятно, но все же…
– Сейчас увидим, – но по голосу Дрекса было ясно, что чудес он не ждал. – Побудь пока тут.
Заняв позицию у колонны ближе к тоннелю, Дрекс поднял винтовку, включая прицел. Подземелье тут было наполнено гулом механизмов, шумом текущей воды, едва слышной вибрацией от наземных боев… Вскоре к этим звукам добавился едва различимый свист колес. Не отрывая взгляда от прицела, Дрекс провел перчаткой по лбу, смахнув пот – вентиляция не работала давно, к тому же в толще скалы рядом с командным центром пролегала толстая самородная жила странного вечно горячего металла. Ветер в туннелях из-за этого всегда был жарким, но, спасибо, не радиоактивным.
– Вижу. Останавливается.
Тусклый свет упал на стены тоннеля, с каждой минутой становясь все ярче: теперь звук тормозящего состава был слышен с любой части платформы. В прицеле мелькнули пустые окна ведущего вагона.
– Взрывай! – донесся крик Тенто.
– Нет!!! – Дрекс поднял руку, жестом останавливая Виоксора. – Жди!
Солдат кинул на него недоуменный взгляд, но убрал палец с детонатора. Зато он продолжал вести прицел вслед за сбрасывающим скорость составом. Теперь всем, кто был в засаде, стало видно – первые вагоны поезда пусты.
***
– Не понимаю, как так с-с-случилось, что я согласилась залезть в эту железку.
– Не знаю, – рассеянно ответила Рейн. – Байк дальше не мог проехать, пришлось…
Барса то и дело косилась на тусклый, потрескавшийся пластик окна, но чернота туннеля обступала древний состав со всех сторон, и ничего было не разглядеть.
– Все дальше и дальше вглубь планеты, – пробормотала Рейн задумчиво. – Еще ниже, еще тише… Не понимаю, почему мы с тобой так уверены, что это верный путь.
– Потому что мы реш-ш-шили вместе, – ответила мантикора.
Она тоже не могла перестать удивляться той силе наития, которая возникла, когда они с Рейн задали ментальной реальности один и тот же вопрос. Ответ пришел сразу, такой мощный и простой, что им только оставалось послушно следовать ему. Как будто кто-то указывал им вехи пути: досюда – на байке, короткая перебежка до туннеля, быстрый поиск гравипоезда. Ни петляющая подземная дорога, ни темнота, ни неизвестность их не смущали: путь казался им прямым, светлым, и таким известным, словно они уже когда-то были здесь.
Поезд начал сбавлять скорость, желтоватые лампы под потолком замигали и притухли, потом где-то внизу, под ногами, застонали тормоза.
– Нас вс-с-стречают, – добавила Шандарис, шевельнув ухом.
В этот момент тормоза пронзительно взвыли в последний раз, и состав резко встал.
На платформе появился сгорбленный Тенто. Он медленно шел вперед, держа перед собой оружие.
Дрекс, увидев два силуэта, покидающих состав, медленно опустил винтовку и щелкнул пальцами, привлекая к себе внимание:
– Это друзья, не стрелять!
– Капитан Дрекс! – воскликнула Рейн. – Капитан Дрекс, вы еще помните свет Двух Сестер?
Она бросилась вперед, не обращая внимания на настороженных Людей и Ройха.
– Мы вас наш-ш-шли! – торжественно объявила Шандарис, вставая рядом с Деворой.
***
Не надо было засыпать на ящике с запчастями – то одна, то две из железок постоянно кололи бок, так что Коул и сам не понимал, спит он или постоянно просыпается. "Гепард" был с виду объемным, а на деле – пять из шести кают забиты не то контрабандой, не то металлоломом. Барс пристроился у самого входа, по-гостевому – и теперь сквозь сон услышал четкий звук: если бы земля была железной, то так звучали бы шаги по ней. Коулу сквозь сонную муть стало не по себе – кто-то идет по его душу? Или кажется?..
– Коул, – услышал он звучный призыв и попытался вырваться из сна.
– Кто здесь?
В дверном проеме, против света, стояла высокая фигура – сплошная чернота, лишь голова полыхает как ад, как раскаленный металл. Коул заморгал, понимая, что тот, кто пришел, смотрит прямо на него – стекла очков бездушно отблескивают – и что в его опущенной руке, не знающей дрожи, сверкает пистолет.
– Блин!!! Слушайте, док, – сразу проснулся барс. – Не будем горячку пороть, ладно? Ствол-то зачем? Говорили же, что не пользуетесь!
Гость сделал еще шаг, а барс стремительно сел и поднял обе ладони:
– Эй, э-эй! У меня ничего нет! В безоружных нельзя!.. А что я орал на вас, так это в бою, а на деле мне пофиг, что вы там надеваете на бошку, хоть горшок ночной!
– Коул, – простонал, складываясь от смеха, Джон. – Вы меня с ума сведете когда-нибудь! Горшок!.. Да вы тут спали, что ли?
– Нет, в носу ковырял! – отрезал раздосадованный барс. – Чего надо-то? Зачем пушка?
– Это инъектор, – доктор судорожно выдохнул и уселся на ближайший ящик. – Я пять лет так не ржал, как в последние три дня, честно.
– Рад за вас, – буркнул Коул. – Ну, а я при чем?
– Это генная вакцина, закончил с ней полчаса назад, после того, как получил результаты анализов, – показал Джон “оружие”. – От заражения она не поможет, но немного повысит сопротивляемость этому вирусу. Мутация произойдет все равно, конечно, но не так быстро, а выиграть время – это важно. Аналитический центр согласен с необходимостью такой частичной вакцинации. Это повысит шансы на выживание. Для каждого из нас и для миссии в целом.
– Это же Высшие себе иголки колют от заразы, – заметил Коул с подозрением. – Возвышенные в этом дерьме сроду не нуждались. Мы и не болеем никогда, уж это-то я знаю, в школу тоже небось ходил.
– Ну, а тут все подряд заражаются, это-то и плохо, – согласился Джон. – Ваш встроенный иммунитет оказался бессилен, как и наш тысячелетний опыт сопротивления инфекциям. Вирус создан искусственно, на механической основе – в обитаемых мирах и технологий таких нет вообще-то. Распространяется с кровью, слюной, ядом из когтей и другими физиологическими…
– Блин, знать не хочу! Ну, колите, раз надо. А поможет?
– Говорю же – нет, полностью не поможет. Просто дополнительная защита, не более – но на данный момент лучше хотя бы это, чем ничего.
Никаких иголок в инъекторе не оказалось – какая-то белая круглая пластинка и все. Она буквально присосалась к лапе и сделала что-то вроде выстрела – по крайней мере, в предплечье здорово отдало.
– Побочек нет, потому что липоплекс…
– Какой-такой “поплекс”?
– Да нет, липоплекс… хм, в общем, лекарство, оно “заработает” только в случае, если вирус атаковал, – сказал Джон, перезаряжая "пистолет". – Ну и… постарайтесь избегать таких ситуаций, чтобы он атаковал.
– Вот уж бесценный совет, – проворчал Коул.
В коридоре появилась Фрай.
– Хорошие новости! – сказала она. – Илои долго молчал, а потом сказал: "Они теперь под землей, живы, и находка есть у них". Это про Шандарис и Рейн! И про Дрекса, наверно!
– Ну и отлично! Иди вон ширнись, – пригласил Коул, растирая лапу. – Док сегодня угощает.
– Это просто прекрасные новости! – сказал обрадованный Джон. – Да, Фрай, если можно, угоститесь – это генная вакцина.
Тигрица энергично встряхнула накидку, на пол посыпался песок.
– Как скажете, Высший, в этом деле вы босс. А ты, лежебока, иди и смени меня, – сказала она. – И поторопись, Нейлор там одна, на юго-западном уступе. Оттуда открывается хороший обзор, каньон просматривается в обе стороны.
– Думаешь, она прям вот жаждет видеть мою морду рядом с собой? – скептически фыркнул Коул, подтягивая ремни на разгрузочном жилете.
Фрай подняла взгляд, сверкнув зелеными глазами.
– Думаю, нет. А тебе не все равно?
– А-а-абсолютно! – заверил барс.
– Тогда вот, лови, – тигрица достала из рюкзака небольшой термос и бросила его барсу. Он поймал его одной лапой. – Горячий энергетик. Как ни странно, “за окном” все еще ощутимо холодно.
– Спасибо, полосатая. Верну через пару часов.
– Притащишь завтрак – и не стоит благодарности, пятнистый. А теперь проваливай, – она усмехнулась и закатала рукав. – Прививки для Возвышенных, это что-то новое! А больно не будет?..
***
Нейлор никак не прореагировала на появление Коула – лишь подняла пустые глаза.
Песок летел, стлался низко над землей, ветер, который гнал его, беспрестанно насвистывал заунывную мелодию. Что-то странное происходило в замершем сердце Нейлор – что-то будто бы билось изнутри, в тон завываниям ветра и шелестящее, как песок. Она не могла понять, в чем дело, потому что Шандарис поработала на совесть, и из сознания львицы были выжжены все воспоминания об Уоррене – от первого знакомства и до страшной гибели.
Но остались дыры. Они не были видны ни с первого, ни со второго взгляда, но именно в них задувал этот унылый ветер, и из них несло холодом.
Этот барс. Что-то, связанное с ним. Что?
Нейлор не знала.
Но каждый жест Коула вызывал у нее неприязнь, словно бы, даже просто стоя рядом с ней, он как-то оскорблял ее. Или ее воспоминания – которых не было.
Что же она забыла? Может, это что-то важное?..
– А, привет, – небрежно сказала львица. – Что, Фрай сказала сюда идти?
– Угу, – кивнул барс, оглядывая окрестности – полосатая была права, обзор что надо.
С высоты шестнадцати метров каньон хорошо просматривался в обе стороны, с каждой из которых Пинки тоже установил генераторы защитного поля, способные некоторое время сдерживать любые живые организмы. "Шпиль" и "Гепард" отсюда казались не такими уж и большими.
– Из врагов никто не совался? – спросил Коул чуть спустя. Он укреплял на треноге винтовку, внутреннее удивляясь, что Нейлор вообще с ним заговорила.
– Из Врагов? – повторила Нейлор задумчиво.
Она обвела низменность долгим взглядом.
– А вдруг они не Враги?
– Ага, ну щас, – отмахнулся Коул. – Где набралась этой фигни, от доктора?
– Почему же, нет, я сама, – сомнамбулически ответила Нейлор. Здесь, на высоте, ее мысли то становились ясными, то тускнели, как молодой песок.
Как будто она уже думала так когда-то. Что это было? Воспоминание, нет, даже лишь тень его – смутная и такая глубокая, как на воде. Сказка, услышанная в детстве, строки забытой колыбельной – они и то звучат явственнее. Как будто где-то среди этой страшной мутантской орды затерялся тот, кто был ей дорог.
– Какое нам вообще дело до всего этого? – продолжила лвица. – Ты видел, какие они сильные?
– Слушай, мне на Конфедерацию пофигу, но не до такой же степени. В смысле, на себя-то я класть не намерен. Враги конечно, они ж на нас типа нападают. Если ты, мало ли, не заметила.
Она не разозлилась. И вообще, тон львицы показался Коулу слишком уж спокойным, но он списал это на усталость, пока не услышал ее последнюю фразу:
– Что плохого, если мы уподобимся им?
– Уподобимся?.. – нахмурившись, переспросил барс и навел прицел на противоположную часть каньона. – Это еще что?
– Разве ты не видел их? Сильные, счастливые… новые!
Львица задумчиво и медленно стала объяснять, хотя не могла понять, зачем ей вообще говорить с этим злобным пятнистым хмырем. Как будто что-то болезненное толкало и толкало ее на разговор.
– Они – как другой виток эволюции, – сказала она. – Может быть, так оно и есть. Может быть, они сменят нас, как мы когда-то сменили простых животных. Тогда нам лучше присоединиться к ним. Это я и имею в виду под “уподобиться”, потому что их сила – заразна.
С минуту барс молчал, оторвавшись от прицела и переваривая услышанное. Судя по всему, утрата нанесла львице слишком сильную психологическую травму, и она малость тронулась умом.
Нейлор не отрывала взгляд от своего участка черного каньона.
– Какая нафиг эволюция? А, ты ж не видела, во что там этот друг Рейн превратился. Ну, лис. Говнище это все, а не виток. Чума как есть.
– Друг Рейн? – переспросила Нейлор, соображая.
Часть воспоминаний об этом были уничтожены, поэтому она видела лишь обрывки. Она зацепилась за эти клочки воспоминаний: какой-то лис… да, точно, это был лис, он еще всегда хромал. Потом, преображенный, он не хромал уже.
И что-то там такое происходило, где-то в туннеле… нет, в коридоре. Огонь…
И тут Нейлор внутри себя наткнулась на гладкую белую стену. За ней что-то пряталось, что-то важное, что могло бы многое объяснить. Но стена была прочной, сверкающей, как снег, проникнуть через нее львица не могла.
Пока не могла…
– Это удачный шаг для эволюционирующей жизни, – возразила она, опять начиная злиться. – Много особей – много шансов выжить. У нас вот, наоборот, нет никаких шансов. Иссякнет силовое поле, кончатся патроны. И тогда даже ты, убийца, не сможешь…
“Убийца”. Слово сорвалось само собой, но почему?
Она слегка озадачилась, машинально глядя на оружие, нацеленное в каньон.
Что-то внутри Коула вспыхнуло, но он быстро подавил гнев. Она была права.
– Сдурела, да? Если на тебя такая тварь попрет – что делать собираешься? Объятья раскрывать? Не думаю, что стоит подыхать вот таким вот способом.
Вернувшись к прицелу своей винтовки, он осмотрел подходы к генераторам силовых полей.
– Он сам попросил, – добавил барс тихо. – Не хотел, чтобы кто-то еще погиб. А все равно потом Винсент скукожился тоже.
– Винсент? – переспросила Нейлор. – А-а-а, этот, тормознутый такой?
– Нифига себе так, “тормознутый”, – присвистнул Коул. – Вас там уважению к мертвым не учат, в МегаПоле? Хотя да, оно вам зачем…
– Винсент сам попросил?..
– Да не Винсент, – Уоррен! – рявкнул совсем уже разозленный барс. – Блин, дурдом на выезде!
– Уоррен? – спросила Нейлор, и глаза ее, отражавшие цвет песка, вдруг вспыхнули как две ярких луны. – Уоррен?
Она вскочила, и было видно, что она вот-вот задохнется. Дико шаря глазами то туда, то сюда, львица схватилась за свою винтовку и трясущимися лапами направила ее на барса.
– Ты убийца! – прорычала она. – Ты, ты… я все про тебя знаю! Я помню! Я…
– Охренела что ли!!! – вскочил и барс. – Второй раз за час в меня дулом тычут!
И тут же опешил: львица бросила ствол и сжала голову лапами.
Все, что было в ее сознании, в этот момент рушилось в небытие, а мозг работал на пределе, пытаясь найти объяснение, как несуществующая информация может вдруг стать важнее жизни. Львица упала на колени, стукнувшись о винтовку. Выглядела она как потерянный ребенок, и подняла на барса странный взгляд, который стремительно потухал.
– Кто это, Уоррен? – пробормотала она, хватая воздух.
Внезапно в мозгу у нее словно что-то встало на место: это сработал мощный заслон, поставленный Шандарис. Мантикора работала на совесть – воспоминание так и не вспыхнуло в полную силу, оставив лишь эмоциональный след, сбивший с толку несчастную львицу. Она помотала головой и удивленно посмотрела вокруг.
– Э, да ты че, забыла что ли, – наклонился к ней Коул. – Во дает.
Шандарис, с которой она все время таскается. Неужели ее работа?..
– Ничего не помнишь? – спросил барс, и никто не мог бы объяснить, какой больной интерес заставляет его ворошить осиное гнездо. – “Фомальгаут” тоже?
– Это помню. Корабль шестого Орбитального сектора, – словно урок, ответила Нейлор.
Казалось, она не задумалась ни на секунду.
– Был спущен с верфи в 65 году. Поисково-спасательное судно, у него было много миссий… Да! Оно принимало участие в эвакуации капитана Нокомис и ее экипажа после того происшествия в Альфа Центавра, и…
Она помотала головой.
– И че, это все? – спросил барс, хмурясь на нее все больше.
– Странно. Все какими-то обрывками… но нет, я помню то, что должна. Расследование… теракт… отель “Старый Тивертон”… Конечно, – кивнула Нейлор. – Все в порядке. Здесь, наверное, просто недостаток кислорода, вот в голове у меня и мутится…
– Ну, может быть, – задумчиво произнёс Коул. – Хватит на песке валяться, встала бы.
Зачем мантикора это сделала? Нейлор сама попросила или...
На деле это не так уж и важно, рассудил Коул: с одной стороны, может для нее и хорошо, что это произошло, но с другой... Когда в голове копаются, хреново это – уж он-то знал.
Хотя какая нафиг разница. Не маленькая. Сама разберется.
– На-ка, – протянул он термос.
Если бы Шандарис вспомнила события, произошедшие в логове Енота, она бы поразилась: по сути, она тогда спасала Нейлор от того, что сделала теперь сама. Учитель намеревался стереть львице память и оставить лишь всплески эмоций и страстей; у Шандарис получилось почти то же самое, и единственная разница была в том, что Нейлор сама дала согласие на обработку своего разума.