Командир 171-го стрелкового полка - подполковник Иван Иванович Нейман. Командует полком больше года. Бесстрашен, инициативен. В полку его любят, восхищаются личной отвагой. Награжден двумя орденами Красного Знамени. Подчиненные готовы идти за ним в огонь и в воду. Все три его комбата - люди сильные, проверенные в боях. Наиболее опытный из них - майор Микеров.
Командир 232-го полка подполковник Иван Григорьевич Мадонов, настоящий мастер общевойскового боя. Опытный, смелый и решительный. На батальонах у него тоже крепкие командиры...
Мои раздумья прервал начальник штаба дивизии подполковник С. П. Тарасов.
- Получено указание, - доложил он. - Двадцать третьего февраля в десять часов утра атака.
- Ясно.
Отдав все необходимые распоряжения по наступлению, отправился на наблюдательный пункт.
На НП находилась вся наша оперативная группа: заместитель по политчасти полковник Островский, начальник оперативного отделения майор Пташенко, начальник разведки майор Зорько и командующий артиллерией полковник Добылев.
Ночь стояла темная. Режим огня ничем не нарушался. Лишь время от времени, как обычно, со стороны противника раздавался орудийный выстрел. Ему вторил выстрел с нашей стороны, да изредка прорезывали воздух трассирующие пули после коротких пулеметных очередей.
Интересно, думал я, знают ли фашисты о том, что мы приготовили для них на утро. Не пронюхала ли что-нибудь их разведка?
В 8.20 в серое, еще не успевшее поголубеть небо разом взметнулись зеленые ракеты. Ну, а дальше все кругом загрохотало, загремело, засвистело на разные голоса. Первые десять минут все артиллерийские калибры участвуют в массированном огневом налете по всей тактической глубине обороны противника. Затем дивизионные, полковые, батальонные пушки и минометы ударили по назначенным целям - дзотам и пулеметным гнездам, по первой траншее, захватывая и вторую.
За несколько минут до окончания артподготовки стрелки и пулеметчики дружно двинулись вперед, ломая упорное сопротивление фашистов.
Дивизия прорвала передний край обороны противника, перерезала дорогу Старая Русса - Пенна.
Отлично действовали подразделения 140-го полка во взаимодействии с 32-м танковым полком. Батальоны под командованием капитанов Анатолия Андреевича Казакова в Василия Иосифовича Лейпунова, очистив от гитлеровцев первую в вторую траншею, ворвались в село Пенну.
Командир 32-го танкового полка подполковник Скиданов на своей боевой машине раздавил три пушки, два миномета, пять пулеметов и уничтожил до 30 гитлеровцев. Примеру командира последовали подчиненные. Танковый экипаж лейтенанта Дорофеева уничтожил три пушки, разрушил три блиндажа. Большие потери врагу причинили танкисты 1-й роты старшего лейтенанта Вейшара и взвода младшего лейтенанта Усатого.
Отважные танкисты помогли подразделениям 140-го стрелкового полка отразить контратаку врага и во многом способствовали успеху наступления в глубине обороны противника.
Вскоре к нам на НП стали поступать первые донесения о мужество и отваге наших воинов.
Взвод под командованием знаменитого снайпера старшины Алексея Пупкова ворвался в траншею, свернул в ход сообщения и вскоре оказался у вражеского блиндажа. Рванув дверь, старшина с пистолетом в руке влетел в блиндаж. Прямо перед ним стоял гитлеровский офицер. Увидев внезапно появившегося Пупкова, гитлеровец схватился за пистолет, но Алексей опередил его. Взвод под командованием Пупкова разгромил штаб вражеского батальона в Пенне, уничтожил 26 фашистов и трех взял в плен.
Надолго сохранится в памяти подвиг командира.
Противотанковая батарея старшего лейтенанта Коровко, наступая вместе с пехотой, огнем своих орудий поддерживала батальон Казакова. Вместе со стрелками артиллеристы ворвались в Пенну. Здесь получили ранения командир батареи Коровко и командиры орудий Сафин, Шумов, Облимов. Коровко сказал после перевязки: "Я остаюсь в строю, в медсанбат не пойду, буду драться с гитлеровцами до последнего дыхания".
Его примеру последовали и раненые командиры орудий. В этом бою батарея уничтожила восемь пулеметных точек и два миномета. Старший лейтенант Коровко, несмотря на серьезное ранение, еще сутки командовал батареей.
Автоматчик Абрафитов, уничтожив гитлеровцев, захватил пулемет, но был ранен. Установив пулемет в кустах, он в течение часа сдерживал натиск фашистов, пытавшихся перерезать дорогу Старая Русса - Пенна, пока на помощь не подоспела разведывательная рота под командованием капитана Митешова.
Командир 2-й стрелковой роты лейтенант Иванов повел своих бойцов в атаку. Быстро преодолели двухметровый забор и неожиданно попали под сильный минометный огонь. Иванов действовал быстро и решительно. Он изменил направление атаки и по немецким траншеям вывел роту из-под губительного минометного огня. У опушки леса, противник встретил подразделение сильным пулеметным огнем, люди залегли. Иванов выдвинул на правый фланг станковый и ручной пулеметы и взвод минометчиков, которые одновременно открыли огонь по огневым точкам противника, вынудив их замолчать. Бойцы стремительно атаковали опорный пункт противника. В то же время второй взвод 6-й стрелковой роты лейтенанта Загирова подобрался лесом к блиндажам с тыла, забросал их гранатами и ворвался в дзот. Фашисты, растерявшись, подняли руки вверх. Так был очищен опорный пункт врага. В ходе боя получили серьезные ранения красноармейцы Абрамов и Коновалов, но они не покинули свой миномет.
Как же складывалась обстановка в полосе наступления 232-го стрелкового полка. Его подразделения также прорвали передний край и захватили первую и вторую траншеи противника. Второй батальон полка под командованием капитана Чабоненко удачно атаковал противника во фланг, а в это время с фронта нажимал 140-й полк. Общими усилиями с двух сторон они сломили упорное сопротивление фашистов и завязали бой в Пение. Два других батальона 232-го полка пробились на дорогу Старая Русса - Пенна, однако были остановлены сильным огнем со стороны опорного пункта деревни Деревково. После короткого артиллерийско-минометного налета на Деревково батальон майора Бурмистрова ворвался в деревню и начал переправляться через реку Парусья, все больше вклиниваясь в оборону врага. В этом бою была пленена минометная батарея из 30-го пехотного полка.
Многие воины полка проявили в те дни мужество и отвагу. Комбат Чабоненко лично поднял батальон в атаку и наступал в цепи.
Командир 2-го взвода 3-й стрелковой роты Евгения Душкин был тяжело ранен осколком, но продолжал командовать взводом. Когда противник перешел в контратаку, Душкин, истекая кровью, скомандовал: "Гранатами огонь!" - и упал без сознания. Его место занял командир отделения сержант Анатолий Даянов. Контратака была отбита. Бойцы пошли вперед. Скрываясь за деревьями, незаметно для противника, взвод пробрался к блиндажам, находящимся на окраине Деревково. В блиндажах разгорелась рукопашная схватка. Чтобы не подпустить к фашистам подкрепления, Даянов выставил пулеметы. Было убито 22 фашиста и шесть взято в плен. Гитлеровская пуля ранила Даянова в руку, но он не покинул поля боя. Удачно вели огонь по огневым точкам врага из противотанковых ружей красноармейцы Лукашин и Батурин из отделения сержанта Синельникова. Они били по амбразурам дзотов и бронецелям, способствуя успеху наступления роты.
В это же время 171-й стрелковый полк прорвал оборону врага и вышел на дорогу Чириково - Старая Русса. Вторая рота старшего лейтенанта Баркалова, хорошо взаимодействуя с пулеметной ротой лейтенанта Сергеева и батареей противотанковых орудий старшего лейтенанта Горлокова, ворвалась на окраину Чирикова, уничтожив до 70 фашистов, захватив два миномета и четыре пулемета. Настойчивые контратаки врага были успешно отбиты, не помогли ему и подошедшие танки. Два из них были подбиты из противотанковых ружей.
В ночь на 25 февраля 171-й стрелковый полк был выведен во второй эшелон дивизии и поставлен за 140-м полком. В полосу наступления 171-го полка вводилась стрелковая дивизия из резерва командующего 27-й армией.
К вечеру на правом фланге дивизии, где дорогу Старая Русса - Пенна оседлала разведывательная рота капитана Н. Ф. Митешова, фашисты перешли в контратаку. Капитан решил выслать один взвод в тыл противнику, а оставшимися силами ударить с фронта. Фашистам показалось, что их окружают. В панике, с большими потерями они отошли в лес. Разведрота надежно прикрыла правый фланг 140-го полка.
Когда операторы обработали поступившие донесения, стало ясно, что бой шел в двух основных очагах. Один - за Деревково, а другой - за Пенну. Между этими очагами в боевом порядке образовался разрыв. Враг нащупал этот разрыв и контратаковал здесь силами двух пехотных рот при поддержке десятка танков.
Быстро оценив обстановку, я приказал командиру 232-го полка подполковнику Мадонову развернуть батальон капитана Чабоненко фронтом к контратакующим гитлеровцам и направил к месту разрыва разведроту капитана Митешова, усиленную пулеметной ротой и ротой противотанковых ружей. Остальными силами полк одновременно продолжал вести бой на северной окраине Пенны.
Эти наступательные бои были испытанием для всех нас. Большинство командиров впервые участвовали в наступлении. Кроме того, нельзя было не учитывать, что начавшееся 15 февраля наступление советских войск ускорило вывод соединений 16-й армии гитлеровцев с демянского плацдарма, а соответственно противник оказывал особенно ожесточенное сопротивление в рамушевском коридоре, боясь оказаться в окружении. Несмотря на большие трудности, воины дивизии с честью выполнили поставленные перед ними задачи. Возросшее воинское мастерство показали офицеры дивизии, которые умело управляли своими частями и подразделениями.
Среди личного состава дивизии велась целеустремленная партийно-политическая работа под лозунгом "Разгромим демянскую группировку немецко-фашистских захватчиков!". Лучшие воины, отличившиеся в боях, вступали в партию и комсомол. Политотдел, учитывая характер предстоящего наступления, выпустил специальные листовки и памятки: "Памятка бойцу в наступлении зимой в лесисто-болотистой местности", "Памятка бойцу при штурме дерево-земляных огневых точек врага" и другие.
Политработники были примером в бою для воинов. Вот несколько примеров их мужества и отваги. Заместитель командира 2-й стрелковой роты 140-го полка по политической части младший лейтенант Симишин перед началом атаки пришел в один из взводов. Собрал коммунистов.
- Может случиться заминка, когда под огнем пойдем в атаку, - сказал он, но долг каждого коммуниста первым подняться и первым шагнуть вперед, увлечь за собой бойцов.
В ходе боя из вражеского дзота застрочил пулемет, взвод залег. Замполит дал целеуказание орудию сопровождения пехоты, а сам скомандовал: "Коммунисты, вперед!" - и с гранатой бросился к дзоту. Пулемет противника был уничтожен, взвод стремительно двинулся в глубь обороны врага, вклинившись на 400 метров. В течение всего боя Симишин находился в цепи роты.
Заместитель командира 6-й стрелковой роты 171-го полка по политчасти лейтенант Карипанов с группой бойцов первым ворвался в населенный пункт. Выведя группу огородами на дорогу, он отрезал пути отступления противнику. Л когда командир взвода младший лейтенант Чуйков был ранен, то Карипанов принял командование. Управлял он взводом умело, использовал правильно станковый пулемет и противотанковые ружья, поставив их на флангах.
Весь личный состав шестой роты, действуя смело и дерзко, уничтожил за день боя свыше сотни гитлеровцев, пленил несколько человек, захватил три орудия, одну автомашину, один мотоцикл и успешно выполнил поставленную задачу.
Утром 24 февраля после двадцатиминутной артиллерийской подготовки по опорным пунктам и оставшимся неподавленным огневым точкам противника полк дивизии вновь пошел в атаку.
В тот день особенно отличился танковый десант под командованием заместителя командира минометной роты 171-го стрелкового полка старшего лейтенанта Петра Ивановича Шлюйкова. Десантники захватили траншеи противника. Несмотря на ожесточенные контратаки врага они удержали занятый рубеж, не отступили. Сам Петр Шлюйков был ранен, а затем получил еще ранения, однако продолжал вести бой и лично уничтожил 28 гитлеровцев. За мужество и героизм, проявленные в бою с немецко-фашистскими захватчиками, старшему лейтенанту Петру Ивановичу Шлюйкову было присвоено звание Героя Советского Союза. Член Военного совета Северо-Западного фронта генерал-лейтенант Владимир Николаевич Богаткин вручил ему Золотую Звезду и орден Ленина в госпитале.
Вскоре о подвиге старшего лейтенанта П. И. Шлюйкова рассказал в газете батальонный комиссар И. Ф. Стаднюк. Не могу не сказать несколько слов благодарности этому талантливому военному журналисту.
Человеческая память не всегда прочна в фиксации времени: когда именно, в какой день и час происходило то или иное событие... Но само событие и причастные к нему люди запечатляются в воспоминаниях куда надежнее. Батальонный комиссар Иван Стаднюк хорошо запомнился мне по Северо-Западному фронту. Первое наше знакомство состоялось на командном пункте 27-й армии, кажется, тогда, когда после отъезда командарма генерала Озерова прибыл новый командарм генерал Трофименко и стал приглашать нас, командиров дивизий, для совместной оценки оперативной обстановки на разных участках в полосе армии.
Я. сидел в "предбаннике" землянки начальника штаба армии генерала Лукьянченко, дожидаясь приглашения к начальству. В это время из бревенчатого кабинета генерала стремительно вышел чем-то расстроенный батальонный комиссар лет двадцати двух, веснушчатый, с курчавой рыжеватой шевелюрой и с боевым орденом на груди. Пряча в планшетку блокнот, он, ни к кому не обращаясь, сетовал: "Я один представляю в армии три газеты - "Комсомолку", фронтовую "За Родину" и нашу армейскую -' "Мужество", где нахожусь в штате. А у начальства не хватает времени растолковать корреспонденту, что происходит в полках дивизий и к чему надо призывать печатным словом фронтовиков. Топай, мол, в землянки к оперативщикам и разведчикам, они растолкуют все в подробностях. А когда наведываются журналисты из Москвы, то с ними находится время и чаи гонять!.."
Меня, признаюсь, развеселила запальчивость корреспондента и его столь глубокая уверенность в значимости тех обязанностей, которые он выполняет в действующей армии. Но молодость есть молодость, и, щадя самолюбие батальонного комиссара, я предложил ему: "А ты почаще бывай в моей 182-й дивизии, да и ко мне на наблюдательный пункт заглядывай, Я покажу тебе в деталях передний край немецкой обороны - сам многое поймешь".
"Ха-ха, - не очень учтиво засмеялся корреспондент. - Да я уже почти во всех ваших полках бывал. Первая моя корреспонденция из вашей дивизии - о Гене Дроздове, юном разведчике. Читайте в первом номере газеты "Мужество".
И тем не менее я вновь пригласил батальонного комиссара в нашу дивизию, понимая, что от газетчиков часто и во многом зависит известность героев, отличившихся в боях, тем более, что мне вспомнились корреспонденции Ивана Стаднюка в "Комсомольской правде" о том, как зенитчики и бойцы переднего края, ведя огонь по "юнкерсам", снабжавшим окруженную 16-ю немецкую армию фон Буша в районе Демянска, наносили воздушным транспортникам немалые потери.
И вот батальонный комиссар И. Стаднюк подробно описал и подвиг командира танкового десанта старшего лейтенанта Петра Шлюйкова из нашей дивизии. За этот подвиг Петр Шлюйков, как я уже рассказывал, был удостоен звания Героя Советского Союза.
И еще мне хочется заметить, что в своих ранних военных повестях и рассказах, как я убедился после войны, Иван Стаднюк изобразил немало боевых ситуаций, происшедших на Северо-Западном фронте в полосе нашей 27-й армии, в том числе и 182-й дивизии.
* * *
Однако вернемся к событиям утра 24 февраля. На участке, где наступали подразделения 232-го стрелкового полка, противник перешел в контратаку. Вражеские танки подошли уже к нашим цепям пехоты на расстояние 50-60 метров, однако были остановлены артиллеристами батареи старшего лейтенанта Скворцова.
Подполковник Мадонов по телефону доложил мне:
- На участке батальона Бурмистрова немецкие танки с пехотой все же вклинились в боевой порядок. Отбиваемся артиллерийским и пулеметным огнем. Разрешите пойти в батальон к Бурмистрову?
- Иван Григорьевич, я не возражаю, идите, но не потеряйте управление батальонами, - ответил я. - Гитлеровцы, по всему видно, подтягивают свежие силы, действуют активно, делают все, чтобы остановить нас на рубеже реки Парусья.
В этот момент мы приняли решение вновь ввести в бой 171-й стрелковый полк. Читатель, видимо, помнит, что он находился во втором эшелоне дивизии. Дальнейший ход боя подтвердил правильность нашего решения. 140-й стрелковый полк во взаимодействии со 171-м после упорного боя добили остатки гарнизона противника в Пенне и вышли на левый берег реки Парусья на участке Деревково Аринино. Наш левый сосед - 43-я гвардейская стрелковая дивизия наступала южнее Пенны и обходила этот населенный пункт слева, но была остановлена контратаками противника.
В этих боях фашисты цеплялись за каждый бугорок, за каждую складку местности. Бой шел до позднего вечера. Гитлеровцы предприняли до двенадцати контратак, но все они захлебнулись. Потери у врага были большие. Один из пленных рассказал: "В девятой роте 30-го пехотного полка было сто сорок пять человек, а к вечеру осталось только двадцать пять. В седьмой роте осталось двенадцать человек".
В Пенне мы захватили склады с боеприпасами и продовольствием, мотоциклы, автомашины, орудия, минометы, пулеметы ручные и станковые. Фашисты не предполагали, что гарнизон Пенна вместе со штабом оборонявшего этот населенный пункт батальона может оказаться в наших руках. Село Пенна и дорогу Старая Русса - Рамушево они особенно укрепили и даже командиром батальона поставили эсэсовца. Он пользовался особым доверием у командующего 16-й армией и слыл фанатично преданным Гитлеру офицером. Гарнизон дрался подобно смертникам - до последнего солдата. Пленный унтер-офицер рассказывал на допросе, что немецкие офицеры внушили солдатам, будто русские всех военнопленных сначала зверски пытают, а затем убивают.
Однако полностью выполнить свой замысел командованию фронта не удалось. Опасаясь окружения, противник ускорил отвод своих войск через рамушевский коридор и избежал полного разгрома.
Преследуя отходящего противника, 11-я армия вышла к реке Ловать и овладела Рамушевым. 28 февраля войска фронта ликвидировали демянский плацдарм, который враг упорно удерживал 17 месяцев.
Описывая ход боя за Пенну и некоторые вопросы ликвидации рамушевского коридора, я, естественно, не мог назвать всех, проявивших мужество и отвагу. Можно смело сказать, что весь личный состав 182-й стрелковой дивизии проявил высокий наступательный порыв и массовый героизм. Как иначе назовешь многочисленные отказы раненых эвакуироваться с поля боя, возвращение их после перевязки в строй?
С самой лучшей стороны показал себя штаб дивизии под руководством полковника Сергея Петровича Тарасова. Четко и оперативно работали все его отделы.
Много добрых слов можно сказать в адрес политотдела дивизии, возглавляемого майором С. Е. Левиным и парторганизаций частей и подразделений, которые вели большую работу среди личного состава дивизии, мобилизуя его на лучшее выполнение боевых задач. Благодаря целеустремленной и активной партийно-политической работе морально-боевой дух личного состава частей дивизии значительно окреп.
В жарком бою - атаке - редко задумываешься над величием поступков людей. Их дела как бы растворяются в общем боевом потоке и кажутся будничными. Но стоит внимательно всмотреться, задуматься о ходе какой-нибудь атаки и не только посмотреть на атакующих в бинокль с НП, но и вникнуть в поступки командира, бойца, оценить их с точки зрения внутренних побудительных причин, и перед тобой предстанет человек во всей своей душевной красоте.
Хочется отметить хоть малую часть тех, чей вклад в успех первого наступательного боя был наиболее заметен.
Командир 140-го полка подполковник М. И. Кротов и его заместитель по политчасти С. И. Дуров были награждены орденами Красного Знамени. Командир 232-го полка подполковник И. Г. Мадонов, командиры батальонов капитан В. И. Лейпунов, капитан А. А. Казаков награждены орденами Александра Невского. Командир 3-й батареи 14-го противотанкового дивизиона старший лейтенант Сергей Загайнов за мужество и героизм, высокое воинское мастерство удостоен ордена Суворова III степени. Должен сказать, что в этих боях четко и слаженно действовали артиллеристы полковника Ивана Прокофьевича Добылева...
Подписал я наградной лист и на пулеметчика красноармейца Семенова, который в ходе наступления выдвинул свой пулемет вперед на фланг стрелковой роты и обеспечил ее успешное продвижение, при этом уничтожил три пулеметных расчета противника и много гитлеровцев. Вскоре был ранен, но не расстался с пулеметом до конца боя. Награжден орденом Красного Знамени.
За храбрость и мужество старшина Алексей Пупков также награжден орденом Красного Знамени, занесен навечно в списки своего 140-го стрелкового полка 182-й стрелковой дивизии.
Итак, задача, поставленная перед 182-й дивизией, была выполнена. Наступила весенняя распутица...
Под Старой Руссой
Старая Русса широко раскинулась на берегах реки Полнеть, там, где в нее впадает Парусья. Вокруг города множество рек и речушек пробиваются через топкие болота. Чуть дальше к северу легендарное озеро Ильмень.
В годы учебы в академии я читал в энциклопедии, что на месте города было одно из древнейших славянских поселений - Руссо, "пригород" Новгорода, что в летописи Руссо впервые упоминается в 1167 году. Так что Старая Русса - исконно русский город, входивший в состав Новгородской земли, а с 1478 вошедший в состав Московского княжества. Этот город - свидетель многих событий русской истории. И теперь, с начала августа 1941 года, он стал местом ожесточенных боев. Поля и холмы, леса, болота и озера, реки и речушки на подступах к нему в течение долгих месяцев пересекала линия фронта. Эта земля была вдоль и поперек изрыта, изрезана траншеями и ходами сообщения, переплетена колючей проволокой, захламлена ржавым, горелым и ломаным железом.
Гитлеровцы отчаянно обороняли город, не щадя ни людей, ни техники.
Вокруг Старой Руссы и с обеих сторон дороги, идущей от Рамушево в город, как подтверждение этого, торчали березовые кресты, напоминающие об участи тех, кто хозяйничал на нашей земле.
Гитлеровские войска после отвода демянской группировки на новый оборонительный рубеж принялись энергично укреплять свои позиции: строились новые инженерные сооружения, опорные пункты оборудовались на высотах, в населенных пунктах, на крутых берегах рек. Все опорные пункты связаны были между собой мощной системой огня. Превращая новый рубеж обороны в неприступную крепость, противник в то же время готовился нанести удар по нашим войскам с целью восстановить положение па реке Ловать. Немецкие дивизии - 5, 12, 122, 126 и 290-я, - выведенные из демянского котла, были нацелены против наших 27-й и 1-й ударной армий.
Из данных разведки нам было известно, что подготовку к наступлению гитлеровцы вели тщательно, упорно искали слабые места в нашей обороне. С этой целью активно вели разведку, практиковали короткие контратаки небольшими силами на разных участках и направлениях почти каждый день и каждую ночь. Но противнику не удалось вскрыть систему нашей обороны, не удалось взять ни одного нашего "языка". Враг в ходе этих акций нес большие потери.
27 февраля над расположением частей дивизии появились тринадцать "Ю-87", которые сбросили авиабомбы на наши боевые порядки. Встреченные плотным огнем зениток, фашистские летчики в основном попали в лес и болота. Зенитчики сбили два фашистских самолета.
Войска Северо-Западного фронта готовились к упорной и активной обороне. Зарывались в землю, оборудовали в инженерном отношении новые рубежи обороны. В то же время шла подготовка к наступлению. Батальоны по очереди выводили с передовой позиции в тыл для отдыха и учебы.
Там создавали реальную обстановку, примерно такую же, какая ожидалась при прорыве. Красноармейцы и офицеры старались как можно лучше подготовиться к грядущим боям. Молодых солдат обучали приемам и правилам владения оружием. Особенно обращали внимание на применение противотанковых гранат и бутылок с горючей смесью.
Большую помощь войскам первого эшелона в деморализации противника ночью оказывали летчики ночных бомбардировщиков По-2 242-й бомбардировочной авиационной дивизии 6-й воздушной армии, которой командовал полковник Кузьма Дмитриевич Дмитриев. Они действовали, как правило, с наступлением темноты и до рассвета. Сбрасывали бомбы с малых высот по траншеям, блиндажам, землянкам врага. Летали над нашим наблюдательным пунктом. Уже издалека заслышав знакомое стрекотание, бойцы и командиры выходили из блиндажей и радовались - пошли! А как только самолеты скрывались за линией фронта и утихал шум моторов, внимательно прислушивались. Через несколько минут в расположении врага раздавались взрывы.
Один из пленных немецких офицеров признался: "Нас никто так ночью не беспокоит, как ваши маленькие самолеты".
Дивизия готовила исходные рубежи для наступления, но сделать все, что было запланировано, не удалось. Не прошло и десяти дней, как командование фронта решило подготовить новый удар по врагу. 27-я армия наступала на юго-запад в направлении Белоусова Бора навстречу 1-й ударной армии, во взаимодействии с которой получила задачу разгромить старорусскую группировку противника.
Как я уже говорил, и на этот раз при подготовке к наступлению многое сделать не успели.
Замучило бездорожье. Танки, артиллерия, автомашины буксовали в грязи. Бойцы перетаскивали орудия на руках. Не удалось подвезти необходимое количество боеприпасов для артиллерии. Войска опаздывали со сосредоточением на исходном рубеже.
День 4 марта выдался пасмурным. Передний край противника был окутан туманом.
Артподготовка началась в 9 часов 30 минут. За пять минут до ее окончания вперед должны пойти танки, за ними пехота.
Я с НП в стереотрубу внимательно следил за атакой дивизии. Вот в пасмурное небо взлетели три зеленые ракеты. По этому сигналу почти одновременно из траншей выскочили стрелки и пулеметчики и двинулись вперед, ведя огонь на ходу. В этот момент разрывы снарядов переместились на вторую траншею врага. По мере приближения пехоты и танков огневой вал передвигался в глубь обороны противника. Вскоре над головами прошли наши бомбардировщики. Вспыхнули два крупных пожара за рекой Парусья. Как вскоре доложили разведчики - загорелись склады с боеприпасами.
Вот цепь скрылась за возвышенностью, а вот и подошла к берегу реки Парусья. С площадки наблюдательного пункта в стереотрубу была хорошо видна картина боя.
Стали поступать донесения командиров полков. Тем временем командир 232-го подполковник И. Г. Мадонов доложил о том, что батальон майора С. И. Бурмистрова ворвался в деревню Деревково. Гитлеровцы не выдержали нашего натиска, бросили оружие и бежали за реку. В бою особо отличился взвод 3-й стрелковой роты младшего лейтенанта Е. Душкина. Взвод наступал на фланге батальона и был внезапно атакован фашистами. Душкин не растерялся, скомандовал, во врага полетели гранаты. Затем взвод бросился на противника в штыки. Часть фашистов была уничтожена, часть сдалась в плен, а часть успела убежать за реку.
Отделение противотанковых ружей батальона под прикрытием огня танков переправилось через реку и залегло под обрывистым берегом. Командир отделения сержант Синельников выждал, когда танки врага подошли метров на сто, дал команду "Огонь!". Два танка загорелись, третий успел скрыться за холмом.
Да, на этот раз 232-й полк вырвался вперед, а вот два других приотстали, встретив сильный организованный огонь, особенно с высоты 32,0. Приказал полковнику И. П. Добылеву перенести огонь всей артиллерии на помощь 140-му и 171-му полкам. Вскоре все три полка переправились через реку Парусья и стали продвигаться вперед к реке Полнеть.
Видимо, наступало время вводить свежие силы для развития успеха частей первого эшелона.
В 14.25 был получен приказ командующего 27-й армией генерала С. Г. Трофименко вывести 171-й полк во второй эшелон дивизии. Вместо него вводилась в бой 55-я стрелковая дивизия, которая получила задачу: во взаимодействии со 182-й дивизией разгромить противостоящего противника, форсировать реку Полнеть, перерезать дорогу Взгляды - Старая Русса.
Во второй половине дня приехал начальник штаба 27-й армии полковник Григорий Сергеевич Лукьянченко с командиром 55-й дивизии полковником Николаем Николаевичем Заюлиевым.
Я доложил начальнику штаба армии обстановку в полосе наступления дивизии:
- Противник ожесточенно сопротивляется, на отдельных участках переходит в контратаки силами от взвода до роты. Ломая сопротивление врага, части дивизии форсировали реку Полнеть и продвигаются вперед.
Полковник Лукьянченко заспорил с командиром 55-й дивизии, который был против ввода в бой его соединения.
- Я уже однажды испытал примерно такой же ввод. И задачу не выполнил, и понес большие потери.
Лукьянченко позвонил по телефону командующему. О чем они говорили, мне неизвестно, но дивизию в бой не ввели. Раздумывая сейчас над этим эпизодом, я считаю, что принятое решение было ошибочным - время было упущено. За ночь противник подтянул свежую пехотную дивизию из тыла и после сильной артиллерийской и авиационной подготовки бросил ее в контратаку.