Физик Вольфганг Паули цитировал это объяснение Юнга и добавил к нему несколько поясняющих моментов. Я беру это из лекции, данной Паули к восьмидесятилетию Юнга. В ней Паули говорит, что не факт, что нельзя представить (т.е. иметь образ о) материю или дух, поскольку это имеет логические сложности, но что имел в виду Юнг, говоря, что психическое "дано непосредственно" (дано a priori)? Как может сознательное-бессознательное единство быть дано непосредственно? Физик, если он смотрит на это простодушно, может сперва предположить, что сознательные содержания даны непосредственно. То, что уходит по ту сторону, кажется физику сомнительным, поскольку он спрашивает себя, может ли то, что уходит по ту сторону, иметь материальный аспект. Я урезала аргумент Паули и дала лишь суть его утверждения. Это, на самом деле, не критика, но лишь дополнительное суждение, а именно, что это сознательно-бессознательное единство также включает физический мир, то есть, мир который физик может наблюдать посредством определенных микрофизических процессов. Далее он говорит, что если вообразить бессознательное в оппозиции к материи, то бессознательное слишком сильно отделяется от материального аспекта реальности. Я думаю, что Паули в этом утверждении не противоречит Юнгу, поскольку последний утверждал, что материальность – это всего лишь характеристика вещи на субъективном уровне; таким образом, мы говорим про определенные вещи, как материальные, но не можем непосредственно доказать их существование.
Я беру это в рассмотрение, поскольку проблема предсознательного сознательно-бессознательного единства, которую на вышеприведенном рисунке можно обозначить, как круг без разграничительной черты внутри него, будет включать в себе всю реальность, не только психическую, но и физическую. Данная проблема все еще остается открытой, и это только гипотеза, которая помогает нам думать об этих факторах. То, что мы не можем уйти от базовых структур предсознательного-сознательного единства, проиллюстрировано в одной из теорий о происхождении космоса, в которой мы опять находим близнечный мотив. В физике существует космогония, разработанная Йорданом и Дираком (Дирак несколько разошелся с Йорданом, поэтому в некоторых деталях существуют определенные различия) в которой они отталкиваются от идеи, что весь космос возник из сдвоенных частиц – из двух электронов. Не существовало ни пространства, ни времени; пространственно-временной континуум возникает только при наличии содержания. В микрофизике также известно, что не существует ни одного типа частиц, которые бы не имели античастиц.
В этой космогонии – проецированной на материю – можно заметить ту же идею двух творцов. Хотя в этом случае она появляется, как естественная научная идея, в этой новой форме все равно можно легко заметить стоящую за идеей все ту же архетипическую структуру, поскольку дуальность как сознательно-бессознательных содержаний, так и частиц и античастиц, имеют изумительный параллелизм. Поэтому не удивительно, что встречается этот мотив двойственности в попытках человека описать базовые процессы, по средствам которых осуществляется наше осознание реальности.
Однако мне следует заметить, что взятый нами рисунок в некоторой степени сомнителен, поскольку иногда, выделяя что-то и отсекая определенные аспекты с целью прояснить другие, может случиться переоценка, поэтому рисунок любого рода является несколько неправильным. Таким образом, я хочу, чтобы приведенное мною воспринималось только в качестве относительной иллюстрации; к этому я еще вернусь несколько позже.
Сейчас я бы хотела привести в пример отдельный сон о проблеме творческого, для того, чтобы дать иллюстрацию и приблизиться к более практической области проблемы, а также показать, как это все происходит в реальности. В этом примере также будет показана степень, в которой тень часто вовлекается на начальных этапах творческого процесса. Сон покажется забавным, если сравнивать его с мифами и Лисе и Койоте, Кадифукку и Мкулу и т.д.
Существует еще один момент, который будет проиллюстрирован с помощью этого сна. В мифе ирокезов была женщина, которая являлась основным агентом творения. Она представляет собой женское начало как в женщинах, так и в мужчинах. Как известно, Юнг называл женский аспект мужчины анимой. Как мы увидим, анима играет важную роль в творческой жизни мужчины. (Анимус, с другой стороны, важен для творческой жизни женщины).
Это сон обычного практикующего врача, который изучал юнгианский анализ, но затем уехал в другую страну, продолжая анализировать свои сны. Он являлся интровертом чувственно-интуитивного типа и, следовательно, мог достаточно хорошо работать со своим личным бессознательным; он справлялся с анализом достаточно хорошо и, как он говорил мне, расшифровывал около шестидесяти процентов своих снов. Он чувствовал себя отлично и не имел никаких видимых проблем; все было хорошо и в браке, и в карьере. Но когда он пришел ко мне, то сказал, что в последнее время заскучал и обрел странную тревогу, опасение, что он становится напыщенным человеком; все было очень хорошо и ему не на что было жаловаться, но это и было, в некотором смысле, неудовлетворительным. Но в один момент у него случилась страшная депрессия, которая началась утром, после данного сна, смысл которого он не смог понять. Поэтому он решил проконсультироваться у меня, чтобы получить объяснение.
Ему снилось, что коллега оказался в его приемной (которая находится на квартиру ниже той, в которой он живет) и тут же исчез. Этот коллега – очень экстравертный американец, увлеченный генетикой и работающий с подобными проблемами. Затем сновидец оказался в своей квартире и почувствовал себя крайне плохо. Его жена сказала, что им следует поговорить с гинекологом, и она позвонила соответствующему коллеге, который явился через мгновение. Достаточно крепкий, экстраверт, он сразу же начал жаловаться о проблеме выдаче женщинам сертификатов на легальные аборты. Он говорил: «С женщинами, пришедшими делать аборт, невероятно сложно говорить – невозможно понять, то ли они хотят ребенка, то ли нет. Они такие своевольные, и невообразимо трудно с ними поговорить и заставить отнестись к проблеме серьезно; они всего лишь хотят мнимого решения проблемы, зная, что они будут иметь эту проблему снова». Затем гинеколог продолжил рассказывать об одной женщине, которая воткнула в себя бритву и достала до головы эмбриона, но зародыш выжил; беременность не прекратилась, ребенок остался в утробе и продолжил расти.
Сновидец вступил в беседу и ответил: «Да, это ужасно. Я действительно бы запретил давать сертификаты на аборты, ведь это такой ужас. Но пока единственное, что вы можете сделать, это найти время и предпринять попытку заговорить с женщиной, раскрывая ей все стороны проблемы; а затем, в целом, она уже захочет оставить ребенка. Но это такие большие усилия, что подобное практически невыполнимо». После этого гинеколог пропал. Пациенты ждали в приемной, и сновидец подумал, что не может работать, поскольку чувствовал себя очень плохо. Поэтому он позвал свою жену и спросил, может ли она помочь ему. Жена засмеялась и покачала головой, сказав при этом, что ей бы свое серебро сейчас чистить! Поэтому он, расстроенный, отвернулся и проснулся в глубокой депрессии, которая с этого момента стала преследовать его.
Очевидно, что если женщина зовет гинеколога своему мужу, то он беремен, таким образом, несмотря на то, что во сне об этом не говорится, достаточно ясно, что каким-то образом беременная анима, с которой он, согласно сну, втайне отождествлялся, является реальной проблемой. Иначе бы ему не понадобился гинеколог. Во сне, следовательно, все обсуждение вращалось вокруг проблемы беременных, которые за и против аборта, что, естественно, имеет отношение к его аниме и, косвенным образом, к нему. Но интересной деталью является то, что все начинается не с анимы – из мифа о падающей с неба женщины мы знаем, что анима является медиатором творческого процесса; здесь мы видим в образе американца, который увлекается генетикой, образ тени. Сновидец в свое время получил от руководства право на исследование определенных психосоматических медицинских проблем. Когда он начал над ними работать, то в его голову нахлынул целый поток интересных мыслей, и он понял, что работая, он может узнать массу новых интересных вещей. Но работа сновидца не имела ничего общего с генетикой; поэтому на эту деталь стоит смотреть символически. Он изучал микрофизические процессы и мутации, которые ведут к происхождению человека, и разработал новый метод – в наши дни очень распространенный – облучение рентгеном зародышевых клеток.
Эта проблема широко известна и связана с происхождением жизни. Это появляется в фигуре тени экстраверта-американца. Так же, как и с Лисом и Койотом, тень возникает и ничего не делает; но после минуты ее бездействия начинается весь творческий процесс. Я часто видела, что у интровертов первый импульс к творческой идее или творческой деятельности возникает посредством чего-то, что приходит из вне; он поступает от теневой части личности. Это является первым вдохновением, так сказать. В этом случае довольно ясно: приказ руководства работать над определенной проблемой поступил исключительно извне, через его амбициозную, экстравертную, теневую сторону, но это пустило весь творческий процесс в движение. Когда он принялся за работу, то сразу же стал беремен множеством идей того, что может быть сделано. Он чувствовал, что должен узнать ту или иную информацию, но, будучи ленивым, он тут же подавил развитие этих возможностей и попытался вернуться в нормальный темп своей жизни.
Мы видим, как двойственность возникает сперва в американце, а затем в гинекологе. Ассоциация с последним была как с медицинским коллегой, экстравертом, жестким типом военного, не слишком чувствительного, но убедительного; таким образом, снова вовлекается тень. Тень жалуется о проблеме легальных абортов. Это относится к отрицательному аспекту экстравертности человека, негативному аспекту его тени, которая желает короткого и молниеносного решения; гинеколог говорит, что в одном из случаев беременная пытается отрезать лезвием голову эмбриону, но зародыш продолжает жить и расти. Значение этому такое: он думал, что просто сделает то, о чем просит его руководство – в десяти страницах – и закончит дело; после этого его перестанут посещать творческие идеи по этой теме. Это и значит вырезание эмбриона, отрезание его головы – всех творческих идей; лишь производство той работы, что он может совершить за раз, того, что попросило его сделать руководство и быстрый отход на отдых.
Но во сне показано, что это не помогло – эмбрион продолжил расти; этот быстрый, мысленный аборт – окончание задания и прекращение всякого творческого мышления – не имел успеха. Хотя гинеколог является тенью и близок к деструктивному аспекту, поскольку он также склонен к быстрому подавлению творческого импульса, видно, что он абсолютно необходим, поскольку он ускоряет выявление внутренней проблемы. Наш сновидец несерьезно относился к своим идеям, хотя мог их записывать, но, с другой стороны, он мог бы и продолжать болеть творческими идеями вечно, если бы как раз не эта брутальная, примитивная, экстравертная тень, которая бы время от времени спрашивала, следует или нет эти идеи удалять.
Итак, мы видим, как тень, или двойственный творец, необходима для начала работы. Весь разговор был посвящен не болезни человека, но упрямству беременных женщин: тому, что они сами не знают, чего хотят, и переполнены мнениями анимуса. Наш сновидец говорит, что они были упрямыми и переполненными глупыми идеями. Это говорит о том факте, что бессознательное, или анима в качестве носителя или временной персонификации бессознательных импульсов, всегда имеет эту тенденцию двойственности, согласно которой существуют два противоположных желания. Есть желание воспроизвести творческую идею; но, поступая, она также легко и ускользает. Этот тот случай, когда сознание должно вмешаться и либо вытащить рыбу на берег, либо забросить ее обратно в воду.
Эта странная тенденция двойственности бессознательного, заключающаяся в том, чтобы поднимать что-либо, но не передавать сознанию, также связана с тем, что любой творческий импульс является двойным. Всегда существуют «да» и «нет», активный и пассивный аспект. Здесь активный и пассивный аспекты отражены в двойственном отношении беременных женщин, желающих и не желающих ребенка. Пока гинеколог и сновидец обсуждали физиологические проблемы беременных вместо диагностики болезни, можно предположить, что проблема беременных женщин и является болезнью сновидца; его анима беременна. Его анима, его женская сторона, не способна решить, дать ли жизнь ребенку внутри нее – то есть, творческим идеям – или же сделать аборт, выкидывая творческие идеи в мусорную корзину. Так выглядит его сон. И это все выражается через женщину и иллюстрируется на женщине, поскольку, в конечном счете, это не логическое решение, но скорее чувственное. Опираясь на свои чувства, он должен будет решать, будет ли он заботливо относиться к этим творческим идеям и пытаться воплотить их в жизнь или же откажется от них, поскольку они не имеют для него важности. Конечно, его амбиции сами по себе не служат толчком. Какие бы попытки не предпринимались реализовать творчество по средствам амбиций, результат всегда минимальный. Амбиции оказывают сдерживающий эффект на творческую деятельность. Пытаться быть творческим по причинам тех или иных амбиций бесполезно. Подобная деятельность нуждается в любви, вкладе с чувственной стороны. И, кажется, что он, гораздо в меньшей степени его анима, не смог вложить чувства. Но, очевидно, что «это» внутри него желало сохранить ребенка.
Работа была для него подавляющим фактором – говоря объективно, для практикующего врача очень трудно оставаться креативным, когда телефон и звонок постоянно звенят, а приемная полна людей. Таким образом, соблазн отдаться ежедневной работе является определенной проблемой. Затем появился другой соблазн – попросить жену о помощи. На самом деле, он спросил ее, но она сказала, что совсем не склонна это делать. Во сне она говорит, что ей бы свое серебро нужно чистить. В данном случае это тоже должно восприниматься объективно, поскольку она была занята своими собственными проблемами, которыми как раз занималась, и ей было не до его указаний. Сюжет сна не имеет завершения, поэтому проснувшись, он впал в ужасную депрессию. Он потерял влечение к жизни, постоянно думая о себе, как о глупом, бесполезном, напыщенном человеке, не понимая, в чем причина этих настроений.
Я была под впечатлением, поскольку в миниатюре, на персональном уровне, сон воплощает в себе все, о чем мы говорили, и на архетипическом уровне он иллюстрирует двойственную тенденцию бессознательного к творению. Во сне беременная женщина является первым шагом на пути к творению, затем следует болезнь сновидца. Если вспомнить, то в мифе ирокезов вождь почувствовал себя плохо после того, как женщина забеременела, и его здоровье улучшилось, когда он столкнул ее вниз. Наш сновидец попробовал сделать то же самое; он попытался вытолкнуть проблему и сказать, что снова чувствует себя отлично. Но у него это не получилось, поскольку эмбрион находился в его аниме, и, вместо того, чтобы быть обезглавленным, он успешно продолжил расти далее.
Если анима мужчины беременна, он может вытолкнуть ее двумя способами. Наш сновидец сделал это неправильно, пытаясь не обращать на проблему внимания и делать вид, что этих идей не существует. В мифе ирокезов вождь онгви также устранил беременную женщину, но другим образом – он столкнул ее на землю, где и началось творение. Всякий раз, когда существует творческая констелляция в бессознательном, то есть, когда бессознательное зачинает ребенка, то если мы не выталкиваем его наружу в форме творческой работы, мы становимся этим одержимы. Это видно на примере нашего сновидца, который почувствовал себя плохо, словно беременная женщина, поскольку он не стал записывать свои творческие идеи или совершать творческую работу. Он стал одержим беременной женщиной и чувствовал себя, словно последняя на финальных месяцах беременности. Таким образом, можно сказать, что если анима мужчины стала творческой, то он должен освободить себя от беременной анимы правильным способом и дать начало творчеству; то есть, к примеру, записать свои идеи. Если бы наш сновидец не стал себя вести, словно больная женщина, а спросил себя, что с ним происходит, почему его посещают такие идеи, и что ему с ними делать, тогда бы он, возможно, начал читать дальнейшую литературу по своей теме и т.д. В этом случае он освободил бы себя от состояния беременности, и это было бы правильным способом выталкивания анимы в процесс творения. Второй способ – это избегание проблемы и полное бездействие, но в этом случае человек становится идентичным с состоянием, в котором находится бессознательное. Человек становится идентичным с беременной анимой в неприятной форме, и я бы сказала, что он в этом случае чувствует себя таким же беспомощным и жалким, каким чувствовал себя вождь, прежде чем он столкнул женщину.
Следовательно, есть два пути: либо остановиться, подавить процесс, либо освободиться с помощью выражения. Есть еще один момент. Если человек все еще вовлечен в предсознательный творческий процесс, он незаметно раздувается. В этом случае мужчины имеют живот, как у беременной женщины, но в психологическом смысле, а именно в смысле инфляции. Беременность, так сказать, является инфляцией. Люди часто не проявляют свое творчество, поскольку их потенциальная креативность намного более импрессивная и существенная, нежели то яйцо, что откладывается в итоге. Когда человек переполнен потенциальными идеями, он чувствует, что способен сделать нечто масштабное; он чувствует, что способен привнести идею, которая станет революционной для всей эпохи и все в этом роде. Это то, что чувствуется – вполне оправданно, кстати говоря – во время беременности, поскольку все бессознательное заражено этой предсознательной творческой идеей. Внутри вас, так сказать, находится вся божественная природа. Но затем, когда вы садитесь и делаете тяжелую работу по воплощению вашей идеи, то наступает ужасное разочарование, и то, что в итоге вы производите, в целом является жалкими осколками того, что вы хотели, пока это находилось внутри вас. Пока идея находится внутри вас, она кажется великолепнейшей, но когда вы ее исполняете, то всегда наступает относительное сокрушение. Латинская поговорка гласит: Parturiunt monies nascetur ridiculus mus - рожают горы, рождается жалкая мышь. Это обычное состояние, но, не смотря ни на что, это необходимо – иногда рождается нечто большее, чем мышь. Конечно, иногда это вне сомнений всего лишь мышь. Но никогда нельзя угадать наперед, что это в итоге будет, и единственный способ проверить, выйдет ли полноценный ребенок или жертва аборта – это родить. В нашем обществе мы не можем убивать детей-калек, но можем убивать ущербные идеи, выкидывая их в мусорные корзины, если они не применимы ни к чему. В любом случае, если человек достиг этого состояния, то он вынужден родить и иметь дело с тем, что вышло. Роды – это дефляция, поскольку пока человек вынашивает новую творческую идею, она связана с цельностью бессознательного, следовательно человек чувствует себя переполненным идеями.
Возможно, это возвышенное состояние, которое испытывает человек, имеет свою положительную сторону. Но, конечно, не всегда; противоположное состояние также имеет место быть. Во многих случаях состояния человека колеблются между торжественным возвышенным состоянием и болезненной депрессией; то есть, с одной стороны, человек чувствует, что достиг чего-то по-настоящему великого, а в другое время он чувствует себя крайне подавленным. Каждая творческая личность вынуждена в той или иной степени проходить через этот процесс. Добавочным свойством является то, что в момент творения человек не может дать оценку того, что он уже сделал. Он просто не знает ценность этого. Только спустя пять-шесть лет человек может взглянуть на свое творение с позиции постороннего наблюдателя. В момент творения человек находится слишком близко или слишком далеко от своей работы. Так возникает сильное напряжение между крайностями, что также отображено в космогонических мифах.
Иногда проблема заключается в том, сколько человек может произвести, и сколько он вынужден проигнорировать. Каждый затрагиваемый вопрос поднимает сотни и тысячи проблем; вы погружаетесь все глубже и глубже, и затем вы должны выбирать, что брать во внимание, а что опускать, и как далеко готово зайти ваше исследование. Дефляция – это очень болезненное решение, и люди очень часто предпочитают бродить годами в состоянии потенциальной творческой личности, с невозможно огромным животом и с неприятными симптомами постоянного раздражения, тошноты, беспокойства и в плохом настроении.
Глава 5. Бог Умелый.
Одна из самых заметных пар противоположностей в мотиве о двойственном творце – это деление на активное и пассивное, при этом активное понимается, как тенденция к становлению сознательного. И это активное лучше всего описывается в мотиве Бога Умелого (Deus faber). Бог Умелый– это специальный термин, который определяет Бога, как мастера или ремесленника, который, словно архитектор, плотник или кузнец сотворяет мир по аналогии с неким искусством или ремеслом.
Я начну с китайского создателя, который считается искусным во всех ремеслах. В более новом китайском мифе существует только одна созидающая сила, творец по имени Пань Ку. Считалось, что до начала мира существовал только Пань Ку в форме человека. Он изображался со специфическими ушами и покрытым зелеными листьями. Он в какой-то степени подобен фигуре космического Адама. Пань Ку воспринимался, как создатель мира, который в то же время стал всем миром; когда он умер, его тело разложилось и превратилось в разные части мира. Я буду разбирать эту идею позже, а сейчас я бы хотела отметить его активный аспект, в котором он изображается с резцом, которым он вырезал и выстрогал весь мир. То, что он сотворил мир и в то же время стал им, является парадоксом. Таким образом, получается, что он в определенном смысле менял свою форму. Он нечто вроде божественного ремесленника, который сформировал горы и вырезал небо. Он обычно изображается вместе с первозданной черепахой и существом, похожим на феникса; они представляют основные элементы мира. Как бог-творец, Пань Ку часто изображается с туслом, молотком или резаком.
В египетской космогонии Богом Умелым является мемфисский БогПтах. Считалось, что на гончарном круге он сотворил весь мир и даже других богов. Позже стало считаться, что он живет в сердцах и особенно в языках всех существ. Египтяне верили, что сердце – это место, где живут душа и сознание. По этой причине полагалось, что язык, сознание и то, что мы сегодня зовем душой, берут свое начало в сердце. Как бог населенного мира, Птах живет в сердце и языке всех существ. Один текст восхваляет Птаха следующим образом: он стал языком и сердцем бога Атума – первоначального бога – великий и могущественный Птах, который сотворил даже богов и их Ка. Тот произошел из него, Хорус произошел из него. Он – бог, чье сердце и чей язык могущественны. Он – лучшее во всех, лучшее во всех ртах всех богов и людей, животных и змей. Он то, через что сердце живет и думает; все, что он желает - возникает.
Вся серия богов Атума появляется из его горшков и из его пальцев. На гончарном круге он делает горшки, из которых появляются боги. Боги также являются зубами и губами его рта, поскольку он все говорит. Глаза видят, нос вдыхает, и через них все это идет к сердцу, и именно сердце принимает все решения, и именно язык повторяет мысли сердца. Он всюду создает духов жизни, корм и пищу. Он создает все, что нравится и не нравится. Он дает жизнь тому, кому пожелает, и посылает смерть тем, кто на нее осужден. Всякое искусство, созданное человеческими руками, создано им. Ноги и руки двигаются по его команде.
В другой части того же текста говорится, что Атум является отцом всех богов, но сам Атум говорит, что это не он, а мемфисский Птах, который сотворил все.
Из предыдущей главы мы можем вспомнить африканскую легенду, в которой боги создают вещи, вылепливая их из глины. Это немного отличается от гончарного круга, но также идет ссылка на сотворение вещей из глины; эти племена не имели гончарного круга; они лепили горшки своими руками. Мвиле и Коломбо муи фанги спорили, кто из них создал себя первым. В этом мифе Мвиле берет немного земли и вылепливает человека, затем Коломбо делает то же самое, и они сравнивают их, чтобы узнать, чей человек лучше. Затем они убивают созданных людей. Таким образом, в африканском мифе бог тоже создает вещи из глины, словно гончар.
Еще одно ремесло, упоминающееся в связи с космогоническими мифами – это ткачество, то есть боги ткут весь мир на ткацком станке. Это упоминается в комментарии Саяна(Sayana), средневекового индийского комментатора, к Ригведе. В стихе 10.82 Ригведы поднимается вопрос, из какой субстанции был сделан мир, и Саяна в своем комментарии говорит, что бог соткал землю из первичной материи. В качестве образа ткачество используется не слишком часто, поскольку это естественным образом скорее атрибут богинь, ткание всегда было скорее женским делом. Следовательно, образ ткания скорее можно найти там, где в космогонический миф включается богиня природы. К примеру, можно вспомнить богиню Немезис в платоновском Тимее. Она – богиня природного порядка. Она сидит в центре космоса, и ось космоса вращается в ее лоне, как веретено.
Прядение и ткачество связаны с идеей природы. Богиня природы – это ткацкий станок, в котором боги крутят челнок, чтобы ткать мир. До Сократа один греческий философ, Ферекид, использовал подобный образ: вначале был Зевс и Хтония, богиня Земли; бог Неба женился на богине Земли и соткал весь мир как большой плащ и развесил его по дубу. Таким образом, мир – это огромный плащ, по-гречески pharos, который висит на огромнейшем дереве, дубе; на нем располагается океан, земля и все остальное – совокупность этого и есть реальность. Весь мир, можно сказать, был соткан богом.
Идею мира, как огромной разноцветной сотканной вещи, мы снова встречаем в индийской концепции о покрывале Майя. В индийской философии Майя является богиней обличий, которая, в некоторой степени, вызывает в воображении драмы мира внешних образов. В более поздних, более пессимистических философских учениях, она интерпретируется, как иллюзия, в определенной степени фантастическое существо, которую, преимущественно с помощью медитации, можно рассеять. Нужно только освободиться от ее власти, и тогда человек освободиться от ложного видения реальности. Первоначально же она была всего лишь изумительной сценой мира, которую она как Богиня исполняла в виде танца для Бога. Мужским богом является чистый свет и знание, и его богиня, Майя, распространяет покрывало мира обличий до него.
Ткачи ковров на Востоке также имеют представления о сотканном ковре мира. Ткачество ковров имеет глубокую религиозную подоплеку. Фонэссен (Vonessen) пишет: «Нет такого персидского ковра, который бы не содержал в себе ошибки; напротив, ткачи в своем вязании умышленно делают ошибку, чтобы показать, что они не стараются соревноваться с ткацкими навыками создателей мира, даже делая коврик для ног». То же самое можно встретить и у китайцев. Они также считали, что ничто на земле не должно быть идеальным, и в каждой вещи должна быть хотя бы маленькая ошибка, поэтому в их древних художественных вазах всегда встречается трещина. Совершенство только для Божественного, и, следовательно, что-то совершенное неуместно.
Ткачество и прядение – самые частые выражения бессознательной игры воображения. Также в негативном значении, когда кто-то говорит о ком-то на немецком "er spinnt" (он плетет), то это значит, что человек находит свою речь основывает на фантазиях. Творческая деятельность всегда вызывает некоторые формы игры воображения, которая вырабатывает сеть ассоциаций. Словно отыскивая тропинки, человек внезапно видит связи, примечает, что эта идея относится к этому, то объясняет это, и так, достаточно быстро, человек встречается с паутиной мыслей. Это также справедливо для художников и скульпторов, людей, которые постоянно дополняют образ новыми идеями. Вот почему такие люди на определенных моментах своей работы не имеют представления, как они будут продолжать. Это показывает то, что фантазия подчиняется своим собственным законам, устанавливает свои собственные связи, а затем выдает некую полностью завершенную вещь, которая, оглядываясь назад, представляет собой целостность.
Достаточно позже в истории появилась идея, что бог создал мир, как некого рода механизм. В манихействе (I-II в. н.э.), например, считалось, что Бог создал мир как одно громадное ковшовое колесо, поэтому все души, затерянные во тьме, могут быть зачерпнуты и, тем самым, вернуться на небо. За этим стояла мысль, что до начала творения был зловещий хаос. Следовательно, для того, чтобы восстановить мир и спасти свет, Бог построил мир в форме огромного ковшового колеса, буквально своего рода механизм, с помощью которого те части божественного, что упали во мрак, могли вернуться к свету. Эта тема часто появляется во снах и фантазиях современных людей, близких к машинам. Иногда она имеет негативный подтекст, в этом случае мир, которому предстоит возникнуть, будет бессмысленной машиной, чья работа будет бесцельна. Но очень часто, если внимательно вглядеться в контекст, то можно увидеть позитивный момент. А именно лежащую подтекстом идею, что творение возникло для определенной задачи, с некой специфической целью, которую нужно достичь, так как человек изобрел машину, чтобы достичь чего-то определенного. Это, возможно, более редкий мотив, но он, тем не менее, тоже встречается.