90% источников по СВ – документы. Большинство из них не изучены. Многие не описаны, некоторые даже не выявлены.
Слово «документ» используется в разных значениях, зачастую совершенно недопустимо с точки зрения расширительности. «Документ эпохи». С точки зрения библиотекарей любая единица библиотеки – документ. Документами иногда называют и нормативный памятник.
Нормативный текст отличается от документа 2 моментами. Это какая-то генерализация явлений. Так должно обстоять дело во всем обществе, или в сегменте его (монастырский устав). Во-вторых, это пожелание, требование, попытка установить какой-либо порядок со стороны законодателя.
Документ – что-то очень конкретное, точечное, имеющее отношение к казусу или к состоянию дел в какой-то конкретный момент (опись). Документ не может претендовать на то, что он дает нам картину общества, а большой нормативный свод – может. Любые ссылки на документы относятся к индукции.
Граница между документом и повествовательным источником. Документ почти всегда касается чего-то юридически значимого или очерченного (сделка, заявление, акт инвентаризации, расписка). Нарративный текст по определению не имеет такого значения. Кроме того, документ, как правило, написан формализованным языком. Нарративный текст – в свободной форме. Тоже свои различия. Текст жития будет более клеширован, чем текст художественного произведения.
Есть проблема авторства. Применительно к документу этот вопрос тоже должен стоять. Кто велел записать, кто продиктовал, кто записал.
Документы как таковые в принципе достаточно разнообразны. Чек, платежки. Применительно к СВ разнообразия гораздо меньше. Документы СВ двух видов: делопроизводственные (изменения некоего состояния, например, сделка, освобождение раба или принятие вассальной присяги) и инвентарные (описания чего бы то ни было – земель, повинностей, списки армейских частей, военных кораблей, церковной утвари, библиотек). Они предполагают наличие более развитой культуры, чем та, которая спонтанно порождает делопроизводственные документы.
В СВ могут быть и другие документы, которые не укладываются в это деление. Счета доходов или расходов. Они появляются уже в XII в., раньше всего – в Англии. Всевозможные расписки, квитанции, известные с конца СВ. Заявления. Обратившись к нотариусу, можно было зафиксировать факт присутствия человека в данном месте. Также там можно сделать какое бы то ни было заявление, в т.ч. выдвинуть обвинение.
Особый вид документации – судебная документация. Судебные протоколы, решения. Потом появляются протоколы парламентских заседаний, заседаний муниципальных советов.
Документы сохраняются в архивах. Государственных, частных. Архив – неотъемлемая черта организованного делопроизводства. Иногда они принимали форму странную до комичности – зарубки топором, например. Ни одна система управления невозможна без архива. Часто выясняется, что документы существовали, а архивы не сохранились. Большинство цивилизаций, знавших письменность, не сохранили свои архивы. Арабский мир (исключение – арабская Испания). В Европе архивы были важны везде. Даже на русском севере многие крестьяне имели документы с XVI в. Но отношение к архивному делу было разным. Это сказалось на состоянии базы источников.
Две страны резко выделяются. Англия и Каталония. Количество каталонских документов просто гигантское. На 1100 г. там уже пятизначная цифра документов. Для Скандинавии в это время – 1 документ, для Руси – ни одного (первая выжимка – 1150 г.). Мы знаем примерно каждого 10 человека, жившего в Каталонии в это время, по имени.
В Англии несколько иначе. Хотя, даже донормандский период представлен примерно 2000 документов, включая фальшивки. Большинство из них приходятся на X-XI вв. Начиная с нормандского завоевания количество их растет стремительно, далеко не все документы XII в. даже изданы.
Очень богата документами Италия. Сицилия – не очень хороша. У нас нет толком генуэзских документов старше XII в. Сардиния – тоже плохо (христианство было принято в начале VII в.). Но большая часть страны обеспечена. Codex langobardicus – 5 томов. XIII-XIV вв. – вообще просто наводнение.
Но есть районы, которые очень плохо обеспечены источниками. Исландия. Ирландия и кельтский мир в целом до прихода англичан. В Скандинавии – по-разному, но, в общем, это район бедный. Восточная Европа – тоже печаль. Но есть аномалии, которые на первый взгляд трудно объяснить. Исключительно плохо обеспечена Византия. До XI в. там вообще почти ничего нет, кроме пересказа каких-то хрисовулов, или же это документация из византийских областей Южной Италии. Очень плохо дело в Испании. Почти нет документов от вестготской эпохи. Новая проблема. Богатство или бедность документации, относящейся к той или иной стране, могут быть результатом 2 разных исторических ситуаций: или там вообще не издавались документы, или исключительно редко (Восточная Европа, Скандинавия, кельтский мир). Там господствовало устное делопроизводство на тингах в присутствии свидетелей, в том числе и детей. Саксония при Карле Великом и его приемниках. Карл насадил документацию. Второй случай – изначально было очень много всего, но потом все исчезло. Византия, Сицилия, Испания до IX в., Нормандия (до X в. почти ничего нет). Во всех этих местах или шли цивилизационные войны, или же одна письменная цивилизация сменялась другой. Когда арабы завоевали вестготскую Испанию, они принесли собой другую письменную культуру, делопроизводство, традиции.
Радикально менялась система отношений к собственности. Перераспределялось имущество. Оказывались неважными архивы, которые подтверждали права предыдущих владельцев. Но не было тотальной смены собственников. Всего 1.5 документа от вестготской Испании, сохранившиеся потому, что они были написаны на форзаце.
Нужно описать документ. Понять, насколько деформировалась изначальная источниковая база. В архивах Ватикана нет документов, старше времени возвращения пап из Авиньона. Была в определенное время цезура. Папская документация авиньонского периода плохо сохранилась из-за ВФР.
Конец СВ – начало НВ – сохранность и организация, в принципе, те же самые. Архивные описи позволяют реконструировать архив (в Англии описи с 1320 г.). Но чаще всего есть документы, происходящие из архива, но не сам архив.
Как именно дошел тот или иной документ? Как правило, в архиве. Иногда доходил иным путем (ни архива, ни документа уже нет, но его воспроизвели в тексте историки СВ или НВ). В случаях, когда мы можем опереться на архив как таковой, или на совокупность документов, перевезенных из него в некое современное хранилище, есть разные ситуации. Документ может дойти в виде подлинника. Это очень часто для позднего СВ, а до XIII в., скорее, исключение из правил. Есть оригиналы даже от VII в. В СВ иногда составлялся документ сразу в нескольких экземпляров, и это именно подлинник в нескольких экземпляров, а не копии. Когда заключалась сделку, каждому участнику полагался экземпляр, еще один оставался в муниципалитете. Иногда делался и 4 оригинал. Чтобы доказать это, могли, например, написать слово, начало которого было на одном экземпляре, а окончание – на другом. Или нарисовать что-либо на всех вариантах. Копия же могла состояться хоть в XVIII в. Чаще всего копировали потому, что была опасность утраты оригинала. Их делали также для предоставления в какие-то инстанции, например, в суд или в вышестоящую церковную власть. Можно было придти к нотариусу и попросить копию. Иногда была сокращенная копия (minuta). Нотариус делал выписку из амбарной книги.
В раннее НВ с XVI в. эрудиты стали делать копию для себя. Сначала не поняли назначения архива. Думали, что конкретный архив важен только для истории конкретного муниципалитета. Потом поняли, что там могут быть упомянуты факты, относящиеся к другим районам. Осозналось примерно в XVII в. Значительная часть того, чем мы сейчас располагаем – копии ученых этого времени.
Соотношение копии и оригинала. С одной стороны, лучше работать с копией времени не очень удаленного от времени создания оригинала (писцы лучше понимали почерк, язык, сами реалии, топонимику). Но если это копия эрудита XVII-XVIII в., она, скорее всего, надежнее СВ копий, т.к. в это время уже существовала на западе историческая наука как таковая. Дюканж – словарь средней и новой латыни, словарь греческого. Диссертации по завоеванию крестоносцами Константинополя. Очень многие тексты, с которыми он работал, исчезли. Когда делается качественная реконструкция древнего собрания, стараются использовать любые источники информации об этих собраниях – как подлинники, так и разрозненные копии, так и сборники копий оригинальных документов (картулярии). Записи в нотариальных книгах, в книгах инспекций. Копии эрудитов, отдельные, выдержки из них. Упоминания в архивных описях и СВ и НВ. Цитаты, аллюзии к ним в источниках иного рода (хрониках). Но СВ историки редко работали с документами. СВ архив обычно состоит из текстов разного рода, статуса и облика. Может быть просто упоминание о чем-либо.
Чем дальше вглубь веков, тем меньше оригиналов. В НВ оригиналов очень много. Тут возможны и другие методы работы, вплоть до анализа печатей, материала и чернил.
Качество копий. Иногда СВ копиист изменял текст не только потому, что он его не понимал (слово, термин), но и потому, что он считал нужным что-то изменить по самым разным соображениям. Иногда он просто экономил место. Описывая амбарную книгу, картулярий или что-то иное, он решал сохранить свидетельство об этом акте, а не сам акт в его первозданном виде. Часто сокращали списки свидетелей. Иногда сокращали и издатели (как et alii, et ceteri). Иногда могли считать, что какие-то условия сделки не достойны записи. Прекарий обычно выдавался на 3 поколения, но не всегда это сохранялось. Могли сократить какие-то нарративные части документа (документ, как правило, начинался с религиозного посвящения). Изменяли также иногда потому, что считали, что что-то перестало быть понятным. Например, изменилось название местности (Argenterat => Strasburg). Могли измениться правовые реалии. Могли выйти из употребления термины. Иногда писцы поясняли слово, давая перевод, иногда заменяли для понятности. Была и проблема языка. В Англии этот вопрос стоял очень остро. Большая часть документации на древнеанглийском исчезла, возможно, потому, что ее уже никто не умел читать.
Работать нужно и с фальшивками. Фальшивку нельзя было написать абы как. Старались взять за основу настоящие документы и им подражать по форме, начертанию букв, лексике. Но даже если это была абсолютная фальшивка, а не попытка восстановить утраченное, текст может содержать много важной информации. Он является источником по составлению документа и состоянию исторических источников в этот момент. Кроме того, такие документы иногда включают в себя огромное количество конкретной ценной информации.
Польша. 1136 г., Гнезненская булла Иннокентия II. Было доказано, что это – фальшивка, составленная несколько лет спустя, чтобы обосновать привилегии и имущественные права архиепископства. Но западнославянская документация того времени вообще очень бедная (у них еще и нет летописей). Кроме того, этот документ сохранился в оригинале. Для Польши это очень важный документ. А еще это огромный документ, который содержит упоминания о 200 людях из 180 местностях. Они даны в польской форме. Это древнейший источник для изучения польского языка.
Известны случаи, когда воровали настоящие документы в других архивах, чтобы сделать фальшивку.
07.11
Нужно понять репрезентативность того, что дошло. Историк очень редко работает с отдельным документом. Чаще всего – поштучно.
Как выяснить репрезентативность? Математически невозможно. Выборки, сделанные временем, не подлежат математической верификации с точки зрения репрезентативности. Но если от какого-то региона англосаксонской Британии дошло порядка 90% документов церковного происхождения, ясно, что по каким-то параметрам это не совсем репрезентативно. Сделки носили принципиально иной характер, нежели среди мирян. Среди последних дарение – редкая вещь, в церкви – нормальный тип сделки.
Ответить можно, анализируя историю архивов. По СВ несколько каналов, по которым до нас дошли эти документы. В каком виде по отношению к оригиналу до нас дошел текст.
Даже от раннего СВ до нас дошло некоторое количество оригиналов. Это очень важно, потому что именно с ними и нужно сравнивать более поздние копии разных типов. Эти документы также важны для изучения палеографии, это самый надежный источник для изучения истории языка. К ним относятся необычайно бережно, в последние десятилетия появились факсимильные издания с расшифровкой, комментариями, но у нас их нет =(.
В Центральном СВ доля оригинальной документации резко возрастает. По мере приближения к XVI в. историк все чаще может позволить себе работу с подлинниками.
Копии, сделанные в СВ
Бывали копии с нескольких оригиналов. Бывали копии, сделанные позже, копии отдельных документов. Иногда их делали из-за плохого состояния оригинала, иногда, потому что боялись везти в суд. Иногда считали, что нужно что-то там изменить, чтобы он был больше похож на документ данного времени.
Есть разнородная группа отдельных копий, сделанных в СВ в разные периоды.
Есть картулярии или сборники копий. Картулярий – сборник копий оригинальных документов. До XII-XIII вв. подавляющее большинство документов дошло посредством картуляриев. Еще картулярием называют специфические сборники копий, создаваемые нотариусом. Они выглядят иначе, представляют собой нечто иное. В случае с нотариусом это скорее оригинал.
Картулярии впервые появляются в IX в. (по крайней мере, то, чем мы располагаем). Самые ранние дошедшие картулярии происходят из долины Рейна. В следующее столетие это становится нормой. Видимо, распространялись представления о делопроизводстве. Картулярии появляются и в Англии, и в Хорватии, и во всей Западной Европе.
Вопрос: насколько они репрезентативны и насколько достоверны в плане воспроизведения отдельных документов? В большинстве случаев картулярий не был сборником копий всех имевшихся документов. Абсолютно точные копии отдельных документов не существуют. Что-то в копируемых текстах переписчики не понимали. Могла быть допущена небрежность. Но это достаточно надежные копии. Доказывается путем сопоставления копий с оригиналом.
С определением репрезентативности сложнее. Зачем составлялся картулярий? Некие прагматические цели. Копиист мог рассматривать массу документов как своего рода историческую память данного учреждения, чаще всего – монастыря. Либо картулярии могли составляться для предоставления в суд. Но не обязательно по конкретному делу, а в расчете на другие дела. Нужно было попытаться сохранить наиболее важные документы, подтверждающие права данного учреждения или семьи. Картулярием, кроме того, было удобнее пользоваться, чем свитками документов.
С конца XII в. появляются картулярии отдельных семей. Первые 2 случая – из Лангедока. Семья родителей Монпелье (Гильемы) и семья сеньоров Тренкавель.
Если были более поздние документы, которые подтверждали более ранние сделки, или документы более важных людей, то их копировали прежде всего в ущерб всем остальным. Кроме того, картулярии могли создаваться, чтобы обезопасить себя от утери подлинников. Картулярий был книгой, а книгу по их разумению было естественнее хранить в библиотеке. Иногда картулярий рассматривался как инструмент сеньорального управления. В монастыре существовали разные службы. Mensa – стол, за которым ели монахи. Был человек (отец-келарь), который отвечал за пропитание. Был и гостеприимный дом. Были расходы. Была больница, отдельные расходы на содержание храма, иногда отдельно – на свечи, на милостыню. Были люди, которые за это отвечали, и маленькие службы при них. Во всех случаях идет речь о прагматических причинах. Они могли быть комплексными.
Из этого следует, что за редкими исключениями у составителя не было цели скопировать все. Возникает вопрос, как производился отбор, и какие это последствия имеет для историков.
Картулярий отражал структуру архива. Самый распространенный способ – по географическому принципу. Новые записи могли копировать где попало – на полях, в самом начале, в конце. Когда ничего приписать уже было невозможно, составлялся новый картулярий. По идее в него должны были попасть новые документы. Нередко, однако, попадали и старые, либо по недоразумению, либо считали, что так надо.
Иногда составлялись специализированно (отдельно булларий, отдельно – то, что находится в такой-то области). В одном архиве могло быть 3-4 десятка картуляриев. Чаще всего, однако, 1-2.
Архивы
Как был устроен СВ архив? Там был большой беспорядок. Первая известная архивная опись была составлена в 1320 г. в Англии для упорядочения королевских архивов. До этого искать документ было зачастую бесполезно. Наиболее орагнизованными были архивы Англии, некоторых Испанских государств (Арагон, Кастилия), папства. Впоследствии – итальянских морских республик. Но в общем и целом беспорядок сохранялся очень долго. Первая опись архивов Габсбургов – конец XV в., правление Максимилиана.
Чаще всего для архивов того времени (церковь, богатая семья) нормой организации была организация по географическому принципу. Если владений было мало, их могли сгруппировать. Хранили в сундуках. В них могло быть очень много документов.
Могли быть способы группировки по службам. Были собрания, в которых все было организованно по хронологическому принципу. Не было смысла фиксировать подряд документы, относящиеся к разным регионам, но к одному и тому же времени.
Возможно, это была либо историческая память, либо нечто сугубо историческое. Картулярий стоил много денег, так что последний вариант вряд ли.
Некоторые картулярии были организованы по провинциям или странам.
Какого рода документация там могла осесть? Там скапливались документы, отражавшие сделки данного учреждения с их контрагентами (дарителями, продавцами и т.д.). Это могли быть документы, фиксировавшие клятвы верности. Особняком стояли привилегии, которые давались некими вышестоящими властями. Их старались хранить отдельно. В ряде монастырей были булларии. На их основе могла быть создана книга копий. Кое-где есть дипломатарии.
Вторая группа документов – внутрисеньоральная документация. Грамоты, фиксировавшие передачу имущества вассалам. Они по-прежнему считались имуществом данного учреждения или сеньории, но подразумевалось, что это передано в бенефиций/феод/лен/аренду/залог. Это имущество вроде как уходит, но не совсем.
Особая группа – документы, подтверждающие отчуждение данного имущества. Хранили на всякий случай. Кроме того, в силу консерватизма. Вообще эти документы представляли наименьшую ценность. Их не переписывали, разве что случайно, хуже хранили.
По каноническому праву невозможно было отчуждать церковное имущество. Мог быть только обмен с выгодой для церковного учреждения. Это объясняет колоссальный рост церковной собственности.
Были специфические документы, кое-где – в огромном количестве, третьих лиц. Согласно обычаям, когда передавалось какое-либо имущество, оно передавалось вместе со всеми документами, которые к нему относились. Скапливалось большое количество документов, отражавших предысторию имущества. Это было обоснованием законности, так что это хранили.
Еще одна группа – сугубо внутренняя документация. Счета, списки, какие-то мини-описи (например, описи реликвий или утвари в монастырях, списки людей, которые там жили).
Что из этого лучше всего сохранилось? Документы, отражавшие поступившее имущество. Всякие привилегии которые касались прав данного сеньора в целом или в какой-то конкретной области. Это берегли, переписывали чаще и лучше. Все остальное – как получится. В более развитых областях (Италия) могли скопировать все. Монастырь Фарфа недалеко от Рима.
Если говорить о муниципалитетах, госпиталях, купеческих гильдиях, государственных архивах – они были организованы иначе. Там очень часто во главу угла ставился хронологический принцип. Либо принцип по подразделению государственного аппарата.
Архивы нотариусов. Непонятно, как они вообще в них разбирались. Амбарные книги, в которых делались «минуты» (маленькие записи), были организованы по хронологическому принципу. В каких-то конторах могло вестись одновременно несколько книг, относящихся к разным территориям.
Иногда сохраняется запись (набросок) нотариального акта на местном языке (особенно в Каталонии). Потом на латыни составлялся акт в амбарной книге, копия владельцу.
Прочие источники
Собрания эрудитов. Иногда включали тексты в свои книги, иногда цитировали. Иногда составляли целые тематические подборки. Их тематические досье – важный источник информации. Точность этих копий, как правило, более высока, чем точность картулярных копий. Но отбор мог быть абсолютно нерепрезентативным.
Отдельные документы фиксировались в нотариальных архивах. Были материалы инспекций вышестоящих властей. Некоторую информацию сообщают архивные описи. Иногда есть информация и об отдельных документах, в т.ч. и от погибшего архива. Изредка есть цитаты или ссылки на документы в средневековых хрониках и в иных нарративных текстах вплоть до житий.
09.11
Структура документа
Документы изучает дипломатика. Происходит от слова «диплом», вошло в оборот после того, как Жан Обильон придумал его. В эпоху эрудитов интересовались самыми «важными» документами – дипломами, буллами.
К концу XIX в. были выработаны представления о том, как выглядит абстрактный СВ документ. Возникла возможность единой типологии частей документа. Мы до сих пор пользуемся схемой, которую придумали австрийские ученые Зиккель и Фиккер. Предложили различать 3 части документа: начальную, главную и заключительную.
Начальную предложили именовать «протоколом» - «то, что подклеивается в начале папирусного свитка». Для средней части общего названия нет. Конечная часть – «экс-протокол» или «эсхатокол».
Протокол
Invocatio. Религиозное посвящение, или даже религиозное воззвание. Оно может быть очень коротким, просто состоять из слов «in nomine Dei». Это именно воззвание к высшим силам.
Затем идет intitulatio. Имя и титул лица, от которого исходит документ. Имя может быть просто одинарным именем. Может быть имя + фамилия или указание на род. Может быть пояснение «я, такой-то, сын такого-то». Очень часто документ исходит не от одного лица, а от нескольких, например, от семейной группы. Я, и жена моя, и сыновья мои. Может быть указание, откуда человек родом. Титул не только в собственном смысле, но и должность.
Inscriptio. Определение лиц, которым адресуется документ. Контрагент. Те же самые проблемы. Если духовное учреждение, то есть имя аббата, чаще – «и остальные». Не обязательно адресатом является первое лицо учреждения.
Salutatio. Очень редкая часть документа. Она характера для сравнительно небольшого количества документов, исходящих от первых лиц в христианском мире: византийского императора, Папы, короля. В грамотах рядовой знати – редко.
Основной текст
Preambula. В разных исторических национальных школах называется по-разному. Немцы: arenga. Французы: exordium. Есть еще слово prologus. Это вводная часть основной части. Объяснение мотивов. Особенно ясно видно в документах церковных учреждений. Часто там цитаты из Библии. Изредка это превращается в маленькие новеллы. С другой стороны там могут быть обоснования юридического толка. Более-менее ритуальные объяснения, почему нужен письменный текст. Могут быть ссылки на законы, даже на римские. В XI в. могли ссылаться на закон V в. просто по привычке. Но это достаточно редкий случай. Иногда здесь встречаются сведения о предыстории вопроса. Как правило, это элемент другой части документа.
Формула публичного объявления. Например: notum sit omnibus hominibus quod …. Эта часть не обязательна.
Narratio. Изложение обстоятельств дела. Зачастую очень короткая часть, говорится о сути сделки. Бывают развернутые повествования, где говорится о предыстории вопроса («дед мой это подарил, а потом такие-то оспаривали»). Иногда рассказ может уходить достаточно глубоко в прошлое. Может быть вообще на 2 страницы, но как правило все очень коротко.
Dispositio. Распоряжение по существу дела. Зачастую неразделимы с narratio. Только последнее – больше обстоятельства дела, предыстория. Тут, сосбтвенно, дело.
Sanctio. Запрет нарушать распоряжение под угрозой божьей кары, или денежного штрафа, или и того и другого. Могут быть цитаты из Ветхого Завета, могут вспомнить и волхвов. Могут вспомнить и небиблейскую историю. Штрафы выражаются в какой-то сумме денег, либо в драгоценном металле на вес. Это – важный источник для изучения денежного обращения и соотношения цены золота к серебру. Штрафы, как правило, жуткие: несколько килограммов серебра. В начале формулы часто бывает запись «если кто осмелится оспорить мою сделку, во что я, конечно, совсем не верю».
Corroboratio. Удостоверение поступления документа подписью и печатью. Фраза о том, что сделка оформлена как надо, с подписью и печатью.
Эсхатакол
Datum. Указание места и времени выдачи документа, его создания. Благодаря этим датумам мы узнаем очень многое об организации пространства. Очень часто точной даты нет. Говорится, в правление какого короля (Папы, местного князя, епископа). Бывают отсылки к церковным праздникам, или к счету лет от Рождества. Зачастую ограничиваются только годом. Указание на дни и месяцы довольно редко. Чем ближе к концу СВ, тем более точные формулировки.
Apprecatio. Религиозная формула удовлетворения по поводу завершения сделки. Не самый важный и распространенный элемент. Один из самых трафаретных элементов.
Подписи и отметка о печати. Подписи – очень важный источник и для датировки документа, и для локализации объектов сделки, и как источник по антропонимике, и как источник для семейных связей. Очень многие люди подписывались крестом, или первой буквой имени. Писали sig. (signit) такой-то. Иногда писцы сами сокращали имена. P. – почти наверняка «Петр». «Павел» - никогда, или почти никогда. Pa – «Павел». Имя «Павел» в СВ на западе практически отсутствует. Только века с XV это имя набрало оборот. Исключение – Павел Нарбонский (Бретань). Иногда написание имени может быть другим по сравнению с тем, что в основной части.
Печати. Их изучает сфрагистика. Очень часто сама печать не сохраняется. Есть лишь место, куда она была приложена, даже след ее. Кроме того, очень часто они отваливаются и сохраняются, но не присоединены к конкретному документу. В архивах до конца XVIII – начала XIX вв. их хранили отдельно. Таким образом можно изучать печати, но не сравнивать их с документом. Печати отваливались от старости, иногда их воровали (в королевских секретариатах туда добавляли серебро). На печати же есть изображения, какие-то дивизы. Считалось, что аутентичным является тот документ, где есть целиком сохранившаяся печать. Если часть отвалилась, это уже не было доказательством.
Подпись писца есть далеко не всегда, но может быть.
14.11
Работа с документами
Два этапа: источниковедческий и исторический.
До войны различали внешнюю и внутреннюю критику источника. Внешняя – анализ палеографических особенностей, данные сфрагистики, в общем, внешние характеристики источника. Внутренняя критика – критика содержания на предмет возможных фальшивок или неточностей. Сегодня считают, что разведение этих этапов не всегда оправдано.
С источниковедческой точки зрения прежде всего нужно выяснить, достоверен ли документ или является фальшивкой. В зависимости от того, идет речь об оригинале или копии, подходы или возможности совсем разные. Источниковедческий анализ копии тоже должен быть. Если изучается картулярий, то подлинником является сам картулярий.
Если речь не идет о супер качественных изданиях последних десятилетий, когда издатель старается учесть максимально все особенности текста, то полезны для исследователя обращения к оригиналу уже изданных текстов.
Внутренняя критика источника – анализ языка, клише, ходячих цитат, соответствия документа формуляру, расположения частей документа, в общем, поиски чего-то подозрительного, что может навести на мысли о том, что это фальшивка. В этом смысле работа историка достаточно сходна с работой детектива. Благодаря такому анализу часто удается сделать выводы о недостоверности документа. Например, часто мы знаем, что люди, упоминающиеся как свидетели, были в это время в другом месте. Либо же есть какая-нибудь непростительная ошибка в описании генеалогических связей (спутаны отец и сын, титулатура). Фальшивка – относительно редкое явление.
Если речь идет о копиях, особенно о картулярных, либо о копиях третьего уровня (с картуляриев), то ситуация усугубляется, потому что больше возможностей для махинаций с текстом. Почти всегда копиисты-фальшивщики работали, имели перед глазами подлинные грамоты, могли брать оттуда части, клише, подражать языку. Было время, когда фальшивки отбрасывались как нечто, не заслуживающее внимания. Сегодня все не так.
Фальшивки изучают как источник по той эпохе, когда они созданы, по мировоззрению людей, политическим обстоятельствам. Но стараются выяснить, нет ли в этой фальшивки какого-нибудь «подлинного ядра». Что-то может быть скопировано с более древней грамоты. Таким образом, удается расширить объем документации. Это имеет наибольшее значение для тех эпох и стран, которые более-менее обделены документацией, например донормандская Англия.
К документации можно подходить с 2 позиций: изучается либо отдельный документ, либо сумма документов. Например, все грамоты от такого-то архива, города, компании. Они оба нужные и прекрасно совместимы. Начинать нужно с анализа отдельного документа.
Предварительный анализ, в сущности – вопрос о достоверности источника. Если документ является чем-то вроде политического (грамота городу), это можно изучать как политическое событие. Но так бывает сравнительно редко. Чаще мы имеем дело с документами людей, о которых мало что известно. По отношению к ним – 2 стадиальных подхода. Когда-то ограничивались просто выжимкой сведений по существу документа. В документе искали что-то очень типовое. Сейчас задача – максимально понять, о чем речь. Кто, где и при каких обстоятельствах.
В документе могут случайно упоминаться какие-то несущественные для создателя документа факты. Например, то, что относится к системе мер и весов или монетного обращения. Или это может быть важно как свидетельство о торговле чем-то. Или там может быть упоминание о персонажах, которые нам могут быть важны, например, при выяснении истории рода. В общем, то, что относится к скрытой информации.
То, что с этим нужно работать, поняли уже эрудиты с начала XVII в. Осознав это, они пришли в экстаз и стали добывать любые документы в надежде получить данные по политической истории, истории родов, того или иного учреждения. Пьер Кассенди: «о чудесно обнаруженном епископе». Документ интересен не только тем, ради чего он составлялся.
Но рано или поздно возникает вопрос о том, какое это может иметь значение для изучения более масштабных процессов, тенденций. Что это дает не для локальной истории, а для большой? Неизбежно приходим к тому, что нужно изучать комплекс документов. Тут совершенно новые проблемы. Во-первых, вопрос о репрезентативности того, чем мы располагаем. Вопрос о выборке, о естественной выборке, исторической выборке временем. Никаких математических способов нет. Эти средства не могут быть сколь-нибудь убедительно обоснованы математически. Доказать с абсолютной точностью, что это было «типично» невозможно. По большей части речь идет об экспертном здании. Это – одна из самых нужных вещей.
Экспертное знание. Человек очень долго внимательно качественно изучал какой-то вопрос. Какой-то район он знает очень хорошо, прямо все источники. Имеет представление об источниках за пределами изучаемой эпохи. Он хорошо знает сам район – ландшафт, климат, ресурсы. Почти всегда это достигается только теми, кто там живет. Это знание, близкое к абсолютному, позволяет ему высказывать экспертные оценочные суждения, которые имеют научную ценность.
Вопрос о возможности делать собственные выборки, изучая массовую документацию. Поскольку до нас дошла лишь очень малая часть той документации, которая создавалась, все, что сохранилось, драгоценно. Там может что-то всплыть. Совершено случайно можно натолкнуться на редчайшее свидетельство.
Всегда идем от изучения конкретного документа. Обязаны работать со штучным материалом, но это не значит, что мы не должны обобщать и выстраивать собственную статистку. Иногда бывает, что такие статистики становятся очень надежными, так как совсем или почти не зависят от особенностей конкретного документа.
Инвентарные документы
Этот тип документа неизмеримо более редкий, как минимум – раз в 100. Возможно, что и больше. Но это документы особого рода, и они необычайно ценны. Отдельный документ касается отдельной конкретной сделки. Вопрос о том, насколько она типична, обязательно возникает и, как правило, не имеет ответа. Только в случае, если занимаемся массовой документацией. Если есть описание состояния дел в каком-то месте в определенный момент, то это, как бы, фотография.
Объектом подобного описания могут быть самые разные явления. Может быть земля – топографические границы участков, отношения этих участков к дорогам. Римляне назвали это кадастрами. От лат. capitastrum (caput). Кадастром называется описание земли.
Второй объект – описание людей. В древнем Риме это описывалось словом census. Или discriptia maltipiorum с упоминанием того (если это были посаженные на землю люди), сколько они должны платить.
Могут быть счета. Есть доходы и расходы. Это очень типично для Англии начиная с XII в., и это – одна из загадок, почему. Но в Англии вообще очень много загадок. Например, судя по Книге Страшного Суда и англосаксонской хронике денежные оценки были очень распространены, хотя на континенте такого не было. Порядок счетах в Клюни в середине XI в. наводил английский епископ, брат короля Стефана.
Объектом описания могут быть какие-то службы. Вассалы обязаны мне службой в таком-то объеме, столько-то дней и т.д.
Могут описываться домохозяйства. Очаги. Характерно для налоговых парижских описей последних Капетингов. В расширенном виде – для так называемых «катастий» в Италии XIV-XV вв. Правда, французские налоговые описи очень лаконичны, а итальянские катастии помогают заглянуть во внутреннюю жизнь домохозяйства и узнать даже, сколько людей живет в доме, как их звали, каков был их возраст. Выяснилось, например, что в возрасте мужа и жены был колоссальный разрыв. Время рождения детей, количество, периодичность, смертность, объем имущества.
Объектом могут быть какие-то иные ценности, например – книги. Скажем, описи библиотек.
Могут описываться архивные материалы. Это относительно поздний тип описаний, по крайней мере, раньше XIV в. они не появляются. 1320 г. – первое описание английских королевских архивов. Но тут многое зависит от региона. Первые архивные описи Габсбургов, например, только в конце XV в.
Могли описывать реликвии. Вплоть до «голова святого в детстве». Могли описывать церковную утварь, либо просто утварь. От позднего СВ есть описания даже утвари какой-нибудь гостиницы.
Очень хорошо, когда можно сравнить описи одного и того же объекта в разные времена. Долгое время их составляли периодично. Римский индикт, например, раз в 15 лет. В этом был глубокий смысл, т.к. по римским порядкам до 15 лет человек не подлежал налогообложению.
21.11