Я шла рядом с Тэком, обняв его за талию, по коридору. Я была вне себя, и мне это не нравилось, но было что-то такое в ощущении его твердого тела и силы, которая естественным образом исходила от него, окружая меня, пока мы двигались. Он был не тем, с кем я ощущала себя в безопасности, по крайней мере, так говорил мне мой разум, но мое тело чувствовало другое.
«Я скорее отрежу себе руку, чем причиню тебе страдания и боль».
Его слова дошли до меня, слова, которые я пропустила, когда он их произнес, но сейчас они заполнили мою голову, когда мы вышли из коридора в гостиную, что мне пришлось моргнуть, чтобы очистить голову.
Затем я уставилась на жениха Лэни Эллиота, стоящего в моей гостиной с Рашем и Тэбби. Фильм поставили на паузу, и Лэни я не увидела.
Странно. Эллиот никогда не приходил один.
— Ты знаешь этого парня? — Голос Тэка прогрохотал у меня над ухом.
— Да, — ответила я. — Привет, Эллиот, — сказала я, улыбаясь ему.
— Привет, э-э... Тайра, — ответил Эллиот, его глаза, по какой-то странной причине, постоянно метались от Тэка ко мне.
Ну, может быть, это и не было странно. Тэк выглядел крутым байкером, обнимающим меня, Эллиот знал меня довольно хорошо, знал, что я ни с кем не встречаюсь, тем более с крутыми байкерами. Он также скорее всего узнал от Лэни о Тэке, я была уверена, что она рассказала ему все. Поэтому он удивился, что я нахожусь в гостиной с двумя подростками, которых тут же можно было принять за плод чресл Тэка, спутать было невозможно.
Тем не менее взгляд Эллиота был странный, в нем не было удивления или шока.
В нем был страх.
Эллиот был невысокий — пять футов семь дюймов, Лэни — пять футов девять дюймов. У Эллиота были редеющие светлые волосы и залысины. У Лэни были густые, блестящие, длинные темные волосы, как у Тэбби, у Эллиота — брюшко и отвисший подбородок. Лэни была стройная и изящная, модель без сисек и задницы, с удивительным телосложением, красивыми зелеными глазами, она была настоящей элегантностью с головы до ног. Лэни была человеческой богиней. Эллиот и близко не был похож на Бога мужчину.
Но Эллиот был гением, не тем социально неуклюжим или высокомерным гением. С ним было легко разговаривать. Он был забавным. Он был очень милым. Он был вдумчивым. Он был щедрым и добрым. Он никогда не пропускал день рождения Лэни и всегда покупал ей идеальный подарок, не очень дорогой, но всегда то, что она хотела или что-то существенное. То же самое и с праздниками. Она говорила, что он заставляет ее смеяться. Она говорила, что он выслушивал ее, когда у нее был плохой день. Она говорила, что он обнимал ее, когда они спали. И она говорила, что, вне всякого сомнения, она была для него самой важной женщиной в мире. Итак, богиня Лэни увидела нечто особенное за внешностью Эллиота, и он стал для нее самым важным мужчиной в мире.
Это был брак по любви. Я была уверена, что кто-то может и удивиться, но такое случается. И поскольку он делал мою лучшую подругу счастливой, я его обожала.
— Что случилось? — Спросила я, попытавшись двинуться к Эллиоту, но меня потянули обратно, снова странно, я опять оказалась прижатой к Тэку. Это было странно не потому, что он удерживал меня, я поняла, он намеревался так делать всякий раз, когда ему, черт возьми, захочется. Нет, было странно, как он это сделал.
В гостиной его природная задиристость заставляла меня чувствовать себя в относительной безопасности.
Но сейчас, его крепкая хватка и ощущение его твердого тела, неподвижного как статуя и странно настороженного за моей спиной, заставляли меня задуматься, что он намеренно пытается меня отгородить от опасности.
Что за чертовщина?
— Э-э... я хотел спросить… — начал Эллиот.
— А Лэни тоже пришла? — Поинтересовалась я, потому что не хотела, чтобы он пришел один. Я немного испугалась, что она может ворваться сюда в любой момент, увидит Тэка, его детей, увидит следы фахитаса и то, что мы смотрели фильм, и просто взорвется.
Лэни могла быть настоящей элегантностью с головы до пят, но это не означало, что она не могла быть такой же настоящей драмой, а когда Лэни садилась на этот конек, то берегись.
— Нет, — ответил Элиот, его взгляд скользнул по моему плечу вверх, и он спросил:
— Могу я э-э... Кейн... э-э, мистер Аллен, могу я поговорить с вами?
Я уставилась на Эллиота, пытаясь понять, о чем он говорит и с кем.
Эллиот перевел взгляд на меня, потом снова на Тэка, закончив:
— Наедине.
Именно тогда мое тело стало неподвижным как статуя.
И я оставалась неподвижной как статуя примерно наносекунду, прежде чем услышала, как Тэк сказал Эллиоту:
— Не двигайся, — затем он развернул меня, схватил за руку, и я обнаружила, что он потащил меня по коридору. Я очутилась в своей комнате, дверь снова закрылась.
Я запрокинула голову и посмотрела на Тэка.
— Откуда ты знаешь этого парня? — спросил он.
— Он жених моей лучшей подруги, — ответила я.
Тэк опустил глаза в пол и пробормотал:
— Бл*дь.
Ладно, теперь он снова меня пугал, но по другой причине.
— Что? — Прошептала я.
Он поднял голову и встретился со мной взглядом.
— Я выведу его на заднюю веранду. Когда я его выведу, мне нужно, чтобы ты пообещала, что останешься в гостиной с моими детьми и не будешь подслушивать. Ты можешь мне это обещать, Тайра?
ОМойБог! Что же все-таки происходит?
— Зачем? — Выдохнула я.
— Обещай мне.
Я наклонилась и положила руку ему на грудь.
— Но почему? — Повторила я.
Его рука обвилась вокруг моей шеи, а лицо приблизилось.
— Я объясню тебе все позже, если ты пообещаешь мне сейчас, детка, — мягко заявил он.
Я посмотрела ему в глаза и почувствовала страх. Затем, по какой-то безумной причине, кивнула.
— Я хочу услышать, детка, дай мне слово, — потребовал он.
— Обещаю, — прошептала я.
Он наклонился, его губы коснулись моих, отпустил мою шею и снова схватил меня за руку. Через две секунды мы уже были в гостиной.
— На заднюю веранду, — прорычал Тэк, затем прошел на кухню и исчез, Эллиот последовал за ним, избегая встречаться со мной глазами.
Я услышала, как хлопнула дверь, отчего подпрыгнула.
— Ты в порядке, Тайра? — Тихо спросил Раш, я перевела на него взгляд, и только тогда поняла, что меня трясет.
— Да, милый, в порядке, — солгала я и одарила его фальшивой улыбкой. — Этот фильм просто немного напугал меня, и твой отец... не помог мне. — Продолжала я лгать.
— Да, держу пари, что так оно и есть, — хихикнула Тэбби и плюхнулась всем телом на мой диван.
Но Раш не двинулся с места. Он внимательно изучал меня, как обычно, вглядывался его отец, и я догадалась, что он не купился ни на мою фальшивую улыбку, ни на ложь. У меня не было времени обдумывать этот факт, что Рашу было семнадцать, почти восемнадцать, а он был таким проницательным, как Тэк. Происходило что-то не очень хорошее у меня дома, и сейчас я могла об этом подумать. Поэтому свернулась калачиком в кресле, с которого встал Тэк, и после колебания и дальнейшего изучения меня буквально минуту, Раш снова растянулся на полу, продолжив смотреть фильм. Мы смотрели фильм минут пять, прежде чем услышали, как открылась дверь веранды.
Я вскочила с кресла, Раш поставил фильм на паузу, словно тоже следил за дверью. Эллиот и Тэк вернулись в комнату, я к тому времени была на ногах, Раш стоял рядом со мной.
Эллиот подошел прямо ко мне и схватил за плечи. Я почувствовала, что Раш придвинулся, но видела перед собой только бледное, испуганное лицо Эллиота и его глаза полные паники.
— Не говори Лэни, — шепотом попросил он.
— Убери от нее руки, — услышала я рычание Тэка и почувствовала, как Раш еще придвинулся ближе, Тэк тоже стал приближаться в мою сторону, но я смотрела только на Эллиота.
— Не говорить что? — Прошептала я.
— Не говори ей, — взмолился он.
— Чувак, что я сказал? — Тэк дернул от меня Эллиота, отчего голова того дернулась в вверх и в сторону.
— Она может ей не говорить, — произнес он Тэку, и его пальцы напряглись, впившись с силой мне в руки, что мне стало больно.
— Она сделает то, что должна сделать. Я не собираюсь повторять все сначала. Убери свои чертовые руки от нее, или я заставлю тебя это сделать, — предупредил Тэк.
Эллиот побледнел еще больше, отпустил меня и быстро отошел.
Потом он все же встретился со мной глазами, в его глазах стояли слезы.
— Я был должен, — прошептал он. Обе его руки поднялись к волосам, он повторил: — Мне пришлось.
Затем он побежал, на самом деле побежал к входной двери, выскочив из нее.
Когда дверь захлопнулась за ним, оцепенение с меня спало, поэтому я побежала за ним, крича:
— Эллиот!
— Ты с сестрой остаешься здесь и смотришь фильм, слышишь, Раш? — Тихо, но серьезным голосом приказал Тэк. Я не успела распахнуть дверь, как он схватил меня за руку и снова потащили в спальню.
Я не сопротивлялась, как только дверь за Тэком в мою спальню закрылась, он вплотную придвинулся ко мне. Так близко, что моя грудь касалась его груди, обе мои руки легли на его футболку на прессе, зажав ее в кулаки.
Я наклонила голову назад и прошептала:
— Что происходит?
Я была вне себя и чуть не плакала, почувствовав холодок на коже. И у меня заболел живот.
Тэк поднял руки, прижал ладони к моему подбородку, распластав пальцы по шеи.
— Расскажи мне, что ты о нем знаешь, — тихо потребовал он.
— Гм... он программист. Хороший парень. Очень умный. Он женится на моей лучшей подруге. До их свадьбы осталось чуть больше шести недель. — Я качнула головой, не отрывая взгляда от Тэка. — Не знаю... Гм, он мне нравится. Он ее любит, и я люблю его.
Тэк убрал руки с моего лица, одну сунул в задний карман. Вытащил телефон, открыл его, нажал несколько кнопок и приложил к уху.
— Тэк... — начала я, но остановилась, другая его рука снова потянулась к моему подбородку, большой палец опустился на губы.
— Дог, — рявкнул он в трубку, — Эллиот Белов только что вышел из дома Тайры. Забери его. Я хочу, чтобы он был в лагере через час. Встретимся там.
Я почувствовала, как у меня глаза расширились, когда Тэк захлопнул телефон и сунул его в задний карман. И мои пальцы еще сильнее вцепились в его рубашку, я придвинулась ближе.
Его большой палец скользнул от моих губ к щеке, я прошептала:
— Пожалуйста, поговори со мной.
— Твой друг только что предложил мне полмиллиона, чтобы я прихлопнул того громилу из русской мафии.
Я моргнула и покачнулась одновременно, руки Тэка быстро поймала меня, обхватив.
Затем я выдохнула:
— Что?!
— Думаю, ты слышала меня, детка, — тихо ответил он.
— Грохнул? — Прошептала я.
— Замочил, убил, грохнул, — объяснил Тэк.
— Я знаю, что означает это слово, — качнула я головой. — Ты... ты занимаешься такими делами? — Выдавила я.
Его руки на мгновение напряглись, прежде чем он тихо произнес:
— Черт возьми, нет, но пять минут назад, когда я был так зол, я готов был совершить убийство, когда этот ублюдок стоял на твоей веранде, предлагая мне пятьсот тысяч, чтобы я прикончил парня, но я с удовольствием прикончил бы не того парня, о котором он говорил, а его самого.
— Тогда почему... что... зачем… почему?
Тэк наклонился и его лицо приблизилось, руки сжались еще крепче.
— Этот парень, Рыжая, не очень хороший парень.
— Это же Эллиот, — тупо вставила я.
— Он не очень хороший парень.
— Почему ты так говоришь?
— Я говорю потому, что он предложил мне пятьсот тысяч за убийство человека. Я говорю потому, что знаю, что твой Эллиот не так умен, как ты думаешь, я бы сказал, что он очень даже глуп, раз связался с таким серьезным дерьмом, которое воняет за милю. И я говорю потому, что только что узнала, что он любит женщину, скорее всего она — хорошая женщина, но в конечном итоге он разобьет ей сердце полностью.
Я почувствовала, как стала дышать более учащенно.
— Почему ты так говоришь?
— Это дерьмо, в которое он влип, протекает, поэтому всем угрожает опасность.
Я навалилась на него всем телом, у меня перехватило дыхание и почувствовала, как слезы наполнили глаза.
— Тэк, — прошептала я.
— Она должна с ним расстаться.
— Тэк…
— Причем вчера, Рыжая.
— О Боже мой!
— Ты поняла меня?
— Мой Бог.
Его рука вернулась к моему подбородку, подушечки пальцев впились в шею.
— Детка, ты поняла?
Я выдохнула, сосредоточилась и кивнула.
— Иди к ней, — приказал он.
— Хорошо, — прошептала я.
— Подожди. Я хочу, чтобы тебя к ней отвез один из моих парней на байке.
Я молча кивнула.
— Я скажу ему приехать сюда, мы с ним немного поболтаем.
Я снова кивнула.
— Она должна быть здесь и поедет на заднем сиденье одного из байков моих парней. Я закончу с ее женихом и приеду сюда. Если ты ей понадобишься, привези ее сюда. У нее не оставайтесь. Я ставлю твой дом на радар. Сегодня вечером, когда доберусь до тебя, ты будешь спать в своей постели. Поняла?
Я снова кивнула.
— Повтори, Тайра.
— Если я ей понадоблюсь, то привезу ее сюда на заднем сиденье байка одного из твоих парней, я буду спать в своей постели, когда ты придешь.
— Хорошо, детка.
Я сглотнула и почувствовала, как по щеке скатилась слеза, но она не успела далеко прокатиться, Тэк смахнул ее.
— Это единственная слеза о нем, дорогая. Это не тот парень, из-за которого стоит плакать.
— Я плачу из-за Лэни, — ответила я ему, еще одна слеза скатилась из другого глаза.
Эта тоже далеко не скатилась, потому что Тэк наклонил голову и поцеловал ее. Это было невероятно сладко и мило, но у меня так болело сердце, когда он это сделал, что я закрыла глаза, и слезы потекли по обеим щекам.
Я почувствовала, как он прижался своим лбом к моему, еще один взмах большого пальца, чтобы стереть слезы, он прошептал:
— Я не успеваю за тобой.
— Она моя лучшая подруга, — прошептала я в ответ.
— Она в хороших руках, — заявил он. Это заставило меня открыть глаза и посмотреть в его блестящие голубые глаза.
Я не знала этого человека. Он меня пугал, страшил. Приводил в бешенство. И возбуждал. Несколько недель назад я влюбилась в него и сейчас снова начала влюбляться. И все это менее чем за две недели.
И я понятия не имела, можно ли ему доверять.
— Обещаешь? — Прошептала я, и он кивнул. — Дай мне слово, Тэк.
Он улыбнулся, дотронувшись своими губами до моих, а потом пробормотал:
— Обещаю, Рыжая.
Затем он слегка прижался своими губами к моим, едва прикоснулся языком моих губ, а затем отодвинулся на дюйм.
— Мне нужны ключи, дорогая.
Я кивнула, взяла его за руку и повела на кухню, где на стене у черного входа висел брелок от Кокопелли.
Я схватила запасной комплект и отдала Тэку ключи от своего дома.
Металлоискатель
— Ты в порядке? — Я спросила Лэни, лежащую на двуспальной кровати в моей гостевой спальне, глаза у нее покраснели и опухли, нос покраснел и распух, рядом на тумбочке и на полу у кровати валялось около тысячи использованных бумажных платков «Клинекс».
— Нет, — всхлипнула она, потянулась к коробке с бумажными платками, выхватила еще один, уткнулась в него лицом и разрыдалась.
— Милая, — прошептала я, гладя ее по волосам.
Я сидела на кровати рядом с ней, хотя в течение последнего часа лежала рядом с ней. Она постоянно рыдала до тех пор, пока две минуты назад не взяла себя в руки, и я решила, что ее можно оставить одну.
Очевидно, это было не так.
Чуть раньше Тэк ушел после, как тихо переговорил с Рашем на кухне, поцеловав дочь в щеку, меня в губы. Раш и Тэбби болтались у меня в доме, пока Брик с ревом не подъехал на своем мотоцикле. Раш проводил меня до мотоцикла Брика и пообещал запереть мою входную дверь, когда он с Тэбби уедет. Я отправилась к Лэни, объяснила ей, что случилось с Эллиотом, что Тэк рассказал мне о нем, не включая того факта, что Тэк забрал Эллиота в лагерь «поболтать». Я не думала, что «поболтать» с Тэком напоминало болтовню, понятную мне и Лэни, полагала, что Лэни тоже это поймет.
Неудивительно, что поначалу Лэни мне не поверила. Разыгралась целая драма, в которой она обвинила меня в безумии, ослеплении гормонами, как только дело доходило до Тэка.
Брик, спокойно стоявший в дверях у нее дома, вошел в комнату и подтвердил мои слова, сказав:
— Детка, то, что говорит Черри, правда. Все в конторе знают, что Эллиот Белов — серьезный плохой парень. У меня нет причин тебя водить за нос. Этот парень просто двинутый.
Лэни посмотрела на большого бородатого Брика с волосами, собранными в пучок на затылке, и разрыдалась.
Я обняла Лэни, посмотрела на Брика и прошептала одними губами:
— Черри?!
Брик усмехнулся и пробормотал:
— Я проявил творчество.
Я закатила глаза. Брик вытащил телефон и позвонил какому-то парню по имени Хоппер. Потом я помогла Лэни упаковать сумку с вещами. Потом забралась на байк Брика, Лэни — на мотоцикл Хоппера, и мы с ревом помчались к моему дому. Парни убедились, что мы в безопасности, Брик велел мне запереть за ними дверь, и ребята уехали.
Начался дикий плач ягуара, столько же разглагольствований, истерики (одна из которых закончилась тем, что Лэни выбросила свое обручальное кольцо с бриллиантом в два с половиной карата на мой задний дворик, я тут же мысленно отметила взять напрокат металлоискатель, прежде чем начну косить газон в следующий раз), Лэни написала Эллиоту около семисот смс-ок, называя его всеми возможными именами и словами, которые она вспомнила или придумала, и я наконец уложила ее в постель с коробкой «Клинекс».
Что и привело меня к настоящему моменту.
— Ты думаешь, что знаешь человека, — всхлипнула она в салфетку.
— О, Лэни, — прошептала я, все еще поглаживая ее по голове.
— Я узнала от байкера, что мой жених двинутый, — причитала она.
Я прикусила губу.
— Я хочу сказать... — она вытащила салфетку, подняла на меня глаза, но ее взгляд зацепился за что-то другое в конце комнаты, ее глаза стали огромными, она резко выпрямилась в постели и закричала так, словно ее резали.
Я подскочила с кровати, развернулась к двери, куда она смотрела, и увидела Тэка, прислонившегося к косяку.
— Привет, детка, — спокойно произнес Тэк, перекрывая вопли Лэни, отчего, к счастью, она замолкла.
— Тэк, — тихо сказала я.
— Ты... ты Тэк? — Прошептала Лэни, я посмотрела на нее со своего роста, она во все глаза пялилась на Тэка.
— Тэк — это я, — заявил Тэк.
— Черт возьми, Тай-Тай, ты была права. Он… такой сексуальный.
Я закрыла глаза и опустила голову, но это не означало, что я закрыла уши, поэтому услышала веселый смешок Тэка.
Великолепно.
По-видимому, разбитое сердце и то, что ее жених оказался плохим парнем совсем не помешало Лени оценить прекрасный мужской образец, стоящий в дверях.
Прежде чем я оправилась от своего последнего унижения, связанного с Тэком, я почувствовала, как его рука скользнула по моим плечам. Подняла голову, когда он прижал меня к себе, и увидела, что он смотрит на Лэни сверху вниз.
— Как поживаешь? — мягко спросил он.
— Э-э... — ответила Лэни, переводя взгляд с Тэка на меня и обратно.
— Тебе что-нибудь нужно? — Опять спросил Тэк.
— Э-э... — ответила Лэни, продолжая застегивать молнию.
— Мороженое? — Продолжал Тэк. — Виски? — продолжил он, Лэни отрицательно покачала головой. — Травку? — К счастью, он остановился на этом.
— Э-э... — повторила Лэни, не сводя глаз с Тэка.
— Думаю, она в порядке, — наконец ответила я за нее.
— Да, э-э... думаю, в порядке, — подтвердила Лэни.
Тэк притянул меня ближе, спросив:
— Ты закончила с Тайрой на сегодня?
— Э-э... конечно, — ответила Лэни.
— Это точно, точно или не совсем точно, а? — Спросил Тэк.
Я посмотрела на него, думая, что он оказался очень спокойным и в то же время очень милым. Не знала, как отнестись к его словам.
— По-моему, я закончила плакать... пока, — сказала Лэни Тэку.
— Хорошо, — тихо ответил он. — Тогда я ее забираю.
— Хорошо, — согласилась Лэни.
— А ты хорошо отдохни, — посоветовал ей Тэк.
— Э-э... ладно, — сказала Лэни.
Тэк не ответил ей, но тихо сказал:
— С тобой все будет в порядке.
Она моргнула, глядя на него снизу вверх. И я тоже.
Затем он развернул меня и себя к двери.
— Э-э... спокойной ночи, — крикнула Лени нам в спины.
Я обернулась, глядя на нее через плечо, и ответила:
— Спокойной ночи, дорогая. Я рядом, если понадоблюсь.
— Спокойной, — сказал Тэк, не оборачиваясь. Он вывел меня из комнаты, закрыл дверь, потом отвел меня в мою комнату, тоже закрыл дверь и прижал меня к себе, стоя лицом к лицу. Я задрала голову и посмотрела на него, он спросил:
— Как все прошло?
— Драматический разрыв с женихом за шесть недель до свадьбы, так как она только что узнала, что он плохой парень по шкале от одного до десяти, это было двадцать семь.
Губы Тэка дрогнули.
— Где-то у меня на заднем дворе валяется обручальное кольцо с бриллиантом за четырнадцать тысяч долларов.
Губы Тэка перестали дергаться, а изогнулись вверх.
— Ты не знаешь, где я смогу взять напрокат металлоискатель? — Задала я вопрос.
И изогнутые губы превратились в самую сексуальную улыбку, прежде чем он заявил:
— Я попрошу одного из моих парней найти тебе его.
— Это было бы здорово, учитывая, что она смогла бы заложить обручальное кольцо и построить еще одну комнату в доме, святилище, в которой могла бы дать волю своей ненависти к Эллиоту Белову.
Сексуальная улыбка превратилась в более широкую сексуальную улыбку, которая включала в себя углубившиеся морщинки у его глаз, но выражение его лица было таким, словно он с трудом боролся со смехом.
Мне приятно было смотреть на него такого, я растворялась в выражении его лица, что даже не заметила, как он перестал улыбаться, пока до меня не донесся его нежный голос.
— Ты выглядишь уже лучше.
Я втянула воздух через нос. Тогда и сказала:
— Мне лучше, потому что она выживет, и моя самая трудная часть закончена. Теперь я просто буду ее поддерживать, а это уже легче.
Он снова изучал меня, его глаза скользнули по моему лицу, прежде чем встретились с моими.
— Тебе нужно поспать или ты хочешь узнать об этом парне? — спросил он.
Мне нужно было поспать. Сейчас было далеко за полночь, и хотя мой босс, скорее всего, поймет, если я завтра не приду на работу, а буду зависать со своей лучшей подругой, поскольку он был в курсе происходящего, но теперь, когда я кое-чему научилась на своей работе, то у меня появилось слишком много работы. Не говоря уже о том, что механики и парни из кузовного цеха сами по себе не очень хорошо работали. Ими нужно было управлять. А также им необходимо было выговориться. Кроме того, они привыкли к кофе и пончикам. Как-то не хватило пончиков, и я подумала, что начнется бунт. Мне просто необходимо было завтра попасть в «Прокатись».
Но я все равно хотела узнать об Эллиоте.
— Я хочу узнать об Эллиоте, — ответила я ему.
Он кивнул и сжал меня в объятиях.
— Готовься ко сну, детка, мне надо позвонить. Я приду в спальню, и мы поговорим перед сном.
Я моргнула, он отпустил меня, повернулся и вышел, закрыв за собой дверь.
Что он имел в виду, готовься ко сну, и я приду в спальню, и мы поговорим перед сном?
Часть подготовки ко сну я смогла сделать. Готовясь ко сну, я осталась почти в том же наряде, в котором была, когда Тэк вышел из комнаты. Только была в пижамных шортах на завязках, а не джинсовых, и под моей майкой не было лифчика. Я и проделала эту часть.
Я сидела на одеяле, скрестив ноги, втирая в кожу крем для рук, когда вернулся Тэк, снова закрыв за собой дверь.
— Тэк, может, нам стоит...
Я замолчала, когда его руки потянулись к низу футболки. Он стал поднимать ее вверх, стягивая через голову, я увидела его широкую грудь, накаченный пресс и множество татуировок.
Черт возьми. Я и забыла, какая у него огромная грудь. Какие у него широкие плечи! Как мне нравились его четко вырисованные ключицы. И как еще больше мне нравились его шесть кубиков пресса. И насколько ошеломляюще очаровательными были его татуировки.
В этот момент он расстегивал ремень и две пуговицы на джинсах, на которые я перевела взгляд, но не долго смотрела, потому что он повернулся ко мне спиной и сел на кровать, чтобы снять ботинки, а я таращилась на его спину. Спина Тэка тоже была покрыта татуировками от лопатки до лопатки, захватив ребра, спускаясь по позвоночнику. Это была своего рода эмблема, я много раз видела ее в «Прокатись», она включала крылья, пламя, профиль орла и американский развивающийся флаг и знамя, охватывающее его талию, на котором готическим шрифтом старого Запада было написано — «Хаос».
Это была невероятно крутая татуировка.
Я еще не успела прийти в себя, но он снял уже ботинки и встал. Именно тогда я резко повернулась, открыла рот, желая, чтобы он мне все рассказал прежде, чем отправиться спать в гостиную, но его джинсы спустились на пол.
У меня перехватило дыхание, глаза остекленели, я не успела опомниться, как Тэк откинул одеяло, забрался в постель, схватил меня за руку, потянул к себе, я оказалась на коленях, а потом рухнула на него. И он накрыл нас обоих одеялом.
Я подняла голову от его груди и посмотрела на него сверху вниз.
— Э-э... — пробормотала я.
— Эллиот Белов вляпался в серьезное дерьмо, и я так говорю потому, что знаю, что он уже был в серьезном плохом дерьме. Дерьмо, в которое он вляпался, серьезнее, — начал Тэк, я захлопнула рот.
Затем открыла и спросила:
— Так он болтал с тобой?
— Его нельзя было заткнуть, — ответил Тэк.
Я тут же вся обратилась в слух, прижалась грудью к его груди, чтобы быть по ближе, и прошептала:
— Рассказывай.
На что он почему-то спросил:
— У твоей подруге… эта свадьба, она большая?
— Гм... да. Она собиралась потратить десять тысяч долларов только на цветы.
— Господи, — пробормотал Тэк.
— Ее платье стоит больше, чем моя машина, — сообщила я ему.
— Черт возьми. — Пробормотал Тэк.
— И ты уже знаешь про обручальное кольцо за четырнадцать тысяч долларов. Я не говорю про кейтеринг, — закончила я.
— Господи, это все объясняет, — сказал Тэк.
— Что? — Спросила я.
— Детка, ее мужчина любит ее. Он просто ослеплен этим дерьмом. Хочет отдать ей весь мир.
— И что? — Подсказала я, когда он замолчал.
— И еще, Рыжая, он не может позволить себе четырнадцать тысяч долларов на обручальные кольца и десять тысяч на цветы и все другое дерьмо, черт возьми, не говоря про кейтиринг. Этот парень так глубоко увяз, что утонул около полугода назад. Он ходячий мертвец.
Я почувствовала, как у меня глаза расширились.
— Правда?
— Правда, — подтвердил Тэк.
— Я думала, он хорошо зарабатывает, она тоже. Я думала…
— Может, они и неплохо зарабатывают, дорогая, но я думаю, что все прибавилось с этой гребаной свадьбой... — он покачал головой. — Он не мог себе это позволить. Но он также не мог сказать ей об этом. У него были кое-какие деньги, он сделал, как назвал «плохими инвестициями», говорит, что у него украли. Обещанные двести процентов прибыли за два месяца обернулись потерей ста пятидесяти тысяч в мгновение ока. Парень, которому он отдал деньги, исчез. Белов был разорен. Он попытался найти выход, используя родственные связи, но обнаружил, что подсел на каких-то серьезных мужчин, которые хотели использовать его супермозг, чтобы сделать какое-то супер серьезное незаконное дерьмо. Они платили ему, а эти парни, которые платят, считают, что ты принадлежишь им. Теперь он принадлежит им. Он не может от них уйти. Я только что позвонил знакомому копу, оказывается, все обстоит еще хуже. Он не только у них в сети, но и на радаре. Эти люди не отпустят его, и Лоусон из полиции не сказал этого прямо, но у меня такое чувство, что копы знают, чем он занимается. С Беловом покончено, хотя он хочет убраться от этих парней, очень хочет. Твоя подруга рассказывала ему обо мне, у этого парня сложилось определенное мнение по поводу байкеров, он пришел к тебе, решив с тобой поговорить обо мне, но случайно я оказался здесь. Он еще раз сыграл по-глупому, думая, что я занимаюсь подобным дерьмом. Теперь он принадлежит русской мафии с потрохами, он на полицейском радаре, и он мой не любимый человек после таких предположений. Так или иначе, но этот парень облажался по полной. Насколько я понимаю, у него есть два варианта: тюрьма или смерть. Но даже если копы доберутся до него раньше мафии, и он сядет, то все равно будет мертв. Даже если у него возникнет мысль просто поговорить с копами, он будет мертв. Так что, думаю, он уже покойник.
Я уставилась на него и почувствовала, как у меня защипало в носу, думая о милом, великодушном, полностью влюбленном в мою лучшую подругу Эллиоте.
Потом прошептала:
— Черт, я больше не думаю, что мне стало лучше.
Потом опустила голову и уткнулась лицом в грудь Тэка.
Я почувствовала, как его рука скользнула в мои волосы и обхватила за затылок, когда услышала, как он пробормотал:
— Детка.
Я повернула голову, прижалась щекой к его груди, рука Тэка скользнула к моему уху, его большой палец погладил по щеке, я глубоко вздохнула, чтобы сдержать слезы.
— Не злись на него, Тэк. Это было глупо, что он попросил тебя сделать. Все так неправильно. Но похоже, что он был в отчаянии, а я всегда знала, что он сделает все для Лэни. Ему и так есть о чем беспокоиться. И он совсем не хотел разозлить устрашающего байкера, чтобы потом еще беспокоиться и об этом.
— Детка, он все еще у нас в лагере, который сейчас для него, возможно, является самым безопасным местом в Денвере.
Я подняла голову и скользнула рукой по его груди, чтобы положить на нее подбородок, Когда мои глаза встретились с его глазами.
— Ты будешь защищать его?
— Пока не решу, что с ним делать, но, Рыжая, это не значит, что я больше на него не сержусь. Заявиться к тебе домой, говорить со мной на твоей веранде, когда ты и мои дети в доме, попросить меня о таком хреновом деле? — Он отрицательно покачал головой. — Нет.
Я кивнула, потому что он был прав, поступок Эллиота был большим «нет».
Но, чтобы сменить тему, я спросила:
— А что он делал для мафии?
— Лучше спроси, чего он не делал. Хакерство. Махинации со счетами. Махинации с банками. Телефонные прослушки. Подмена записей камер. Доставка. Наводки. Датчики звука. Мне повезло, что этот парень работает из дома, и я положу торт на тот факт, что он не делал никакой реальной работы за последние шесть месяцев, но был так заметен, делая дерьмо для Лещева.
— Лещева?
— Григорий Лещев, глава русской мафии и дальний родственник твоего Эллиота.
— О, — прошептала я, мои глаза скользнули в сторону, и я пробормотала, — и все это для того, чтобы Лэни могла получить пионы в августе.
Пальцы Тэка в моих волосах напряглись, и я снова посмотрела на него.
— Нет. Та женщина с горой бумажных салфеток была бы счастлива без пионов в августе, Рыжая. Все дело в том, что он не смог ей сказать, что не способен отдать весь мир. Ей не нужен был этот мир. Она хотела его. У него нет уверенности в себе, веры в то, что такая женщина, как она, захочет такого мужчину, как он, и, в конце концов, он отнял у нее единственное, чего она действительно хотела.
Эм... вау. Мне понравилось то, что Тэк все понял, и мне также понравилось, как он это озвучил.
Но я ему об этом не стала говорить. Вместо этого прошептала:
— Это правда.
— Я знаю, что это правда, — прошептал он в ответ.
— Если он разорен, как он собирался заплатить тебе полмиллиона долларов за то, чтобы ты прихлопнул этого Лешева? — Спросила я.
— Неопровержимо доказав в очередной раз, что он идиот, он собирался использовать свои навыки и украсть эти деньги у мафии.
Да, это неопровержимо доказывало, что Эллиот был идиотом. Просто звездный час какой-то.
Я повернула голову, прижалась щекой к своей руке на его груди и вздохнула.
Пальцы Тэка снова напряглись в моих волосах, он приказал:
— Иди сюда, детка, я хочу поцеловать тебя, а потом мне нужно немного поспать. Я, бл*дь, вымотался.
Я моргнула, оглядывая свою спальню.
Сейчас самое время сказать ему, чтобы он отправился спать в гостиную. Проблема была в том, что он лежал голый в моей постели, а я лежала у него на груди.
О боже. Как я это допустила?
Я решила обвинить в этом Эллиота и тату Тэка.
Затем перевела дыхание, подняла голову и посмотрела на Тэка.
— Э-э... Может, тебе лучше переночевать в другом месте? — Предложила я с надеждой, но больше походило на требование.
Он ухмыльнулся, его пальцы скользнули к моему затылку, начав притягивать мою голову к себе, говоря:
— Перестань х*йней маяться, Рыжая, я устал.
— Я не.. э-э... маюсь х*йней.
Его рука перестала давить на мою голову, он нахмурился.
— Повтори еще раз?
— Я думаю, тебе следует... наверное... черт! Лэни же здесь, ты понимаешь... и должен…
Его рука отпустила мои волосы, обе руки скользнули мне под мышки, он поднял меня к себе на грудь, а затем перекатился так, что оказался сверху. А потом он поцеловал меня, и этот поцелуй превзошел все поцелуи на ночь. Он был длинным, уверенным, глубоким, влажным и невероятно сладким.
Когда он закончил целовать, я тяжело дышала, мои губы покалывало, соски тоже покалывало, и были другие места, которые начали покалывать, но Тэк отодвинулся. Затем он перекатился на спину, протянул руку выключить свет на моей тумбочке, комната погрузилась в темноту, он прижал меня к себе.
Моя щека была прижата к его плечу, моя рука лежала на его прессе, а я пыталась восстановить свое дыхание.
Как только мне удалось восстановить свое дыхание, я тихо сказала в темноту:
— Думаю, это означает, что ты не собираешься идти в другую комнату.
Его рука на моей талии напряглась, потом расслабилась, и он со смешком ответил:
— Да, Рыжая, именно это и означает.
Интересно, что бы он сделал, если бы я не ушла после той первой ночи из его комнаты, когда он буквально вышвырнул меня из своей кровати, а осталась бы. Вопрос вертелся у меня на кончике языка, но я не могла набраться храбрости его задать.
Потом я поняла, что у меня нет другого выбора, кроме как спать с голым Тэком в своей постели. И хотя он был очень крутой с Эллиотом, с Лэни и даже со мной, это раздражало меня до крайности.
Он сказал, что «Ты не вписываешься во все это дерьмо, которое происходит в моей жизни в данный момент, если я не смогу заставить тебя вписаться. Это все, что я могу тебе дать, и это все, что ты можешь получить от меня. И ты примешь то, что я тебе дам, Рыжая. Ты не уволишься и никуда не исчезнешь. Ты будешь там, где я хочу, ты будешь делать то, что я хочу, и ты будешь слушать то, что я хочу тебе сказать, и если ты не будешь всего этого делать, то я найду способ заставить тебя сделать по-моему».
И когда он сказал это, было ясно, что он не лжет.
Я решила, что нам нужно поговорить, и когда у нас будет следующий разговор, нам нужно будет поговорить, когда я не буду лежать на спине с Тэком на мне.
Я перекатилась на другой бок, положила руки под щеку и уставилась в темноту.
Он перекатился за мной, крепко обхватив меня и потянув к себе, я почти вжалась в его тело, он просунул ногу между моими согнутыми ногами, слегка навалился, прижимая меня к кровати.
«Я скорее отрежу себе руку, чем причиню тебе боль.»
Это он тоже сказал.
Смешанные знаки и множество разных, противоречивых черт характера.
Я крепко зажмурилась, сделала глубокий вдох, затем отпустила все свои мысли. Когда я это сделала, рука Тэка двинулась вперед и вверх, нашла мое запястье, потянув руку, его пальцы переплелись с моими, прежде чем он крепко прижал наши руки к моей груди.
Потом он прошептал мне на ухо:
— Спи, детка, все будет хорошо.
Он думал, что я беспокоюсь об Эллиоте и Лэни, и это было так мило с его стороны.
Я крепче зажмурилась, сделала еще один глубокий вдох и выдохнула.
Затем прошептала:
— Хорошо, Тэк.
— Спокойной Ночи, Рыжая.
— Спокойной.
И почувствовала, как его губы коснулись моего затылка, затем почувствовала, как вес его тела снова прижал меня к кровати, а чуть позднее услышала его ровное дыхание.
Через некоторое время к его спящему дыханию присоединилось и мое.
Ты кое-что забыл<