— Какого хрена? — его низкий, глубокий голос прозвучал, а поразительные зеленые глаза прищурились, глядя на лицо Тэбби.
Тэбби наклонила голову, а я сообщила ему:
— У нас проблема.
Его сердитый взгляд упал на меня, и он спросил:
— В натуре?
Хмм.
Может, он и не задира в деле. Может просто задира по жизни.
Серьезно, он еще больше разозлился, отчего стал еще более горячим.
— Ты звонила Тэку? — спросил он.
— Нет! — Воскликнула Тэбби, Роско подбежал к нам, и глаза Шайя снова метнулись к ней.
— Мать твою, — пробормотал Роско, взглянув на Тэбби.
— Мы сами разберемся, — заявила я Шаю, и он снова посмотрел на меня.
— Разберешься в чем? — Спросила Тэбби.
— Во всем, — ответила я, оглядываясь на нее.
— Что? — спросила она громче, потому что еле сдерживалась, и часть ее фразы была заглушена приближающимся третьим Харлеем.
Поэтому я наклонилась к ней и сказала тихо, но твердо:
— Мужчина не связывается с девочкой. И мужчина определенно не поднимает руку на девушку, с которой он не должен был связываться. Именно этим мы и займемся.
— Тайра… — начала она.
Я оборвала ее.
— Садись в машину.
— Тайра! — закричала она.
— Дорогая, пожалуйста, садись... в машину.
Она посмотрела мне в глаза, а я ей.
— Я не хотела, чтобы из этого сделали такую проблему, — прошептала она.
— Слишком поздно, и, между прочим, не ты делаешь из этого такую большую проблему.
— Нет, не я, — прошептала она, выглядя так, словно ее предала лучшая подруга, — а ты.
— Тэб, милая, проблему сделал он, — сообщила я ей.
— Нет, ты, — прошептала она, потом опустила голову, посмотрела себе под ноги и пошла к машине.
Ладно, это было не очень хорошо.
Ну, ладно.
С Тэбби я разберусь позже. Пора с этим покончить.
Я посмотрела на мальчиков, среди которых теперь был и Таг.
— Мы постучим в дверь, вы прикроете меня, но говорить буду я, — объяснила я им свой план.
— Нет, бл*дь, не ты, — ответил Шай, немедленно нарушив мой план.
— Нет, я, — ответила я.
— Ты не должна, Тайра, — вставил Роско. — Лучше отвези Тэбби домой.
— Сначала я решу все здесь, — повторила я Роско на этот раз.
— Дерьмо, — вмешался Таг.
— Нет, — отрезала я, глядя на него. — Вы, парни, должны быть чисты. Двое из вас вот-вот должны стать членами клуба, а задержание за нападение и побои может отсрочить этот момент.
— Детка, это не делает твой план более отличным. Этот ублюдок связался с шестнадцатилетней девчонкой, — напомнил мне Шай. — Он не будет тебя бить. Ты женщина Тэка. Мы не сможем стоять в стороне, позволив поднять на тебя руку, Тэк потеряет от этого рассудок.
Я была не уверена в этом в данный момент, но я не стала возражать.
Шай еще не закончил.
— Не говоря уже о том, что ты всего лишь женщина. Это мужская работа.
Неправильно, совсем неправильно говорит.
Я наклонилась к нему, но резко подняла руку, указывая на свою машину.
— Да, — прошипела я, — и это моя девочка. Итак, запомните, мальчики, он ударил мою девочку и воспользовался ею, хотя она еще маленькая. Так что это женская работа, и я, бл*дь, сама разберусь. Если что-то пойдет не так, вы вмешаетесь. Но ничего не пойдет ни так, поверьте мне.
— У тебя что черный пояс по карате или что-то другое? — С любопытством спросил Таг.
— Нет, — ответила я, затем вытащила из кармана перцовый баллончик и показала ему. — У меня для него сюрприз.
Таг усмехнулся. Брови Роско взлетели вверх, но он по-прежнему выглядел невозмутимым. Шай закатил глаза.
Я решила, что мы достаточно уже задержались перед дверью ублюдка, поэтому протиснулась мимо ребят, направившись к квартире номер пять. И поняла, что парни пошли за мной, поэтому подняла руку и громко постучала в дверь.
— Отвали! — раздался крик изнутри.
Очень грубо.
Меня это не удивило, но и не помешало моему плану.
— Открой дверь! — Крикнула я в ответ.
— Иди нах*й, — ответили мне.
— Открой эту чертову дверь! — Повторила я. — Я не собираюсь просить еще раз.
— Поцелуй меня в задницу!
— Ладно! — Крикнула я, затем отступила на два шага и махнула рукой в сторону двери, приказывая: — Ломайте!
— Детка, обвинение во взломе и проникновении также приведет к задержанию, — рассудительно заметил Шай.
У меня выдался плохой вечер, еще худшая ночь, я почти не спала. Тэбби с окровавленным носом разозлилась на меня, она только что узнала, что ее парень был настоящим придурком. А уже скоро начнет светать.
Я была не в настроении рассуждать рационально.
Я была в настроении надрать кому-нибудь задницу.
Поэтому закричала:
— Выбивайте дверь!
— Господи, черт возьми, ладно, ладно, — пробормотал Роско, встал, поднял ногу в мотоциклетном ботинке и ударил по двери.
И дверь тут же распахнулась.
Я опять протиснулась мимо трех парней и ворвалась внутрь.
И тут же поняла свою ошибку, когда увидела бейсбольную биту, поднятую в воздухе в направлении моей головы. К счастью, сейчас я была Тайра с арктическим спокойствием, поэтому не успела испугаться, полностью сосредоточившись на своей миссии, которую я не позволяла сорвать никому, поэтому у меня хватило присутствия духа уклониться. Бейсбольная бита пронеслась мимо, у плеча, я услышала сердитое рычание Шая, но проигнорировала его и двинулась вперед, вооружившись перцовым баллончиком.
Я прицелилась и нажала.
Моя удача по жизни вызывала много споров.
В этот момент мне повезло, спрей сработал.
Ублюдок взвыл, выронил биту, закрыл лицо руками, отступая, споткнулся.
— Какого хрена! Что за черт! Что это за чертовщина? — закричал он.
Я смутно заметила, что он был довольно симпатичным, так что поняла, почему он понравился Тэбби. Я также заметила, что его матери не мешало бы нанести ему визит, чтобы убраться в квартире. Но я сосредоточилась на своей цели, отбросила баллончик и двинулась вперед.
Воспользовавшись моментом ударила его ладонью наотмашь, сильно ударила по лицу.
Он был в таком состоянии, что не мог ответить, упав на четвереньки.
Я склонилась над ним и спросила:
— Ну, как хорошо себя чувствуешь?
— Черт! — крикнул он и пополз, наткнувшись на кофейный столик.
Я схватила его за рубашку, дернула назад, сжав в кулаке ткань. И снова ударила его с такой силой, что его голова резко дернулась.
— А как насчет этого? — Спросила я. — Теперь хорошо себя чувствуешь?
Он, ничего не видя, размахивал руками, так что было легко уклониться от них.
— Отвали! Убирайся! Я звоню в полицию, — выкрикивал он.
— Да? Звонишь? — Спросила я, наклоняясь к нему. — Если бы ты собирался позвонить в полицию, то давно бы это сделал. Но ты не позвонишь. Потому что не хочешь отвечать на неудобные вопросы, почему твоей девушке всего лишь шестнадцать.
Я снова ударила его, и он упал на бок.
— Отвали, — крикнул он, подтягивая под себя колени и начиная неловко ползти на одной руке, потому что другой рукой он вытирал глаза.
Я снова дернула его за футболку, рывком подняв на задницу, и опять с силой ударила по лицу.
— Ей не только шестнадцать, но ты ударил ее, — продолжала я. — Черт побери, раскровил ей нос! — Зашипела я, удерживая за футболку, продолжая его бить по лицу. Затем я пошла на третий заход, он пытался меня оттащить от себя, тянув за предплечье той руки, в которой я сжимала его футболку, дергая головой и телом, пытаясь увернуться от моих ударов.
— Рыжая, ты закончила.
Я замерла от звука низкого, шершавого голоса Тэка. И отпустила футболку этого ублюдка, выпрямилась, обернулась, увидела Тэка, Брика, Дога и Боза в дверях вместе с Шайем, Роско и Тагом.
Это означало, что Роско, Таг или Шай вызвали ребят, я сделала мысленную пометку в следующий раз, когда я позвоню новобранцам «Хаоса», чтобы устроить возмездие, ясно дам понять, что наша операция проходит тайно.
— Что ты здесь делаешь? — Спросила я.
Спросила я Тэка, но ответил Боз.
— Наслаждаюсь чертовым шоу. Черт, Черри, ты такая милая, такая крутая, когда так злишься, надрав задницу этому мудаку.
Я не думала, что когда-нибудь мне скажут такой комплимент. И все же он был не так уж плох.
— Иди посмотри, как там Тэб, — приказал Тэк, и я перевела взгляд с веселого Боза на очень, очень невеселого Тэка, смутно слыша, как за спиной у меня шаркает, сопит и тяжело дышит ублюдок.
Именно в этот момент я почувствовала страшную, задиристую байкерскую атмосферу в комнате. Эта атмосфера пылала, все было серьезно. И ужасно. Атмосфера была всеохватывающей. Такой сильной, что становилось душно. И она исходила не от всех байкеров.
Она исходила только от Тэка.
Я прикусила губу.
Я никогда не видела, Тэка дышащим огнем. Почему-то мне сейчас так показалось. Он без сомнения обладал сейчас определенным настроением, и это настроение было пугающим. Возможно, я уже видела это его настроение после того, как меня похитили русские, но к тому времени, когда он добрался до меня в тот день, у него было время остыть.
Но это...
Сейчас было что-то совсем другое.
— Иди, — прорычал он. — Посмотри, — продолжал он рычать. — Тэб! — рявкнул он, наклоняясь ко мне.
Я двинулась к двери, бормоча:
— Пойду посмотрю, как там Тэбби.
Никто не произнес ни слова.
К сожалению, мой путь к бегству был перекрыт байкерами, и Тэк был прямо по моему курсу. Добравшись к нему, я развернулась боком, втянула живот, чтобы протиснуться между ним и другим, но не смогла.
Он схватил меня за плечо, и я посмотрела ему в глаза.
— Тэб ко мне домой. И когда я доберусь к себе домой, детка, тебе лучше тоже быть там.
О боже.
Я выдержала его взгляд.
Потом кивнула.
Он убрал руку с моего плеча.
И я отправилась проверить Тэб.
Факты изложены
— Тэбби, дорогая, прошу тебя, — прошептала я, умоляя девушке, лежащей на боку, спиной ко мне, на своей кровати, полностью игнорируя меня, как только я села на край ее кровати.
Можно сказать, что дела шли не очень хорошо.
По дороге к дому Тэка мы остановились у фаст-фуда, я купила банку, воду и кучу салфеток. И проинструктировала Тэбби приложить холодную железную банку к лицу и воспользоваться водой и салфетками, пытаясь умыться, пока мы ехали домой. Она все сделала, как я сказала, но молча, ни разу не взглянув на меня.
Я даже не успела полностью остановить машину перед домом Тэка, как дверь с ее стороны открылась, и она выпрыгнула. К тому времени, как я припарковалась и вошла внутрь, она уже находилась за закрытыми дверями в ванной комнате.
Я решила переждать, потому что она не могла оставаться вечно в ванной комнате, и это было правильное решение. Она вышла без крови на лице, но с распухшим носом и банкой, приложенной к щеке из фаст-фуда.
— Я принесу тебе лед, — предложила я.
Она посмотрела сквозь меня и пошла в свою комнату.
Я пошла за льдом.
Когда вернулась, дверь в ее комнату была заперта. Я позвала и постучала, разбудив тем самым Раша.
Это было нехорошо, но неизбежно. На следующее утро у Тэбби будет фингал. В конце концов Раш все поймет.
Пытаясь сгладить всю драму и потерпев неудачу, я поделилась с Рашем тем, что произошло, а затем молча наблюдала, как Раш превращается в мини-меня и дракона Тэка.
Затем он пнул ногой дверь сестры.
Хорошая новость заключалась в том, что Тэбби больше не закрывалась в своей комнате от нас, которые за нее переживали после событий этой ночи.
Плохая новость заключалась в том, что дверь придется чинить.
Еще одна плохая новость заключалась в том, что через несколько недель Рашу должно было исполниться восемнадцать, что меня немного пугало.
Я решила оставить этот вопрос на потом, побеспокоиться об этом позже (если я буду рядом, чтобы побеспокоиться об этом), поэтому расставила приоритеты.
И мои приоритеты вернули нас к настоящему моменту. Тэбби взяла лед и отставила в сторону банку из фаст фуда, мгновенно свернулась калачиком, повернувшись ко мне спиной, положив лед на щеку, а я села на край ее кровати, умоляя поговорить со мной. В этот момент ее брат стоял в другом конце комнаты, скрестив руки на груди, и выглядел так, словно хотел кого-то убить.
Я решила, что мои мольбы не работают, поэтому попробовала другую тактику.
— Ладно, признаю, возможно, я потеряла самообладание и не слишком хорошо справилась с этой ситуацией, — заявила я ей.
Наконец, услышала ответ.
— Ты так думаешь? — пробормотала она в подушку.
— Тэб, моя красавица, он причинил тебе боль, — прошептала я.
Тишина.
— Я беспокоюсь о тебе, детка, и не только потому, что завтра у тебя будет синяк под глазом, — тихо сказала я.
Ответа по-прежнему не последовало.
Но я не сдавалась.
— Я беспокоюсь, потому что у тебя был парень. Я беспокоюсь по поводу его возраста. Я волнуюсь, потому что ты не сказала об этом ни мне, ни своему отцу. — Ее глаза скользнули по мне, и она прошипела:
— Ты не моя мать.
— Нет, но я тебе друг.
Ее глаза скользнули в сторону, когда она заявила:
— Ты мне не друг.
Ой.
Это было больно, но я продолжала, не сдаваясь.
Положив на нее руку, я прошептала:
— Дорогая, …
Ее плечо дернулось, стряхивая мою руку, но я почувствовала, как в комнате что-то изменилось, что-то нехорошее, повернулась к двери как раз вовремя, когда Тэк приказал:
— Оторви свою задницу сейчас же.
О боже.
Видя, что он смотрит на дочь, поняла, что он говорит не со мной, но все же встала рядом с кроватью.
— Можно, все вы просто уйдете? — Захныкав попросила Тэбби.
— Подними... свою задницу... сейчас же, — потребовал Тэк, подойдя к кровати и скрестив руки на груди, как это до сих пор делал его сын.
Я оценивающе посмотрела на него.
Дракон проснулся и был полон сил.
Это было нехорошо.
— Тэк… — начала я, и его взгляд резанул по мне.
— Закрой свой рот.
Ауч.
Я закрыла рот и отступила на шаг от кровати.
Глаза Тэка сверлили дочь, он зарычал:
— Тэбби, повторять не буду.
Я молилась, чтобы она села в вертикальное положение, и моя молитва была услышана. Она послушалась, прищурившись одним глазом, посмотрела на отца. На другом она держала лед. Это была не самая лучшая позиция по целому ряду причин.
— О чем мы говорили? — Рявкнул ей Тэк, как только она села.
— Папа…
— О чем… мы..., — он наклонился и резко оборвал ее, — говорили?
— Никакой лжи, — прошептала она.
— Да. Никакой лжи. Я доверял тебе. А ты солгала.
Мгновенно ее бравада растаяла, лицо осунулось, я начала подходить к кровати, когда ее глаза наполнились слезами.
— Стоять, Рыжая, — крикнул мне Тэк, и я замерла.
Затем, осторожно, сказала:
— Кейн, может сейчас не самое хорошее время…
— Ты имеешь право голоса в этом деле? — Спросил Тэк, перебив меня, и прежде чем я успела ответить, он ответил сам. — Нет. Ты, бл*дь, не имеешь. Так что держи рот на замке.
Я закрыла рот, чувствуя, как в голове снова нарастает давление.
Тэк снова посмотрел на Тэбби.
— Тебя избили, — указал он на очевидное.
— Папа... — прошептала она.
— Тайра могла пострадать, — продолжал он.
— Она... — начала Тэб, но не договорила.
— Она бросилась к этому парню, он замахнулся на нее битой, — сообщил ей Тэк, ее единственный глаз метнулся на меня и широко раскрылся. — Смотри мне в глаза, — прорычал Тэк, и она быстро повернула голову к отцу. — Твоя задница не покинет этот дом до конца лета, — заявил он.
— Папа! — воскликнула она, выпрямляясь и убирая лед.
Это была плохая идея. Опухоль поднялась, начали проявляться синяки.
— Лед на глаз, — отрезал Тэк. — Не снимай его. Мы закончим разговор завтра, когда я буду не в настроении надрать тебе задницу.
У меня перехватило дыхание.
Дядя Марш был прав. Тэк никогда не станет Отцом года. Определенно, нет.
Но это меня не касалось. Тэк только что ясно дал мне это понять.
— Ты, в кровать, — буркнул он Рашу, а потом посмотрел на меня. — А ты в мою комнату.
Я сжала губы, чтобы не сказать, чтобы он может пойти к черту. Но Тэб и Рашу не нужно было этого слышать. Нет, я скажу, когда мы будем вдвоем и услышит только он.
Затем я сделала успокаивающий вдох, который ни в малейшей степени не успокоил меня, посмотрела на Тэбби и тихо сказала:
— Постарайся заснуть, дорогая.
Она пожевала губу и просто кивнула.
Я вышла из комнаты, не взглянув ни на Раша, ни на Тэка.
Не знаю, что его задержало в комнате дочери, когда он наконец пришел, я собирала свою сумку, стоявшую в углу, сейчас положила ее на кровать. Мои туалетные принадлежности из ванной уже были в ней, и я рылась в наваленной одежде на полу, чтобы выудить свои вещи.
Я услышала только, как закрылась дверь.
Потом услышала:
— Какого хрена ты делаешь?
— Я бы хотела, — начала я, не поднимая глаз и продолжая рыться в одежде на полу, — когда все это уляжется, чтобы ты дал мне время попрощаться с Рашем и Тэбби.
Мои слова были встречены молчанием.
Я нашла шорты, схватила их, подошла к своей сумке и запихнула в нее.
Пока я это проделывала, сумка вдруг исчезла из моих рук, и я только увидела, как она пролетела через комнату, куда ее отправил Тэк. Потом я увидела, как моя сумка приземлилась на пол.
Потом подняла на него глаза.
— И попрощаться я хочу, — продолжила я, будто он не вел себя как крутой байкерский придурок, — только ради них и себя.
Внезапно, его рука обхватила меня за горло, я стала пятиться назад через комнату. Дыхание остановилось, потому что легкие сжались, но сердце знало, что он делает, ему это нравилось, поэтому оно перешло в овердрайв.
Я ударилась о стену, не мягко, не сильно, просто ударилась спиной, Тэк не убрал руки с моего горла, поэтому я подняла руки и ухватила его за запястье как раз в тот момент, когда он наклонил голову и оказался нос к носу со мной.
Потом он потряс меня до чертиков своими словами.
— Ты заступилась за мою девочку, не знаю, поцеловать тебя или отшлепать по заднице.
Я моргнула.
Это было не то, что я ожидала услышать.
— Господи, бл*дь, Тайра. О чем ты, бл*дь, думала?
— Отпусти меня, — прошептала я.
— Шай сказал, когда он набросился на тебя, он мог проломить твою чертовую башку битой.
— Отпусти меня, — повторила я шепотом.
— О чем ты только думала? — Повторил Тэк.
Я дернула его за запястье, но его рука не двигалась, продолжая меня держать за горло, не сильно и не слабо, просто держать.
И держать неподвижно.
— Отпусти меня, — повторила я.
Дракон выдохнул огонь и заревел мне в лицо:
— О чем ты, бл*дь, думала?
— Тише! — Прошипела я. — Тэбби и Раш.
— Не беспокоюсь о Тэб и Раше, детка. Совет хочешь прямо сейчас, ты не беспокоишься о себе. О чем, бл*дь, ты думала?
— Позволь мне уйти! — Огрызнулась я, все еще дергая его за руку.
— Скажи мне, о чем, черт возьми, ты думала! — прогремел он.
— Да пошел ты! — Взвизгнула я. — И позволь мне, бл*дь, уйти!
Я резко дернула его за запястье. Он убрал руку. Я тут же отодвинулась, но он обхватил меня за талию и притянул обратно к себе, прижав одну руку к моему животу, а другой, обхватив меня за шею сбоку.
И я стала обездвижена. Снова.
— Сегодня ночью ты могла умереть, — выдавил он.
— Да что ты?
— Или тебя могли покалечить, он нанес бы тебе ущерб, не отняв твою гребаную жизнь.
— Но этого же не случилось, — отрезала я.
— Хотя могло.
— Но не было же.
Он снова оказался нос к носу со мной и отрезал:
— Могло быть.
— Он ударил ее! — Закричала я.
— Если для тебя это проблема, ты звонишь мне, и я разбираюсь с этим. Ты не впутываешься в дурацкую ситуацию, вооружившись чертовым перцовым баллончиком. Ударили кого-то, ты не вмешиваешься, не впутываешься в чертовую ситуацию! — заорав закончил он.
— Ну, в следующий раз не буду, потому что следующего раза не будет.
— Чертовски верно подмечено, — отрезал он.
— Так что, если ты не возражаешь, я заберу все свое барахло и пойду.
— Что?
— Отпусти меня, Тэк, и я пойду.
— Ты никуда не пойдешь, — прорычал он.
— Нет?
— Черт возьми, нет.
— Ошибаешься! — Крикнула я ему в лицо и продолжала кричать. — Дай мне уйти!
— Ты должна усвоить урок и мои слова, бл*дь, а ты делаешь то, что всегда, бл*дь, делаешь, убегаешь и зализываешь раны, значит, ты не выучила свой урок.
— Опять ошибаешься, Тэк. Мне ничего не нужно. Уже нет. Уроки крутых байкеров закончились, потому что мы закончили.
Его голова дернулась назад на дюйм, и он прошептал:
— Что?!
— Мы закончили! — Вскрикнула я и толкнула его в пресс, живот качнулся.
— Трахни меня, только не снова, — пробормотал он.
О нет.
О, черт возьми, нет.
— Отойди, — прошипела я.
— Рыжая…
— Отойди! — Завизжала я, толкая его, он снова начал крутить меня к себе, но у меня не было возможности сбежать, я застряла в его объятиях. Поэтому сделала единственное, что могла. Я готова была вступить в борьбу, отстаивая свою точку зрения (так сказать). — Там, — я подняла руку в сторону, указывая в сторону комнаты Тэбби, прежде чем ткнуть пальцем ему в грудь, насколько это было возможно, — ты ясно дал мне понять, мое место. Твоя брюнетка, — огрызнулась я, и его лицо стало жестким, — также ясно дала мне понять, мое место, где я, а где она. И мне не нравится то место, которое мне отвели, Тэк, так что ты должен меня отпустить!
— Что тебе сказала эта сука? — прорычал он.
— Ничего такого, что я хотела бы повторять. А теперь отпусти меня.
— Что она сказала?
— Я ответила, что…
— Тайра, детка, что… она... сказала?
— Ты можешь повторять свой вопрос бесконечно, Тэк, но конец один. Я ухожу. Так что дай мне возможность избежать неприятностей со страшным байкером, прежде чем я уйду.
— Я вижу, что ты злишься, Рыжая, но мы не сможем разобраться в этом дерьме, пока ты не поговоришь со мной, я должен понять с чем имею дело.
— Это уже не проблема, учитывая, что нам не в чем разбираться.
Я наблюдала, как он втянул носом воздух, пытаясь взять себя в руки.
Я знала, что он может держать себя в руках, он спокойно прошептал:
— Детка, — его рука скользнула вверх, обхватив меня за голову, — мы уже это проходили. Ты не можешь решать, что…
— …опять ошибаешься, — прошептала я в ответ, глядя ему прямо в глаза.
Тэк проигнорировал мои слова и вернулся к нашей предыдущей теме.
— Что она тебе сказала?
— Отпусти.
— Что она тебе сказала?
— Отойди..., — прошипела я.
Его самообладание слабело, но он сдерживался.
— Что эта сука, бл*дь, тебе сказала?
Отлично. Он хотел узнать? Я ему скажу.
— Что ей нравится заниматься с тобой сексом втроем, поскольку я твоя женщина, я могу получить или твой член, или твой рот. В моем такооом высоком положении, как прихлебатель клуба, мне позволено выбирать.
— Бл*дь, дорогая, она тебе морочила голову, — пренебрежительно заявил он.
— Она заявила, что тебе это очень нравится.
Его брови сошлись на переносице.
— Повтори еще раз?
Но я промолчала на этот счет, решив продолжить:
— И она сказала, что знает, о чем говорит, потому была с тобой ни раз втроем и тебе это нравится.
— Она сказала, что была ни раз и мне это нравится? — повторил он за мной.
— Ага.
— Она сказала, что была ни раз и мне это нравится? — Это было утверждение, а не вопрос, но все же это был вопрос, просто вопрос намного страшнее, чем все вопросы.
Страшнее или нет, но я все равно ответила:
— Ага.
— Где?
— Я не знаю, где, — ответила я. — Где у тебя секс втроем?
— Нет, детка, где ты была, когда она говорила тебе все это дерьмо?
— Во дворе компаунда.
— На территории «Хаоса»?
Его слова не совсем имели смысл, но я все равно поняла суть, поэтому ответила:
— Ага.
— Ты была на территории «Хаоса», и она извергала на тебя это чертово дерьмо, — заявил он, и внезапно, не знаю почему, но перемена в нем пронзила мой гнев, и я поняла, что была неправа.
Очень неправа.
Похоже, дракон мог проснуться.
Но он еще не дышал огнем.
А я судя по всему могла воочию увидеть сейчас, как дракон дышит огнем, хотя это было не связано с шумом, жаром и пламенем.
Речь шла о тишине, контроле и уничтожении.
— Да, — прошептала я, глядя ему в глаза.
Он отступил назад, освободив меня от своих объятий, потянувшись к заднему карману джинсов, вытащил свой телефон.
Ошеломленная, испуганная, теперь более чем немного напуганная, почувствовав тяжелую атмосферу в комнате, давящую на мою кожу, я стояла, прижавшись к стене, наблюдая, как он нажимает кнопки на телефоне. Затем увидела, как он приложил трубку к уху.
Затем он заговорил:
— Дог, найди Биби. Не знаю, где она, черт возьми, но найди ее. Когда ты ее найдешь, скажи этой суке, чтобы ее задницы больше не было в «Прокатись», ни в «Хаосе». Никогда. Объясни ей это так, чтобы она поняла. А потом поделись этим с братьями. Биби ушла. Она снова показывается, ты или любой из братьев, делает заявление. — Он замолчал, прислушиваясь к Догу, и у меня перехватило дыхание от его слов. — Она решила потягаться с Тайрой. Наполнила ее голову дерьмом. Солгала о том, что она мне давала. О «Хаосе». Прямо в лицо Тайре. — Это объяснение повлекло за собой еще одну паузу. — Да, брат, на территории «Хаоса» прямо в лицо моей женщины. — Снова пауза, затем: — Хорошо. Увидимся.
Он отключился, сунул телефон обратно в карман и посмотрел мне в глаза.
— Ты больше не увидишь Биби, — заявил он, и я глубоко вдохнула.
Когда я совершила этот подвиг, то спросила:
— Что значит «сделать заявление»?
— Это значит, если эта сука окажется достаточно глупа и вернется, то дерьмо прольется на нее дождем, и в другой раз она больше уже не будет глупой сукой.
О боже.
— Что это значит? — Прошептала я.
Тэк не шептал.
— Чтобы это ни значило, но это распространится повсюду.
И тут я поняла, что меня трясет.
Но Тэк еще не закончил. Отнюдь нет.
Я поняла, когда он продолжил:
— Ранее ты разозлила меня, потому что высказала свои предположения и повесила трубку. Я не люблю такого. Больше так не делай.
Я не двигалась, только продолжала дрожать.
Но Тэку было все равно. Он продолжал:
— Я уже говорил тебе однажды, что ни одна хорошая женщина не заслуживает такого дерьма — измен. Я трахал Биби, ты же знаешь, нам не нужно начинать опять эту тему, и ты уж точно не тащи меня в эту тему каждый раз, когда вожжа попадет тебе под хвост. Теперь, о том дерьме, что она сделала, это не проблема. Она не имеет права загонять тебя в угол в «Хаосе» без кого-то за твоей спиной, и если кто-то прикрывает твою спину, она не сказала бы «член» и даже не посмотрела бы на тебя, если бы ты ее увидела сегодня. Теперь, больше не увидишь. И я поговорю с Хопом о том, что он оставил тебя одну, не защищенной от этой суки, которая поимела твои мозги.
— Но главное, — продолжал Тэк, — я не занимаюсь этим дерьмом. Я сказал тебе это о себе с самого начала. Тебя ужалило, когда все это дерьмо пошло ко дну, когда мы начинали, ты не смогла прийти в себя и выместила свое дерьмо на мне. Вот уже второй раз ты вымещаешь на мне свое дерьмо. Не срывай на мне свое дерьмо, Тайра. Столкнись с ним лицом к лицу, обдумай, справься, подумай, разложи по полочкам и выбрось из головы.
В каком-то смысле он был не прав.
Но я ему об этом не сказала.
А только сглотнула, не произнеся ни слова.
Тэк продолжал.
— Что касается Хопа, он не говорит мне, в кого собирается вогнать свой член. Митци может быть занозой в заднице. Она также может быть охуительной. Хоп не любит, когда ему выкручивают яйца. У них проблемы дома. Как он справляется с проблемами — не мое дело. И не твое. Это их дом. Они с этим справляются сами, мы со своими справляемся сами. Тем не менее, он не единственный член клуба, который кладет свои яйца, когда и с кем хочет, и может не со своей женщиной. Если ты будешь работать в гараже и будешь со мной, то, возможно, увидишь такое дерьмо, как сегодня. Ты не обращаешь на него внимания. И не рассказываешь о нем. Ты можешь сказать мне, но больше никому. Это абсолютная истина, детка. Никогда и никому. Каждая женщина, связанная с клубом, знает это. Это братство, мы во всем поддерживаем друг друга. Во всем. Но в клубе есть парни, которые ничего не имеют против, когда на них претендуют другие женщины. Брик, хотя у него есть женщина, один из них. Дог — другой. Я другой. Я подразумеваю, если у нас есть женщины, мы не ходим налево. Запомни это сейчас, чтобы нам больше не пришлось говорить об этом дерьме.
Я выдержала его взгляд и промолчала.
— Сейчас самое время заверить меня, что ты поняла, — подсказал Тэк.
— Я поняла тебя, Тэк, — прошептала я.
— Хорошо, — тут же ответил он. — Что касается сегодняшнего вечера, Наоми — сука, дрючит Тэбби, всегда так делала, у нас были проблемы. Тэбби протестует и чудит. Я заключил с ней сделку. Избавлю ее от матери, она берет себя в руки. Она не сделала этого, получила последствия своих действий, ты почти понесла последствия ее действий, и мне пришлось убирать оба ваших беспорядка. Это не сделало меня счастливым. Моя дочь, которую избил какой-то ублюдок, слишком взрослый для нее, не сделал меня счастливым. И то, что меня оторвали от дел, важных дел, чтобы я вмешался в твое и ее дерьмо, также не сделало меня счастливым. Там, — он указал на комнату Тэбби, — я был в бешенстве. На полном серьезе. Когда такое случается, тебе тоже достанется дерьмо от меня.