— Если честно, нам нужен был новый вокалист, чтобы закончить альбом, над которым мы работали несколько месяцев, и вернуться в тур, — ответил Киллиан. — Это не редкий случай, когда берут нового фронтмена, так что да, Хейло был приглашен на основании его способностей, чтобы стать частью нас, как в группы.
— Уже сформированную и чрезвычайно популярную группу, — добавила Имельда. — Но в течение нескольких недель вы, ребята, совершили крутой поворот, полностью отбросив «ТБД» и начав с «Падшего Ангела». Что послужило катализатором перемен?
— Грубые придурки, — сказал Вайпер.
Джаггер рассмеялся, и укоризненно покачал головой.
— Приятель.
— Что? Имельда хочет правды, верно? — Вайпер посмотрел на нее для подтверждения и, когда она кивнула, пожал плечами.
— Скажи как есть.
— Может быть, без большой откровенности, а? — попросил Киллиан, а затем повернулся к Имельде.— Как только мы начали репетиции, мы быстро поняли, насколько талантлив Хейло. Он играет на каждом инструменте, сочиняет свою собственную музыку, феноменальный певец и универсальный артист. Было бы неправильно, пытаться надеть на него чужую обувь, когда он прекрасно чувствует себя и в своей.
Черт, отлично сказано, Килл.
— Значит, то, что вас освистали на благотворительном концерте в Саванне, не сыграло никакой роли?
Вайпер чертыхнулся, но Киллиан подмигнул Имельде.
— Может быть чуть-чуть, — сказал он.
Имельда улыбнулась ему и записала что-то, а потом посмотрела в мою сторону. Я напрягся.
— Хейло. Вы только что получили положительную поддержку от вашего коллеги по группе. Каково это, в двадцать три года играть вместе с легендами рока?
— Это сюр, — сказал я, проводя рукой по волосам. — Я вырос, слушая этих парней…
|
|
Послышались стоны с разных сторон стола, в меня полетела скомканная салфетка.
— Мы не такие уж и старые, — обиделся Слейд.
— Очевидно, это их больное место, — сказал я, улыбаясь Имельде. — Но чтобы ответить на ваш вопрос, это похоже на…
Вот дерьмо. Все, что я хотел сказать, в моей голове звучало банально, но… да пошло все. Ведь это правда. — Такое чувство, что я именно там, где должен быть.
— Охренительно, — восхитился Джаггер и, наклонившись, обнял меня рукой за шею. — Вы сначала послушайте, а затем смотрите на это лицо. Как тут можно устоять?
Я засмеялся и оттолкнул его.
— Отвали.
— Я думаю, многие из наших читателей согласятся с Джаггером, — сказала Имельда, постукивая кончиком ручки по подбородку. — То, что произошло после выхода вашей первой песни «Приглашение», было невероятно. Как ваше видео с репетиции попало на канал Warden в Instagram?
— Мы знаем не больше вашего, — сказал Киллиан. Он не озвучил имя нашего менеджера… и это не ускользнуло от моего внимания, вероятно потому, что Брайан был хреном, который не заслуживает благодарности.
— Ну, как бы то ни было, это было широкомасштабное представление вашего нового направления. Не могли бы вы немного рассказать, чем новое направление отличается от предыдущего и что нам ожидать от нового альбома?
Довольный тем, как идет интервью, я взял энергетический напиток, которым запасся заранее, и открыл, пока Киллиан ушел в многословный скучный ответ. Краем глаза я заметил, как Вайпер сдвинул руку на сантиметр ближе к моей, и про себя ухмыльнулся. Не мог сдержаться, да? Все его протесты и разговоры о парне, который не встречается и не состоит в отношениях были просто словами, а его действия говорили об обратном. Мы были здесь, на интервью, и я знал, как не просто ему сидеть и контролировать себя, чтобы не прикасаться ко мне.
|
|
Черт, это было невероятно возбуждающе.
ГЛАВА 22
ВАЙПЕР
Имельда Вейнрайт слыла маститым журналистом в мире шоу-бизнеса. В профессии она примерно столько же времени, сколько и мы, и брала интервью у группы на протяжении многих лет. Когда Брайан сказал Киллиану, что журнал отправит к нам именно ее, я понял: для нас этот разворот станет золотым.
Высокий профессионал, Имельда была известна своими статьями, острыми и актуальными, что в сочетании с провокационными фотографиями воспламеняла страницы журнала, давая читателям именно то, что они хотели.
Я видел, что это беспокоило Хейло еще до начала интервью. Передо мной стояла задача находиться где-то рядом с Ангелом, но в то же время, не смотреть на него и не прикасаться определенным образом, чтобы ничто не кричало: эти двое трахаются. Мне удавалось держать себя в руках у бассейна… пока.
— Название вашей группы «Падший Ангел» знает каждый, и этот каждый слушает вас. Такое чувство, что вы вместе, ребята, уже годы, а не пару месяцев. Можете сказать, как появилось это название? Почему вы остановились на «Падшем Ангеле»?
Логически, я понимал, что этот вопрос возникнет. Никогда не забуду тот момент, когда произнес в первый раз эти два слова. Вкус Хейло, после того, как я заглотил его член до задней стенки горла в его квартире, все еще стоял во рту. И когда Киллиан кивнул в моем направлении, а Имельда обратила внимание на меня, было трудно сдержаться и не прикрыть ладонью свой непослушный член.
|
|
— О, Вайпер, это была твоя идея? — спросила она, постукивая кончиком ручки по губам.
Краем глаза я заметил, как Хейло поерзал на своем стуле рядом со мной. Не смотри на него. Не смотри, блядь, на него, иначе твоя полуэрекция расцветет в охренительный стояк. Продолжай смотреть на Имельду.
— Да, думаю, можно сказать и так. Это довольно просто. Нашего нового фронтмена зовут Хейло, ну, и посмотри на него (Примеч.: имя Halo, можно перевести как нимб, сияние, ореол).
Когда Имельда перевела взгляд на Ангела, я позволил воспользовался поводом и тоже переключился на великолепного засранца рядом со мной. Хейло фыркнул и покачал головой, а когда нервно провел пальцами по волосам, Имельда кивнула.
— Как вы знаете, я известен не тем, что пишу милые тексты, — продолжил я. Хейло повернул голову в мою сторону и изогнул губы в порочной ухмылке. — И это не изменилось. Группа сейчас движется в совершенно другом музыкальном направлении, и у нас есть несколько более спокойных песен, но тексты останутся сексуальными. И поверь мне, Имельда, как только увидишь нашего фронтмена, поющего эти песни на сцене, ты заметишь, как с его головы спадает ореол.
Стоило только Джагеру хлопнуть себя рукой по бедру и сердечно рассмеяться, тот восхитительный румянец, который покрывал шею и щеки Хейло, всякий раз, когда он был взволнован или смущен, появился снова,
— М-м-м, — протянул Джагер, обаятельно улыбнувшись Имельде. — Он заставит всех дамочек сбросить с себя трусики, а мужчины будут его благодарить за это.
— Вы так думаете? — Имельда скользнула глазами по всем нам. — А какая песня, по вашему мнению, будет более привлекательной для фанатов? Самая шокирующая для исполнения? — спросила она, снова обращаясь к Хейло.
— «Трудно», — произнесли мы все хором, не дав Хейло возможности ответить.
Имельда нерешительно фыркнула, пока Хейло пытался прикончить нас взглядом. Бедный парень был так напряжен, и мы пытались его расслабить. Для нас это был просто очередное интервью, но для Хейло, такое было впервые. Он обдумывал каждый свой маленький комментарий, не говоря уже о каждом движении, и чем раньше он осознает насколько нереальный, тем легче будет.
— «Трудно»? — переспросила Имельда. — Почему?
Я фыркнул.
— Нас пятеро парней, Имельда. Как ты думаешь?
— Ты написал эту песню?
Когда я кивнул, она посмотрела на Хейло.
— Думаю, ты должно быть уже стал рок-звездой, если можешь исполнять одну из грязных песен Вайпера так, что ему нравится.
Я был близок к тому, чтобы сказать рассказать ей, насколько сильно Хейло вдохновил меня. Но в последнюю секунду вспомнил, что мне не разрешили сообщать, что ту в первую ночь, когда Хейло впервые исполнял эту песню, нам обоим было трудно.
— Ага, но не слишком беспокоюсь. Я могу справиться с Вайпером, — сказал Хейло.
Джагер подавился газировкой, явно такой же ошеломленный, как и я, двойным смыслом сказанных этим умником слов, Киллиан похлопал его по спине и вмешался, и спас ситуацию — как и всегда.
— Хейло имеет в виду, что мы очень хорошо ладим, — сказал Киллиан и нацелил ленивую улыбку на Имельду. Гребанный обольститель. — Это фантастика, как музыка может объединить людей. Это был невероятный процесс создания нового звучания и иных текстов песен, которые, мы надеемся, сведут с ума людей.
— Да, Хейло вдохнул в нас новую жизнь, — сказал я и посмотрел на Ангела, впервые осознав, что он совершил невозможное. Он заставил меня полюбить музыку еще больше, чем уже ее любил. Это был какой-то охренительный подарок. Отведя взгляд от него, я снова сосредоточился на Имельде. — Он вдохновил нас на креативность и подтолкнул к большему.
«Ладно, может, именно меня он так вдохновил», —подумал я, когда никто из парней не поддакнул.
Но затем заговорил Киллиан:
— Я согласен. То, как он управляет всем, к чему прикасается… безумно. И это невероятно. — На этих словах я посмотрел на Киллиана, который в свою очередь был сосредоточен на мне.
Имельда присвистнула.
— Это серьезная похвала, Хейло. Понимаю. Я так же одержима «Приглашением», как и все остальные, и после этого интервью уверена, что люди будут есть с ваших рук. Расскажи мне немного больше о себе, Хейло. Откуда ты? Твоя семья?
Когда Хейло отвечал на вопросы Имельды, я перевел взгляд на Киллиана, который язвительно улыбался мне, словно придурок. В ответ я потянулся почесать свой висок средним пальцем. Да, мне нравился Хейло — сильно.
Это что долбанное преступление? Нет.
Это выводило меня из себя? Да.
Я понятие не имел, как справиться с этим… этим… чем бы это ни было. У меня было чувство, что Киллиан, Джаггер и Слейд знали об этом, и именно поэтому так наслаждались, издеваясь надо мной. Сейчас не самое подходящее время поощрять свою одержимость Ангелом. Ему предстояло взорвать музыкальный Олимп всеми возможными способами, о которых он даже не подозревал. Но возможности будут упущены, если мир узнает, что Хейло проводил каждую ночь в моей постели, вместе со мной.
Пока Хейло разговаривал с Имельдой, мне в голову пришла мысль, что я должен закончить историю между нами сейчас, до того, как мы уедем из Майами. Но когда я посмотрел на профиль Ангела, на шею, на красную футболку, что облегала его бицепсы и открывала вид на загорелые руки, осознал, что не собираюсь ставить на паузу или прекращать то, что между нами. Я был эгоистичным ублюдком, и хотел Хейло. И пока он не скажет мне убираться на хрен из его жизни, я планирую быть с Ангелом снова и снова. Но, до того, мне придется собраться силами и вернуться к игре, потому что игра только что стала на порядок сложнее.
— Ладно, ребята, — сказала Имельда, положив ручку на блокнот. — Я думаю, что получила то, что нужно. Если вы хотите, то Дрю отведет вас и подготовит к фотосессии. Вы готовы к крупному плану?
ГЛАВА 23
ХЕЙЛО
Щёлк. Щёлк. Щёлк.
— Хейло, ты бы не мог немного опустить подбородок? Да, вот так. — Фотограф двинулся чуть вперед, снимая нас пятерых под разными углами. — Ладно, Вайпер, подвинь левую ногу вперед на пару сантиметров и поверни... Отлично.
Я стоял спереди в центре между Вайпером и Киллианом, а Слейд и Джаггер по бокам рядом с ними. Вся группа, кроме меня, была одета в черные цвета. Я был единственным в белом с ног до головы, воплощая название группы. Можно подумать я и так не выглядел белой вороной, и был согласен на все, что хотел журнал, пока мне не предложили закрепить на голове настоящий ореол намекающий на мое имя.
— Смотрите на меня, и не двигайтесь ни на сантиметр. Нижняя челюсть вперед, продемонстрируйте свою мужественность.
Чтобы сделать кадр сверху, фотограф взобрался на лестницу, я поднял глаза на него, и фотовспышка ослепила меня. Я пытался не щуриться, но Иисусе, это было похоже на «двигайся, но не двигайся, смотри на меня, но не смотри на меня, держи глаза открытыми и старайся не моргать, дай мне крутого парня, но при этом постарайся не выглядеть придурком», черт, как модели выдерживали это в реальности? Съемки так утомительны. Я бы предпочел отвечать на назойливые вопросы, чем позировать. С другой стороны, это был сам Rolling Stone, огромное интервью, так что, если я должен стоять здесь весь день напустив на себя хмурый вид, то сделаю это. Это мероприятие показывало, насколько малопривлекательными является вещи за кулисами, даже если конечный результат выходил поразительным.
— Хорошо, я хочу кое-что попробовать. Поэтапный процесс раздевания, — заявил фотограф.
— Ты хочешь, чтобы мы разделись, Жак? — приторно ухмыльнулся Джаггер, словно его это расстроило. Черт, он уже снимал с себя пиджак, когда фотограф, — которого он назвал Жак — предупреждающе поднял руку.
— Ну, не совсем, — произнес он, махнув своим помощникам, чтобы они помогли нам с одеждой. С меня была снята куртка, на штанах расстегнули пуговицу и молнию, а рядом со мной без рубашки поставили Вайпера. Великолепно, как будто фотографу было недостаточно Вайпера полностью одетого — теперь я должен стоять рядом с полуголым Вайпером, теплая кожа которого касалась моей. С меня приспустили рубашку, оголив грудь, плечи, открыв все кроме рук. Я скрестил их на груди, так как не хотел касаться Вайпера — кожа к коже перед всеми это слишком. Адова пытка, и как, блядь, я должен сосредоточиться?
— Не могу дождаться, когда выйдет журнал, чтобы увидеть это, — пробормотал Вайпер мне на ухо, пока помощник регулировал освещение.
Воспользовавшись небольшой передышкой, я посмотрел на него, и увидел прекрасную картину: Вайпер держал руку в брюках.
В. Брюках.
— Что ты делаешь? — спросил я, даже не удосужившись скрыть свое удивление.
Вайпер пожал плечами, но на его лице растеклась самодовольная улыбка, словно он точно знал, какой эффект оказывает на меня.
— Просто делаю то, что мне говорят. — Он прошелся взглядом по моему телу вниз, где мои расстегнутые штаны были низко спущены на бедрах, и тихо присвистнул.
— О, блядь, чтоб меня, Ангел…
— Позже, если тебе повезет.
— Правда? — Глаза Вайпера потемнели. — Я ведь могу поймать тебя на слове.
— Черт возьми, — произнес Джаггер с другой стороны от Вайпера, а затем наклонился к Слейду. — Эй, приятель. Ты не хочешь поменяться?
— Поменяться? Зачем? — спросил Слейд.
Джаггер бросил на него взгляд, и когда стало ясно, что Слейд не собирался следовать его просьбе, кивнул на меня и Вайпера. Но так и не получив согласия, и увидев, что фотограф обернулся, Джаггер сказал:
— Эм-м, потому что я более фотогеничен с правой стороны.
— Ты хорошо выглядишь с обеих сторон, — сказал Жак, махнув Джаггеру, давая ему понять, оставаться на месте.
— Извини, — прошептал я ему, на что Вайпер фыркнул.
— Отвали, мудак, — сказал он. — Ты просто завидуешь.
Джаггер пожал плечами.
— Да, Хейло, действительно красивый.
Вайпер обернулся, и я мог только представить, каким взглядом он одарил Джаггера, потому что последний поднял руки и пробормотал что-то, и Вайпер снова повернулся обратно.
Мы сделали еще одну серию снимков на тему Жака: «поэтапный процесс раздевания», и я еще никогда не был так рад перерыву на перекус.
— Хейло, не уходи слишком далеко, — окликнул меня Жак, когда я стянул рубашку с рук и пошел к столу за едой. — Мы должны сделать индивидуальные фотосессии, но я начну с Киллиана. Это касается и всех вас.
Индивидуальная фотосессия? Нахер еду, мне нужен алкоголь.
— Не думаю, что когда-либо видел тебя печальным, Ангел, — сказал Вайпер, подходя ко мне.
— Я предпочитаю интервью, где можно просто говорить.
Вайпер потянулся к одному из кувшинов с водой. Налил в пару одноразовых стаканчиков и протянул один мне.
— Спасибо, не надо. Мне нужно что-то покрепче, чем вода.
— Это не вода.
Я принюхался к стакану и откинулся назад.
— Ни хрена себе.
Вайпер хмыкнул и глотнул.
— Они знают свою работу — как сохранять позитивный настрой артистов. Раздень и налей. — Когда Вайпер оглядел мои расстегнутые штаны и голый торс, его глаза загорелись. — Должен сказать, я, блядь, одобряю.
Боже, сейчас не время смотреть на Вайпера так как я хотел, не в окружение незнакомых людей. Я должен держаться подальше от него до конца съемок, если не хотел выдать нас.
— Тебе нужно отойти.
Потягивая свою водку, я обратил внимание, что Киллиан уже закончил свою сольную съемку, следующим был Слейд. Даже он выглядел более комфортно перед камерой, чем я. Возможно, алкоголь поможет мне немного расслабиться.
— Ты не можешь избавиться от меня так легко, Ангел. Я никуда не собираюсь уходить, пока ты смотришь на меня так, будто хочешь наброситься.
Я фыркнул от смеха.
— Именно поэтому тебе нужно отвалить от меня. А как же план сохранить все в тайне?
Вайпер ухмыльнулся и поднес стакан ко рту. Когда он поднял руку, и коснулся моей, — черт, этот засранец подобрался слишком близко ко мне. Если он поставил задачу раздразнить меня, то он охренительно хорошо делал свою работу.
— Хейло, ты следующий, — позвал Жак, давая мне такой необходимый повод для побега от соблазнительного мужчины. Я допил алкоголь одним глотком, бросил стаканчик в мусорное ведро и слинял, прежде чем Вайпер успел что-либо сказать.
«Будь профессионалом и постарайся не выглядеть так, будто для тебя это мука»,—обратился я к себе, останавливаясь перед Жаком. Поджав губы, он оглядел меня с ног до головы, и тут я вспомнил, что после групповой съемки снял рубашку.
— Извини, было жарко, и я не хотел заново надевать рубашку, — сказал я, но Жак поднял руку, все еще изучая меня, а затем щелкнул пальцами помощнице.
— Молли, принеси масло, — попросил он, и когда Молли умчалась, я вытаращил глаза.
— Ты сказал масло? Для чего?
— Ты хочешь быть голым? Я согласен, — ответил Жак.
Молли вернулась с бутылкой масла, открыла и уже наливала себе на руку.
Я отступил прежде, чем она успела добраться до меня.
— Ладно, я предпочту рубашку. Или куртку. Даже рубашку и куртку.
Не обращая внимания на мои протесты, Молли молча растирала мой живот маслом, и я внутренне сжался.
— Это действительно необходимо? — уточнил я, пока мне наносили масло на грудь, плечи и спину, которая, вероятно, даже не попадет в кадр. Смех прозвучал справа от меня, и я увидел, как Вайпер улыбаясь что-то нашептывал фотографу.
— Жди своей очереди, — бросил я ему.
Он подмигнул мне.
— Не забудьте его бицепсы. Он так усердно работает над ними. — Глаза Вайпера были полны бесовства.
Молли принялась работать над моими руками, а я отвел взгляд от Вайпера, так как не мог смотреть на него спокойно.
Когда мое тело было полностью покрыто маслом, Жак поставил меня прямо под солнцем, я ощутил себя яйцом на сковороде, практически слыша, как шипит моя кожа, пока Жак делает кадры.
Я приказал себе расслабиться, что это последнее, что я должен сделать сегодня, и тогда смогу принять самый долгий душ, известный человечеству. Почти готово… почти готово.
— Хейло, поверни лицо на пару сантиметром вправо… еще немного… Почему бы тебе не посмотреть туда, где стоит Вайпер? Да, вот так.
Камера Жака заработала снова, а я… прожигал взглядом мужчину, на которого старался не смотреть весь день. Вайпер провел рукой по своим черным волосам, при движении мышцы его руки напряглись. Его оливковая кожа потемнела за время нашего пребывания в Майами, и это только подчеркивало рельеф тела, делая его еще более привлекательным.
— Вот! Этот взгляд, — сказал Жак, и я застыл, гадая, что именно он увидел. Но понимая, что думал-то я о Вайпере, так что, вероятно, ничего хорошего. Еще несколько щелчков камеры, и Жак засиял улыбкой. — Красивый мужчина. Спасибо.
— Я все? — спросил я.
Жак кивнул и жестом предложил Вайперу занять мое место, но мне нужно было кое-что сделать, прежде чем удалиться.
Я привлёк внимание Молли и указал на покрывающий меня слой масла толщиной в пару сантиметров.
— Можно мне полотенце?
— Конечно. — Она снова бросилась прочь, и, пока я ждал ее, Вайпер подошел ко мне.
Повернувшись спиной ко всем, он опустил взгляд на мою грудь и пресс.
— Ты уверен, что тебе нужно полотенце, Ангел? Это может быть скользко … гладко…
Я облизнул губы, сексуальное обещание в словах Вайпера звучало настолько заманчиво, что когда Молли вернулась, я дважды подумал о том, стирать ли с себя масло.
— Хейло, останься, — внезапно закричал Жак. — Молли, избавься от полотенца.
— А? — Я прищурился и поднял руку, чтобы затенить глаза, нахмурившись на Жака. — Я думал, со мной закончили?
— Закончили, но… — Жак показал на меня и Вайпера. — С этим я могу работать. Молли? Намажь Вайпера маслом.
ГЛАВА 24
ВАЙПЕР
— Работать с нами? Как именно? — спросил Хейло фотографа. Его глаза были широко распахнуты, а рот приоткрылся.
Если ранее наш фронтмен выглядел обеспокоенным, то по мере того, как Молли втирала масло сначала в кожу моей одной руки, затем — другой, выражение его лица сменялось испугом.
Я с трудом сдержал себя, чтобы не засмеяться.
Жак был известен не элегантными и приличными фотографиями. Он работал для самых провокационных и престижных журналов в мире. Поэтому, когда он подошел к нам, внимательно осмотрел меня и Хейло, не нужно было быть гением, чтобы догадаться, о чем он думал.
— Мне нравится, как вы ощущаетесь вместе. Эта энергетика, — восторженно сказал он, обходя Хейло, а последний обернулся посмотреть на фотографа.
— Что за энергетика? Скользко и неудобно?
Жак остановился перед нами, улыбнулся Хейло и покачал головой.
— Нет-нет. Темный и светлый. Добрый ангел, — ответил он Хейло и, повернувшись ко мне, добавил: — Плохой ангел.
Я фыркнул, ибо Жак только что попал в самое яблочко.
Фотограф кивнул, потирая пальцами подбородок, его взгляд бродил по моему телу, словно скользкие руки Молли до этого.
— Я прав, да?
— Нет, — выпалил Хейло, явно громче, чем сам от себя ожидал.
— Нет? — Жак усмехнулся. — Не могу представить, что Вайпер — хороший ангел.
Жак подмигнул мне, я в ответ ухмыльнулся, и его глаза загорелись.
— Да! Это оно. Это все, что мне нужно для съемки. Такое выражение лица и гитара.
— А? — выдал я в замешательстве, а Жак указал на мои джинсы.
— Вы можете снять все остальное, — предложил он.
— Все?..
— Раздевайся. — Жак хлопнул в ладоши. — Да. О, теперь я это вижу.
Уверен, что все увидят всё, если он настроен серьезно.
— Ты с гитарой, прикрывающей бедра, и Хейло, — ты будешь рядом с Вайпером, держаться за его шею. Изгиб твоего бедра будет имитировать гитару и…
— Подождите, подождите — что? — возмутился Хейло, его глаза почти вылезли из орбит, а взгляд бегал между мной и Жаком. — Я не раздеваюсь.
— О, Боже. Видишь, добрый ангел, — подтвердил Жак, вставая между нами, он поднял руки, кружа ладонями вокруг лица Хейло. — Я обещаю, что никто не увидит ничего, что не должен. Мы сохраним твое целомудрие.
Румянец, поразивший щеки Хейло, был настолько милым, что я не смог сдержать смешок. Услышав этот звук, Хейло встретился с моим взглядом поверх плеча Жака.
— Нет. Я не участвую в обнаженных фотосессиях, — уперся Хейло, качая головой. — А как насчет остальных парней?
Жак посмотрел на Киллиана, Джаггера и Слейда, которые находились вне пределов слышимости за столом с едой, затем повернулся к Молли.
— Молли? Пока мужчины раздеваются, сходи и принеси гитару Вайпера, и закрой эту зону. Похоже, тут кое-кто стесняется.
Молли убежала, и Жак снова повернулся к Хейло.
— Вот. Так лучше?
Судя по тревоге, исходившей волнами из Хейло, я подумал, что так не «лучше». Но прежде чем Хейло смог найти правильные слова, Жак произнес:
— Вы, оба, раздевайтесь, а мы потом на фото затрем остальные части тела. Тогда и начнем. Это будет невероятно.
Жак оставил нас раздеваться, а Хейло застыл. На самом деле, я даже не был уверен, что он дышит. С десяток членов команды журнала начали выводить людей со двора и возводить складные столбы, к которым крепили плотные черные шторы.
Краем глаза я увидел, как Киллиан с недоумением смотрит на нас, но его скрыла штора, прежде чем я успел что-либо объяснить.
— Ты сошел с ума? — прошептал Хейло, делая шаг ко мне.
Его глаза были немного дикими, когда Ангел скользнул взглядом по моему лицу, без сомнения, пытаясь найти, какой винтик перестал работать в моей голове. — Мы не можем этого сделать.
— Не можем сделать что? Раздеться в присутствии друг друга? — спросил я с ухмылкой. — Мне казалось, мы уже делали это, Ангел. Много раз.
Хейло подошел еще ближе ко мне.
— Ты хоть когда-нибудь бываешь серьезным? — процедил он сквозь зубы.
Я опустил глаза на его грудь и облизнул губу.
— Я веду себя очень серьезно, и ты должен раздеться.
Хейло покачал головой.
— Я не могу этого сделать.
— Нет? Что ж, если тебе нужна помощь, я смогу…— Когда я поднял руку, Хейло поспешно отступил от меня.
— Как насчет того, чтобы держать руки при себе, — попросил Хейло. Когда я потянулся к молнии моих джинс, он застонал. — Господи, это не намного лучше.
С расстегнутыми джинсами я оглянулся на Жака, возившегося с камерой и освещением, а затем повернулся к Хейло, который выглядел так, словно вот-вот потеряет сознание. Зная, что единственный способ получить снимок, который хотел Жак, это остудить пыл Хейло, я положил руки ему на плечи.
— Дыши. — Хейло уставился на меня, совершенно не в себе. Я склонил голову в сторону. — Блядь, просто дыши.
Ангел сделал несколько глубоких вдохов, и когда, наконец, обрел способность стоять на своих двоих, я отпустил его.
— Какая главная проблема для тебя? Я? Нагота…
— Как насчет тебя и плюс нагота? — выдохнул Хейло, затем понизил голос: — Как я должен спокойно позировать рядом с тобой голым и контролировать… свой…
— Стояк?
— Да!
«Блядь, если бы я знал» — хотел сказать я, но вряд ли бы Хейло оценил такую честность.
— Точно так же, как я буду стоять рядом с тобой и пытаться делать то же самое.
— М-м-м, это не то же самое, — возразил Хейло. — Ты забыл, что у тебя будет прикрытие?
Оу, точно. Да, дерьмо. Когда я усмехнулся, Хейло сжал челюсть. Вайпер, тебе лучше заткнуться.
— Я бы не беспокоился об этом, — сказал я. — Жак — профессионал, и будут только ты и я, он и Молли. Ему все равно, встанет у тебя или нет. Черт, может ему даже понравится. Он дал четко понять, что ты великолепный… красивый мужчина.
— Это твое напутствие? — Хейло нервно потер лицо, и я наклонился.
— Нет. Вот мое напутствие. Ты выглядишь охуеть как горячо голым, и я не могу дождаться, когда повешу эту фотографию над моей кроватью, и буду дрочить каждый раз, когда останусь в ней без тебя. Теперь снимай штаны, Ангел. Или я сам сниму их.
Мои слова достигли цели. Хейло сделал не совсем устойчивый шаг назад и, с глазами, полными огня, потянулся к молнии, но именно мне пришлось повернуться к нему спиной, и закончить раздеваться, не прикасаясь к нему, чтобы убрать свои загребущие руки от Хейло и спокойно раздеться.
— Ладно, вы двое, — позвал Жак пару минут спустя, когда пространство было очищено, и Молли передала мне мою гитару. — Давайте попробуем найти позицию, которая понравится нам всем.
Хейло издал звук, похожий на замученный стон, а затем, скрестив руки на груди, подошел к Жаку и ко мне. Я перекинул через плечо гитарный ремень, прикрыл инструментом низ живота и полувозбужденный член.
— Итак, давайте сделаем это, — сказал Жак, глядя на меня. — Вайпер, я хочу, чтобы ты стоял спереди, лицом ко мне и к камере. Гитара выглядит идеально, но пусть твоя правая рука свободно лежит на струнах.
Я встал в нужную позу — ноги слегка раздвинуты, пальцы правой руки низко на струнах.
— Отлично, отлично, — кивнул Жак. — И пусть левая рука висит ближе к телу с боку.
Сбоку? Это было интересно. Но эй, я не был фотографом, и если именно это хотел Жак, я не собирался с ним спорить.
— Да, вот именно так. Теперь, Хейло, — сказал Жак и посмотрел на Хейло, я сделал то же самое. Ангелу явно было неловко и не по себе. Жак поманил его пальцем. — Подойди ближе.
Щеки Хейло стали пунцовыми. Он сделал пару шагов, и приблизился ко мне с правой стороны. Когда Жак посмотрел на наши тела, Хейло пробормотал:
— Это, блядь, безумие.
— Отлично, — сказал Жак. — Я хочу, чтобы ты оседал его ногу.
— Что? — переспросил Хейло и немедленно отскочил. — Я никого не седлаю. Вайпер? Мои родители увидят это.
И если что и может убить жесткую эрекцию, так это слово «родители».
— Твои родители… — Жак замолк, видимо, до него дошло, что сказал Хейло, и обидело. Он потряс пальцем перед нашим солистом. — Я не делаю порно, молодой человек. Я хочу, чтобы ты поставил ноги по обе стороны бедра Вайпера, а затем наклонил свое тело, чтобы спрятать свой... — Жак указал на прекрасный член, который Хейло забыл прикрыть в своем пустом психозе. — Для этой цели.