Увидев направляющегося к нам Боунза, я вздохнула с облегчением. За ним шагал рослый джинн с черными растрепанными волосами и ослепительной белозубой улыбкой.
– Версес, это моя жена Кэт, – представил меня Боунз.
– Очень приятно, – кивнула я, пожимая джинну руку.
Я очень удивилась, когда мгновение спустя Боунз оттащил меня в сторону.
– Иди за мной! – скомандовал он, ведя меня мимо диджея, а затем в дверь у парня за спиной. За дверью обнаружилась лестница. Хорошо, что я видела в темноте, потому что, как только Боунз закрыл за нами дверь, лестница погрузилась в темноту.
Я ожидала увидеть хранилище оружия, но мы оказались в комнате, заваленной старыми динамиками, музыкальным оборудованием, ящиками и столами. Я уже собиралась спросить, зачем нам понадобился весь этот хлам, как вдруг Боунз рывком привлек меня к себе, поцеловал и начал задирать на мне платье.
Мне стало ясно, что мы пришли сюда не для того, чтобы вооружиться для защиты от неведомой опасности.
– Боунз… – только и смогла выдавить я, отталкивая мужа. – Тамми…
– Тамми в полном порядке. С ней Версес. Не беспокойся о ней. Думай обо мне, – прошептал он, усаживая меня на стол и стягивая с меня трусики.
Когда он снова меня поцеловал, я ахнула, потому что одновременно он выпустил наружу свою ауру. Мощные волны его энергии захлестнули меня с головой. В сочетании с обрушившейся на мое подсознание страстью они были так жр осязаемы, как и его язык, исследующий мой рот.
Все мои возражения исчезли. Вокруг нас грохотала музыка. Ее пульсирующий ритм заменял мне сердцебиение, которого я теперь была лишена. Я всецело отдалась поцелуям, привлекая Боунза все ближе, прижимаясь к нему все крепче. Еще раз потянув за трусики, Боунз сдернул их и, широко раздвинув мои ноги, встал между ними. Я расстегнула на нем рубашку, лаская языком его кожу от шеи до груди и купаясь в волнах сверхъестественной энергии, похоти и силы, излучаемых Боунзом и расположенным над нами клубом.
Он сжал мою грудь, теребя кончиками пальцев соски, набухшие даже под платьем и бюстгальтером. Затем расстегнул брюки, и я почувствовала, как о мою промежность трется его обнаженная кожа. Я застонала и выгнула спину, прижимаясь теснее. Внутри меня нарастало мучительное желание. Стол и стены вибрировали от грохочущей над нами музыки. Мне казалось, что все здание содрогается от страсти.
– Я хочу тебя, – выдохнула я.
Он вошел, глубоко и властно. Волны удовольствия, порожденные слиянием нашей плоти, разнеслись по моим нервным окончаниям. Невидимые потоки силы как будто вливались в меня с каждым новым толчком.
Я погрузила клыки в его шею, ощутив, как он задрожал от наслаждения, которое неизменно доставляли ему такие ласки. Кровь заполнила мой рот, приведя меня в исступление, которое еще больше усиливалось его мощными, плавными толчками. Я присосалась к его шее, чувствуя, как Боунз наращивает темп, одновременно с которым внутри меня нарастало напряжение. Я укусила его еще раз, вскрикнув, когда его пальцы изо всех сил впились в меня. Боунз резко прижался ко мне и замер.
Неописуемо острые эмоции пронизали мое подсознание. Я почувствовала, как рушится самоконтроль Боунза, будучи не в силах устоять против обрушившегося на него пронзительного удовольствия. Я ощутила, как его тело охватывает восторг. Отвергнув остатки самоконтроля, он полностью отдался страсти. Его желание пронизывало меня, а он прижимался ко мне все сильнее, в чувственном исступлении овладевая мной все яростнее. Если бы я была человеком, я бы этого просто не выдержала. Но я не была человеком, и это буйство страсти приводило меня в экстаз. Затем я ощутила, как его клыки пронзают мою шею, как Боунз высасывает мою кровь. Музыка поглотила наши крики, а мы раскачивались все быстрее и резче и пили кровь друг друга, пока наши тела не сотряс мощный оргазм.
– Ты вел себя совершенно неподобающим образом, – сообщила я Боунзу несколько минут спустя, медленно приходя в себя и поправляя одежду.
Боунз расхохотался гортанным и порочным смехом.
– Мне отказывали целую неделю. Можешь поверить мне, Котенок, я еще даже не начинал вести себя с тобой неподобающим образом. Но я это обязательно сделаю.
– Я серьезно. – Мне как молодому вампиру был простителен слабый контроль над желаниями, как пищевыми, так и сексуальными, но Боунз был мертв уже не одно столетие. – Мы должны охранять Тамми, а не уединяться для быстрячка.
– Кто знает, сколько еще дней нам предстоит провести нос к носу с твоей матушкой и Тамми? Я не собирался упускать такую возможность. Кроме того, Версес – владелец этого клуба и мой друг. Тамми ничего не угрожает. Он наверняка кружит ее по всему танцполу.
Это помогло мне справиться с обрушившимся на меня чувством вины. В конце концов, сейчас мы должны были быть в отпуске. Кроме того, целая неделя, на протяжении которой мы спали в одной постели, не вступая в более тесный контакт, начинала сказываться и на мне.
Но я уже включилась в работу.
– Нам пора пообщаться с местными босяками. Возможно, кто‑нибудь из них что‑то да слышал о вампире, взявшемся за ликвидацию человека.
Боунз ухмыльнулся.
– Люди действительно любят поговорить о том о сем, когда расслаблены и развлекаются. Возможно, нам удастся разузнать что‑то полезное.
В полном соответствии с предсказанием Боунза, Тамми танцевала с Версесом. Джинн оказался превосходным танцором, и девушка выглядела гораздо счастливее, чем была всю неделю.
– Я не думаю, что пора уходить! – заявила она при виде нас.
– Еще не пора, – ответил Боунз. – Версес, дружище, направь нас к кому‑нибудь из своих самых болтливых завсегдатаев. Только не к такому, которого нельзя воспринимать всерьез.
С высоты своего роста Версесу было нетрудно осмотреть зал поверх голов гостей. Спустя несколько секундой кивнул в сторону бара, за которым хозяйничала красивая вампирша, облаченная лишь в темно‑синие блестки для тела.
– Видишь седого вампира в конце стойки? Его зовут Поппи. Он говорит слишком много, и я не стал бы доверять ему свои секреты. Но он никогда ничего не выдумывает и рассказывает только то, что слышал.
– Потрясающе! Я был бы очень признателен, если бы ты и твои работники не стали никому говорить о том, что мы были здесь. Трикси нас узнала. Возможно, не одна она.
Версес настороженно посмотрел на Боунза.
– «Укус» – прибежище для таких, как мы. Надеюсь, ты не собираешься нарушать мои правила?
Боунз похлопал его по спине.
– На твоей территории я точно ничего делать не стану. В конце концов мы с женой еще собираемся сюда вернуться. Мы тут еще не все обследовали.
Если бы это было возможно, столь отковенные намеки заставили бы меня покраснеть. Версес рассмеялся. Тамми со скучающим видом отвернулась.
– Почему бы вам не заняться тем, зачем вы сюда пришли? – наконец предложила она. – А я пока потанцую с Версесом.
Я с радостью ухватилась за возможность сменить тему разговора.
– Возможно, у Версеса другие планы, – заметила я.
– Для меня нет ничего важнее хорошего настроения красивой девушки, – возразил Версес, подмигивая Тамми.
Боунз потянул меня за руку.
– Пойдем, Котенок. Это не должно занять слишком много времени.
Мы покинули танцпол, снова оставив Тамми на попечение Версеса, и направились к блистательной синей вампирше и седоволосому вампиру‑сплетнику.
Подойдя к барной стойке, я расположилась несколько поодаль от Боунза, чтобы одновременно подслушивать, о чем он будет говорить с Поппи, и не выпускать из поля зрения Тамми. Пока с ней все было в порядке. Версес оказался прав – морщинистый вампир рядом с Боунзом не особо нуждался в расспросах. Спустя пару минут он уже разговорился. Первые полчаса Боунз просто слушал, позволив собеседнику самостоятельно выбирать темы для разговора, потом взял беседу в свои руки.
– Эта чертова экономика всех подкосила! – провозгласил он, залпом осушив стакан с виски. – Возьми меня. Три года назад я ни в чем себе не отказывал, живя на проценты с капиталовложений. А сегодня я, чтобы свести концы с концами, охраняю человека. От стыда я скоро сам себя колом проткну. Чтобы больше не мучиться.
– И от чего же ты охраняешь этого человека? – фыркнул Поппи. – От налоговой инспекции?
Оба расхохотались, и Боунз заговорщически понизил голос:
– Нет, приятель, от ее родственника. Честно говоря, я задаюсь вопросом, не стоит ли предпочесть вторую сторону этой медали.
Даже издалека я заметила, как заблестели глаза Поппи.
– Какую вторую сторону?
Боунз наклонился к нему и заговорил так тихо, что я едва слышала:
– Ту сторону, которая получит больше денег, если эта вечно ноющая девчонка умрет. Если честно, если бы я знал, как выйти на кузена этой крошки, то предпочел бы эту работу той, которая мне досталась. Тогда в придачу к деньгам я заработал бы еще и хороший обед.
Поппи пожевал соломинку своего коктейля.
– А ты не можешь спросить у самой девчонки, где находится ее родственник?
– Она не знает. Поверь, я спрашивал. И хорошо спрашивал. Включив все свое обаяние. – Для большей убедительности Боунз постучал пальцем по нижнему веку. – Еще один месяц мне не вынести. Я ее съем и вообще ни от кого денег не получу.
Поппи поднял голову и огляделся. Я отвернулась, сделав вид, что изучаю свой напиток. Мне пришлось хорошенько напрячься, чтобы расслышать его ответ.
– Вчера здесь был один парень. Работает по части сокращения численности населения. Думаю, ты понимаешь, о чем я. Он веселился, рассказывая об одном наемнике, который попытался прибегнуть к услугам пожирателя мертвечины, чтобы ускорить затянувшийся контракт. Ты не поверишь. Каким‑то образом этот пожиратель мертвечины умудрился помереть. Представь себе! А жертва и вовсе куда‑то испарилась. Насколько я понял, теперь наемник больше всего боится, что контракт могут расторгнуть.
«Сорок минут трепа наконец‑то принесли свои плоды», – обрадовалась я.
– А ты не знаешь, как зовут этого наемника? – небрежно поинтересовался Боунз. – Возможно, когда я избавлюсь от теперешней работы, мне захочется его выручить.
– Кажется, этот парень, который сюда приходил, называл его Серпентином. Не правда ли, забавно? Он взял себе другое имя, как будто он вампир.
Серпентин. Дайте мне только добраться до дома! У Дона погорят компьютеры, но он разыщет мне владельца этого прозвища.
– Ну, приятель, премного обязан. Позволь тебя угостить.
Боунз еще минут двадцать слушал болтовню Поппи, пока я не начала фантазировать на тему, как заклеиваю рот словоохотливого вампира изолентой. В конце концов Боунз поднялся, всем своим видом показывая, как ему не хочется уходить. Но он пообещал Поппи заглянуть на будущей неделе. И пожаловался на то, что придется притащить с собой несносную наследницу.
Мои брови поползли вверх.
«Боунз, что ты задумал?»
Я извлекла из сушилки кучу одежды и едва сдержалась, чтобы не выругаться. Повсюду пятна отбеливателя. Тамми двадцать лет. Неужели она не могла загрузить стирку так, чтобы все не испортить?
Все же теперь она сама стирала свои вещи. Во всяком случае, пыталась это делать. Сказывалось влияние моей матери. Двадцать лет жизни избалованной богатенькой сучки не могли тягаться с сорока шестью годами дисциплины фермерского образца. И хотя я была гораздо ближе Тамми по возрасту, к тому же некоторые мамины поручения заставляли блондинку в буквальном смысле слова выть волком, к моему удивлению, именно с моей мамой наследница нашла общий язык.
Возможно, я сама была в этом виновата. Возможно, я так привыкла действовать в режиме «найти и обезвредить», что не смогла перестроиться на режим заботы о ком‑то. Как ни странно, но меня эта мысль повергла в уныние. Доктор, взгляните, у меня вообще есть придатки? Мне кажется, что на самом деле я вовсе не женщина…
После обеда, который мама продолжала исправно готовить каждый день (а я, в общем, ничего против этого не имела), мы все расположились у камина. Пора было посвятить Тамми в то, что нам удалось выяснить.
– Итак, Тамми, вот как обстоят дела. Дон до сих пор не нашел твоего кузена. Зато Боунзу удалось выяснить, что тот, кому изначально было поручено тебя убрать, мертв.
Тамми вскочила с кресла.
– Так это же здорово! Теперь я могу вернуться домой, верно?
– Не спеши. Киллер умер при необычных обстоятельствах.
Тамми снова плюхнулась в кресло.
– Каких обстоятельствах? – уже без энтузиазма спросила она.
– Ему вырвали горло, – без обиняков заявил Боунз. – А его компьютер и личные вещи перерыли. Кто‑то что‑то искал. Скорее всего, информацию о его неоконченной работе.
Связи Боунза, приобретенные им в бытность наемным убийцей, сослужили хорошую службу, сработав быстрее, чем все компьютеры Дона. Он узнал о том, что Серпентин мертв, еще прежде, чем Дон выяснил его настоящее имя. Дон действительно поручил своим людям осмотреть квартиру, в которой нашли тело Серпентина (или Джона Дейли, как значилось в справке о вскрытии). Хотя тот, кто побывал в этой квартире до них, умел заметать следы, Дону стало ясно, что кто‑то взломал компьютер Серпентина. Возможно, то, что некоторые из файлов, с которыми знакомился хакер, имели отношение к Тамми, было случайностью. Как и то, что Серпентина убил вампир. Мы знали, что у Серпентина были связи среди немертвых, поскольку он натравил на Тамми джинна. Но, возможно, все это было гораздо серьезнее, чем простое совпадение.
– Я уже говорил тебе, что обычно вампиры не берутся за убийство людей, – сухо продолжал Боунз, – но жизнь не устает подбрасывать сюрпризы. Когда мы были в «Укусе», я пообещал болтливому вампиру, с которым общался, вернуться завтра вечером. Если мы действительно туда пойдем, это позволит мне раскопать больше информации. Но для тебя это может быть опасно, и мы не имеем права сбрасывать это соображение со счетов.
– Насколько опасно? – пренебрежительно фыркнула Тамми. – Меня чуть не убило током, потом меня пытались застрелить, и наконец меня хотел съесть джинн. Или ты забыл?
– Если другой вампир действительно решил взяться за это дело, то он или она могут выследить нас до дома и попытаться тебя убрать, – негромко сказала я.
Тамми, прищурившись, смотрела на нас с Боунзом.
– Но это позволило бы вам поймать этого вампира и выяснить у него, где прячется мой кузен. Кэт, я видела, как ты расправилась с джинном. А как насчет тебя, Боунз? Ты ведь тоже крутой парень? Я хочу, чтобы все это поскорее закончилось. Я хочу вернуться в свою жизнь.
В комнату вплыл Фабиан.
– Я мог бы за вами присмотреть. Меня не заметит ни один вампир или джинн. Я позабочусь о том, чтобы с Тамми ничего не случилось.
Бедный Фабиан был прав. Все знали, что вампиры и джинны очень неуважительно относятся к привидениям. Они игнорировали их гораздо больше, чем большинство людей игнорирует бездомных.
– Спасибо, Фабиан, – кивнула я. – Нам действительно понадобится твоя помощь.
– Когда ты так делаешь, это выглядит очень странно, – пробормотала Тамми.
Я подавила улыбку. Похоже, Тамми так и не поверила в существование Фабиана. Она считала, что мы делаем вид, будто разговариваем с ним, только для того, чтобы посмеяться над ней.
– Я тоже помогу охранять Тамми, – неожиданно вмешалась мама.
Ее лицо окаменело, как будто она гнала от себя нежеланные воспоминания. Уже в который раз меня охватило сожаление о том, что с ней сделали из‑за меня.
Боунз встал со стула.
– Ну ладно. Если мы завтра едем в «Укус», то тебе, Тамми, необходимо научиться защищаться.
Она подняла на него изумленные глаза.
– Я вам разве не за это плачу?
Я не стала поправлять Тамми и уточнять, что деньги получают мой дядя и его отдел, а не мы с Боунзом. Я надеялась, что Дон не обчистит Тамми до нитки, но не следовало забывать, что он, прежде всего, – государственный служащий.
– Тебе все равно необходимо познакомиться с основными приемами самозащиты. В конце концов, ты хорошенькая девушка, а хищники встречаются не только среди вампиров.
Услышав комплимент, Тамми расцвела. Я отвернулась, чтобы скрыть улыбку. Лесть делала ее гораздо сговорчивее, на что и рассчитывал Боунз.
Он сходил в кухню и принес острый столовый нож. Взяв его за рукоятку, Боунз помахал ножом перед носом у недоверчиво наблюдавшей за ним Тамми.
– И что я, по‑твоему, должна с этим сделать?
– Ударь меня, – просто ответил Боунз. – В сердце.
У нее даже рот приоткрылся. Я впервые увидела, что Тамми потеряла дар речи.
– Ты шутишь? – наконец выдавила она из себя.
– Ты должна научиться защищаться от вампиров. Разумеется, шансов в таком противостоянии у тебя крайне мало, зато есть одно преимущество – ни один вампир не расценит тебя как угрозу.
– Именно поэтому в твоем возрасте мне удалось убить множество вампиров, – вставила я. – Фактор неожиданности может спасти тебе жизнь.
Тамми снова перевела взгляд на нож.
– Я не знаю…
Боунз даже застонал от досады.
– Джастина, иди сюда. Покажи ей, как это делается.
Мама удивилась еще больше, чем Тамми в начале этого разговора. Меня такой оборот событий тоже застал врасплох.
– Ты хочешь, чтобы я ударила тебя ножом? – изумленно переспросила она.
Боунз расплылся в озорной улыбке.
– Смелее, мамочка. Сколько раз ты представляла, что делаешь это?
Мама встала, подошла к Боунзу, взяла нож и вонзила ему в середину груди. Он даже не моргнул. А также не поморщился и не попытался защититься.
– Видела, Тамми? – обернулся Боунз к девушке. – Вот так это сделало бы большинство людей. Но Джастина знает, что лезвие вошло недостаточно глубоко. Да и воткнула она его не туда, куда надо. Сердце расположено не по центру, а немного левее. И она не повернула нож, что обязательно… обязательно… необходимо сделать, чтобы убить вампира. Разве что ты ударишь его несколькими ножами сразу. – Боунз выдернул нож из груди и снова подал его моей матери. – А теперь, Джастина, покажи ей, как это делается на самом деле.
Мама изумилась еще больше, но взяла нож, прицелилась несколько внимательнее, чем в первый раз, и, слегка содрогнувшись, вонзила его в грудь Боунза.
– Поверни, – потребовал Боунз таким тоном, как будто ему совершенно не было больно.
Но я‑то знала, что хотя стальное лезвие в сердце не может убить вампира (на это было способно только серебро), боль от подобных действий все равно очень сильная.
Взявшись за рукоятку, мама повернула нож вправо. Боунз сжал ее руку и дернул, сделав в своей груди большую рваную рану. Тамми ахнула, увидев кровавое пятно, расплывающееся на рубашке.
– Вот как это делается, – сказал Боунз, как будто его грудь не пронизывала нестерпимая боль.
Но я чувствовала, как ему больно, и мне стоило немалых усилий не закричать и не потребовать прекратить эту пытку.
– Резко, быстро и основательно. В противном случае второго шанса у тебя не будет. – Он выпустил мамину руку, вытащил нож из раны и вытер его о непоправимо испорченную рубашку. – Теперь давай покажем Тамми, как это делается со спины.
На мои глаза навернулись слезы. Не от боли, которую испытывал Боунз. Рана все равно уже затянулась. Просто я вдруг поняла, что на самом деле делает Боунз. Он не обучал Тамми. Приемы самозащиты от вампиров он показывал не ей, а маме. В обычных обстоятельствах она на это ни за что не пошла бы. Но считая, что это делается ради Тамми, она в точности исполняла указания Боунза и училась, как правильно вонзать нож в грудь и спину и как после этого уклоняться от стандартных защитных приемов.
Фабиан встретился со мной взглядом и подмигнул. Призрак тоже знал, что делает Боунз.
К тому времени, как Боунз объявил, что настала очередь Тамми, я уже успела заново в него влюбиться. Большинство девушек были падки на такие романтические жесты, как цветы и украшения, а мои глаза затуманивались слезами при виде того, как Боунз подставляет грудь и спину под удары ножа в руках моей матери.
Тамми была человеком, поэтому ей понадобилось больше времени, чтобы понять, что к чему. Все же спустя час она была с ног до головы измазана кровью и обливалась потом. А также чуть не лопалась от гордости, что ей удалось несколько раз пронзить сердце Боунза.
– Называйте меня просто Баффи, – криво усмехнулась она.
Я делано зевнула, прикрыв рот рукой.
– Я устала, – пробормотала я. – Я иду спать.
Глаза Боунза вспыхнули. Фабиан исчез за дверью, заявив, что хочет еще раз осмотреть территорию. Мама многозначительно посмотрела на меня. Одна Тамми, похоже, не знала, что на самом деле вампиры никогда не зевают.
– До завтра, – кивнула она. – Мне все равно надо в душ.
Я поднялась наверх. Боунз остался внизу, выжидая. Я услышала, как Тамми включила душ, и одновременно на лестнице раздались легкие и быстрые шаги.
Боунз вошел в спальню, и я сказала себе, что шум из ванной комнаты заглушит звуки в нашей спальне и мама ничего не услышит. Или она внезапно оглохнет. Но когда Боунз меня обнял, я уже больше ни о чем не думала.
«Это могло бы стать началом плохого анекдота, – подумала я, когда, миновав очередь, мы вошли в „Укус“. – Три вампира и один человек заходят в бар…»
Если на Тамми действительно охотился вампир‑киллер, мы надеялись, что он заглотнет приманку и проследит за нами до дома, где его ожидал грандиозный сюрприз. Но для этого было необходимо, чтобы Поппи, вампир, которому мой муж заговаривал зубы в прошлый выходной, поделился с кем‑нибудь рассказом Боунза о богатой высокомерной сучке, которую вынужден охранять. А также о том, что сегодня вечером он планирует вместе с ней снова появиться в «Укусе».
Танцевать мама не захотела. Она сидела у барной стойки, отшивая пытавшихся заговорить с ней мужчин – как из числа людей, так и вампиров. «Она действительно любила Родни, – подумала я, и мое сердце болезненно сжалось при воспоминании об убитом друге, с которым мама какое‑то время встречалась. – Надеюсь, она еще встретит кого‑нибудь особенного».
Мы старательно изображали веселье, развлекаясь, танцуя, выпивая (Тамми, невзирая на ее мольбы, мы не позволили выпить ни капли) и снова танцуя. Боунз уже возобновил знакомство с Поппи. От моего внимания не ускользнуло то, как пристально наблюдает за нами Версес. По выражению его лица было ясно: он чувствует, что что‑то назревает, и не хочет, чтобы это происходило в его клубе. Впрочем, как и мы. Именно поэтому в нашем доме были расставлены мины‑ловушки, наблюдать за которыми было поручено Фабиану. Мы ждем тебя, киллер. Угощение готово.
В два часа ночи мы вышли на парковку. По старой привычке я втянула ладони в рукава, где у меня были спрятаны метательные ножи. Мы были в трех рядах от своего «хаммера», когда в воздухе затрещало электричество. Мы с Боунзом резко развернулись, одновременно выхватывая ножи. Мама сгребла Тамми в охапку. Прямо с неба, взяв нас в широкое кольцо, упало несколько вампиров.
«О черт!» – была моя первая мысль.
Мы вышли из «Укуса» всего несколько секунд назад. Времени для организации подобной атаки у неприятеля явно не было.
Я начала считать, обращая внимание на энергетику каждого из нападавших: «Двенадцать вампиров. Из них несколько Мастеров». Это было слишком много для убийства наследницы. Тамми тут явно была не при чем.
Боунз тоже это понял. Он безмятежно огляделся, но я чувствовала, как его напряжение царапает мое подсознание.
– Экс, какой неприятный сюрприз! Это точно не случайная встреча. Расскажи, кто меня предал.
Черноволосый вампир по имени Экс вышел вперед.
– Человек нанимает киллера, чтобы тот убил его кузину ради денег. Это скучно. Но киллер дважды проваливает задание. В отчаянии он натравливает на девушку джинна, рассчитывая, что на этот раз все будет чисто. Вот это уже забавно. Но потом загадочная рыжеволоска отрезает этому джинну голову. И вот тут мне становится по‑настоящему интересно.
– Милый, кто это такой? – поинтересовалась я, не отводя глаз от Экса.
– Я бы назвал его бывшим коллегой. Я также сказал бы, что он чрезмерно агрессивен. Он почему‑то разозлился, когда я убил нескольких из его лучших клиентов.
Бывший коллега. Чтобы заслужить подобную характеристику от Боунза, Экс должен был представлять собой нечто большее, чем мелкую сошку. Это также означало, что прибывшие с ним вампиры были весьма крутыми ребятами. Наши шансы в одно мгновение превратились из призрачных в несуществующие.
– И я задался вопросом, – продолжал Экс, – что, если в этом замешан мой старый друг Боунз? Оказалось, что у юной наследницы имеются связи в правительстве. Как и у Бестии. Кроме того, во всем, что касается людей, у Бестии такое чуткое сердце. Когда разнесся слух о том, что сегодня ночью наследница явится в «Укус», я принял меры предосторожности. На тот случай, если мои догадки относительно того, кто ее охраняет, подтвердятся. И надо же, как мне повезло: я попал в точку!
Меры предосторожности? Интересное определение для окружившей нас дюжины вампиров, каждый из которых был вооружен до зубов. Я взглянула назад, на здание ночного клуба. Придет ли кто‑нибудь нам на помощь? Или они предпочтут придерживаться своего излюбленного правила «Никакого насилия на территории клуба»?
– Ты явился сюда за мной. Не трогай ее, – сказал Боунз, едва заметно кивнув в сторону Тамми. – Пусть она вернется в клуб, а мы тут все между собой уладим.
– Может, я и явился сюда не ради нее, но убить ее все равно придется. Война мне не нужна.
Грамотный ублюдок! Если бы мы погибли, защищая Тамми, Экс мог бы заявить, что это была работа. Ему просто заказали Тамми. В противном случае сторонники Боунза могли бы счесть это сведением счетов и отомстили за нас. Экс знал, как себя обезопасить.
Тамми заплакала. Экс добродушно улыбнулся ей.
– Если тебя это утешит, твой кузен мертв. Я убил его после того, как узнал о тебе все, что было нужно.
Так вот почему Дон не мог найти Гейблза! Хотя толку нам теперь от этого не было никакого.
Боунз покосился на меня.
– Котенок, ты уже разозлилась?
Я знала, что он имеет в виду. С тех пор как я обнаружила, что обладаю способностью испускать из пальцев огонь, впитанной от вампира‑пирокинетика, кровью которого я угостилась, я отчаянно стремилась держать этот свой талант под контролем. Но сейчас весь спектр чувств – гнев, решимость, страх и грусть, которые я старательно подавляла на продолжении долгих месяцев, с ревом вырвался наружу. Мои руки объяло голубое пламя, рассыпающее во все стороны сверкающие искры.
– Убейте ее! – закричал Экс.
В меня полетели ножи. Я покатилась по земле, уворачиваясь от тучи лезвий и полностью сосредоточившись на Эксе. Два месяца назад я сожгла огромный особняк и взорвала голову вампира‑Мастера. «Гори! – послала я мысль, не сводя глаз с Экса. – Гори!»
Вот только… он никак не занимался. Искры продолжали лететь с моих окутанных огнем пальцев, но нашему недругу это ничем не грозило. Я в отчаянии затрясла руками. «Ну же, черт вас подери! Давайте, пальцы, вспыхивайте!»
Но смертоносные языки пламени, недавно пугавшие меня своей неукротимостью, похоже, исчезли. Мои руки годились разве что на то, чтобы помочь кому‑нибудь прикурить сигарету.
– О черт! – прошептала мама.
Я была полностью с ней согласна.
– Охраняй Тамми! – заорала я, хватаясь за ножи.
Я громко выругалась, уворачиваясь от града летящих в меня клинков. Некоторые из них нашли цель, но, к счастью, ни один не попал в грудь. Все же это серебро обжигало тело, вынуждая меня бороться с желанием остановиться и повыдергивать ножи из ран. Вместо этого я метнула несколько своих собственных ножей, добавив их к шквалу серебра, только что вылетевшего из рук Боунза, и тут же закатилась за одну из машин, воспользовавшись укрытием, чтобы выдернуть ножи, застрявшие в моих ногах и плечах.
Тамми завизжала, когда несколько вампиров взмыли в воздух. Я схватила два ножа, секунду назад торчавших в моем теле, и метнула их в вампира, ближе других подлетевшего к тому месту, где пряталась Тамми. Бросок оказался точным, и вампир рухнул на машину, а не на Тамми и мою мать, прикрывшую девушку своим телом.
Остальных вампиров, похоже, больше заботил Боунз, чем Тамми или мама. Я закатилась под грузовик, пытаясь добраться до Боунза, и отчаянно закричала, потому что моя рубашка вспыхнула.
Проклятье! Должно быть, под этим грузовиком собралась лужа машинного масла, и бесполезные искры из моих пальцев его воспламенили.
– Котенок, ты в порядке? – окликнул меня Боунз.
– Все отлично! – заорала в ответ я, опасаясь, что он ринется спасать меня и погибнет.
«Дура, дура, дура! – кляла я себя. – Машинное масло плюс искры равняется огонь. Тупица!»
Я едва успела сорвать горящую рубашку, как в меня врезалась машина. Я ахнула от невозможной, парализующей боли. И услышала крик Тамми, а затем хриплый голос окликающего меня Боунза.
Что‑то загрохотало по крыше искореженной машины, прижавшей меня к грузовику. Рыжеволосый вампир. Он улыбался, вынимая из ножен серебряный кинжал, так же, как и я, понимая, что мне не успеть оттолкнуть эту чертову машину и спастись.
Но кое‑что я сделать могла. «Машинное масло плюс искры равняется огонь», – злобно подумала я, проламывая кулаком топливный бак автомобиля.