Традиционные системы представительской демократии подразумевают лишь ограниченное участие граждан в своей деятельности посредством периодических выборов. Австрийский экономист Й. Шумпетер (1942, 269) определяет такие «состязательные» формы демократии как создающие «метод достижения политических решений, при котором отдельные граждане получают полномочия принимать участие в вынесении решений в результате конкурентной борьбы за голоса избирателей». Шумпетер противопоставляет это современное, конкурентное представление о демократии ее «классической» альтернативе, которая включает в себя прямое принятие решений с участием общественности. В Древней Греции основные решения принимались Собранием, или Экклесией, которое собиралось около 50 раз в год, на котором каждый гражданин (мужского пола) имел право высказаться и проголосовать (Хансен, 1991). Шумпетер утверждает, что в мире, где миллионы людей живут в городах и имеют дело со сложными техническими задачами, нет альтернативы состязательной модели демократии. Д. Мюллер (1992) также выступает в защиту ограниченных понятий о демократии, так как они «не требуют от человеческого сознания ничего, кроме апатии, эгоизма, разума и арифметики».
Аргументы в защиту участия общественности в управлении государством, которые звучат в последние десятилетия, берут свое начало и стремятся вернуть системы универсальной «совместной», или «совещательной» демократии, когда решения принимаются напрямую гражданами (см. Гудин, 2003, 1 ‑ 8). Согласно мнению Э. Соренсен и Я. Торфинга (2008б, 32-3), схемы управления, включающие в себя такие системы взаимодействия, могли бы решить некоторые «проблемы», с которыми сталкиваются представительские демократии. Они могут улучшить вертикальную расстановку сил посредством создания субэлитарного слоя и систем управления, установить связь между представительской демократией, работающей сверху вниз, и совместной демократией, работающей снизу вверх, служить средством усиления политической власти и взаимного доверия, расширять организационную и понятийную сферу политики и таким образом увеличивать пространство для политической дискуссии и спора, а также повысить эффективность управления и «конечную легитимность» процесса общественного управления.
Мы упоминали начальную и конечную легитимность в Главе 2 (Шарпф, 1999). Начальную легитимность возможно усилить в том аспекте, что решения принимаются политиками, которые были избраны на свой пост. Однако вовлечение общественности в процесс управления государством может привести к большей конечной легитимности, так как это ведет к принятию лучших решений. В сходном ключе М. Китинг (2004, 159) утверждает: «В настоящее время увеличение общественной активности рассматривается как лучший способ вернуть непричастных граждан обратно в основное политическое русло и преодолеть растущий уровень “дефицита демократии”». В самом деле, представительский орган, который заинтересован и учитывает мнение своих избирателей, обладает более сильной этической базой, даже если он последовательно отвергает это мнение, чем представительские органы, которые принимают свои решения без совещаний с общественностью.
Управление государством с участием общественности требует тщательного уравновешивания различных видов легитимности. В ситуациях, когда трудно определить границы сообщества, на которое окажет влияние определенное решение, и когда над процессами участия сообщества в управлении доминирует нерепрезентативная местная элита, государству необходимо воспользоваться своими метауправленческими полномочиями, постоянно отслеживая и, возможно, ограничивая полномочия, передаваемые местным сообществам. Г. Скогстад (2003, 968) предлагает решение этой дилеммы достижения баланса различных форм власти в обществе ‑ от государства с иерархической структурой до народовластия: четко обозначить центральную роль представительской демократии и законную власть государства. По ее утверждению, народная власть, пропагандируемая в стратегиях участия общественности в управлении, может быть лишь полезным дополнением к официальным системам представительской демократии. «Механизмы совместной демократии…, которые дают представителям общества официальные и неофициальные права на участие в управлении государством, не могут заменить централизованное государственное управление из-за своей неадекватной репрезентативности». И все же, такие схемы участия могут быть полезны для стимулирования «начальной легитимности».