– Как? – Молодой рыцарь чувствовал себя опустошенным.
– Клади его на стол, – распорядился Терибальд, которому сейчас было не до переживаний напарника. – Ноги привяжешь, а за руки придется держать, если мы не хотим сломать ему суставы. Ты ведь предпочтешь, чтобы я сохранил жизнь твоему собрату?
– А… э‑э… да. То есть… а разве можно иначе?
– Можно, – кивнул Терри. Он уже шарил по полкам пристенных шкафов, отыскивая нужные приборы. – Можно задушить его, отравить или лишить жизни как‑то иначе, чтобы потом иметь дело с трупом. Это называется некромантия. Но я, кажется, говорил тебе, что это – не основная моя специализация. Поэтому я предпочитаю обыкновенный гипноз. Сведения, конечно, будут неполными, но кое‑что мы и так знаем. А если что‑то он сумеет утаить от нас – ну… как говорил мой отец: «Всему свое время».
Следуя его указаниям, Керагаст уложил бесчувственное тело на стол и крепко привязал ноги рыцаря за щиколотки к ножкам стола, после чего завел его руки назад и встал в изголовье, крепко взявшись за запястья. На девушку, которая замерла у стены, он боялся даже смотреть. Суккуб! И как его угораздило влюбиться в нечеловека! Что же теперь делать?
Приготовления к магическому допросу не заняли много времени. Терибальд только нанес краской кое‑какие символы на лицо и ладони потерявшего сознание рыцаря и поднял над его головой маленький шарик на тонкой ниточке. Шарик качнулся, бросая во все стороны цветные веселые блики.
– Бусар, ты меня слышишь? – раскачав шарик перед лицом рыцаря, вопросил Терибальд. – Отвечай!
Пленник дернулся всем телом, словно от удара. Знаки на его лице проступили так ярко, словно были выжжены раскаленным железом.
– Да‑а‑а, – протянул он. – Да‑а‑а, хоз‑зяин!
– Ты хорошо меня слышишь?
– Да‑а‑а‑а‑а…
– Ответь мне, Бусар, что происходит во дворце? Пленник застонал и снова попытался вырваться, но Керагаст всем весом налег на его запястья, мешая вырвать руки. Терибальд что‑то прошептал одними губами, и пленный рыцарь зашипел от боли.
– Сэр Бравлин, – наконец произнес он, морщась и корчась в тисках, – сэр Бравлин сместил короля! Новая власть! Новая династия…
– Где король Богорад? Он жив?
– Да. Пока да. Король Бравлин не велел пока его трогать.
– А наследник? Принц Гертикс?
– Принесен в жертву.
– Кому?
– Темным Силам.
– Какова судьба Великого магистра?
– Он будет принесен в жертву.
– Кому?
– Темным Силам.
– А что будет с королем?
– Падет жертвой Темных Сил.
– Дались они им, эти Темные Силы! – с досадой воскликнул Терибальд. – Откуда они возьмутся, эти Силы?
– Кузен короля, Лейр Косоглазый, – тут же ответил допрашиваемый. – Некромант и слуга Темных Сил. Король продался Темным Силам и призвал его к себе, дабы установить в мире господство Мирового Зла. Он околдовал короля, и тот сам отдал своего сына в жертву. Убив короля, принца и Великого магистра, Лейр Косоглазый хотел провозгласить себя королем и установить над всей Эвларией власть Темных Сил.
– А магистр Бравлин вовремя догадался о его происках и уничтожил чернокнижника? – уточнил Терибальд.
– Он схватит некроманта во время последнего обряда, когда тот будет творить волшбу над телом короля. Будет большая битва. Некромант будет пленен, поскольку король к тому времени уже окажется мертвецом, мага казнят. Сожгут на костре во славу Единого!
– А Великий магистр? Что он вам сделал? – не выдержал Керагаст.
– Последний из рода Косоглазых. Никто из них не должен выжить! Даже женщины и дети. Никто! Весь род проклятый! Род чернокнижников и некромантов!
– Врешь! – не выдержал Керагаст и так тряхнул брата Бусара, что у того хрустнули суставы. – Сэр Годован тут ни при чем! Он…
– Он сам ввел к королю чернокнижника! – произнес брат Бусар. – Кузен короля, Лейр Косоглазый, обучался черной магии. Он Дипломированный маг, присланный тайно в столицу…
Терибальд коротко взмахнул рукой, и пленник, клацнув челюстями, откинулся назад.
– Зачем ты это сделал? – изумился Керагаст. Терибальд посмотрел на свою руку. Ребро ладони слегка ныло после удара.
– Отпусти его, – промолвил он и попятился от стола с неподвижно лежащим телом. – Все кончено.
– Что ты наделал? – повторил Керагаст, медленно разжимая руки. Брат Бусар не подавал признаков жизни.
– Остановил ему сердце. Он мертв, – тихо ответил Терибальд. – Прости…
«Никто не должен знать, кто я!» – упрямо подумал он. Керагаст смотрел на молодого человека во все глаза, и Терри покачал головой. Ему ничего не хотелось объяснять.
– У нас мало времени, – ушел он от ответа. – Мы должны освободить короля и Великого магистра, прежде чем сэр Бравлин доберется до них.
– Вернее, прежде, чем до них доберешься ты?
– Да не собираюсь я ни до кого добираться! – всплеснул руками Терри. – Ты что, не понял? Меня подставят! Меня уже подставили, назвали чернокнижником! А потом твои щитоносцы вырежут весь род Косоглазых, не пощадят даже женщин и маленьких детей! Мне, конечно, будет уже все равно, я к тому моменту давно превращусь в пепел, но я не могу допустить, чтобы пострадали дети!.. Знаешь, – внезапно сказал он, – отец однажды разоткровенничался со мной. Он сказал, что до меня у него была другая семья – другая жена и двое детей, двойняшки, девочка и мальчик. Бывший кавалер его жены выследил семью и, поскольку не питал к моему отцу горячей любви, убил всех. Мать и детей. Отец потом, когда перестал скорбеть, женился снова, уже на моей матери, но прежде он отыскал семью своего обидчика и отомстил.
– Убил? – почему‑то переспросил Керагаст.
– Да. Жену и… нерожденного ребенка. Поэтому я для себя решил, что ни за что не заставлю страдать невинных. Женщины и дети ни в чем не виноваты. Отец, правда, назвал меня слюнтяем и неудачником, но… Проехали, – отмахнулся он. – Нам надо спешить, пока сэр Бравлин не забеспокоился о чересчур долгом отсутствии своего посланца.
Оставив труп на столе, все трое тихо выскользнули в коридор. Им повезло – откуда‑то издалека доносились голоса и гулкие шаги, а здесь пока было тихо и пусто. Оглядевшись, Керагаст повел их в сторону лестницы.
Их спасло только то, что они продолжали красться, то и дело прислушиваясь и озираясь. Навстречу по лестнице спускались два рыцаря, видимо посланные на подмогу задержавшемуся брату Бусару. Голоса и шум, доносящиеся сверху, свидетельствовали о том, что там тоже есть народ. Если поднимется шум, сюда непременно прибегут.
Оставалось несколько секунд. Керагаст мгновенно извлек из ножен меч, мимоходом подумав о том, что неплохо было бы забрать оружие мертвого брата Бусара.
– Уходите, – прошептал он, бросив на девушку и Терибальда косой взгляд. – Ты не должен попасть им в руки, Лейр, иначе они приведут в исполнение свой план. Отомсти им…
– Я с тобой! – решительно заявил молодой человек. Они не успели начать спор – внезапно девушка‑суккуб легкой тенью проскользнула между ними и шагнула навстречу спускавшимся рыцарям. Те еще не увидели двух людей в коридоре, и появление девушки стало для них неожиданностью.
– Куда? – Керагаст, не помня себя, рванулся следом за нею, но Терибальд удержал его за локоть. Они выждали несколько секунд и осторожно подобрались ближе.
Произошло именно то, о чем он подумал. Один рыцарь уже лежал у стены, бледный, как мел, без признаков жизни, а второй, прислонившись к стене, отчаянно, но уже слабо отбивался от присосавшегося к нему суккуба. На глазах у Керагаста и Терибальда девушка допила остатки его сил и, выпустив обмякшее тело, призывно улыбнулась молодым людям.
– Идите сюда, – прошептала она и сама шагнула навстречу, обняла их за шеи, притянула к себе.
Некоторое время они втроем самозабвенно целовались, сталкиваясь носами и путаясь в губах. Терибальд отчаянно стеснялся – все‑таки его впервые целовала девушка, да еще и возлюбленная его друга. Он все норовил отстраниться, но она сама схватила его за затылок рукой и не давала отстранится. Она же первая и прервала поцелуй.
– Все, – оттолкнула девушка все еще тянувшегося к ней Керагаста. – Остальное потом. У нас мало времени.
– Спасибо тебе. – Молодой рыцарь не удержался и погладил ее по щеке. – Ты… я тебя…
Почему‑то все слова, которые он так давно мечтал сказать хоть кому‑то, вдруг исчезли, остались только смущенное сопение и взгляды исподлобья. Но именно они оказались красноречивее всего, и девушка вдруг снова обхватила его за шею, прижалась всем телом. От нее сладко пахло цветами, медом и летним нагретым полднем.
– Я никогда не причиню тебе вреда, – прошептала она в самое ухо судорожно обнявшего ее Керагаста, и сладкая истома прошла по телу молодого рыцаря. С большим трудом он заставил себя думать о другом.
Как оказалось, Лейр не терял времени. Он быстро и деловито стянул с обоих потерявших сознание рыцарей верхнюю одежду – длинные светлые туники и плащи, а также перевязи с мечами.
– Переодевайтесь, быстро, – скомандовал он.
Керагаст понял его без лишних слов и набросил одну из туник на девушку. Пока он переодевал ее, дрожа и невольно задерживая дыхание всякий раз, когда приходилось случайно касаться девичьего тела, Терибальд сам кое‑как справился с облачением рыцаря‑щитоносца. Керагасту осталось лишь немного потуже затянуть ему пояс и поправить капюшон легкой кольчуги, которую все рыцари носили постоянно, как еще одну тунику. Правда, надевать ее пришлось не на специальный подкольчужник, а прямо на собственную одежду.
Закончив облачение, Терибальд подошел к Керагасту и коснулся руками его лица.
– Меня в Ордене вряд ли хорошо знают в лицо, – объяснил он, – твоя внешность слишком приметна. Да и девушки у вас явно не ходят в орденской одежде. Небольшой маскарад – и тебя никто не узнает!
– Сэр Бравлин – маг, – возразил Керагаст, догадавшись о том, что собирается сделать его напарник. – Он может разгадать твою личину.
– Не разгадает, – беззаботно дернул плечом Терибальд. – Во‑первых, мы вряд ли с ним столкнемся. А во‑вторых, чем меньше изменений, тем труднее распознать чары. Я только изменил цвет твоего лица и волос, а также глаз. Ну и немного подправил форму носа. Только ничего не трогай! Заклинание нестойкое – у меня нет времени на основательную личину.
Через минуту три молодых рыцаря вышли из боковых дверей главного корпуса и спокойно отправились в соседнее здание, откуда лежал самый короткий путь к темницам.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Здесь было холодно, темно и очень тихо. Так тихо, что можно было услышать, как шуршит солома. Луч света пробивался откуда‑то сверху, но озарял только сводчатый потолок и мрачные стены каземата, не доставая до пола, где на охапке соломы сидел Лейр.
Юноша пошевелил закованными руками. Цепи были короткими и почти вплотную прижимали его запястья к камням. Руки уже начали затекать, и он с неудовольствием подумал о том, что скоро он перестанет их чувствовать. Сколько времени он уже тут просидел?
Конечно, жаль, что его первое, и единственное, в жизни настоящее приключение закончилось так быстро и бездарно. Но кто же мог предугадать, что лорд Годфруа окажется жив и здоров, хоть и выброшен в другой мир через неучтенный Портал? Переступив порог родной лаборатории, он с ходу вычислил самозванца, даже не притворяясь, что с кем‑то его путает, Лейр сам не понял, как оказался здесь. Все произошло так быстро‑Конечно, теперь его казнят. Или заточат на неопределенное время, – может быть, просто замуруют в этом каземате и забудут, оставят умирать голодной смертью. Жаль, но ничего не поделаешь. Самое печальное и противное в случившемся то, что он оставляет на земле незавершенные дела. Он ведь обещал свиллам, что найдет способ освободить их от рабства. И Трипс теперь тоже погибнет. А что будет с маленьким Нямкой? Как там его называли свиллы? Волшебный дракон Нимтуронг, исполняющий желания? А мама? Он, ее единственный сын и, не считая двух дядьев, последний мужской потомок Хьюга Косоглазого. Она ужасно огорчится, когда узнает, что он не исполнил свой долг.
Но погодите! А разве долг мужчины состоит именно в том, чтобы оставить после себя сына? А прожить достойную жизнь и уйти из нее так, чтобы не было стыдно перед предками, – это мелочи? А попытаться совершить то, чего до тебя не удавалось никому? Как там было сказано в одной книге: «За попытку – спасибо!»
Чтобы не расплакаться недостойным мужчины образом, Лейр закусил губу. Ему всего двадцать с половиной лет, но когда за ним придут, он покажет им, как умирают настоящие мужчины!
И только он так подумал, в камере вспыхнул свет.
Мягкий, он вовсе не резал глаза, но юноша все равно на миг зажмурился, потому что внезапно раздался звонкий хлопок, и в камере материализовался человек. Небрежным жестом он сотворил прямо из воздуха удобное кресло и уселся, закинув ногу на ногу и поигрывая стилетом.
Лейр исподтишка рассматривал его, не понимая, что в нем так ему знакомо. Лорд тоже смотрел на пленника.
– Нагляделся? – наконец нарушил он молчание. – Вот ты какой…
И только по голосу юноша и узнал лорда Годфруа. Побрившийся и переодевшийся, он ничем не напоминал того дикаря, который шагнул через случайно обнаруженный Портал. Холеный, сытый зверь, который играет с жертвой именно потому, что слишком сыт, чтобы убить добычу сейчас, и предпочитает оставить ее про запас.
– А что? Нельзя? – с вызовом отозвался Лейр, решив, что погибать нужно весело. – Если не нравится, можете выколоть мне глаза. Вон у вас мизерикордия какая! Два удара – и я перестану вас волновать.
– Мальчишка, – со странной интонацией произнес лорд Годфруа. – Сопляк. Щенок…
– Но‑но! Я вас не оскорблял!
– Оскорблял! – внезапно крикнул лорд. – Ты оскорбил мое имя! Мою честь!
– У вас тоже есть честь? Ах да, вы же лорд! А я и забыл. Только и меня не в канаве родили! Двадцать шесть поколений предков – это вам не кот наплакал! Вы знаете, кто я?
– Знаю, – холодно оборвал его лорд Годфруа. – Ты самозванец, авантюрист и убийца! Куда ты дел тело Терибальда?
– Чего‑чего?
– Где труп моего сына? – прошипел лорд.
– Не знаю!
Вместо ответа лорд Годфруа поднял левую руку и растопыренными пальцами сделал быстрый жест, словно скручивал что‑то.
Лейр задержал дыхание и невольно зажмурился, когда горячая волна ударила ему в лицо. Он ожидал боли и уже приготовился терпеть… но ничего не произошло.
– Будь ты проклят! – проворчал его палач и повторил жест, добавив несколько быстрых слов. Опять безрезультатно. В третий раз он подключил две руки, и Лейр тихо вскрикнул – его больно приложило спиной о стену.
– За что? – возмутился он. – Это нечестно! Мы с вами не в равном положении!
– Да кто ты такой, чтобы рассуждать о равенстве? – вскрикнул лорд Годфруа. – Ты убийца моего сына! Отвечай, куда ты дел его тело?
– Да не трогал я вашего сына! – тоже закричал Лейр, внезапно выведенный из себя. – И пальцем не трогал! И в глаза не видел! Я вообще думал, что это мне прислали приглашение!
Очередная молния, посланная в него лордом, вдруг срикошетила, отскочила от воздуха перед его носом и с громким звоном ударилась в спинку кресла. Годфруа еле успел пригнуться.
– Боги и демоны, да что же это такое! – взвыл лорд и вдруг исчез, оставив Лейра одного. Хорошо еще, свет забыл «выключить»!
– Ненормальный какой‑то, – проворчал юноша. Прошло несколько часов. Лейр успел даже вздремнуть, а проснулся от чувства голода, жажды и позывов мочевого пузыря. Последнее терпеть было труднее всего, но, по счастью, недолго.
На сей раз лорд Годфруа появился без спецэффектов в виде грома, молнии и вспышек. Просто вышел из стены и встал, рассматривая Лейра.
– А слабо было дверью воспользоваться? – не выдержал юноша, которого это молчаливое любование, а также все более мощные позывы облегчиться настроили агрессивно.
– Нет. – Лорд прошел к креслу и сел в него. – Повелитель приказал тебя замуровать. Навеки.
Лейр прикусил губу. Вот, значит, как!
– Ну раз я приговорен, как насчет последнего желания? – поинтересовался он.
– А оно у тебя есть?
– Да. Вы не могли бы ненадолго освободить мне руки?
Лорд Годфруа настолько не ожидал такой просьбы, что исполнил ее мгновенно. Цепи исчезли, остались только ножные кандалы, которые позволяли делать маленькие шажки.
– Скажи, ты действительно не убивал моего сына?
– Слово герцога!
– Тогда как ты сюда попал?
– Да я же говорю – гонец приехал к нам в замок. Весь черный! Еще дым повалил, молнии засверкали, и вообще… Ну он и говорит: «Мне нужен владелец этого замка!» Я ему: «Я – владелец!» А он тогда: «Повелитель требует тебя к себе!» Ну я и поехал. Тут меня горгульи встретили, а когда здесь оказался, меня стали называть Терибальдом и племянником. Понятно?
– Понятно, – вздохнул лорд Годфруа и поиграл стилетом. – А как тебя зовут?
– Лейр Бергульф Гвинера ап‑Маас Хьюг Годольфин Косоглазый, герцог Холмогорский.
– Ты из Холмогорья? Теперь мне все понятно.
Лорд Годфруа нахмурился и замолчал, откинулся на спинку кресла. Лейр какое‑то время тоже дисциплинированно молчал, не мешая ему думать.
– И что теперь? – не выдержал он наконец.
– Не знаю, – негромко огрызнулся лорд. – Там, – он кивнул головой в сторону выхода, – сейчас мои родственники целое народное гуляние затеяли. Празднуют освобождение от тебя. Сам Повелитель веселится. По идее я тоже должен радоваться, но… Я ведь был уверен, что ты убил Терибальда. Он мой единственный сын. Конечно, он слюнтяй и слабак, но нас и так уже осталось очень мало. Понимаешь, Лейр, – совсем другим, каким‑то мирным тоном промолвил он, – я уже потерял однажды семью. У меня были другая жена и дети. Их убили. Правда, я отомстил убийце так, что ему мало не показалось, но все равно… Когда вместо Терибальда я увидел тебя, тебя, похожего на него и называющегося его именем, я подумал, что… В общем, я не смог бы пережить еще и эту потерю. Так ты точно его не убивал?
– Да нет же! – всплеснул руками Лейр. – Я даже не сразу понял, что этот черный всадник нас просто перепутал! Я думал, что я один такой…
– Да уж, – внезапно фыркнул лорд Годфруа, – такой ты действительно один. И знаешь что, Лейр, ты мне нравишься! Есть в тебе что‑то… Не зря они все сейчас там на ушах стоят! Что ты тут натворил?
– Много чего, – потупился юноша.
– Да уж, мне доложили обо всех твоих подвигах! Один дракон Нимтуронг чего стоит!
– Нямка? Свиллы его так называли, но я подумал…
– Что это сказка? Нет, милый мой, это настоящий Нимтуронг. Только не понятно, почему на сей раз он явился миру в облике беспомощного детеныша. А впрочем, я, кажется, знаю почему, – добавил он, окидывая юношу оценивающим взглядом. К своему удивлению, Лейр заметил, что лорд улыбается. – Что мне с тобой делать? – вдруг произнес маг.
– Делайте что хотите, – отмахнулся Лейр. – Только… только можно еще одну просьбу, а? Даже две!
– Да хоть три! – внезапно развеселился лорд.
– Правда? Тогда, во‑первых, позаботьтесь, пожалуйста, о Нямке… то есть о Нимтуронге. Он же еще маленький… правда, ест много, но зато все подряд! И еще – Повелитель поймал одного свила, Трипса. Это мой друг, хотя вы и считаете их рабами. Но Трипс не просто свилл, он…
– Принц в изгнании, – перебил лорд. – Я знаю.
– Откуда?
– Они ко мне приходили. Целой делегацией. Одна девочка вообще предложила мне себя в обмен на твое спасение.
– Трель? – так и подпрыгнул юноша. – Надеюсь, вы ей отказали?
– Конечно. Я не насилую плачущих девчонок.
– Трель, – вздохнул Лейр. – Она… передайте ей, что она самая лучшая. Я бы на ней даже женился, если бы не… В общем, спасите Трипса, ладно?
Он замолчал, внезапно заметив, какими глазами смотрит на него лорд Годфруа.
– У тебя родители живы? – внезапно поинтересовался маг.
– Только мама. Отец умер, когда мне было шестнадцать. Я единственный сын и…
– Хорошо. Это очень хорошо, что у тебя нет отца. Придется тебя усыновить.
– Как? – От неожиданности Лейр вскочил.
– Очень просто. Я женюсь на твоей матери, и ты станешь моим официальным пасынком.
– Да вы что? – всплеснул руками юноша. – Вы это серьезно? Вы на ней… женитесь? Но она же старая! Ей тридцать девять лет!
И тут лорд Годфруа расхохотался, запрокидывая голову.
– Нет, ты мне точно нравишься, Лейр! – воскликнул он, отсмеявшись. – Ладно. До вечера дотерпишь?
Лейр кивнул, и лорд Годфруа, кивнув ему на прощание, ушел сквозь стену.
Но вечера дождаться не удалось.
Поскольку он был практически свободен, Лейр растянулся на соломе и заснул, подложив под щеку ладонь. Ему приснилась Трель.
Девушка склонилась над ним, ласково коснулась ладошкой его щеки, провела по волосам и задержала прохладные пальчики на его лбу.
– Милый, – услышал он ее шепот.
– Я тоже тебя люблю, – пробормотал юноша сквозь сон, и видение исчезло, изменившись в лице.
– Не надо, – запротестовал он, – не убирай руку. Так хорошо!
Она всхлипнула, придвинулась ближе, снова провела ладонью по его лицу, и большая слезища капнула Лейру на щеку. Капля была такой горячей, что юноша подпрыгнул, открыл глаза.
– Ой! – воскликнуло видение, не собираясь никуда исчезать.
– Я сплю? – поинтересовался юноша, приподнимаясь. – Ты мне снишься?
Трель покачала головой и вдруг, разрыдавшись, кинулась ему на шею. От неожиданности Лейр откинулся на солому, а девушка принялась отчаянно и неумело целовать его в лоб, щеки, глаза, нос и губы.
– Милый, – шептала она, – господин мой… возьми меня!
– Ты чего?
– Возьми меня! Сейчас! Здесь. – Девушка отстранилась, для того чтобы тут же начать расшнуровывать свое платье. – Не оставляй меня одну! Я не смогу больше жить! Пожалуйста!
– Да ты что удумала? – Лейр вскочил и перехватил ее запястья, пока она не разделась окончательно. – Ты хочешь… Ты же умрешь, если мы с тобой…
– Да! – со слезами закричала она. – Да, я хочу умереть! Я не хочу тебя пережить! Ты умрешь, и я умру вместе с тобой! Я люблю тебя!
– О Единый! – вырвалось у Лейра. Он выпустил ее руки, и Трель прижалась к нему всем телом. Юноша крепко обнял ее, дождался, пока она немного успокоится.
– Трель, милая, – заговорил он, когда девушка немного перестала дрожать, – успокойся! Никто не собирается меня убивать! Все будет хорошо! Не бери в голову! У тебя все впереди…
– Ты зря меня утешаешь. – Она уткнулась носом ему в шею. – Я слышала, как Повелитель отдавал приказ! Они убьют тебя! Ты один против всех!
Ответить юноша не успел – послышался грохот, и страшный удар снаружи сотряс дверь.
Трель завизжала и спряталась за его спину:
– Это они!
Дверь дрогнула еще раз – судя по всему, в нее били чем‑то очень тяжелым, похоже, тараном. После каждого удара слышался грохот падения камней, – видимо, кто‑то методично разбивал завал.
Потом глухой голос произнес несколько слов, блеснула короткая вспышка, и вместе с последним толчком дверь распахнулась. Удар был настолько мощным, что дверь сорвало с петель и она рухнула в камеру вместе с Теофрастом.
Трель завизжала еще громче и с такой скоростью привела в порядок свое платье, словно ничего не было.
Оглушительно чихнув, Теофраст поднял голову. Волосы его стояли дыбом, куртка перепачкана в пыли и известке.
– Терри? – позвал он, озираясь по сторонам. – Или как там тебя?
– Лейр, – представился тот.
– Ты живой?
– Да, вполне.
– Ага. – Великан поднялся на ноги и принялся яростно отряхиваться. – Ты это… ну того… собирайся и пошли!
– Куда?
– «Куда», «куда», – в пролом заглянул лорд Бальтазар. – Подальше отсюда, пока на этот грохот не сбежался весь замок. Говорил я тебе: «Давай заклинанием попробуем!» Нет, он слишком спешил! – Это относилось к Теофрасту, который смущенно потупился и принялся ковырять носком сапога пол. – Вставай, и уходим!
– Не могу. – Лейр указал на ножные кандалы.
– Это пустяки! – Лорд Бальтазар прошел в камеру, опустился перед юношей на колени и сделал несколько пассов, что‑то прошептав одними губами. Оковы вспыхнули ярко‑оранжевым светом и рассыпались. – Пошли‑пошли! Некогда рассиживаться!
Он протянул юноше руку и рывком поставил его на ноги.
– Вы чего? – не спешил тот уходить. – Я же того… ну самозванец!
Вместо ответа лорд Бальтазар красноречиво посмотрел на Теофраста, и великан под вопросительными взглядами вдруг покраснел как маков цвет и еще яростнее принялся ковырять носком сапога пол. Лейр подумал, что, если дать ему время до полуночи, он такими темпами пророет целый подземный ход.
– Я это… ну того, – смущаясь и запинаясь, промолвил гигант, – ты того… ну пускай! Ты это… с тобой интересно, вот!
– Короче, он вбил себе в голову, что вы с ним можете стать братьями по оружию, – популярно объяснил лорд Бальтазар. – И уболтал меня, убедил, что я должен тебе тоже помочь. Мол, вы друзья, а друзей в беде не бросают и все такое!
– Угу, – не поднимая глаз, подтвердил великан.
Лорд Бальтазар прислушался к чему‑то и вдруг заторопился, схватив обоих молодых людей за локти.
– Скорее! – закричал он. – Сейчас сюда все сбегутся!
– Трель! – Лейр еле успел схватить девушку за руку. Натыкаясь на углы, они вчетвером рванули по коридору, но на первом же повороте неожиданно наткнулись на лорда Годфруа. Он ждал их, прислонившись к стене, и обнажил меч с такой скоростью, что лорд Бальтазар затормозил в паре дюймов от выставленного вперед острия. Оно немедленно уперлось ему в горло.
– Стоять, – спокойно произнес лорд. – Куда это мы спешим?
– Не твое дело, Годи!
– Нет, мне интересно знать, куда вы тащите моего сына?
– Что? – хором закричали Бальтазар и сам Лейр. Теофраст только молча разинул рот.
– Не знали? – саркастически усмехнулся лорд Годфруа. – Лейр мой внебрачный сын. Это ты, Балли, обходишься без женщин, а я – нет. Я не женился на его матери, поскольку не собирался становиться вдовцом в третий раз, но провел с нею несколько приятных дней и расстался с женщиной, зная, что она ждет ребенка. Даже помог ей выйти замуж за другого… Покажи амулет, который я вручил твоей матери в день прощания! По этой вещице я и признал своего сына. Ну же, Лейр?
Он незаметно дернул правым веком, и юноша полез за пазуху. Многие знатные лорды носили на цепочке или шнурке амулеты: те, кто верил в Единого, обсидиановый шарик, а Лейр, поскольку был герцогом Холмогорья и формально язычником, маленький медальон с изображением герба рода Косоглазых – глаз, пронзенный мечом.
– Видите? – вскинул бровь лорд Годфруа. – Признаю, я был в шоке, когда понял, что этот мальчишка назывался чужим именем, поэтому и вспылил в лаборатории. Кроме того, я не люблю, когда шарят в моих вещах. Особенно если шарит Дагоберт. Это ведь он подстроил мое исчезновение! Пойдемте скорее!
Он оторвал младшего брата от Лейра, сам взял юношу за локоть и зашагал вперед.
– Почему вы это сделали? – шепнул тот на бегу.
– Ты разве не понял? – также шепотом отозвался лорд Годфруа. – Ты сам сказал, что из рода Косоглазых. В моем роду есть упоминание о неком Хьюге Косоглазом. Он был братом‑близнецом моего предка, Арманзора. Его сын женился на дочери Арманзора, своей кузине, а дочь стала первой королевой Эвларии семьсот лет тому назад. Хьюг не был магом – его сила была иного порядка. Кстати, точно такая же сила заключена в тебе. Я все расскажу подробно потом. Сейчас нам надо выбраться из замка и отыскать Терибальда. Я нутром чую, парень вляпался в неприятности – иначе гонец именно ему доставил бы послание от Повелителя.
Через какие‑то закоулки, коридоры, лазы и проходные залы, большей частью двигаясь в полной темноте, они наконец пробрались в обжитую часть замка. В большом зале, где стоял трон Повелителя, были накрыты столы, по стенам висели яркие полотнища и гирлянды цветов, на полу был накидан мусор, свидетельствовавший о том, что здесь только что отгремел праздник. На столах еще оставались недоеденные яства, и Лейр, который за весь день не съел ни куска и не выпил ни глотка, почувствовал голод.
– Ку‑уда? – еле успел цапнуть его за шиворот лорд Годфруа. – Нам надо спешить!
– Ну хоть один кусочек, – заныл юноша. – Я есть хочу! Трель метнулась к столу и схватила кусок хлеба и чей‑то бокал.
– И потом, – Лейр вгрызся в угощение, одарив девушку благодарным взглядом, – я никуда не уйду без Трипса. И Нямки!
– Я же обещал тебе, что позабочусь о них, – пожал плечами лорд Годфруа.
– Это когда я сидел в темнице на цепи. Тогда – да. Но сейчас я свободен и не намерен перекладывать свои проблемы на чужие плечи, милорд.
– Называй меня папой! – спокойно откликнулся лорд Годфруа, озираясь по сторонам с затравленным видом.
От такого предложения Лейр поперхнулся, и Трель с тревогой заколотила ладошками по его спине.
– Ну вот, – произнес лорд Годфруа. – Дождались!
На широкой лестнице затопали, и, сопя и толкая друг друга, в зал влетели остальные родственники, не исключая и «неадекватного» лорда Олфильда.
– Ну что я говорил! – выдохнул лорд Дагоберт. – Стоило нам отвернуться, как он сбежал! Балли, Теофраст, отойдите от него!