В напоенном дорогими духами магазине она побросала в корзинку нужные средства, попросила продавца подыскать эффективное и быстродействующее средство от прыщей, отмахнулась от девушки, предлагавшей попробовать новую пудру в рамках презентации, и расплатилась на кассе, не сделав ни одной лишней покупки. Никакого удовольствия от шопинга Индира не получала. Она с ранних лет знала счет деньгам, и счастье, которое испытывали модницы при покупке новых туфель, было ей непонятно. Зато ее сердце радостно трепетало у кассы банка, когда она получала квитанцию о переводе денег, которые отправила родным. Вот это было настоящее счастье – представлять, как обрадуется мама, как будут крутиться у зеркала сестры, примеряя обновки, как мальчишки будут весело гонять на улице новый мяч… Жаль, сегодня банки уже закрылись. Но завтра, перед съемками, она обязательно заедет, чтобы отправить перевод. Тем более и денег накопилось прилично – три гонорара за показы да вчерашняя выручка за дизайнерскую сумку.
Сумерки опустились на город, ночь дышала свежестью – Индира решила прогуляться. Сама не заметила, как, погрузившись в воспоминания о доме и ласковом солнце, забрела в пустынный сквер. Вздрогнула только от явственного ощущения чужого присутствия и настойчивого взгляда. Неужели опять журналисты выследили? Вот же не дает им покоя ее личная жизнь! А какая тут личная жизнь, когда на уме одна работа? Вот придет пора уйти в тень, тогда и подумает о надежном плече и верном друге. А сейчас не до того.
Фигура приблизилась, и Индира расслабленно улыбнулась.
– Ты? Здесь? Я уже приготовилась отбиваться от папарацци.
– Ходила по магазинам?
– Купила взятку для кожи. Она у меня капризная, устроила прыщавую забастовку «Нивее». А у меня на днях важная съемка.
|
|
– Кажется, я знаю, чем умаслить твою кожу.
Индира с удивлением взглянула на ампулу.
– Что это?
– Новейшая разработка, в Москве ее еще нет.
– Она мне поможет?
– Бешеные деньги стоит, а я тебе по доброте душевной дарю.
От бесплатных предложений Индира отказываться не привыкла и смело оголила плечо, подставив кожу игле. Укол был жгучий и болезненный, витамин красоты вошел в вену расплавленным свинцом.
– Больно, – ойкнула Индира и почувствовала, как немеют губы.
– Больно губить такую красоту, – согласился голос. – Но еще больнее смотреть, как она сама губит себя.
– Это не витамин? – с ужасом шепчет Индира, но слышит в ответ только демонический хохот и видит благословенные сады своей родины, которые манят ее к себе. И скромный домик родителей, и ватагу ребятишек, играющих во дворе, и мать, развешивающую белье, и яркое‑яркое солнце, которое вдруг ослепляет ее до черноты.
Глава 4
ВАМПИР ВЕДЬМЕ НЕ ТОВАРИЩ
В книгах мужчин всегда описывают загадочными и опасными, и теперь я знаю, что это означает. Мужчина, стоявший передо мной, был настолько хорош, что мне хотелось одновременно дотронуться до него и убежать прочь.
Джулия Кеннер. Код Живанши
Ни одна душа, пусть даже самая невинная, не могла теперь чувствовать себя в безопасности рядом со мной.
Энн Райс. Вампир Лестат
На улице нас ждал черный микроавтобус с бронированными стеклами, при виде которого мне показалось, что сбылись мои худшие опасения.
|
|
– Не бойся, – усмехнулась Светлана, – это не психиатричка, это наш отряд специального назначения.
Не успела я удивиться, как дверцы бесшумно растворились, и меня втолкнули внутрь. В салоне сидели пятеро: трое парней (блондин явно скандинавского происхождения, мулат и азиат), девчонка с двумя хвостиками не старше пятнадцати лет и плечистый брюнет лет тридцати с легкой щетиной и с опасным блеском в глазах. Настоящий самец без всякого намека на метросексуальность. Вот уж кто точно не входит в те пятнадцать процентов мужчин, которые регулярно бреют подмышки, по статистике «Космо». В том, что он здесь лидер, не было никаких сомнений.
– Вот вам ведьма для полного комплекта, – хмыкнула вампирша, присаживаясь рядом с вожаком.
Тот коротко глянул на Лану, и ее насмешливая улыбка разом потухла.
– Шутка, – буркнула она, отвернувшись к окну.
– И что это еще за шутки? – рассердилась я.
Хватит с меня и вампира, еще и ведьма – это уже чересчур.
– Выйдите все, – велел вожак своей команде. Голос у него был низкий, вибрирующий, волнующий. – Нам нужно поговорить наедине.
Вампиры послушно вымелись из салона; девочка с хвостиками, вышедшая последней, плотно прикрыла дверь, отрезав все звуки с улицы.
– Меня зовут Вацлав, – прозвучал во внезапно нахлынувшей тишине вкрадчивый голос вампира.
– Меня зовут сам знаешь как, – все еще сердито ответила я, искоса оглядывая собеседника.
Красавец, хищник, настоящий самец. Его красота была какой‑то дикой, непокорной и очень естественной. Его брутальность не портили ни двухдневная щетина, ни тени под глазами, говорящие о бессонной ночи, ни резковатые черты лица, ни белая полоска шрама на правой щеке. На такого стоило бы повесить табличку «Осторожно, очень опасен!». И разбитое сердце – меньшая из бед, которую может принести этот небритый бунтарь с холодным взглядом и встопорщенным ежиком смоляных волос.
|
|
– Жанна, я тебе сейчас объясню, кто мы и почему ты здесь, а потом сама решишь, стоит тебе сердиться на меня или нет, – ровно сказал Вацлав.
Противиться его спокойной логике не было сил, и я коротко кивнула.
– Наша команда занимается расследованием преступлений. Сегодня ночью произошло убийство.
– Вампира? – вырвалось у меня.
Вацлав чуть поморщился и поправил:
– Убили одного из нас.
– И вы подозреваете меня? – Я похолодела от страшной догадки.
– Жанна, если ты дашь мне сказать, мы не будем терять время, которое очень дорого сейчас, – с легким раздражением ответил он.
Я обиженно нахохлилась.
– Это убийство уже не первое, почерк один, – сухо сообщил вампир. – У нас нет никаких зацепок, никаких версий. И поэтому я очень прошу тебя помочь нам.
Я молча уставилась на него. С губ рвался вопрос «как, интересно?», но, помня о просьбе не перебивать его, я не проронила ни слова.
Вацлав усмехнулся, словно прочитав мои мысли. Хотя почему – словно? Он их прочитал. И ответил:
– Судя по тому, что ты рассказала Лане, у тебя сейчас всплеск особых способностей и ты можешь видеть то, что другим не под силу.
– Это галлюцинации, – поправила я. – Света говорила, что такое возможно.
– Лана имела в виду другое, – прозвучало в ответ. – Она и представить не могла, что ты окажешься на грани миров.
Я испытующе уставилась на Вацлава, давая понять, что вопроса он от меня не дождется, скорее я лопну от любопытства. Похоже, вампир откровенно забавлялся, наблюдая за мной.
– Грань миров – это состояние между жизнью и смертью, – снизошел до объяснения он. – Когда человек получает возможность видеть параллельную реальность или потусторонний мир – как тебе больше нравится.
– Хочешь сказать, что скелеты и Горлумы настоящие? – поразилась я.
– Может, да, может, и нет. Но для галлюцинаций они очень необычные.
Но почему это происходит со мной? Я не спросила, я лишь подумала, а Вацлав уже отвечал:
– Возможно, это из‑за крови Жана. Возможно, у кого‑то из твоей родни был дар ведьмовства. А действие вируса и алкоголь дали им проявиться.
Я потрясенно замерла, не зная, радоваться мне или огорчаться.
– Это пройдет очень быстро, – добавил Вацлав. – Какими бы причинами ни было это вызвано, но это закончится, когда твой организм перестроится под вирус. У нас в запасе не больше суток. Потом ты вернешься к нормальной жизни и забудешь про свои, хм, галлюцинации. – Помолчав, он продолжил: – Среди вампиров магов нет. Маги‑люди отказываются с нами работать, считая нас исчадиями ада. Мы отчаялись найти убийцу. Поэтому, когда ты позвонила Светлане и она сообразила, что в тебе проснулся дар, она немедленно связалась со мной. Я прошу тебя помочь нам.
– Что вы от меня хотите? – сдалась я.
– Мы отвезем тебя на место преступления. Может быть, ты что‑то увидишь.
– Ты думаешь, призрак жертвы назовет имя убийцы? – скептически отозвалась я.
Вацлав запнулся. Видно было, что он сам не верит в эту затею.
– Просто посмотри, ладно?
Я содрогнулась, представив себе труп жертвы в кровожадных традициях Голливуда.
– Убийца работает чисто: он делает инъекцию яда, – поспешил успокоить Вацлав.
– Хорошо, – решилась я, – везите.
– Спасибо, – искренне сказал вампир и велел своим товарищам загружаться в салон.
Через двадцать минут мы были на месте преступления. Один из ребят протянул мне черный плащ с капюшоном.
– Надень это, – велел Вацлав. – От солнца.
Но мне почему‑то почудился другой смысл: вампир не хотел, чтобы меня здесь видели.
Я вышла из машины последней, надвинув капюшон на лоб и нервно оглядываясь в поисках призрака невинно убиенного вампира, но увидела только белеющее на земле тело, лежащее между гаражами. Вацлав провел меня через оцепление, не подпускавшее зевак, и остановился поодаль, пока я, превозмогая страх, приблизилась к трупу.
Девушка лежала на спине, с запрокинутым в небо лицом, и в ее застывших карих глазах, которые никто не догадался закрыть, отражалось солнце. Наверное, впервые за многие годы она смотрит на него без страха, подумалось мне. Темно‑синий плащ, сбившийся во время падения, распластался за ее спиной, как крылья бабочки. Густые волнистые волосы черной кляксой разметались по земле. Когда‑то они были мягкие и блестящие, сейчас напитались грязью и дождевой водой. Красивая девушка, яркая внешность. Даже без макияжа лицо ее кажется выразительным, а глаза лучше всякой подводки очерчивает черное кружево ресниц. Одета с нарочитой небрежностью: дорогое платье, модная сумочка, а вот плащик из магазина для студенток… У Анфиски такой же.
– Что‑нибудь есть? – жадно спросил Вацлав, и я подпрыгнула от неожиданности.
– Напугал?
– Ничего. – Я подняла глаза, отвечая на первый вопрос.
– Никаких мыслей, видений, призраков?
– Извини.
Вампир разочарованно выругался, но внезапно замер и впился в меня взглядом, заставившим меня поежиться от холода.
– Ты сегодня питалась?
Ни сегодня, ни вчера, ни разу – мысленно ответила я. Вацлава мой ответ удовлетворил: его взгляд прояснился, губы тронула многозначительная улыбка, которая мне совсем не понравилась.
– Погуляй тут еще несколько минут, а потом подходи к машине. – Он развернулся и зашагал к оцеплению, оставив меня один на один с трупом.
Ничего себе – погуляй! Самое подходящее место. Покрутившись вокруг да около, не обнаружив никаких духов и гаражных (интересно, таковые бывают или в гаражах домовые не обитают?), которые могли бы пролить свет на личность убийцы и мотив преступления, я двинулась к машине. Колоритная троица (скандинав, мулат и азиат) курили поодаль, о чем‑то разговаривая со знакомым; девочка с хвостиками и Светлана беседовали с ребятами, которые держали оцепление. Вацлава не было видно. Я растерянно остановилась у дверцы. Не прошло и трех секунд, как она распахнулась и из салона выглянул Вацлав:
– Чего топчешься? Входи!
Он рывком втянул меня в салон, и я замерла при виде незнакомцев – парня и девушки, с безучастным видом сидящих у окна. На мое появление они не отреагировали.
– Что с ними? – охрипшим голосом спросила я.
– А ты не видишь? – зловеще усмехнулся вампир. – Еда в легком трансе.
Я дернулась, собираясь сбежать, но Вацлав схватил меня за шкирку и бросил на сиденье напротив парочки.
– Не будь дурой. Тебе нужна кровь. Я не знал, кого ты предпочитаешь, мальчиков или девочек, поэтому привел обоих. Влюбленные, – с усмешкой пояснил он. – Кровь с легкой придурью, можешь даже потом испытать временную влюбленность… ко мне, например.
– Перебьешься, – с ненавистью прошептала я. – Отпусти их. Я не буду.
– Ах какие мы благородные! – скривился Вацлав. – Не вынуждай меня применять силу.
– Но зачем тебе это надо?
– Кровь даст тебе новые силы, и, возможно, ты сможешь что‑то увидеть, – спокойно сообщил вампир. Так, словно речь шла о банке с энергетическим напитком или о чашке кофе.
– Я не буду их убивать, – замотала головой я.
– Конечно нет, – фыркнул Вацлав. – У тебя на это просто не хватит силенок. Ничего им не сделается, тебе нужно не больше половины бокала. Вперед!
– Не буду, – прорычала я.
Вампир притянул меня к себе так близко, словно собирался поцеловать, и прошипел:
– Кто‑то убивает наших друзей. На его счету уже семь жизней. Мы не можем понять его мотивов и предупредить преступления. Жертвой может стать кто угодно. Даже ты. Мы обязаны задействовать любые возможности, чтобы остановить его. Поняла? А сейчас ты выпьешь кровь этой девчонки и пойдешь искать любые зацепки.
– Вацлав, я очень хочу вам помочь, – сдавленно прошептала я, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. – Но я не могу. Я не буду делать то, о чем ты просишь.
– Тогда буду я. – Вампир отшвырнул меня, рывком притянул к себе девушку, наклонил ее шею и оскалил зубы.
– Не надо! – вскрикнула я.
– Или ты, или я, – жестко сказал он. – Решай. Я не спал целую ночь, я безумно голоден и убью ее не задумываясь. Если ее возьмешь ты, она отделается легкой головной болью.
– А ее парень?
– Я отпущу его.
– Ты не понял. Я выбираю парня, а девушку ты не тронешь.
Если уж меня ставят перед таким жестким выбором, я выбираю меньшее из зол. Девушка худенькая и хрупкая, а парень выглядит более выносливым. Ему кровопотеря принесет меньше неудобств.
Вацлав усмехнулся, поняв мои мотивы, но девушку аккуратно усадил на сиденье, а место рядом с парнем оставил свободным.
– Ну? – поторопил вампир.
– Может, ты выйдешь?! – огрызнулась я.
– Не пойдет. Я должен убедиться, что ты меня не обманешь.
Он стремительным движением вытащил нож, резко наклонился к юноше, дернул рукав куртки, обнажая кожу, и полоснул по сгибу локтя. На светлой коже выступила полоса крови. Я ахнула от ужаса, но подалась вперед, чувствуя непреодолимый голод. В последний раз такое со мной случалось во время жесткой диеты. Я тогда почти неделю сидела на воде, а потом ноги сами занесли меня во французскую кондитерскую, и при виде десертов в витрине на меня нашло умопомрачение. Я скупила половину ассортимента и одним махом покончила с диетой.
– Жанна, – напряженно произнес Вацлав, – если ты сейчас же не поторопишься, я наброшусь на него сам.
На ватных ногах я плюхнулась на сиденье рядом с пареньком, подняла его руку, по которой ручейками текла кровь, и, закрыв глаза, прижалась губами к ране…
– Ты чертов извращенец! – заявила я вампиру, с жадностью наблюдавшему за мной все время, и промокнула губы бумажной салфеткой. Макияж был безнадежно испорчен, сияющий отпечаток малинового блеска остался на сгибе локтя паренька. Секунду помедлив, я осторожно вытерла отпечаток губ и смяла салфетку в ладони.
Я ненавидела вампира за то, что он сделал со мной. Но теперь благодаря ему я точно знала, что кровь не приносит мне никакого гурманского наслаждения и не идет ни в какое сравнение с бодрящим сливочным вкусом латте и с пьянящей фруктовой сладостью «Пина колады». Больше всего кровь напоминает прокисший томатный сок пополам с рыбьим жиром. И это при том, что Вацлав уверял: у парня очень изысканная кровь.
– А ты дрянная девчонка, – довольно улыбнулся вампир.
– Как теперь кровь остановить? – Я кивнула на паренька, откинувшегося на спинку сиденья.
– Это моя забота. Возвращайся и изучи все внимательно.
Я с подозрением посмотрела на Вацлава.
– Я обещал, я их не трону, – усмехнулся он. – Сейчас забинтую рану, верну их туда, где нашел, и сниму транс.
– С ним точно все будет в порядке? – с дрожью уточнила я.
– Ты выпила меньше, чем котенок, – оборвал меня вампир. – Ничего парнишке не сделается.
Когда я вышла из машины, мои щеки пылали. Я украдкой всунула в карман парня тысячную купюру – но разве деньги могли искупить испорченное свидание влюбленных и, если верить Вацлаву, даже малость отнятых у них эмоций?
Охрана молча расступилась, пропуская меня к убитой девушке.
Я обвела взглядом пространство – ничего. Напрасная жертва, пустая трата крови. Ни призраков, ни видений, ни уличной нечисти, которая могла бы не хуже расторопных пенсионерок рассказать о том, что произошло здесь вчера ночью. Я трижды обошла вокруг убитой вампирши, потом присела на карточки и внимательно изучила каждую клеточку тела. Ничего.
Для проформы поводила руками. Пусто.
Девушка лежала на земле, подвернув под себя руку. Я с сомнением повернулась к стоящей поодаль охране: можно ли мне изменить позу убитой? На меня никто не обращал внимания. И я решилась. Осторожно вытащила руку девушки из‑под спины и уставилась на свою находку. На тонких пальцах, сжатых в кулак, переливалось дорогое дизайнерское кольцо. «Тиффани». Я не удержалась от восхищенного возгласа и невольно подалась вперед, детально разглядывая украшение. Понятно, почему убийца оставил его – поживиться тут нечем.
– Ты что‑то нашла? – Вацлав стремительно подскочил ко мне.
– Фальшивка, – прошептала я.
– Что? – непонимающе уставился на меня вампир.
– Кольцо… поддельное, – проговорила я, чувствуя себя неловко. Разве имеет это значение сейчас, когда его обладательница мертва?
Вацлав окатил меня гневным взглядом.
– Так ты по‑прежнему ничего не видишь? Не чувствуешь? – прорычал он.
Я покачала головой.
– Извини.
Вампир в сердцах пнул банку из‑под пива и зашагал прочь. Я пошатнулась, сделала несколько шагов, отвернулась к стене гаража и согнулась пополам. Кровь влюбленного мальчика красным пятном растеклась по земле, обрызгала ржавые стены.
Руки Вацлава не дали мне упасть, он подхватил меня и понес к машине. Сил сопротивляться ему у меня не было.
В машине мы ехали вдвоем. Команда Вацлава вместе со Светланой остались еще раз осмотреть место преступления. Всю дорогу вампир не проронил ни слова. Так же молча он помог мне выбраться из машины и довел до подъезда.
– Извини, – неожиданно сказал он.
Я удивленно уставилась на него. Он извиняется? После того что заставил меня сделать?
– Так было надо, – ответил на мой мысленный вопрос он.
Я устало пожала плечами:
– Раз ты считаешь себя правым, к чему извинения?
– Я извиняюсь не за это. А за то, что собираюсь сделать.
Он прижал меня к двери подъезда и приблизил свое лицо так, что я увидела карие крапинки в его ледяных серых глазах. Несмотря на всю мою неприязнь к нему, меня потянуло к вампиру с неимоверной силой. Может быть, давала о себе знать кровь влюбленного мальчика, а может быть, я и в самом деле дрянная девчонка, которой нравятся плохие парни? Моя дрожь не укрылась от внимания Вацлава, и он не разочаровал меня. Ожег щеку щетиной, порывисто поцеловал в губы, вдохнул в меня глоток своего дыхания, от которого почему‑то сделалось прохладно, как от мятного холодка. Прежде чем оторваться от меня, он чуть прикусил губу, заставив меня задрожать.
– Это в качестве компенсации, – пробормотал он, после чего сжал мою шею руками, прижался лбом к моему лбу и прошептал: – Тебе ни к чему помнить о нашей встрече.
Не успела я удивиться, как он резко отшатнулся от меня и, продолжая держать за шею и не давая мне пошевелиться, впился в меня пронзительным взглядом. Виски скрутило резкой болью, и перед глазами поплыло…
Виктория
Месяц назад
Вика Виноградова с детства привыкла быть лучшей. Отличница в младших классах – тугие косички, значок октябренка на школьном платье, исписанные крупным почерком прописи, которые ставили в пример всем ученикам. Золотая медалистка в выпускном классе – строгий пучок, идеальная осанка, сочинения и лабораторные на «отлично».
Выпускница мединститута с красным дипломом – практичная стрижка, натуральный макияж, тонкая оправа очков, деловой костюм, застегнутый на все пуговички, десятки сертификатов о прослушанных спецкурсах в ведущих университетах страны, заграничная стажировка, дипломная работа с революционными результатами, ординатура… Виктория Виноградова была лучшей выпускницей своего курса и самой молодой сотрудницей престижного отделения вирусологии московского НИИ. Она всегда была правильной. Правильной и очень амбициозной. Вот только она никогда и представить не могла, что ее перфекционизм станет ее смертельным приговором.
В тот вечер Вика задержалась на работе допоздна. Она так ждала, что Олег пригласит ее на ужин. Их отношения развивались стремительно, и все шло к скорой свадьбе. На днях, глядя на забавного карапуза в желтом комбинезоне, которого они встретили на прогулке в Коломенском, Олег сказал: «Жаль, что он не наш, правда?» У Вики аж слезы на глаза навернулись. А младшая сестра Люба, узнав про это, весело велела выбирать свадебное платье. «Ты правда думаешь, что он хочет на мне жениться?» – с замиранием сердца спросила Вика. «А ты что думаешь, он хочет усыновить того карапуза? – рассмеялась в ответ Люба. – Ты совсем не умеешь читать между строк, сестричка. А еще ученая дама!»
За окном уже сгустились осенние сумерки, а Олег все не звонил… Задумавшись над результатами исследований, Виктория не сразу заметила, что в лабораторию проник посторонний.
Мужчина чуть постарше ее, в элегантном деловом костюме и с модной стрижкой с длинной челкой, не соответствовавшей деловому стилю, стоял у входа в помещение и наблюдал за ней. Похоже, уже довольно долго.
– Что вы здесь делаете? – строго спросила она, смахивая в ящик стола результаты засекреченных исследований.
– Мне нужно поговорить с вами, Виктория Андреевна, – без капли смущения сказал незнакомец.
– Как вы сюда вошли? – Не отрывая взгляда от мужчины, Виктория незаметно закрыла ящик стола на ключ и спрятала его в карман. Результаты не должны попасть в чужие руки! – Сюда посторонним нельзя.
– Я не отниму у вас много времени, – настаивал странный посетитель.
Вика занервничала. При всей внешней доброжелательности мужчины она чувствовала исходящую от него угрозу.
– Немедленно покиньте помещение! – потребовала она. – Иначе я позову охрану.
– Виктория Андреевна, уверяю вас, я не причиню вам вреда, – мягко произнес незнакомец, и его глаза по‑особенному тепло взглянули на нее, а на щеках проступили милые ямочки.
Вике вдруг стало неловко оттого, что она так груба с этим учтивым, хорошо одетым джентльменом. А вдруг это спонсор, который хочет выделить деньги на финансирование их проектов? Их НИИ такая помощь пришлась бы весьма кстати.
– Хотя бы представьтесь для начала, – уже более любезно попросила Вика.
– Алмазов Аристарх Романович, – отрапортовал мужчина и вынул из кармана визитную карточку. – Позволите подойти поближе? Обещаю не кусаться.
Вика кивнула. Последняя фраза гостя отнюдь не показалась ей шуткой. Алмазов, невзирая на все его дружелюбие, был похож на хищника, способного при удобном случае оттяпать полруки. Изучив визитку, она испытала разочарование. Алмазов не был ни гендиректором нефтяной компании, ни акционером любой другой прибыльной отрасли. Надежда на спонсорство разбилась. Но что делает в вирусной лаборатории главный редактор мужского журнала?
– Только не говорите, что вам нужен смертельный вирус, чтобы устранить главу конкурирующего издания, – усмехнулась Вика.
– Ни в коем случае. Эти вопросы решаются куда менее изящными способами, – ответил Алмазов, присаживаясь на стул напротив.
Глядя в его непроницаемые светло‑карие глаза, напоминающие стекла солнцезащитных очков, Виктория не могла понять, шутит он или говорит серьезно.
– Виктория Андреевна, вы верите в сверхъестественное? – неожиданно спросил Алмазов.
– Я верю только в чудеса науки, – улыбнулась Вика.
– А что, если я попробую убедить вас в обратном? – Алмазов уставился на нее долгим, пристальным взглядом и голосом, лишенным эмоций, произнес: – Виктория Андреевна, сидите на месте и молчите.
Вика хотела было возмутиться, но почувствовала, что ее тело онемело, а губы словно склеились. Округлив глаза, она следила за тем, как странный гость вытащил из кармана пиджака перочинный нож. «Маньяк!» – тревожно застучало в голове.
Алмазов улыбнулся:
– Не бойтесь, Виктория Андреевна. Я не причиню вам зла.
Вика и сообразить не успела, как Алмазов положил левую ладонь на стол, а правую занес сверху. Она только беззвучно забилась от страха, не в силах сдвинуться с места при виде того, как ненормальный посетитель пригвоздил свою ладонь ножом к столу. Посидев так несколько секунд со скучающим выражением лица, словно боль ему была неведома, Алмазов резким движением выдернул нож и поднес ладонь к лицу Вики. Вика отшатнулась: ей показалось даже, что она увидела просвет в сквозной ране, проходящей через центр руки. В следующие несколько минут произошло и вовсе невероятное. Алмазов поворачивал окровавленную ладонь то тыльной, то внешней стороной, а онемевшая Виктория следила за тем, как рана затягивается на ее глазах. Наконец гость вытащил из кармана белоснежный платок, протер им лезвие ножа и пораненную руку, а затем показал Вике, что рана стремительно зарастает тонкой кожицей.
– Теперь можете двигаться и говорить, – махнул рукой он.
Вика вскочила со своего места, перегнулась через стол, схватила визитера за руку и придирчиво разглядела ее.
– Вы что, иллюзионист? – сдавленно пробормотала она.
– Наверное, понятнее будет сказать «вампир». Со всеми вытекающими отсюда способностями.
В лаборатории повисло молчание. Виктория во все глаза смотрела на странного гостя и кусала губы, словно решаясь на что‑то. Наконец тишину нарушил ее вопрос.
– Вы позволите взять у вас анализ крови? – подрагивающим от волнения голосом спросила Вика.
– Браво, Виктория Андреевна! – рассмеялся Алмазов. – Только вы с вашим увлечением наукой могли предложить подобное вампиру.
– Простите, если обидела.
– Что вы, Виктория Андреевна. Вы меня покорили.
– Так вы согласны? – нетерпеливо спросила Вика. Что там последние вирусные исследования! За открытие существования вампиров она сразу Нобелевку получит!
– Не спешите, Виктория Андреевна, – твердо осадил ее Алмазов. – Сперва я озвучу свое предложение: В случае вашего согласия я готов сдавать вам кровь ежедневно. И других испытуемых приведу в ассортименте.
– Так вас много? – насторожилась Вика.
– А вы думали, я один? – усмехнулся Алмазов.
– До этого вечера я вообще ничего такого не думала, – сердито возразила Виктория.
– По переписи двухтысячного года нас пять тысяч двести девять, – официальным тоном сообщил гость.
– Ого! – охнула Вика.
– По всему миру, Виктория Андреевна, – уточнил Алмазов. – В Москве около четырехсот.
– И что вы хотите от меня? – в недоумении спросила Вика.
– Я хочу сделать вам предложение, от которого трудно отказаться, – с усмешкой Мефистофеля сообщил Алмазов и начал объяснения.
Виктория в изумлении слушала его. Алмазов, выступая от лица своей общины, хотел, чтобы Виктория оставила работу в НИИ, перешла на службу к вампирам, в оборудованный по последнему слову техники исследовательский центр, и занялась разработкой вакцины против вампиризма.
– Но зачем вам это? – не поняла Вика. – Разве вас не устраивают все ваши «вытекающие способности»? Регенерация, гипноз, телепатия, что там еще? Вечная молодость, бессмертие?
– Долголетие и приостановленная программа старения, – поправил Алмазов. – Поверьте мне, не всегда это благо. Порой хочется уйти на покой, стареть, купить домик на берегу моря и без страха подставлять лицо южному солнцу.
Виктория скептически покачала головой. Кто поймет этих вампиров?
– А почему вы выбрали именно меня? Обратитесь к заведующему нашей лабораторией. Он в вирусологии уже сорок три года.
– Виктория Андреевна, поверьте мне, наш выбор не случаен. Вы лучшая из молодых специалистов в области вирусологии. Мы тщательно отсмотрели все кандидатуры и остановились именно на вашей.
Вика промолчала, не зная, как и реагировать на подобный комплимент.
– К вашим услугам будут лучшие лаборатории по всему миру, новейшее оборудование, только сошедшее с конвейера в Европе и Японии, – продолжал заманивать ее Алмазов. – В течение всей работы над этим проектом вы будете получать десять тысяч евро ежемесячно. А в том случае, если справитесь с поставленной задачей, можете рассчитывать на премию в миллион.
У Виктории сердце даже пропустило один удар. Десять тысяч евро, когда она получает чуть больше пяти тысяч рублей! И миллион по окончании проекта. Уж она‑то не сомневалась, что рано или поздно у нее все получится. Подумаешь, задачка! Зато с такими деньгами они с Олегом уже совсем скоро могут купить квартиру по ипотеке и обеспечить своих карапузов целым комплектом разноцветных комбинезонов и всем самым‑самым лучшим! А уж когда она заработает миллион, они купят дачу… да что там дачу – виллу на берегу моря! Например, на Кипре. И отправят карапузов учиться… а хотя бы и в Гарвард! А еще…
– Разумеется, мы должны быть уверены в том, что вы не раскроете тайны нашего существования и будете лично заинтересованы в получении вакцины, – колюче улыбнулся Алмазов.