Диана Гэблдон
«Лорд Джон и личное дело»
Посвящается
Маргарет Скотт Гэблдон и Кей Фирс Уоткинс – замечательным бабушкам моих детей.
Этот неофициальный перевод был осуществлен силами сообщества https://vk.com/dianagabaldon
Перевод сделан исключительно с целью углубленного изучения иностранного языка, не является коммерческим, не преследует извлечения прибыли и иных выгод.
Перевод Ирины Бобровой и Юлии Коровиной.
1757 год. Ясным утром в середине июня лорд Джон Грей выходит из лондонского клуба «Бифштекс», его душа в смятении. Дворянин и офицер высокого ранга армии Его Величества, Грей только что стал свидетелем чего-то шокирующего. Однако его старания избежать скандала, который может уничтожить его семью, прерываются чем-то еще более срочным: Корона назначает его расследовать жестокое убийство товарища по оружию, который, возможно, мог быть предателем. Вынужденный проводить два расследования одновременно, майор Грей оказывается втянутым в паутину предательства и измены, которые затрагивают все слои английского общества и угрожают всему, чем он дорожит. От публичных домов лондонского ночного мира до величественных гостиных знати, от лежащего в луже крови тела убитого до грохочущих морей, где господствуют флотилии Ост-Индской компании. Лорд Джон идет по ускользающему следу пропавших лакея и женщины в зеленом бархатном платье, которые могут знать все... или ничего.
БЛАГОДАРНОСТИ
В интервью меня постоянно спрашивают, сколько ассистентов-исследователей на меня работает. Я всегда отвечаю: «Ни одного». Я сама провожу все свои исследования... потому что у меня просто нет ни малейшего представления, куда помощника направить и что посоветовать искать!
Впрочем, также есть другой ответ: «Сотни!». Ведь так много хороших людей не только отвечают на мои случайные вопросы обо всем на свете. Но затем и сами любезно предоставляют много интересной дополнительной информации, о которой я изначально никогда и не помышляла спросить.
Если говорить об этой конкретной книге, то я особенно хотела бы отметить старания...
...Карен Уотсон, которая служит в Управлении таможенных и акцизных сборов Ее Величества. Карен любезно потратила много времени на то, чтобы исходить весь Лондон (а также перерыть многочисленные исторические записи) и удостовериться в осуществимости разнообразных передвижений лорда Джона, к тому же, оказала неоценимую помощь в поиске подходящих для мошенничества мест. Кроме того, она предложила несколько колоритных загадок, например, историю с героически измененной статуей Карла I. Я несколько свободно обошлась с некоторой ее информацией относительно полномочий лондонской полиции, но это моя вина, а не ее.
...Джона Л. Майерса, который давным-давно непреднамеренно заварил эту кашу, послав мне книги о необычных людях – голландце и англичанине, которые также оказались немного странными.
...Лоры Бэйли (и ее коллегам реконструкторам) за щедрые описания деталей костюмов восемнадцатого века.
...Элейн Уилкинсон, которая не только откликнулась на мою мольбу о «немецком красном», но обнаружила существование замка Георгиен и семьи цу Эгх унд Хунгербах. (Джозеф и его замок с винодельнями Шильхер – настоящие, а его недостойного племянника я выдумала. «Шильхер», между прочим, означает «блестящий» или «искристый»).
...Барбары Шнелль, моему замечательному немецкому переводчику, за полезные подробности относительно разговора и поведения Стефана фон Намцена, и за фамилию Майрхофер, так же, как и за немецкий эквивалент слову «холёный».
...Моих двух литературных агентов, Рассела Гэлена и Дэнни Бэрора, которые, когда я сообщила им, что закончила вторую новеллу о лорде Джоне, спросили, насколько она большая. И после того, как я сказала, сколько в ней страниц, они переглянулись, затем посмотрели на меня и в один голос заявили: «Вы же понимаете, что это размер большинства полноценных книг?». Стало быть, перед вами книга, впрочем, не мне судить, насколько она полноценна. Полагаю, не слишком.
Дорогие читатели...
Думаю, будет справедливо предупредить вас, что я создала эту книгу случайно. Я собиралась написать короткий рассказ о лорде Джоне Грее – одном из моих любимых персонажей из серии романов «Чужестранка». Но, как оказалось, у лорда Джона были другие идеи на этот счет.
Несмотря на то, что я работала (и до сих пор работаю) над следующим «большим» романом с главными героями, – Джейми и Клэр – с каждой страницей новеллы приключения лорда Джона в Лондоне в 1757 году развивались, становясь все более сложными и захватывающими. События происходят сразу после того, как лорд Джон оставил Джейми Фрейзера в Хилоутере в качестве военнопленного якобита. «Лорд Джон и личное дело» является интерполяцией [вставка в тексте более позднего происхождения – прим. пер.], т.е. частью серии книг «Чужестранка», события в новелле вписываются в ее хронику, но история сосредоточена на отдельных от жизни главных героев приключениях.
Так что, я надеюсь, вам понравится это путешествие по темной стороне жизни Лондона в компании шотландских шлюх, украшенных перьями немцев, подлых сержантов, ирландских аптекарей, шпионов-трансвеститов... и лорда Джона.
Slainte mhath!
Диана.
P.S. Если вы читали романы «Чужестранка», то вероятно, уже знаете, что «Slainte mhath!» на гэльском языке означает «За ваше здоровье!», но я решила, что напомню об этом на всякий случай. (Обычно тост произносят, когда пьют виски, и, если, читая эту книгу, вы захотите выпить глоточек виски, думаю, это будет прекрасно. Уверена, лорд Джон не стал бы возражать).
ГЛАВА 1
КОГДА МЫСНАЧАЛА ЗАДУМЫВАЕМ ОБМАН
Лондон, июнь 1757
Джентльменский клуб «Общество любителей английского бифштекса»
ЭТО БЫЛА ОДНА ИЗ ТЕХ ВЕЩЕЙ, узрев которые, тут же надеешься, что ты ничего не видел, потому что иначе жизнь становится гораздо сложнее.
Само по себе это едва ли шокировало: лорд Джон Грей видел и похуже. Да прямо сейчас, просто выйдя из «Бифштекса» на улицу, он мог встретить вещи посерьезней. У цветочницы, у которой по пути в клуб он купил букетик фиалок, на тыльной стороне ладони имелась едва затянувшаяся глубокая ранка, покрывшаяся корочкой, но все еще сочившаяся. А у швейцара, ветерана Америк, от линии роста волос до челюсти проходил синюшно-бледный шрам от томагавка, который делил пополам глазную впадину. По сравнению с этим, ранка на сокровенном месте достопочтенного Джозефа Тревельяна была довольно маленькой. Почти незаметной.
– Не так глубока, как колодец, и не так широка, как дверь, – пробормотал себе под нос Грей. – Но и этой будет достаточно. Черт возьми.
Он вышел из-за китайской ширмы, поднеся к носу фиалки. Их сладость не шла ни в какое сравнение с едким запахом, который тянулся за ним от ночных горшков. Дело было в начале июня, и от «Бифштекса», как и от любого другого заведения в Лондоне, разило пивом и воняло мочой.
Тревельян, покинувший уединенность китайской ширмы раньше, чем лорд Джон, даже не подозревал об открытиях последнего. Достопочтенный Джозеф – само воплощение вкуса и строгой элегантности – стоял сейчас напротив столовой, погруженный в разговор с лордом Хэнли и мистером Питтом. «Слишком хилый в груди, – придирчиво подумал Грей, хотя темно-коричневый с красноватым отливом костюм был красиво скроен и подчеркивал стройность мужчины. – И ноги длинные, как у журавля ». Тревельян переместил вес, и на его левой ноге, там, где под закрепленным шелковым чулком он носил накладку из нежной телячьей кожи, мелькнула тень.
Лорд Джон театрально повертел букетик в своей руке, словно проверяя, не увял ли он, и стал наблюдать за мужчиной из-под опущенных ресниц. Он прекрасно знал, как смотреть и оставаться незамеченным. Хорошо бы не иметь такой привычки – наблюдать исподтишка. Ведь если бы не она, перед Греем не стояла бы сейчас эта дилемма.
Открытие, что твой знакомый страдает от французского насморка[1], как правило, является основанием для отвращения в худшем случае или безразличного сочувствия в лучшем – наряду с искренней благодарностью, что тебя самого это не коснулось. К сожалению, почтенный Джозеф Тревельян был не просто знакомым по клубу: он помолвлен с кузиной Грея.
Откуда-то сбоку что-то пробормотал стюард, Грей машинально всучил мужчине букетик и, махнув рукой, отпустил официанта.
– Нет, я пока не буду обедать. Я жду полковника Кворри.
– Очень хорошо, милорд.
На другой стороне комнаты Тревельян присоединился за столом к своим спутникам. Его узкое лицо раскраснелось от смеха над шуткой Питта.
Грей не мог стоять и пилить человека взглядом. Он колебался, не уверенный, пойти ли в курительную и подождать Кворри там или лучше отправиться по коридору в библиотеку. В конечном счете, все решило внезапное появление Малкольма Стаббса, лейтенанта его же полка, который, приятно удивившись, окликнул его.
– Майор Грей! Что привело вас сюда? Я думал, вы всецело преданны Уайту[2]. Надоели политиканы, да?
У Стаббса была очень подходящая фамилия[3]: ростом не выше, чем сам Грей, но почти вдвое шире в плечах, с круглым личиком херувима, большими голубыми глазами и веселым нравом, за который его любили вояки, что не всегда можно было сказать о старших офицерах.
– Привет, Стаббс, – несмотря на внутреннее беспокойство, Грей улыбнулся, поскольку находился в приятельских отношениях со Стаббсом, хотя вне полковых дел они редко пересекались. – Нет, вы путаете меня с моим братом Хэлом. Наводить тень на плетень и все эти «вигерри-либерри»[4] – это по его части.
Лицо Стаббса покраснело, и он прыснул от смеха.
– Вигерри-либерри! О, это круто, Грей, очень круто сказано. Нужно не забыть передать моему старику.
«Стариком» был отец Стаббса, мелкий баронет с выраженными либеральными взглядами, и, вероятно, частый гость, как в клубе Уайта, так и у брата лорда Джона.
– Значит, вы член клуба, Грей? Или гость, как и я?
Стаббс, оправившись от приступа смеха, махнул рукой, обводя просторные границы белой столовой в классическом стиле и бросая восхищенный взгляд на впечатляющее множество графинов, расставляемых стюардом в буфете.
– Член клуба.
Тревельян дружески кивнул герцогу Глостеру, который поприветствовал его в ответ. Господи, он действительно знает всех. С небольшим усилием Грей вновь обратил свое внимание к Стаббсу.
– Крестный отец записал меня членом «Бифштекса» сразу, как я родился. И в возрасте семи лет, когда, как он считал, начинает формироваться интеллект, он каждую среду начал приводить меня сюда на завтрак. Конечно, находясь за границей, я уже утратил эту привычку, но хожу в клуб каждый раз, когда возвращаюсь в Лондон.
Сомелье наклонился, чтобы предложить Тревельяну графин портвейна. Грей узнал тисненый золотой ярлык на горлышке – «Сан-Исидро», по сто гиней за бочонок. Богатый, с хорошими связями... и заразный. Черт, что теперь с этим делать?
– Тот, кто вас пригласил, еще не пришел? – Грей коснулся локтя Стаббса, направляя его к двери. – Ну, тогда давайте быстренько выпьем в библиотеке.
Непринужденно болтая, они зашагали вдоль коридора по добротному потертому ковру.
– Почему вы в парадной форме? – как бы между прочим спросил Грей, смахнув с плеча Стаббса шнур галуна. «Бифштекс» не был излюбленным местом военных, и, хотя несколько офицеров полка являлись членами клуба, они редко приходили сюда в парадных мундирах – только если отправлялись затем по каким-нибудь служебным делам. Грей сам надел форму лишь потому, что встречался с Кворри, который никогда не носил ничего другого, выходя в свет.
– Чуть позже нужно посетить вдову, – кротко ответил Стаббс. – Времени, чтобы возвращаться и переодеваться не будет.
– О? Кто-то умер?
Посещение вдовы было официальным визитом, который наносили семье недавно умершего сослуживца, чтобы выразить соболезнования и поинтересоваться благосостоянием вдовы. В случае с рядовым, такое посещение могло включать и передачу небольшой суммы денежных средств, собранных близкими друзьями и непосредственными начальниками. И, если повезет, этой суммы хватало, чтобы достойно его похоронить.
– Тимоти О'Коннелл.
– В самом деле? Что случилось?
О'Коннелл был ирландцем средних лет, неприветливым, но знающим свое дело. Всю жизнь он служил и сумел подняться от солдата до сержанта, благодаря своей способности внушать ужас подчиненным, – способности, которой Грей завидовал, будучи еще семнадцатилетним младшим офицером. И до сих пор, даже десять лет спустя, по-прежнему его уважал.
– Позапрошлой ночью убит в уличной драке.
Брови Грея поползли вверх.
– Должно быть, нападавших было много, – предположил он, – или его захватили врасплох. Я бы поставил сто к одному на О'Коннелла в драке, которая хоть наполовину была бы честной.
– Я не слышал никаких подробностей и хотел выяснить у вдовы.
В библиотеке «Бифштекса», усаживаясь в одно из удобных старинных кресел с подголовниками, Грей жестом подозвал одного из слуг.
– Бренди… вам тоже, Стаббс? Да, два бренди, пожалуйста. И скажите кому-нибудь, чтобы позвали меня, когда придет полковник Кворри, хорошо?
– Спасибо, дружище; как-нибудь заходите ко мне в клуб, и бренди будет за мой счет, – и прежде чем устроиться поудобнее, Стаббс отстегнул свою шпагу и вручил ее ожидавшему поблизости лакею. – Кстати, на днях встретил вашу кузину, – заметил он, вдавливая свои крепкие ягодицы поглубже в кресло. – Красивая девушка… Сразу выделяется на фоне других... Отлично сидит в седле, – добавил он рассудительно.
– В самом деле. И которую из кузин? – спросил Грей слегка упавшим голосом. У него было несколько кузин, но только двумя Стаббс предположительно мог бы восхищаться, и, судя по тому, как проходил этот день…
– Дочка Пирсоллов, – весело сказал Стаббс, подтвердив предчувствие Грея. – Оливия? Кажется, так ее зовут? Я тут подумал, не она ли помолвлена с тем парнем, Тревельяном? Мне показалось, я только что видел его в столовой.
– Да, – коротко ответил Грей, не желая в данный момент говорить о достопочтенном Джозефе. Но если уж Стаббс оседлал конька в разговоре, его столь же трудно было свернуть с курса, как и двадцатифунтовую пушку, катящуюся вниз с горы, и Грею пришлось долго слушать о деятельности Тревельяна и его значимости в светском обществе… То, о чем он и так слишком хорошо знал.
– Есть ли какие-нибудь новости из Индии? – наконец, отчаявшись, спросил лорд Джон.
Уловка сработала. Бóльшая часть Лондона знала, что в Бенгалии Роберт Клайв[5] уже наступал навабу[6] на пятки. Но брат Стаббса служил в Сорок шестом пехотном полку и в настоящее время вместе с Клайвом участвовал в осаде Калькутты, а поэтому, имел возможность «сообщать по секрету» любое количество жутких подробностей, которые еще не появились на страницах газет.
–...там было столько британских заключенных! Мой брат рассказывал, что, когда они падали от жары, не хватало места, чтобы складывать тела, а те, кто остался в живых, были вынуждены топтать упавших ногами. Он говорил... – Стаббс оглянулся, и, немного понизив голос, продолжил, – некоторые бедолаги от жажды сошли с ума. Они пили кровь. Когда кто-нибудь умирал, имею в виду. Они перерезали горло и запястья, а затем, осушив тело, отбрасывали его. Брайс сказал, что удалось определить имена едва ли половины умерших, когда они вытащили их оттуда, и...
– Думаете, нас тоже туда направят? – прервал его Грей, допивая свой бренди и подзывая официанта, чтобы заказать еще пару бокалов в слабой надежде сохранить хоть немного аппетита перед обедом.
– Понятия не имею. Возможно... Хотя на прошлой неделе я слышал парочку сплетен о том, что, скорее всего, это будет Америка, – нахмурившись, Стаббс покачал головой. – Трудно сказать, можно ли выбирать между индусами и могавками – все они завывающие скоты… Но, черт возьми, если вы спросите меня, то в Индии намного больше шансов отличиться.
– Если вы хорошо переносите жару, насекомых, ядовитых змей и дизентерию, то – да, – сказал Грей и закрыл глаза от нахлынувшего на него блаженства, наслаждаясь мягким прикосновением английского июня, веющим из открытого окна.
Домыслы и слухи относительно следующего назначения полка распространялись с безудержной силой. Франция, Индия, Американские Колонии... возможно, одно из Германских государств, Прага на русском фронте или даже Вест-Индия. Великобритания сражалась с Францией за господство на трех континентах, и жизнь для солдата была хороша.
В праздных предположениях они приятно провели четверть часа, во время которых мысли Грея постоянно возвращались к трудностям, связанным с его неловким открытием. При нормальном раскладе, Тревельян имел бы дело с Хэлом. Но в данный момент старший брат находился за границей, во Франции – и в недосягаемости, поэтому под удар попал Грей. Брак между Тревельяном и Оливией Пирсолл должен состояться через шесть недель: нужно было что-то предпринимать, причем быстро.
Возможно, он должен посоветоваться с Полом или Эдгаром… но ни один из его сводных братьев не вращался в обществе. Пол удалился в свое поместье в Сассексе, изредка выбираясь до ближайшего торгового городка. Что касается Эдгара... нет, и Эдгар бесполезен. По его представлениям, тактичным решением этого вопроса было бы отхлестать Тревельяна по щекам прямо на ступенях Вестминстера.
Появление в дверях официанта, возвестившего о прибытии полковника Кворри, на время отвлекло Грея от этих мыслей.
Поднимаясь, лорд Джон коснулся плеча Стаббса.
– Прихватите меня после ужина, ладно? – попросил он. – Если вы не против, я схожу к вдове вместе с вами. О'Коннелл был хорошим солдатом.
– О, вы пойдете? Это по-товарищески, Грей, спасибо.
Стаббс выглядел благодарным – выражение соболезнований понесшим тяжелую утрату не являлось его сильной стороной.
К СЧАСТЬЮ, КОГДА ГРЕЙ вошел в столовую, Тревельян уже завершил трапезу и удалился: стюарды сметали крошки с освободившегося стола. Вот и хорошо – если бы он был вынужден смотреть на этого мужчину во время еды, у него бы живот скрутило.
Джон радушно поздоровался с Гарри Кворри и заставил себя поддерживать разговор за тарелкой супа, хотя в голове по-прежнему крутились другие мысли. Может, спросить совета у Гарри? Зачерпывая ложкой суп, Грей раздумывал. Кворри был прямолинеен и частенько грубоват, но отличался проницательностью суждений о характере человека и очень хорошей осведомленностью о грязных людских делишках. Он происходил из хорошей семьи и знал, как устроен мир светского общества. А самое главное, ему можно доверить любой секрет – он его сохранит.
Вот и ладно. По крайней мере, ему самому обсуждение этого вопроса поможет лучше понять ситуацию. Сделав последний глоток бульона, Джон отложил ложку.
– Ты знаешь Джозефа Тревельяна?
– Достопочтенного мистера Тревельяна? Отец – баронет, брат в парламенте, состояние заработано на корнуоллском олове, по уши в Ост-Индской компании? – Гарри насмешливо поднял брови. – Это первое, что пришло в голову. А что?
– Он помолвлен с моей младшей кузиной, Оливией Пирсолл. Я... просто хотел узнать, слышал ли ты что-нибудь относительно его личности.
– Если они уже обручены, не слишком ли поздно наводить справки?
Кворри ложкой зачерпнул из тарелки какую-то неопознанную растительность, критически рассмотрел ее, затем пожал плечами и проглотил.
– И тебя это мало касается, не так ли? Несомненно, ее отца всё устраивает.
– У нее нет ни отца, ни матери. Она сирота, последние десять лет находится под опекой моего брата Хэла и живет в доме моей матушки.
– M-м? Не знал, – задумчиво опустив брови, Кворри взглянул на своего друга и принялся медленно жевать хлеб. – Что он сделал? Тревельян, я имею в виду, а не твой брат.
Поигрывая столовой ложкой, лорд Джон поднял брови.
– Ничего, насколько мне известно. Почему он должен был что-то сделать?
– Если бы не сделал, ты бы не стал расспрашивать о нем, – логически предположил Кворри. – Выкладывай, Джонни, что он натворил?
– Не столько само действие, сколько результат содеянного.
Откинувшись на спинку стула, лорд Джон подождал, пока стюард не убрал со стола блюдо и не отошел на почтительное расстояние. Грей немного наклонился вперед, из осторожности хорошенько понизив свой голос, и все равно почувствовал, как кровь прилила к щекам.
«Это глупо, – признался он себе. – Любой человек, бросивший случайный взгляд...» – но собственные пристрастия Грея делали его более деликатным в подобной ситуации, и он не мог вынести мысли, что кто-нибудь может заподозрить его в умышленной слежке. Даже Кворри, который, оказавшись в такой же неожиданной ситуации, вероятно, схватил бы Тревельяна за преступную часть тела и громко потребовал объяснить, что все это значит.
– Ранее я… отлучился на минутку, – он кивнул в сторону китайской ширмы, – и неожиданно натолкнулся на Тревельяна. Я... увидел…
Господи, Грей покраснел, как девушка, и Кворри усмехнулся от его конфуза.
–... Думаю, это – оспа, – закончил Джон почти шепотом.
Улыбка резко исчезла с лица Кворри, он поглядел на китайскую ширму, из-за которой в этот момент появились лорд Дьюхерст и его друг, поглощенные разговором. Поймав на себе взгляд Кворри, Дьюхерст автоматически посмотрел вниз, чтобы убедиться, что его ширинка застегнута. Обнаружив, что все в порядке, он с негодованием посмотрел на Кворри, и повернул к своему столу.
– Оспа, – произнес Кворри более тихим голосом, но все же намного громче, чем хотелось бы Грею. – Ты имеешь в виду сифилис?
– Предполагаю, что да.
– Ты уверен, что тебе не показалось? Ну, в том смысле, что увидеть краем глаза, немного в тени... ведь можно легко ошибиться, не так ли?
– Я так не думаю, – лаконично сказал Грей. Но в то же время, его разум с надеждой ухватился за эту возможность. Это был только мимолетный взгляд. Возможно, он мог ошибиться... Мысль очень заманчивая.
Кворри снова поглядел на китайскую ширму. Сквозь открытые для проветривания окна потоками струился чудесный июньский солнечный свет. Воздух был чистым, словно кристалл, и Грей различал отдельные крупинки соли на льняной ткани, куда он в волнении опрокинул солонку.
– А, – выдохнул Кворри и затих на мгновение, указательным пальцем прочертив дорожку на просыпанной соли.
Он не спросил, узнал ли Грей в ране венерическую язвочку. Любой находящийся на службе младший офицер должен был время от времени сопровождать хирурга, совершающего осмотр солдат, чтобы брать на заметку каждого, кто заражен подобным, и требовать его отставки. Вечером, после проверок, разнообразие форм и размеров мужских органов, показанных в таких случаях, не говоря уже об их состоянии, было обычным поводом для веселья в офицерской столовой.
– Ну, и где же он распутничает? – спросил Кворри, подняв глаза и стряхивая с пальца соль.
– Что? – Грей посмотрел на него непонимающе.
Кворри поднял одну густую бровь.
– Тревельян. Если он болен сифилисом, то где-то же он им заразился, ведь так?
– Полагаю, да.
– Ну, так вот, – довольный, Кворри откинулся на спинку стула.
– Совсем не обязательно, что он подхватил его в борделе, – заметил Грей. – Хотя признаю, это наиболее вероятное место. Но что это меняет?
Кворри поднял обе брови.
– Во-первых, прежде чем публичными обвинениями поднимать скандал на весь Лондон, нужно убедиться в том, что все это правда, так? Я так понимаю, ты не собираешься сам подкатывать к нему с ухаживаниями, чтобы иметь возможность получше рассмотреть?
Кворри расплылся в улыбке, и Грей почувствовал, как кровь прилила в груди, обдав жаром шею.
– Нет, – сказал он коротко. Потом взял себя в руки и немного откинулся назад в своем кресле. – Не мой тип, – он растягивал слова, стряхивая воображаемые табачные пылинки со своей кружевной манжеты.
Кворри заржал, от выпитого кларета и удовольствия его лицо покраснело. Он икнул, загоготал снова и хлопнул обеими руками по столу.
– Ну, шлюхи не так разборчивы. И если кошечка продает свое тело, она продаст и все остальное, включая информацию о клиентах.
Грей непонимающе смотрел на полковника. Но потом до него все же дошло.
– Ты предлагаешь нанять проститутку, чтобы проверить мои подозрения?
– Ты сообразительный, Грей, чертовски сообразительный, – Кворри одобрительно кивнул и щелкнул пальцами, чтобы заказать еще вина. – Я, скорее, думал о том, чтобы найти девушку, которая уже видела его член, но твой способ гораздо лучше. Все, что ты должен сделать, это пригласить Тревельяна в свой излюбленный женский монастырь, шепнуть аббатисе словечко... и сунуть несколько фунтов... вот и все!
– Но я...
Грей не решился признаться, что слишком далек от таких развлечений и не посещал подобное заведение уже несколько лет. Успешно подавив воспоминания о своем последнем опыте, Грей даже не мог сказать, на какой улице сейчас находился тот дом.
– Все пройдет, как по маслу, – заверил его Кворри, не обращая внимания на замешательство друга. – Вряд ли станет слишком дорого. Может, пара фунтов, ну, три максимум.
– Но как я узнаю, подтвердилось ли мое подозрение...
– Ну, если он не болен сифилисом, то нет никаких проблем, а если... – размышляя, Кворри прищурился. – М-да. Ну, как это? Если ты предпримешь меры, чтобы шлюха устроила крик и продолжила визжать еще некоторое время сразу после того, как хорошенько рассмотрит его, ты тут же прибежишь из комнаты своей девочки, чтобы посмотреть, что случилось, да? В конце концов, в доме может случиться пожар.
Представляя эту сцену, Гарри тихо фыркнул от смеха и вернулся к плану.
– Затем, если ты поймаешь его, так сказать, со спущенными штанами, то ситуация раскроется вне сомнения. Не думаю, что у него будет большой выбор, кроме как самому найти основания для разрыва помолвки. Что скажешь?
– Полагаю, это может сработать, – медленно проговорил Грей, пытаясь представить описанную Кворри сцену. Определенно, если шлюха будет обладать достаточным театральным талантом... то, в конце концов, Грею не будет никакой необходимости использовать услуги борделя лично.
Принесли вино, и оба мужчины на мгновение замолчали, пока его разливали. Как только стюард ушел, Кворри перегнулся через стол, глаза его сверкали.
– Сообщи мне, когда соберешься пойти; я тоже поеду, развлекусь!
ГЛАВА 2
ВИЗИТ К ВДОВЕ
– ФРАНЦИЯ, – С ОТВРАЩЕНИЕМ СКАЗАЛ СТАББС, протискиваясь сквозь толпу на рынке Клэр-Маркет. – Снова чертова Франция, вы можете поверить? Я обедал с де Вризом, и он сообщил мне, что узнал об этом непосредственно от старика Вилли Говарда. Скорее всего, мы будем охранять верфи в этом чертовом Кале́!
– Скорее всего, – повторил Грей, проходя бочком мимо тележки торговца рыбой. – А известно, когда?
Он сделал вид, что так же, как и Стаббс, раздосадован, думая о возможно скучной командировке во Францию. Но на самом деле, это была хорошая новость.
Как и любому солдату, Грею была свойственна тяга к приключениям, и ему хотелось бы увидеть экзотические достопримечательности Индии. Однако при этом Джон хорошо понимал, что, уехав в такую зарубежную командировку, он, вероятно, покинет Англию на пару лет, а то и больше… И будет далеко от Хилуотера.
А вот дислокация в Кале́ или Руане... Он без особых трудностей мог бы возвращаться каждые несколько месяцев, выполняя обещание, данное якобитскому пленнику – человеку, который, несомненно, был бы рад никогда не встречаться с ним снова.
Лорд Джон решительно прогнал эту мысль прочь. Расстались они не в лучших отношениях… Ну, вообще ни в каких. Но у Грея еще теплилась надежда, что время залатает эту брешь. По крайней мере, Джейми Фрейзер в безопасности: у него есть кров, пища и положение, которое позволяет быть свободным настолько, насколько это возможно при условном освобождении. Грей успокоился, представив себе шагающего по высоким холмам Озерного края длинноногого мужчину, чье лицо устремлено к солнцу и летящим облакам; ветер раздувает его густые темно-рыжие волосы и плотно прижимает рубашку со штанами к худому и крепкому телу.
– Эй! Сюда! – резкий окрик Стаббса вернул его к действительности, и Грей обнаружил лейтенанта позади себя: тот нетерпеливо жестикулировал в сторону переулка. – Где вы витаете сегодня, майор?
– Просто думал о новой командировке.
Грей переступил через дремлющую запаршивленную суку, растянувшуюся поперек дороги и в равной степени не обращавшую внимание ни на него, ни на царапающих и тянущих ее соски щенков.
– Если поедем во Францию, то, по крайней мере, вино там будет достойное.
ВДОВА О'КОННЕЛА ЖИЛА в комнатах над аптекарским магазином в переулке Брюстера, где здания стояли друг против друга на таком узком расстоянии, что летний солнечный свет никогда не проникал до уровня земли. Стаббс и Грей шли в холодной промозглой тени, отпинывая в сторону кучки хлама, который местные жители посчитали слишком ветхим, чтобы найти ему применение.
Лорд Джон проследовал за Стаббсом через узкую дверь магазина, пройдя под вывеской с выцветшей надписью «Ф. СКЭНЛОН, АПТЕКАРЬ». Остановившись, Грей хотел было топнуть ногой, чтобы сбить клок гниющей растительности, прилипший по всей ширине сапога, но взглянул вверх, услышав голос из скрытого в тени дальнего конца аптеки.
– Добрый день, джентльмены, – голос был мягким, с сильным ирландским акцентом.
– Мистер Скэнлон?
Грей моргнул и разглядел в темноте владельца: грузного темноволосого мужчину, нависшего над прилавком с паукообразно раскинутыми руками, как будто готовыми немедленно схватить любой затребованный товар.
– Финбар Скэнлон, он самый, – мужчина учтиво склонил голову. – Позвольте спросить, чем могу быть полезен, джентльмены?
– К миссис О'Коннелл, – быстро сказал Стаббс, показывая большим пальцем наверх, и, не дожидаясь приглашения, направился в дальний конец магазина.
– А ее нет сейчас, – выпалил аптекарь, боком быстро выходя из-за прилавка, чтобы преградить им путь. В дверном проеме позади него качнулся от сквозняка выцветший занавес из полосатого полотна, по-видимому, скрывавший лестницу, ведущую наверх.
– Куда она ушла? – резко спросил Грей. – Она вернется?
– О, да. Она отправилась к священнику поговорить о похоронах. Полагаю, вы уже знаете о ее утрате? – глаза Скэнлона перескакивали с одного офицера на другого, оценивая их намерения.
– Конечно, – коротко ответил Стаббс, раздраженный из-за отсутствия миссис О'Коннелл. Ему не особенно хотелось здесь задерживаться. – Поэтому мы и пришли. Как скоро она вернется?
– О, не могу сказать, когда, сэр. Это может занять какое-то время.
Мужчина вышел из тени на свет, падающий из открытой двери. Он был средних лет и хорошо сложен – Грей увидел серебряные нити в его аккуратно завязанных волосах и привлекательное, чисто выбритое лицо с темными глазами.
– Я могу вам чем-то помочь, сэр? Если вы пришли выразить соболезнования вдове, буду рад передать их, – мужчина смотрел на Стаббса прямо и открыто... Но что-то показалось Грею подозрительным.
– Нет, – сказал он, опередив Стаббса. – Мы подождем в ее комнатах.
Лорд Джон повернулся к полосатому занавесу, но аптекарь схватил его за руку, пытаясь остановить.
– Желаете что-нибудь выпить, джентльмены, чтобы скрасить ожидание? Это самое малое, что я могу предложить, чтобы почтить покойного.
Ирландец призывно махнул в сторону загроможденной полки за прилавком, где посреди аптекарского ассортимента банок и пузырьков стояли несколько бутылок спиртного.
– Хм, – Стаббс потер губы костяшками пальцев и посмотрел на бутылку. – Мы довольно долго сюда добирались.
Так и было. Но, видя, как длинные пальцы Скэнлона проворно перебирают ряд пустых кружек и банок, предназначенных для питья, Грей с некоторой неохотой принял предложенный напиток.
– За Тима О'Коннелла, – произнес Скэнлон, поднимая свою банку с нарисованной на этикетке женщиной, лежавшей на шезлонге в обмороке. – За самого лучшего солдата, когда-либо поднимавшего мушкет и убивавшего французов. Да упокоится он с миром!
– За Тима О'Коннелла, – тихо повторили в унисон Грей и Стаббс и в знак признания подняли свои банки.
Поднося сосуд к губам, лорд Джон слегка повернулся, чтобы струящийся из двери свет упал на жидкость, плескавшуюся внутри… От банки разило тем, что когда-то являлось ее содержимым – анис? камфара? – и это перекрывало запах алкоголя. Но, по крайней мере, никакого подозрительного осадка в напитке не плавало.
– Вы знаете, где был убит сержант О'Коннелл? – прокашлявшись, спросил Грей после небольшого глотка, опуская свою импровизированную чашку. Жидкость оказалась неразбавленным пшеничным спиртом, прозрачным и безвкусным, но крепким. И он почувствовал, как обожгло нёбо и носоглотку.
Глотнув, Скэнлон откашлялся и сморгнул бегущие из глаз слезы, вызванные, скорее, алкоголем, а не эмоциями, затем покачал головой.
– Где-то около реки – это все, что я слышал. Но констебль, пришедший сообщить новость, сказал, что О'Коннелла чудовищно избили. Ударили по голове во время ссоры в одном из закутков кабака, а затем, скорее всего, затоптали в драке. Констебль упомянул, что на его лбу четко виднелся след от каблука, помилуй, Господи, человека.
– Никого не арестовали? – подавляя кашель, прохрипел Стаббс с покрасневшим от натуги лицом.
– Нет, сэр. Как я понимаю, тело нашли наполовину лежащим в воде на ступенях Паддл Дока. Весьма вероятно, что хозяин таверны вытащил и выбросил труп, не желая неприятностей на своей территории.
– Вероятно, – повторил Грей. – Так значит, никто не знает точно, где и как наступила смерть?
Взяв в руки бутылку, аптекарь печально покачал головой.
– Нет, сэр. Но с другой стороны, никому из нас неизвестно, где и когда мы умрем, не так ли? Единственное, что мы знаем наверняка – это то, что все мы однажды покинем этот мир, и, даст Бог, нам будут рады в следующем. Еще капельку, джентльмены?
Стаббс одобрил это предложение, поудобнее устраиваясь на предоставленный табурет и упираясь сапогом в прилавок. Грей же отказался и, в то время как двое других погрузились в задушевный разговор, от нечего делать стал прохаживаться по магазину с банкой в руке, праздно осматривая ассортимент.
Аптека, похоже, специализировалась на средствах для потенции, профилактике беременности и лекарствах от венерических заболеваний и других факторов риска сексуальных отношений. Грей пришел к выводу, что где-то поблизости есть бордель, и тут же вернулись гнетущие мысли о достопочтенном Джозефе Тревельяне, о существовании которого на мгновение удалось забыть.
– Они могут поставляться с орденскими ленточками полковых цветов, сэр, – предложил Скэнлон, увидев, что лорд Джон остановился перед веселеньким ассортиментом разных видов кондомов для джентльменов. Каждый образец был натянут на стеклянную модель, а ленточки прикреплены к узкой части муляжа и изящно обвивали его основание. – Из кишки козы или овцы – на ваш выбор, сэр... Ароматные – за дополнительные три фартинга. Разумеется, для вас, джентльмены, бесплатно, – добавил он, учтиво поклонившись, когда снова поднес горлышко бутылки к чашке Стаббса.
– Благодарю, – вежливо ответил Грей. – Возможно, позже.
Он едва понимал, что говорит, поскольку его внимание привлек ряд закупоренных флаконов.
«Сульфид ртути» – гласили надписи на одних и «Гваякум» – на других. Содержимое, казалось, отличалось по внешнему виду, но описание было одним и тем же: «Для быстрого и эффективного лечения гонореи, легких шанкров, сифилиса и других форм венерической сыпи».
На секунду у него появилась безумная мысль пригласить Тревельяна на обед и подсыпать одно из этих многообещающих веществ в его еду. К сожалению, Грей обладал слишком большим опытом, чтобы надеяться на подобные средства. Год назад его близкий друг Питер Тьюкес после нескольких неудачных попыток использовать запатентованные средства умер, пройдя курс ртутного «слюноотделения»