Мне все еще не по себе от того, что произошло между ними. Это была какая-то тяжелая семейная драма. Как будто я покопалась в чужом грязном белье. Неудивительно, что Картер был таким козлом.
И что еще хуже, когда Картер выбежал, Чак попросил меня следить за ним на этих встречах, чтобы убедиться, что он действительно воспринимает это всерьез. Видимо, я должна отчитываться перед ним. Ага, это не то, что мне хотелось бы делать.
Что бы я сказала о сегодняшней встрече? Картер сидел с выражением на лице «мне на все похрен», долго смотрел в потолок и делал пузыри из жвачки двадцать пять раз.
Я уверена, что Чаку понравится этот отчет.
Этого не произойдет.
Но не потому, что у меня есть связь с Картером. Нет. Просто я не хочу влезать в эту ситуацию между ними. Там все запутано.
Я пытаюсь сосредоточиться на словах Марлен. Несмотря на мое нежелание горевать по Эрику, я все еще хочу попытаться снова начать чувствовать себя нормально. Понять, есть ли у меня сердце, или я потеряла его вместе с его смертью. Окружающие не понимают, хотя у нас было так мало времени, что мое сердце разбилось на миллион частей. Я просто потеряла себя. И не уверена, что смогу это исправить.
Всё, что у меня есть — это пустота в душе.
— Сегодня вы попытаетесь взять то, о чем вы горевали, и отпустить это. Первый шаг — признать это.
Погруженная в размышления, она продолжает:
— Относитесь к нему так, как если бы вы были в группе, такой как АА[30]. Вместо того чтобы закрыться, отпустите. Сегодня вы встанете перед своей группой, поддерживая друг друга, и одним предложением освободите себя. Первый способ — это сказать это вслух, принять вашу скорбь и, в свою очередь, почувствовать счастье и доказать свое существование. Это будет нелегко.
Она прислоняется к столу позади нее.
— Когда я проходила эту программу, вторая неделя была самой сложной для меня. Чтобы смотреть в глаза другим, рассказать, что вас тревожит, что съедает изнутри. Это трудно. Вы должны быть сильными, встретиться со своими демонами. Только это поможет вам с проблемой.
Осмотрев комнату, она встает, подняв палец вверх.
— Не бойтесь задавать вопросы, но уважайте личное пространство. Как только ваша группа закончит, напишите письма. Вы можете ходить по комнате. Пожалуйста, необязательно всегда сидеть на своих местах, — скрестив руки перед собой, она оглядывает группу. — Как всегда, если у вас возникнут вопросы, я буду рядом. Будьте добры, будьте мужественны и продолжайте двигаться вперед. Продолжайте доказывать свое существование день ото дня. Докажите это.
Черт, как доказать свое существование? Я даже не понимаю, что это такое. Я вспоминаю время между встречами и понимаю, что я действительно горевала. Длительные ночи на диване, мое лицо, зарытое в подушку или в одну из старых футболок Эрика. И прослушивая на повторе его сообщения в приложении Voxer.
Другими словами, я продолжала делать то же самое, что и каждую ночь.
Звук движения стульев вырывает меня из воспоминаний. Взглянув на мою группу, я вижу, что Дейзи подвигает свой стул ближе к Картеру. Джейс, выглядя еще более мрачным и склонив голову, двигается, подпрыгивая на нем. Кажется, у него нет настроения делиться своими переживаниями. Несмотря на его замкнутость, я не могу не заметить сильную челюсть, виднеющуюся из-под бейсболки, или выделяющиеся мышцы под рубашкой с длинным рукавом. Или его длинные ноги. Нужно жить у черта на рогах, чтобы не знать, кто он. Итак, почему он здесь?
Надеюсь, я скоро это узнаю.
— Кто хочет начать? — спрашивает Дейзи, наш молчаливый руководитель группы.
Она выглядит раздражающе оживленной в ее стеганом жилете, постоянно поглаживая руки. Должно быть, у нее нервный тик. На прошлой встрече она постоянно дергала ремни на своем комбинезоне.
— Почему бы не начать тебе, Снежинка? — предлагает Картер, не глядя на нее.
— Снежинка? — Дейзи оглядывается, не понимая, что он говорит о ней. — Про кого ты говоришь?
Он приподнимает бровь, встречаясь с ней взглядом.
— Про тебя.
— Ох, — она указывает на себя, выглядя смущенной, идет вперед. Похоже, она нервничает. — Нужно ли нам стоять, когда будем говорить?
— Я, бл*дь, не собираюсь стоять, — говорит Картер, щелкая жвачкой.
Как долго этот кусок резинки был у него во рту? К настоящему моменту он должен был превратиться в цемент.
— Ладно, стоять необязательно, — Дейзи сглатывает. — Ты точно хочешь, чтобы я пошла первая?
Он кивает, Джейс не двигается, и я плохо себя чувствую, когда говорю:
— Нет, я могу начать.
— Правда?
В ее глазах я вижу надежду и облегчение. Может, ей проще, чем всем нам. Но заметно, как она нервничает и как волнуется с каждым произнесенным словом. Поэтому я дам ей передышку.
— Да. Так мы просто говорим наше имя, наше предложение, и на этом все?
— Верно, — слышу голос Марлен позади. Мне хочется, чтобы она ходила по залу и не слушала о моих переживаниях. — Не забудьте сделать глубокий вдох, встретить своих демонов, и одним толчком выпустить их, чтобы создать счастье и дарить его окружающим. Прежде чем мы уйдем, и когда все будут писать свои письма, мы перейдем к следующему шагу в программе.
— Ладно, — мой голос становится выше, пытаясь быть более милой по отношению к ней. Это не может быть для нее добровольной работой, вынуждая людей говорить о том, что их беспокоит.
— Продолжай.
К моему счастью, когда я прочищаю горло, Марлен подходит к следующей группе.
— Привет. Вы знаете, меня зовут Холлин…
— Привет, Холлин, — говорит Картер с недовольным лицом, действуя как полный мудак. Мне нужно все самообладание, чтобы не прибить его. Вместо этого я наклоняю голову и показываю ему самую лучшую «пошел ты» улыбку.
Глубоко вздохнув, я продолжаю:
— Как я сказала, меня зовут Холлин, и я двадцатидвухлетняя вдова.
Я чувствую горечь от этих слов. Как будто в меня вонзают маленькие иголочки, вызывая онемение.
Вдова.
Это то, кем я являюсь.
— Господи, мне так жаль, — говорит Дейзи, дотягиваясь до моей руки, но потом сразу же тянется назад.
— Мне тоже, — я слышу глубокий голос Джейса, когда он слегка приподнимает голову, чтобы посмотреть в глаза.
Взглянув на Картера, и, ожидая встретить его надменный взгляд, но он выглядит извиняющимся.
— Теперь я чувствую себя плохо, говоря о своем. Это ничто по сравнению с твоим, — отвечает Дейзи.
Подвинувшись на стуле, Джейс говорит:
— Не надо, Дейзи. Ты не можешь обесценивать свои переживания, сравнивая с другими. Мы общаемся. Это не соревнование. Мы все проходим через эту программу, независимо от масштаба проблемы.
Это больше, чем я когда-либо слышала от Джейса. И, черт, это проникает мне прямо в сердце.
— Ладно, — учитывая ее слова, Дейзи сидит на краю стула, готовясь к тому, чтобы говорить. — Я Дейзи, и я все время была укрыта от жизни. Это вызывает во мне пугающую тревожность. У меня нет друзей и маленький жизненный опыт.
Вот блин. Я хочу наклониться к ней и обнять.
Сглотнув, она смотрит на меня и говорит:
— И теперь я живу со своей сводной сестрой Амандой, которая является твоей лучшей подругой.
Это для меня новость. Интересно, почему Аманда ничего мне не сказала. Теперь я еще больше хочу обнять ее.
— У тебя нет друзей? — Дейзи краснеет и качает головой. — Ну, по крайней мере, у тебя теперь есть я.
В отличие от нее, я подвигаюсь и утешаю ее. Я вижу ее яркую улыбку на смущенном лице.
— Что значит «укрыта»? — спрашивает Картер, выглядя более заинтересованным. — И ты можешь не отвечать, если не хочешь.
— Я не против. Это же для того, чтобы отпустить, да?
Скрестив руки на коленях, она отвечает Картеру:
— У моих родителей не было возможности меня воспитать, поэтому я жила с бабушкой. Она занималась моим образованием, обучила меня всему, что я знаю, и сделала меня той, кем я являюсь на данный момент. Очень замкнутой, наивной девушкой, не знающей, как существовать в реальном обществе. Я надеюсь оставить свое прошлое позади и научиться быть свободной, жить.
Картер с благодарностью кивает головой:
— Я чувствую себя так же, Снежинка.
— Да? Ну, тогда поделись с нами, Картер, — говорю я.
Я хочу, чтобы он действительно попытался серьезно относиться к этой программе. Зная, что он пережил с его дядей, это может быть хорошим решением для него.
— Без проблем, — все еще сгорбившись, он пытается выглядеть непринужденно, но я могу заметить подавленность в его голосе. — Я Картер, и жизнь лишила меня всего.
Он замолкает, без намека на продолжение.
Я спрашиваю:
— Хочешь поговорить об этом?
Я слышу щелчок от лопнувшего пузыря жевательной резинки. Он качает головой:
— Не-а, я в порядке.
Дейзи, которая надеялась найти связь с кем-то в группе, сразу же вычеркивает его из этого списка.
Несмотря на его черствое сердце, он замечает, как плечи Дейзи опускаются, потому что прежде чем Джейс начинает говорить о причине своего нахождения здесь, Картер добавляет:
— Я потерял единственное, что изменило бы мою жизнь и поставило бы меня на правильный путь. И это же освободило бы меня. Я знаю, как ты себя чувствуешь, Снежинка. Желая этой свободы, — более спокойно, глядя на свои руки, он добавляет: — Я знаком с этим.
Получив от меня сигнал, Дейзи подходит и неловко похлопывает Картера по плечу, слегка поглаживая его:
— Ты получишь свободу. Просто оставайся с нами.
С каждым движением ее жилет приподнимается. Какая милая девушка. Мне нужно поговорить с Амандой о том, чтобы помочь ее сестре обновить свой гардероб.
Мне также придется поговорить с ней о том, что у нее есть сводная сестра.
Наше внимание переключается на Джейса, когда он прочищает горло и поднимает голову. Яркость его глаз…
— Думаю, теперь моя очередь.
— Думаю да, — отвечаю я с искренней улыбкой.
— Не хочу быть мудаком, но я напоминаю вам про соглашения о неразглашении.
— Мужик, ты в безопасности, — отвечает Картер.
Это сострадание в его голосе? Откуда это взялось? Не думаю, что когда-либо видела эту сторону Картера. Обычно он ведет себя как полный придурок, расхаживая по ресторану, как будто ему все должны. Может быть, он заслуживает шанс.
Тем не менее, мне понадобится время, чтобы прийти к этому.
Джейс кивает со вздохом. То, как он нервничает, снимая свою бейсболку, чтобы провести рукой по волосам, дает мне понять, будто он собирается сказать то, что действительно тревожит его. Он прочищает горло и говорит то, чего я никогда не ожидала услышать.
— Я Джейс, и жизнь подарила мне дочь. Это произошло, когда я не был готов. И мне пришлось отдать ее приемной семье.
Наша группа замолкает, открыв рты в шоке. Не могу говорить за всех, но мое сердце учащенно бьется.
Он отдал свою дочь? Как можно жить с этим? Я даже не могу представить, какую боль он переживает.
Да, я потеряла Эрика только через год после свадьбы. Но это был не мой выбор. Джейс добровольно отдал свою дочь.
О Господи.
Я чувствую подступающие слезы. Теперь понятно, почему он так закрыт. Я оплакиваю потерю покойного мужа, а он скорбит о потере своей девочки.
Это так душераздирающе, что я не слышу слова Марлен, когда она говорит о встрече на следующей неделе. Я не понимаю, что мы закончили, пока все не начинают доставать все необходимое, чтобы написать письмо.
В одном я уверена — жизнь можно испоганить многими способами.
***
Дорогая Жизнь,
Не буду лгать, ты действительно знаешь, как испытать человека. Когда я пишу это письмо, я не могу не взглянуть на Джейса и не заметить ту боль, которую он испытывает. У него есть дочь, но он вынужден был отдать ее. Разве это справедливо? Это не так. Это видно по тому, как он едва мог говорить об этом.
А разве справедливо, что я вдова?
Это тоже не так. Но, ты, даря нам эти удивительные подарки, такие как безоговорочная любовь мужчины, или настоящая любовь к дочери, — без предупреждения забираешь их?
Твои поступки заставляют меня плакать. Это разрывает меня на части. Твое вмешательство съедает меня заживо.
Но иногда ты преподносишь такое, как сегодняшний день. Ты объединяешь четырех незнакомых людей, которые ничего не знают друг о друге, которые показывают свою боль, страдания и даешь им причину, чтобы жить дальше.
Потребность в общении, для понимания.
Я знаю, каково это — потерять кого-то. Я знакома с пустотой, которая медленно разрушает тебя. Я могу помочь ему исцелиться, что в свою очередь поможет мне. Если это первый шаг к тому, чтобы отпустить, я с гордостью могу сказать, что готова сделать этот шаг.
Искренне твоя, Холлин.
***
Дорогая Жизнь,
Как узнать, нравишься ли ты людям? Они притворяются или искренни? Я не совсем уверена, как понять Джейса, Холлин, и особенно Картера.
Он меня пугает. Но он так похож на меня. Он хочет быть свободным, вырваться из заключения, в котором живет. Я знаю это чувство. Но там, где, похоже, кто-то держит его, я боюсь оставаться на месте.
Страх, наверное, мой самый большой враг. Я боюсь по многим причинам. Но один из моих самых больших страхов — никогда не узнать, каково это — проживать жизнь, жить на грани и смеяться с друзьями.
Думаешь, я им нравлюсь? Или они жалеют меня?
Я понятия не имею, как подойти к ним, при этом не выглядеть жалкой. Боже, почему это так сложно?
Я готова отпустить «старую» Дейзи, но есть маленький намек на страх, который тянет меня назад с каждой уверенной мыслью. Как избавиться от этого? Просто погрузиться в это, не беспокоясь ни о чем? Я достаточно храбрая, чтобы сделать это?
Надеюсь, что да.
С уважением, Дейзи.
***
Дорогая Жизнь,
Отпустить. Легче сказать, чем сделать, когда это все еще сидит в твоих мыслях. Не проходит ни минуты, когда я не думаю о Хоуп. Когда я не представляю ее лицо, или не чувствую ее детский запах. Как я должен отпустить это, когда я все еще скорблю? Как я могу перестать оплакивать потерю своей плоти и крови?
Бл*дь, боль слишком сильная, чтобы можно было думать о чем-либо еще.
Джейс.
***
Дорогая жизнь,
Пошла ты.
Картер.
Шаг 3: Оказать поддержку
Картер
— Передай мне пиво, — говорит Фитси, развалившись в кресле, пока Джо Бак рассуждает о том, кто одержит победу в Суперкубке. — Бак — идиот, если он действительно думает, что «Бронкс» снова выиграет. Ни за что. Их защитник слишком молод, чтобы принести победу команде.
Я дотягиваюсь до кулера, что стоит на столе и бросаю ему пиво.
— Им не нужен этот квотербек[31]. Ты помнишь прошлый год? Пейтон Мэннинг практически ничего не сделал. Кэм Ньютон не смог пройти через их защиту. Бак прав, «Бронкс» выиграет.
— Ты так говоришь, потому что вырос в этом городе.
— Чертовски верно.
Я потягиваю свое пиво и окунаю чипсы в знаменитый сырный соус, который я делаю каждый год для нашей вечеринки Суперкубка. И когда я говорю о вечеринке, имею в виду нашу встречу с Фитси. Это намного проще. Нет толпы людей, разговоров и голосов, которые нас раздражают.
Два года назад мы были на игре, и это был единственный раз, которого нам хватило, учитывая, что мы едва могли слышать, что говорят дикторы. Кроме того, люди, которые пришли, больше интересовались шоу и рекламными роликами, поэтому мы решили оставить это только для нас двоих.
— Я встречаюсь с девушкой, — говорит он с ухмылкой.
— Ты встречаешься с девушкой? — спрашиваю я с удивлением.
С тех пор, как я познакомился с Фитси, я никогда не слышал от него подобного. Он относится к придуркам, предпочитающим одноразовые связи. Это было весело, но мне больше нравилось быть в отношениях. Ну, пока Саша не поимела меня. С тех пор отношения меня не так привлекают.
— Да. Я познакомился с ней во время игры в скибол[32].
Я вопросительно выгибаю бровь, поворачиваясь к нему.
— Скибол? Когда, черт возьми, это произошло?
Он пожимает плечами, будто это неважно.
— Я не могу постоянно ждать, пока ты освободишься от своих дел для игры. Один парень на работе рассказал мне об этом, и я записался, — улыбаясь, он с гордостью говорит: — Приходи, чтобы увидеть, как я чертовски хорош в этом. Вот что привлекло внимание Марты.
— Марта? — я хмурюсь, сжимая нос. — Она молодая? Или ей около шестидесяти, и ты решил, что она «пума»[33], хотя в действительности это мешок с морщинами.
— Марта — шестидесятилетняя женщина, у которой чертовски привлекательная внучка. Я играл против Марты, давая ей возможность заработать, когда ее внучка подошла, чтобы подбодрить старушку. Я был так отвлечен мини-юбкой, которая была на ней, что пропустил последний бросок, проиграв Марте. Но это было не страшно, потому что у меня был вид в первом ряду, когда Клара подпрыгивала от волнения за бабушку. Это было горячо, мужик.
— Ты играл в скибол против шестидесятилетней и проиграл?
— Секси-внучка в мини-юбке? Ты вообще меня слушаешь? — спрашивает он раздраженно.
— Ага, но все это отговорки. Для тебя это, должно быть, потрясение.
Он качает головой, медленно потягивая пиво.
— Послушай, мне нужна Марта в команду, потому что она играет так, как будто это ее работа.
— Это причина увидеть ее внучку? Пристроить Марту в команду?
— Если она хочет присоединиться к нам — это ее выбор.
— С тобой явно что-то не так. А что с Кларой?
— Ага, она классная, — он наклоняется и берет немного соуса. — Она бухгалтер в одной из компаний в центре города. Я заставил ее напялить очки и держать калькулятор, пока мы были в кровати прошлой ночью. Никогда не думал, что трахну бухгалтера, но черт, это было круто.
— Что, черт возьми, ты сделал с калькулятором?
— Это для образа. Она притворилась, что считала на нем, пока я был сзади.
Я качаю головой, смеясь.
— Я не хочу знать, какая травма у тебя связана с калькулятором.
— Это не похоже на графический калькулятор.
— Почему? — спрашиваю я, взяв горсть кренделей.
— Да ладно, — он смотрит на меня так, как будто это совершенно очевидно. Вздохнув от моей неосведомленности, он просвещает меня. — Ты должен относиться к графическим калькуляторам с уважением. Эти карманные гении работают одновременно с несколькими уравнениями и переменными. Ни один человеческий мозг не такой умный, как графический калькулятор.
— Правда? Не считая того факта, что его создали люди, — говорю невозмутимо.
— Фу, не ревнуй, чувак. Не думай об этом. Я отношусь к тебе с таким же уважением, как и к графическому калькулятору.
Я делаю глоток, сжимая пальцами нижнюю часть бутылки, на которой находится чехол с эмблемой «Бронкс».
— Не знаю, радоваться ли мне или врезать тебе. К каким счётам я отношусь?
— О каких счётах речь? Китайских, греческих, персидских, римских? Если это китайские, ты выше деревянных бусин, которые там используются. Но если ты говоришь о греческих, то придется тебя подвинуть, потому что они сделаны из мрамора. А я, как ты знаешь, любитель прекрасного.
Я смотрю на своего долбанутого друга, недоумевая от его глупых и бесполезных знаний.
— Да пошел ты, — я смеюсь и качаю головой, когда мой телефон подает звуковой сигнал, оповещая о новом сообщении.
— Мне надо отлить до начала игры. Нужно что-нибудь, пока я здесь?
— Нет, — отвечаю, глядя на телефон.
Я вижу номер Дейзи и цветок рядом с ее именем. Ха, чего она хочет? Я с любопытством открываю сообщение.
Дейзи: Вперед, «Бронкс»! Надеюсь, вы, ребята, весело проводите время. Шаг третий — оказать поддержку. Поэтому я подумала о групповой переписке. Надеюсь, все в порядке. Моя сестра показала мне, как это делается. Если вы не Джейс, Холлин или Картер, пожалуйста, проигнорируйте это сообщение. Спасибо.
Потягивая пиво, я смотрю на сообщение. Шаг третий. Боже, как будто эта программа принуждает нас к дружбе. Дейзи в норме, Джейс — крутой. Ну, я не уверен на данный момент, но думаю, что он такой. А Холлин, черт, сводит меня с ума.
Мой телефон подает звуковой сигнал. Помяни дьявола.
Холлин: Прекрасная идея, Дейзи. Вперед, «Бронкс»!
Вышибите нахрен мне мозги прямо сейчас. Меня бесят групповые переписки.
Дейзи: Спасибо. Я впервые смотрю Суперкубок. Моя сестра сказала, что когда-нибудь действительно захочется посмотреть подобное.
Холлин: Впервые? Как так получилось?
Вот, я как раз об этом, такое не должно происходить. Почему я должен хотеть быть частью разговора, в котором еще двое людей? Спасибо, Apple за то, что убиваешь мою психику.
Джейс: Да, как так вышло?
— О, да ладно, Джейс. И ты туда же, — я бормочу на свой телефон.
— Разговариваешь сам с собой? — спрашивает Фитси, прыгая на кресло, держа миску с арахисом M&M’s (моя слабость) в одной руке и с пивом в другой.
Он знает все о программе. После первой встречи я пробыл у него несколько часов, рассказывая о Холлин, Дейзи и ее странном взгляде старой леди. Не упоминая Джейса, разумеется. В общем, про все происходящее дерьмо. Фитси — свой парень, но любитель потрепаться. Он клянется, что будет молчать, но я знаю, что это не так.
— Снежинка затеяла групповую переписку.
— Ах, Снежинка, — он качает головой. — Разве она не знает, что это не соответствует этикету?
— Даже не имеет представления.
Взглянув на телефон, я просматриваю остальные сообщения.
Дейзи: У нас не было кабельного, а бабушка не очень спортивная девушка, поэтому у нас не было такой возможности. Но не волнуйтесь, я соответствующе одета по этому случаю.
Следующее сообщение — фото Дейзи. Улыбаясь, я нажимаю на изображение, чтобы увеличить его. Она стоит перед телевизором, по которому транслируется предыгровое шоу и держит мяч. На ней светлые широкие джинсы, которые заужены в районе лодыжек, синий вязаный свитер с оранжевой эмблемой «Бронкс», сшитый из разных тканей. И я уверен… ага, как только я увеличиваю изображение, вижу, что она использовала «паффи пэинт»[34].
Бл*дь, улыбка расплывается по моему лицу. Она странная, но в хорошем смысле. Как это называется? Чудаковатая? Черт, я ненавижу, что даже подумал о таком слове.
Холлин: Где ты взяла этот свитер?
Я уже не могу, поэтому тоже спрашиваю.
Картер: Да? Откуда он? Он потрясающий.
Вычурно, экстравагантно, старомодно, но, черт возьми, я бы надел подобную хрень.
Дейзи: Я сделала его! На днях я ходила в магазин тканей и собрала необходимое. Я не была уверена, как все получится, но сшила кое-что для своей сестры и ее жениха.
Следующее сообщение — это фотография Дейзи, на которой, я предполагаю, в похожих вязаных свитерах стоят ее сестра с женихом, и держатся за руки. Я фыркаю от вида парня, он выглядит нелепо. Единственная причина, по которой он так одет — из-за своей женщины. Судя по тому, как уложены его волосы, он помешан на внешнем виде. В отличие от меня. Если бы у меня был такой свитер, я бы с гордостью носил его.
Холлин: Мэтт выглядит так, как будто хочет убиться головой о стену.
Джейс: Эй, Мэтт работает в моем клубе. Как тесен мир.
Дейзи: Он сделал это ради меня.
Картер: Мне охренеть как хотелось бы такой свитер.
Когда я отправляю это сообщение, я задаюсь вопросом, почему вообще это сделал. Я не участвую в групповых переписках. Я вообще так не делаю, но есть что-то в Дейзи, она зацепила меня. Может быть, это ее рассказ, о том, что «я свободен», или как она всегда хочет угодить всем. В любом случае, я вижу, как она старается, и хочу отплатить ей тем же.
— Какого хрена ты делаешь? — спрашивает Фитси, отвлекая меня от телефона. — Ты даже не обращаешь внимания на мои колкости в сторону Джо Бака. Я в этом хорош.
— Извини.
Я кладу свой телефон рядом с собой на диван, но смотрю вниз, когда вижу входящие сообщения. Мне нужно посмотреть и прочитать их. Зачем? Почему это мне нужно знать? Я едва знаком с этими людьми. Мне не хочется думать об этом. Я заставляю себя смотреть предыгровое шоу, когда Фитси шутит, при этом мне ужасно хочется глянуть в свой телефон.
— У Джо Бака не все дома, — говорит Фитси, повернувшись ко мне с миской в руке: — M&M?
— Давай, — я вздыхаю, подвинувшись ближе, и замечаю другое сообщение от Дейзи.
Черт, не смотри, не смотри.
Не смотри!
Я закидываю в рот M&M и смотрю на свой телефон, нажимая на изображение.
Охренительно круто. Я улыбаюсь, возвращаясь к игре.
Говоря словами Дейзи: Вперед, «Бронкс»!
Дейзи
— Кажется, все думают, что мои свитера довольно хороши, — говорю я, когда Мэтт подпрыгивает на диване, крича на телевизор и сжимая плюшевый мяч, который он, судя по всему, не может оставить в покое. Даже когда он идет в ванную. Отстой.
— Он не помешал пасу. Слепой что ли? Он даже не коснулся его.
Развернувшись с несчастным видом на диване, Мэтт ворчит про себя, прижимая мяч к груди. Рукава его свитера закатаны, а волосы в беспорядке.
Учитывая, что я впервые смотрю игру, я совсем потеряна. Аманда читает книгу в углу дивана, иногда поглядывая, чтобы посмотреть на происходящее, но не особо уделяет внимания. Я никогда не была так смущена, пытаясь следить за всем. Единственное, что я знаю — нужен тачдаун[35]. Мне мало что понятно, но стукнувшись кулаками с Мэттом, чтобы соответствовать обстановке я говорю: «Давай, «Бронкс», сделай это».
Не буду лгать, спорт утомителен. Тем не менее, я наслаждаюсь тем количеством нездоровой еды. Fritos Bean Dip[36] — моя новая любимая вещь. Это и печенье «Шоколадные чипсы», украшенное цветным логотипом «Бронкс», которые Аманда выбрала в магазине. Огромное печенье нравится всем.
Чувствуя напряжение в комнате от того, как продвигается игра, я поднимаю руку и говорю:
— Вперед, «Бронкс».
Мэтт хлопает по дивану и поднимает кулак.
— Да, черт. Вперед, «Бронкс».
Это страсть.
А к чему у меня такая страсть? Мне нравится заниматься рукоделием, но я никогда не буду стучать кулаком по столу и выкрикивать ругательства, если у меня не получится приклеить украшения к бейсболке. Возможно, если Джин Келли был бы жив, я бы посмотрела, как он ходит по Бродвею в «Поющих под дождём», и, размахивая руками, сказала ему, что он украл мое сердце. Возможно.
— Нужны еще чипсы? — спрашиваю, посмотрев на пустую чашку.
Мэтт кивает, пристально глядя в телевизор.
— Это было бы здорово, Дейзи. Не могла бы ты еще захватить мне пиво?
— Мэтт, она не твоя прислуга, — делает замечание Аманда.
— О, все хорошо. Мне не сложно. Мне все равно нужно взять еще один Capri Sun[37].
Взяв чашку, я беру с собой телефон и печатаю сообщение группе.
Дейзи: Что такое помеха пасу?
Я ничего не понимаю в футболе. А это, похоже, единственное, что как-то сближает группу. Поэтому я хочу узнать больше.
У нас впечатляющий выбор чипсов. Аманда сказала, что Суперкубок как Рождество для Мэтта. Это и Мировая серия[38]. Он их не пропускает, независимо от того, кто играет. Когда он вернулся ночью домой с кучей алкоголя и закусок, Аманда не удивилась. Она просто пошла к машине, чтобы помочь ему все это разгрузить.
Бабушка ела только то, что сама приготовила. Если нам хотелось перекусить, мы пекли. Поэтому я была немного удивлена, когда можно было съесть Little Debbie[39] и действительно наслаждаться этим. Nuttey Bars[40] — моя новая зависимость. Я стараюсь не есть слишком много, иначе не смогу влезть в жилеты, над которыми сейчас работаю.
Пока я высыпаю Fritos Scoops[41] в миску (мою новую любовь) вместе с Nuttey Bars, мой телефон подает сигнал. Я смотрю на него, все еще привыкая к новой форме общения, и вижу сообщение от Картера. Он не очень общительный, поэтому, когда я вижу сообщение от него, я взволнована.
Картер: Столкнулась с не пониманием, Снежинка?
Снежинка. Мне это непонятно, но я принимаю это. Чувствую себя особенной. Я всегда хотела, чтобы у меня был друг, который звал бы меня по прозвищу. Моя бабушка называет меня «дорогая», но это не в счет. Итак, я буду Снежинка. Хм, может быть, я смогу сделать жилет и вышить слово «Снежинка» на спине, и буду носить его как футбольную курточку. Это будет забавно.
Я пишу ответ.
Дейзи: Я ничего не знаю о футболе. Как с этим разобраться?
Джейс: Нужно не так уж и много, чтобы понять.
Холлин: Не смотрю, но Вперед, «Бронкс».
Холлин не смотрит Суперкубок? Это странно, потому что Аманда сказала, как Холлин, вероятно, оценит мои свитера, так как она большая поклонница «Бронкс». Растерявшись, я приношу чипсы, сок и пиво в гостиную, поставив все на стол.
— Аманда?
Я сажусь на диван и проделываю отверстие трубочкой в коробке с соком.