Создание международно-правовых основ антитеррористического сотрудничества субъектов международного права (прежде всего государств и международных межправительственных организаций) связано с разработкой, принятием и введением в действие 16 многосторонних соглашений, таких как Токийская конвенция о преступлениях и некоторых других актах, совершаемых на борту воздушных судов, 1963 г., Гаагская конвенция по борьбе с угоном самолетов и с преступлениями, совершаемыми на борту воздушного судна, 1970 г., Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма 1999 г.; региональных соглашений, таких как, например, Конвенция Организации американских государств о предупреждении и наказании за совершение актов терроризма, принимающих форму преступлений против лиц, и связанного с этим вымогательства, когда эти акты носят международный характер, 1971 г., Конвенция о борьбе с терроризмом, экстремизмом и сепаратизмом Шанхайской организации сотрудничества 2001 г., Международная конвенция о борьбе с актами ядерного терроризма 2005 г. и др.; наконец, многочисленных и достаточно эффективно действующих двусторонних соглашений о борьбе с терроризмом. В настоящее время основная проблема - совместные действия государств по борьбе с терроризмом на этой широкой правовой основе.
Эти договоры не только содействуют сотрудничеству государственных органов соответствующего профиля - правоохранительного и по борьбе с преступностью, но и в сотрудничестве с ООН определяют международные институциональные контртеррористические механизмы.
Российская Федерация является участницей упомянутых международных многосторонних антитеррористических конвенций.
Важнейшим правовым началом конвенционного механизма антитеррористического сотрудничества является принцип aut dedere aut judicare ("либо выдай, либо суди"). Он призван обеспечить неотвратимость наказания за совершение актов терроризма и тем самым более высокий уровень правоприменительных мер, особо выделяя обязательное преследование и наказание за посягательства террористического характера на национальном (внутригосударственном) и международном (межгосударственном) уровне.
Вместе с тем решение правового обеспечения антитеррористического сотрудничества государств лежит и в плоскости поиска неординарных на первый взгляд решений по созданию норм национального и международного права, входящих в антитеррористическое право как межсистемную отрасль права.
Теоретическое решение этой проблемы возможно при условии учета специфики предметов и методов как международного права, так и национального (внутригосударственного) права. Задача эта весьма актуальна, ибо пока нет методов борьбы с общечеловеческой угрозой - международным терроризмом. Как для сохранения жизни на планете Земля необходимы неординарные (и непопулярные) политические, еще никому не известные решения, так и для создания правовой основы международного антитеррористического сотрудничества необходимо антитеррористическое право. Эту правовую форму взаимосвязи международной и национальной (внутригосударственной) правовых систем надо выработать, опираясь на результаты и перспективу глобальных экономических, политических, военных, цивилизационных, культурных и иных процессов, ибо терроризм равно угрожает личности, обществу, государству, мировому сообществу.
Правовые, международно-правовые и политические документы контртеррористической направленности заложили основы для создания и функционирования институционных антитеррористических органов и организаций, к которым относятся органы государства (МВД России, ФСБ России), международные межправительственные организации и их главные органы (ООН, Совет Безопасности ООН и др.), а также для создания и функционирования органов целенаправленной антитеррористической деятельности - это учрежденные институтами власти (государством, международными организациями - основными субъектами международного права) институциональные системы - Контртеррористический комитет СБ ООН, Антитеррористический центр СНГ, Региональный антитеррористический центр ШОС (РАТС) и др.
В рамках каждого государства всегда существовали органы, обеспечивающие общественный порядок и правопорядок, национально-государственную целостность и безопасность, международный мир: полиция, милиция, жандармерия, армия, специальные службы, правоохранительные органы и т.п. С появлением, разрастанием терроризма и особенно международного терроризма как системных явлений встал вопрос и о создании адекватных контр-, антитеррористических структур и систем как на национальном, так и на международном уровне: двустороннем, региональном и глобальном. В Российской Федерации с середины 1990-х годов такого рода структуры были созданы в рамках военно-милицейской (полицейской) и правоохранительной структур и в рамках структур, обеспечивающих национальную безопасность. В США после событий 11 сентября 2001 г. учреждено специальное Министерство внутренней безопасности, нацеленное на контроль над терроризмом. В странах, где терроризм существует давно (Великобритания, Испания и др.), также созданы и функционируют антитеррористические системы.
Первой забила тревогу Лига Наций в 1930-е годы, создав конвенционные механизмы борьбы с терроризмом; затем, уже после Второй мировой войны, - ООН, иные международные организации: Интерпол, ОАГ, Африканский союз, ШОС, СНГ и др. Существует определенный конвенционный механизм контроля над терроризмом. Принятие Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма 1999 г. положило начало созданию комплексных систем предупреждения финансирования террористической деятельности.
Примером единодушия государств мира было создание после событий 11 сентября 2001 г. контртеррористической коалиции. Именно тогда Россия выступила с инициативой создания Глобальной системы противодействия современным угрозам и вызовам. И каждая из упомянутых международных организаций, коалиций, конвенций создала или предложила свою контртеррористическую институциональную систему, возложив на нее ответственность за положение дел по контролю над терроризмом и международным терроризмом.
В настоящее время согласно законам государства (например, Федеральному закону от 25 июля 1998 г. N 130-ФЗ "О борьбе с терроризмом" и Федеральному закону от 6 марта 2006 г. N 35-ФЗ "О противодействии терроризму"), или международным договорам, или решениям международных организаций и международных органов создаются специализированные институциональные контртеррористические системы разных масштабов и уровней. Например, можно признать как институционное контртеррористическое образование Министерство внутренней безопасности США, которое способно создавать свои институциональные контртеррористические системы, в частности в сфере борьбы с финансированием терроризма и международного терроризма.
Контртеррористическая институциональная система - это орган, органы, системы органов, создаваемые согласно национально-правовым и (или) международно-правовым нормам и принципам в рамках и пределах компетенции государственных и международных властных институтов для контроля в целом над терроризмом и (или) международным терроризмом или для контртеррористической деятельности по следующим направлениям:
- определение понятия и сущности терроризма и международного терроризма;
- определение причин и условий, порождающих эти явления;
- определение форм и способов предупреждения, противодействия, пресечения и борьбы с терроризмом и международным терроризмом.
Каковы принципы организации и деятельности контртеррористической институциональной системы? Согласно теории управления принципами организации и деятельности социальной системы являются: структурная самостоятельность и функциональное единство; взаимодействие, взаимопомощь и взаимоподдержка; взаимный контроль; профессионализм; гуманность; законность; научность; планомерность; централизм; эффективность.
По сферам деятельности и правовым основам контртеррористические институциональные системы можно разделить на две группы: национальные и международные.
В Российской Федерации основными институционными органами (системой органов) являются Национальный антитеррористический комитет (НАК), а также антитеррористические комиссии субъектов Российской Федерации. Им предшествовали Межведомственная антитеррористическая комиссия и Федеральная антитеррористическая комиссия (1997 - 2006 гг.). НАК и комиссии созданы и действуют в соответствии с Федеральным законом от 6 марта 2006 г. N 35-ФЗ "О противодействии терроризму".
К международным институциональным системам относятся следующие:
1. Контртеррористический комитет СБ ООН (КТК), задачей которого является контроль за выполнением предписаний Резолюции 1373 Совета Безопасности, предусматривающей обязательное осуществление всеми государствами широкого набора правовых и практических мер по предотвращению и пресечению террористической деятельности, блокированию ее подпитки, в том числе финансовыми средствами. Комитет должен обобщать информацию государств о принимаемых ими в соответствии с Резолюцией 1373 антитеррористических мерах и представлять соответствующие рекомендации Совету Безопасности ООН. Деятельность Комитета призвана способствовать осуществлению Советом Безопасности и ООН в целом координирующей роли в сфере борьбы с терроризмом.
2. Антитеррористический центр государств - участников Содружества Независимых Государств (АТЦ). Согласно Положению об АТЦ СНГ, утвержденному Советом глав государств в 2000 г., Центр является постоянно действующим специализированным отраслевым органом СНГ и предназначен для обеспечения координации взаимодействия специальных компетентных органов государств - участников СНГ в области борьбы с международным терроризмом и иными проявлениями экстремизма. Совет глав государств принимает решения по принципиальным вопросам организации и деятельности Центра.
Согласно п. 1.2 Положения об АТЦ общее руководство работой Центра осуществляет Совет руководителей органов безопасности и специальных служб государств - участников СНГ. В своей работе Центр обязан взаимодействовать с Советом министров внутренних дел государств - участников СНГ, Советом командующих Пограничными войсками, их рабочими органами, а также Бюро по координации борьбы с организованной преступностью и иными опасными видами преступлений на территории государств - участников СНГ.
Центр является контртеррористическим институциональным межведомственным органом с достаточным на сегодняшний день уровнем самостоятельности. Он, будучи произведением властных институтов, не может и не должен заниматься координацией их деятельности. Однако необходимо совершенствование и международно-правовой основы контроля над терроризмом, и правовой основы организации и деятельности Центра.
3. К контртеррористическим институциональным системам можно отнести и Договор о коллективной безопасности (ДКБ) стран - участниц СНГ 1992 г., созданный прежде всего для обеспечения военной безопасности. В настоящее время это полноценная ММПО - международная межправительственная организация оборонительного регионального характера - ОДКБ, действующая на основе Договора и Устава (2002 г.), политико-правовых документов, с четкой структурой, нацеленной на противодействие как "старым" военным угрозам, так и "новым", в частности террористической.
4. Международная организация уголовной полиции (Интерпол) также является институциональным антитеррористическим международным органом. В документах Интерпола, определяющих перспективу его деятельности, отмечается, что в ближайшее время терроризм и международный терроризм будут продолжать серьезно затрагивать правоохранительные службы государств. В связи с этим Интерпол предлагает государствам рассматривать эту организацию как одно из средств координации сотрудничества в данной области. К основным направлениям деятельности Интерпола в борьбе с международным терроризмом относятся обмен информацией и разработка политико-юридической основы, определяющей отношения организации к этому явлению и пути борьбы с ним.
5. На пути к созданию институциональной контртеррористической системы находится и "Группа восьми" наиболее развитых в промышленном отношении государств, которые "укрепились в своей решимости противостоять терроризму" еще в 1978 г. Совместная Декларация по борьбе с терроризмом была одобрена в Оттаве (Канада) 12 декабря 1995 г. В Декларации изложены основы политики государств - членов "Восьмерки" по контролю над терроризмом и международным терроризмом (по сдерживанию, предотвращению и расследованию террористических актов). Это стало важнейшим направлением в работе "Восьмерки" после событий 11 сентября 2001 г. На базе Совместного заявления лидеров стран от 19 сентября 2001 г. "Группа восьми" развернула беспрецедентное по масштабам и интенсивности сотрудничество в борьбе с терроризмом, ей принадлежит основная роль в глобальной антитеррористической коалиции. Россия также придает принципиальное значение продолжению этой работы на прочной основе международного права при ведущей координирующей роли ООН и ее Совета Безопасности.
На основании изложенного можно сделать следующие выводы:
- практически все государственные ветви власти (законодательная, исполнительная, судебная), все элементы политических систем обществ, союзы предпринимателей и компании, формальные и неформальные союзы государств, международные органы и организации уделяют серьезное внимание контролю над терроризмом и международным терроризмом, значительное, но пока явно недостаточное - политико-правовым основам как самих институтов власти, так и созданных ими институциональных контртеррористических систем;
- правовая основа внутригосударственных институтов власти и институциональных систем, предупреждающих и борющихся с терроризмом, включает широкий спектр правовых норм: конституционных, уголовно-правовых, административно-правовых, норм исполнительно-распорядительного характера (приказов и инструкций), норм ведомственных актов.
В государствах мира пока не созданы полноценные правовые основы, учитывающие международно-правовые предписания, деятельность международных структур и институциональных контртеррористических систем.
Международно-правовые основы международных институциональных контртеррористических систем включают принципы международного права, конвенционные нормы, нормы обычного права, значительная их часть - это нормы внутреннего права, нормы международных межправительственных органов и организаций, нормы "мягкого" международного права;
- комплексный правовой характер носит система норм, регулирующих организацию и деятельность национальных и международных институциональных систем;
- очень незначителен правовой массив и почти не существует правового регулирования взаимодействия национальных и международных институциональных контртеррористических систем.
17.6. Международное уголовное правосудие
Международное уголовное правосудие (юстиция) - особый вид правоприменительной деятельности, осуществляемый специальными судебными органами, создаваемыми субъектами международного права. Указанная деятельность включает в себя регламентированные нормами международного права мероприятия по возбуждению, расследованию, рассмотрению и разрешению уголовных дел в отношении физических лиц, ответственных за совершение противоправных деяний.
Комиссия международного права ООН определила, что в современном праве под термином "международный уголовный суд" понимается "компетентный, беспристрастный и независимый суд или трибунал, созданный по закону в соответствии с правом обвиняемого быть судимым таким судебным органом, который признается в Международном пакте о гражданских и политических правах (п. 1 ст. 14). Кроме того, этот термин необходимо понимать как суд, учрежденный при поддержке международного сообщества. Данное положение не предписывает метод учреждения подобного суда". Очевидно, что данному широкому определению соответствуют как международные трибуналы в строгом смысле данного значения, так и гибридные (смешанные) суды <1>.
--------------------------------
<1> См. ст. 8 проекта Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества 1996 г.; комментарий, п. 11 (https://www.mup-info.com/mup/book/intarnational-jurisdiction#4.2).
В обыденном сознании право и правосудие ассоциируются с установлением истины, восстановлением справедливости <1>.
--------------------------------
<1> По мнению древнеримского юриста Ульпиана, "правосудие есть неизменная и постоянная воля предоставлять каждому его право. Предписания права суть следующие: жить честно, не чинить вред другому, каждому воздавать то, что ему принадлежит. Правосудие есть познание божественных и человеческих дел, наука о справедливом и несправедливом" (Д.1.1.10).
Организационно-правовую основу международного правосудия составляют судебные органы (трибуналы), оснащенные соответствующей инфраструктурой, и совокупность материальных и процессуальных норм международного права, формирующих правовую среду, необходимую для отправления международного судопроизводства на всех его стадиях.
К числу учреждений международного уголовного правосудия, внесших существенный практический вклад в дело борьбы с международной преступностью, относят международные и смешанные (именуемые также гибридными, национально-международными, интернационализированными) суды и трибуналы. К первой группе относят созданные вскоре после Второй мировой войны Нюрнбергский и Токийский военные трибуналы, а в новейший период - Международные трибуналы по бывшей Югославии (МТЮ) и по Руанде (МТР).
К числу смешанных судов относят Специальный суд по Сьерра-Леоне, Чрезвычайные палаты в судах Камбоджи для рассмотрения преступлений, совершенных в период существования Демократической Кампучии, смешанные суды в Автономном крае Косово, Специальный трибунал по Ливану и Коллегии с исключительной юрисдикцией по серьезным уголовным преступлениям в Восточном Тиморе.
Названные судебные учреждения различаются в зависимости от способа учреждения.
Так, Нюрнбергский и Токийский военные трибуналы имеют договорно-правовую природу, поскольку были созданы державами антигитлеровской коалиции на основании соответствующего соглашения между ними.
Международные трибуналы по бывшей Югославии и по Руанде учреждены в соответствии с решением Совета Безопасности ООН, принятым на основании гл. VII Устава ООН, регламентирующей действия в отношении угрозы миру, нарушений мира и актов агрессии.
Что касается так называемых смешанных (гибридных) судов, то они были созданы на основании соглашений между ООН и правительствами тех стран, на территории которых были совершены преступления и в отношении которых данные судебные органы наделялись юрисдикцией.
Особенностью смешанных (гибридных) судов на территории Косово и в Дили, столице Восточного Тимора, является то, что они учреждены Миссиями по поддержанию мира, которым предоставлен административный мандат ООН. Согласно этому мандату они реализуют полномочия законодательной, исполнительной и судебной властей по месту проведения миротворческих операций <1>.
--------------------------------
<1> Данные суды являются смешанными как по составу судей (в их судебные палаты наряду с иностранными судьями, назначенными ООН, входят и национальные судьи), так и по применяемому ими праву (судопроизводство в таких судах ведется на основании как норм международного права, так и норм внутреннего права данного государства). Их делят на две подгруппы: в одном случае они представляют собой часть государственной судебной системы (как в Камбодже, Косово и Восточном Тиморе), в другом - являются чисто международными и не включены в национальную систему органов правосудия (как в Сьерра-Леоне).
Эти судебные органы обладают рядом общих черт, имеющих значение для их работы. Во-первых, эти суды были созданы по принципу ad hoc, т.е. в качестве специального временного инструмента для рассмотрения преступлений, совершенных в определенный промежуток времени и на определенной территории. Во-вторых, эти суды ретроактивны, т.е. наделены компетенцией рассматривать преступления, совершенные до их учреждения.
Международный уголовный суд (МУС), созданный на основании договора универсального характера, существенно отличается от вышеуказанных судебных органов. Он является постоянно действующим органом международного уголовного правосудия, его личная и территориальная юрисдикция не связана с конкретным вооруженным конфликтом или иным событием, и он не ретроактивен, т.е. вправе рассматривать только преступления, совершенные после вступления его Статута в законную силу, т.е. начиная с 1 июля 2002 г.
Рассмотрим некоторые из упомянутых судебных учреждений, но сначала немного истории.
Международные уголовные трибуналы первой половины XX в. В январе 1919 г. на встрече глав правительств и министров иностранных дел Великобритании, США, Италии, Франции и Японии была учреждена Комиссия для рассмотрения вопросов об ответственности инициаторов Первой мировой войны, которая признала право каждой воюющей стороны судить лиц, виновных в нарушении законов и обычаев войны. В итоговом отчете этой Комиссии все совершенные Германией и ее союзниками преступления были выделены в две категории: 1) подготовка и развязывание войны; 2) умышленное нарушение законов и обычаев войны. Статьи 227 и 228 Версальского мирного договора 1919 г. предусматривали предание суду бывшего германского кайзера Вильгельма II и его сподвижников за действия, противные законам и обычаям войны, и обязанность Германии выдавать державам-победительницам военных преступников.
Бывший германский кайзер был обвинен в "величайшем преступлении против международной морали и священной силы международных договоров" и подлежал суду специального трибунала, состоящего из пяти судей названных выше держав. Дела других военных преступников должны были рассматривать национальные военные суды. Однако суд над Вильгельмом так и не состоялся, поскольку Голландия, на территории которой кайзер нашел убежище, отказалась выдать бывшего германского императора.
Безрезультатными оказались и попытки организовать суд над сподвижниками Вильгельма II и военнослужащими Германии.
В начале 1920 г. союзные державы предъявили германскому правительству списки лиц (всего около 890 человек), подлежавших выдаче на основании ст. 227 Версальского договора. Впоследствии общий список был сокращен до 43 имен. Однако германское правительство отказалось выдать преступников войны и добилось того, что державы-победительницы дали свое согласие на передачу этих дел германскому Верховному суду в Лейпциге, перед которым в конечном счете предстало 12 человек, из которых осуждены были шестеро.
Неудачная попытка привлечения к уголовной ответственности лиц из числа высших руководителей немецкой армии и государства, естественно, не способствовала укреплению принципа неотвратимости наказания за совершенные преступления и, как показал исторический опыт, породила впоследствии ощущение безнаказанности у лидеров фашистской Германии.
Однако отсутствие у союзников политической воли добиться суда над военными преступниками не умаляет значения Версальского мирного договора как источника международного права, среди прочего закрепившего норму, согласно которой должностное положение лица в государстве не должно служить основанием для его освобождения от ответственности за преступления против мира, человечности и за военные преступления.
Договор внес важный вклад в начавшийся в международном праве процесс криминализирования конкретных злодеяний, совершающихся до и во время войны. Сама постановка вопроса о наказании за такого рода преступления и попытка осуществления правосудия имели большое значение.
Преступные цели агрессивной войны, развязанной фашистской Германией против стран Европы и СССР, трагические последствия использования нацистами чудовищных средств достижения этих целей обусловили необходимость учреждения специального судебного органа, каковым стал Международный военный трибунал (МВТ) для суда над главными военными преступниками.
Еще во время войны Советский Союз как самостоятельно, так и совместно с союзниками выступил с рядом нот и заявлений, которые извещали мир о чудовищных преступлениях, совершенных гитлеровцами на временно оккупированных советских территориях, и содержали предупреждение об ответственности за эти преступления.
Так, в заявлении советского правительства от 14 октября 1942 г. "Об ответственности гитлеровских захватчиков и их сообщников за злодеяния, совершенные ими в оккупированных странах Европы" была выражена надежда на то, что все заинтересованные государства будут оказывать друг другу взаимное содействие в розыске, выдаче, предании суду и суровом наказании гитлеровских правителей и их сообщников, виновных в организации или совершении преступлений на оккупированных территориях, а главное, было признано необходимым безотлагательно предать суду специального международного трибунала и наказать по всей строгости уголовного закона всех главарей фашистской Германии, оказавшихся уже в процессе войны в руках союзников.
В Московской декларации союзных держав от 30 октября 1943 г. было зафиксировано право государств - членов антигитлеровской коалиции подвергать суду и наказанию всех военных преступников независимо от их гражданства, должностного положения и от того, действовали они по собственной инициативе или по приказу. Декларация устанавливала, что преступники будут отосланы в те страны, в которых совершены преступления, т.е. переданы национальному правосудию.
В ходе переговоров в Лондоне (28 июня - 8 августа 1945 г.) официальные представители СССР, США, Великобритании и Франции подписали Соглашение о судебном преследовании и наказании главных военных преступников европейских стран оси. Оно включало в себя решение об учреждении Международного военного трибунала над главными военными преступниками, преступления которых не связаны с определенным географическим местом (МВТ), а также его Устав, в котором определялись организация, юрисдикция и функции МВТ. Устав предусматривал создание Комитета по расследованию дел и обвинению главных военных преступников.
Несколько позже, в 1946 г., был создан Международный военный трибунал для Дальнего Востока, судивший главных японских военных преступников. Устав этого судебного образования был подписан 11 государствами, включая СССР.
До начала судебного процесса МВТ провел в Берлине несколько организационных заседаний, на которых рассматривались вопросы о его регламенте, организации переводов, приглашении на процесс защитников и некоторые другие. 18 октября 1945 г. в Берлине состоялось открытие заседания МВТ, на котором его члены приняли присягу, главные обвинители представили обвинительное заключение, а подсудимым были вручены его копии.
Слушание дела в Нюрнберге началось 20 ноября 1945 г. и продолжалось до 1 октября 1946 г. Каждое из четырех правительств, участвовавших в образовании Международного трибунала, назначило в его состав главного обвинителя, одного члена и одного заместителя. Решения принимались большинством голосов. Процесс велся на русском, английском, французском и немецком языках и был построен на сочетании процессуальных порядков всех представленных в Международном трибунале государств.
На скамье подсудимых оказались 24 обвиняемых, выделенных в особую группу главных военных преступников, - Геринг, Гесс, Риббентроп, Кейтель, Кальтенбруннер, Розенберг и др. Обвинители выступили против них как действующих индивидуально, так и в качестве членов любой из следующих групп или организаций, к которым они соответственно принадлежали, а именно: правительственный кабинет, руководящий состав национал-социалистической партии, охранные отряды германской национал-социалистической партии (СС), государственная тайная полиция (гестапо) и др.
Согласно ст. 6 Устава МВТ "имеет право судить и наказывать лиц, которые, действуя в интересах европейских стран оси индивидуально или в качестве членов организации, совершили любое из следующих преступлений.
Следующие действия или любые из них являются преступлениями, подлежащими юрисдикции Трибунала и влекущими за собой индивидуальную ответственность:
a) преступления против мира, а именно: планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров, соглашений или заверений, или участие в общем плане или заговоре, направленных к осуществлению любого из вышеизложенных действий;
b) военные преступления, а именно: нарушения законов или обычаев войны. К этим нарушениям относятся убийства, истязания или увод в рабство или для других целей гражданского населения оккупированной территории; убийства или истязания военнопленных или лиц, находящихся в море; убийства заложников; ограбление общественной или частной собственности; бессмысленное разрушение городов или деревень; разорение, не оправданное военной необходимостью, и другие преступления;
c) преступления против человечности, а именно: убийства, истребление, порабощение, ссылка и другие жестокости, совершенные в отношении гражданского населения до или во время войны, или преследования по политическим, расовым или религиозным мотивам в целях осуществления или в связи с любым преступлением, подлежащим юрисдикции Трибунала, независимо от того, являлись ли эти действия нарушением внутреннего права страны, где они были совершены, или нет.
Руководители, организаторы, подстрекатели и пособники, участвовавшие в составлении или в осуществлении общего плана или заговора, направленного к совершению любых из вышеупомянутых преступлений, несут ответственность за все действия, совершенные любыми лицами в целях осуществления такого плана".