Софья Александровна спросила о «Купце Калашникове». Л. Н-чу не совсем нравится; есть (о Боге) неестественные, преувеличенные фразы.
Софья Александровна спросила Л.Н., читал ли Писарева.
Л.Н.: Пересматривал.
Была речь о Белинском» (Маковицкий Д. П. Кн. 2. С. 384).
Из письма Л. Н. Толстого – И. Ф. Наживину
11 марта 1907 г. Я.П.
«Милый Иван Федорович,
Про роман ваш нельзя, как вы пишете, сказать два, три слова и особенно в письме. Увидимся, поговорим. Скажу только, что желал бы, чтоб его побольше людей читало. Места в нем есть прекрасные – те, где вы высказываете свою веру и в положительной и в отрицательной форме, но романическая часть не поддерживает, а скорее ослабляет эти места. Вообще же и особенно в конце мешает нагромождение событий. Мне было особенно интересно потому, что я читал в романе вашу душу, которую я люблю» (77, 59).
Из Яснополянских записок Д. П. Маковицкого
5 марта 1907 г. Я.П.
«Л.Н. за обедом рассказал, как, подъезжая верхом от плотины к Марии Александровне176, его лошадь завязла по брюхо в сугробе; он должен был слезть, держать лошадь за поводья, и сам завяз, и в этот критический момент на них набросились собаки. Тут подбежали мужики, шедшие за ним, выручили. Собаки нападали больше на лошадь (а Делир боится их). Л.Н. испугался, и после сердце у него расстроилось.
Вечером Л.Н. занимался с мальчиками «под сводами». Читал им отрывок из «Записок из Мертвого дома» («Орел»), помещенный в «Круге чтения» – и рассказал про Достоевского.
Потом раздавал книжки. «Лев Николаевич! Мне ету дайте, ету!» (Маковицкий Д. П. Кн. 2. С. 389).
21 марта 190 г. Я.П.
«Л.Н.: В японском журнале в «Review of Revolution» – перевод Тургенева на английский: девушка стоит перед страшным зданием в раздумье, войти или не войти, и входит; слышится голос: «Она безумная», а другой голос – «Она святая»177. Вот эти две вещи читал одну за другой (Тургенева – в японском журнале, про убийство городовых – в русской газете). Вот действие! Тургенев пользуется авторитетом, и его вещь проникла уже в Японию. Надо обращаться со словом осторожно, особенно писателю.
|
|
Молчание.
Л.Н.: Тургенев не был серьезный человек.
Софья Андреевна подтвердила.
Л.Н.: Достоевский не был так изящен, как Тургенев, но был серьезный. Он много пережил, передумал. Умел устоять, чтобы не льстить толпе.
– Это мало кто может устоять, – сказал кто-то.
Л.Н.: Да» (Маковицкий Д. П. Кн. 2. С. 399).
22 мая 1907 г. Я.П.
Томаш Гаригг Масарик
«Потом я сказал, что Масарик 178 пишет большое сочинение о России, – главное о Достоевском. Но что вряд ли скоро окончит его, потому что теперь выбран депутатом рейхсрата.
Л.Н.: От Масарика я ничего не ожидаю: он ученый. Он в усваивании всяких познаний весь истратился. У него ничего своего не осталось.
Йозеф Махар – чешский поэт, публицист, политик
На то, что чешский поэт Махар издал в новых сборниках стихотворений «В лучах эллинского солнца» и «Яд из Иудеи», в которых проводит мысль, что античный мир был счастлив и христианство ослабило человечество, Л.Н. сказал:
– Меня это не поражает, что он нападает на христианство. Это теперь мода. У меня выписка из французского автора, который Христа называет «misérable» (убогим. – франц.). Он (Махар) не понимает Христа...» (Маковицкий Д. П. Кн. 2. С. 438).
24 июня 1907 г. Я.П.
|
|
«Многолюдно. Л.Н. усталый и взволнованный. Нестеров начал писать портрет Л.Н., сидящего и играющего в шахматы «на крокете» (портрет Л. Н. Толстого работы М.В. Нестерова хранится в ГМТ. – В.Р.). Л.Н. нарочно не позировал, а играл в шахматы «на крокете». Анна Константиновна (жена В. Г. Черткова. – В.Р.) с М. А. Маклаковой (подруга Т. Л. Сухотиной, близкая знакомая Толстых. – В.Р.) пели под аккомпанемент А. А. Гольденвейзер (жена А. Б. Гольденвейзера. – В.Р.). Анна Константиновна пела между прочим малорусские, словацкие, мадьярские песни. Мария Алексеевна пела Грига. Очень приятно, хорошо, удачно. Л.Н. был с 6 до половины 12-го постоянно в обществе. За чаем с десяти часов на террасе разговор о Достоевском. Л.Н. вспомнил изречение Тэна, что это самый замечательный писатель мира*. Л.Н. жалел, что Достоевский торопился, что не поправлял своих писаний. У него в романах в первой главе, лучшей, все сказано; дальше – размазня. Сергеенко заметил, что не во всех, например, в «Братьях Карамазовых», лучшем его романе, этого нет. Л.Н. ответил, что «Братья Карамазовы» из более слабых романов Достоевского. В «Преступлении и наказании» (лучший роман) первая глава – лучшая.
Л.Н. спрашивал Владимира Григорьевича, который чуть ли не так же высоко ценит Достоевского, как и Л. Н-ча, о том, какое влияние имел на него Достоевский. После Л.Н. сказал, что он ставит в вину Достоевскому, что с него пошло декадентство. Он был страстный и описывал страстное – он описывал искренно, а декаденты за ним – неискренно.