Глава двадцать девятая
Двое детективов весь день ждали результатов вскрытия тела, обнаруженного в том старом здании к югу от Маркет-стрит. И у обоих было нехорошее предчувствие.
- Думаешь, это наша библиотекарша? - спросил Воларио.
- Преждевременное предположение, - ответил Монтгомери. - То здание слишком далеко от кампуса.
- Ага, а ее обувь ты видел? "Кеннет Коул". Не "Прада", но и не "Пэйлесс". Неплохо для бездомной девки или уличной шлюхи.
- И все же тут может быть масса вариантов. В этом городе убивают много людей, не только бомжей и проституток.
- Ага, но все, кто носят подобную обувь, должны иметь работу. А это значит, что в случае пропажи их хватятся. Единственная недавно пропавшее лицо, которое подходит под описание, это библиотекарша.
- Под какое описание? Мы пока даже не знаем, женщина ли это. И как можно сказать, полная она была или худая, если там половины мяса не хватает.
- По ноге. У тощих моделей не бывает таких толстых ног. А раз на ней были туфли "Кеннет Коул", это наводит меня на мысль, это - женщина.
- Ты, как и я, прекрасно знаешь, что в этом городе ни в чем не может быть полной уверенности.
Тут зазвонил телефон, и они оба одновременно потянулись к нему. Монтгомери оказался проворней.
- Детектив Монтгомери слушает. Да ну? Наконец-то! Что вы нашли? А сходство получили? Черт. Ладно. Заеду за отчетом позже. Благодарю за звонок.
- Что? Из лаборатории звонили? Что сказали?
- По зубной карте библиотекарши они выявили полное сходство с трупом.
- Так и знал!
- А еще они подтвердили присутствие в ранах слюны. Там были следы зубов. Если раньше были какие-то сомнения, то сейчас мы определенно уверены, что имеем дело с серийным убийцей.
- Не обязательно. По определению ФБР классифицировать преступника в качестве серийного убийцы можно, если он убьет еще троих человек. Пока у нас есть сексуальный маньяк-убийца и одна жертва.
- Сомневаешься, что уже есть или еще будут другие жертвы? - вздохнул Монтгомери. - Не. Ты прав.
- Думаю, мы должны снова наведаться в колледж.
- Нужно поговорить с тем парнем, о котором все судачат. С Джозефом Майлзом. Все, с кем мы говорили, считают, что это он убил библиотекаршу. А тогда мы еще не знали, что она мертва.
- Это просто потому, что они считают парня странным. Наверное, он просто один из тех чокнутых готов-металлистов, которые любят изображать из себя опасных и загадочных типов, чтобы произвести впечатление на девочек.
- Ага, может, и так. Наверное, то же самое думали копы из Колумбайна о тех парнях из "Тренчкот Мафиа", пока не попали на устроенную ими бойню. Для некоторых их тех детишек это была не просто дань моде. У них были обнаружены серьезные психические отклонения.
Глава тридцатая
Профессор Джон Локк провел все утро, отвечая на вопросы полиции о его студенте, Джозефе Майлзе.
- Говорите, он был одержим серийными убийцами? Откуда вы это знаете? Этот ваш курс посвящен серийным убийцам. Поэтому то же самое можно сказать о вас или о любом, кто посещает ваш класс.
Детектив Монтгомери был крупным, чернокожим мужчиной атлетического сложения с короткой стрижкой в стиле "афро" и бакенбардами. Он носил кожаное пальто средней длины и темные солнцезащитные очки, которые при разговоре любил сдвигать на кончик носа, чтобы смотреть поверх них вам прямо в глаза. Он походил на героя из фильмов 70-ых в стиле "блэксплойтэйшн", вроде "Шафта". Хотя глаза у него были предельно серьезными, а говорил он ясно и четко, как телеведущий или политик. И никакого жаргона, который можно было ожидать от человека с такой стрижкой.
Его партнером был мужчина средних лет, похожий на латиноамериканца. Он носил костюм в тонкую полоску, выглядевший так, будто кто-то жарил на нем гамбургер. Остатки волос на лысеющем черепе были стянуты в коротенький хвостик. Он больше походил на мафиози, чем на копа. Когда они вошли, он не стал жать руки или представляться, а сразу прошел к книжным стеллажам и начал просматривать названия.
Профессор Локк следил взглядом за засалено выглядевшим детективом, пока отвечал на вопросы Монтгомери.
- Так что же отличало этого парня от остальных студентов? - продолжил детектив.
- Джозеф воспринимал все очень близко к сердцу. Всякий раз, когда мы называли тех людей безумцами или злодеями, он занимал оборонительную, и даже враждебную позицию. У него была теория, что существует некий вирус, превращающий людей в сексуальных убийц.
- А вы что думаете об этом?
- Что это нонсенс. Но я не хотел как-то препятствовать парню, поэтому сказал, чтобы он продолжил исследования. И что если он найдет доказательство своей теории, я выведу ему "пятерку" за год.
- Может, он занимался исследованиями, когда убивал библиотекаршу? - спросил детектив Воларио, словно впервые проявив интерес к разговору. Профессор бросил на него сердитый взгляд и раздраженно покачал головой, как будто обращаясь к невоспитанному и дерзкому ребенку.
- Вы перегибаете палку. Люди не убивают ради хороших оценок. Они убивают из-за серьезных психологических проблем.
- Хотите сказать, он - сумасшедший?
- Нет, я не имею на то законного права. По крайней мере, это нельзя утверждать, не протестировав его. Но даже если он невиновен - и пожалуйста, помните, что такое вполне возможно - я все равно не отвернулся бы от него. У него множество проблем.
- Вы говорите так, будто мы собираемся линчевать его или вроде того, - сказал детектив Воларио с усмешкой. Он держал в руках большой том, озаглавленный "Криминальная история человечества". - Вы читаете все эти книги, Профессор?
- А для чего еще они нужны? - ответил профессор Локк.
- По-моему, тогда не удивительно, что вы привлекли к себе одного из тех монстров.
Профессор проигнорировал его колкость.
- У вас есть еще вопросы, детективы?
- Только еще один. Вы проводили какие-либо эксперименты для проверки его теории, насчет вируса серийного убийцы?
- Нет. Если бы он пришел ко мне с более аподиктической теорией, я бы отнесся к ней с большим доверием. Но то, что он предлагал, было просто абсурдно.
- Аподиктической? Что это значит? Я не закончил колледж, профессор. Изъясняйтесь со мной чуть более простым языком.
Профессор Локк скрестил руки на груди и улыбнулся.
- Аподиктическая значит, абсолютно достоверная.
- Все-таки он утверждал, что является живым доказательством теории?
- Но тогда я не знал, что он говорит о себе. Думал, что это всего лишь его предположение.
Детектив Монтгомери подошел к профессору так близко, что тот почувствовал его дыхание.
- Это странно, профессор, потому что, все студенты, с которыми мы общались, сообщили, что говоря об этой вирусной теории, он предельно ясно имел в виду себя. Даже вы сказали, что он принимал все очень близко к сердцу. Таким образом, вы вообще не потрудились провести какие-либо исследования, чтобы понять, не страдает ли он от какой-либо излечимой болезни? Не потрудились связаться ни с полицией, ни с психиатром, ни с врачом-вирусологом? В конце концов, вы же известный криминолог, психолог, бывший профайлер ФБР, работавший над десятками дел. Если бы вы позвонили нам и сообщили, что у вас в классе есть студент, которого вы подозреваете в убийстве, мы бы отнеслись к этому с полной серьезностью.
- Но как, черт возьми, я мог знать наверняка?
- Это ваша работа. В ФБР вы же этим зарабатывали себе на жизнь, верно? Рассказывали нам, невеждам, как распознавать преступников? И все же вы позволили одному из них каждый день сидеть прямо перед вами, не сообщили никому и не попытались как-либо ему помочь. Вы позволили его болезни прогрессировать, пока он, в конечном счете, не совершил убийство.
- Вы не знаете, что это он.
- Но вы же знаете. Разве не так? Я по вашим глазам вижу. Вы знаете, что это он. Вы знаете, что облажались. И сейчас, вы наверняка думаете, как такой прокол повлияет на вашу репутацию и карьеру.
Детектив Воларио встал рядом с коллегой.
- Мой напарник прав. Облажались вы по-полной. На вашем месте, я сделал бы все, что в моих силах, чтобы помочь поймать этого парня. И спасти репутацию, пока все не всплывет наружу. "Убийца - студент известного профайлера из ФБР" Такой заголовок вам не понравится.
- У меня есть аподиктическая теория, профессор. Я считаю, что этот ваш студент убьет еще кучу народу.
Детектив Воларио достал с полки книгу. Название на корешке было такое же, как и название курса - "Психопатология; Серийные убийцы и их мотивы"
- Это ваша книга? На ней ваше имя. Вы ее написали, верно?
- Да, я ее написал.
- Ух, ты! Бьюсь об заклад, это история уж точно завалит вам все продажи.
Профессор открыл рот, чтобы что-то ответить, но у него вырвался лишь беспомощный писк. Детективы презрительно скривились и с отвращением покачали головой, после чего повернулись к нему спиной и направились к двери, по пути бросив ему на стол свои визитки. Как только детективы ушли, зазвонил телефон. Профессор Локк не сразу узнал голос.
_ Профессор Локк?
- Да. А с кем я говорю?
- Я был прав! Моя теория верна!
- Кто на линии?
- Это я, Джозеф. Джозеф Майлз. Ваш студент. Помните, я выдвинул теорию, что серийные убийцы страдают от такого передаваемого заболевания, как ликантропия?
- Джозеф, вы понимаете, что вы главный подозреваемый в убийстве? Полиция разыскивает вас в связи со смертью библиотекарши из кампуса. Они обнаружили ее тело в сгоревшем здании в центре города. Есть свидетели, утверждающие, что вы жили там. Копы допрашивали студентов по всему кампусу, и те утверждают, что вы были одержимы вампиризмом и каннибализмом. Видимо, повреждения на теле жертвы каким-то образом указывают на вас. Ваши фото в газетах. Они уверены, что это ваших рук дело.
- Знаю, знаю. Но послушайте, кажется, мы действительно на что-то здесь наткнулись!
- Мы? Я не желаю в этом участвовать. Сразу после нашего разговора я звоню в полицию!
- Вы не понимаете, профессор. Я болен! Я подхватил эту болезнь еще в детстве. Меня похитил один детоубийца, но он оставил меня в живых. Только он передал мне эту болезнь. А теперь я передал ее кое-кому еще! - Его голос звучал почти восторженно.
- О чем ты говоришь, Джозеф? Где ты находишься? Ты должен явиться с повинной.
- Я не могу. Разве вы не понимаете? Если я прав, и болезнь может передаваться, значит, лекарство существует. И, по-моему, я нашел его.
- Джозеф, ты болен.
- Профессор, вы должны меня выслушать. Есть девушка, которую я ук...
- Ты укусил кого-то! Боже мой, Джозеф!
- Да, но я не убил ее. Как бы то ни было, прошлой ночью она съела кусок человеческого мяса и ей понравилось! Теперь она чувствует тот же самый голод, что и я. Я передал ей вирус. Это доказывает мою теорию! А это значит, что я должен лишь отследить изначального носителя, и смогу навсегда покончить с этим. Смогу излечить нас обоих, а возможно и других, кого заразил.
- Послушай, Джозеф, тот факт, что твоя подружка покусала другого человека, и это ей понравилось, не является доказательством вируса. Это лишь доказывает то, что ты заразил своей фантазией кого-то еще, и, возможно, очень сильно заморочил этой девушке голову. Она отождествляет себя с тобой, поэтому разделяет твое заблуждение. У убийц это обычное явление. Многие из них работают парами - Леопольд и Лоэб, хиллсайдские душители, даже Бонни и Клайд. Была масса случаев, когда серийные убийцы использовали своих жен или подруг, чтобы заманивать жертву. Женщины чувствуют себя беспомощными и загнанными в угол, поэтому встают на сторону обидчика, отождествляют себя с ним, даже становятся соучастниками в последующих убийствах. Это защитный механизм, и ничего больше. Гэри Хейдник использовал девушку, чтобы заманивать новых жертв к себе в подвал, где пытал, насиловал и убивал их. Без него она никогда никому не навредила бы. И после того, как его заключили в тюрьму, она больше никому не сделала ничего дурного. Джозеф? Джозеф, ты меня слушаешь?
Ухо сверлил торжественный вой гудка. Локк медленно повесил трубку на рычаг, затем снова поднял и набрал номер Центра по контролю за заболеваниями. Ему срочно нужно было провести кое-какие исследования.
Глава тридцать первая
Простояв почти час в пробке при попытке пересечь Бэй Бридж в час пик, детективы Монтгомери и Воларио добрались, наконец, до скромного, типичного для верхушки среднего класса дома Лайонела и Вирджинии Майлз, родителей Джозефа. Старший Майлз двадцать пять лет проработал прорабом в одной из крупнейших строительных компаний Америки и недавно вышел на пенсию. Его дом был построен той же самой компанией. Он имел два этажа, грубо отштукатуренный фасад, выкрашенный в сдержанный серый цвет, и отделанные декоративным камнем вход и стены внутреннего двора. У входа висели орнаментированные железные ворота. Дверь была надежная, дубовая, ручной работы. И стоила, наверняка, больше двух тысяч долларов. Хотя приобретена была, скорее всего, у компании со значительной скидкой.
Детектив Воларио изобразил свою самую обаятельную улыбку и постучал. Но его напускное дружелюбие разбилось о кирпичную стену. Лайонел Майлз открыл дверь и посмотрел на него как на самого назойливого паразита, которого необходимо раздавить в срочном порядке.
Стало очевидно, у кого Джозеф Майлз унаследовал свой рост. Его отец был на голову выше обоих детективов. Даже несмотря на пивной живот и седые волосы, он производил впечатление довольно крепкого орешка. У него были мускулистые руки, закаленные годами тяжелой работы и широкий торс. Он походил на профессионального рестлера или кузнеца. Лицо напоминало кусок изношенной кожи.
- Какого черта вам надо?
- Сэр, я - детектив Воларио, а это - детектив Монтгомери. Нам нужно задать вам пару вопросов насчет вашего сына.
Лицо нахмурилось еще сильнее.
- Я не слышал о нем с тех пор, как он поступил в колледж.
Лайонел Майлз стал закрывать дверь. Но Монтгомери уперся в нее рукой и удержал открытой. Пожилой мужчина надавил сильнее, но детектив держал крепко.
- И все же нам нужно с вами поговорить. Это займет всего минуту. Не возражаете, если мы войдем? - Монтгомери сунул ногу в дверную щель, но пожилой мужчина преградил ему путь.
Два здоровяка долго и напряженно смотрели друг другу в глаза. Воздух потрескивал от обоюдной враждебности. Несмотря на шестой десяток, Лайонел Майлз был в отличной физической форме. Вены у него на шее вспучились, мышцы на руках и торсе напряглись. Он окинул детектива тяжелым оценивающим взглядом, а потом вдруг сник. Повернулся и пошел обратно в дом, оставив входную дверь открытой.
- Так что вы хотите знать о моем мальчике?
Детективы переглянулись и облегченно вздохнули. На мгновение им показалось, что все может закончиться потасовкой, исход которой трудно было предсказать.
- Ваш сын может быть важным свидетелем по делу об убийстве, и нам нужно разыскать его.
Пожилой мужчина подозрительно прищурился.
- Вы имеете в виду, что он подозреваемый, верно?
- Почему вы так считаете?
- А зачем еще два детектива появляются у меня на пороге, чуть ли не силой готовые выяснить, здесь ли прячется парень или где-то еще?
- Мы не собирались...
- Да бросьте. Мы же все понимаем.
- Ладно, так где же пацан?
- Я вам уже сказал. Я не слышал о нем с тех пор, как он поступил в колледж. Мы не очень-то близки.
- Тогда не возражаете, если мы обыщем дом? - спросил Воларио, окидывая взглядом комнату.
Гостиная была скудно обставленная, но чистая. В строенную мебельную стенку был втиснут 52-дюймовый телевизор с плоским экраном, стереосистема с объемным звучанием и двд-плейер. Напротив стоял кожаный диван и роскошное кожаное кресло. В комнате было несколько фотографий. Никаких семейных портретов. Ни одного фото сына. Даже ни одного свадебного снимка. Хотя стены украшали ножи. Самурайский меч, британская сабля, шотландский палаш, индийский кукри. Монтгомери разглядывал все, не говоря ни слова.
- Если хотите производить обыск, то вам лучше получить ордер. Либо так, либо через мой труп.
- Расслабься, здоровяк. Еще пара вопросов, и мы уйдем.
- Я весь во внимании. Валяйте, спрашивайте.
- Вы не очень-то удивились нашему появлению. Почему вы думаете, что ваш сын может быть замешан в чем-то подобном?
- В чем-то подобном это в чем? Вы еще не говорили мне, в чем его подозреваете.
- Мы обнаружили труп библиотекарши из колледжа. С признаками физического и сексуального насилия. Ваш сын был последним, с кем ее видели накануне ее исчезновения.
Детективы были шокированы внезапным выражением лица мужчины. Его грудь раздулась. Было очевидно, что он пытается подавить улыбку. Сперва это вызвало у Монтгомери недоумение. Но потом он понял, что выражало лицо мужчины. Гордость.
- Нет, офицеры. - У меня нет причин считать, что мой мальчик способен на нечто подобное. Джо слишком мягкий. В детстве часто мочился в постель. Он не убийца. Все эти его мускулы обманчивы. Его совершенно испортила мамаша. Удивительно, что он не превратился в одного из тех педиков, который носятся по городу, целуются и держатся за руки. А сейчас извините, но скоро с рынка вернется моя хозяйка, а она не очень любит гостей.
- Что ж, спасибо за сотрудничество, - разочарованно ответил Воларио Выйдя из дома, детективы не удивились, услышав, как у них за спиной захлопнулась дверь.
- Блин, у меня от этого парня мурашки по всему телу. Может, нам нужно было получше к нему присмотреться? Видел у него на стенах ножи и подобное дерьмо? - Глаза у Воларио были широко раскрыты, он тяжело дышал. Дрожащей рукой он поднес ко рту сигарету и порылся в карманах в поисках зажигалки. Вид у него был, будто он побывал в перестрелке.
- Если Джозеф Майлз - наш клиент, тогда я с уверенностью могу сказать, откуда все растет, - добавил Монтгомери, оглядываясь через плечо.
Глава тридцать вторая
Горизонт Такомы заполнил все лобовое стекло, когда Джо въехал в город. На переднем сидении, свернувшись калачиком, спала Алисия. Сытая и довольная. Из своих гнездышек стали появляться первые ранние пташки. Джо остановился у заправки и забежал, узнать, как добраться до психиатрической больницы.
- Навещаете кого-то или заселяетесь? - спросил длинноволосый гранж-рокер во фланелевой рубашке, работавший на кассе. У него были красивые зеленовато-голубые глаза цвета морской волны. Джо задумался, какими на вкус могут быть его глазные яблоки, и представил, как высасывает их у него из черепа, словно вареные устрицы. Парень, ожидавший ответа на свою маленькую шутку, заметно занервничал, заметив, что Джо просто продолжает смотреть ему в глаза.
- Э-э, ладно. Проедете мимо аэропорта, в сторону центра города. И там будет больница. Не пропустите.
Джо улыбнулся, развернулся и направился к фургону.
Он проехал пять миль в сторону центра и без труда нашел больницу. Миновав ее, он продолжил движение по городу. Ему было нужно найти, где спрятать Алисию. Алисия лежала, прижавшись к нему. Она была по-прежнему связано, но он позволил ей ехать на переднем сидении. Теперь он больше доверял ей. Хотя ее сердце и было наполнено нежностью, которую она принимала за любовь к сидевшему рядом чудовищному хищнику, щеки у нее пылали от стыда. Она съела человека и ей понравилось.
Она не знала, прав ли был Джо.
Возможно, он каким-то образом передал ей свою болезнь, когда укусил. Хотя она сомневалась в этом. Она съела Фрэнка, только чтобы сблизиться с Джо. Она не испытывала ни малейшего желания еще кого-то кусать. В ней не было того всепоглощающего аппетита, который выворачивал Джо кишки наизнанку, мучая его голодом. Она не смогла бы получить оргазма, только лишь отведав жареный член бедного Фрэнка, как это получилось у Джо, если б не орудовавший в ней орган последнего. Она вообще не стала бы пробовать мясо Фрэнка, если б не хотела сблизиться с Джо, познать ту страсть, которая движет им, а, возможно, и разделяет их, если бы он не придал этому столько чувственности. Если бы не выглядел таким сильным и сексуальным, когда массировал свой огромный член, запихивая куски Фрэнка себе в рот. Если б она не была такой шлюхой, возжелавшей этого психопата-убийцу, а теперь, возможно, и влюбившейся в него, она ни за что не стала бы есть бедного Фрэнка.
Почему я позволяю себе делать такие вещи? - спросила она себя. И была шокирована, когда Джо ответил, словно забрался ей в голову и услышал ее сомнения.
- Знаешь, почему тебе нравится быть со мной? Потому что ты - шлюха. Но именно за это я и люблю тебя Я тоже по-своему шлюха. Мы оба - шлюхи, и что с того? Мы - такие, какие мы есть. Если секс приносит тебе радость, почему бы им не заниматься? Зачем винить себя за это? Что-то заводит тебя сильнее, чем толстый член у тебя между ног? Нет. Ничего, разве что, пожалуй, члены в каждой дырке. И что в этом плохого? Ты позволяешь обществу заставлять ненавидеть себя за свои аппетиты. Ты ненавидишь себя за то, что наслаждаешься жизнью. Это глупо. Будь шлюхой и будь счастлива, - сказал Джо, снисходительно помахав ей рукой.
Алисия была шокирована. Одна ее часть хотела слушать его и понимать, о какой свободе он говорит. А другая пришла в ужас и хотела выбить из него все дерьмо.
- Я не шлюха! - прошипела она, в глазах блестели слезы ярости.
- Нет, ты - шлюха, - ответил Джо, не отрывая глаз от дороги. - И я люблю тебя за это. В противном случае мы не могли бы быть вместе.
- Чушь! Это гребаное дерьмо про общество - это всего лишь еще один твой способ оправдать неспособность сопротивляться своим аппетитам. Есть людей, людей, которых ты знаешь и, вроде как, любишь!
Ее взгляд метался по его лицу, словно она искала способ проникнуть ему в голову. Глаза Джо были прикованы к дороге, как будто он боялся встретиться ими с обвинителем.
- Ты говоришь все это дерьмо лишь потому, что не хочешь по-настоящему меняться! Тебе начинает нравиться это. У тебя уже зависимость. И ты боишься, какой скучной будет жизнь без того кайфа, который ты получаешь, поедая других людей. Я знаю. Это то же самое, что и у меня с сексом. Только секс наполняет мою жизнь хоть каким-то смыслом. И я знаю, что ни одной ночи не смогу прожить без него. А ты боишься. Теперь, когда мы приехали, ты до смерти боишься снова встретиться лицом к лицу с тем безумцем.
Лицо Джо потемнело, скулы напряглись. Он сжал челюсти так, словно пытался прокусить что-то очень твердое. И в тот момент ей показалось, что зубы у него действительно стали больше.
Глава тридцать третья
Профессор Локк провисел на телефоне несколько часов и был в высшей степени поражен услышанным.
- Хотите сказать, что это возможно?
- Теоретически? Да. Но просто нет доказательств. И говорите, какой-то студент выдвинул эту теорию?
- Он утверждает, что страдает от этого.
- Очень интересно.
Полиция считает, что он кого-то убил. Съел живьем.
- Боже мой!
Доктор Уидфред Догерти работал в отделе неврологии Центра по контролю за заболеваниями в Атланте. Профессор Локк позвонил ему после того, как почти все остальные собеседники смеялись над ним, либо вешали трубку.
- Знаете, один судебный психолог выдвинул теорию, что почти у 73 процентов всех серийных убийц была обнаружена черепно-мозговая травма, полученная в первые годы развития. В их лимбической системе головного мозга наблюдалась повышенная активность. Это было видно даже на компьютерной томографии.
- И что получается?
- В обществе присутствовала равная доля нормальных людей, не убийц, у которых проявились аналогичные нарушения головного мозга. Почти каждый ребенок в какой-то момент падает с качелей, либо получает бейсбольным мячом по голове. Но не все вырастают серийными убийцами. Но тогда я впервые услышал о теории переносимого с кровью патогена, который влияет на лимбическую систему настолько серьезно, что стимулирует в человеке инстинкт добычи, превращая его в зверя. Похоже на какой-то роман ужасов.
- Но вы говорите, что это возможно?
- Та область мозга, которую мы называем лимбической системой, а фактически лимбическим базально-ганглиевым таламокортикальным кругом или висцеральным мозгом, контролирует наши реакции по типу "беги или сражайся", а также половой инстинкт. Она участвует в хранении памяти и вырабатывании эмоций. Считается, что она играет центральную роль в обработке всей импульсной информации. Болезнь, влияющая на лимбическую систему и увеличивающая уровень серотонина в миндалине, в центре ярости, может привести к серьезным нарушениям, ответственным за появление девяностодевяти процентов всех серийных убийц. Добавим к этому травму, нанесенную серийным убийцей. Вирус, переданный вам через его биологические жидкости, влияет на гиппокамп, где хранится память. В итоге получаем ситуацию, когда один серийный убийца создает другого через простой укус. Но все зависит от того, существует ли на самом деле болезнь, способная подобным образом влиять на миндалину. Пока этому нет доказательств.
- Черт возьми, - сумел лишь вымолвить профессор. - Эту болезнь можно вылечить? Имею в виду, если она вообще существует.
- Мозг это крайне сложная конструкция. Мозговые клетки являются единственными в нашем организме клетками, которые не восстанавливаются. Умирая, они исчезают навсегда. Вследствие этой хрупкости изменения в нашей нервной системе носят перманентный характер.
- Вы сказали, что повышенный уровень серотонина может быть ответственным за насильственные действия сексуального характера. Это расстройство импульсного контроля является на самом деле обсессивно-компульсивным расстройством. Только в данном случае компульсии направлены на убийство. Ингибиторы серотонина используются при лечении других видов аддиктивно-компульсивного поведения, наркомании, алкоголизма и даже игровой зависимости. Здесь мы говорим в основном о другой зависимости - пристрастии к садистским убийствам на сексуальной почве. Почему бы ее не лечить так же, как и другие зависимости?
- Я думал об этом, и теоретически такое возможно. Если остальная часть теории подтвердится, то введение ингибиторов обратного захвата серотонина может сработать. К сожалению, процент успеха при лечении зависимостей психотропными препаратами не очень обнадеживающий. Мы выяснили, что этот метод лечения, как и любые другие, работает, лишь если пациент сам хочет излечиться. Но, как и ко всем зависимостям, к этой тоже прилагается награда. Наркомания, алкоголизм, сексуальная зависимость, шопоголизм, игромания, и серийные убийства. Зависимому человеку эти виды поведения дают кайф, незаменимый почти ничем. Они делают это, потому что это доставляет им удовольствие. Во многих случаях, это единственное в их жизни, что доставляет им удовольствие. Фактически мы просим их поменять это ощущение эйфории на относительно однообразную и скучную жизнь. Они могут не захотеть этого, неважно, сколько препаратов вы в них вкачали.
Профессор Локк поблагодарил доктора и повесил трубку. Несколько часов он сидел в темноте, думая, что делать дальше. Потом он сел за компьютер и стал искать любую доступную информацию о Джозефе Майлзе. Подключился к университетской базе данных и стал просматривать его школьные записи. Он не знал, что именно ищет. Но если Джозеф считал себя страдающим от этой болезни, следовательно, должна быть точка, в которой он подхватил ее. То есть сам стал жертвой серийного убийцы.
Вскоре он нашел то, что искал. Это обнаружилось в записях начальной школы. В пятом классе Джозеф Майлз был освобожден от занятий по причине "тяжелой медицинской и эмоциональной травмы". Затем профессор зашел на сайт местной газеты, "Сиэттл Леджер", чтобы проверить, не совпадает ли с этой датой какая-либо статья. Он обнаружил связь в кричащем заголовке, от которого у него зашевелились волосы на затылке.
ДЕСЯТИЛЕТНИЙ МАЛЬЧИК ВЫЖИЛ В ПЛЕНУ У ДЕТОУБИЙЦЫ!
В прошлом месяце, десятилетний мальчик, личность которого не разглашается в силу его возраста, был обнаружен с большой кровопотерей от многочисленных ножевых ранений. Вероятно, он стал жертвой сексуального насилия. В данный момент в руках полиции находится человек, подходящий под описание, полученное со слов мальчика.
Семнадцатилетний Дэймон Трент был арестован вчера по подозрению в изнасиловании и убийстве шести других детей в Сиэттле, штат Вашингтон. Когда полиция вошла в дом Трента, чтобы произвести обыск, в подвале, в емкостях, которые свидетели назвали "чаны с кровью", были обнаружены останки трех пропавших мальчиков. В ходе дальнейшего расследования были найдены различные контейнеры, наполненные кровью. А также бутылка, в которой к крови было подмешано белое вино, по-видимому, для улучшения вкуса.
В настоящее время считается, что мальчик, подвергшийся нападению в прошлом месяце, возможно, единственная выжившая жертва этого жестокого детоубийцы. На пресс-конференции, состоявшейся после ареста Дэймона Трента, детектив Уэйн Уильямс заявил, что десятилетний мальчик был "по всей вероятности, первой жертвой убийцы". С каждым последующим нападением его жестокость увеличивалась. Когда его спросили о заявлениях Трента, в которых он утверждал, что является вампиром, который получает власть, выпивая души своих жертв вместе с их кровью, детектив отказался от комментариев.