— Почему, Гвендолин... ты соврала ей?
— Нет, — оправдываясь, ответила она. — Бабуля не спрашивала, я не рассказывала. Мы просто... как бы обошли эту тему стороной.
— Ей, наверное, и не нужно знать подробностей, — заметил я. — В конце концов, твои силы в результате не уменьшились, не так ли?
Она сузила глаза.
— И об этом мне хотелось бы с тобой поговорить. А так же о том, как ты сумел закрыть дверь в Бездну и использовать Пожиратель душ, чтобы убить Друагу.
Я развел руками, хоть и знал, что она меня не видит.
— Если не хочешь встречаться в доме твоей бабушки, то приезжай ко мне.
— Это зависит от обстоятельств. Где ты?
Я сказал ей адрес моего поместья на Сиеста-Ки.
— Это не далеко от Сарасоты, — сказал я. — Чтобы доехать...
— Я просто использую приложение Гугл-карты на смартфоне... так что найду, — ответила она. — Хорошо, я буду на месте примерно через час. И до сих пор не понимаю, почему ты не можешь появиться как обычно.
— Со временем всё прояснится, — пообещал я ей. — И я счастлив, что ты приедешь ко мне в гости... здесь тебя ждет старый друг, думаю, ты будешь рада его видеть.
— Кто? — спросила она. — Какой старый друг?
— Узнаешь. До встречи, mon ange. Пожалуйста, езжай осторожно.
Я разорвал связь и глубоко вздохнул. Ожидал вызова Гвендолин с тех пор, как мы расстались. Хотя, как правило, время мимолетно для такого как я, прожившего целую вечность, но в ожидании вестей от нее дни тянулись невыносимо долго. Мне так не терпелось вновь увидеть её милое личико, и в тоже время я боялся этой встречи.
Ибо, судя по тону и полыхающему взгляду, моя ведьма наконец поняла, что я с ней сделал. Вся глубина моего предательства наконец выяснилась.
А это означало, что наша встреча может оказаться последней.
Глава 36
Гвендолин
Поездка из Тампы в Сарасоту по почти пустынному шоссе оказалась не так уж плоха. К счастью, в уик-энд, даже несмотря на то что я выехала почти в шесть часов, дорога была почти пустынной. Разумеется, я оставила бабушке записку, в которой сообщила, что поехала к подруге. Надеялась, что бабуля подумает, будто я отправилась навестить Тейлор или Эддисон... так как понимала, она очень расстроится, если узнает, что собираюсь встретиться с Лаишем. Всю прошлую неделю она только и твердила о том, как я чудом избежала смерти. И о том, что я оказалась хорошо защищена от этого демона. Хотя много раз объясняла ей, что Лаиш спас мне жизнь, бабушка просто не могла переступить через себя и полюбить Лаиша. Не думаю, что она очень уж старалась.
Когда въехала на длинную извилистую подъездную дорожку, усыпанную не галькой, а крошкой из белых ракушек, солнце уже почти село. В конце подъездной аллеи виднелись огромные витые ворота, они автоматически открылись, прежде чем я успела потянуться к панели связи. Очевидно, Лаиш ожидал моего появления.
Я подъехала на маленьком авто к огромному каменному особняку, расположенному почти на пляже и окруженному со всех сторон пышной тропической растительностью. Он походил на большую морскую раковину, раскрашенную розовым и оранжевым светом от заходящего солнца.
— Вау... — пробормотала я. Даже зная, кто такой Лаиш, не могла слегка не испугаться подобной демонстрации богатства. Дом выглядел так, словно за ним следила целая армия прислуги, но вот расположение оказалось просто идеальным.
Я вышла из авто, хрустя туфельками по белой крошке из ракушек. Понятия не имею почему, но снова надела черные балетки... те самые, в которых путешествовала по Аду. Они оказались слегка изношены, но сидели как влитые, моя самая удобная обувь.
Туфельки дополнял длинный белый сарафан, некогда приобретенный специально для пляжа, но ни разу неодёванный. С тонкими лямочками-спагетти, разрезом до колена, сарафан из мягкой хлопковой ткани, длиной почти до самых лодыжек, не стеснял движения.
Понятия не имею, что заставило меня одеться в белое... любимый цвет Лаиша. Говорила себе, что просто схватила из шкафа первую попавшуюся вещь, но если быть честной самой с собой, это не правда. Я хотела выглядеть отлично при встрече. Не уверена в её исходе или в том, как Лаиш на самом деле относится ко мне, но хотела выглядеть на все сто, пока буду получать ответы на некоторые вопросы. Ощущение собственной привлекательности придавало уверенности... понимаю, что глупо, но ничего не могу с собой поделать.
Собиралась подняться по широким парадным ступеням, а их оказалось около пятнадцати, поскольку шикарный особняк был построен на возвышении, вероятно, из-за близости к океану, когда услышала, как кто-то зовет меня по имени.
— Гвендолин? Иди сюда.
Лаиш поманил меня к себе с другой стороны дома. Одетый гораздо более небрежно, чем раньше, сейчас мой демон облачился в темно-синюю рубашку и коричневые брюки. Закатанные рукава рубашки обнажали мускулистые предплечья. Спереди она оказалась расстегнута, полы свободно развевались на ветру, давая мне возможность мельком увидеть мускулистую грудь. С закатанными брюками, босиком, он выглядел так, словно только что прогуливался по пляжу.
— Лаиш? — Хрустя ракушками, неуверенно направилась к нему, пока не добралась до мощеной дорожки вдоль боковой стены дома. — Нам нужно поговорить.
— Сейчас. Пойдем... кое-кто очень хочет тебя видеть. — Он улыбнулся мне и протянул руку. — Да, и можешь оставить обувь здесь. Иначе в них просто набьется песок.
Я неохотно выскользнула из черных балеток и аккуратно поставила их на мощеную дорожку. Затем, не обращая внимания на протянутую руку Лаиша, направилась по дорожке за дом.
Демон последовал за мной, бесшумно ступая босыми ногами, но я ощущала его присутствие, он словно огромной тенью навис над моим плечом. Подумала, не расстроился ли он от того, что я отказалась взять его за руку. Я хотела все уладить, прежде чем снова позволю себе прикоснуться к нему. Почему-то мне гораздо труднее думалось в его мускулистых объятиях. Так что нужно держаться на расстоянии, пока не выясню, что к чему.
Когда мы наконец обогнули дом, и я ступила с мощеной дорожки на теплый песок, то просто застыла пораженная открывшимся видом. На самом деле мне пришлось остановиться и осмотреться.
— Вау, — выдохнула я, глядя на прекрасный пляж с нетронутым белоснежным песком, простирающимся до глубокого синего океана.
Солнце опускалось в воду, отбрасывая длинные тени, окрашивая белый песок в великолепные розовые, пурпурные и оранжевые тона. Высоко наверху кричали чайки, а вокруг меня кружился прохладный соленый бриз, теребя волосы и подол сарафана.
Открывшийся вид словно сошел с рекламной брошюры Флориды... потрясающе великолепный и невероятно совершенный. А потом всё стало ещё лучше.
Слева от меня раздалось звонкое ржание, а затем ко мне галопом, стуча копытами размером с обеденную тарелку, приблизился Кюрекс.
— О, Кюрекс! — Я кинулась ему навстречу, слезы радости обожгли мне глаза.
Он тихо заржал и опустил огромную голову на мое плечо. Я стиснула его массивную шею и прижала к себе.
— Я так рада снова видеть тебя, мальчик, — пробормотала я, прижимаясь лицом к его шее, длинная черная шелковистая грива накрыла меня. — Я думала, ты вернулся к старому хозяину.
— Я освободил его от Еркса. Подумал, что конь будет счастлив жить здесь со мной, чем в Адском царстве, — заметил Лаиш, подходя ко мне сзади.
Я обернулась к нему.
— Погоди-ка... ты теперь живешь здесь? Или это просто что-то вроде летнего домика... место, где ты мог бы останавливаться, когда посещаешь Царство смертных?
— Раньше так и было, — тихо ответил он. — Но сейчас это мой дом... по крайней мере, временный, пока я ещё не принял окончательного решения.
— Какое решение? И что теперь будет с Кюрексом? — спросила я, когда большой конь ткнулся в меня носом, а затем побежал щипать вкусную морскую траву, растущую из песка.
Он удивленно приподнял бровь.
— Ты правда хотела спросить меня об этом? Почему ты приехала, чтобы поговорить со мной лицом к лицу, Гвендолин?
— Нет. — Я глубоко вздохнула и решила просто сказать всё, как есть. Ты забрал половину моей души?
Он мрачно кивнул:
— Да. И ты имеешь полное право злиться на меня за это.
— Но... ты сделал это, чтобы закрыть дверь в Бездну. Чтобы мне не пришлось делать это самой... верно? — Я с надеждой уставилась на демона.
— Да, — снова кивнул он.
— Что ж, если ты с самого начала знал, что такое возможно, зачем тогда нам нужно было проходить через всё это? Зачем тащить меня в Ад, заставлять пройти все семь кругов, если ты мог просто украсть частичку моей души, уйти и закрыть дверь?
— Задумайся, Гвендолин, — тихо сказал он. — Единственный способ заполучить частичку души смертного — использовать душевный крюк или...
— Или заняться любовью, — закончила я, глядя на песок.
— Именно. И как бы ты отреагировала, предложи я тебе любой из этих вариантов в самом начале нашего знакомства?
— Я бы сказала тебе отвалить, — прямо заявила я. — Подумала бы, что это уловка, просто способ заставить меня переспать с тобой.
— Вот именно, — повторил Лаиш. — Мне нужно было, чтобы ты отправилась со мной в путешествие, научилась доверять мне. Доверилась мне настолько, что у тебя бы даже подозрений не возникло о том, как я собираюсь предать тебя.
— Предать меня? — спросила я, глядя на него снизу вверх. — Ты о том, что полностью лишил меня девственности, когда барьер был уже разрушен, а налог уплачен?
Он кивнул:
— К сожалению, кража души — даже половины души — требует предательства. Если душу отдали добровольно, то предательство не нужно. Но я знал, это не вариант...
— А откуда тебе знать? — потребовала я, свирепо глядя на него. — Почему ты хотя бы не спросил у меня? Я доверяла тебе, Лаиш... я бы выслушала. К концу времени, проведенном с тобой в Аду, я бы сделала всё, чтобы ты ни сказал. Мне ненавистно было признать подобную правду.
— Ты бы послушала, если бы испытывала ко мне то же, что и я к тебе, — пробормотал он. — Но я знал, ты этого не сделаешь.
— Ну и что? Потому что ещё не была готова сказать «я люблю тебя»? — переспросила я. — Это слишком рано, мы же путешествовали вдвоем всего несколько дней!
Он покачал головой.
— Я был уверен не из-за твоей неспособности произнести эти слова, знал, что ты не отвечаешь мне взаимностью, mon ange. Дело в том, что Отражающее Око не показало тебе моего образа.
— Но... но я... — Зажмурившись, вспомнила, как он спросил, видела ли я его в магическом зеркале, оно должно было показать человека, которого любишь больше всего на свете. Лаиш заставил меня заглянуть в него вместе с ним и увидел там меня. Я действительно увидела его во второй раз, но соврала, сказала, что не видела.
Почему он это сделал? Почему я соврала?
Ответ на этот вопрос я знала. Потому что признавшись во все возрастающих к нему чувствах, почувствовала бы себя уязвимой, незащищенной. Не говоря уже о том, что оказалась чертовски напугана.
— Что? В чем дело, mon ange? — Лаиш, очевидно, уловил мое беспокойство, хотя, как ни странно, не читал мои мысли.
— Оно... оно показало мне твой образ, — сказала я тихим голосом. — Просто не хотела тебе говорить, потому что чувствовала себя уязвимой и напуганной. Я... я не знала, хочу ли вообще испытывать к тебе какие-то чувства.
— Но ты что-то чувствовала? — Он рассмеялся, как мне показалось, немного печально. — Ах, если бы я только знал! Но уже слишком поздно... мое предательство свершилось.
Я глубоко вздохнула, посмотрев на него снизу вверх.
— Ты имеешь в виду то, как лишил меня девственности? Или то, как создал со мной духовную связь и не сказал об этом?
Лаиш задумчиво кивнул, явно ничуть не удивившись.
— Не сомневался, рано или поздно, ты все узнаешь. Особенно, когда догадалась, что я украл половину твоей души.
— Я должна была догадаться об этом раньше, — спокойно сказала я. — Учитывая то, что сейчас имею не половину силы, моего магического резерва хватит на целый ковен ведьм.
— Неужели? — Он выглядел заинтересованным. — Я так и подумал, когда увидел, как ты использовала магию слова на Друаге. Очень впечатляюще, моя ведьмочка.
— Я не пыталась никого впечатлить... только спасала себя от изнасилования, — спокойно ответила я, пытаясь подавить тошноту, вызванную этими ужасными воспоминаниями.
— Очень жаль, что я не смог прийти тебе на помощь раньше, — серьезно ответил он. — Я появился так быстро, как мог... так быстро, как позволил Создатель.
— Что? — Я нахмурилась, глядя на него. — Ты хочешь сказать, что встречался с Богом? Хм... с Создателем?
Он кивнул:
— Помнишь, ты говорила, что считала меня мертвым, а я ответил, что на мгновение действительно умер? Ну, я правда умер. Не пережил падения в Бездну.
— Ты не пережил? Ты умер? — Я едва могла в это поверить. — Что же тогда произошло? Как же ты вернулся?
Лаиш вздохнул.
— Это долгая история. Почему бы нам не присесть, и я всё расскажу. Сюда... — Он повел меня к небольшому покрывалу на песке, который практически остыл после захода солнца. Во все удлиняющихся тенях Лаиш смотрел на меня темно-красным взглядом.
Мы устроились на одеяле, и я слегка поерзала, устраиваясь поудобнее. Наконец, когда была готова, вновь взглянула на него.
— Ну ладно, рассказывай.
— Утащив в Бездну, древние монстры взяли от меня всё, что хотели. — Он глубоко вздохнул. — Проще говоря, они разорвали меня на куски.
— Ох, Лаиш! — Я попыталась сморгнуть навернувшиеся на глаза слезы. Уверенная, что он погиб, я опасалась, что с ним случилось именно это. Почувствовала себя ужасно, услышав, что мои опасения о его страданиях оправдались. Тем более, что он фактически пожертвовал собой, не дал этим жутким щупальцам схватить меня.
— Всё в порядке, — пробормотал он, обхватив ладонями мои щеки и смахнув слезы большими пальцами. — Потому что благодаря твоей душе я не сразу вернулся в Огненное озеро. Вместо этого вознесся на небеса, чтобы предстать перед Судным Престолом. Там я впервые со времени падения столкнулся с Создателем.
— Правда? — Я уставилась на него во все глаза. — И что случилось потом?
Лаиш пожал плечами.
— Он спросил меня, нашел ли я наконец то, ради чего покинул Небеса. Спросил, нашел ли я свою любовь.
— И ты ответил ему?..
Лаиш печально улыбнулся:
— Я ответил, что нашел, хотя по началу с трудом узнал её. Я пал столько эпох назад, что успел забыть, почему вообще оставил свой пост на Небесах.
— Эрин говорила, что ты хотел иметь возможность любить так, как это позволено смертным, — сказала я. — Это правда?
Он нахмурился:
— Эрин, это твой любимый мотылек?
— Который оказался настоящим ангелом. Или ты хочешь сказать, что не знал?
Он пожал плечами.
— Я появился в последнюю минуту, как ты помнишь... едва ли не в самый последний момент. Мои переговоры с Создателем затянулись.
— Бог вел с тобой переговоры? — Я едва могла в это поверить.
— Не совсем так... на самом деле Всемогущий не ведет переговоров. Но он предоставил мне возможность выбора.
— И что за выбор?
Лаиш взглянул на песок, покрывший наши пальцы.
— Он сказал, что я могу вернуться в Ад и жить вечно так, как жил. Если выберу это, то сохраню свои силы и статус в иерархии Адского царства, а так же способность менять форму. Но стану всего лишь демоном без души и без надежды на спасение. Или...
— Или что? — спросила я, не в силах скрыть любопытство и нетерпение в голосе.
— Или же я могу сохранить свою душу... ту маленькую последнюю частичку, оставшуюся после использования Пожирателя Душ на Древних и Друаге... и отказаться от большинства своих сил, чтобы прожить смертную жизнь.
— Смертную жизнь? Ты хочешь сказать обычную продолжительность жизни? — спросила я. — Например, семьдесят или восемьдесят лет, вместо семидесяти или восьмидесяти миллионов? Или миллиардов... или чего там ещё?
Он тихо рассмеялся.
— Думаю, моя жизнь продлится примерно тысячу лет. Понадобится некоторое время, чтобы загладить все то зло, что я причинил, будучи демоном.
— Но все же... даже тысяча лет — это капля в море, учитывая продолжительность жизни демона, — заметила я.
Он печально улыбнулся:
— Моя дорогая, если бы ты только знала, как тянутся годы, когда тебе не для кого жить, не с кем их разделить. И Создатель обещал, после окончания жизни меня будут судить как смертного и пустят на Небеса.
— Значит, ты все-таки подумываешь об этом? — спросила я. — А как же твои способности?
Он пожал плечами.
— Исчезли. Ну, во всяком случае, большинство. Я всё ещё сохранил немного магии. — Взмах руки — и появились два бокала, наполовину наполненные рубиновой жидкостью, один из которых он протянул мне.
Я сделала глоток.
— А что насчет множества твоих форм? Знаю, ты пожертвовал драконьим образом во время битвы с скиттерлингами. Но как насчет твоей истинной формы?
Он развел руками.
— Исчезла. Теперь вот эта моя истинная форма... и так будет всегда, если я решу принять предложение Создателя.
— Неужели? — Я уставилась на него во все глаза. — И тебя это устраивает? Уйти из Ада, где ты принц Ночи и Теней, где под твоим командованием легионы демонов, и прийти в Царство смертных, где ты просто Лаиш, без демонов в подчинении?
— Я покинул Небеса вовсе не потому, что хотел править и командовать, — тихо ответил я. — Это был грех Люцифера. Я же ушел с ним, потому что хотел дать нашему роду способность любить, создавать союзы, как это делают смертные. Ушел на поиски любви... а потом нашел тебя, Гвендолин.
Я отвела взгляд в сторону.
— Ты лишь думал, что любил меня. Вечное пламя... помнишь?
— Так вот как ты считаешь? — Краем глаза я заметила, как он нахмурился.
— Ну, именно так сказал Велиал, — заметила я. — И ты сам говорил, что понятия не имеешь, почему влюбился в меня.
— У меня так долго не было души, я забыл, что могу любить, — тихо ответил Лаиш. — Поначалу я даже не осознавал того чувства, что испытывал к тебе. Лишь хотел защитить, быть с тобой, заботиться о тебе. Я не понимал почему, пока не предстал перед троном Создателя и не посмотрел ему в глаза.
— И как это помогло? — спросила я.
— Потому что Бог — это любовь, — искренне ответил Лаиш. — Увидев его, я вспомнил о той нетронутой маленькой частичке души внутри меня. Той, что может любить глубоко и безоговорочно. Той, благодаря которой меня к тебе притянуло.
— Но Вечное пламя...
— Вечное пламя воздействует только на тех, кто родился в Аду. Я же когда-то являлся небесным созданием. И возможно, стану им снова, если соглашусь с планом Создателя.
— Что же тебя останавливает? — тихо спросила я, почти боясь взглянуть на Лаиша, гадая, что же он скажет дальше.
Лаиш вздохнул.
— Лишь то, что я не желаю оставаться в Царстве смертных без тебя. Но понимаю, ты не можешь ответить мне взаимностью. Не после того как я предал тебя... сначала похитив половину души, а потом создал духовную связь без твоего разрешения. Это... непростительно.
— Конечно, было бы неплохо, если бы ты спросил, — призналась я. — Даже не думала, что такое возможно. Но... ты бы мне признался, если бы я не соврала о том, что видела твое лицо в Отражающем Оке.
Лаиш заставил бокалы исчезнуть и взял меня за руки.
— Я очень тесно привязал тебя к себе, Гвендолин. И сделал это без спроса, — сказал он, серьезно глядя на меня. — И натворил ещё много чего, использовал твою душу, украл частичку и привязал к себе. Как ты можешь простить меня?
— Вот так, — ответила я и поцеловала его.
Сначала Лаиш застыл на месте, и мне показалось, что я целуюсь со статуей. Затем он обнял меня и поцеловал в ответ, заставив задрожать от страсти. Провел руками по волосам, притянул меня ближе, впечатался большим жестким торсом в мое тело. Поцелуй стал жадным... дыхания не хватало... Но прежде чем все зашло слишком далеко, Лаиш отстранился и удерживал мой взгляд своим.
— Гвендолин, ты уверена? Ты правда сможешь простить то, что я сделал? Ты чувствуешь ко мне то же, что и я к тебе?
— Уже простила, — прошептала я. — Знаю, бабушке это не понравится, но ничего не могу с собой поделать, Лаиш. Я люблю тебя. Не думаю, что осознавала это, пока ты не ушел. Но едва поняв, что чувствую, уже ничего не могла изменить. — Я сжала его руку, продолжая сдавленным и напряженным голосом: — Это ужасно... наблюдать, как ты соскальзываешь в Бездну. Думала лишь о том, что не смогу жить без тебя. — Мои глаза защипало от слез, и я попыталась их сморгнуть.
— Теперь я здесь. — Лаиш приподнял мой подбородок и очень нежно коснулся губами влажных век, собирая поцелуем слезы.
— Знаю. — Я одарила его кривой улыбкой. — Значит, у нас есть ещё один шанс. Я не хочу потратить его впустую.
— Mon ange... — Он погладил меня по щеке, и в свете сумерек его глаза полыхнули рубиновым огнем. — Я тоже люблю тебя, — пробормотал он. — Очень сильно. А теперь ты дала мне повод остаться... выбор сделан.
— Лаиш! — Я неуверенно, с легким страхом посмотрела на него. Потому что рубиново-красный огонь в его глазах внезапно погас. В сгущающихся сумерках было трудно что-либо разглядеть... но вроде бы его глаза сейчас стали нормальными, нереально прекрасными, но очень по-человечески темно-голубыми, напоминающими океан, который плескался о песок всего в нескольких ярдах от нас.
— Что такое? — Он внимательно посмотрел на меня. — Что случилось, Гвендолин?
— Твои глаза... — Я обхватила рукой его жесткий подбородок, обеспокоенно рассматривая Лаиша. — Они больше не красные.
— Потому что я отказался от своей демонической сущности, — рассмеялся он.
— Что, полностью? — потребовала я ответа.
Лаиш скривился в дъявольской усмешке, и мне показалось, что в его глазах сверкнула крошечная красная искорка.
— Ну, почти полностью, mon ange. Хотя, возможно, что-то всё же осталось. Давай выясним, что именно?
Он притянул меня к себе на покрывало и целовал до тех пор, пока у меня перед глазами не потемнело.
Я охотно отдалась ему... со всей страстью, наслаждаясь, как он большими теплыми руками стягивал с меня сарафан... тем, как прижимался ко мне мускулистым телом... как горячим ртом стал ласкать грудь и посасывать соски. Затем проложил дорожку из поцелуев вниз по дрожащему животу к местечку между бедер.
— Можно мне, Гвендолин? — тихо спросил он, вцепившись пальцами в маленькие белые трусики-бикини.
— Да. — Я приподняла бедра, помогая ему, страстно желая ощутить ласку... его губ и языка между бедер.
— Боги, mon ange, — тихо простонал Лаиш, устраиваясь между моих бедер и потираясь щекой о складочки. — Твой аромат опьяняет. Никогда не думал, что смогу снова попробовать тебя на вкус.
— Ты ошибся, — прошептала я, задыхаясь. — Сделай это, Лаиш... не заставляй меня ждать. Я хочу тебя.
— И я хочу тебя... мой ангел. — Он снова посмотрел на меня, и мне опять померещилась крошечная красная искорка в его темно-голубых глазах. Затем Лаиш прижался долгим сладким поцелуем к моим лепесткам, раздвинул их губами, лаская горячим языком ноющий клитор, пока я не застонала. Искорки возбуждения пронзили мое тело, от чего я почувствовала себя живой впервые за долгое время.
— Лаиш... ох богиня, Лаиш...
Солнце наконец зашло, когда я, простонав его имя, подалась навстречу, отдаваясь бесстыдно и абсолютно безоговорочно. Это хорошо, это правильно, осознавала я всей душой.
Лаиш широко раздвинул мои бедра руками и глубоко вошел в меня языком, затем отстранился, обхватил ртом изнывающий клитор и стал посасывать, пока я не начала извиваться под ним. С тех пор как мы в последний раз были вместе, прошло не так уж много времени... я осознавала это. Но эмоционально мне казалось, что с тех пор как отдавалась ему, прошла целая вечность. И на этот раз я без тени сомнений знала, что нам суждено быть вместе, и от этого удовольствие стало лишь ярче.
Оно оказалось до того восхитительным, что я почти кончила. Но не хотела улететь за грань вот так... я жаждала большего.
— Лаиш, — выдохнула я, дернув его за густые черные волосы. — Лаиш, подожди.
— В чем дело, mon ange? — Он посмотрел на меня снизу вверх, его рот оказался влажным от моих соков. — Я хочу, чтобы ты кончила на мой язык, — пробормотал он. — Хочу ласкать твое сладкое влагалище, пока ты не кончишь на мое лицо.
От его обжигающих слов я задрожала от страсти, но в то же время желала намного большего, чем его язык внутри моего лона.
— Я хочу тебя. — И снова потянула его за руку. — Во мне... немедленно.
Уголки его губ тронула легкая улыбка.
— Как пожелает моя госпожа, — пробормотал он, а затем мгновенно оказался сверху, прижимаясь большим теплым телом, окутывая меня темным пряным ароматом.
— Лаиш... — пробормотала я, обхватив рукой его толстый, твердый член. Именно в этот момент я желала его настолько сильно, что едва могла дышать. Нет, не просто хотела... отчаянно нуждалась. — Я этого не вынесу, — выдохнула я, прижимая широкую головку ко входу. — Нужно, чтобы ты оказался внутри меня... желаю почувствовать, как ты заполняешь меня! Немедленно.
— Это возникшая между нами душевная связь жаждет обновления, — пробормотал он, поглаживая меня по щеке. — Я чувствую тоже самое... сильную потребность оказаться внутри тебя, соединиться с тобой снова.
— Тогда чего же ты ждешь? — Я приподняла бедра, пытаясь вобрать его в себя, желая, чтобы эта горячая жесткая длина заполнила меня, пометила, сделала своей.
— Гвендолин... — выдохнул он, словно молитву, мое имя, а затем опустился, медленно полностью заполняя, проникая в меня дюйм за дюймом, растягивая и снова связывая нас вместе.
Обхватив Лаиша руками и ногами, я притянула его к себе для поцелуя, наслаждаясь вкусом моего собственного интимного аромата на его губах. Он двигался внутри меня глубокими, плавными толчками, заставляя выгибаться и задыхаться, двигаться вместе с ним в едином ритме.
— Ох, богиня, Лаиш, — прошептала я ему на ухо, когда наконец прервала поцелуй. — Я люблю тебя... люблю тебя так чертовски сильно.
— Дорогая, — прошептал он и глубже вошел в меня. — Я тоже тебя люблю. Никогда не перестану любить.
Все нарастающее и нарастающее наслаждение взяло вверх, омывая все тело восхитительным сиянием. Я кончала... кончала сильнее, чем когда-либо, внутренние стеночки лона сжимались и трепетали от силы оргазма, побуждая Лаиша сдаться, кончить вместе со мной... снова наполнив семенем.
С тихом стоном он позволил моему оргазму вызвать его собственную кульминацию. На этот раз я приветствовала внутри себя горячие струи его семени, осознавая, что это свяжет нас ещё теснее, образует узы, которые никогда не разорвутся.
— Лаиш! — простонала я, подавшись навстречу, вбирая его ещё глубже. — Да, наполни меня, возьми всю полностью. Сделай меня своей.
— Навсегда, — пробормотал он мне на ухо. — Навсегда, во веки веков, ты моя, mon ange.
Низкий тембр его голоса, ощущение заполненности вызвали ещё один более мощный оргазм, от которого я запрокинула голову и застонала. Беспомощная в его объятиях, не в силах что-либо сделать, кроме как открыться ему и принять всё, что он сможет дать. И это оказалось восхитительно. Абсолютно, совершенно идеально.
Закричав от наслаждения звездам на небесах, я знала, что нахожусь рядом с мужчиной, которому изначально предназначена, который всегда был предназначен для меня. Каким-то образом мы с Лаишем были созданы друг для друга. Хотя ему и пришлось искать меня целую вечность, а я долго прожила в одиночестве и сомнениях, прежде чем наконец позволила себе его полюбить.
Хоть мы и прошли очень долгий и трудный путь сквозь Ад, мы наконец вышли из тьмы вместе и никогда больше не расстанемся.
Эпилог
— Итак, вы с Лаишем воркуете, словно два голубка, но что насчет Эрин? — спросила Тейлор, устраиваясь на моем диване с банкой домашних маринованных огурчиков.
Я сказала «мой диван», но на самом деле это был шикарный кожаный диван в одной из многочисленных гостиных в особняке Лаиша на Сиеста-Ки. Тейлор сама привезла маринованные огурчики с запиской от бабушки, которая всё ещё не разговаривала со мной.
«Возвращайся домой», — гласила записка, прикрепленная к банке. Тейлор отдала её мне, открыла банку, выбрала самый большой зеленый огурец и с наслаждением захрустела.
Я вздохнула, прочитав послание... бабушка всё ещё отказывалась понять, как я могла простить Лаиша за то, что он украл половину моей души и, используя её, привязал к себе. Она думала, что я нахожусь под каким-то заклятием. Почти уверена, она, в конце концов, сменит гнев на милость, но сейчас я жила с Лаишем, решив дать ей немного времени чтобы свыкнуться с новыми обстоятельствами. Тем не менее от её записки меня охватила печаль. Как же я хотела, чтобы она просто порадовалась за меня и поняла, что я действительно люблю своего мужчину, и он любит меня не меньше.
— Эрин? — спросила Эддисон, прерывая ход моих мыслей. — Та ангел, о которой ты нам рассказывала?
— Понятия не имею, — честно призналась я. — Я пыталась найти её при помощи заклинания, но ничего не вышло. Это почти как...
— Почти как что? — спросила Тейлор.
— Как будто её кто-то прячет, — сказала я, нахмурившись, пока сворачивала и разворачивала бабушкину записку. — Словно очень сильная магия защищает Эрин от всех, кто может её искать.
— Возможно, так действует то защитное заклинание? — предположила Эддисон. — То самое, которое отправило её в этот мир?