наставник ваш Мефодий". Константин же вернулся назад и отправился учить
болгарский народ, а Мефодий остался в Моравии. Затем князь Коцел поставил
Мефодия епископом в Паннонии на столе святого апостола Андроника, одного из
семидесяти, ученика святого апостола Павла. Мефодий же посадил двух попов,
хороших скорописцев, и перевел все книги полностью с греческого языка на
славянский за шесть месяцев, начав в марте, а закончив в 26 день октября
месяца. Закончив же, воздал достойную хвалу и славу Богу, давшему такую
благодать епископу Мефодию, преемнику Андроника; ибо учитель славянскому
народу - апостол Андроник. К моравам же ходил и апостол Павел и учил там;
там же находится и Иллирия, до которой доходил апостол Павел и где
первоначально жили славяне. Поэтому учитель славян - апостол Павел, из тех
же славян - и мы, русь; поэтому и нам, руси, учитель Павел, так как учил
славянский народ и поставил по себе у славян епископом и наместником
Андроника. А славянский народ и русский един, от варягов ведь прозвались
русью, а прежде были славяне; хоть и полянами назывались, но речь была
славянской. Полянами прозваны были потому, что сидели в поле, а язык был им
общий - славянский.
В год 6407 (899).
В год 6408 (900).
В год 6409 (901).
В год 6410 (902). Леон-царь нанял угров против болгар. Угры же, напав,
попленили всю землю Болгарскую. Симеон же, узнав об этом, пошел на угров, а
угры двинулись против него и победили болгар, так что Симеон едва убежал в
Доростол.
В год 6411 (903). Когда Игорь вырос, то сопровождал Олега и слушал его,
и привели ему жену из Пскова, именем Ольгу.
В год 6412 (904).
В год 6413 (905).
В год 6414 (906).
В год 6415 (907). Пошел Олег на греков, оставив Игоря в Киеве; взял же
|
|
с собою множество варягов, и славян, и чуди, и кривичей, и мерю, и древлян,
и радимичей, и полян, и северян, и вятичей, и хорватов, и дулебов, и
тиверцев, известных как толмачи: этих всех называли греки "Великая Скифь". И
с этими всеми пошел Олег на конях и в кораблях; и было кораблей числом 2000.
И пришел к Царьграду: греки же замкнули Суд, а город затворили. И вышел Олег
на берег, и начал воевать, и много убийств сотворил в окрестностях города
грекам, и разбили множество палат, и церкви пожгли. А тех, кого захватили в
плен, одних иссекли, других замучили, иных же застрелили, а некоторых
побросали в море, и много другого зла сделали русские грекам, как обычно
делают враги.
И повелел Олег своим воинам сделать колеса и поставить на колеса
корабли. И когда подул попутный ветер, подняли они в поле паруса и пошли к
городу. Греки же, увидев это, испугались и сказали, послав к Олегу: "Не губи
города, дадим тебе дань, какую захочешь". И остановил Олег воинов, и вынесли
ему пищу и вино, но не принял его, так как было оно отравлено. И испугались
греки, и сказали: "Это не Олег, но святой Дмитрий, посланный на нас Богом".
И приказал Олег дать дани на 2000 кораблей: по 12 гривен на человека, а было
в каждом корабле по 40 мужей.
И согласились на это греки, и стали греки просить мира, чтобы не воевал
Греческой земли. Олег же, немного отойдя от столицы, начал переговоры о мире
с греческими царями Леоном и Александром и послал к ним в столицу Карла,
Фарлафа, Вермуда, Рулава и Стемида со словами: "Платите мне дань". И сказали
греки: "Что хочешь, дадим тебе". И приказал Олег дать воинам своим на 2000
|
|
кораблей по 12 гривен на уключину, а затем дать дань для русских городов:
прежде всего для Киева, затем для Чернигова, для Переяславля, для Полоцка,
для Ростова, для Любеча и для других городов: ибо по этим городам сидят
великие князья, подвластные Олегу. "Когда приходят русские, пусть берут
содержание для послов, сколько хотят; а если придут купцы, пусть берут
месячное на 6 месяцев: хлеб, вино, мясо, рыбу и плоды. И пусть устраивают им
баню - сколько захотят. Когда же русские отправятся домой, пусть берут у
царя на дорогу еду, якоря, канаты, паруса и что им нужно". И обязались
греки, и сказали цари и все бояре: "Если русские явятся не для торговли, то
пусть не берут месячное; пусть запретит русский князь указом своим
приходящим сюда русским творить бесчинства в селах и в стране нашей.
Приходящие сюда русские пусть живут у церкви святого Мамонта, и пришлют к
ним от нашего царства, и перепишут имена их, тогда возьмут полагающееся им
месячное, - сперва те, кто пришли из Киева, затем из Чернигова, и из
Переяславля, и из других городов. И пусть входят в город только через одни
ворота в сопровождении царского мужа, без оружия, по 50 человек, и торгуют,
сколько им нужно, не уплачивая никаких сборов".
Цари же Леон и Александр заключили мир с Олегом, обязались уплачивать
дань и присягали друг другу: сами целовали крест, а Олега с мужами его
водили присягать по закону русскому, и клялись те своим оружием и Перуном,
своим богом, и Волосом, богом скота, и утвердили мир. И сказал Олег: "Сшейте
|
|
для руси паруса из паволок, а славянам копринные", - и было так. И повесил
щит свой на вратах в знак победы, и пошел от Царьграда. И подняла русь
паруса из паволок, а славяне копринные, и разодрал их ветер; и сказали
славяне: "Возьмем свои толстины, не даны славянам паруса из паволок". И
вернулся Олег в Киев, неся золото, и паволоки, и плоды, и вино, и всякое
узорочье. И прозвали Олега Вещим, так как были люди язычниками и
непросвещенными.
В год 6417 (909).
В год 6418 (910).
В год 6419 (911). Явилась на западе большая звезда в виде копья.
В год 6420 (912). Послал Олег мужей своих заключить мир и установить
договор между греками и русскими, говоря так: "Список с договора,
заключенного при тех же царях Льве и Александре. Мы от рода русского -
Карлы, Инегелд, Фарлаф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руалд, Карн, Фрелав, Руар,
Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид - посланные от Олега, великого князя
русского, и от всех, кто под рукою его, - светлых и великих князей, и его
великих бояр, к вам, Льву, Александру и Константину, великим в Боге
самодержцам, царям греческим, для укрепления и для удостоверения многолетней
дружбы, бывшей между христианами и русскими, по желанию наших великих князей
и по повелению, от всех находящихся под рукою его русских. Наша светлость,
превыше всего желая в Боге укрепить и удостоверить дружбу, существовавшую
постоянно между христианами и русскими, рассудили по справедливости, не
только на словах, но и на письме, и клятвою твердою, клянясь оружием своим,
утвердить такую дружбу и удостоверить ее по вере и по закону нашему.
Таковы суть главы договора, относительно которых мы себя обязали по
Божьей вере и дружбе. Первыми словами нашего договора помиримся с вами,
греки, и станем любить друг друга от всей души и по всей доброй воле, и не
дадим произойти, поскольку это в нашей власти, никакому обману или
преступлению от сущих под рукою наших светлых князей; но постараемся,
насколько в силах наших, сохранить с вами, греки, в будущие годы и навсегда
непревратную и неизменную дружбу, изъявлением и преданием письму с
закреплением, клятвой удостоверяемую. Так же и вы, греки, соблюдайте такую
же непоколебимую и неизменную дружбу к князьям нашим светлым русским и ко
всем, кто находится под рукою нашего светлого князя всегда и во все годы.
А о главах, касающихся возможных злодеяний, договоримся так: те
злодеяния, которые будут явно удостоверены, пусть считаются бесспорно
совершившимися; а каким не станут верить, пусть клянется та сторона, которая
домогается, чтобы злодеянию этому не верили; и когда поклянется сторона та,
пусть будет такое наказание, каким окажется преступление.
Об этом: если кто убьет, - русский христианина или христианин русского,
- да умрет на месте убийства. Если же убийца убежит, а окажется имущим, то
ту часть его имущества, которую полагается по закону, пусть возьмет
родственник убитого, но и жена убийцы пусть сохранит то, что полагается ей
по закону. Если же окажется неимущим бежавший убийца, то пусть останется под
судом, пока не разыщется, а тогда да умрет.
Если ударит кто мечом или будет бить каким-либо другим орудием, то за
тот удар или битье пусть даст 5 литр серебра по закону русскому; если же
совершивший этот проступок неимущий, то пусть даст сколько может, так, что
пусть снимет с себя и те самые одежды, в которых ходит, а об оставшейся
неуплаченной сумме пусть клянется по своей вере, что никто не может помочь
ему, и пусть не взыскивается с него этот остаток.
Об этом: если украдет что русский у христианина или, напротив,
христианин у русского, и пойман будет вор пострадавшим в то самое время,
когда совершает кражу, либо если приготовится вор красть и будет убит, то не
взыщется смерть его ни от христиан, ни от русских; но пусть пострадавший
возьмет то свое, что потерял. Если же добровольно отдастся вор, то пусть
будет взят тем, у кого он украл, и пусть будет связан, и отдаст то, что
украл, в тройном размере.
Об этом: если кто из христиан или из русских посредством побоев
покусится (на грабеж) и явно силою возьмет что-либо, принадлежащее другому,
то пусть вернет в тройном размере.
Если выкинута будет ладья сильным ветром на чужую землю и будет там
кто-нибудь из нас, русских, и поможет сохранить ладью с грузом ее и
отправить вновь в Греческую землю, то проводим ее через всякое опасное
место, пока не придет в место безопасное; если же ладья эта бурей или на
мель сев задержана и не может возвратиться в свои места, то поможем гребцам
той ладьи мы, русские, и проводим их с товарами их поздорову. Если же
случится около Греческой земли такая же беда с русской ладьей, то проводим
ее в Русскую землю и пусть продают товары той ладьи, так что если можно что
продать из той ладьи, то пусть вынесем (на греческий берег) мы, русские. И
когда приходим (мы, русские) в Греческую землю для торговли или посольством
к вашему царю, то (мы, греки) пропустим с честью проданные товары их ладьи.
Если же случится кому-либо из нас, русских, прибывших с ладьею, быть убиту
или что-нибудь будет взято из ладьи, то пусть будут виновники присуждены к
вышесказанному наказанию.
Об этих: если пленник той или иной стороны насильно удерживается
русскими или греками, будучи продан в их страну, и если, действительно,
окажется русский или грек, то пусть выкупят и возвратят выкупленное лицо в
его страну и возьмут цену его купившие, или пусть будет предложена за него
цена, полагающаяся за челядина. Также, если и на войне взят будет он теми
греками, - все равно пусть возвратится он в свою страну и отдана будет за
него обычная цена его, как уже сказано выше.
Если же будет набор в войско и эти (русские) захотят почтить вашего
царя, и сколько бы ни пришло их в какое время, и захотят остаться у вашего
царя по своей воле, то пусть так будет.
Еще о русских, о пленниках. Явившиеся из какой-либо страны (пленные
христиане) на Русь и продаваемые (русскими) назад в Грецию или пленные
христиане, приведенные на Русь из какой-либо страны, - все эти должны
продаваться по 20 златников и возвращаться в Греческую землю.
Об этом: если украден будет челядин русский, либо убежит, либо насильно
будет продан и жаловаться станут русские, пусть докажут это о своем челядине
и возьмут его на Русь, но и купцы, если потеряют челядина и обжалуют, пусть
требуют судом и, когда найдут, - возьмут его. Если же кто-либо не позволит
произвести дознание, - тем самым не будет признан правым.
И о русских, служащих в Греческой земле у греческого царя. Если кто
умрет, не распорядившись своим имуществом, а своих (в Греции) у него не
будет, то пусть возвратится имущество его на Русь ближайшим младшим
родственникам. Если же сделает завещание, то возьмет завещанное ему тот,
кому написал наследовать его имущество, и да наследует его.
О русских торгующих.
О различных людях, ходящих в Греческую землю и остающихся в долгу. Если
злодей не возвратится на Русь, то пусть жалуются русские греческому царству,
и будет он схвачен и возвращен насильно на Русь. То же самое пусть сделают и
русские грекам, если случится такое же.
В знак крепости и неизменности, которая должна быть между вами,
христианами, и русскими, мирный договор этот сотворили мы Ивановым
написанием на двух хартиях - Царя вашего и своею рукою, - скрепили его
клятвою предлежащим честным крестом и святою единосущною Троицею единого
истинного Бога вашего и дали нашим послам. Мы же клялись царю вашему,
поставленному от Бога, как божественное создание, по вере и по обычаю нашим,
не нарушать нам и никому из страны нашей ни одной из установленных глав
мирного договора и дружбы. И это написание дали царям вашим на утверждение,
чтобы договор этот стал основой утверждения и удостоверения существующего
между нами мира. Месяца сентября 2, индикта 15, в год от сотворения мира
6420".
Царь же Леон почтил русских послов дарами - золотом, и шелками, и
драгоценными тканями - и приставил к ним своих мужей показать им церковную
красоту, золотые палаты и хранящиеся в них богатства: множество золота,
паволоки, драгоценные камни и страсти Господни - венец, гвозди, багряницу и
мощи святых, уча их вере своей и показывая им истинную веру. И так отпустил
их в свою землю с великою честью. Послы же, посланные Олегом, вернулись к
нему и поведали ему все речи обоих царей, как заключили мир и договор
положили между Греческою землею и Русскою и установили не преступать клятвы
- ни грекам, ни руси.
И жил Олег, княжа в Киеве, мир имея со всеми странами. И пришла осень,
и вспомнил Олег коня своего, которого прежде поставил кормить, решив никогда
на него не садиться, Ибо спрашивал он волхвов и кудесников: "От чего я
умру?". И сказал ему один кудесник: "Князь! От коня твоего любимого, на
котором ты ездишь, - от него тебе и умереть?". Запали слова эти в душу
Олегу, и сказал он: "Никогда не сяду на него и не увижу его больше". И
повелел кормить его и не водить его к нему, и прожил несколько лет, не видя
его, пока не пошел на греков. А когда вернулся в Киев и прошло четыре года,
- на пятый год помянул он своего коня, от которого волхвы предсказали ему
смерть. И призвал он старейшину конюхов и сказал: "Где конь мой, которого
приказал я кормить и беречь?". Тот же ответил: "Умер". Олег же посмеялся и
укорил того кудесника, сказав: "Неверно говорят волхвы, но все то ложь: конь
умер, а я жив". И приказал оседлать себе коня: "Да увижу кости его". И
приехал на то место, где лежали его голые кости и череп голый, слез с коня,
посмеялся и сказал: "От этого ли черепа смерть мне принять?". И ступил он
ногою на череп, и выползла из черепа змея, и ужалила его в ногу. И от того
разболелся и умер. Оплакивали его все люди плачем великим, и понесли его, и
похоронили на горе, называемою Щековица; есть же могила его и доныне, слывет
могилой Олеговой. И было всех лет княжения его тридцать и три.
Неудивительно, что от волхвования сбывается чародейство. Так было и в
царствование Домициана тогда был известен некий волхв именем Аполлоний
Тианский, который ходил и творил всюду бесовские чудеса - в городах и селах.
Однажды, когда из Рима пришел он в Византию, упросили его живущие там
сделать следующее: он изгнал из города множество змей и скорпионов, чтобы не
было от них вреда людям и ярость конскую обуздал на глазах у бояр. Так и в
Антиохию пришел, и, упрошенный людьми теми - антиохиянинами, страдавшими от
скорпионов и комаров, сделал медного скорпиона, и зарыл его в землю, и
поставил над ним небольшой мраморный столп, и повелел взять людям палки и
ходить по городу и выкликивать, потрясая теми палками: "Быть городу без
комара!". И так исчезли из города скорпионы и комары. И спросили его еще об
угрожавшем городу землетрясении, и, вздохнув, написал он на дощечке
следующее "Увы тебе, несчастный город, много ты потрясешься и огнем будешь
попален, оплачет тебя (тот, кто будет) на берегу Оронта". Об (Аполлонии)
этом и великий Анастасий Божьего града сказал: "Чудеса, сотворенные
Аполлонием, даже и до сих пор на некоторых местах исполняются: одни - чтобы
отогнать четвероногих животных и птиц, которые могли бы вредить людям другие
же - для удержания речных струй, вырвавшихся из берегов, но иные и на
погибель и в ущерб людям, хотя и на обуздание их. Не только ведь при жизни
его так делали бесы такие чудеса, но и по смерти, у гроба его, творили
чудеса его именем, чтобы обольщать жалких людей, часто уловляемых на них
дьяволом". Итак, кто что скажет о творящих волшебным искушением делах? Ведь
вот, искусен был на волшебное обольщение и никогда не считался Аполлоний с
тем что в безумстве предался мудрому ухищрению; а следовало бы ему сказать:
"Словом только творю я то, что хотел", и не совершать действий, ожидаемых от
него. То все попущением Божиим и творением бесовским случается - всеми
подобными делами испытывается наша православная вера, что тверда она и
крепка пребывая подле Господа и не увлекаема дьяволом, его призрачными
чудесами и сатанинскими делами, творимыми врагами рода человеческого и
слугами зла. Бывает же, что некоторые и именем Господа пророчествуют, как
Валаам, и Саул, и Каиафа, и бесов даже изгоняют, как Иуда и сыны Скевавели.
Потому что и на недостойных многократно действует благодать, как многие
свидетельствуют: ибо Валаам всего был чужд - и праведного жития и веры, но
тем не менее явилась в нем благодать для убеждения других. И Фараон такой же
был, но и ему было раскрыто будущее. И Навуходоносор был законопреступен, но
и ему также было открыто будущее многих поколений, тем свидетельствуя, что
многие, имеющие превратные понятия, еще до пришествия Христа творят знамения
не по собственной воле на прельщение людей, не знающих доброго. Таков был и
Симон Волхв, и Менандр, и другие такие же, из-за которых и было по истине
сказано: "Не чудесами прельщать...".
В год 6421 (913). После Олега стал княжить Игорь. В это же время стал
царствовать Константин, сын Леона. И затворились от Игоря древляне по смерти
Олега.
В год 6422 (914). Пошел Игорь на древлян и, победив их, возложил на них
дань больше Олеговой. В тот же год пришел Симеон Болгарский на Царьград и,
заключив мир, вернулся восвояси.
В год 6423 (915). Пришли впервые печенеги на Русскую землю и, заключив
мир с Игорем, пошли к Дунаю. В те же времена пришел Симеон, попленяя Фракию;
греки же послали за печенегами. Когда же печенеги пришли и собрались уже
выступить на Симеона, греческие воеводы рассорились. Печенеги, увидев, что
они сами между собою ссорятся, ушли восвояси, а болгары сразились с греками,
и перебиты были греки. Симеон же захватил город Адрианов, который
первоначально назывался городом Ореста - сына Агамемнона: ибо Орест когда-то
купался в трех реках и избавился тут от своей болезни - оттого и назвал
город своим именем. Впоследствии же его обновил цезарь Адриан и назвал в
свое имя Адрианом, мы же зовем его Адрианом-градом.
В год 6424 (916).
В год 6425 (917).
В год 6426 (918).
В год 6427 (919).
В год 6428 (920). У греков поставлен царь Роман. Игорь же воевал против
печенегов.
В год 6429 (921).
В год 6430 (922).
В год 6431 (923).
В год 6432 (924).
В год 6433 (925).
В год 6434 (926).
В год 6435 (927).
В год 6436 (928).
В год 6437 (929). Пришел Симеон на Царьград, и попленил Фракию и
Македонию, и подошел к Царьграду в великой силе и гордости, и сотворил мир с
Романом-царем, и возвратился восвояси.
В год 6438 (930).
В год 6439 (931).
В год 6440 (932).
В год 6441 (933).
В год 6442 (934). Впервые пришли на Царьград угры и попленили всю
Фракию, Роман заключил мир с уграми.
В год 6444 (936).
В год 6445 (937).
В год 6446 (938).
В год 6447 (939).
В год 6448 (940).
В год 6449 (941). Пошел Игорь на греков. И послали болгары весть царю,
что идут русские на Царьград: 10 тысяч кораблей. И пришли, и подплыли, и
стали воевать страну Вифинскую, и попленили землю по Понтийскому морю до
Ираклии и до Пафлагонской земли, и всю страну Никомидийскую попленили, и Суд
весь пожгли. А кого захватили - одних распинали, в других же, перед собой их
ставя, стреляли, хватали, связывали назад руки и вбивали железные гвозди в
головы. Много же и святых церквей предали огню, монастыри и села пожгли и по
обоим берегам Суда захватили немало богатств. Когда же пришли с востока
воины - Панфир-деместик с сорока тысячами, Фока-патриций с македонянами,
Федор-стратилат с фракийцами, с ними же и сановные бояре, то окружили русь.
Русские же, посовещавшись, вышли против греков с оружием, и в жестоком
сражении едва одолели греки. Русские же к вечеру возвратились к дружине
своей и ночью, сев в ладьи, отплыли. Феофан же встретил их в ладьях с огнем
и стал трубами пускать огонь на ладьи русских. И было видно страшное чудо.
Русские же, увидев пламя, бросились в воду морскую, стремясь спастись, и так
оставшиеся возвратились домой. И, придя в землю свою, поведали - каждый
своим - о происшедшем и о ладейном огне. "Будто молнию небесную, - говорили
они, - имеют у себя греки и, пуская ее, пожгли нас; оттого и не одолели их".
Игорь же, вернувшись, начал собирать множество воинов и послал за море к
варягам, приглашая их на греков, снова собираясь идти на них.
И год 6430 (942). Симеон ходил на хорватов, и победили его хорваты, и
умер, оставив Петра, своего сына, князем над болгарами.
В год 6451 (943). Вновь пришли угры на Царьград и, сотворив мир с
Романом, возвратились восвояси.
В год 6452 (944). Игорь же собрал воинов многих: варягов, русь, и
полян, и словен, и кривичей, и тиверцев, - и нанял печенегов, и заложников у
них взял, - и пошел на греков в ладьях и на конях, стремясь отомстить за
себя. Услышав об этом, корсунцы послали к Роману со словами: "Вот идут
русские, без числа кораблей их, покрыли море корабли". Также и болгары
послали весть, говоря: "Идут русские и наняли себе печенегов". Услышав об
этом, царь прислал к Игорю лучших бояр с мольбою, говоря: "Не ходи, но
возьми дань, какую брал Олег, прибавлю и еще к той дани". Также и к
печенегам послал паволоки и много золота. Игорь же, дойдя до Дуная, созвал
дружину, и стал с нею держать совет, и поведал ей речь цареву. Сказала же
дружина Игорева: "Если так говорит царь, то чего нам еще нужно, - не
бившись, взять золото, и серебро, и паволоки? Разве знает кто - кому
одолеть: нам ли, им ли? Или с морем кто в союзе? Не по земле ведь ходим, но
по глубине морской: всем общая смерть". Послушал их Игорь и повелел
печенегам воевать Болгарскую землю, а сам, взяв у греков золото и паволоки
на всех воинов, возвратился назад и пришел к Киеву восвояси.
В год 6453 (945). Прислали Роман, и Константин, и Стефан послов к Игорю
восстановить прежний мир, Игорь же говорил с ними о мире. И послал Игорь
мужей своих к Роману. Роман же созвал бояр и сановников. И привели русских
послов, и велели им говорить и записывать речи тех и других на хартию.
"Список с договора, заключенного при царях Романе, Константине и
Стефане, христолюбивых владыках. Мы - от рода русского послы и купцы, Ивор,
посол Игоря, великого князя русского, и общие послы: Вуефаст от Святослава,
сына Игоря; Искусеви от княгини Ольги; Слуды от Игоря, племянник Игорев;
Улеб от Володислава; Каницар от Предславы; Шихберн Сфандр от жены Улеба;
Прастен Тудоров; Либиар Фастов; Грим Сфирьков; Прастен Акун, племянник
Игорев; Кары Тудков; Каршев Тудоров; Егри Евлисков; Воист Войков; Истр
Аминодов; Прастен Бернов; Явтяг Гунарев; Шибрид Алдан; Кол Клеков; Стегги
Етонов; Сфирка...; Алвад Гудов; Фудри Туадов; Мутур Утин; купцы Адунь,
Адулб, Иггивлад, Улеб, Фрутан, Гомол, Куци, Емиг, Туробид, Фуростен, Бруны,
Роальд, Гунастр, Фрастен, Игелд, Турберн, Моне, Руальд, Свень, Стир, Алдан,
Тилен, Апубексарь, Вузлев, Синко, Борич, посланные от Игоря, великого князя
русского, и от всякого княжья, и от всех людей Русской земли. И им поручено
возобновить старый мир, нарушенный уже много лет ненавидящим добро и
враждолюбцем дьяволом, и утвердить любовь между греками и русскими.
Великий князь наш Игорь, и бояре его, и люди все русские послали нас к
Роману, Константину и Стефану, к великим царям греческим, заключить союз
любви с самими царями, со всем боярством и со всеми людьми греческими на все
годы, пока сияет солнце и весь мир стоит. А кто с русской стороны замыслит
разрушить эту любовь, то пусть те из них, которые приняли крещение, получат
возмездие от Бога вседержителя, осуждение на погибель в загробной жизни, а
те из них, которые не крещены, да не имеют помощи ни от Бога, ни от Перуна,
да не защитятся они собственными щитами, и да погибнут они от мечей своих,
от стрел и от иного своего оружия, и да будут рабами во всю свою загробную
жизнь.
А великий князь русский и бояре его пусть посылают в Греческую землю к
великим царям греческим корабли, сколько хотят, с послами и с купцами, как
это установлено для них. Раньше приносили послы золотые печати, а купцы
серебряные; ныне же повелел князь ваш посылать грамоты к нам, царям; те
послы и гости, которые будут посылаться ими, пусть приносят грамоту, так
написав ее: послал столько-то кораблей, чтобы из этих грамот мы узнали, что
пришли они с миром. Если же придут без грамоты и окажутся в руках наших, то
мы будем содержать их под надзором, пока не возвестим князю вашему. Если же
не дадутся нам и сопротивятся, то убьем их, и пусть не взыщется смерть их от
князя вашего. Если же, убежав, вернутся в Русь, то напишем мы князю вашему,
и пусть делают что хотят, Если же русские придут не для торговли, то пусть
не берут месячины. Пусть накажет князь своим послам и приходящим сюда
русским, чтобы не творили бесчинств в селах и в стране нашей. И, когда
придут, пусть живут у церкви святого Мамонта, и тогда пошлем мы, цари, чтобы
переписали имена ваши, и пусть возьмут месячину - послы посольскую, а купцы
месячину, сперва те, кто от города Киева, затем из Чернигова, и из
Переяславля, и из прочих городов. Да входят они в город через одни только
ворота в сопровождении царева мужа без оружия, человек по 50, и торгуют
сколько им нужно, и выходят назад; муж же наш царский да охраняет их, так
что если кто из русских или греков сотворит неправо, то пусть рассудит то
дело. Когда же русские входят в город, то пусть не творят вреда и не имеют
права покупать паволоки дороже, чем по 50 золотников; и если кто купит тех
паволок, то пусть показывает цареву мужу, а тот наложит печати и даст им. И
те русские, которые отправляются отсюда, пусть берут от нас все необходимое:
пищу на дорогу и что необходимо ладьям, как это было установлено раньше, и
да возвращаются в безопасности в страну свою, а у святого Мамонта зимовать
да не имеют права.
Если убежит челядин у русских, то пусть придут за ним в страну царства
нашего, и если окажется у святого Мамонта, то пусть возьмут его; если же не
найдется, то пусть клянутся наши русские христиане по их вере, а нехристиане
по закону своему, и пусть тогда возьмут от нас цену свою, как установлено
было прежде, - по 2 паволоки за челядина.
Если же кто из челядинов наших царских или города нашего, или иных