– Она выстрелит в тебя, – был ответ друга.
– Могу усыпить её на пару дней, – предложил Девин.
– Нет. – Джексон уже и так предал её, отняв свободу выбора. Ещё какой-нибудь промах, и она может не простить. – Просто забудьте о ней. Она не станет в меня стрелять. – "Надеюсь". – А теперь давайте поговорим о деле, которое Джек мне поручил.
Следующие несколько минут Джексон рассказывал о Шонах, их вирусе и заражённых женщинах. Рассказал о встрече с Ноланом в баре и, наконец, поделился тем, что держал в секрете с самого начала.
– Чтобы изучить вирус, нужно сохранять жизнь жертвам, возможно, и их детям, а это вызовет ускоренное распространение заболевания.
– Ты из-за этого их убил?
Он кивнул.
– Когда тело погибает, с вирусом происходит то же самое, так как он не может существовать без хозяина.
– Точно? – спросил Дал, наклонившись и поставив локти на колени. – Ты ведь не доктор и не учёный, чтобы знать наверняка. И Джек сказал мне, что ты заставил его пообещать не позволять никому входить в камеры с этими женщинами. Почему?
– Каждая из убитых женщин передала послание. Их любовники извинялись за то, что натворили, и объясняли то, что я тебе только что сказал. Тестирование всё ухудшает.
– Это может оказаться враньём, – произнёс Девин.
– Знаю. Однако единственный способ – это проверить – сделать анализ крови одной из живых жертв. Взвесив плюсы и минусы, я решил избавиться от женщин до того, как их смогут обследовать. – Джексон перевёл взгляд с одного мужчины на другого, даже не пытаясь скрыть свою муку. – Если Шоны сказали правду, мы не можем изучить вирус без суровых последствий. А если соврали... – Он вздохнул. – Если честно, я не знаю, во что верить. За последние несколько недель информации не прибавилось.
Джексон плюхнулся на ближайший стул, зацепившись взглядом за параллельные брусья, которые установила для него Мишка.
Его грудная клетка сжалась, пока он смотрел на них. Ли'Ес была очень внимательной и заботилась о его состоянии.
В целом, помещение не было ужасным, но и уютным его не назовёшь. Стены были белыми, почти ослепительно, а мебель встречалась редко. В воздухе не пахло домом, сухариками или пирогами, фруктами или духами. Чувствовался только запах чистящих средств.
Нет, погодите-ка. Нахмурившись, Джексон глубоко вдохнул и уловил нотку эротического аромата Мишки. Пряность, тепло, женская кожа. Тело тут же отреагировало. Возбуждение охватило его, показывая изображения Мишки под ним, под его ртом с широко разведёнными ногами, её лоно влажное и жаждущее.
Джексон прикусил внутреннюю сторону щеки, чтобы не застонать.
"Интересно, сколько времени ей приходится здесь проводить? С кем она его проводит? – в нём вспыхнула ярость. – И нравится ли ей вообще это место?"
В её спальне была удобная кровать, женственные комоды и красочный ковёр.
Мишка. Кровать. Возбуждение пересилило ярость.
– Джексон, чувак. Вернись к нам.
Перед его лицом замахали рукой, и Джексон моргнул. Сфокусировавшись, увидел стоящего перед ним Далласа. Девин был рядом, ухмыляясь как безумец, которым, вероятно, и являлся.
Они подошли к нему, а Джексон даже не заметил, что мужчины сдвинулись с места. Охренительный агент.
– Что? – спросил он, обороняясь.
– Ты нас покинул. – Даллас.
– И у тебя стояк. – Девин. – Не знал, что привлекаю тебя. Я польщён, честно, но предпочитаю женщин. Знаю, знаю, ты разочарован. Не обязательно это говорить. Я очень красив.
Джексон хмуро посмотрел на них, его щёки вспыхнули.
– Просто отвалите, мать вашу.
Возвращаясь на свои места, оба мужчины ухмылялись. Джексон изучил их. Хоть Дал и улыбался, возле его глаз видны были линии от напряжения. Джексон нахмурился сильнее.
– Ты в порядке, мужик?
– Ага. Ты упоминал бар недавно. Ты ведь там говорил с иным, так? – Джексон кивнул. – У тебя, случайно, нет записи его голоса?
– Нет. – Возможно, она была у Мишки, но он не стал это упоминать. Сомнительно, что она захочет помочь.
Дал вздохнул.
– Это бы всё упростило, но мы можем работать и с тем, что есть. – Он встал, достал из заднего кармана следящее устройство и подошёл к журнальному столику.
Агент встал на колени, открыл устройство так, что оба конца были выровнены на поверхности стола, прижал большой палец к центру, и ярко-жёлтое свечение отсканировало его отпечаток.
Мгновение спустя перед другом появилась клавиатура. Не плотная, а такая же светящаяся, как сканер.
Его пальцы пролетели над ней, ударяя по дереву.
– Название бара?
– "Big Bubba’s"
Снова стук.
– Дата и время, когда вы там были?
Джексон ответил. Снова стук. Затем над следящим устройством появился голубой квадратный экран размером четыре на четыре. Следующей возникла карта города, за которой последовали восемнадцать красных точек.
– Хорошо, – произнёс Даллас, опустив руки. – Вот, что мы имеем. В то время, которое ты мне сообщил, в окрестностях бара было записано двадцать девять голосов иных. Восемнадцать сейчас в середине разговора.
После того, как группа чужих впервые попала на Землю через пространственно-временные туннели между мирами, было обнаружено, что большинство голосов иных были подобны ДНК людей и оставляли за собой следы.
Частота их голоса отличалась от частоты голоса людей. Именно поэтому звукозаписыватели и усилители звука были установлены по всему городу и постоянно фиксировали различные длины волн.
Это пришлось под руку во время войны между иными и людьми, вспыхнувшей давным-давно, так как позволило обнаруживать лагери врагов и наблюдать за конкретными местами, чтобы быть уверенными, что чужие в них не проникнут.
Конечно, эффективность была не стопроцентной. Хищные иные быстро научились вести себя тихо до, во время и после набегов, что скрывало их местоположение, как будто они были окутаны магией и тенями.
"Магия", – подумал Джексон. Идеальное слово, напомнившее ему о том, как Нолан прошёл сквозь стену.
Если бы только о незваных гостях было известно больше. Разные виды, разные силы – всё держалось в секрете, насколько это было возможно. "Лучшая защита – это нападение" и прочее дерьмо.
– Позвоню Мие и Иден, чтобы сообщить о том, что происходит, – произнёс Дал. – Каждый из нас может произвести разведку в определённом месте.
Девин скрестил руки на крупной груди.
– Погоди. Там сейчас всего четырнадцать точек.
Даллас пренебрежительно махнул рукой.
– Не парься. Другие места были зарегистрированы. Мы их тоже обыщем. Чувствую, в будущем нас ждёт много разочарований и неудач, но на данный момент – это единственные зацепки.
Ладно. Всё было решено, и это означало, что пришло время принять решение насчёт Мишки. Она ясно дала понять, что утром они расстанутся, и именно этого и хотела. По крайней мере, по её словам. Может, хотела она совсем другого, и её просто заставляли уйти.
Если она пойдёт против босса, её накажут. А если Джексон заставит её пойти с собой, то снова отнимет у Мишки возможность выбирать.
Однако он хотел, чтобы она была с ним, желает она того или нет, можно ли было её отследить или нет. Хотел защитить её, найти способ спасти. Глубоко в душе, Мишка должна жаждать этого.
Как бы сильно она ни боялась своего босса, Джексон знал, что просто так Мишка в этом не признается.
Но он всё равно должен попытаться убедить её это признать.
Джексон ущипнул переносицу.
– Отпусти девушку, – обратился он к Таргону.
Девин нахмурился.
– Уверен?
– Да.
– Нет. Всё остаётся как есть. Это не обсуждается, – вмешался Дал.
Пожав плечами, иной произнёс:
– С тобой вообще не весело, Даллас. Сделано. Девушка свободна.
"Вот так просто?" – удивлённо подумал Джексон.
– Предатель! Сказал же не отпускать. Она опасна. – Прорычал Даллас.
Джексон ожидал, что Мишка ворвётся в гостиную с пистолетами в руках. Она этого не сделала. В действительности, минута прошла в тишине и спокойствии, затем другая.
– Мишка, – позвал он, пока друг продолжал спорить с иным. – Мишка!
Наконец, она вошла в комнату. По венам Джексона разнеслось облегчение. Облегчение и трепет. Её восхитительные волосы были собраны в хвостик. На ней была не белая рубашка, в которой он её оставил, а чёрная, а на ногах штаны из син-кожи.
Выражение лица Мишки было пустым, а в руках на удивление не было оружия. Она сцепилась с ним взглядом, как будто он был единственным мужчиной в комнате.
Даллас прекратил кричать на Таргона и направился к ней, угроза была в каждом его шаге.
Джексон преградил ему путь.
– Даже не проси, – произнесла Мишка. – Я с тобой не пойду.
Теперь она читает мысли? Под глазом Джексона задёргалась мышца. Она больше не выглядела как возлюбленная женщина. Она была Мари, убийцей, холодной и равнодушной, красотой, вырезанной в камне.
– Хотя бы дай мне шанс попробовать тебе помочь, – взмолился он.
Девушка покачала головой.
– И снова испытать разочарование? Нет, спасибо.
– Может, я не разочарую тебя.
Мишка медленно приблизилась к нему, её шаги грациозные и плавные, как у машины, которой она себя считала. Остановилась только на расстоянии вдоха от него. Когда она сделала этот вдох, её соски задели грудь Джексона.
Даллас попытался сдвинуть его с дороги. Джексон вырвался, схватил Мишку за руку и потянул в угол. Спиной чувствовал, как друг сверлит его взглядом.
В Джексоне вспыхнула осведомлённость.
– Мы оба знали, что не сможем быть вместе, – произнесла Мишка небрежно.
Так снисходительно. Кровь заревела у него в ушах.
– До этого момента я не считал тебя трусихой.
Возмущение вспыхнуло в её глазах, но было моментально погашено.
– Если тебе от этого лучше, то говори себе, что между нами всё кончено из-за того, что я трусиха. Но правда в том, что я не пытаюсь сохранить отношения, потому что покончила с тобой. Ты выполнил своё назначение и больше мне не нужен.
Хоть Джексон ей и не верил, слова всё равно ранили. Но он привык к трудным противникам и отказывался отступать. По какой-то причине, эта битва была важнее, чем все, в которых он участвовал прежде.
– Я нравлюсь тебе больше, чем должен. Ты боишься, возможно, даже думаешь, что своим уходом защищаешь меня.
Мишка рассмеялась, и вовсе не приятно.
Краем глаза, Джексон заметил, что Дал и Девин подходили к нему с разных сторон, и вытянул руки, чтобы их удержать.
– Не надо.
Мишка провела кончиком пальца по его скуле, шраму и шее. В местах её прикосновений кожу покалывало.
– Прощай, Джексон, – сказала она грустно.
У него не было времени на ответ: что-то острое внезапно воткнулось в вену.
Глаза Джексона широко распахнулись, когда он понял, что произошло. Разъярённый и шокированный, он оттолкнул её руку.
– Мишка.
– Однажды ты меня поблагодаришь.
– Мать твою! Ты снова ввела мне снотворное. – Его слова были невнятными, далёкими.
– Надо было верить, когда я сказала, что от меня одни неприятности.
На его зрение начала опускаться тёмная паутина. Утолщалась, связывалась. Мышцы Джексона расслабились, и головокружение накатывало усиливающимися волнами. Он покачнулся.
– Останься со мной, – удалось ему произнести. Даже для его ушей мольба была не больше, чем шёпотом. – Не уходи.
– Уберите его отсюда, – произнесла Мишка холодно прямо перед тем, как его мир погрузился в темноту.