Каждое слово представляет собой неразрывное единство внешней формы и внутреннего содержания. Соединение этих двух составляющих предопределяется всей историей функционирования того или иного слова в речевой действительности.
Ф. М. Филин в «Очерках по истории языкознания» говорит, что слово нашей речи, прежде чем получить современное обиходное значение, прошло сложную семантическую историю, ведущую нас в конечном счете к начальным словотворческим усилиям человека».
Словотворческие усилия свойственны и совершенному человеку, однако они направлены уже не столько на то, чтобы найти словесное обозначение для нового понятия, сколько на то, чтоб слово в своем значении отражало максимально полно его (понятия); содержание. Таким образом, соблюдается экономия языковых средств и представляется данное понятие более полно и ярко.
Нередко происходит закрепление нового трансформированного значения в словаре. Интерес представляют трансформации, которые не закреплены в словаре.
Роль контекста при этом резко возрастает и в зависимости от различных контекстных условий выделяются различные способы изменения семантики слова. Например, использование приема «нанизывания» значения, включение нового слова в ряд синонимов. Объем контекста может быть различным. Есть ряд слов, семантика которых раскрывается в контексте более широком, чем предложение. Контекстом могут служить как большие фрагменты текста, так даже целый текст.
Интерес представляют случаи, когда слова употребляются с размытым диффузным значением. В этом случае семантическая диффузия, порождаемая принципом языковой экономии, приводит к созданию «рамки приблизительности» экспрессивного текста.
Стремление к экономии языковых средств приводит к перенасыщению семантического пространства экспрессивной единицы – к диффузии ее семантики. Для того чтобы семантика слова получила возможность трансформации, необходимы соответствующие условия.
Возможность соотнесения понятия, отраженного в словарном значении, с каким-либо в той или иной мере сходным. Например, перенос по сходству (признаков), по смежности.
Иногда значение слова подвергается трансформации на глубинном уровне. Слово отражает основное значение и приобретается символическое. Можно отметить и факты, когда значение подвергается лишь частичному трансформированию. Или первоначальное значение уходит на второй план.
Таким образом, анализируя функционирование тех или иных лексических единиц в тексте художественного произведения, мы видим, что трансформация семантики этих единиц возможна при различных условиях, наблюдаются разные уровни влияния контекста на изменение значения слова; возможна трансформация различной степени: от незначительных добавлений какого-либо оттенка до полной замены значения; отличаются как случаи закрепленности в словаре трансформированных значений, так и их индивидуально- авторское использование слов.
Язык идет по пути распространения уже существующих, «старых» знаков на другие, «новые» объекты и ситуации. Этот процесс Г. И. Кустова назвала языковым расширением, поскольку сфера «охвата» объектов или ситуаций, к которым применяется данное слово, расширяется. Однако вовлечение в орбиту слова новых объектов или ситуаций – лишь внешняя сторона процесса расширения. «Изнутри», на уровне семантики, происходит приспособление исходной семантической структуры и возникают другие значения.
Отношения между значениями многозначного слова по-разному трактуются в лингвистической теории и по-разному отражаются в лексикографической практике.
Такие классики филологической мысли, как А. А. Потебня и Л. В. Щерба, предлагали рассматривать каждое «следующее» значение как самостоятельное слово, что вело к отказу от понятия полисемии как явления синхронии.
Г. И. Кустова говорит, что языковое расширение – это результат действия другого фундаментального принципа, который и лежит в основе полисемии. Принцип этот состоит в том, что лексическая единица рано или поздно начинает использоваться для обозначения новых объектов и ситуаций, для которых она первоначально не была предназначена [9.с.15].
Из этого принципа многократного использования слова вытекает, что слово – это не только «единица хранения» информации о мире, но и инструмент когнитивного усвоения реальности, средство не только что-то назвать, но и что-то осмыслить. Причем это относится ко всем словам, в том числе однозначным, поскольку любое слово может быть использовано «вторично». Однако наибольший интерес представляют многозначные слова, т. е. те, которые сами говорящие считают наиболее подходящими, те, которые служат основным источником семантических моделей.
Поскольку человек, в основном, не придумывает новых слов, а обходится теми, которые уже существуют, приспосабливая их к новым функциям, развивая и актуализируя то, что в них «заложено», то главные вопросы, которые в связи с этим возникают: что заложено? Каковы ресурсы семантического развития слов разных семантических классов? Каков их семантический потенциал?
Г. И. Кустова выделяет два аспекта семантического потенциала: 1) «что можно извлечь»; какой семантический материал содержится в самом предикатном слове и связанной с ним ситуации; 2) «к чему это можно применить», на какие другие типы ситуаций можно распространить этот материал.
Потенциал – это именно возможность, а возможность может быть реализована многократно, а может не быть реализована ни разу. Например, у слова может быть несколько значений некоторого типа, а может не быть ни одного. Но потенциал – это не только возможности, но и ограничения, в которые человек должен «уложиться». Из слова нельзя извлечь что угодно и применить что угодно.
Семантический потенциал слова зависит не только от исходного значения, но и от ситуации, к которой оно относится, т. е. от того, какую сферу описывает данное слово – энергетическую (физический мир – мир материальных объектов, куда входит и тело человека как физический объект, физических процессов и физических воздействий), или информационную (ощущения, восприятие, сознание, эмоции, речь, социальное взаимодействие).
Для семантического развития слов энергетической сферы принципиальным является обращение человека к прототипической ситуации, которую эти слова описывают в исходном значении. Она является важнейшим источником семантического материала для производных значений.
Именно от того, что человек в состоянии «увидеть» в прототипической ситуации, что он в состоянии из нее извлечь, зависит, на какие другие ситуации данное слово можно распространить, т.е. в конечном счете, какие у него будут производные значения.