Девушка поднялась, не обращая внимания на скривившихся Миллисент с Панси и прыснувших Крэбба с Гойлом, которым что-то шепнул Драко. Эту тему проходили еще в прошлом году на лекциях продвинутого курса у профессора Умбрасумус. Хотя к колдомедицине и к медицине вообще Гермиона относилась со страхом, тема нейрофизиологии и возрастной психологии магов была ей интересна, и она посещала эти занятия вместе с Гарри. И ни разу не пожалела.
– Это связано с этапами развития нервной системы у волшебников. Нас ведь неспроста принимают в Хогвартс не раньше одиннадцати лет – до этого времени мы способны, по большому счету, только на спонтанные выбросы магии и можем не совладать с палочкой. С двенадцати до семнадцати – пластичный период, когда мы учимся контролировать свою психику и свои магические силы. Вообще-то это одно и то же…
Ей показалось, что ёрничающий Драко после этих ее слов замер, будто огорошенный внезапной мыслью. Лицо его посерьезнело, он задумался и прикусил губу. Когда Винсент, погыгыкивая, неловко толкнул его в бок, Малфой раздраженно ткнул его в ответ локтем и сказал что-то резкое, так что Крэббу пришлось извиняться.
– С восемнадцати до двадцати одного года мы наращиваем свои знания и умения до необходимого взрослому магу минимума, избавляясь от остатков спонтанного проявления силы. И это время считается самым опасным…
Гермиона не стала говорить такого в классе, потому что здесь ее не поняли бы девяносто процентов присутствующих, но тогда, у Прозерпины Умбрасумус, она это озвучила. Роковой период напоминал этап обучения вождению автомобиля у маглов, когда начинающий уже освоил управление и почувствовал вкус быстрой езды на покорной ему машине. Успех сделал его самонадеянным: он считает себя асом, и по статистике именно на это время приходится большинство всех самых страшных аварий. Так было и с магией: волшебник мог не сладить с концентрацией выброса и в лучшем случае – просто пережечь себя, сделавшись сквибом. В худшем – нанести непоправимый вред всем, кто при этом был поблизости. Союзникам ли, врагам ли, живым существам или неодушевленным предметам. Если хочешь запороть операцию, сказал тогда им бедный Грюм, отправь вместе со всеми желторотого стажера, которому еще не выдали диплом мракоборца. А выдавали этот диплом – и прошлой зимой этим хвасталась помощница мистера Макмиллана, Нимфадора Тонкс – по достижении новичком двадцати одного года, если его способности позволяли работать в аврорате.
– Спасибо, мисс Грейнджер, присаживайтесь. Так вот, мистер Финниган, наши коллеги из Соединенных Штатов, в отличие от нас, считают себя совершеннолетними только в этом возрасте. Тогда же, когда по магловскому законодательству у них получают все юридические права и обычные номэджи. Возможно, маглы позаимствовали эту древнюю традицию у наших общих пращуров. В прежние времена она была повсеместной. Поэтому, Симус, до воплощения вашей мечты в жизнь вам придется подождать еще лет шесть-семь. И я рекомендовал бы вам потратить эти годы на обучение, а не на препирательства с однокурсниками. Между прочим, мистер Малфой, вас это касается ровно в той же мере.
– Что? – вскинул бровь Драко, будто разбуженный; прокрутив в голове только что услышанное и осмыслив, расплылся в мерзкой улыбочке: – Ну я-то в дрессированные ма-а-артышки инквизиторов точно не собира-аюсь, за меня, сэр, вы можете не волнова-аться!
– Ах ты!.. – Симус снова вскочил и снова на нем повисли соседи, а Рон просто показал Малфою средний палец, получив в ответ тяжелый и многообещающий взгляд Гойла.
Стараясь успеть за время перемены заскочить в Гриффиндорскую башню и взять забытую там по рассеянности одежду для работы в теплицах, Гермиона не сразу услышала, что ее несколько раз окликнули.
– Ты мало того, что нах-а-а-альная, так еще и глухая! – буркнул Малфой, затащив ее за рукав всё в тот же Зал Трофеев, на прежнее место. – Слушай, Грейнджер, есть хорошая идея. Только ты должна-а мне сказать, в кого сегодня вечером загримируется Поттер.
Гермиона смерила его надменным взглядом и рывком высвободила руку:
– Малфой, ты, может, чего-то не того за завтраком поел, а?
– Грейнджер, мне с ним поговорить надо. Счита-а-ай, что это вопрос жизни и смерти. Но так, чтобы никто нас при этом друг рядом с другом не увидел. У нас сегодня пары только с ва-ами и с пуффендятлами, я никак ина-а-че с ним не встречусь. Ну помоги, Грейнджер, будь человеком! Я тебе тоже когда-а-нибудь пригожусь. Будь уверена, чистокровные волшебники услуг не забывают.
– Зачем тебе Гарри? – с подозрением спросила девушка, всё еще не слишком-то доверяя честно распахнутым серо-голубым глазам Малфоя.
– Только никому, ладно?
И он зашептал ей на ухо, то и дело оглядываясь на вход в зал.
* * *
Ржавая Ге прислала после уроков выдру с очень и очень странным сообщением: «Гарри, сегодня на празднике к тебе подойдет Малфой в облике демона, назовется Мулцибером [2]. Выслушай его, пожалуйста, это может оказаться важно!»
– Что ты насчет этого думаешь? – показав записку Мертвяку, спросил юноша.
– Ну а чего, босс? С тебя не убудет. Ты же всё равно говорил… – и, абсолютно точно копируя голос хозяина, ворон изрек: – «Какой мне смысл маскироваться, когда я один во всей школе хромаю хуже царя Тимура и никакими чарами этого не спрячешь?!»
– Но это же Малфой… Что с ним вдруг такое?
– Вот и узнаем.
Гарри и в самом деле не стал слишком заморачиваться со своим образом. Гораздо любопытнее у него на плече смотрелся мимир, пожелавший исполнить роль Вальравна [3]. Он был в алом берете эпохи Ренессанса и круглых очках – уменьшенных старых очках самого Гарри – водруженных на грозный клюв. Спину и крылья его закрывал кожаный черный плащ с пелериной. Поттер же просто набросил на голову капюшон ученической мантии и наложил на лицо хамелеонские чары, из-за которых всем казалось, будто под капюшоном нет ничего. Даже Корнера передернуло, когда он направил в лицо Гарри Люмос и увидел там только внутреннюю поверхность капюшона: в сочетании с двумя иллюзорными стрелами, торчавшими из спины однокурсника, выглядело это почти так же жутко, как дементоры. Позже на вечеринке нашлись и два умника, которые в самом деле нарядились дементорами и напугали пуффендуек-третьекурсниц.
Поскольку плясун из Гарри был тот еще, они с Луной, нацепившей очки для выявления мозгошмыгов, чаще сидели где-нибудь в глубине зала, наблюдая за остальными и стараясь не попасться на глаза жабе-Амбридж. Мертвяк не мешал им, соскучившимся друг по другу за эти два месяца запретов, и деликатно отворачивался, когда им приспичивало целоваться. Из солидарности с Гарри Луна тоже не стала выдумывать сложный костюм и заклинания, а потанцевать он и подавно почти выгонял ее, укоряя в том, что из-за него она теряет возможность нормально повеселиться, ведь следующий «законный» шанс сделать это им всем предстоит только на Рождество, то есть еще через два месяца. Лу делала ему одолжение, но уходила в компании с Шаманом или Роном Уизли с явной неохотой.
– На самом деле там нет ничего веселого, – вернувшись в очередной раз, сказала она. – Там везде расхаживает эта двуглавая женщина с целым выводком мозгошмыгов и записывает, кто что делает…
– Двуглавая женщина? – в один голос спросили Гарри и Мертвяк. – Ты про кого?
Луна сняла свои очки и уже хотела отдать Гарри, чтобы он на кого-то посмотрел сквозь их «особые» стекла, как тут к ним подошел змееподобный персонаж в длинном, малахитовой расцветки плаще, при каждом взмахе полами превращавшемся в драконьи крылья. Выглядел он еще внушительнее сурового Мертвяка на плече Гарри, а лицо скрывала рогатая маска из сырого мяса.
– Нам надо поговорить, Поттер, – сказал он низким, утрированно измененным голосом, но с интонациями, по которым безошибочно угадывался Малфой.
– Валяй, – Гарри элегантно поправил воткнувшиеся в его спину стрелы и оперся локтями о бортик фонтана, у которого они сидели. Луна склонила голову к плечу, но на лице ее читалось приветливое выражение, как будто перед ними стоял не кровавый демон в мясной маске, а сама Ровена Когтевран.
– М-м-м… предпочтительнее было бы с гла-а-азу на глаз, – Драко с намеком взглянул на Лу и на Мертвяка.
– Меня всё устраивает, – невозмутимо отозвался Поттер, поигрывая кистью руки в такт играющей музыке с умыслом раздразнить слизеринца и проверить: психанет или стерпит?
Вероятно, дело, с которым подошел Малфой, было для него важнее такой ерунды, как принцип, и он пошел на уступки. Луна снова надела свои разноцветные очки и сказала, что они с мистером мимиром, пожалуй, прогуляются на свежем воздухе. Мертвяк и Гарри запротестовали было, но девушка с загадочной улыбкой покачала в воздухе пальцем, забрала ворона и ушла, оставив их вдвоем.
– Повезло тебе с девчонкой… – не без некоторой зависти вымолвил ей вслед рептилоид-Малфой, усаживаясь рядом с Гарри.
– Чего хотел-то? – Гарри немного разозлился, что вышло по-малфоевски, да еще и с подачи самой Лу. С нею и Мертвяком корчить из себя крутого босса на «стрелке» было куда смешнее, а без зрителей уже не то.
– Победить в третьем этапе Турнира тебе помогли занятия с Каркаровым, – не спрашивая, но утверждая, заявил Драко.
– Да неужели, – тот не стал ни спорить, ни соглашаться, даже не смотрел в его сторону.
– Слушай, я не подъебывать тебя сюда пришел, и вообще не до того мне, Поттер. Я хочу предложить сделку, а там уж смотри сам. В том году Каркаров провел у нас несколько уроков по Защите от себя самого, и тебе одному удалось их усвоить. Я подслушал, как отец говорил Нотту-старшему, что ты победил в последнем туре только благодаря Каркарову.
– Представляю, как их плющило.
– Я бы так не сказал, – равнодушно пожал плечами «демон». – Отец, правда, так и не смог понять, какая выгода от этого была самому профессору Каркарову – учить студентов школы-соперницы. Но, в сущности, его это не беспокоит.
У Гарри чесался язык поднять тему того, что он слышал от Пожирателей на кладбище относительно участия в их рядах Малфоя-старшего, но Драко вел себя чересчур покладисто, и это интриговало. Хотелось узнать, что же стало причиной такой небывалой кротости. Ладно, подумал юноша, в конце концов, речь шла не о самом Драко, а о его отце, и вообще не факт, что Драко в курсе делишек своего папаши. Посмотрим, к чему он ведет.
– Я хочу попросить тебя обучить нескольких наших… ну и, может, кого захочешь учить сам, мне это безразлично… приемам защиты своего разума от внутреннего демона, – наконец скороговоркой выпалил Малфой, совершенно забыв томно растягивать слова. – И вообще от самовнушения и влияния извне. Ты сможешь.
Гарри даже не поверил ушам и медленно повернул капюшон к собеседнику:
– Что?
– Мы можем создать неформальную группу и где-нибудь отрабатывать приемы защиты. Под твоим руководством, потому что ты умеешь.
Голову Гарри посетили десятки вариантов, объясняющих действия Малфоя. Львиная доля их сводилась к мыслям о подвохе. Может, он выслуживается перед Амбридж и прознал о Выручайке, теперь пытается втереться в доверие и узнать, как ее открывать? И это самое простое из предположений. Еще, навскидку – план «Подставь Поттера», обычная провокация. А может, ему просто нужна Выручай-комната. Для собственных нужд. Интересно, чем же таким Драко проехался по ушам Ржавой Ге, если она поверила и согласилась замолвить за него словечко перед Гарри? Она, конечно, ничего сверх того в своем послании не говорила – ни за, ни против – но уже сам факт, что норовистая Грейнджер, которая терпеть не могла заносчивого Малфоя, не послала того подальше с порога, а решила, что Гарри должен его выслушать, говорил о том, что Гарри и в самом деле должен отнестись к этому серьезнее, чем оно выглядело поначалу.
– Перечисли аргументы, Малфой, которые убедят меня поверить тебе.
Драко снял чары маскировки и перестал быть рептилоидом в мясной маске, уставившись на Гарри своими обычными, но теперь до крайности изумленными глазами:
– Пиздец, Поттер, ты где этого набрался?! Ты же не слизеринец! Да нет, ты не прими за… это наоборот… Короче, ты же не хотел бы, чтобы твои друзья ходили, как на ниточках, на побегушках у какой-то дряни? Я знаю, ты думаешь… вы все думаете, что я помыкаю ими, как будто они слуги. Ну, они и правда не больно-то сообразительны... Но, знаешь, с друзьями у нас на факультете как-то туговато, и на самом деле Винс с Грегом надежные компаньоны. Порядочные и приличные парни. Если что-то надо, я всегда могу на них положиться, и они потом не будут сидеть со счетами и перебирать, кому и сколько я задолжал. И я не буду так делать с ними. Но тут притащилась эта недотраханная жаба, что-то сделала с ними – и они стали как куклы… – он сжал кулаки и издал горловой звук, подозрительно похожий на рычание. – Я раньше и представить не мог, что буду так беситься, если с ними произойдет что-то похожее. Вернее, я представить не мог, что это вообще может произойти. И я знаю, ты сейчас думаешь, что я рву и мечу только потому, что потерял своих прихлебателей. Нет, Поттер, я их не терял. Грег и Винс всё равно остаются моими союзниками, куда они денутся. Не дождешься. Но когда на них воздействует Амбридж – и я не знаю, как она это делает – у меня всё переворачивается в кишках. Они становятся как куклы-варежки. Я еле сдерживаюсь, чтобы не проклясть ее каким-нибудь страшным заклинанием… может, даже Непростительным…
– Малфой, ты не боишься, что она сейчас может тебя подслушать? Тот же «Мелиус аудире»…
– Хер ей, а не подслушать, – злорадно ухмыльнулся Драко. – Я еще до того, как сюда подойти, напихал вокруг помех. Меня отец и декан давным-давно научили, а я усовершенствовал. Кстати, если согласишься, я с тобой поделюсь своими наработками. А если не согласишься, я однажды приложу жирную суку Авадой, меня упекут в Азкабан, а ты всю жизнь будешь страдать муками совести, что довел меня до ручки, хотя мог бы помочь!
– То есть ты хочешь, чтобы я научил твоих приятелей сопротивляться воздействию Амбридж, потому что думаешь, что она как-то на них влияет?
– Это же очевидно, что влияет, Поттер. На всех влияет, не только на них двоих! Не верю, что ты сам не замечал этого сто раз.
– Допустим. Но с чего ты взял, что у меня хватит пороха кого-то научить? Я и сам-то сумел это применить только с перепуга, – откровенность за откровенность, тем более Гарри вообще не видел смысла преувеличивать перед кем бы то ни было свои заслуги в прохождении Лабиринта. – Сам же потом будешь трезвонить на каждом углу, что я никчемное трепло, если у меня не получится обучить Крэбба с Гойлом…
– Не стану я трезвонить. Я тоже попытаюсь овладеть этим умением, а если смогу, то мы с тобой потом вместе примемся за этих охламонов. Одна голова хорошо, а две…
– Малфой, ты псих.
– Да. И назовем нашу психованную организацию «Орден Неверующего Фомы» – как ты на это смотришь? [4] Ты вправе позвать в нее кого сочтешь нужным, а мне важно только, чтобы Жабе стали неподвластны Винс и Грегори. Ну давай, Поттер, решайся!
Гарри уже хотел сказать, что должен всё это обдумать, как вдруг музыка оборвалась и Большой зал огласили вопли: «Тот-кого-нельзя-называть! Он здесь! Неназываемый проник в Хогвартс!»
Школу вмиг охватила паника, как в древности охватывало пожаром деревянные поселения.
* * *
Получив нагоняй от МакГонагалл за то, что напугали девчонок из Пуффендуя, когда нарядились дементорами и подкараулили их неподалеку от кухни, близнецы Уизли выкатились в клуатр западного крыла. Они хихикали и жалели лишь о том, что напугали девчонок, а не розовую жабу. Хотя, по их мнению, это было бы здорово.
– Скучновато здесь, Фред. Может, махнем в Хогсмид, пока малышня резвится?
– Джордж, ты же знаешь, что я за любую потеху. Хочу увидеть жителей Хогсмида, но больше всего я хочу увидеть их, когда они увидят нас! – Фред расставил руки в рваной хламиде и пошевелил пальцами.
– Давай посмотрим, чтобы не напороться на Филча. Старикан сегодня был особо свиреп.
Они вытащили свою знаменитую карту – к сожалению, лишь бледную копию той, которая уплыла у них из рук два года назад – и стали изучать, какой из способов покинуть Хогвартс сегодня окажется наиболее удобным. Но вдруг пустая схема коридоров и дверей – все одушевленные существа сейчас находились или в Большом зале, или в лазарете – ожила, и в районе пятого этажа вспыхнуло имя, из-за которого Джордж от неожиданности выронил свиток, а Фред вскрикнул. Там, окаймленное рамочкой с барочными вензелями, обманчиво легкомысленно красовалось: «Лорд Волдеморт».
Фред опомнился первым и подхватил карту с пола. Он-то и успел заметить мелькнувшую рядом с рамочкой Неназываемого рамочку поменьше и попроще с именем Северуса Снейпа. [5] Она мигнула и исчезла, как если бы зельевар опять покинул территорию школы – оба Уизли помнили, что на том этаже есть загадочное зеркало с потайным ходом, ведущим неизвестно куда, потому что коридор был замурован, и все попытки устранить завал ни к чему не приводили. Значит, ход всё-таки работал, просто на расчистку их умений пока не хватало.
– А если это какая-то лажа? – тупо пялясь в чертеж на то появляющееся, то пропадающее страшное имя, пробормотал Джордж. – Карта-то у нас не ахти, как и часы дома…
– Не гони на часы, часы нормальные, – тоже шепотом огрызнулся Фред. – А карта – хрен знает… Надо проверить.
– Проверить? Как ты собираешься проверять? Пошли лучше скорей к Дамблдору или маме-кошке, пусть они проверяют.
– Очкуешь, что ли?
– Кто? Я?! Да ты офонарел, братец! Пошли!
Собирая на бегу самодельную систему зеркал для подглядывания за углы и повороты, близнецы кинулись к нише у вазона с агавой: в анфиладе, спрятанной там, имелась пожарная лесенка наверх, сделанная зачем-то изнутри, а не снаружи постройки. Она позволяла тайком проникнуть на другие этажи, не приводя в движение центральную лестницу здания, на которой любой оказывался беззащитным и видимым отовсюду как на ладони. Лесенка была встроена в узкий вертикальный тоннель, напоминающий дымоход, и лезть по ней можно было только по очереди. Тем не менее, когда карта вывела братьев на нужный этаж, шаги Неназываемого отчетливо отдавались уже в коридоре четвертого этажа. Он спускался! Парни наладили свои зеркала, просунули их в воздуховод под самым потолком коридора и с колотящимися сердцами стали ждать. Наконец он вышел – светящееся мглою жуткое пятно за спиной, венец из шипящих змей, длинные одежды... Бросив там же все приспособления, Уизли сломя голову рванули в Большой зал.
– Тот-кого-нельзя-называть! Он здесь!
– Неназываемый проник в Хогвартс!
Им поверили не сразу. МакГонагалл даже подступила с сердитым выговором. Но по состоянию близнецов стало понятно, что на этот раз они никого не разыгрывают. Дамблдор возник в зале, словно из ниоткуда, и пресек вспыхнувшую панику одним взмахом палочки, заодно заблокировав вход в помещение:
– Всем оставаться на своих местах. Фред и Джордж, подойдите и покажите, что там у вас.
Взглянув на карту, с которой, как назло, именно в это время Тот-кого-нельзя-называть бесследно исчез, директор нахмурился.
– Сэр, честное гриффиндорское, он там был! – взмолились ребята. – Наверное, он понял, что мы за ним проследили, и скрыл себя чарами ненаносимости.
– Вы за ним – что? – сдавленно пискнула профессор Стебль и принялась активно обмахиваться своими большими жилистыми руками, чтобы не рухнуть в обморок. – Просле… Проследили?!
– Мне срочно нужен профессор Снейп, – нахмурился Дамблдор.
– Я уже отправила за ним в подземелья, – сказала декан, пряча всё еще светящуюся после заклинания палочку в складках одежды.
– Сэр, – снова оживился Фред, – его нет в подземельях! Он был… там! С Сами-знаете-кем! Снейп – предатель!
– Не говорите чепухи, мистер Уизли, – морщась, отчеканила профессор МакГонагалл. – Профессор Снейп никогда не присутствует на этом празднике, это так. Но он мог просто патрулировать школу вместе с нарядом мракоборцев.
– Профессор, но мы не видели там нигде никаких мракоборцев, а Снейп был на одном этаже с Неназываемым… Да что там на этаже! Он прямо рядом с Неназываемым был, правда же, Джордж?
Второй близнец растерялся: он-то имени Снейпа на карте заметить не успел, и лжесвидетельствовать перед волшебником такого разряда, как Дамблдор, ему очень не хотелось. Несмотря на то, что это было бы лжесвидетельством во благо, ведь Фред лишь бы что выдумывать не станет даже про слизеринского сальноволосого ублюдка. Пришлось признать, что Снейпа он не заметил. Дамблдор нахмурился еще сильнее и отпустил их.
Тревогу, повисшую в Большом зале, можно было пощупать руками. Скинув карнавальные образы, все будто приросли к своим местам, студентки-старшекурсницы жались к своим парням, у кого они были, или кучковались между собой, у кого не было. Средние и младшие курсы обступали преподавателей, похожие на перепуганных цыплят на птичьем дворе.
– Снейпа надо вывести на чистую воду! – настаивал Фред, а Джордж сильно в этом сомневался.
К ним наконец-то пробились Рон и Джинни. Они, как и следовало ожидать, приняли сторону Джорджа, но едва в их сторону начали поглядывать, умолкли и отошли вовсе. Семейное должно оставаться в семье, это был девиз клана Уизли. Даже если кто-то из Уизли был круто не прав. Тут к ним приблизилась МакГонагалл и сухо отозвала Рональда с Джиневрой. Самый удобный момент улизнуть. Фред удвоил силу, уговаривая брата, и очень неохотно, но Джордж сдался. Плохо, что Неназываемый пропал с карты и больше не появлялся, но если быть осторожными… Осторожными? Да если здесь сейчас окажется вся свора Пожирателей, школе конец, какая тут осторожность? Большой зал выдержит штурм недолго. Надо действовать и, в первую голову, доказать директору, что тот пригрел на груди подлого змея.
– Пошли через камин, у меня осталось немного летучего пороха, – в конце концов согласился Джордж. – На двоих хватит.
Единственный пункт назначения из Большого зала – кухня. При этом двери кухни заблокированы не были, и парни в два счета выбрались оттуда в коридоры замка. Теперь они не сводили глаз с карты, но и сами передвигались под сильными чарами инвиза и шумопоглощающим заклинанием, которое нейтрализовало звук их шагов и шорох одежды. Защита от дурака, как говорил об этих ухищрениях Перси, когда был старостой. С ним такие штучки не проходили: он знал их авторов всю свою жизнь.
Уизли прошли мимо комнаты завхоза. Высунувшийся из-за двери Филч только с подозрением покрутил головой, никого не увидев, и забрал миссис Норрис, которая попыталась шмыгнуть у него между ногами в коридор. Кошка была недовольна – вырываясь, она зашипела на пустую стену. Когда дверь закрылась, близнецы перевели дух и продолжили путь.
– Куда же он подевался? – то и дело шептал Фред, чувствуя себя сбившейся со следа гончей: ему так же хотелось скулить и гоняться за собственным хвостом от бессилия.
– Кажется, там кто-то есть! Это…
И едва Джордж это вымолвил, на карте четко проступило имя – Северус Снейп – и он сам тут же обозначился в темном простенке между окнами. Зельевар стоял, подпирая плечом стену, сунув одну руку в карман сюртука, а вторую пряча за спиной. На голове его чернела широкополая и островерхая шляпа колдуна, хотя и с ней обознаться было невозможно: Снейп излучал бы особый вид ненависти, даже будучи полностью замаскирован.
– Трик-о-трит, Уизли, – насмешливо-издевательским тоном вымолвил он, не меняя позы, как будто стоял здесь со времен Основателей. – У вас по одной попытке, чтобы угадать, что у меня в руке.
Близнецы, которые поначалу чуть расслабились, видя, что перед ними пусть и предатель-вредитель, но Снейп, а не Тот-кого-нельзя-называть, после этих его слов опять насторожились. Кто сказал, что слизеринский гад менее опасен? Он тем временем повернул голову к Фреду и безошибочно назвал его по имени и фамилии – даже родная мать не единожды ошибалась, путая их!
– Фред Уизли – итак?
– Э-э-э… палочка, сэр?
– Холодно, мистер Уизли. Как жаль. Джордж Уизли – вам слово.
– Не знаю, сэр…
– Это слово хорошо характеризует ваш факультет, господа. Факультет немогузнаек, – он выкинул правую руку вперед, и парни инстинктивно отпрыгнули от него, хватаясь за палочки.
На ладони его лежали две большие канцелярские папки:
– Это ваши личные дела. Ваше, мистер Уизли, – старый змей с очевидным удовольствием отдал одну папку Фреду, – и ваше, мистер Уизли, – та же участь постигла Джорджа. – Рад сообщить, что больше вам не придется утомлять себя соблюдением элементарных правил поведения в учебном заведении. Удачи.
Не проронив больше ни слова и даже не сняв с Гриффиндора ни единого балла, Снейп круто развернулся и, словно на черном парашюте, улетел в своей мантии к лестнице цоколя.
– Я говорил тебе, что карта врет, как Сквибилла! – переведя дух, сварливо выдал Джордж.
– А я говорю – не врет! Здесь что-то нечисто!
– Отцу будешь рассказывать теперь… Хотя меня больше беспокоит мама…
Сзади них послышались гулкие шаги нескольких ног. Близнецы выставили палочки, но тут коридор ярко осветился, и перед ними возникли три аврора во главе с мистером Макмилланом.
– Разве вы должны быть не в Большом зале? – как будто удивленно, но на самом деле с едва скрываемой иронией спросил он. – Пройдемте, джентльмены.
* * *
Этой холодной праздничной ночью в учительской Хогвартса происходили странные вещи.
Под одновременный бой часов, отмерявших полночь, в комнату проникла приземистая Помона Стебль с огромной бутылкой огневиски в руках. Она устремилась к столу, за которым шептались Вектор, Синистра и Флитвик. Остановившись напротив нумеролога, декан Пуффендуя торжественно выставила бутыль перед нею и с чувством, на всё помещение, изрекла:
– Наслаждайся, Септима!
__________________________________________
[1] Значок [æ] используется в английской транскрипции (означает звук между русскими «а» и «э»). Из-за внешнего вида его прозвали «лягушкой» https://www.pichome.ru/images/2018/08/29/23KqX1kI.png (картинка для сайтов, где символ не может быть отображен в корректном виде).
[2] Мулцибер – имя одного из адских демонов (не Некрономикон!): https://9net.ru/103-ad.html
[3] Вальравн – в датском фольклоре ворон, напитавшийся останками погибшего в битве короля или вождя и приобретший благодаря этому сверхъестественные способности. Описывается способным принимать облик рыцаря либо мифического существа – полуволка-полуворона: https://runarium.ru/valravn
[4] «The Order of the Doubting Thomas» – как-то так. Орден имени предшественника всех агностиков. И еще я тут попутно узнала, что в англофандоме существует фанфик с таким названием (в жанре слэш). Сразу скажу, не читала (не читаю на английском) и, думается, цель преследую совершенно другую. Поэтому слэшных пейрингов в своем фанфике тоже никак не могу пообещать.
[5] Всё верно: эпик-босс (красный, три стрелы вверх) и его свита. Кто в теме, тот оценит.
Глава шестьдесят вторая
«Cat People (Putting Out Fire)» – Single by David Bowie
https://www.litsovet.ru/files/3215/sounds/Ormona_Cat_PeopleDavid_Bowie.mp3
Оригинальный текст и любительский перевод этого сингла:
https://www.amalgama-lab.com/songs/d/david_bowie/cat_people.html
Шагнув из камина в Атриум, Долорес небрежно смахнула с розовой юбки остатки летучего пороха и огляделась. Те три месяца, в течение которых не выдалось ни минуты наведаться в Министерство, сильно исказили ее представление о внутреннем убранстве холла. С первого взгляда, здесь всё было так же, как всегда. Но необходимость ежедневно перемещаться по Хогвартсу с его системой лестниц и коридоров почти вытеснила старые привычки, поэтому теперь приходилось срочно их вспоминать, что придавало всему какой-то странной «новизны со старыми прорехами».