Торговец сидел за своим рабочим столом и просматривал тетрадь бухучета.
— Неплохо, неплохо, — мысли Степана Сидоровича текли гладко, настроение было приподнятое. За последний месяц четыре снаряги в кредит обернулись семидесяти процентной прибылью. Кредит не вернул только один новичок.
— Да, жаль Бармалея, — вздохнул торговец, — так глупо влететь в трамплин. Ну, ничего не поделаешь, это Зона. Аля гер, ком аля герро — на войне, как на войне.
В дверь бункера тихо постучали.
— Открыто, — буркнул Сидорович, не отрываясь от тетради.
Тяжёлая дверь со скрипом открылась и пропустила стучавшего. По помещению потянуло холодом и сыростью. Услышав щелчок закрывшейся двери и шаги подошедшего, Сидорович закрыл тетрадь и поднял глаза на посетителя.
«Пипец, допился», — была первая мысль. Торговец шумно вздохнул и обвёл взглядом помещение за спиной гостя.
— Ну, здравствуй! Пить будешь? — спросил Сидорович. Высокая фигура в чёрном, мокром и длинном до пят плаще, отрицательно покачала головой.
— Ну, а я выпью!
Хлобыстнув стакан «Козаков», торговец поморщился и снова поднял глаза на своего посетителя.
— А коса где, — спросил он, тщетно пытаясь разглядеть под тенью капюшона лицо вошедшего.
Фигура безмолвствовала.
— Ты Смерть? — спросил торговец и, дождавшись отрицательного жеста, облегчённо вздохнул, — действительно, какая ещё нафиг смерть? Надо просто меньше пить и спать ложиться пораньше. А то глупости в голову лезут… Ну, тогда я слушаю, что тебе надо.
Фигура шевельнулась, и на стол торговца лёг пустой вещмешок и список, написанный аккуратным и красивым почерком.
— Ого, — присвистнул Сидорович, ознакомившись со списком, — модифицированный костюм «Сева», два пистолета «Глок», пистолет-пулемёт «Гадюка», «Винторез», полный боекомплект к оружию, детектор «Сварог», ПНВ, медикаменты, еда. Шановный, это Кордон! Тут такую амуницию можно найти только у военных. А я такие вещи достаю только под заказ и за большие деньги! У тебя есть такие деньги?
Посетитель утвердительно кивнул головой.
— Ну-ну, — с сомнением сказал торговец и направился в каморку за своей спиной.
Через полчаса Сидорович положил на стол набитый вещмешок и назвал цену. Испод плаща протянулась изящная рука с накрашенными ногтями и зажатой стопкой денег. Торговец вытаращился на ногти и убрал вещмешок со стола:
— Не понял! А ну, Гюльчатай, открой личико!
Посетитель медленно поднял руки и откинул капюшон с головы. По плечам рассыпались шикарные пряди каштановых волос, а на торговца взглянула пара обворожительных, карих, женских глаз.
— Пипец! — вторично офигел за этот день Сидорович. — Сожри меня Зона! Баба!
Торговец стоял и хлопал глазами. Женщина опять протянула пачку денег:
— Возьмите. Тут в полтора раза больше. Мне ещё нужна информация о хорошем проводнике, который смог бы довести до Милитари. А ещё лучше- до Копачей.»
— Послушай, дорогуша, зачем ты сюда пришла? Мало тут придурков-пацанят погибло, так теперь сюда ещё и бабьё валить начало! Шастала тут одна, с цветком в голове! Я надеялся, девка одумается, да домой свалит. Так нет! Попёрлась на Затон, дура малолетняя. А вот теперь здрасте-пожалуйста, вторая объявилась! Вам тут, что мёдом намазано?! Дома совсем заняться нечем?! Ваше дело уют в семье создавать да детей рожать, а не в дерме по уши с мужиками лазить! Зачем тебе Копачи?! — в гневе орал Сидорович.
Женщина вначале его тирады вздрогнула, но когда тот завёл разговор о семейном уюте и детях, женские губы крепко сжались, глаза недобро прищурились, и в них загорелся металлический блеск.
— Зачем я здесь и для чего мне Копачи, это моё личное дело. Мне нужно снаряжение и проводник, — холодно ответила женщина. — Вы мне поможете?
— Помогу! Тебе нужен проводник? — сказал Сидорович, выходя из-за импровизированного прилавка, и крепко беря женщину за карман на рукаве куртки. — Я сам тебя сейчас проведу! Тут до армейского блокпоста рукой подать. Я договорюсь, и тебя отправят домой.
Неожиданно женщина махнула рукой и дёрнулась в сторону. Раздался треск ткани и в руках у Сидоровича остался оторванный карман. Теперь посетительница стояла напротив торговца, направив на него охотничий нож.
«Сумасшедшая», — подумал Сидорович и посмотрел на оторванный карман. Из-под ткани выглядывал фрагмент фотографии. Откинув обрывок ткани, он взглянул на фото. С фотокарточки на него смотрел ребёнок. Полуторалетний мальчик радостно улыбался во весь свой единственный первый зуб.
— Кто это? — спросил торговец.
— Это мой сын, — ответила женщина, — и сейчас он здесь, в Зоне. Помогите мне!
Сидорович посмотрел на женщину и увидел в глубине её глаз боль и слёзы, которые она прятала за металлическим блеском.
— Как это случилось? — тихо спросил он.
Женщина опустила нож, села прямо на бетонный пол и расплакалась.
Глава 2. Киев
— Какая хорошая девушка и одна! — рядом с её руками на перила моста легла пара крепких мужских ладоней. — Не возражаете?
Она повернула голову. Рядом стоял молодой парень, приблизительно двадцатипяти лет. Аккуратная причёска, ухоженная кожа, стильный костюм, а главное широкая, во все тридцать два здоровых зуба, улыбка и весёлые, голубые глаза, сразу приковали её взгляд.
— Хорошая сегодня погода. Я весной каждый день прихожу сюда смотреть, как река освобождается ото льда. Впечатляющее зрелище! Вы так не находите?
Внизу с грохотом сталкивались льдины. Ломались и проплывали дальше, уступая место следующим, которые текли и текли из-за горизонта.
— Да, впечатляет, — сказала она.
— Могучая сила у Днепра. Она вдохновляла многих творческих людей на создание шедевров искусства. Я тоже прихожу сюда за вдохновением. Вы любите картины?
— Да, — ответила она. — А вы художник?
— Начинающий. Знаете, у меня дома есть коллекция моих работ. Хотите взглянуть?
— Я не хожу в гости к незнакомым художникам.
— Тогда давайте познакомимся, — улыбнулся он. — Меня зовут Фёдор.
— Татьяна.
— Таня, — повторил он, — красивое имя. Знаете, тут недалеко есть тихое кафе. Не согласитесь составить мне компанию за чашечкой кофе?
— К сожалению нет. У меня сейчас другие планы.
— Таня извини, я опоздала! — Лиза легко подбежала и обняла подругу. — Ну что, идём? А то опоздаем в институт на консультацию. Нас Славик подвезёт.
— Да-да, сейчас иду, — улыбнулась Татьяна. — Подождите меня минутку.
Лиза посмотрела на подругу, скользнула игривым взглядом по стоящей за ней фигуре Фёдора и весело рассмеялась:
— У тебя три минуты. Мы ждём.
— Славик? — переспросил Фёдор.
— Это муж Елизаветы. Извините, мне нужно идти. На кафедре не будут ждать.
Через пару минут Татьяна села в машину и захлопнула дверь.
— Новый знакомый? — поинтересовалась Лиза.
— Не знаю. Посмотрим, — ответила Татьяна и улыбнулась.
— Ох, Танька, Танька! — вздохнула подруга. — Аспирантура это конечно хорошо, но ты со своей кандидатской диссертацией, всю жизнь мимо пропустишь. Упустишь молодые годы, а потом поздно будет. Ты хоть номер телефона ему оставила?
Он позвонил на следующий вечер. Пригласил в кафе. Затем они встретились ещё раз. И ещё. Фёдор был вежлив, внимателен, добр. С ним было хорошо и весело. Уютно и спокойно. Танину маму он покорил элегантностью и вниманием, которым он окружил Татьяну. Она не могла нарадоваться счастью дочери.
Фёдор не торопил Татьяну.
— Ты хочешь закончить аспирантуру? — говорил он. — Я готов ждать. Не спеши. Всё у нас будет хорошо!
Свадьбу они сыграли через год, когда Татьяна получила учёную степень. А через десять месяцев после свадьбы родился Артём. Татьяна была на «седьмом небе» от счастья.
Первое «червивое яблочко» упало через полгода после рождения сына. Фёдор пришёл поздно и сильно не трезвый. На Танины вопросы он отмалчивался. В течении недели ситуация повторилась ещё несколько раз. Наконец Фёдор признался, что его работы перестали покупать. Таня попыталась помочь, но Фёдор настоял на своей самостоятельности. Обещал больше не пить. Таня поверила.
А через неделю всё повторилось. Вдобавок, на воротнике его рубашки Татьяна обнаружила следы губной помады. Тогда молодая жена решилась на «серьёзный разговор». Реакция Фёдора была резкой и бурной. Он накричал на жену и ушёл, хлопнув дверью. Вечером Таня переехала к матери.
Он пришёл через неделю. Принёс огромный букет роз. Долго стоял перед дверью на коленях. Просил прощения и просил Таню вернуться. Она обещала подумать.
Прошло несколько недель. Фёдор приходил каждый день трезвый и с цветами. Гнев Татьяны начал оттаивать. Она разрешила ему видеться с сыном, но возвращаться не торопилась. Боялась повторения. И не зря боялась.
Беда пришла внезапно.
Мать встретила дочь со слезами на глазах:
— Таня, Федя час назад приходил. Взял Артёма. Сказал, что погуляют во дворе, тебя подождут, и куда-то пропали! И документы Артёмки, тоже пропали.
У Татьяны в душе всё опустилось. Она глубоко вздохнула и села в прихожей прямо на пол, глядя перед собой невидящим взором.
— Таня, Танечка! Ты меня слышишь? — мать трясла дочь за плечи. — Что делать будем? Куда они могли пропасть?
Татьяна очнулась.
— В Москву ухал мерзавец! Он говорил о каких-то планах со своей выставкой новых картин. И меня звал, а я отказалась.
— Надо в милицию сообщить!
— Да, верно, — сказала Татьяна. — Мам, ты звони в милицию, а я сейчас по своим каналам попробую решить проблему. Есть у меня пара полезных контактов.
Глава 3
— В общем, в милиции выяснили, что Фёдор с Артёмкой вылетел в Москву на частном самолёте. Однако диспетчерская служба сообщила, что их самолёт отклонился от курса, влетел на территорию Зоны отчуждения и пропал с радаров, — тихо говорила Таня, всё ещё сидя на полу. Сидорович посмотрел на пустой стакан в её руке и протянул руку с бутылкой коньяка, которым отпаивал посетительницу от истерики.
— Нет, хватит. — Татьяна перевернула стакан и поставила его на пол. — Я навела справки по своим каналам и выяснила, что в Россию и Белоруссию самолёт не залетал. А ещё один человек сообщил мне, что в этих числах недалеко от Копачей упал небольшой, частный самолёт.
— А насколько можно верить Вашему информатору? — с сомнением спросил торговец. — Кто он?
— Профессор Сахаров, — тихо ответила Татьяна.
— Кто?!
— Сахаров, — повторила женщина и подняла глаза на торговца. — А Вы что, думали я «кабинетный червячок»? Темой моей диссертации было: «Воздействие радиации и аномальных излучений на биологические объекты и последствия такого воздействия». Я полгода провела в мобильной лаборатории Сахарова, собирала материал, участвовала в экспериментах, ходила делать замеры. Так что я в состоянии дойти до Копачей сама, но это займёт много времени. Поэтому я и хочу найти опытного проводника.
— Не хочу Вас расстраивать, — сказал Сидорович, вставая и занимая своё привычное место за столом, — но мне кажется зря всё это. Если самолёт упал, то внаврятли кто-то уцелел. А даже если и уцелел, то остаться в живых у них нет шансов. Радиация, аномалии, мутанты и прочее быстро их убьют. Я даже сомневаюсь, сможете ли Вы найти их тела. Любое тело здесь является потенциальным обедом. Впрочем, зачем я Вам это объясняю. Если Вы лично знакомы с Зоной, то сами должны это знать.
— Мой сын жив! — твёрдо заявила Татьяна. — И я найду его. Я не буду объяснять Вам научное обоснование ментальной связи между матерью и ребёнком. Вы сами должны это знать, ибо в Зоне множество практических примеров этого явления. Скажу проще — мне говорит об этом моё сердце. Вы поможете мне с проводником.
Торговец устало вздохнул:
— На Кордоне, среди новичков, Вы не найдёте такого человека. Для этого надо идти на Росток, в бар «100 рентген». Но и туда дойти не просто. На свалке сейчас неспокойно.
Татьяна терпеливо слушала.
— Значит, сделаем так, — продолжал барыга, — сейчас на Агропроме находится группа военсталкеров. Они следуют на Янтарь. А затем на Росток, откуда их эвакуируют вертолётом. Я найду человека, который проведёт Вас на Агропром и договорюсь с военными, чтоб Вас подождали. Вместе с группой дойдёте до базы Долга на Ростке. Ну, а там, в «Ста рентгенах», попробуете найти проводника до Копачей. Я свяжусь с Барменом и попрошу Вам помочь. Но хочу предупредить сразу — гарантий я дать не могу. Не каждый согласится вести туда, куда Вам надо. А уж, простите, связываться с женщиной… Только прошу, не обижайтесь, но к женщинам тут немного предвзятое отношение…
— Я уже заметила, — сказала Таня. — Я согласна с Вашим предложением. Спасибо.
— Тогда переночуете у меня в подсобке, а утром отправитесь на Агропром.
Дождавшись утвердительного кивка, Сидорович отсчитал из пачки предложенных денег сумму за проданный товар и отдав Тане остаток, открыл дверь в подсобку:
— Прошу.
Дождавшись когда гостья разместилась, он вернулся за свой стол, достал ПДА и набил короткое сообщение. Дождавшись ответа, торговец взял рацию и настроил её на шифрованный, военный канал.
— Викинг, Викинг, это Сидор! Как меня слышишь? Приём…
— Привет Стёпа. Слышу тебя нормально, — ответили из рации, — говори, зачем я понадобился старому проныре?
— Не груби старшим, — улыбнулся Сидор невидимому собеседнику. — В общем, дело есть…
Закончив нелёгкий разговор, торговец выключил рацию и встал из-за стола: «Всё, теперь спать!»
Глава 4. На Агропром
— …Вот таким образом всё и получилось, — продолжал Торопыга. — Если б не Сидорович, пропал бы я. Только из-за этого я и взялся за это задание. Иначе хрен меня на Агропром кто затянул бы.
Проводник посмотрел на женщину и задумчиво покрутил в руках пустую банку из-под тушёнки.
— Странная ты, — продолжил он. — Я, конечно, понимаю, что в Зоне не принято много о себе рассказывать. Но чтоб вообще молчать всю дорогу… Я так понимаю, что ты тут не первый раз. У тебя хоть прозвище есть? А то, не дай Бог, беда какая подстережёт, а я даже не знаю, как к тебе обратиться.
— Гюльчатай, — ответила Татьяна, вспомнив, как назвал её Сидорович при первой встрече. И накинула на голову капюшон, давая тем самым понять, что разговор окончен.
— Гюльчатай, — тихо повторил Торопыга. — Ну, хоть на этом спасибо.
Затем он встал, зачерпнул пустой банкой, воды из ближайшей лужи и тщательно залил костёр:
— Привал окончен. Пошли, а то засветло дойти до Агропрома не успеем.
Однако как ни спешил проводник, к заброшенному заводу на Агропроме они подошли уже в сумерках.
— Чёрт, что за фигня, — пробормотал Торопыга, нагибаясь и рассматривая асфальт под ногами, — проволока какая-то. Не к добру это.
Гюльчатай осмотрела разорванную Торопыгой проволоку. Затем окинула взглядом тёмные провалы окон завода и изрекла:
— Это сигналка.
Затем достала из кармана разгрузки сигнальный фонарик и, включив, поставила на асфальт.
— Теперь за мной и не отставай, — сказала старкерша напарнику, направляясь к ближайшим кустам, — сейчас узнаем, правильно ли мы пришли. И фонарь на шлеме потуши. Ждать пришлось недолго. В окуляре ПНВ Гюльчатай увидела мелькнувшую в одном из окон фигуру. Затем в арке ворот заметила подозрительное шевеление. А затем из одного из окон по кустам ударила вспышка яркого света от мощного переносного фонаря.
— Чёрт, кажется свои. — Сталкерша резко сорвала с головы ПНВ и помотала головой, щуря ослеплённые глаза. — Разве так можно, по прибору таким светом?
— А ну, кто там, в кустах, выйти из тени, — раздался командный голос, и свет фонаря сместился с кустов на асфальт, образовав освещённое пятно.
— Сиди здесь, — шепнула сталкерша и вышла в освещённый круг.
— Кто ты и что тебе надо?
— Я с Кордона от Сидора. Ищу Викинга, — ответила сталкерша и сняла шлем, давая возможность рассмотреть себя.
Яркость фонаря убавилась, в освещённый круг вошёл человек в комбинезоне «Заря» и с «Грозой» в руках.
— А второй где? — спросил он.
— Проводник в укрытии, — ответила Гюльчатай.
— Зовите его и пошли.
Через пару минут они вошли в цех. В одном из углов горел костёр, вокруг которого сидело с десяток сталкеров. К ним подошёл человек в модифицированном костюме «Сева».
— Я Викинг. Сидорович сообщил мне о вашем прибытии. Только мы вас ждали днём.
— Извините, опоздали. В дороге были препятствия, пришлось задержаться.
— Добро. Наш проводник ушёл на разведку. Когда он вернётся, двинемся дальше. К утру надо будет выйти на Янтарь. Сейчас пока отдыхайте.
Гюльчатай хотела подойти к костру, однако Торопыга дёрнул её за рукав и, кивнув на тёмный угол, прошептал:
— Отойдём. Разговор есть.
Оказавшись в сторонке, он зашептал:
— Слушай, а мы точно пришли туда куда надо? Тебе не кажется подозрительной вся эта банда?.
— Не поняла. Что тебе кажется подозрительным? Группа как группа. — Она недоумённо пожала плечами.
— Экипировка их подозрительная, — сказал напарник, — смотри, костюмы у них разные. Вон один в «Заре», пятеро в стандартных сталкерских костюмах, у двоих «Скаты», а главных их в модифицированной «Севе». А вот оружие у всех одинаковое — ОЦ-14 «Гроза». Не похожи они на сталкеров. Может наёмники?
— Успокойся, это военсталы. Работают под прикрытием, — ответила напарница, — только тебе об этом лучше сейчас же забыть. Переночуешь тут, а утром вернешься на Кордон.
— Военные? Час от часу не легче! — прошептал Торопыга. — Ну, Сидорович, ну удружил!!!
— Успокойся, — ответила Гюльчатай, — никто тебя не тронет. А сейчас пошли к костру сушиться и ждать их проводника.
Ждать пришлось долго. Сталкеры успели поужинать, просушить снаряжение и даже вздремнуть, когда из темноты раздались шаги. Сталкеры у костра насторожились.
— Спокуха, народ! Свои, — раздалось из темноты и в цех зашли три фигуры. На двоих были костюмы «Скат» и уже знакомые путникам «ОЦ-14». На третьем был плащ с капюшоном, а на левом плече разместился «АК-47». Причём нёс он его магазином «наружу спины». Гюльчатай сразу обратила внимание на этот факт и наморщила лоб, что-то соображая. Троица подошла к костру и присели.
— Докладывайте, — обратился Викинг к одному из разведчиков.
— На дороге была замечена большая стая слепых собак. Возле болота на переходе на Янтарь повышенная аномальная активность. На восточном берегу болота, под обрывами замечены норы бюреров. Проводник советует дождаться утра.
— Причина? — обратился командир к проводнику.
— Командир, Вы же знаете, каким риском является ночное передвижение в Зоне. Я уже не говорю о ночном бое с мутантами, — голос проводника оказался на удивление тихим и даже чуть ли не ласковым. Гюльчатай замерла, вслушиваясь в эти убаюкивающие нотки. В голове крутились смутные образы чего-то знакомого. Вот только что?
— У нас большая группа, мощное оружие и отличное снаряжение. Не понимаю, чего нам опасаться?
— Командир, это какая по счёту у тебя ходка? Первая? — мягко спросил проводник. — А я здесь уже не первый год. Ночью я не пойду и вам не советую. Хотя… хозяин барин. Хотите — идите, только без меня. — Сказав это, проводник встал и, отойдя в угол, лёг отдыхать. Викинг почесал затылок и посмотрел на своих подчинённых:
— Ну, чё уставились? Часовые на посты согласно табеля. Остальным отбой!.
Когда все улеглись, сталкерша подошла к старшому.
— Послушай Викинг, — обратилась она к нему, — а что это за проводник? Где вы его нашли?
— Местный. У него патроны кончились, когда он на стадо кабанов нарвался. А мы помогли ему от них отбиться, — ответил Викинг. — Он нас за это согласился провести на Дикую территорию через Янтарь. А что?
— Не нравится мне он, почему-то.
— Почему?
— Не знаю. Не внушает доверия и всё, — пожала плечами Гюльчатай.
— Вот когда будешь знать, тогда и поговорим, — сказал Викинг, — а сейчас спать. Завтра трудный переход, и нести тебя никто не будет. Всё, отбой!
Утро выдалось пасмурное. Торопыга встал первым и наспех перекусив, отправился обратно на Кордон. Быстро позавтракав, группа собралась в путь. Привычно закинув АК-47 на левое плечо, проводник встал во главе колонны. Гюльчатай отвели место в середине строя. Выйдя за пределы завода, проводник повёл всех в обход. Сначала в сторону НИИ Агропром. На дороге было целое поле аномалий. Но благодаря проводнику, его прошли очень быстро. Гюльчатай даже поразилась тому, как быстро они его прошли. Затем свернули направо, огибая болотце по широкой дуге. В обед они остановились на его пологом берегу. Оставив группу обедать, проводник, в сопровождении двух бойцов, отправился в разведку. Внимательно осмотрев в бинокль обрывы противоположного, берега, женщина подошла к старшему группы:
— Помнишь, я тебе вчера говорила о своих сомнениях по поводу проводника?
— Ну, помню. У тебя есть факты?
— Есть. Осмотри противоположный берег.
Викинг поднял к глазам бинокль и навёл его на обрыв.
— Посчитай, сколько бюреровых нор ты видишь? — спросила женщина.
— Семь.
— Семь нор — семь семей. В семье два взрослых бюрера, то бишь четырнадцать взрослых особей. Нас в группе пятнадцать бойцов, плюс я и плюс проводник. Итого семнадцать стволов. Смекаешь?
— Ещё нет.
— Хорошо, я продолжу, — сказала она. — На каком плече проводник носит автомат?
— На левом.
— Закинь свой ствол на левое плечо магазином наружу, — потребовала она.
Дождавшись, когда старшой выполнит требуемое, она спросила:
— Ну как? Удобно?
— Глупый вопрос, — ответил Викинг, — рукоять затвора в спину давит.
— Ага, а почему она не давит проводнику? — продолжала Гюльчатай.
— А я откуда знаю? Может он мазохист, или может, у него затвора нет, — сказал и тут же осёкся Викинг.
— Вот именно, что нет! — продолжала собеседница. — А теперь скажи, зачем сталкер тягает с собой неисправный автомат? Я наблюдала сегодня утром, как он завтракал. Он ест левой рукой. Где его вторая рука?
— Может он инвалид, — уже совсем неуверенно сказал Викинг, — может её, у него нет.
— А может он её прячет? — совсем безжалостно давила предположениями женщина. — Инвалид тут не жилец. А теперь сопоставляй факты: неисправное оружие, неизвестная правая рука, быстрое ориентирование в аномальных полях, причём без детектора, желание избежать столкновения с мутантами, плюс ко всему этому его елейный голосок… Командир, открой глаза!
— Чёрт, — выругался Викинг и схватился за рацию. — Черкес, доложить обстановку!
— Всё в порядке командир, — отозвался старший из разведчиков.
— Ситуация номер три! Немедленно возвращайтесь!
— Есть, — пшикнула рация.
— Что значит «номер три», — спросила женщина.
— Опасность контакта с мутантами.
— Убьёте его?
— Не сейчас. Хочу выяснить, что ему надо и по возможности привести живым в бункер к учёным, — ответил Викинг, направляясь к бойцам.
— Внимание, слушай команду. Без моего приказа в сторону ни шагу. К проводнику спиной не поворачиваться, ближе, чем на два метра не подходить и глаз с него не спускать.
— Командир, а что случилось? — спросил один из бойцов.
— Это приказ! — отрезал Викинг. — Всем всё ясно?
— Ты, что, им не скажешь? — удивилась Гюльчатай, когда они отошли.
— Пока не скажу. Если они узнают, то есть риск, что они его пристрелят.
Через десять минут зашелестели камыши, и на берег вышла троица разведчиков. Старший подошёл к Викингу с докладом.
— Проход есть, командир, — доложил Черкес.
— Дорогу отметили?
— Обижаешь, командир! Конечно, отметили, — сказал парень. — На проводника надейся, а сам не плошай.
— Добро. Всем подъем! Проводник в голову колонны, Самсон второй, — скомандовал Викинг. — Черкес, ты с напарником замыкающие. Остальные согласно расчёта. Гюльчатай, держись рядом со мной. Всё вперёд.
Глава 5. Янтарь
В обед группа вышла в окрестности Янтаря. Но к удивлению Викинга и Гюльчатай, проводник не остановился для проведения разведки, а уверенно шёл вперёд. И Викинг мог бы даже усомниться в выводах спутницы, если бы не одно маленькое но… Вместо того чтоб идти к бункеру учёных, проводник повернул в сторону завода.
«Хм, в Зоне прямых путей не бывает, — подумал военный, — но почему тогда без разведки?»
А тут ещё и спутница тихонько обозвалась:
— Странный маршрут. Зачем нам идти на завод, где сейчас повышенный пси-фон, если дорога к учёным чистая?
— Откуда знаешь? — спросил Викинг.
— Сахаров данные про обстановку только что сбросил, — ответила она.
— Ты знаешь канал ученых? — удивился он.
— Я знаю Сахарова и Янтарь.
— Сможешь нас отсюда довести до лаборатории?
— Смогу…
— Привал, — скомандовал Викинг.
Пока все размещались, к нему подошёл проводник:
— Командир, почему привал? Тут до лаборатории рукой подать.
— Я знаю, — ответил военстал, — а почему мы идём на Завод, да ещё и без разведки?
— Потому что прямая дорога отсюда, к лаборатории перекрыта полями аномалий. Я был здесь неделю назад. Придется идти в обход, — ответил проводник, — но ежели вы хотите разведать путь, то я готов сходить с разведчиками на Завод.
— Значит, сейчас пойдёте, — сказал Викинг и незаметно кивнул своему заму Самсону. Тот мгновенно принял приказ и показал четыре условных жеста. В результате на проводника незаметно нацелилось несколько стволов.
— Пойдёте, — продолжал старший группы, — только не на Завод, а к Бункеру учёных.
— Повторяю, мы там не пройдём.
— А я думаю, пройдём. Причём даже без разведки.
— А-а-а, ну бюрера вам в помощь, — сказал проводник, — только это без меня.
— Ошибаешься дорогой! С тобою. Причем пойдёшь ты впереди, — сказал Викинг и демонстративно передёрнул затвор «Грозы».
— Оп-па, и с чего это вдруг такое недоверие? — тихо спросил проводник.
Всё это время Гюльчатай тихо стояла в стороне и внимательно следила за беседой.
— Это же надо, какая выдержка! — удивлялась она. — Даже не верится что это мутант. Интересно, надолго ли его хватит?..
— Да так, подозрения есть! — продолжал Викинг. — А ну, дружок, расстегни-ка свой халатик.
Это стало последней каплей. Проводник утробно зарычал и быстро развернулся, намереваясь бежать. Однако развернувшись, так и застыл, глядя в чёрный зрачок Самсонова автомата. Проводник медленно повернулся, обвёл взором насторожившуюся группу и остановил свой пронизывающий взгляд на Гюльчатай.
— Сука догадливая, — зло прошипел он, — вечно с вами, самками, проблемы. Не стреляйте, я сдаюсь.
После этого он поднял левую руку и медленно расстегнул плащ.
— Срань господня! — не выдержал один из бойцов. — Да это же излом!!!
— Командир, отпусти меня. Я же ничего плохого вам не сделал, даже наоборот, привёл вас на Янтарь.
— Ну да, не сделал, ибо не успел заманить всех на Завод, — сказала Гюльчатай, — а вот если бы успел, то вся группа превратилась бы в зомби. После позапрошлого Выброса на Заводе вышел из строя подавляющий генератор установленный людьми Сахарова, и пси-излучение повысилось в пять раз. Шестнадцать зомби — хороший запас питания для одного излома. Верно?!
Мутант с тоской обвёл вокруг взглядом и остановился на Викинге:
— Убьёте меня?
— Нет. Сдам «в поликлинику для опытов».
— А если договоримся?
— Как? — удивился военстал.
Излом указал на женщину:
— У неё горе. Она ищет здесь родную душу. Если вы меня отпустите, то я поделюсь информацией.
— А какое отношение имеет её горе к нашему делу?
— Это её проблемы, — парировал мутант, — у неё хватила ума и догадливости раскрыть меня. Думаю, она сумеет и помочь мне. Во всяком случае, добровольно я никуда не пойду и тем более не поведу. Лучше убейте здесь.
— Вот сукин сын, знает куда надавить, — сказала Гюльчатай и с надеждой посмотрела на командира.
— Чё смотришь? — пробурчал Викинг. — У меня устав. За его нарушение — трибунал. Вон любого спроси. И он обвёл вокруг пальцем.
— Если бы не я, то чапали бы вы сейчас нестройной толпой по Заводу и, пуская слюни, читали бы свой устав, — сказала женщина, — так что «любой из них», по меньшей мере, обязан мне молчанием. И кроме меня, проводника другого у вас теперь нет.
— Не понял! Командир, это на что она намекает? — оскорбился один из бойцов. — Запомни, красотка, среди нас стукачей нет. Мы командира не сдаём. Викинг, пущай мутант проваливает на все четыре стороны.
Начальник группы посмотрел на женщину:
— Сколько времени хода отсюда, до Бункера учёных?
— Часа полтора.
Викинг повернулся к излому:
— Ты слышал? У тебя будет полтора часа, чтоб уйти. Как только мы доберёмся до Бункера, я подам рапорт о том, что видел в окрестностях излома. Устраивает?
— Да, — ответил он и повернулся к Гюльчатай. — Отойдём в сторонку, я расскажу всё что знаю.
***
— Кого я вижу?! Танечка, ты всегда знала, как удивить старика! — Сахаров, вытянутыми руками взял женщину за плечи и дружески потряс её. — Неужели ты решила вернуться?! А почему без предупреждения? Ай-я-яй, придётся объявить выговор вашему ректору. Нехорошо! Прислали такого специалиста, а я не подготовился! Ну, ничего, Танечка, это не страшно. Сегодня оформим тебя, и завтра можешь приступить к исследованиям. Но это завтра, завтра. А сейчас расскажи лучше, как ты сдала свою диссертацию? Надеюсь, проблем не было? Ах, да что я мелю право?! Какие проблемы? У такой умницы как ты проблем с диссертацией быть не могло!
Викинг ошарашено смотрел, то на Сахарова, то на Гюльчатай и растеряно лупал глазами. Он знал, что профессор любит поговорить, но считал, что эта любовь распространяется исключительно на научные темы. А тут вдруг такой взрыв ненаучных эмоций…
Женщина слабо улыбнулась профессору:
— Спасибо. Я тоже рада Вас видеть Андрей Дмитриевич. Да диссертацию сдала на «отлично», но сюда я прибыла не для исследований. У меня личное дело.
— Как так? — удивился профессор. — А ну, рассказывай.
— Это дело не пяти минут.
— Ну, тогда пошли ко мне в кабинет, — предложил Сахаров и, открыв перед женщиной дверь, повернулся к военсталу. — Уважаемый Викинг, планы насчёт Вашей группы изменились. Вы пока обустраивайте своих людей на отдых. Вот лаборант Шепелев Вам всё покажет. А я приму Вас через часик, если Вы не возражаете.
Викинг посмотрел на закрывшуюся за Сахаровым дверь, озадаченно почесал маковку и повернулся к лаборанту.
— Прошу следовать за мной, — сказал Шепелев, направляясь к выходу, — я Вам всё покажу.
— …Вот так вот всё и случилось, — закончила свою историю Татьяна, — именно для этого я просила у Вас координаты упавшего гражданского самолёта.
— М-да, скверная история, — сказал Сахаров и вставил пустую флешку в разъём своего компьютера. — Ну, чем смогу, помогу. Сейчас я скину тебе более точные координаты, плюс обновлённую карту аномальных полей ну и ещё разную «полезную мелочёвку». Ещё зайди к нашему технику. Он подлатает неисправности в твоём комбезе да немного его модернизирует. Арсенал, для пополнения боекомплекта, склад для снаряжения тоже в твоём распоряжении. Сейчас я дам указания на этот счёт. А вот про Викинга и его группу тебе придётся забыть. Они не идут на Росток, а остаются для охраны лагеря. Но ты не горюй! Через три дня здесь будет квад Долга. Они придут за образцами. С ними ты и пройдёшь на Росток.
— Три дня?! Нет, для меня это не подходит, — огорчилась Татьяна, — пополню припасы и сразу в путь!
— Ну как знаешь, как знаешь, — покачал головой Сахаров и протянул женщине флешку, — держи, вот тут вся информация, что у нас есть на сегодня.
— Спасибо Андрей Дмитриевич, — сказала Таня и, забрав флешку, вышла из кабинета.