Во мне лишь этим сердце одержимо".
106 И он: "Вот тот, чья борода от щек
Вниз по спине легла на смуглом теле, -
В те дни, когда у греков ты бы мог
Найти мужчину только в колыбели
Был вещуном; в Авлиде сечь канат
Он и Калхант совместно повелели.
То Эврипил; и про него звучат
Стихи моей трагедии высокой.
Тебе ль не знать? Ты помнишь всю подряд.
А следующий, этот худобокой,
Звался Микеле Скотто и большим
В волшебных плутнях почитался докой.
118 А вот Бонатти; вот Азденте с ним;
Жалеет он о коже и о шиле,
Да опоздал с раскаяньем своим.
Вот грешницы, которые забыли
Иглу, челнок и прялку, ворожа;
Варили травы, куколок лепили.
Но нам пора; коснулся рубежа
Двух полусфер и за Севильей в волны
Нисходит Каин, хворост свой держа,
127 А месяц был уж прошлой ночью полный:
Ты помнишь сам, как в глубине лесной
Был благотворен свет его безмолвный".
Так, на ходу, он говорил со мной.
ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Так с моста на мост, говоря немало
Стороннего Комедии моей,
Мы перешли, чтоб с кручи перевала
Увидеть новый росщеп Злых Щелей
И новые напрасные печали;
Он вскрылся, чуден чернотой своей.
И как в венецианском арсенале
Кипит зимой тягучая смола,
Чтоб мазать струги, те, что обветшали,
10 И все справляют зимние дела:
Тот ладит весла, этот забивает
Щель в кузове, которая текла;
13 Кто чинит нос, а кто корму клепает;
Кто трудится, чтоб сделать новый струг;
Кто снасти вьет, кто паруса платает, -
Так, силой не огня, но божьих рук,
Кипела подо мной смола густая,
|
|
На скосы налипавшая вокруг.
Я видел лишь ее, что в ней - не зная,
Когда она вздымала пузыри,
То пучась вся, то плотно оседая.
Я силился увидеть, что внутри,
Как вдруг мой вождь меня рукой хранящей
Привлек к себе, сказав: "Смотри, смотри!"
Оборотясь, как тот, кто от грозящей
Ему беды отвесть не может глаз,
И обессилен робостью томящей,
И убегает и глядит зараз, -
Я увидал, как некий дьявол черный
Вверх по крутой тропе бежит на нас.
31 О, что за облик он имел злотворный!
И до чего казался мне жесток,
Раскинув крылья и в ступнях проворный!
Он грешника накинул, как мешок,
На острое плечо и мчал на скалы,
Держа его за сухожилья ног.
37 Взбежав на мост, сказал: "Эй, Загребалы,
Святая Дзита шлет вам старшину!
Кунайте! Выбор в городе немалый,
Я к ним еще разочек загляну.
Там лишь Бонтуро не живет на взятки,
Там "нет" на "да" меняют за казну".
Швырнув его, помчался без оглядки
Вниз со скалы; и пес таким рывком
Не кинется вцепиться вору в пятки.
Тот канул, всплыл с измазанным лицом,
Но бесы закричали из-под моста:
"Святого Лика мы не признаем!
49 И тут не Серкьо, плавают не просто!
Когда не хочешь нашего крюка,
Ныряй назад в смолу". И зубьев до ста
Вонзились тут же грешнику в бока.
"Пляши, но не показывай макушки;
А можешь, так плутуй исподтишка".
Так повара следят, чтобы их служки
Топили мясо вилками в котле
И не давали плавать по верхушке.
|
|
58 Учитель молвил: "Чтобы на скале
Остаться незамеченным, укройся
За выступом и припади к земле.
61 А для меня опасности не бойся:
Я здесь не первый раз, и я привык
К подобным стычкам, ты не беспокойся".
64 Покинул мост мой добрый проводник;
Когда он шел шестой надбрежной кручей,
Он должен был являть спокойный лик.
С такой же точно яростью кипучей,
Как псы бросаются на бедняка,
Который просит всюду, где есть случай,
Они рванулись прочь из-под мостка
И стали наступать, грозя крюками;
Но он вскричал: "Не будьте злы пока
73 И подождите рвать меня зубцами!
С одним из вас я речь вести хочу,
А там, как быть со мной, решайте сами".
76 Все закричали: "Выйти Хвостачу!"
Один пошел, а прочие глядели;
Он шел, ворча: "Чего я хлопочу?"
79 Мой вождь сказал: "Скажи, Хвостач, ужели,
Нетронут вашей злобой, я бы мог
Прийти сюда, когда б не так хотели
Господня воля и содружный рок?
Посторонись; мне небо указало
Пройти с другим сквозь этот дикий лог".
Тогда гордыня в бесе так упала,
Что свой багор он уронил к ногам
И молвил к тем: "С ним драться не пристало"
88 И вождь ко мне: "О ты, который там,
Среди камней, укрылся боязливо,
Сойди без страха по моим следам".
К нему я шаг направил торопливо,
А дьяволы подвинулись вперед,
И я боялся, что их слово лживо.
Так, видел я, боялся ратный взвод,
По уговору выйдя из Капроны
И недругов увидев грозный счет.
И я всем телом, ждущим обороны,
Прильнул к вождю и пристально следил,
|
|
Как злобен облик их и взгляд каленый.
100 Нагнув багор, бес бесу говорил:
"Что, если бы его пощупать с тыла?"
Тот отвечал: "Вот, вот, да так, чтоб взвыл!"
Но демон, тот, который вышел было,