Герцен повествует об одном событии из деятельности издаваемого Погодиным журнала «Москвитянин»: редакция «Москвитянина» сообщила публике, что на следующий год она будет выписывать иностранные журналы, приобретать важнейшие книги, что у нее будут новые сотрудники, «которые не токмо будут участвовать, но и примут меры». Из этого можно было бы заключить, что ранее журналы не выписывались, книги были плохого качества, а сами подписчики принимали меры. Что касается направления журнала, то, как заявила редакция, оно останется прежним.
Цель журнала Герцен формулирует следующим образом: этот журнал «заложил магазин обновительных мыслей и оживительных идей для будущих поколений Европы, Азии, Америки и Австралии, он приготовил втиши якорь спасения погибающему Западу. Гибнущая Европа, нося в груди своей черные пророчества А.С. Хомякова, утопая в бесстыдстве знания, в алчном себялюбии, заставляющем европейцев жертвовать собою науке, идеям, человечеству, ищет помощи, совета... и нет его внутри ее немецкого сердца, в нем одни слова - аутономия, социальные интересы -- и слова, как видите, все иностранные. Но придет время, кто-нибудь укажет на дальнем финском берегу лучезарный «Маяк»... Тогда народы всего земного шара побегут к «Маяку» и он им скажет: «Идите на Тверскую, в дом Попова, против дома военного генерал-губернатора: там готово для вас исцеление, там лежат девственные, непочатые запасы в конторе «Москвитянина»...И народы придут на Тверскую и увидят, что против дома военного генерал-губернатора никакой конторы нет, а что она сбоку, подпишутся на «Москвитянина», узнают много, оживут и потолстеют».
Герцен с иронией же отмечает, что ему стало жаль старого «Москвитянина», ведь бывало, ждешь с нетерпением как-нибудь в феврале декабрьской книжки, и знаешь наперед: будет чем душу отвести; верно, будет отрывок из «путевого дневника»... Детски милое, наивное воззрение г. Погодина на Европу казалось нам иногда странным, но не надобно забывать: он, как кажется, имел в виду дикие племена Африки и Австралии - для них нельзя писать другим языком. Ну вот, например, шлегелевски глубокомысленные, основанные на глубоком изучении Данта, критики г. Шевырева не имели в тех странах далеко такого успеха, в них и Западу доставалось... а все не то!.. Все ли прежние сотрудники останутся? - продолжал я думать, глядя на обертку с изящным видом Кремля. - Останется ли г. Лихонин, переводивший Шиллерова «Дона-Карлоса», кажется, прямо с испанского и переводивший прекрасные стихи графини Сарры Толстой на вовсе не существующий язык?.. Останется ли главный сотрудник, дух праведного негодования против европейской цивилизации и индустрии? Еще раз, жаль прежнего «Москвитянина».
|
|
Далее Герцен делает обозрение содержания журнала. В светской части можно встретить стихи Жуковского, М. Дмитриева, Языкова. Рассказ г. Языкова о капитане Сурмине трогателен и наставителен. Замечательнейшие статьи принадлежат гг. Погодину и Киреевскому. Статья г. Погодина «Параллель русской истории с историей западных государств» написана ясно, резко и довольно верно, даже в ней было бы много нового, если б она была напечатана лет двадцать пять назад. Все же она не лишена большого интереса. Главная мысль г. Погодина состоит в том, что основания государственного быта в Европе с самого начала были иные, нежели у нас; история развила эти различия, - он показывает, в чем они состоят, и ведет к тому результату, что Западу (т. е. одностороннему европеизму) на Востоке (т. е. в славянском мире) не бывать. Другая статья принадлежит г. Киреевскому: «Обозрение современного состояния словесности». Даровитость автора никому не нова. Согласиться с ней однако же невозможно: ее результат почти противоположен выводу г. Погодина. Г-н Погодин доказывает, что два государства, развивающиеся на разных началах, не привьют друг к другу оснований своей жизни; г. Киреевский стремится доказать, напротив, что славянский мир может обновить Европу своими началами. Целый отдел посвящен апологическим разборам публичных чтений г. Шевырева в виде писем к иногородним, к г. Шевыреву, к самому себе, подписанных фамилиями, буквами, цифрами. Вообще, во всех статьях доказывается, что чтения г. Шевырева имеют космическое значение, что это зуб мудрости, прорезавшийся в челюстях нашего исторического самопознания. За этим отделом все идет по порядку, как можно было ждать a priori: статья о «Слове о полку Игореве», догадка о происхождении Киева, путешествие по Черногории и тому подобные живые, современные интересы; статья о сельском хозяйстве, может быть, и хороша, но что-то очень длинна для чтения. Из западных пришлецов, составляющих немецкую слободу «Москвитянина», - статья о Стефенсе и интересная «Хроника русского в Париже». Кроме того, «Москвитянин» делает некоторые прогнозы. Первая новость - профессор Гейман скоро издаст химию, а вторая - что пастор Зедергольм очень долго не издаст второй части своей «Истории философии».
|
|