Любое копирование без ссылки 1 глава

Любое копирование без ссылки

на переводчиков и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Говорят, что когда мстишь кому-то, теряешь часть своей невинности.

Но я далеко не невинна.

И уже давно.

Мою невинность украли. Ее забрала жизнь, которая, как предполагалось, у меня была. Душа, с которой я родилась. Рубиновое сердце, погруженное в жизнь, полную надежд и мечтаний.

Ушла.

Исчезла.

У меня даже не было выбора.

Я оплакиваю ту жизнь. Оплакиваю «а что было бы, если».

До сих пор.

Я готова вернуть то, что мне всегда предназначалось.

Но у каждого плана есть недостаток.

Иногда — это сердце.

ВНИМАНИЕ!!!

В книге присутствуют сцены НАСИЛИЯ, СЕКС и НЕЦЕНЗУРНАЯ ЛЕКСИКА!

+18

Введение. 5

Глава 1(настоящее). 6

Глава 2(настоящее). 11

Глава 3(настоящее). 17

Глава 4(прошлое). 23

Глава 5(прошлое). 28

Глава 6(настоящее). 33

Глава 7(настоящее). 38

Глава 8(прошлое). 44

Глава 9(настоящее). 50

Глава 10(настоящее). 55

Глава 11(настоящее). 61

Глава 12(настоящее). 69

Глава 13(прошлое). 74

Глава 14(прошлое). 79

Глава 15(прошлое). 85

Глава 16(прошлое). 90

Глава 17(прошлое). 95

Глава 18(настоящее). 100

Глава 19(настоящее). 105

Глава 20(настоящее). 113

Глава 21(настоящее). 120

Глава 22(настоящее). 125

Глава 23(настоящее). 132

Глава 24(настоящее). 139

Глава 25(настоящее). 146

Глава 26(настоящее). 153

Глава 27(настоящее). 161

Глава 28(настоящее). 168

Глава 29(настоящее). 174

Глава 30(настоящее). 181

Глава 31(настоящее). 187

Глава 32(настоящее). 194

Глава 33(настоящее). 201

Глава 34(настоящее). 206

Глава 35(настоящее). 215

Глава 36(настоящее). 220

— Я сама себя не понимаю, потому что получается, что я — это не я! Видите?

Льюис Кэрролл, «Алиса в Стране чудес».

Говорят, что когда мстишь кому-то, теряешь часть своей невинности. Но я далеко не невинна. И уже давно. Мою невинность украли. Ее забрала жизнь, которая, как предполагалось, у меня была. Душа, с которой я родилась. Рубиновое сердце, погруженное в жизнь, полную надежд и мечтаний. Ушла. Исчезла. У меня даже не было выбора. Я оплакиваю ту жизнь. Оплакиваю «а что было бы, если». Но с этим покончено. Я готова вернуть то, что мне всегда предназначалось. Месть состоит в том, что я заинтересована вернуть то, что было жестоко оторвано от меня. Так что теперь? Теперь у меня есть план. Теперь все под моим контролем. Теперь я надеваю свою корону ненависти.

— Дорогая, ты готова? — из соседней комнаты слышится голос моего мужа.

Я смотрю на свое отражение в зеркале, когда надеваю жемчужные серьги, и шепчу сама себе:

— Да.

Выпрямляюсь и разглаживаю блестящую ткань платья, провожу пальцами по моим длинным, рыжим волосам. Покрывало карминного цвета. Волосы свободными волнами спадают на мои обнаженные плечи. Холодный синий шелк скрывает незначительные изгибы моего небольшого тела. Стойкая хорошая жена. Мой муж — путеводная звезда моего поклонения, или так кажется.

— Великолепна.

Мой взгляд в зеркале перемещается на Беннетта, когда он заходит в гардеробную и подходит к комоду, у которого я стою. Он убирает мои волосы в сторону, открывая шею для своих губ.

— Ммм, — бормочу я в ответ на его прикосновение, прежде чем поворачиваюсь в его руках, чтобы поправить его черный галстук-бабочку.

Его глаза прикованы ко мне, пока я сосредоточена на его шее, и когда я поднимаю взгляд, он ласково мне улыбается, и я посылаю ему точно такую же улыбку. Он поразителен, у него стройное крепкое тело, квадратная челюсть и каштановые волосы с легкими вкраплениями серебра. Признак того, что ему тридцать четыре года, и он влиятельный мужчина. Магнат. Владелец крупнейшей в мире металлургической компании. Он могущественен. А я потребитель.

— Болдуин приготовил автомобиль, — говорит он, затем целует меня в лоб.

Я беру сумочку, и Беннетт помогает мне надеть пальто, после чего мы направляемся к лифту. Как только мы проходим через вестибюль «Легаси», который последние три года является моим домом, Беннетт кладет руку мне на спину и выводит на зимний ночной воздух.

— Мистер Вандервол, — Болдуин наш водитель и хороший друг моего мужа, приветствует его кивком, прежде чем обращает свое внимание на меня: — Миссис.

— Добрый вечер, — говорю я, кладу свою руку в его, чтобы он помог мне сесть на заднее сиденье «Лэнд Ровера».

Беннетт садится рядом со мной, и кладет мою руку себе на колено, Болдуин закрывает дверь и запрыгивает на переднее сиденье. «Metamorphosis» Филлипа Гласса, любимая песня Беннетта, поглощает тишину и заполняет машину. Я поднимаю свободную руку вверх, кладу ее на ледяное стекло и ощущаю сырость и холод, когда они просачиваются под мою кожу.

— Люблю снег, — бормочу я скорее сама себе, чем моему мужу, но он в любом случае отвечает.

— Ты говоришь это каждую зиму.

Поворачиваюсь, посмотреть на него, а потом на наши сплетенные руки, я произношу тихое «хммм», прежде чем он придвигается и говорит:

— Ричард останавливался на днях в том отеле и сказал, что это прекрасное место, чтобы провести нашу новогоднюю вечеринку.

— Как называется?

— «Лотос».

— Интересно, — отмечаю я, прежде чем спрашиваю. — Это новый отель Маккинонна?

— Вообще-то его сына. Я все-таки должен встретиться с ним.

— Хммм.

Он слегка сжимает мою руку и спрашивает:

— В чем дело?

— Маккиннон может быть, ну...

— Придурком?

Я улыбаюсь и соглашаюсь:

— Ага. Я просто никогда не знала, что у него есть ребенок, вот и все.

Мы двигаемся по субботним вечерним пробкам в округе Чикаго и наконец подъезжаем к недавно построенному отелю для городской элиты. Мы частенько оказываемся на таких скучных мероприятиях как это. Со статусом Беннетта, не только в этом городе, но и по всему миру, его согласия присутствовать на каком-либо мероприятии добиваются для рекламы и по разным другим причинам. Но Беннетт вращается в одних деловых кругах с Кэллумом Маккинонном уже несколько лет, и мы никак не могли пропустить это событие.

Болдуин открывает дверь и помогает мне выйти из машины, я выпрямляюсь и поправляю свое длинное платье, прежде чем мы идем к стеклянным дверям и входим внутрь вестибюля «Лотоса». Пока Беннетт оставляет меня, чтобы отнести наши пальто, я рассматриваю наряды гостей и прикусываю щеку изнутри. Я знаю, что я здесь с самым богатым человеком, но моим нервам нравится стягивать мой желудок в узел, задаваясь вопросом, могут ли эти люди видеть сквозь меня.

Меня приветствуют бокалом шампанского, и я узнаю нескольких женщин, которые состоят в благотворительных советах, в которые вхожу и я.

— Готова, дорогая?

Мой муж обнимает меня за талию и ведет нас к первой из многих группе людей, которые нас тут ожидают. Я широко улыбаюсь, поднимаю подбородок и играю свою роль. Роль, которую я играю с тех пор как встретила Беннетта.

Он — любящий муж, всегда таким был. Решительный в бизнесе, но очень ласковый со мной, словно я хрупкая. Возможно, я раньше и была такой, но больше нет. Я сильнее, чем они могут представить себе. Слабость исходит от души. У большинства людей она есть, и это позволяет таким женщинам как я дергать за рычаги. Рычаги, которые позволяют расположить людей к себе, вот так я и делаю.

— Нина! — я слышу, как одна из моих приятельниц зовет меня по имени.

— Жаклин, прекрасно выглядишь, — говорю я, когда она наклоняется поцеловать меня в щеку.

— Ну, я не могу конкурировать в этом с тобой. Как всегда ослепительна, — говорит она, потом смотрит на Беннетта и краснеет, когда здоровается с ним. Я уверена, что ее трусики уже промокли. Она отчаянно флиртует. Ее муж — жалкое подобие мужчины. Но этот муж бизнес-партнер Беннетта, поэтому я выношу его женоненавистническую фигню и испытываю жалость к дуре, на которой он женился. А она пытается залезть в штаны к моему мужу с тех пор, как я впервые встретила ее. Я никогда и слова не сказала, потому что отчаяние не привлекает Беннетта.

Пока Жаклин флиртует с моим мужем, я осматриваю комнату. Все одеты в самые лучшие наряды, выпивают и общаются. Я отворачиваюсь от бестолковых людей и рассматриваю изящный, современный дизайн отеля. Стиль минимализма, но явно стоил кучу денег. Когда я обвожу взглядом комнату, то натыкаюсь на пару глаз, уставившихся на меня. Глаза, которые притягивают мой интерес. Поразительно привлекательный человек, стоящий в небольшой группе людей и не уделяющий внимание ни единой персоне вокруг него, наблюдает за мной.

Когда я смотрю прямо на него с другого конца комнаты, он не отводит своего взгляда. Он слегка усмехается, прежде чем сделать глоток «Хайбол». Когда стройная блондинка гладит его по руке, наш контакт теряется. Безупречно одетый, в сшитом на заказ костюме, он немного беззаботно оглядывается вокруг. Его волосы свободно уложены, будто он просто провел по ним рукой и сказал «да черт с ними», а его подбородок покрыт однодневной щетиной. Но этот костюм… да, этот костюм, определенно, скрывает отличное тело. Линии кроя охватывают его фигуру, подчеркивая широкие плечи вплоть до V, образованной мышцами, и спускающейся вниз к узким бедрам.

— Дорогая?

Отрываю затянувшийся взгляд, поворачиваюсь к заинтересованному взгляду моего мужа и замечаю, что Жаклин больше нет рядом.

— Что так привлекло твое внимание? — спрашивает он.

— Ох, я просто осматривалась. Удивительное место, да?

— Я спрашивал про вечеринку, но думаю, ты уже не слышала этого. Так что ты думаешь?

— Да, я согласна. Это было б хорошим место для вечеринки и хорошей сменой обстановки, — говорю я ему, и пока произношу эти слова, я вижу, что тот красавчик приближается. Несмотря на широкие шаги, идет он непринужденно, и остальные женщины тоже обращают на него внимание.

— Ты, должно быть, Беннетт, — говорит он с вкрадчивым, грубым шотландским акцентом, и это напоминает акцент его отца. Он протягивает руку моему мужу. — Я Деклан Маккиннон. Мой отец очень хорошо о тебе отзывался.

— Рад наконец познакомиться с тобой. Я не видел здесь Кэлла, — говорит Беннетт, пожимая руку красавчика, у которого теперь есть имя.

— Его здесь нет. Он улетел по делам в Майами.

— Этот старый подонок все никак не прекратит путешествовать? — смеется Беннетт, и Деклан присоединяется к нему, качая головой, и продолжает: — Шестьдесят лет, а он все еще раздает указания всем, кто слушает. Черт, да даже тем, кто не слушает.

Когда Деклан смотрит на меня, мой муж извиняется и произносит:

— Деклан, это моя жена — Нина.

Он берет мою руку, наклоняется вперед и целует в щеку, затем отстраняется и делает комплимент:

— Очень приятно. Я просто не мог не заметить вас с другого конца зала ранее, — смотрит на Беннетта и добавляет: — Ты счастливчик.

— Я говорю ей это каждый день.

Я нацепляю улыбку хорошей жены. Я делаю это годами, онемевшая к нелепым похвалам этих мужчин, которые они разбрасывают, пытаясь выглядеть джентльменами. И все же я вижу, что Деклан не пытается. Его плечи не напряжены. Он расслаблен.

— Это место действительно достойное. Поздравляю, — говорит ему Беннетт.

— Спасибо, но на это потребовалось несколько лет моей жизни, оно точно такое, как я представлял себе, — отвечает он, осматриваясь по сторонам, прежде чем его глаза возвращаются ко мне.

Этот парень открыто флиртует, и я удивлена, что Беннетт не замечает этого и продолжает разговор.

— Я только что говорил Нине, что отель прекрасно подойдет для нашей вечеринки в конце года, которую мы устраиваем для наших друзей.

Я встреваю, говоря с ухмылкой:

— Это событие происходит раз в год, мой муж отпускает бразды правления и позволяет мне устроить это мероприятие, чтобы подчеркнуть финансовую состоятельность и показать всем кто на вершине. Процедура по удлинению члена, если угодно, и он проделывает это ежегодно, — подразниваю я с деликатной женственностью, а мужчины изумленно смеются от моих колкостей. Я смеюсь вместе с ними и кокетливо подмигиваю мужу.

— У нее очаровательный ротик, — говорит Деклан.

— Ты себе даже не представляешь, — отвечает Беннетт, когда ухмыляясь, смотрит на меня, — Но, несмотря на то, что она говорит, она любит планировать это ежегодное мероприятие, и я получаю острые ощущения, наблюдая, как она тратит все мои с трудом заработанные денежки. Но мы в безвыходном положении, поскольку место, которое мы выбрали несколько месяцев назад, теперь реконструируют и зал не будет готов вовремя.

— Когда будет это событие?

— Бал в канун нового года, — отвечает он.

— Кажется, это вполне выполнимо, — говорит Деклан и вынимает визитку из своего кармана, и вместо того, чтобы отдать ее Беннетту, он протягивает ее мне, и говорит: — Поскольку, похоже, что именно вы та женщина, с которой я буду разговаривать, здесь мои контактные номера.

Беру визитку из его пальцев и наблюдаю, как он поворачивается к моему мужу и произносит:

— Я обязательно буду следить за планированием и обеспечу, чтобы Нина получила все, что попросит.

— Видимо, в этом году мне придется выписать большой чек, — шутит муж. — Ну, Деклан, было замечательно наконец-то встретиться с тобой, но извини, я хотел бы потанцевать со своей женой.

Когда Беннетт приводит меня на танцпол и обнимает меня, я пользуюсь возможностью и смотрю поверх его плеча на Деклана, который пристально наблюдает за мной. Этот парень не теряется, показывая интерес, и внезапно восторг прямо-таки поет внутри меня, пока мой муж медленно и непринужденно кружит нас по танцполу.

Мы продолжаем проводить вечер, танцуя и болтая с друзьями и деловыми партнерами, прежде чем удаляемся и возвращаемся в «Легаси». Выходим из лифта и направляемся в пентхаус, который был в собственности у Беннетта, еще когда я впервые встретила его четыре года назад. Мы проходим через темную гостиную. Единственный свет — лунный, льющийся позади заполненных снегом облаков через окна от пола до потолка, охватывающих две стены. Я вхожу в спальню за Беннеттом и сбрасываю туфли, поднимаю взгляд и вижу, что он уже развязал бабочку, и она болтается на воротнике его белой рубашки, которую он расстегивает в данный момент.

Его взгляд восторженно осматривает мое тело сверху вниз. Я стою там, когда он медленно приближается, и затем его руки двигаются по моим бокам, пока он не оказывается передо мной на коленях. Он скользит руками вверх по моим ногам, через разрез на моем платье, и как только его пальцы добираются до моих трусиков, я отключаюсь.

Стальная сетка оборачивается вокруг моего сердца и, прежде чем вывернет наизнанку, я закрываюсь.

Онемевшая.

Безучастная.

Он спускает мои трусики вниз по ногам, и я переступаю через них, прежде чем ощущаю тепло его языка, когда он скользит им вдоль щели моей киски, но я в состоянии удержаться от малейшего удовольствия этого момента близости. Я сплю со своим мужем уже много лет, но отказываюсь получать удовольствие, хотя заставляю его верить, что получаю его.

Почему?

Я расскажу почему.

Потому что я ненавижу его.

Он думает, что в этот момент мы занимаемся любовью. Его член медленно заполняет меня, пока я лежу под ним. Руки обнимают его за шею. Ноги широко расставлены в стороны, приглашая его войти глубже, пока он лакомится моей грудью. Он верит всему, чему я захочу. Он всегда так делал. Но для меня — это просто игра. Игра, в которую он по глупости попал. Он никогда не сомневался в моей любви, а теперь мое тело извивается под ним в фальшивом удовольствии, пока он кончает, дергая бедрами во мне, и говорит, как сильно он любит меня, и я возвращаю ему эти слова.

— Боже, Беннетт, я так сильно люблю тебя, — выдыхаю я.

Его голова находится в хомуте моих рук, пока он пытается успокоить свое дыхание, и когда он приподнимается, я провожу пальцами по его волосам и по его влажной коже головы, а он смотрит мне в глаза.

— Вот такая ты просто сногсшибательна.

— Какая такая? — тихо спрашиваю я

— Удовлетворенная.

Идиот.

Переворачиваясь в постели, я понимаю, что одна. Ничего нового. Запах лосьона после бритья Беннетта все еще витает в воздухе. Привожу себя в порядок, выхожу в гостиную и вижу, что он сидит за барной стойкой на кухне. Он просматривает документы и пьет кофе. Завязывая пояс шелкового халата, я подхожу к нему, обнимаю и целую его.

— Доброе утро, — говорит он с ухмылкой, радуясь моему появлению.

— Ты рано проснулся, — отвечаю я, замечая, что он в костюме.

Он кладет папку, поворачивается и притягивает меня между своих ног.

— Я уезжаю в Дубай. Забыла?

— Конечно, нет. Но у тебя еще есть пара часов, — говорю я, а затем опускаю голову, как будто расстроилась. — Я хочу, чтобы ты остался.

Он целует меня в губы, затем отстраняется и проводит пальцами по моим длинным волосам, убирая их назад.

— Я всего на пару дней. Тем более ты будешь занята.

— Занята?

— Нужно, чтобы ты все распланировала для вечеринки. Осталось чуть больше месяца, и скоро надо будет рассылать приглашения. Ричард со мной не едет, так что он будет здесь всю неделю, если понадобится тебе.

Ричард, муж Жаклин и партнер Беннетта по бизнесу. Он всегда раздражает меня, но я притворяюсь, что он нравится мне, ради Беннетта.

Ради всего Святого, он носит аскотский галстук[1].

— Хорошо. Ну, кое-какие дела я сделаю здесь, а потом позвоню в отель, чтобы назначить встречу.

Как только я поднимаюсь, чтобы выпить чашку горячего чая, Беннетт возвращается к своей работе, которую он должен закончить до вылета. Через некоторое время Болдуин забирает багаж, чтобы отнести его в машину, пока мы прощаемся.

— Я буду скучать по тебе, — шепчу я.

На что он отвечает:

— Дорогая, ты всегда так говоришь.

Я подхожу к нему и накрываю его рот своим.

— Потому что я всегда скучаю.

Он улыбается.

Я улыбаюсь.

— Позвони, как только приземлишься, чтобы я знала, что все в порядке.

— Я люблю тебя.

Я провожаю его до лифта и напоследок целую, потом иду к ноутбуку, чтобы провести небольшое исследование. Устраиваюсь поудобнее, открываю ноутбук и печатаю «Деклан Маккиннон» в поисковике. Ссылка за ссылкой заполняют экран. Я кликаю на одну из них и читаю.

Деклан Александр Маккиннон.

Родился: Эдинбург, Шотландия.

Возраст: 31 год.

Сын Кэллума Маккиннона и покойной Лилиан Маккиннон.

Магистр Делового Администрирования, закончил Университет Св. Эндрюса в Шотландии.

Я продолжаю читать о его различных академических и бизнес достижениях и наградах. Я встречалась с его отцом пару раз и знала, что его семья одна из самых уважаемых, таким образом, я могу предположить, что на него в любом случае имеют влияние.

Щелкаю на поиск изображений. Сотни картинок, на которых разные женщины держат его под руку, появляются на экране. Он явно наслаждается своим холостяцким статусом, но, кажется, он плохо знаком с Чикаго.

Вместо того чтобы слишком долго думать о нем, я выключаю интернет и открываю адресную книгу Беннетта, чтобы начать работать. Из-за его статуса наше ежегодное мероприятие привлекает самовлюбленных эгоистов, для которых безопасность и конфиденциальность — необходимость.

Вместо моего обычного отвращения к мужу, я должна испытывать к нему уважение, так как он всего добился сам. Построил эту многомиллионную компанию с нуля и сделал фамилию Вандервол заслуживающей восхищения. Фамилия, которая украшает меня, в то время как мое прошлое запятнано.

Как только у меня готов список приглашенных, я отправляю его Беннетту по электронной почте, чтобы он посмотрел его. Когда я прекращаю читать, мне на глаза попадается Клара. Она занята, раскладывает покупки на кухне.

Я говорю ей:

— Я не слышала, как ты пришла.

— Миссис Вандервол, здравствуйте, — говорит она. — Ваш муж настоял на том, чтобы я сегодня пришла, так как он уехал по работе. Он еще здесь?

— Нет, он уже уехал, — я захожу в кухню и начинаю помогать ей раскладывать еду.

— Прекратите носиться тут, — она игриво ругает меня, а я улыбаюсь, когда она выгоняет меня из кухни.

У меня никогда не было мамы, хоть Клара и работает на нас, она заполняет наш дом теплом, которое может излучать лишь человек с сильным материнским инстинктом.

— Может, сделать вам чашечку чая?

— Нет, спасибо. Я уже пила.

Я сажусь за барную стойку, и она спрашивает:

— Голодны?

Качаю головой, затем говорю:

— Думаю, побуду сегодня здесь. Беннетт хотел, чтобы я начала готовиться к вечеринке, так что я полежу и поищу в интернете идеи.

— Уже пора?

— Ммм хмм.

— Как быстро летят годы. Не успеешь и глазом моргнуть, уже будете в моем возрасте. Когда-нибудь, — говорит она с ласковой улыбкой и начинает вынимать кастрюли, чтобы приготовить еду.

Я подхожу к окну и наблюдаю, как снег падает на город. Отсюда, с семьдесят первого этажа, я чувствую себя королевой. Какое-то время я наслаждаюсь видом, потом возвращаюсь к работе, пока Клара занята на кухне приготовлением еды на следующие несколько дней. Время бежит и прежде, чем я осознаю это, уже смеркается и Клара прощается со мной.

Когда я просыпаюсь следующим утром, то начинаю готовиться. Я брожу около окон и смотрю вниз на утренние пробки понедельника. Делаю глоток чая, а потом слышу рингтон моего телефона. Я вижу, что это Беннетт и отвечаю.

— Привет, дорогой, — говорю я и сажусь на диван.

— Привет. Пытался вчера позвонить тебе, когда приземлился.

— Извини, я рано легла спать.

— Трудный день, да? — шутит он и тихо смеется.

— Ага, что-то типа того. Должно быть, это из-за постоянного снегопада я так разленилась, — объясняю я ему. — Итак, как у тебя дела?

— Хорошо. Только что встречался с новым клиентом и позавтракал. Сейчас возвращаюсь в отель, чтобы принять душ, прежде чем на ужине буду угощать на всю катушку этих ублюдков, но я хотел бы сначала поболтать с тобой, потому что вчера вечером я скучал по твоему голосу.

— Ты скучал по моему голосу?

— Я скучал не только по твоему голосу, — флиртует он.

Я выдыхаю и сообщаю ему:

— А мне не хватало тебя в постели. Мне всегда так одиноко здесь. Эта квартира слишком тихая и слишком спокойная.

— Разве Клара не заходила вчера? — спрашивает он.

— Заходила. Знаешь, ты не должен цацкаться со мной. Я большая девочка.

— Мне нравится... как ты назвала это? Цацкаться? — я слышу, как он хихикает, когда говорит это, и я играю свою роль, хихикая в ответ.

— Да. Цацкаться. Для такого могущественного человека ты должен расширить свой словарный запас.

— Да, ладно? Ну, возможно, когда я вернусь домой, я покажу тебе, насколько широк мой словарный запас.

Я смеюсь. Если и есть хоть одна вещь, которую Беннетт не делает, так это не говорит пошлые словечки, но я кокетничаю с ним:

— Хмм... возможно, тебе следует вернуться домой раньше.

— Я хотел бы. Хотя я наслаждаюсь здешним теплом. Тут солнечно и приятно.

— Если ты пытаешься вызвать во мне зависть, то у тебя не получится. Ты знаешь, что я люблю, когда холодно и пасмурно. Чтобы согреться, я прижимаюсь к тебе каждую ночь.

— И кто грел тебя прошлой ночью?

— Полный желудок запеченных макарон, которые приготовила Клара, а потом еще я плотно укуталась в одеяла.

— Ну, я уже скоро буду дома, чтобы согревать тебя в объятиях, — говорит он сладким голосом, а потом спрашивает: — Что у тебя сегодня на повестке дня?

— Я собираюсь позвонить в отель, чтобы узнать, смогу ли я вновь посмотреть зал.

— Мы видели его.

— Да, но сейчас зал пустой, без чикагской верхушки общества, которая болтается под ногами.

Он смеется надо мной, а затем произносит:

— Любимая, не забывай, что ты тоже принадлежишь к этой верхушке общества.

— Я должна благодарить за это тебя, дорогой, — я поддразниваю его. — Но серьезно, я хочу увидеть зал пустым и поговорить с руководством, чтобы узнать есть ли у них какие-нибудь новые поставщики. Я хотела бы немного отступить от того, что мы делали последние пару лет.

— Пока ты занимаешься этим, вечеринка будет удивительной. Все, к чему ты прикасаешься, становится совершенством. Посмотри на меня.

— Совершенство, ага? Ну, не могу поспорить с таким твоим эго. Я не стала бы ничего менять в тебе.

— И я в тебе, — любезничает он, а потом говорит: — Машина подъехала к отелю, и мне придется отпустить тебя.

— Ладно. Попытайся не перегружать себя работой. Я скучаю по тебе.

— Скучаю по тебе тоже, любимая. Хорошего дня тебе.

Мы кладем трубки, и я глубоко вздыхаю. Вначале подобные разговоры с трудом давались мне, но сейчас они так же естественны, как и желание вытереть собачье дерьмо со своей обуви.

Я иду в свою гардеробную, чтобы взять клатч, который брала в тот раз на вечеринку. Открываю его и достаю визитку, которую Деклан дал мне, затем возвращаюсь в гостиную и звоню.

— «Лотос», — мурлычет женский голос.

— Деклан Маккиннон свободен?

— И как вас представить?

— Нина Вандервол.

Она на мгновенье оставляет меня висеть на линии, затем, когда вновь включается, говорит: — мистер Маккиннон заканчивает деловую встречу, вы хотели бы, чтобы я передала ему сообщение?

— Не хотела бы срывать его встречи, но я буду организовывать вечеринку и хотела бы приехать посмотреть зал, и обсудить поставщиков.

— Конечно. Позвольте мне направить вас к нашему управляющему, — говорит она, прежде чем переключить меня на него.

После небольшого разговора с управляющим гостиницей, мы условились встретиться с ним через час. Я кладу трубку, затем звоню Болдуину, чтобы он подготовил машину. Когда он приезжает, я уже готова, он помогает мне надеть пальто поверх шелковой блузки цвета слоновой кости и сшитых на заказ черных брюк.

— Вы готовы? — спрашивает Болдуин, пока я беру сумочку.

— Готова.

Мы едем вниз на лифте, проходим через вестибюль, автомобиль уже припаркован около главного входа.

— Ступайте осторожнее, — говорит Болдуин, когда я обхожу на своих высоких каблуках небольшие ледяные участки.

Когда я подъезжаю к «Лотосу», захожу внутрь и здороваюсь с управляющим, который ждет меня. Он ведет меня в зал, и я внимательно рассматриваю пространство. Главную зону отдыха можно легко приспособить к вечеринке, а также тут есть гостиная с мягкими диванами, где находятся различные ликеры и сигары, которые выставлены в темном шкафу из красного дерева. Барная стойка широкая и мощная, резьба по дереву просто восхищает. Обидно, что все это скрывалось в толпе людей, которые были здесь на открытие. Обстановка интимная, несмотря на огромный размер комнаты. Танцпол расположен внизу через один маленький лестничный пролет, это выделяет его на фоне столовой и создает менее беспокойную атмосферу для развлечений.

Звук знакомого акцента застает меня врасплох, когда я делаю пометки в своем блокноте.

— Как он выглядит? — его акцент отдается эхом в комнате, и когда я поворачиваюсь, чтобы поймать его взгляд, я говорю:

— Извините?

Он осматривает пространство и объясняет:

— Зал, я имею в виду. Пустой выглядит по-другому, да?

Поворачиваю голову, восхищаюсь декором и говорю:

— Да, я просто думала, как много деталей я не рассмотрела в ту ночь, когда здесь было много людей.

Он направляется ко мне, выглядя изысканно в своих черных слаксах и рубашке, застегнутой на все пуговицы, без пиджака и без галстука с легкой ухмылкой на лице. Он тянется к моей руке и, наконец, приветствует меня:

— Рад видеть вас снова, Нина.

То, как его акцент ласкает мое имя — просто адски сексуально.

Когда он проводит своими губами по костяшкам моих пальцев, щетина на его челюсти царапает мою нежную кожу, я не реагирую, но когда он слишком долго держит мою руку, я отдергиваю ее. Он вновь ухмыляется, будто его позабавила моя реакция.

Он поворачивается к человеку, который показывал мне все тут и отпускает его. Потом вновь поворачивается ко мне, засовывает руки в карманы своих слаксов и спрашивает:

— Ну, так что вы думаете?