– Мой повелитель, Примус… Т'Каэль поднял брови в знак приятного удивления. Во рту у Кая пересохло.
– Мой повелитель, я не смею…
– Почему? Кай не мог говорить, словно выброшенная на берег рыба он жадно хватал ртом воздух. И Ри'Як воспользовался этим моментом, чтобы вмешаться.
– Прошу все взвесить тщательнейшим образом, замкомандира Кай, – елейным голосом промолвил он. – У командира Идрис блестящий послужной список… Она – образец для офицеров Роя. Даже столь гнусное преступление, как убийство члена семьи, не затмит ее прошлых заслуг.
Т'Каэль перевел взгляд с Кая на Ри'Яка, состроил брезгливую гримасу, услышав столь подленький укол. Ри'Як лишний раз напоминал команде, за что именно арестована Идрис. Он наконец‑то вышел из‑за опорной балки, за которой таился словно крыса, высунувшая мордочку из своего укрытия.
– Хотя смерть дядюшки Идрис и делает ее главной в семействе, с чего бы ей покидать наш славный Рой? Неужто эта почетная обязанность ей столь нежеланна? Трудно поверить, что командир так практична и делает карьеру на родной крови, – ехидно заметил Ри'Як.
Т'Каэль не удержался, чтобы не бросить на негодяя взгляда исполненного отвращения.
– Да, – вскипел он. – Мне в это тоже трудно поверить. Он прекрасно понимал, как впрочем и Ри'Як, что все, находившиеся на командном мостике, только и думали о продвижении по службе и не понимали, как это можно не мечтать об очередном звании. Подозрения в адрес Идрис врезались в сердца офицеров с каждым ядовитым словом Ри'Яка. Но если бы Т'Каэль оборвал его гнусные излияния, он быстро потерял бы доверие команды. Нет, заслужить вновь доверие этих офицеров Примус должен поступком, а не своим высоким рангом. Он повернулся к Каю.
|
|
– Замкомандира, – начал он, – вы верите в обвинения, выдвинутые против вашего прямого начальника?
Кай нахмурился.
– Простите, я не понял, сэр?
– Неужели вы и впрямь считаете, что командир Идрис способна на подобное злодеяние?
– Я всего лишь исполняю то, что мне положено по Уставу, уклончиво ответил Кай.
– Ни один нормальный человек не является простым исполнителем приказов, замкомандир, – заметил Т'Каэль. – В данный момент я не спрашиваю тебя как вышестоящий начальник и не требую солдатского ответа, Кай, но поскольку вы работали вместе, хочу знать, неужели и впрямь можно верить, что она участвовала в убийстве одного из членов своего семейства? – Вопрос оказался куда как сложнее, чем могло показаться с первого взгляда. Т'Каэль знал, Я что он все упрощает, играя на отношениях Кая со своей непосредственной командиршей. Что до репутации Идрис, она сама за себя постоит, лишь только, ей предоставят возможность это сделать. Кай погрузился в глубокие раздумья. Он никогда не говорил, того, что на самом деле думает, разве самым близким друзьям.
– Я знаю, в каком направлении следует идти солдату‑ветерану, чтобы смыть с себя позор бесчестья, – промолвил он довольно осторожно. – Даже я, пожалуй, смог бы… – Услышав эти слова, Т'Каэль наконец понял, как глубоко Кай переживает бесчестье своего командира, равно как и то, что замком отдает себе отчет, что данное событие может в дальнейшем повлиять на его карьеру. Его слова прозвучали ясным предупреждением:
– Всякий это может, – вмешался Ри'Як нарочно громким голосом. – Понимаю, почему командир пошла на это, наверняка ей хотелось получить куда более престижную зону для патрулирования, но бесчестье – непростительно… Да, что говорить, она поступила весьма неосмотрительно. – Он лишний раз внушал команде мысль о тяжести ее преступления. – Если бы она просто изменила Империи, все было бы куда проще, но убить близкого человека… – Он демонстративно. так, чтобы все видели, передернулся. Т'Каэль продолжал пристально смотреть на Кая. Теперь он знал точно – Кай считает данный район патрулирования самым позорным и бесславным.
|
|
– Похоже, твоя преданность противоречива, Кай, – промолвил Примус. – Ты должен выбрать – или остаться со своим командиром, либо выступить против нее, в противном случае за тебя решат последующие события.
Кай стоял, не произнося ни слова, стараясь осмыслить ужасную правду: его будущее уже от него не будет зависеть, воздержись он от принятия окончательного решения. Т'Каэль сказал вполголоса:
– Я хочу, чтобы ее выпустили. – От этого тона всем стало не по себе, признаться, даже сам Примус отчасти испугался своего голоса.
– Что ж, давайте рассмотрим смысл ордера на арест, – продолжал Т'Каэль, умышленно не давая Каю шанса ответить. – Идрис обвиняется в гражданском, а не в военном преступлении, а потому, разумно ли содержать ее под стражей на военном корабле, которым она же и командовала? Согласитесь, ее воинское звание и ответственность важнее гражданских обвинений, не забывайте, что ее вина еще не доказана. – И, скрестив руки на груди, он принялся мерить шагами капитанский мостик, в расчете привлечь к себе внимание всех находившихся там офицеров. – Посмотрим также, не забыл ли я наш Уголовный кодекс. – И, воздев вверх палец, он неожиданно воскликнул:
|
|
– Так и есть! Ордер на арест офицера Имперского Флота выдается лишь военными, а в нашем случае, – если мне не изменяет память, – его выдал Совет Сената.
Прежде молчавший, чтобы случайно не навредить себе, Кай, поддакнул:
– Совершенно верно, Примус.
– А ведь Совет Сената к армии никакого отношения не имеет.
– Разрешите поправить вас, мой Повелитель Примус, – вмешался Ри'Як. Т'Каэль неторопливо повернулся на каблуках. Антэцентурион отступил на пару шагов, попытавшись сделать это так, чтобы со стороны смотрелось как можно естественнее. – Ныне Совет Сената гордится своим новым статусом преторской власти, к тому же он является и органом военного управление. – Он огляделся по сторонам, чтобы убедиться, как отреагировала на его слова команда. – Но может все.же и стоит отпустить командиршу. В конце концов, с космического корабля никуда не убежишь. – Последовал жест, привлекший внимание присутствующих. – Уверен, столь крепкие офицеры, если придется, снесут любое наказание за то, что командир Идрис отпущена без соответствующих на то разрешений. В худшем случае это будет пытка, но не смертный приговор, за что могу ручаться. – Он знал, и это понимали находившиеся на мостике, что имелись ввиду пытки, в сравнении с которыми смерть воспринимается долгожданной наградой. Ри'Як подождал, пока его слова окончательно не дойдут до сознания присутствующих, затем повернулся к Т'Каэлю. Мой Повелитель Примус, если есть в законодательстве зацепка, позволяющая отпустить командиршу на свободу, позвольте мне заняться ее изучением, а уж я‑то постараюсь… – он не договорил. Полевой Примус, стоявший со скрещенными на груди руками, неожиданно двинулся на Ри'Яка. Тот уже имел горький опыт контакта с этими руками и попятился было назад, однако быстро сообразил, что это обернется не в его пользу и заставил себя остаться на прежнем месте, Подобно Грозной туче навис над ним Примус Килайле.
– Я разрешу тебе повеситься на собственной веревке и в этом деле можешь считать меня пособником! – Т'Каэль словно окаменел. Его грозные глаза пронзали антэцентуриона насквозь, и последнему все же пришлось отступить. Ри'Як постарался сделать это как можно естественнее, но каждому стало понятно, в чем дело. Старший инженер презрительно усмехнулся, навигатор и центурион командного мостика обменялись взглядами. Они осторожно наблюдали друг за другом, оценивая взаимную реакцию. Сомнений не могло быть, происходящее ими воспринималось одинаково, особенно в эту минуту… Полевой Примус снова повернулся к Каю.
– Кай, вот что обещаю: если Идрис и впрямь виновна в этом гнусном преступлении, я казню ее собственными руками. – Никто из собравшихся на мостике в этом не сомневался.
Внезапно по всему кораблю оглушительно завыли сирены. На всех дисплеях загорелось слово «Боевая тревога», и каждый незамедлительно занял свой пост.
– Помощник командира! – закричал центурион, перекрывая невероятный шум.
– Что случилось? – воскликнул Кай.
– Вторжение! В секторе появился какой‑то корабль.
– Сухогруз?
– Нет, сэр, невероятно мощные энергетические волны…
– Приготовиться к бою! – отдал незамедлительно приказ Кай.
Центурион нажал кнопку. – Как близко от нас находится агрессор?
– Практически различим невооруженным глазом, сэр.
– Откуда он мог так неожиданно появиться?
– Вне всякого сомнения, из гиперпространства, сэр.
Т'Каэль подошел к навигационному пульту.
– С какой стороны он к нам движется?
Навигатор смотрел то на Кая, то на Т'Каэля, не зная, кому отвечать первым.
– Пока этого сказать невозможно, Примус.
– Что, никак нельзя отследить его энергетический маршрут?
– Детекторы почему‑то его не определяют, сэр. Понять не могу, с чем это может быть связано. – Он уставился на видеоэкран. Зримый контакт, – прошептали его губы. Все посмотрели вверх. В центре видеоэкрана, увеличиваясь с каждой секундой, сверкало самое грозное боевое судно из тех, что им когда‑либо приходилось видеть.
У Кая дыхание перехватило. Не отрывая глаз, смотрел он на экран.
Белое стальное чудовище висело в пространстве, вращаясь вокруг воображаемой оси. Даже очертания этого гиганта напоминали боевое оружие: щит, дубину, копье. И даже с такого расстояния можно было различить лазерные порталы, сверхмощный сенсорный диск и двигатели, больше, чем у многих космических кораблей, и некую особую надменность агрессора, весьма понятную бывалым солдатам. Даже подошедший вплотную к экрану Т'Каэль онемел от увиденного. Его жизненный опыт подсказывал, что это как раз то, что он более всего ненавидит… Единственное слово вертелось у него на языке, и каждый находившийся на «Пепелище» его знал:
– вторжение.
– Кай, – начал было Примус.
– Слушаю и повинуюсь.
– Объявляйте сбор Роя.
– Есть.
– И вот еще, Кай.
– Что угодно, Примус?
– Будьте добры, выпустите Идрис на свободу…
– Сию же секунду, Примус.
Глава 11
Могучий корабль агрессора цвета безупречной слоновой кости, на котором лишь выделялись багровый сенсорный диск да несколько стыковочных прожекторов, мигавших на корме, не имел других опознавательных знаков: ни эмблемы, ни флага, ни герба, ни порядкового номера – абсолютно ничего. Его размеры, грозная красота и появление именно в этом месте и в это время безошибочно указывали на силы, стоявшие за ним. Кто же послал его без знаков принадлежности? Пока ясно одно – коварные завоеватели.
– Что считывают энергетические датчики? – промолвил вполголоса Т'Каэль. Кай склонился над дисплеем.
– Слабую ионную пульсацию, следы низкой гиперсветовой двигательной энергии, мощную концентрацию магнетизма на внешней оболочке, с каждой секундой уменьшающуюся. Если за этими порталами скрываются орудия, Примус, то по числу стволов они превосходят нас в двадцать раз.
Т'Каэль нахмурил брови.
– Говоришь, низкая гиперсветовая эмиссия, – пробормотал он. Так значит, их двигатели выключены?
– Или же они блефуют, – прозвучал где‑то за спиной голос неожиданно появившейся на мостике Идрис, и Т'Каэлю сразу же стало легче оттого, что она здесь. Сейчас, как никогда, пригодятся ее опыт преданность и надежность. Он подошел к центральному командному посту.
– Есть ли следы полученных в сражениях повреждений?
– Никаких следов, сэр, похоже, агрессор прежде в бой не вступал.
– Привести все системы в полную боевую готовность! скомандовал Т'Каэль, – Приготовить к пуску все энергетические ракеты.
– Ракеты к пуску готовы, – доложил рулевой, – Поднять защитные экраны – Экранирование включено.
– Орудийным расчетам занять боевые позиции. Включить дополнительные сенсоры на дальнее сканирование на случай, если появятся другие нарушители нашего суверенного пространства.
Подготовить все дополнительные системы артиллерийской поддержки и держать двигатели корабля готовыми к внезапному маневру.
– Всем системам принять приказ к исполнению, – сказала Идрис в корабельный интерком, после чего спокойно набрала коды допуска на самое мощное использование арсенала боевого корабля. Черные глаза Т'Каэля внимательно всматривались в алебастровый звездолет. Он давно уже приучил себя к осторожности и не доверял первому впечатлению.
– Развернуть «Пепелище» в боевую позицию, – не выдержал Кай.
– Как, один наш кораблик против этакой махины?
– Мы, действительно, один‑единственный кораблик, нас не станет больше, пока не подойдут остальные корабли Роя. Ну так что же? До той поры вы предпочтете прятаться? – Кай скривился, словно ему только что дали пощечину.
– Нет, мой Повелитель Примус! – гордо отрапортовал он, встав на вытяжку.
– Приготовиться к атаке!
– Слушаюсь, Примус! – Поджав губы, явно обозленный там, что выставил себя перед командою полным дураком, Кай кивнул рулевому, чтобы тот вывел корабль в соответствующее положение Т'Каэль мерил шагами небольшой отрезок перед видео экраном, словно бы опасаясь выйти за его предел и ощущая себя ближе всех к этому алебастровом, чудовищу, будто ему суждено узнать о звездолете неприятеля нечто такое, что останется тайной для остальных.
– Развернуть «Пепелище» так. чтобы противник видел наше вооружение. – Команда принялась щелкать тумблерами, прекрасно сознавая, что в данный момент Примус контролирует каждое их движение. – Сравнить конструкцию этого корабля ко всем, что имеется в нашем каталоге. Мы должна определить, кто же это такие…
– Наверняка это диверсанты, – промолвил голос, который Т'Каэлю сейчас меньше всего хотелось слышать – голос большого специалиста по разного рода диверсиям. Взяв себя в руки, Т'Каэль проигнорировал замечание Ри'Яка и продолжил:
– Внимательно просмотреть типы конструкций боевых кораблей ведущих космических держав, хотя бы за последние пятьдесят лет эпохи Ч'Тавран.
– Мы это и делаем, Примус, – ответил Кай плохо скрывая свою нервозность. Т'Каэль бросил взгляд на Идрис, чтобы убедиться, правильно ли он понял настроение Кая, и, увидев ее поджатые губы осознал, что был прав. Каю не нравилось то, что Идрис вновь появилась на командирском мостике Присутствие командира вновь вернуло его на треть место, в то время как он надеялся получить внеочередное повышение по службе, если бы Идрис продолжали держать под арестом. Вражеский звездолет на видеоэкране путал Кая. Т'Каэль знал это наверняка Испуг. Искушение. Можно ожидать, что угодно – Примус, – обратился к Т'Каэлю Кай, в очередной раз взяв себя в руки.
– Докладывайте.
– Ни в одном из наших каталогов нет кораблей, подобной конфигурации или хотя бы отдаленно их напоминающих. Диск и двигательные сопла читаются довольно четко, но, тем не менее, такое впечатление, что они просто вырастают из ниоткуда.
Т'Каэль закрыл глаза и попытался скрыть свое, отчаяние, скрестив на груди руки.
– Вот они, хваленые ваши компьютеры!
– Пока мы не свяжемся с материнским кораблем, – добавила Идрис, – мы не узнаем, что думают наши лучшие шпионы по поводу столь хитрой конфигурации.
– Империя боится сказать даже то, что знает, – скорбно изрек Т'Каэль. Он еще раз прошелся перед видеоэкраном в надежде угадать, что же это за неопознанный объект. – Вполне возможно, что сей час мы противостоим кораблю, который неизвестен нам. Откуда нам знать.
Ведь пока что они не проявляют никакой враждебности. Вполне возможно, мы собираемся вступить в бой с потенциальным союзником.
– Или же врагом, столь могущественным, что даже Верховный Претор боится говорить о его существовании, – добавила Идрис. Ри'Як тут же затрясся от ярости.
– Претор ничего не боится! И кто смог бы держать существование столь огромного корабля в тайне? – Он указал рукой на видеоэкран, и, действительно, в его словах была доля правды. Даже Преториат не смог бы сделать этого. Идрис подошла поближе к Т'Каэлю и проговорила вполголоса, чтобы не вызвать подозрений:
– Мы должны продемонстрировать свою силу и бесстрашие, даже если мы всего лишь один корабль. Может, открыть по ним огонь? Дать предупредительный залп?
– Это что, ваша личная рекомендация? – переспросил ее Т'Каэль.
Хорошенько подумав, Идрис неторопливо промолвила:
– Нет. Лично я рекомендую прежде всего с ними связаться. Попытаться выяснить их истинные намерения. Почему они вторглись в наше суверенное пространство и как им удалось это сделать столь неожиданно?
– Согласен, – сказал Т'Каэль. – Приготовьте радиограмму для нарушителя. Затребуйте у него принадлежность и декларацию о намерениях.
– На каком языке, сэр?
Вот уж проблема из проблем. Безопасно ли было уведомлять этого коварного лазутчика о том, что он уже глубоко проник в суверенное пространство риханцу. Не было во Вселенной более распространенного языка, чем язык их Родины, во всяком случае, в радиусе сотни световых лет вокруг. К тому же «Пепелище» отнюдь не скрывал своей принадлежности. Блестящая черная корма и соколиное оперение были знакомы не одной сотне миров. Немного помедлив, Т'Каэль принял окончательное решение, – На общепринятом риханцу и побыстрее.
* * *
Колдовскую летаргию потери сознания было чрезвычайно трудно с себя стряхнуть. Джордж ощущал тупую пульсацию боли, но не мог определить, в каком же месте у него болит. Он словно бы выпал из одного сна в другой. Во втором сне уже появились звуки: чьи‑то стоны. Но его собственные или посторонние? И хныканье звездолета писки, гудение, жужжание и механические звуки, больно задевавшие его до крайности обостренную чувствительность. Первым к Джорджу вернулось зрение. Какой‑то наплыв замедленных движений, окутанных дымкой, затем постепенно стала наводиться резкость. Боль не исчезала, и он наконец понял, что болит его правое плечо. Ковер был лишь в нескольких сантиметрах от его глаз. Чуть раньше ему казалось, что он лежит на спине, на самом же деле он стоял на четвереньках. Голова его повисла, а шея нестерпимо ныла. Он попытался поднять голову. На противоположной стороне мостика инженер Хэрт пыталась поставить Флориду на ноги, однако сил на это у нее не хватало. Джордж все же заставил себя подняться. Это движение несколько просветлило его затуманенную голову. Мостик, кажется, был в порядке, ничего не сгорело и не растрескалось, разве что главный обзорный экран отключился, так как в данный момент никакого изображения на нем не было. Затем он увидел Дрейка. Тот лежал, скорчившись, на нижней палубе, рядом с командирским креслом.
Цепляясь руками за поручни, Джордж, пошатываясь, стал спускаться вниз. Вскоре ему пришлось припасть на одно колено, однако с каждым шагом он ощущал, как силы вновь возвращаются к нему. Схватив Дрейка за плечи, он приподнял его, внимательно вглядываясь в побледневшее лицо друга.
– Эй, креол! С тобой все в порядке? – Дрейк заморгал глазами, хватая воздух ртом словно выброшенная на берег рыба.
– Да так, ничего, просто вывих мозгов, – лицо его потихоньку начинало розоветь. Глаза сфокусировались на Джордже и перестали мигать. – Должен сказать, что ты лихо правишь звездолетами, Джорджи.
Джордж почувствовал, как задрожали руки Дрейка, ему пришлось сделать глубокий вздох, чтобы успокоиться.
– Нам пора вставать, – промолвил Джордж и чуть не рассмеялся, поскольку звучала эта фраза, как вполне заурядное предложение, но его голос дрожал, и смеха не последовало.
– Да, – прохрипел Дрейк. – Я помогу. – Заломив Джорджу руку, он навалился на него всей тяжестью тела. Джордж с трудом удержал равновесие. Ноги его задрожали, и он почувствовал, как Дрейк забился в ознобе. В конце концов удалось уложить его в командирское кресло. Джордж же почувствовал огромное облегчение, он тут лее бросил взгляд в глубину мостика, и от того, что он увидел, ему стало не по себе. Белоснежная стена рядом с турболифтом была забрызгана кровью. У стены лежал…
– О, нет! – воскликнул Джордж. – Роберт… – И он тут же поспешил к неподвижному телу капитана Эйприла. Когда Джордж перевернул его лицом к себе, руки его задрожали. Лицо Эйприла было практически бесцветным, губы бескровны. Целая лужа крови натекла из зияющей в области виска раны, вымокшие в крови волосы слиплись.
Широко открытые глаза смотрели куда‑то в потолок. Теперь уже и Хэрт, и Дрейк поспешили к Эйприлу. У обоих был крайне перепутанный вид, и лишь у Джорджа хватило храбрости взять капитана за руку.
– Роберт, – вновь промолвил он и прикусил язык, чтобы не расплакаться. Держа Эйприла за руку, он шептал:
– Все нормально, ты только не шевелись. – Над переговорным устройством уже склонился Санави.
– Мостик вызывает корабельный лазарет, – обратился он. Срочно требуется медицинская помощь! Повторяю! – Через мгновение в репродукторе послышался сердитый голос Сары Пул:
– Мостик, вы меня слышите? Здесь всему звездолету срочно требуется медицинская помощь! Так что постарайтесь доставить своего потерпевшего сюда сами. – Ее слова привели Джорджа в ярость.
Бросившись к переговорной панели, он прорычал:
– Черт бы вас побрал, доктор! Вы ж не котят пользуете! Капитан ранен! Немедленно поднимайтесь сюда! – Последовала долгая пауза.
Наконец с другого конца донеслись слова потрясенной Пул:
– Какое ранение?
– Черепная травма.
– Открытая?
– Да.
– Не трогайте его, я уже иду.
– Спасибо за одолжение, – проворчал Джордж и вновь сжал в ладонях бескровные пальцы Эйприла. Рука капитана дрогнула, и он еле слышно простонал:
– Джордж… – это единственное слово отняло у него последние силы, и тело его вновь стали сотрясать судороги.
– Я здесь, Роб. Ты только не шевелись. Не двигайся. – Сжав ладонь Эйприла из последних сил, Джордж бросил, чуть обернувшись: Хэрт! Займите‑ка быстренько свой пост. Выясните, что же все‑таки с нами произошло и каково наше состояние. Флорида, где вы?
– Здесь, – донесся откуда‑то сзади слабый голос Флориды. Совсем рядом, сэр.
– Помогите ей.
– Есть, сэр.
– Санави, немедленно включите сенсорные системы и выясните, где мы находимся.
– Сию минуту, сэр, – ответил громила, и даже его бархатный баритон дрогнул. Джордж отключился от корабельных дел, как только команда вновь приступила к исполнению своих обязанностей, сконцентрировав все внимание на Эйприле. Он склонился над телом капитана, пытаясь отыскать в глазах Эйприла тот, прежде так хорошо знакомый ему, свет. Но глаза капитана померкли.
– Роберт? – прошептал он.
– Звездолет, – дыхание Эйприла донесло лишь эхо слова, и обескровленное тело сотрясла очередная судорога.
– Не волнуйся за звездолет, Понятно? Ни о чем не беспокойся.
Все в порядке. Сара сейчас придет. – Последняя фраза явно принесла капитану некоторое облегчение. Судороги прекратились, и даже Джордж почувствовал, как внезапно расслабилось тело Эйприла. Дверь турболифта открылась, и на мостик в сопровождении двух медтехов влетела Сара Пул. Лицо ее было красным и зареванным. Склонившись над Эйприлом, она толкнула Джорджа в плечо своим медицинским чемоданчиком.
– Подите прочь от него!
Дрейк силой оттащил Джорджа. Сара незамедлительно ощупала область ранения. Один из санитаров тем временем считывал основные жизненные показатели при помощи медсканнера, в то время как второй выкатывал из лифта тележку для транспортировки пострадавшего.
Джордж разглядывал врачиху с мрачным любопытством. Сейчас она казалась совершенно другой. Ее лицо заливал румянец, а блестевшие от слез ресницы словно бы внезапно удлинились.
– Как он? – поинтересовался Джордж:.
– Очень плох! – отрезала Сара, и из глаз ее брызнули слезы.
Когда она наложила повязку на голову Эйприла, из груди се вырвался стон. – Оставьте его мне, – процедила она сквозь зубы.
Джордж почувствовал на себе любопытный взгляд Дрейка, и то, что всем собравшимся на мостике отчего‑то стало неловко. Но теперь ему уже было все равно. Неважно, как она к нему обращается, самое главное сейчас, чтобы она спасла капитана. Когда повязка была сделана. Сара жестом приказала двум медтехам положить Эйприла на тележку. Они погрузили его в одно мгновение, Сара накрыла Эйприла термоодеялом.
– Вперед! – приказала она санитарам, взмахнув рукой. Даже не обернувшись, она прошла вслед за ними в турболифт.
– Держите меня в курсе, доктор! – успел крикнуть ей вслед Джордж. Схватившись за край носилок, она резко повернулась и крикнула ему прямо в лицо:
– Оставьте меня в покое! Оставьте его в покое! – И в следующую секунду двери турболифта закрылись за ними.
– О Господи! – пробормотал, не веря своим глазам, Дрейк, глядя на закрытую дверь турболифта. – Это еще что такое?
Джордж подавил дрожь.
– Мне плевать, что это такое было, – промолвил он, – пока она заботится о нем. – Джордж потер нестерпимо ноющее плечо и повернулся к Хэрт:
– Так что же все‑таки произошло? – Бернис Хэрт у инженерной консоли корчилась от боли. Похоже, у нее была вывихнута нога.
– Пока еще точно не знаю, – тем не менее браво отрапортовала она. – Скорее всего, неисправность в системе гравитационной компенсации. Вот почему нас расшвыряло по всему мостику, а внезапное падение уровня давления вызвало у нас потерю сознания.
Системы гравитации в данный момент находятся в режиме рабочей готовности, следовательно, можно сделать вывод, что барахлила все‑таки система.
– Сейчас она стабильна?
– Да, все показания в норме.
– Так что же все‑таки произошло? Почему корабль повел себя столь странно?
– Сэр, – отозвался Флорида, – если вы помните, это случилось как раз после того, как мы включили двигатели искривления.
– Правильно, – проворчал Джордж. Подойдя к командирскому креслу, он щелкнул интеркомом. – Инженерная служба, говорит Кирк.
Как там у вас дела? – Несколько мгновений никто не отвечал, затем послышался, кажется, голос Вуда.
– Служба слушает. Признаться, все мы тут немного озадачены, не могли бы вы дать нам несколько минут на проведение подробного анализа?
– Да вы хоть намекните, в чем дело?
– Двигатели отключены, сэр, – доложил Вуд. – И никакая сила искривления сейчас не действует.
– А почему? Вуд помедлил.
– Думаю, что система не выдержала сверхмощного импульса и сработала защита.
– Где доктор Браунелл?
– Он… он пока еще не в состоянии исполнять свои обязанности, – Он что, умер?
– Нет, сэр, просто пока еще не способен что‑либо делать.
– Хорошо, сделайте так, чтобы был способен! – пролаял Джордж.
– Поставьте это себе первоочередной целью!
– Рад стараться, сэр.
– Все! Конец связи! Хэрт! – Она повернулась к нему, в глазах ее сквозило отчаяние.
– Да?
– Почему все системы замкнуло?
– Это звездолет, мистер Кирк, а не человек, и ничего умышленно не делает, – оправдывалась инженерша.
– Что вышло из строя? Перечисляйте!
– Перечисляю: сенсоры, двигатель искривления, питание дефлектора, а также системы жизнеобеспечения на палубах Эйч, Ай и Эл.
– Проклятье! В это время там кто‑нибудь находился?
– Нет, там никого не было.
– Опечатайте эти сектора. Каковы наши потери?
– Запросите об этом корабельный лазарет. Джордж потер саднящее плечо, после чего ударил по спинке командирского кресла.
– Нет уж, спасибо! – Поморщившись от боли, Джордж продолжал:
– Хорошо. Свяжитесь с инженерной службой и начинайте работать с двигателями искривления. Санави, что случилось с сенсорами?
Форменная гимнастерка затрещала на плечах индейца.
– Полным полно горелых плат, сэр. Сейчас что‑нибудь придумаю.
Во всяком случае видеоинженеры заработают там уже через несколько секунд.
Джордж закрыл па мгновение глаза.
– Не нравится мне это. Что‑то здесь не то. Так не должно быть.
– Стоявший рядом Дрейк промолвил вполголоса:
– Постарайся расслабиться, Джордж, скоро все снова будет в порядке. Капитан тоже со временем пойдет на поправку. А что до звездолета, то он сам знает, что делать в случае поломки. Ведь это чудо техники, насколько я понимаю, само отключило двигатель искривления, чтобы нас не унесло слишком далеко, я ведь правильно понял?
– Двигатели искривления вовсе не столь чувствительны, возмутился Джордж. – Они не могли спятить лишь из‑за какого‑то ионного шторма. Короткое замыкание вполне возможно. Блокировка. Но чтобы такой мощный скачок искривления произошел спонтанно? Нет, что‑то мне в это не верится.
– Сэр, – повернул к Джорджу крайне озадаченное лицо Санави.
Индеец явно слышал в своих наушниках нечто, что заставляло его с каждой секундой мрачнеть. – Сэр, тут…
– Что? – воскликнул Джордж.
– Сэр, тут какая‑то радиограмма на высоких частотах. Но не на английском. Надо бы перевести – Радиограмма? – Джордж поспешил к Санави. – Но откуда? Санави пощелкал кнопками астротелеметрии, мгновенно повернувшись к большому видеоэкрану, лишь только мостик загудел от включившегося электропитания. – Да вот от них.
Джордж, Хэрт, Флорида и Дрейк, словно завороженные, уставились в мерцающий экран. На фоне далеких звезд перед ними тускло мерцал силуэт изящного стервятника. Эхом прошлых войн явилась белая эмблема на его абсолютно черной корме. Да, лишь глупец не смог бы определить, кому именно принадлежит это боевое судно.
Глава 12
Когда Эйприл наконец‑то пришел в себя, он услышал успокаивающие сигналы кардиомонитора: значит, он жив, пока этот монотонный писк повторяется регулярно, но если он вдруг прекратится… Стоит призадуматься. Он закашлялся и впервые открыл глаза. Изображение еще оставалось на краях монитора, но он увидел то, что желал увидеть – склонившуюся над ним Сару. Выражение се лица напоминало картинки из медицинских пособий – губы поджаты, а по щекам текут слезы.