Главной заслугой марксизма стало открытие материалистического понимания истории и общества. Именно с Маркса начинается подлинно научное изучение общества: если к 19 в. окончательно утвердилось материалистическое понимание природы, то в отношение общества по-прежнему господствовал идеализм: историки говорили о каком-то там духе народов, но можно ли считать подобные идеи научными, если они не поддаются проверке? Маркс же первым попытался выявить объективные факторы, которые определяют жизнь общества. Чтобы блеснуть перед экзаменатором, можно ввернуть тут выражение принцип материалистического монизма, т.е. развитие общества определяется единым фактором, имеющим материалистическую природу.
Этим фактором являются социально-экономические отношения, представляющие собой базис общества, а все остальное: культура, религия, политические институты — представляют собой надстройку над базисом и полностью от него зависят. Хотя сами основоположники марксизма, в принципе, в некоторых случаях допускали и обратное влияние надстройки на базис. В понятие базиса, в свою очередь, входят такие понятия как способ производства — совокупность производительных сил и производственных отношений. Базис – это способ производства, который состоит из производительных сил (1. средства производства, состоящие из орудия труда и предметов труда, 2. рабочая сила) и производственных отношений (1.собственность на средства производства, 2.отношения в процессе труда, 3.отношение к продукту, 4. размер и способ получения продукта). Соответственно, базис определяет надстройку (идеи, учреждения, организации, отношения в политической, правовой сферах, нравственность, религия, искусство). Взаимодействие производительных сил и производственных отношений осуществляется по закону соответствия. Производственные отношения должны соответствовать уровню и характеру производительных сил. Наиболее революционный элемент в производственных отношениях – орудия труда (совершенствование орудий труда в конечном счете приведет к смене способа производства, т.е. к новой о.-э. формации)
Общество делится на большие группы — классы, различающиеся положением по отношению к средствам производства.
Первый вариант истмата был сформулирован в 1840-е гг. в "Немецкой идеологии". Среди других важных произведений необходимо назвать "Экономические рукописи", "Введение в гегелевскую философию права", Манифест Компартии и, конечно же, Капитал (сам Маркс успел выпустить только первый его том, остальные были изданы после его смерти Энгельсом). Следует отметить, что у самого Маркса нет готовых и четких определений: живую развивающуюся мысль трудно загнать в жесткие рамки определений.
В основе марксизма, хотя это напрямую нигде и не заявлено, лежит парадигма европейского рационализма 17 – 19 вв.: вера в разумность мироздания, и способность человека постичь ее, отсюда вера в неизбежный социальный в прогресс. Критериями прогресса являются рост производительности труда и снижение эксплуатации. Цель — бесклассовое общество, где не будет больше угнетения, где будет царить социальная справедливость, вследствие чего человек станет свободным. Маркс говорил, что если прежде философия только стремилась объяснять мир, то ныне она должна стать средством, чтобы изменять его к лучшему.
Тремя источниками марксизма стали английская политэкономия (Адам Смит), диалектика Гегеля и заимствованное у французских историков понятие общественных классов. Понятие класса было создано в начале 19 в. Франсуа Гизó, но он понимал классы в политическом и юридическом смысле, Маркс же наполнил это понятие экономическим содержанием. От Гегеля марксизм позаимствовал идею о том, что историей управляют независимые от человеческой воли силы и что великие исторические личности лишь исполнители этой воли, однако если у Гегеля всем управляет Абсолютный дух, то в марксизме его место заняли материалистические явления. У Гегеля же марксизм позаимствовал и три закона диалектики:
1. Закон перехода количественных изменений в качественные. Утверждает скачкообразный характер развития: сначала долго-долго накапливаются количественные изменения, а потом, бах, и происходит переход на новый уровень. Этот закон имеет прямое отношение к политике, т.к. фактически он оправдывает революцию и противостоит эволюционной концепции развития, которая отвергает любую революцию, признавая только постепенные и плавные преобразования путем реформ.
2. Закон единства развития и борьбы противоположностей
3. Закон отрицания отрицания: всякое изменение есть отрицание старого, но при этом возможно частичное повторение того что уже когда-то давно было, но в новых условиях и на новом уровне.
Согласно марксизму, в начале человеческой истории был "первобытный коммунизм", поскольку люди едва могли добыть пищу для собственного прокормления. Но с переходом от присваивающего хозяйства к производящему появились излишки, а вместе с ними и возможность эти излишки отобрать – так появилась эксплуатация, деление общества на классы и государство как орудие подавления всего остального общества в интересах господствующего класса. Но в конце концов рост производительных сил якобы должен был привести к тому, чтобы общество смогло требовать от каждого по способностям и воздавать каждому по труду. Переход этот должен был совершиться через революцию и диктатуру пролетариата, а для этого рабочий класс должен был стать "классом для себя", т.е. осознать, что он класс, что его враг не плохой фабрикант, а капитализм в целом и что его историческая миссия состоит в свержении классового общества.
Отметим также, что когда марксизм сделался популярен, то самому Энгельсу казалось, что большинство новоиспеченных марксистов неправильно понимают его идеи, но сколько он с этим не боролся, а сделать у него ничего не получилось. Впрочем, это нормально: каждая эпоха берет у своих кумиров только то, что ей нужно, а всего остального не замечает.
Советская интерпретация марксизма существенно отличалась от идей самого Маркса. Так, у Маркса не было привычной нам со школы пятичленки — схемы развития человечества как последовательная смена пяти общественно-экономических формаций (первобытка, рабство, феодализм, капитализм, социализм). Схема эта была придумана специалистом по древней истории академиком Струве и закреплена в сталинском "Кратком курсе истории ВКПб". Схема эта настолько прочно засела в головах историков, что стала казаться очевидной, поэтому многие исследователи принялись заниматься псевдопроблемами. например, выясняли, был ли в Киевской Руси рабовладельческий строй, или выдумывали какой-то там кочевой феодализм. На самом деле, все эти понятия "работают" главным образом применительно к европейской истории, и то не вполне. Лучше было бы рассматривать их не как реальные вещи, но как модели или как бы сказал Макс Вебер, идеальные типы, т.е. искусственно сконструированные схемы, которые в чистом виде никогда не существовали, поскольку историческая реальность заведомо богаче любых схем, но позволяют многое объяснять. Однако у нас такой подход официально заклеймили как субъективный идеализм. Судя по всему, по политическим мотивам: если признать формации только моделями, тогда и социализм тоже только одна из возможных моделей. Все это ставило бы под сомнение "неотвратимое" движение к коммунизму и подрывало бы претензии на монопольное обладание истиной.
Фрейдомарксизм Представляет собой другую интерпретацию марксизма. Он связан с представителями так называемой Франкфуртской школы Эрихом Фроммом и Маркузе. Они пытались соединить марксизм с фрейдистским учением о бессознательном: как условия жизни определяют характер. Они также развивали марксистскую теорию отчуждения. Суть ее в том, что в классово антагонистическом обществе человек не принадлежит сам себе, особенно представитель низших классов. У нас отчуждается наше свободное время, результаты труда, который не приносит морального удовлетворения, ни радости, даже пища, образ жизни и внешний облик навязываются нам наглой мерзкой рекламой.
К сильным сторонам марксизма относится материалистическое понимание общества. Слабые же его стороны и без того всем известны, чтобы их тут перечислять, тем более, что Серцовой это не понравится. Но, несмотря на них, он все же остается сильнейшим учением, гораздо более полезным для науки, чем какая-нибудь там феноменология или, извините за выражение, постмодернизм.