Коммуникативная природа познания. Научные конвенции.

Коммуникативная природа социально-гуманитарного знания обладает интересной особенностью: когда система этого знания начинает наблюдать самое себя, фиксировать то, что происходит в ней и вне ее, она становится аутопоэтической, т.е. обладающей способностью к самоописанию и воспроизводству собственных смыслов. В процессе коммуникации и происходят обмен смыслами, движение семантической, эмоциональной, вербальной и других ви­дов информации. Образуется широкое коммуникативное поле, гра­ницы которого сливаются с границами самого общества и простира­ются как в прошлое, так и в будущее. Коммуникация может осуществляться в режиме как положительной, так и отрицатель­ной обратной связи. В ней нет изначальной тенденции к консен­сусу. В этом смысле коммуникативный уровень — это очень зашум-ленная сфера, наполненная выбросами разнокачественных энергий. Возможна ситуация коммуникационной энтропии (хаоса).

И хотя коммуникация не может быть формализована без ос­татка, многие ее стратегии направлены именно на выработку успешных алгоритмов воздействия. Так, Г. Щедровицкий вы­делил три типа коммуникативных стратегий: (а) презентация; (б) манипуляция; (в) конвенция. Презентация связана с предос­тавлением основных содержательных и смысловых характеристик и их объективным отражением. Манипуляция предполагает навя­зывание адресату внешней для него цели, а потому и использует скрытые механизмы влияния и действия, которые в ментальности агента адресата разрушают коммуникационное понимание, фор­мируют пространство некомпетентности. Конвенция направлена на достижение соглашения и характеризуется тем, что субъекты при решении социальных, интерсубъективных проблем выступа­ют партнерами, помощниками. Их называют «модераторами» (от лат.moderator — умеряющий) коммуникации.

Общая структура коммуникации включает в себя: (а) отправи­теля информации (коммуниканта); (б) сообщение; (в) реципиен­та (адресата, или получателя информации). В зависимости от специфики адресата коммуникационный процесс делится на:

(а) аксиальный, когда информация направляется отдельным ин­
дивидам; (б) ретинальный (от лат. retina — сеть) процесс, когда ин­
формация направлена множеству вероятностных адресатов. При
этом и в том, и в другом случае важны коммуникативные ключи,
для которых характерны целесообразность и функциональность,
поэтому бред не может считаться коммуникативным актом.

По организационным формам коммуникация делится на: (а) дело­вую; (б) совещательную; (в) презентационную. По типу протека­ния коммуникационного процесса можно выделить: (а) монолог;

(б) диалог; (в) полилог, а по характеру взаимодействия участников
коммуникации: (а) противоборство; (б) компромисс; (в) сотруд­
ничество; (г) уход; (д) нейтралитет.

Человек со дня своего рождения попадает в сеть непосредствен­ных коммуникативных отношений, свойственных данной культу­ре, и становление его сознания немыслимо вне коммуникативных воздействий. Социально-гуманитарное знание имеет коммуникативную природу, которая может проявляться и опосредованно (книги, учебники, опредмеченные ценности культуры и сокрови­ща человеческого гения).

Различные социально-гуманитарные науки изучают свой ас­пект коммуникации. Философия видит в коммуникации одно из атрибутивных свойств универсума, связанное с наличием в нем исходной информационной разнородности. В фокусе внимания социологии находятся коммуникативные связи и отношения раз­личных социальных групп и стратов. Политология изучает поли­тические процессы с точки зрения информационного обмена. Культурологию интересуют процессы трансляции культурных цен­ностей. Лингвистика занята проблемами вербальной коммуника­ции, развитием языка и речи как важнейших средств человечес­кого общения. Психология исследует в природе коммуникации интеллектуальные, эмоциональные и образно-ассоциативные ком­поненты, составляющие механизм адаптации человека в мире.

Научные конвенции Вопрос о конвенции (от лат. convention — соглашение) в облас­ти научного знания был поднят в конце XIX века и до сих пор яв­ляется остро дискуссионным. Обоснование конвенций как не­устранимого элемента научного исследования принадлежит выдающемуся математику современности А. Пуанкаре, который считал, что конвенцию необходимо ввести в основания науки, так как она способствовала эффективному развитию научного знания в классическом естествознании. «Некоторые основные начала на­уки следует понимать как конвенции, условно принятые соглаше­ния, с помощью которых ученые выбирают конкретное теорети­ческое описание физических явлений среди ряда различных одинаково возможных описаний», — писал он. Подчеркивая ус­ловность конвенций, Пуанкаре тем не менее всегда отрицал их произвольность, аргументируя это тем, что если бы мы были пере­несены в другой мир (например, неевклидовый), то остановились бы на других положениях.

Можно выделить умеренный и радикальный конвенциализм. С точки зрения умеренного конвенциализма, которого придерживался А. Пуанкаре, соотношение концептуального уровня науки и реальности зависит от выбора понятийных средств, правил, а так­же прагматических критериев, норм и идеалов. В этом смысле кон-венциальные элементы неустранимы из корпуса и оснований на­уки. Позиция радикального конвенциализма, которую разделяли выдающиеся логики Р. Карнап и К. Айдукевич, состояла в убежде­нии, что только с научными конвенциями связан принцип толе­рантности (от лат. tolerantia — терпение) в науке. На основе кон­венций возможна международная кооперация ученых, а также консолидация ученых в научном сообществе. Это с особой оче­видностью проявляется в области символической логики, где каждый ученый может строить свою собственную логическую систему и предлагать любые аксиомы и синтаксические прави­ла. В отношении же научных дисциплин, которые отражают ре­альную онтологию и строят картину мира, произвольность допу­щений ограничена.