СЦЕНА 1. ИНТ. КОМНАТА РЕЖИССЁРА. ЧТЕЦ. ЧТИЦА. ВОКАЛИСТЫ.
В комнате появляются Чтецы и вокалисты.Каждый заходит сам по себе, стараются выбрать места подальше друг от друга.
Подхват разговора.
ЧТЕЦ (Чтице, прикрывая рот боковой частью ладони, заговорщицким шопотком и скороговоркой)
Не знаю, как кому, но лично мне эта идея не кажется особенно привлекательной… ведь браться за Булгакова — это удел избранных...
ЧТИЦА (пристраиваясь среди подушек на диване)
Вот-вот: ревнители чистоты искусства разнесут этот очередной шедевр, камня на камне не оставят...
ВОКАЛИСТ (рассматривая микрофоны велотренажера)
и полились помои...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ (деловито)
Внимание, актёры! Камера... Мотор!
ЧТЕЦ (читая по бумажке)
Велик был год и
страшен год по рождестве Христовом
1918,
от начала же революции
второй.
ЧТИЦА (также по бумажке)
Был он обилен
летом - солнцем,
а зимою - снегом,
и особенно высоко в небе
стояли две звезды: звезда пастушеская - вечерняя Венера и
красный, дрожащий Марс.
ЧТЕЦ
Но дни и в мирные и в кровавые годы летят как стрела,
и молодые Турбины
не заметили,
как в крепком морозе наступил белый, мохнатый декабрь.
ЧТИЦА
О,
елочный дед наш,
сверкающий снегом и счастьем!
Мама, светлая королева,
где же ты?
ГОЛОС ЗА КАДРОМ
Стоп, снято!
ВОКАЛИСТКА (подкрашиваясь)
А я согласна: Очередной высер с претензией...
ЧТЕЦ (морщась от слова «высер»)
Я с быдломассой на одном гектаре, извините даже экскрементировать не сяду...
ВОКАЛИСТ
Я, конечно, не шарю в этой теме, но по-моему охерительная идея!
ЧТЕЦ (нагло смеясь в лицо)
Кому и кобыла невеста! Кому и помои еда
ВОКАЛИСТ (не обращая внимания)
С одного конца — классика литературы, с другого — классика рока...
ЧТЕЦ
Концы этой палки значения не имеют, если ей говно перемешивать...
ВОКАЛИСТ
Ну, завоняла отрыжка старого енота...
ЧТЕЦ (выбесившись)
Идите в жопу: там вам будет классно...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ (деловито)
Внимание, актёры! Камера... Мотор!
ЧТЕЦ (на фоне музыкального вступления)
Через год после того,
как дочь Елена повенчалась
с капитаном Сергеем Ивановичем Тальбергом,
и в ту неделю,
когда старший сын, Алексей Васильевич Турбин,
после тяжких походов, службы и бед
вернулся на Украину в Город,
в родное гнездо,
белый гроб с телом матери
снесли по крутому Алексеевскому спуску на Подол,
в маленькую церковь Николая Доброго,
что на Взвозе.
ЧТИЦА (на фоне музыкального вступления)
Когда отпевали мать, был май,
вишневые деревья и акации
наглухо залепили стрельчатые окна.
Отец Александр, от печали и смущения спотыкающийся,
блестел и искрился у золотеньких огней,
и дьякон, лиловый лицом и шеей,
весь ковано-золотой до самых носков сапог,
скрипящих на ранту,
мрачно рокотал слова церковного прощания
МАМЕ, покидающей своих детей.
ВОКАЛИСТ
Да, достали уже! Вечно корчат пафосные ёбла!
ВОКАЛИСТКА
Мальчики! Наш выход...
ВОКАЛИСТЫ
Дверь закрыв, погасим свет.
Мамы дома больше нет.
Снег идет, и в декабре
Крайний лист в календаре.
Они идут и стали блеск,
В ушах гудит снарядов треск.
Выбрали путь под новый год.
Это нокаут.
Всем нам нокаут.
А-а-а-аааааа!
ЧТЕЦ (на фоне проигрыша)
Алексей, Елена, Тальберг и Анюта,
выросшая в доме Турбиной,
и Николка, оглушенный смертью,
с вихром, нависшим на правую бровь,
стояли у ног
старого коричневого святителя Николы.
ЧТИЦА
За что такая обида? Несправедливость?
Зачем понадобилось отнять мать,
когда все съехались,
когда наступило облегчение?
ЧТЕЦ
Улетающий в черное, потрескавшееся небо бог
ответа не давал,
а сам Николка еще не знал,
что все, что ни происходит, всегда так, как нужно,
и только к лучшему.
ВОКАЛИСТЫ
Так идут плечом к плечу
Палачи и богачи.
Липнет снег на сапоги,
Воют глухо псы Судьбы.
ЧТЕЦ
Много лет до смерти,
в доме N_13 по Алексеевскому спуску,
изразцовая печка в столовой
грела и растила Еленку маленькую,
Алексея старшего
и совсем крошечного Николку.
Вот этот изразец, и мебель старого красного бархата,
и кровати с блестящими шишечками,
золоченые чашки, серебро, портреты, портьеры, -
все семь пыльных и полных комнат,
вырастивших молодых Турбиных,
все это мать в самое трудное время оставила детям и,
уже задыхаясь и слабея, цепляясь за руку Елены плачущей,
молвила: - Дружно... живите.
ВОКАЛИСТЫ
Они несут святую весть,
И уничтожат нашу честь,
И станут явью их мечты.
Пойдём в нокаут я и ты.
СЦЕНА 2. НАТ. КОМНАТА РЕЖИССЁРА.ЧТЕЦ. ЧТИЦА. ВОКАЛИСТКА. ВОКАЛИСТ. ВТОРОЙ ВОКАЛИСТ.
(Актёры и вокалисты расположились в комнате, вальяжно растянувшись на кровати. Чтец садится на велотренажер, как на коня, читает с листа).
ЧТЕЦ (экспрессивно и неврастенично, одет по-актерски небрежно-щеголевато, что подчёркивает яркий шарф-платок на шее)
Но как жить? Как же жить?
Чтец приосанился в седле подобно офицеру Белой гвардии.
ЧТЕЦ
Алексею Васильевичу Турбину,
старшему - молодому врачу - двадцать восемь лет.
Елене - двадцать четыре.
Мужу ее, капитану Тальбергу - тридцать один, а Николке - семнадцать с половиной.
ЧТИЦА (заскакивает на стул, как на коня, встряхивает волосами, язвительно, по известным причинам резко негативно предрасположена по отношению к белому офицерью.)
Жизнь-то им как раз перебило на самом рассвете.
Давно уже начало мести с севера, и метет, и
метет, и не перестает, и чем дальше, тем хуже.
Вокалист потирает руки в ожидании назревающего конфликта. Второй вокалист заигрывает с вокалисткой, которая увлечена своим мобильным.
ЧТЕЦ (взгляд жесткий и мрачный, смотрит вглубь себя, а там у него через глаза отражаются события тех дней)
Вернулся старший Турбин в
родной город после первого удара, потрясшего горы над Днепром. (вокалист включает-выключает торшер)
(взгляд теплеет, он поправляет кашне, как будто ему стало жарко от теплоты чувств)Ну, думается, вот перестанет, начнется та жизнь, о которой пишется в шоколадных книгах, но она не только не начинается, а кругом становится все
страшнее и страшнее.
ЧТИЦА (победоносно сверкнув глазками-буравчиками и вытягивая корпус наподобие волчицы)
На севере воет и воет вьюга,
а здесь под ногами глухо погромыхивает, ворчит встревоженная утроба земли.
Чтец смотрит в текст Чтицы, как будто проверяя, действительно ли у неё так написано. Чтица бесцеремонно отпихивает Чтеца и продолжает.
Восемнадцатый год летит к концу
и день ото дня глядит все грознее и щетинистей.
Вокалисты затягивают. Вокалистка и Чтица обмениваются неприветливыми взглядами.
ВОКАЛИСТЫ
Вот несётся Красный демон,
Пламя на боках коня
В отражении черной тени.
Надвигаясь на меня.
Ранен Демон.
Крысы и львы - с дороги прочь!
Красный Демон.
Вилы и клич уносит в ночь.
Сквозь туман январским утром,
Всяк бежит с его пути.
Одержимым мозг запудрив,
Силу гнева ощути.
Ранен Демон.
Крысы и львы - с дороги прочь!
Красный Демон.
Вилы и клич уносит в ночь.
ЧТИЦА (с довольным прищуром)
Упадут стены, улетит встревоженный сокол с белой рукавицы,
потухнет огонь в бронзовой лампе, а Капитанскую Дочку сожгут в печи.
ЧТЕЦ (досадливо потирая лоб)
Мать сказала детям:
- Живите.
ЧТИЦА (издевательски, смакуя предстоящие мучения классовых врагов)
А им придется мучиться и умирать.
ЧТЕЦ
Как-то, в сумерки, вскоре после похорон матери, Алексей Турбин, придя к отцу Александру, сказал:
- (шепотком заговорщицким) Да, печаль у нас, отец Александр. Трудно маму забывать, а тут еще такое тяжелое время... Главное, ведь только что вернулся, думал, наладим
жизнь, и вот...
ЧТИЦА (поправляя невидимые залысины)
- Что сделаешь, что сделаешь, - конфузливо забормотал священник. (Он
всегда конфузился, если приходилось беседовать с людьми.) - Воля божья.
ЧТЕЦ (зажмурившись)
- Может, кончится все это когда-нибудь? Дальше-то лучше будет? Чтец резко вскакивает и выбегает на балкон.
ЧТИЦА (наигранно покачивая головой)
- Тяжкое, тяжкое время, что говорить, но унывать-то не следует...
Большой грех - уныние...
(Чтица запускает руку в корзинку с семечками и начинает лузгать.
Чтец появляется в комнате с балкона).
ЧТЕЦ (как бы в трансе)
- "Третий ангел вылил чашу свою в реки и источники вод; и сделалась
кровь".