Явная функция общественного мнения: формирование мнения в условиях демократии

Для мышления конца XX в. характерно господство кон­цепции общественного мнения, и началось это с конца XVIII столетия, когда утверждались представления об об­щественном мнении как о рациональности. В данном кон­тексте рациональность означает приобретение знаний ра­зумом и формирование логических, рассудочных сужде­ний на основе этого знания. Овладение знаниями и фор­мирование суждений невозможны без использования ме­тодов логических преобразований и дедукции. Рациональ­ность пользуется однозначно определенными понятиями, которые включены в более широкую систему понятий. Та­ким образом, рациональность охватывает различные сфе­ры объектов, из которых могут быть выведены логические умозаключения. Следовательно, то, на чем сосредоточены эти сферы, определяется логикой, причинностью и согла­сованностью. Результаты рассудочного мышления убеди­тельны, доказуемы и постижимы.

Понятие общественного мнения, основанное на раци­ональности, кратко определяет Г. Шпайер: «Мнения по вопросам, представляющим интерес для нации, выражае­мые свободно и открыто людьми, не принадлежащими к правительству, которые считают вправе влиять своими мнениями или даже детерминировать действия, состав или структуру своего правительства»⁵. В этом случае связь между общественным мнением и рациональностью одно­значно прямая: они идентичны. В действительности — при условии, что пресса независима, — степень согласо­ванности между общественным мнением и опубликован­ным в средствах массовой информации превалирующим мнением весьма велика. Определение Г. Шпайера вклю­чает указание на явную функцию общественного мнения: оно связано с политикой; оно поддерживает правительст­во в формировании мнений и решений по политическим вопросам.

Значение общественного мнения как политического рассуждения в общественной сфере, как коррелята управ­ления⁶ сохраняет свою убедительность благодаря широко распространенному представлению, что само это понятие впервые появилось в XVIII столетии, в эпоху Просвеще­ния. Даже сегодня его все еще можно обнаружить в энцик­лопедиях и словарях во всем мире. Термин часто припи­сывается Жаку Неккеру, французскому министру финан­сов, который пытался добиться стабильности правитель­ственных расходов, несмотря на растущую волну обще­ственных беспорядков накануне Французской револю­ции⁷.

Первые попытки объяснить термин «общественное мнение» были предприняты в XIX в. Столкнувшись с раз­личной ролью общественного мнения в Англии и США в четвертой главе Американского содружества, Дж. Брайс ограничил понятие рамками рационального обсуждения противоречивых политических вопросов в условиях де­мократии. Р.Э. Парк, учившийся в Германии в начале XX в., оказался жертвой противоречий между Ф. Тенни­сом, своим руководителем в Берлинском университете (который пытался теоретически разработать понятие об­щественного мнения), и О. Шпенглером, автором книги «Закат Европы» (1918—1922), другим своим учителем, познакомившим его с концепциями социальной психо­логии. В то время социальная психология была сравни­тельно новой отраслью; ее возникновение (80-е годы XIX в.) связано с именами итальянского криминолога Сципио Сигеле, а также Гюстава Ле Бона и Габриеля Тар- да. В своей диссертации «Толпа и публичность» (1904), опубликованной в Англии в 1972 г., Парк попытался най­ти выход, приписав толпе чувства, а общественному мне­нию — разум. Общественное мнение является продуктом рассуждений, дискуссий, где обмениваются личными точками зрения, одна из которых в конце концов побежда­ет, а оппоненты бывают скорее побеждены, чем убеждены.

Согласно американским авторам монографии о Пар­ке⁸, работа над диссертацией утомила и разочаровала его. В этом состоянии Парк принял предложение вернуться в Соединенные Штаты и заняться преподавательской дея­тельностью в Чикагском университете. Пожалуй, даже се­годня сходная судьба может постигнуть авторов, стремя­щихся отождествить общественное мнение и рациональ­ность.

Пример распространенного метода изучения понятия дает Ф.Д. Вильсон в статье «Понятие общественного мне­ния», опубликованной в 1933 г. в журнале American Political Science Review. Он делит термин на две составляю­щие: «общественный» и «мнение», — затем анализирует отношения мнения и общественности, общественности и правительства, мнения и правительства. Эти отношения характеризуются идеей участия. Значение общественно­сти сведено к «совокупности лиц, имеющих право на уча­стие в правительстве»⁹. Давление такого общественного мнения представляется для правительства тяжкой ношей.

Спустя тридцать лет аналогичный подход продемонст­рировал Г. Чайлдс в своей книге «Общественное мнение: природа, формирование, роль» (см. с. 96). Чайлдс разде­лил упоминавшуюся нами неодкратно главу, посвящен­ную определениям общественного мнения, на исследова­ния в области «общественности», «мнения» и «степени их многообразия»; за ними следовали главы «Процесс фор­мирования мнения», «Качество мнений», «Носители мне­ний» и «Тематика мнений». Затем он дал историческую справку, охарактеризовав каждое десятилетие XX в. с точ­ки зрения проблематики общественного мнения и мето­дов влияния на него. Заключение Чайлдс посвятил по­пыткам измерения общественного мнения с помощью опросов через равные промежутки времени, предприни­мавшимся с начала 30-х годов. На этом его исследование заканчивается.

Из 50 собранных Чайлдсом определений обществен­ного мнения почти половину можно отнести к рациональ­ной концепции данного феномена. Дж. Т. Янг называет общественное мнение «социальным суждением осознаю­щего себя сообщества по вопросам общей значимости, вынесенным после рациональной и публичной дискус­сии»¹⁰. А.У. Халкомб определяет его как мнения, опираю­щиеся на значительное количество фактов, необходимых для рационального решения. Дж. А. Зауервайн при этом добавляет: «Было бы преувеличением считать, что в на­стоящее время общественное мнение, в интеллектуаль­ном смысле, существует где-то за пределами элиты»¹¹. Однако в этом хоре суждений слышится и нота отрица­ния: «Вероятно, это звучит несколько жестко, но не суще­ствует такой вещи, как общественное мнение, и необходи­мо только сдержанное понимание человеческой природы, чтобы показать, что такая вещь, как интеллигентное обще­ственное мнение, невозможна»¹².

Высокая оценка рациональности в западной цивилиза­ции не только разъясняет, почему выжило понятие обще­ственного мнения как рациональности, но и во многом проливает свет на тот факт, почему некоторые ученые счи­тают, что только механическое расчленение понятия и оп­ределение его слагаемых и связи между ними позволят уловить природу общественного мнения.

Понятие общественного мнения было и по-прежнему остается объектом достаточно квалифицированного изу­чения, как будто можно с помощью арбитров решить, быть или не быть понятию и какова его роль в будущей демократии. Эта тенденция проявилась уже в первой сис­тематической работе по данному вопросу — книге A. Jloy- ренса Лоуэлла «Общественное мнение и популярное пра­вительство» (1913). Автор ее говорит о том, что он считает «настоящим» общественным мнением и чем, следова­тельно, должно руководствоваться правительство: мнени­ями, которые сформировались в результате тщательного обсуждения. Определенный вес, считает Лоуэлл, имеют мнения лишь тех, кто поразмышлял над тем или иным вопросом. В дальнейшем он сужает свое определение, от­нося его только к тем вопросам, которые входят в компе­тенцию правительства; таким образом, религиозные воп­росы, например, исключаются как предмет обсуждения.

В начале 30-х годов с появлением метода репрезента­тивных опросов термин «общественное мнение» получил широкую распространенность. Люди с легкостью говори­ли об опросах общественного мнения, об исследованиях общественного мнения или новостях, сообщаемых Ежеквартальником общественного мнения — новым журна­лом, который начал выходить с 1937 г. Но были ли пол­ученные результаты исследований действительно тем, что называется «общественным мнением»? Как раньше, так и сейчас ученые часто уравнивают результаты опросов с об­щественным мнением. Стратегия развития теории обще­ственного мнения заключалась в создании рабочего опре­деления общественного мнения, основанного на инстру­ментарии и материалах эмпирического исследования, на­пример: «Общественное мнение выражает реакции людей и определенным образом сформированные суждения и вопросы при интервьюировании»¹³. «Общественное мне­ние — это не название какой-то вещи, а обобщение неко­торого класса вещей, которое при частотном распределе­нии статистического контекста дает представление о на­строениях или величинах, управляющих вниманием и интересами людей»¹⁴. «Сейчас, имея реальные результаты опросов общественного мнения, мы, несомненно, не пере­станем называть общественным достаточно глубоко про­анализированное распределение ответов»¹⁵. В юбилейной статье, посвященной 50-летию со дня выхода первого но­мера Ежеквартальника общественного мнения, Дж. Бе- ниджер сослался на «...вездесущее определение обще­ственного мнения как полученной в результате опроса суммы индивидуальных ответов», принадлежащее Аль­берту Голлину¹⁶.

Первым критически оценил сложившуюся в этой об­ласти ситуацию Герберт Блумер. В своей статье «Обще­ственное мнение и опросы общественного мнения» (1948) он подверг резкой критике «малочисленность, если не полное отсутствие обобщений относительно обществен­ного мнения, несмотря на огромное количество опросов общественного мнения».

Поражает отсутствие усилий или даже простого инте­реса со стороны исследователей опросов общественного мнения к идентификации объекта, который они, как пред­полагается, стремятся изучать, регистрировать, изме­рять... Их не интересует независимый анализ природы об­щественного мнения, чтобы судить, насколько использу­емые ими методы соответствуют этой природе.

Необходимо высказать несколько замечаний в адрес подхода, который сознательно ограждает себя от каких-либо соображений на этот счет. Я имею в виду узко опера- ционалистскую позицию, согласно которой общественное мнение состоит из результатов опросов общественного мнения. При этом, что весьма любопытно, результаты не­коей операции или использование некоторого инструмен­та рассматриваются как составные части объекта исследо­вания, вместо того чтобы добыть дополнительное знание об объекте исследования. Операционализацию превраща­ют в неуправляемую процедуру во имя объекта изучения; зато у нее появляются собственные цели... Все это, подчер­киваю, результаты узкой операционализации — как указа­но выше, вместо того чтобы просто разрешить или поста­вить вопрос о том, что означают результаты¹⁷.

Резко обозначив, таким образом, свою позицию, Блу- мер затем обращается к исследованию содержания, фор­мирования и функций общественного мнения в условиях демократии, умело выстраивая концепцию общественно­го мнения как рациональности с его явной нацеленностью на информирование политиков об установках функцио­нальных групп, составляющих общественные организа­ции. Его внимание направлено в первую очередь на груп­пы, объединенные общими интересами, — союзы, ассо­циации предпринимателей или аграрников, этнические образования. Блумер не говорит, почему эти группы по интересам и давление, которое они оказывают на полити­ков, могут быть названы «общественным мнением». Од­нако он убедительно демонстрирует роль этих группиро­вок и объединений в формировании мнений политиков, показывая в то же время, как самим политикам нужно ук­лоняться от их давления. Естественно, не все люди оказы­вают одинаковое влияние на процесс формирования мне­ния в обществе. Многие из них имеют высокцй статус, престиж в обществе, их отличает высокий уровень компе­тенции, они очень заинтересованные и увлеченные лю­ди, оказывают заметное влияние на других. В то же время есть люди, не обладающие ни одним из этих качеств. В ре­презентативных опросах с такими респондентами, чьи суждения и влияния имеют разный вес, обращаются оди­наково. Согласно аргументам Блумера, опросы не явля­ются методом, пригодным для выявления общественного мнения.

Те же аргументы, спустя тридцать лет, приводит и Пьер Бордье в эссе «Общественное мнение не существу­ет»¹⁸. На конференции американской Среднезападной ас­социации исследователей общественного мнения (Midwest Association of Public Opinion Research — MAPOR) в Чикаго в 1991 г. одно из заседаний было специально по­священо обсуждению европейских концепций обществен­ного мнения, материалы которого нашли отражение в се­рии последующих публикаций и International Journal of Public Opinion Research¹⁹. Были представлены теории об­щественного мнения, сформулированные Фуко, Хаберма- сом и Бордье. Все три основаны на предположении, что формирование мнения — это рассудочный процесс.

Несмотря на все возрастающий интерес к теориям ра­ционального выбора в политических науках и общую ув­леченность психологов когнитивными процессами, идее общественного мнения как рациональности, кажется, приходится все чаще занимать оборонительную позицию к концу столетия. Дж. Бениджер, например, ожидает появ­ления новой парадигмы вдоль этой линии обороны: «Если допустить, что установки как аффект зависят от сознания (знания и схемы), а также, возможно, от поведенческой предрасположенности, то коммуникация, которая изме­няет "только" сознание, так же важна для изменения уста­новки, как коммуникация с аффективными компонента­ми»²⁰. Действительно, многочисленные исследования об­щественного мнения показывают, что убедительная ин­формация может оказывать бол ее устойчивое воздействие на общественное мнение, чем просто убеждающие призы­вы. Дальнейшие разработки указанной парадигмы для лучшего понимания этого типа формирования и измене­ния общественного мнения, как ожидается, будут зани­мать центральное место на страницах FOR (Public Opinion Reaserch. — Ред.) в последующие 50 лет его существования.