— Я не интересуюсь такими вещичками, — высокопарно отвечала я. — У меня нет вредных привычек. И вообще: я ему про чудо волшебства, он мне про наркотики.
— Прости.
Мы снова на мгновение заткнулись: он, я и город под окнами — стало тихо-тихо, как перед бурей.
— Маша?
— Что?
— Закрой глаза, — прошептал Дэн мне на ухо неожиданно, и я подчинилась его словам, с одной стороны почувствовав неладное, а с другой предвкушая что-то очень приятное.
— Не ругай меня за это, — услышала я голос Смерча около собственной щеки — я поняла, что его лицо находится так близко, потому что чувствовала кожей его дыхание. Он еще чуть крепче обнял меня, а я повторила это вслед за ним.
Просто легкое прикосновение губ к губам — это все, что произошло этой ночью. Не могу сказать, сколько это происходило. Десять, или двадцать, или тридцать секунд — я не знала точного времени, потерявшись в неожиданном головокружении, а потом мы почти одновременно отстранились друг от друга, с обоюдной неохотой разжав крепкие и не совсем уже дружеские объятия. Оба задумались.
Всего лишь дурацкое мультяшное прикосновение губ, а как же много оно стало значить, просто не верится самой! А сколько нежности оно привнесло в мою очень-очень, без сомнения, ранимую душу!
— Смерчинский, ты решил таким образом отобрать все оставшееся у меня тепло? — поинтересовалась я ворчливо, не показывая виду, что ошеломлена.
— Да, — коротко ответил он, улыбнулся мне и направился в спальню. Я тут же зашагала следом за ним, предварительно закрыв окно, за которым началась мало-помалу буря: гроза, ветрище, косой дождь, все нарастающий гром.
— Я не привередлива, и гнать тебя на диван, как в фильмах, не буду, — отозвалась я, глядя, как он садится на диван. — Ты даже можешь раздеться.
|
|
— Спасибо. Ты добра ко мне. Ты тоже можешь раздеться, — без задней мысли произнес парень.
Однако мы, не раздеваясь, улеглись на мягкую широченную кровать. Он справа, я слева. И одновременно зевнули. О поцелуе, если его, конечно, можно было так назвать, не вспоминали, как будто бы это было что-то само собой разумеющееся.
И еще очень нежное… И такое теплое… что на душе становилось лучше. А ведь мне, как и Смерчу, тоже нужно это тепло — я это осознала впервые.
— Весело сегодня было, — задумчиво произнес он, уставившись в потолок.
— Весело… — эхом отозвалась я, пододвигаясь чуть ближе к источнику живого тепла. — А ты не будешь ко мне ночью приставать?
— Нет, — не стал он шутить на эту тему. Я разочарованно вздохнула.
— Тогда все, спи, зануда Смерчинская, — сказала я, не мигая, глядя в окно. Где-то далеко на востоке небо постепенно становилось светло-фиолетовым и даже чуть-чуть розоватым. Гроза только задела нас своим "рукавом" и бушевала где-то сзади.
— Спокойной ночи, Чип. Знаешь что?
— Что?
— Без тебя было бы не скучно, без тебя было бы плохо сегодня, — произнес медленным шепотом он и накрыл меня почти невесомым мягким одеялом до самого подбородка, на миг коснувшись своей щекой моей.
Тепло…
"Тепло! Тепло! Жару хотим!", — заявила наглая фиолетовая мысль, снующая в голове с плакатом, и быстро куда-то свалила, опасаясь репрессий.
Я растаяла, улыбнулась в подушку и, подозреваю, это улыбка не могла покинуть мое лицо до самого утра, удерживаемая совместными силами всех моих разноцветных мыслей-головастиков.
|
|
Орел сладко спал в уютом тепленьком, недавно свитом гнездышке, под боком смерча, воплотившегося в знакомого уже сокола, сильного и быстрокрылого.
Смерч забыл о существовании такой элементарной и очень нужной в быту вещи, как будильник…
Казалось, я только закрыла глаза, последний раз взглянув в окно, наполненное уже не только бархатными синими тонами, но и нежной розовой вязью из первых далеких лучей дневного светила, как мне вновь пришлось открыть их.
Гостиничный уютный номер был ярко освещен солнцем, которому полупрозрачные занавески явно не были преградой. Тишина торжествовала не только в этих четырех стенах, но и, казалось, во всем здании, словно оно стало вдруг ее резиденцией. Безмолвие и солнце были теми, кто разбудил меня: я привыкла, что утром вокруг всегда лишь темнота (не зря я заставила купить в свою комнату темные непрозрачные ролл-шторы!) и шум, с большим успехом производимый родственниками, собирались ли они на работу, или оставались дома.
Я распахнула глаза, потерла их ладонью, пытаясь сонать откуда-то взявшееся напряжение в них. Резко откинула от себя невесомое, но хорошо греющее одеяло, села, уперевшись руками в кровать позади себя, слегка осоловелым взглядом оглянулась по сторонам, сразу же вспомнив, где нахожусь, сладко потянулась, широко, как бегемот, открыла рот, чтобы не менее сладко зевнуть, как подавилась воздухом — место рядом со мной пустовало. Смерчинкий куда-то исчез, оставив после себя… да ничего не оставив!
— В своем репертуаре, гад, — пробормотала я, на всякий случай, пощупав место на постели, где он спал сегодняшней ночью. Нет, ничего, даже записки нет. Знаете, как в фильмах пишут своим дамам мужчины: "Спасибо за ночь, дорогая. Нам было хорошо вместе. Целую, я ".
|
|
А, может, Денис сейчас в гостиной, той самой, где находится банная стойка и красные диванчики?
Я вскочила и резво выбежала в большую комнату. Увы, она была пуста. Обход ванной комнаты, шикарной и красивой, как будто предназначенной для султана, а не для таких простых обывателей, как я, тоже ничего не дал.
С недовольным видом я уселась на тот самый красный диван. Голова слегка болела, и я ухмыльнулась про себя: сколько же мне надо выпить, чтобы испытать самое настоящее похмелье или, к примеру, забыть о том я делала всю ночь? Пришла к выводу, что, вероятно, много. По крайней мере, чтобы я несла такую чушь, как это вчера делал Сморчок, мне явно нужно бутылки две водки. Ну, я ему сегодня, как встречу, расскажу, то он вытворял вчера, он в обморок бухнется, неудачник!
Не скажу, что я сильно расстроилась, скорее, рассердилась, что этот шебутной парень, забыв о том, как весело и плодотворно провели время вчера, смылся вновь куда-то в неизвестном направлении. Главное, что он заплатил за сутки пользования номером, и на мои хрупкие женские плечи не будет возложена эта непосильная финансовая задача. Я ведь бедная-несчастная студентка… Студентка? Тут же в голове пронесся вихрем ряд ассоциаций, связанных с этим словом: "Студентка-студенчество-университет-учеба-пары-домашние задания-английский…"
— Английский! Его Королеву-мать!!
Я, как ужаленная в пятую точку жалом неизвестного чудовища, подскочила вверх, чуть не произнеся в слух нецензурное ругательство, отличо рифмующееся со словом "мать".
Сегодня же две пары ада на английском языке! И даже домашка у меня выполненная, вернее, списанная, есть, а я не в университете! Естественно, я люблю прогуливать и делаю это с удовольствием бесконечного лентяя, но в этом семестре иностранный мне прогуливать больше не желательно, а то экзамен я буду счастливо сдавать только следующей осенью! К тому же это едва ли не последние его пары.
Я бросила в замешательстве быстрый взгляд на настенные круглые часы с выгравированным на них львом-красавцем: пара начинается через двадцать минут!
Сердце выдало чечетку, явно подгоняя меня поспешить, разум заорал, как резанный, что я могу успеть или хотя бы приехать на английский с опозданием.
" Быстрее!! Быстрее!", — торопила меня добрая пара десятков плакатов моих постоянных спутников: мыслей-головастиков, которые от нетерпения переливались то черным, то красным цветами.
Я, с огромным сожалением окинув бар с халявными напитками прощальным взглядом, схватила брошенный на кресло рюкзак, в котором лежала драгоценная домашка по иностранному и, обувшись, кое-как завязав шнурки, бросилась вон из номера "люкс", на чем свет кляня Смерча за то, что из-за него я опаздываю на учебу. Себя я винить не очень любила — я и так у всех постоянно виновата.
Дверь с шумом захлопнулась: я услышала щелчок замка. Отлично! Номер не останется открытым.
Потыкав в кнопку вызова лифта пару раз и убедившись, что он сейчас, судя по электронном табло, болтается в районе первого этажа и ехать до меня будет еще долго, я тут же решила, что пешком, пожалуй, будет быстрее. Уже через десять секунд я неслась вниз, перескакивая сразу через две ступеньки и только чудом не скатилась с лестницы, пропахав их носом, где-то в районе второго этажа. Через пять минут я уже торчала на остановке, с тревогой всматриваясь в даль и выискивая глазами нужный автобус. Благо, остановка была совсем недалеко от здания гостиницы, а автобус подошел неприлично быстро.
Как же хорошо, что наш долбанный английский по расписанию стоит не утром, а днем… Не буду больнее на расписание грешить.
Они разминулись почти на минуту.
Створки лифта распахнулись, и Дэн шагнул в коридор, сжимая в руках большую мягкую игрушку-медведя: одного из многочисленных представителей серии популярныхTeddy Bears. Светло-серый медвежонок с трогательным взглядом был облачен в желтую майку с надписью: "Прости", и в самом ближайшем будущем готовился обрести первого в своей жизни хозяина
Смерч, быстрым, как и всегда, шагом, приблизился к двери номера 617, легко открыл замок, скользнул внутрь, тихо притворив дверь за собой и огляделся на всякий случай: не видит ли его милашка Чип, который, вернее, которая, может быть, уже проснулась. Мария явно принадлежала к категории сонь-сов, у которых период колебаний циркадных ритмов больше, чем 24 часа.
Да, его подозрения подтвердились: в холле ее не было, да и во всем номере стояла тишина, оттеняемая солнцем. Скорее всего, Чип так и продолжала спокойно спасть, повернув голову к окну, вцепившись в одеяло и ни на что не реагируя, как впавший в спячку медведь. Молодой человек в отличие от Марии, проснулся уже давным-давно: ранним утром, пробыв в объятиях Морфея всего пару беспокойных часов. И не потому что, был Жаворонком. А потому, что его организм решительно возжелал избавиться от вредного алкоголя. К Дэнву пришли их Высочества Тошнота, Слабость, Тремор и Головная Боль, а также множество других не слишком приятных признаков похмелья, посланных организмом для избавления от ацетальдегида и других токсинов.
Почти все время после пробуждения Денис, с трудом поглощая крепкое кофе, кажущееся невероятно горьким (от этого тошнило еще больше), мучился последствиями вчерашнего незапланированного приема энного количества алкоголя, подсунутого добрыми друзьями. Во врея "кофепития" ему позвонила мама Маши и, приняв его за Дмитрий, поинтересовалась, где ее непутевая дочь.
Стараясь, чтобы его голос выглядел бодрым, Дэн ответил, что Маша уже сейчас поехала в университет и сказала, что обязательно перезвонит от кого-нибудь из одногруппников. Выслушав праведное негодование Бурундуковой-старшей по поводу безответственности Марии, которая даже "родной матери позвонить не может, неблагодарная такая", а также поняв, что теперь девушка вообще никуда, кроме университета ходить не будет, он вновь припал к чашке кофе. Сам он, почти никогда не прогуливающий университет, решил, что сегодня явно там не покажется. И уже завтра будет решать вопрос по поводу того, что они с Чипом — пара. В этот раз его копания явно перегнула палку.
Да, друзья его не слабо подвели. Впрочем, у синеглазого брюнета и общей мечты девчонок государственного университета города были и очень приличные друзья. Один из них, после его тихого звонка — Дэн не хотел будить безмятежно спящую девушку, отобравшую ночью его законную половину одеяла и умудрившуюся пару раз пнуть — приехал на машине и привез пару проверенных средств облегчения мук для лиц, страдающих похмельным синдромом: в том числе жестокий и противный до омерзения Энтеросгель.
Средства более-менее помогли, хоть и не сразу. Дэн, с самым разбитым видом сидел в автомобиле друга, с огромным интересом глядевшего на Смерча, и молчал, то и дело подавляя в себе желание дотронуться до висков, в которых пульсировала злорадным колоколом боль, которая тоже, впрочем, под действием таблеток, потихоньку успокаивалась.
Друг, входящий в пятерку тех самых близких приятелей, выглядел на пару лет старше Дэна и совсем уже по взрослому солидно: строгий костюм, галстук, золотые часы, небрежно кинутый на заднее сидение портфель. Он попивал горячий, только что купленный кофе со сливками, и разглагольствовал с кривой улыбкой повидавшего уже все на свете человека, поглядывая на Смерчинского:
— Я привык к твоим некоторым странностям, друже, но сейчас ты можешь мне внятно объяснить, что ты делаешь в отеле, и почему ты вчера напился? Что случилось? Ты забыл, что с тобой делает алкоголь? Нет? Мотаешь головой? Я тоже думаю, что ты помнишь. А, да. Говорят, у тебя появилась какая-то супер-подружка? Ты разве не Князеву решил ммм… завоевать? Стоило мне уехать на пару дней, как я уже ничего не знаю о твоих делишках.
— Здесь моя подруга, — кратко отвечал парень, пытаясь понять, стало ли ему лучше или состояние остается прежним. — Вчера мы перебрали, поэтому решили поехать сюда.
— Перебрали? Тебе, друже, вообще даже в руки брать алкоголь не советуется. Перебирал он… Может, перевирал? — С сарказмом спросил водитель. — Я прилетел вчера днем, а из-за тебя вынужден уже сегодняшнем утром подрываться не свет, не заря и ехать к тебе с "лекарством". Значит, у тебя действительно подружка?
— Нет, она не подружка. — С отвращением посмотрел на кофе Дэн. — Она — друг. Как ты, Ланде или Черри, приятель.
— Девушка-друг. Друг. Девушка. — Словно пробовал на вкус слова молодой человек в строгом костюме. — Смерчинский, ты идиот? Как девушка может быть другом? А в отеле вы что делали? Дружили в номере? Кстати, что у вас за номер?
— Одноместный люкс, — хмуро сознался Денис.
— Дружили в одноместном люксе. Много надружили? Сколько раз за ночь?
— Заткнись, Игорь, — отмахнулся от друга страдающий похмельем. — У нас ничего не было и не будет.
На мгновение Дэн умолк, словно что-то вспомнив, слабо улыбнулся, и продолжал дальше:
— Чип — эта девушка в отеле — мой друг и партнер по борьбе за Ольгу.
— Ты сумасшедший, друже? На кой она тебе сдалась, эта Ольга? Я тебя вообще не понимаю. — Выразительно посмотрел на Смерча его приятель. — Ты больной, и после всего ты решил быть с ней вместе? Проверь! — Повысил голос водитель.
— Что проверить? — Не поняла начинающий потихоньку оживать брюнет.
— Мозг, проверь, на месте? Точно? Я думал, он улетел. Оставь ее в покое. Оставь. — Посоветовал с бывалым видом водитель.
— Я не могу, — тихо отвечал Дэн и неожиданно улыбнулся своему другу: легко, радостно, легкомысленно, только тот знал, что все эти улыбки по большей часть совершенно ненастоящие. — И не лезь, идет?
— Я-то не лезу. Меня вообще в городе почти не бывает. Я работаю…
— Yes, I know you are the big man on campus., - перебил его глумливо Дэн.
— …а ты пытаешься вернуть прошлое, парень. Только прошлое — это прошлое, и ты никогда не сможешь повернуть время вспять. Двигайся в будущее, не зацикливайся. Ты его не исправишь, так что пользуйся им. — Молодой человек вытащил дорогую серебряную зажигалку и сигареты. Затянувшись, продолжил, с некоторым сожалением и горечью глядя на Дэна. — Хотя, ты у нас с детства живешь в прошедшем времени. Тебе что-то втолковывать — дело гиблое.
— Не втолковывай, не порть себе нервы, Игорь.
— Ладно, оставим мисс Князеву в покое. Но если ты решил ее вернуть, то зачем стал встречаться с девчонкой из отеля? Ты у нас теперь новость номер один, местная знаменитость Смерчинский. Не успел приехать и пообщаться с народом, как все мне только и вторили, — парень умело кого-то передразнил, понизив голос. — "Ты знаешь, нас Смерч нашел подружку!". "Дэнв забыл прошлое!"
— Это адская случайность, — вновь улыбнулся Дэн. — Нас приняли за пару.
— Только, положим, остальные не знают то, что знаю я. — Продолжал дымит водитель. — Ты ведь повторяешься, Дэнни, так? Сейчас делаешь то, что когда-то давно делал, чтобы завоевать любимую девушку?
Темноволосый на миг замолчал, отвернувшись к в окну — и его друг заметил, глядя на отражение в стекле, что улыбка вновь сошла со смазливого лица Смерча, которое так привлекало девчонок. Однако, когда синеглазый повернулся к Игорю вновь, то выражением его лица вновь было прежним: живым, хотя и усталым — прием алкоголя все-таки сказывался на парне, губы изгибались в забавной полуулыбке, больше присущей мальчишкам.
— Ты прав. Но я действительно должен это сделать. — Денис пожал плечами. — Ничего плохого я не делаю. Серьезно, парень, — он взглянул в серьезные глаза друга. — Это временно, и скоро закончится. А пока я и мой друг пытаемся разбить к обоюдному счастью тандем Клара-Тролль.
— Кто это? — Полезли у Игоря глаза на пол. — Ты совсем свихнулся? Какой тролль Клара?
— Это два разных человека, — серьезно отозвался Дэн. — А Троллем мой Чип зовет Ольгу.
— Так, рассказывай мне все по порядку, троллелюб, — велел ему молодой человек. Дэн кивнул и слаженно и кратко пересказал все, что случилось с ним за последние дни. Его старший друг только головой качал.
Когда они закончили разговор, во время которого никто и них не разу не улыбнулся, и когда Лаки Бою, переставшему верить в то, что он действительно удачлив, стало немного получше, и бледность почти покинула его лицо, он решил распрощаться с не перестающим подтрунивать над ним Игорем,
Когда он отходил от автомобиля, то неожиданно повернулся к приятелю и тихо произнес:
— Знаю, что поступаю странно. Но она так на нее похоже — ты знаешь, как. И я не могу отказать: ни ей, не себе. Черт, я не в силах.
— Идиот! Тебе пора в дурку! — Прокричал ему вслед обладатель автомобиля и уехал, напоследок окинув высокую фигуру друга грустным взглядом. — Надеюсь, хотя бы в этот раз у тебя все будет хорошо. Нет, идиот…
Этих слов, Смерчинский, конечно, не слышал. Он, чувствуя себя уже не так паршиво, как утром, решил, что в силах прогуляться до рядом находящегося магазинчика подаркови купить для Бурундука что-нибудь в знак извинения за свое, возможно, не слишком адекватное поведение вчера ночью. Медведя он выбрал быстро: можно сказать, игрушка Тедди в желтой майке сама попалась ему на глаза, как только он оказался в магазинчике. Своей прошлой возлюбленной, которая, к его глубокому, искреннему сожалению, смешенному с дикой тоской, была теперь не с ним, парень выбирал подарки, даже самые маленькие, куда дольше, чем Марии. Для нее все находилось быстро и просто, для бывшей девушки — медленно, к тому же так бывало, что кое-что из подарков и сюрпризов приходилось ей не по вкусу, хотя она, сама Мисс Тактичность и Понимание (так часто называл ее Денис), не подавала виду и говорила: "Солнце, мне невероятно нравится — до нежности. Спасибо!". Она так и говорила: "до нежности", потому что сама была самой нежной. Наверное, так происходило потому, что Маша и его любимая принадлежали к разным кругам. Бурундук искренне, как ребенок, возрадовалась выигранной им в автомате игрушке. И пирожным в кафе — это Дэна невероятно веселило и умиляло одновременно. Действительно — как ребенок! Хотя…
"Вчера она мне ребенком не казалась. — Подумал он неожиданно и слегка закусил кожу на запястье, вспомнив, с каким теплом он обнял ее — как будто бы вернулся в прошлое. — Даже со своей Клубничной Феей. Милая девочка. Девушка. Да, девушка. С теплыми губами. Pretty girl. "
Он тряхнул головой, отгоняя воспоминание, и направился в сторону прикрытой двери, ведущей в спальню, где спала, оставленная в гордом одиночестве "pretty girl". То, что Мария уже бежала к автобусной остановке, Дэн не знал. Сейчас он знал только, что хочет подложить медведя к Марии под бок. Чтобы проснувшись, она первым делом увидела его улыбающуюся мордочку.
Смерч, у которого в глазах светилась абсолютно мальчишеская хитринка, бесшумно, как ниндзя, шагая, подошел к спальне, которую этой ночью они делили вместе, и осторожно приоткрыл дверь. Однако, вместо мирно спящий девушки, на которую ему понравилось смотреть, и которую он обнимал вчера, парень встретил только лишь пустоту. Взгляд синих глаз из беззаботного стал невеселым, улыбка погасла, и на мигу даже солнце стало светить менее ярко, чем раньше.
— Oh my God!!! Where are you, little chipmunk? Ты где? Маша? Маша?
Кровать была абсолютно пуста, если не считать одеяла — но оно и то наполовину свалилось на пол. Плюшевый Тедди едва не упал вслед за одеялом, но одной лапой удержался за ладонь Смерча.
— Невезенье. — Проговори он сам себе, чувствуя себя неожиданно преданным. — Даже записки не оставила.
Медвежонок расстроился вместе с ним: он очень хотел найти хозяйку, и теперь выглядел нечастным: как обманутый ребенок, которому обещали подарить на Новый Год ту самую классную машинку с радиоуправлением, а взамен он получил нелюбимую книжку.
"Может, она в душе? Выйдет сейчас обнаженная или в полотенце, и попадет ко мне, — подумал он внезапно, проведя пальцем по губам, — нееет, тогда я себя сдержать не смогу. И Игорь будет прав насчет нашей межгендерной дружбы. К тому же у нее таки… все, стоп. Думаю не о том.". Однако шум воды не слышался и Дэн тут же отверг эту версию, заприметив, что где-то в глубине его сознание мелькнул червячок сожаления.
Парень обошел весь номер: Чипа негде не было, она явно не пряталась и, скорее всего, убежала, не забыв захватить с собой рюкзак, из которого выпала какая-то тетрадь с криво исписанными страницами. Молодой человек, вытащив ее из-под кресла, тут же пролистал несколько страниц. Тетрадь по английскому языку, в которой было столько ошибок, сколько у самого Смерчинского не было за пару лет обучения на факультете иностранных языков. Девочка пытается учить усложненный для искусствоведовиностранный, не зная при этом основ.
— И куда ты делась, партнер? — задумчиво произнес молодой человек, явно расстроенный тем, что его сюрприз не удался. Он закинул рюкзак за плечи и вновь медленным взглядом обвел комнату, поглаживая слегка помятую тетрадь. Или домой, или на учебу: одно из двух. Телефона у нее нет, никто позвонить и сообщить о чем-то важном не может. Парень прикрыл глаза, вспоминая недавно увиденное им расписание пар Бурундука. Судя по всему, сегодня у нее должны были быть две пары английского языка. Кажется, у Марии с ним проблемы — иначе бы она просто-напросто прогуляла его. Только тетрадь с домашней работой, явно у кого-то впопыхах списанной, глупышка забыла.
— Ты стался без хозяйки, парень, — невесело обратился к игрушке парень, — и я, кажется, вновь остался один. Обидно, так?
Медвежонок молча согласился, что, да, это так, и едва не заплакал от обиды. Дэн с ногами забрался в кресло, опустив голову на светло-серое мягкое туловище Тедди, лежащего у него на коленях.
— И куда она пропала? Думаешь, помчалась в универ? — Задал он вопрос своему игрушечному собеседнику. Тот не ответил: Тедии молча глотал слезы, и даже несколько успокаивающих по мягкой голове поглаживаний ладони Дэна не помогли ему успокоиться.
В дверь постучали, и Смерч, вскоив, тут же открыл ее, надеясь, что это все-таки вернулась Маша, но его вновь ждало разочарование — за порогом стояла горничная, привезшая заказанный им завтрак в номер. Дэн, знающий, что больше всего Чип любит сладкое, выбрал ей едва ли не половину "сладкого" ассортимента, хотя его самого от любого вида еды до сих пор тошнило. Не зря Смерчинского девушки все-таки называли заботливым.
— Здравствуйте, вы заказы… — Начала, было, работница отеля, но Дэнни, которому только что в голову пришла мысль о том, что он не должен бездействовать, перебил ее:
— Прошу прощения, завтрак больше не нужен.
— Но вы оплатили его, — растерялась молодая женщина.
— Да, я знаю. Не могли бы вы взять все это себе? — С просящей улыбкой спросил парень. — Наверное, будет жалко, если пропадет.
— Но… — хотела что-то сказать горничная в ответ, однако Смерч вежливо отодвинул ее в сторону и в мгновение ока оказался около лифта. Электронное табло показывало, что лифт только спускается к третьему этажу, поэтому Денис не стал ждать и, решив спуститься для экономии времени по лестнице, так же, как и Маша, бросился в ее сторону. Единственное, в шнурках он не путался, и падать не собирался. И даже медвежонка не уронил,
Оказавшись у стойки, он уточнил, не видела ли его ночную светловолосую спутницу администратор Ирина, которая очень обрадовалась появлению молодого человека и тут же начала кокетничать — Дэну, не смотря, на то, что Ирина понравилась ему, прервал работницу отеля, вновь задав вопрос. Надув пухлые губки, Ирина сообщила, что да, видела, как девушка вылетала из отеля, как ошпаренная. Не дослушав ее, Смерч тоже выбежал вон из отеля и, не долго думая, направился к остановке, напоминая прохожим настоящий ветер. Естественно. Маши там уже не было. Зато именно там медвежонок неожиданно нашел своего хозяина. Кареглазый белокурый мальчуган лет пяти, стоящий на остановке вместе с мамой и крепко держа ее за руку, восхищенным взглядом уставился на игрушку, которую озирающийся Дэн продолжал держать. У мальчишки даже рот приоткрылся, пока он разглядывал светло-серого медвежонка: тот ему явно очень понравился. Смерч заметил ребенка тут же, мягко улыбнувшись ему, протяну Тедди вперед.
— Бери, его зовут Бурундук, — сказал Дэн, на корточки присаживаясь перед малышом. Тот, не поверив своему счастью, протянул руки в медведю, а потом опустил их.
— Бери, бери, — подбодрил его парень. — Он будет тебе хорошим другом.
— Дгугом? — не выговаривал звук "р" мальчик. — Бугундуг?
— Да, точно. Твой друг-Бурундук. — Рассмеялся Денис. — Бери его себе и оберегай. Хорошо?
— Хогошо. — Мальчуган все-таки крепко обхватил большую игрушку и прижал ее к себе и сказал:
— Спасибо, дяденька.
— Меня зовут Смерч.
— А меня Илья. — Тут же вежливо представился мальчик. Дэн потрепал его по волосам и, встав, еще раз напомнил маленькому товарищу:
— Береги его! Точнее, ее. Малыш, это девочка, хотя и зовут ее Бурундук. Девочка Бурундук.
— Я буду, буду бегетать девочку Бугундука. — еще плотнее прижал медвежонка ребенок. Он был счастлив. И не обращал внимания на то, что слово "оберегать" в его устах стало каким-то подозрительным "бегетать".
А когда мама белокурого мальчика, болтающая по телефону и не знающая, что происходит с ее сынишкой, обернулась на мальчика, то с огромны удивлением заметила в его руках большую и дорогую плюшевую игрушку.
— Это откуда? — только и смогла сказать она.
— Дядя Смегч подагил. — Ответил ей мальчик.
— Кто-кто?
— Дяденька Ветег, — важно пояснил ее сын. — Сын Деда Могоза.
А довольный отчасти Дэн поймал такси. Детей он все-таки любил — чаще куда больше, чем взрослых.
Уже сидя на заднем сидении старенькой синей иномарки, в салоне которой тихонько играло радио "Шансон", Дэн решительно набрал номер телефона Черри — вспомнил, что давно не видел друга. Да и второго друга — Ланде, тоже не видел, оба приятеля загадочно пропали. До Черри Дэн не дозвонился: тот находился вне зоны доступа. Зато до Ланде ему дозвониться удалось. И после десятого гудка трубку подняли.
— Эй, чувак, вы где пропали? Знаете, какие у меня неприятности? — начал Смерч, но осекся — в трубке послышался густой бас, который никак не мог принадлежать утонченному Ланде.
— Неприятности? — Пробасил кто-то невежливый. — Другу звонишь? Так вот у него неприятности, это да. Не у тебя.
— Вы кто? — Спросил Смерч, тут же почувствовав неладное. — Представитесь.
— Старший инспектор ДПС Угрев. — Не без злорадства сообщил бас. — А дружки твои, парень, сейчас в "обезьяннике" сидят.
— Где? — переспросил Смерч, вспомнив вдруг, что вообще-то отдавал свой любимый "Выфер" в руки Черри.
— В Караганде. Умники твои друзья, без шлемов катались: и водила, и пассажир, без прав и на недозволенной законом скорости.
— А в обезьянник их за что? — Не понял юмора Смерч. — За управление мотоциклом или перевозка на них пассажиров без мотошлемов, насколько я помню, полагается штраф.
Мотоцикла ему жалко не было, а вот с парнями дело обстояло по-другому.
— За оскорбления работников органов правопорядка при исполнении, а также за сопротивление при задержании. За это и сидят, голубчики, — услышав про штраф, отозвался милиционер.
— "Статья 192.1. Оскорбление работника милиции или народного дружинника…Оскорбление работника милиции или народного дружинника, а также военнослужащего в связи с исполнением этими лицами возложенных на них обязанностей по охране общественного порядка — наказывается лишением свободы на срок до шести месяцев, или исправительными работами на срок до одного года, или штрафом до одного минимального месячного размера оплаты труда", — тут же процитировал по памяти Смерчинский.
— Вот именно, исправительные работы…на год, — явно не так хорошо знал закон милиционер. — А ты… вы что, юрист?
— В душе всегда хотел стать адвокатом. Чтобы защищать невиновных. — Отозвался Дэн. Ему ничего не оставалось, как ехать и вызволять на волю ребят. — Назовите отделение и адрес, по которому располагаетесь. Я заплачу штраф.
Старший инспектор с неудовольствием подчинился. Почему-то он уверился в том, что человек, с которым он только что разговаривал по телефону — юрист. А "юрист", у которого все еще не прошла голова, и кружилась от поездки на авто еще сильнее, только тяжело вздохнул: Черри, дурной придурок, становился завсегдатаем разного рода "обезьянников" и отделений милиции. Теперь еще и Ланде с собой прихватил — теперь тот еще больше возненавидит панка. Смерчинский тяжело вздохнул: все шлонаперекосяк, а он привык, что жизнь была более гладкой и праздной.