На Русском Севере переплетены русские и нерусские («чудские») названия рек, поселений. Задолго до славян здесь жили, сменяя друг друга или соседствуя, прибалтийские и волжские финны, саамы, пермяне-коми и северофинны. «Наиболее поздним чудским населением на Севере были прибалтийско-финские племена – карелы и вепсы», – отмечает археолог и историк А.А. Куратов. Прибалтийско-финская колонизация произошла незадолго до продвижения в Поморье славянских племен, частично, вероятно, и одновременно с ними. Такие названия как Едома, Тядима, Тойма, Лудонга, Евда, Пермогорье свидетельствуют об истории заселения Севера. В нашем крае, на юго-востоке Заволочья, среди нерусских названий преобладает северо-финская топонимика, связанная с языком мери (например, корень ягр-, яхр,- камень, перекат: Ягрыш, Ягрема, Яхреньга, Ягры – остров каменистый, к которому затруднен подход), с языком коми-зырян – топонимы на -жа; (Войважа – приток реки Вашки и др.).
Для Черевковской волости характерны типично славянские названия, об этом свидетельствуют и материалы писцовых книг, поднятые В.А. Пономаревым. Так, славянские племена, осваивая побережье реки Двины, не могли не отметить ее изгиба, излучины – «черева ». Это значение слова «черево» – изгиб, излучина реки отмечено в словаре А. Подвысоцкого [Словарь областного Архангельского наречия в его бытовом и этнографическом применении. СПб, 1885]. В «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля так же указывается: «черево – все, что выпятилось дугой, горбом, что выпучилось пузом. Черево реки, арх. изгиб, излучина, локоть, колено».
Привлекая материал родственных индоевропейских языков, ученые указывают на происхождение этого слова от древнего корня *ker- [ кер ] – «резать», который можно обнаружить в греческом: keiro- [ кейро ] – режу, русском диалектном названии серпа – орудия для срезания злаковых: черв, древнерусском слове «чьрта » – «резец» (сравни современные: черта, чертить).
Таким образом, древнейшим у слова черево / чрево выступает значение «вырезанные внутренности животного», «потроха, вырезки». Развитие значения шло по такой схеме: «внутренности – место, где находятся внутренности – живот, чрево». В живой народной речи возникло образное значение: «черево – все, что выпятилось дугой, горбом, в том числе изгиб (кишка) реки». Итак, «Черевково» происходит от «черева» и буквально значит «на изгибе, при излучине реки».
Родная деревня В.А. Пономарева и моего отца Алсуфьева Николая Прокопьевича – Борановщина (Барановщина), получила название от фамилии Борановы. Переписные книги XVII-го века называют дворохозяев Борановых «на истоке» (речки Неводницы?) и «над озером Ериловом» (бывшая деревня Тющенская и дворы рядом с нею). Фамилия же, вероятнее всего, связана с прозвищем Боран (баран) – упрямый, своенравный человек.
Часто удивляет название моей второй родной деревни Блёшково, куда мы переехали с Барановщины, когда мне было пять лет. Думаю, я доискалась до первоначального смысла этого названия. Как все топонимы, оно возникло исторически и связано с корнем бъл-, бел-, бьл-: при освоении земли так могло быть отмечено «белое», чистое, пустое от леса, кустарника место. Первоначально оно звучало как Бьльшкино: в начальном слоге редуцированный «Ь» звучал слабо, к концу XIII-го века этот звук в слабой позиции выпал, а в ударном слоге стал звучать как гласный полного образования «Е». В XIII – XIV веках в русском языке действовал другой фонетический закон, по которому «Е» под ударением переходило в «О» (сестра-сестёр, жён, берёз), в итоге стало звучать Блёшково или Блёшкино. Итак: Бьльшкино – Блешкино – Блёшкино (Блёшково), т.е. Блёшкино – то же Белешкино. Блешкино – белеет, Маниха – манит, влечет, Ериха, Ерилово – ярые, Катище, Неводница – тоже понятны русскому человеку, отражают его картину мира.
2002 г.
Э.Н.Осипова
В коллективной монографии «Языковая картина мира поморов». Архангельск: Поморский ун-т, 2010. 369 с.
К ИСТОКАМ НЕКОТОРЫХ НАЗВАНИЙ ПОМОРЬЯ (стр. 241–247)
Названия мест, географических объектов – топонимы – вызывают интерес прежде всего как слова, отражающие историю материальной и духовной культуры народа. Топонимика любого края связана с его историко-культурным развитием. Для северной топонимики характерно переплетение славянских и финно-угорских названий: задолго до славян здесь жили, сменяя друг друга или соседствуя, прибалтийские и волжские финны, саамы, пермяне-коми и северофинны, самым поздним населением Севера, часто называемым чудским, чудью заволочской, чудью белоглазой, были карело-финские племена – карелы и вепсы. Прибалтийско-финская колонизация произошла незадолго до продвижения в Поморье славянских племен, частично, вероятно, и одновременно с ними. О совместном проживании чуди и русских переселенцев свидетельствуют письменные документы, археологические находки («печища»), фольклорные предания («чудь в землю ушла», не желая креститься, принимать другие обычаи). Время продвижения племен и отношения разных племен не могли не наложить отпечатка на существующую совокупность топонимов края. Одни названия оставались в языке славянских племен, другие исчезли вместе с племенами, ассимилировавшимися с русскими, третьи – адаптировались в русском языке. Многие названия, оставленные пранасельниками поморского края, уже фиксировались в древнерусских письменных документах. Так, известный исследователь топонимов Русского Севера А.К. Матвеев приводит пример топонима Тойма, который в форме Тоима упоминается в Уставной грамоте 1136 года [3]. Понятно, что этимология подобных названий была затемнена, может быть, даже для древнерусского периода развития языка (до XIV века).
Через все повороты судьбы, истории проносит народ свой язык, веками хранит те первородные слова, в которых выражены его миропонимание и
мироощущение, его «дух» [1], материальная и духовная деятельность. Естественным образом мировосприятие тесно связано с ландшафтом, особенностями местности, а их названия, в свою очередь, оказываются связанными с определенными трудовыми действия человека.
Почему наша главная река носит название Двина? Название – субстрат или же славянское? (Есть же еще и Западная Двина, Двинá – приток Десны в Черниговской области, Двиноса (польск. Dzwinosa – в бассейне Немана) и в других областях). М. Фасмер приводит существующие этимологии названия и склоняется к тому, что это древнее индоевропейское название, восходящее к корням со значением течет, родник, ручей, бежать, быстрый (а не от двигать, как полагают иногда). Но переводчик Словаря О.Н. Трубачев включал в некоторые словарные статьи дополнения, носящие характер научных комментариев и новых этимологий. Так, о названии Двина он приводит мнение Блесе («Studi baltici», 1952), «…который возводит русское Двина к балтийскому первоисточнику, а (Северная) Двина объясняет иначе – как родственное русскому два » [8, т. 1, с. 488]. Река Двина не имеет своего истока, она образуется при слиянии двух рек (Малой Двины и Вычегды), а Малая Двина также начинается при слиянии двух рек (Сухоны и Юга – заметим, оба названия со славянскими корнями).
Корень названия явно связан со значением два, а часть - ин- возможно понимать как суффикс (показатель основы - и- и суффикс - н -) со значением отношения к чему-либо. В словаре В.И. Даля зафиксированы наречия двирėдью, вдви́редь в значении «в два ряда или раза, вдвое, удвоенно »: свивать, ссучивать нить, веревку вдвое. В глазах двирėдит или двирėдится, двоится. Двирėдка, пряжа, ссученная в нитку [2, т. 1, с. 419]. Следовательно, Двина – это удвоенная. Так ландшафт становится не просто средой жизни, складывающейся культуры засельников, но и непреходящим свидетельством их языкового сознания, духовной ценностью. Собственная, человеческая деятельность переносится на окружающий мир, его части, явления.
Географические объекты – всегда часть ландшафта, но их названия – яркое проявление народного творчества, «народное поэтическое оформление страны», отметил К. Паустовский. Возьмем названия двух крупных населенных пунктов Красноборского района – Красноборск и Черевково.
Красноборск, первоначально Красноборский погост. В Писцовой книге 1677–1678 гг. указывается: «В том же стане списан Красноборский погост на реке Двине. На погосте же бобыльские дворы…». В 1780 году селение числилось городом Красноборском. Довольно прозрачное поэтическое название. Поселение Красный Бор – на высоком правом берегу Северной Двины, вокруг красивый, прекрасный, великолепный сосновый бор, одним словом, красный. Замечательны боры-беломошники до сих пор на левом тоже крутом берегу реки.
Не столь прозрачно происхождение топонима Черевково. Не одна легенда бытует у черевковцев: объясняют и от «черепки» (разбился, мол, у торговца на этом месте, высоком угоре, воз с горшками, одни черепки остались), и от «церковник » – место, где рубили лес для постройки церкви в этом поселении. А разгадка смысла названия кроется в обозначении места расположения села: на изгибе, на излучине реки. Старицы, большой заливной луг на левом берегу у Черевкова – свидетельство того, что Северная Двина здесь круто поворачивала к западу, образуя изгиб, «кишку». На высоком берегу поворота, изгиба, угоре и возникло поселение.
«Словарь областного архангельского наречия» А.О. Подвысоцкого включает слово черево в значении изгиб, излучина реки со ссылкой «шенкурское» [5]. В.И. Даль, указывая у слов черево, чрево значение «брюхо, живот, брюшная полость», приводит (после знаков //*) и переносное значение: «Черево, все что выпятилось дугой, горбом, что выпучилось пузом. Черево реки, арх. изгиб, излучина, локоть, колено» [2, т. 4, с. 590]. М. Фасмер, завершая словарную статью со словом черёва, указывает: «Диалектное черёво «изгиб, излучина реки», шенкурск. (Подв.), может быть объяснено из значения «кишка»» [8, т. 4, с. 337].
И.И. Срезневский приводит слова черево, чрево и чрĕво, чрĕвъ и отмечает у слова чрĕво во множественном числе значение внутренности [7, т. 3, ч. 2, столб. 1500, 1536, 1537]. А.Г. Преображенский в «Этимологическом словаре русского языка» также дает слово черёво, во множ. числе черёва со значениями «живот, брюхо» и «внутренности, требуха». Эта этимология подтверждается славянскими соответствиями: польское trzewia [тшėвя] – внутренности (множ. число), болгарское червó – кишка, чешское streva [стршėва] – кишечник, кишки (множ. число), белорусское чėревки – потроха и т.д. В диалектах русского языка слово черева / черёва также имеет значение «внутренности, кишки, потроха». [4, с. 90–91]. Толковые словари современного русского языка АН (4-х томный и 17-ти томный) приводят слово черево как устаревшее и областное в двух значениях: 1. То же, что чрево: живот, брюхо, утроба и 2. Кишки, внутренности.
Почему внутренности получили такое наименование – черева? Ю.В. Откупщиков, известный этимолог, привлекая материал родственных индоевропейских языков, раскрывает «значительную древность рассматриваемого слова». Анализ этого материала показывает, что чрево образовано от общеиндоевропейского корня * ker- [кер-] «резать», который можно обнаружить в таких словах, как греческое keiro [кейро] – «режу», русское диалектное черв – «серп», древнерусское чьрта – «резец» и др. [4, с. 90].
Таким образом, древнейшим у слова чрево оказывается значение «вырезанные (выпотрошенные) внутренности животного», «потроха», «вырезки». Так анализ этимологии слова чрево /черево свидетельствует о том, что его исходное значение было связано с деятельностью человека, с глаголом, обозначающим действие человека. Названия многих реалий указывают на то, как ими пользовался человек, чему они служили (мыть и мыло, шить и шило (без него не проткнешь шкуру, из которой шили «одежду»), рубить, подрубать и рубило, рубашка). Родственником слов чрево, черв, черта оказывается слово кора – ведь ее надо срезать, чтобы изготовить из нее обувь, мочало, кровлю и т.д. Чередования гласных е/о в корне повлекло за собой и чередование согласных к/ч; общеславянское родство черв- /кор - несомненно, хотя разошлись не только звучание, но и значения слов, образованных от этого корня: чрево и кора.
Развитие значения слова черево шло, таким образом, по следующей схеме: «то, что надо вырезать», «вырезанные (выпотрошенные) внутренности животного, потроха, вырезки» ––– «место, где находятся внутренности» ––– «живот, чрево» [4, с. 90–91]. Далее с очевидностью можно предположить, что в народной речи произошло расширение этого значения, возникло значение-образ: «черево – все, что выпятилось дугой, что выпучилось пузом» (В. Даль), в том числе в северных диалектах черево реки – «изгиб, кишка реки». Так что топоним Черевково образован от «черево», основы черев- с помощью суффикса - ов - и буквально значит «стоящий на изгибе реки, при ее излучине», «там, где река выпучивается дугой, образуя кишку».
На первый взгляд этот образ черево может показаться не очень поэтичным (сравни: излучина, лукоморье – поворот, изгиб реки, взморья сравнивается с изгибом лука), но, думается, в нем отразилось олицетворение нашими предками природных сил: река режет берег, срезает свой путь, делает поворот, изгиб.
Кстати, еще одно Черевково есть в Сибири, которую осваивали наши предки, предприимчивые поморы (был же и Ново-Архангельск в Северной Америке, Калифорнии).
Многим кажется интересным и удивительным название моей родной деревни, куда мы приехали, когда мне было пять лет, – Блёшково / Блёшкино. О возможных истоках этого топонима пыталась узнать у К.П. Вольского, энтузиаста-краеведа, у Л.П. Комягиной, ученого-диалектолога. Как все топонимы, оно возникло исторически и, думается, связано с общеславянским корнем бьл-, бел-, бĕл-: при освоении земли или ее расчистке так могло быть названо чистое, белое место. Дома деревни расположены вдоль проселочной дороги (теперь это трасса Котлас – Архангельск), и оба ее конца отмечены широкими и глубокими оврагами с ручьями, примерно от середины деревни идет еще один глубокий и каменистый овраг, более чистый, с известняковыми отложениями. Это обстоятельство и могло послужить основанием для названия деревень: Верхнее Блёшково и Нижнее Блёшково. Первоначально название звучало как Бьльшкино, в начальном слоге редуцированный [ь] звучал слабо, к концу XIII века звук в слабой позиции выпал, а в ударном слоге стал звучать как гласный полного образовагия [е]. В XIV–XVI веках в результате действия другого фонетического закона – перехода [е] в [о] топоним стал звучать как Блёшкино. Так что Блёшкино то же Белешкино.
В окрýге села Черевкова многие топонимы славянского происхождения: озеро Кати́ще (Черевково и расположено на его высоком берегу), озеро Ерилово (старицы), луговые речки Ериха, Неводница, Маниха. Ериха – от «ярая», крутая, быстрая речка, на ней работала мельница. Маниха – от «манит, заманивает», извилистая, с пересыхающим истоком неподалеку от берега Двины и устьем в Ерилово (на ней тоже была мельница почти до 30-х годов прошлого века).
Так складывались элементы языковой картины мира поморов: «языковое сознание» [1] человека в обозначениях окружающего, жизненных реалий часто отталкивалось от характера его трудовой деятельности, от внешних признаков, сходства обозначаемого. Психологической формой связи названия и значения выступала метонимия по одновременности или последовательности.
Примечания
1. Гумбольдт В. фон. О различии строения человеческих языков и его влиянии на развитие рода человеческого // В. фон Гумбольдт. Избранные труды по языкознанию. М., 2000.
2. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. М., 1955.
3. Матвеев А.К. Архангельская русская топонимия на северо-востоке Европейской части СССР // Вопросы языкознания. 1987. № 2.
4. Откупщиков Ю.В. К истокам слова. М., 1968.
5. Подвысоцкий А.О. Словарь областного архангельского наречия в бытовом и этнографическом применении. СПб., 1885.
6. Преображенский А.Г. Этимологический словарь русского языка: в 2 т. М., 1959.
7. Срезневский И.И. Словарь древнерусского языка: в 4 т. Репринтное изд. М., 1989.
8. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. М., 1964–1967.