Певара моргнула. – Конечно ты преувеличиваешь.
– Я показал бы тебе, если мог, – Он казался абсолютно честным. Или он говорил правду, или его вера происходила из‑за его безумия. Она осталась тихой, не уверенной, как отнестись к этому.
– Все в порядке, – сказал он. – Я знаю, что есть… вещи неправильные со мной. С большинством из нас. Ты можешь спросить других о моих вратах. Не без оснований Котерен называет меня мальчиком‑слугой. Потому что единственная вещь, к которой я способен, это перемещать людей из одного места в другое.
– Это – замечательный Талант, Андрол. Я уверена, что Башня хотела бы изучить его. Интересно, сколько людей родилось с ним, но никогда об этом не знало, потому что плетение для Перемещений было неизвестно?
– Я не иду в Белую Башню, Певара, – сказал он, ставя акцент на Белой.
Она изменила тему. – Ты тоскуешь по Перемещению, и все же не хочешь покинуть Черную Башню. И какое значение имеет тогда тер'ангриал?
– Врата были бы… полезны, – сказал Андрол.
Он думал о чем то, но она не могла ухватиться за мысль. Быстрая вспышка изображений и впечатлений.
– Но если никуда не идти… – возразила она.
– Ты была бы удивлена, – сказал он, поднимая свою голову, чтобы заглянуть через подоконник на улицу. На улице моросило; дождь наконец ослабел. Небо было все еще темным. Рассвет не наступил бы еще в течение нескольких часов. – Я жил… экспериментируя. Пробовал некоторые вещи, и не думаю, что кто‑либо еще когда‑либо пытался.”
– Я сомневаюсь, что это – вещи, которые никогда не пробовали, – сказала она. – У Отрекшихся был доступ к знаниям Эпох.
– Ты на самом деле думаешь, что они могут быть замешаны в наших делах?
– А почему нет? – спросила она. – Если бы ты готовился к Последней Битве и требовалось удостовериться, что твои враги не могли бы сопротивляться тебе, то позволил бы урожаю направляющих тренироваться вместе, учить друг друга и стать сильней?
– Да, – сказал он тихо. – Я позволил бы, а затем украл бы их.
Певара закрыла рот. Это был вероятно прав. Разговор об Отрекшихся обеспокоил Андрола; она почувствовала его мысли, яснее, чем прежде.
Эта связь была неестественной. Ей нужно избавиться от нее. После этого она не возражала бы иметь его должным образом связанным с ней.
– Я не буду брать на себя ответственность за эту ситуацию, Певара, – сказал Андрол, снова глядя наружу. – Ты первой связала меня.
– После того, как ты предал доверие, которое я оказала тебе, предложив круг.
– Я не причинил тебе боль. Что ты ожидала от произошедшего? Разве цель круга не была, чтобы позволить нам присоединяться с нашей силой?
– Этот аргумент бессмыслен.
– Ты только говоришь это, потому что проигрываешь. – Он сказал это спокойно, и он чувствовал себя также спокойным. Она сообразила что Андрола трудно вывести из себя.
– Я говорю так, потому что это верно, – сказала она. – Ты не согласен?
Она почувствовала его улыбку. Он увидел, как она взяла контроль над разговором. И. помимо улыбки, он на самом деле был поражен. Он думал, что ему нужно научиться тому, что сделала она.
Внутренняя дверь в комнату со скрипом отворилась, и заглянула Лейш. Это была седая женщина, круглая и приятная, необычная пара для угрюмого Аша'мана Канлера, за которым она была замужем. Она кивнула Певаре, указав, что прошло полчаса, потом закрыла дверь. Канлер по сообщениям связал женщину, сделав ее… что то вроде? Женщиной Стражем?
Все было наоборот с этими мужчинами. Певара предположила, что понимает причину того, чтобы связать супруга, единственно в утешении знанием месторасположения другого, но чувствовала для себя неправильным использовать связь столь прозаичным способом. Это было атрибутом Айз Седай и Стражей, но не жен и мужей.
Андрол смотрел на нее, явно пытаясь сообразить, о чем она думает, – хотя эти мысли были достаточно сложны, чтобы ему удалось их понять. Такой странный человек, этот Андрол Генхальд. Как же он совмещал в себе смесь решимости и неуверенности, как две нити, переплетенные вместе? Он делал то, что нужно было сделать, одновременно беспокоясь, что не должен быть тем кем являлся.
– Я и сам не понимаю как, – сказал он.
В то же время он был взбешен. Как он стал настолько хорош в понимании того, о чем она думала? Она все еще должна была словно на ощупь пытаться понимать его мысли.
– Можешь подумать это еще раз? – спросил он. – Я не уловил смысл.
– Идиот, – пробормотала Певара.
Андрол улыбнулся, затем снова посмотрел через подоконник
– Ещё не время, – сказала Певара.
– Ты уверена?
– Да, – сказала она. – И если ты постоянно будешь выглядывать, то можешь испугать его, когда он действительно придет.
Андрол неохотно снова присел.
– Теперь, – сказала Певара. – Когда он придет, ты должен позволить мне взять инициативу на себя.
– Мы должны соединиться.
– Нет. – Она не окажется в его руках снова. Не после того, что случилось в последний раз. Она вздрогнула, и Андрол взглянул на нее.
– Есть очень веские причины, – сказала она, – для того, чтобы не соединяться. Я не хочу тебя обидеть, Андрол, но твои способности не достаточно большие, чтобы был в этом смысл. Лучше чтобы нас было двое. Ты должен принять это. На поле битвы кого бы ты предпочел? Одного солдата? Или двух, один из которых чуть менее квалифицированный, которого можно отправить на различные задачи и обязанности?
Он подумал над этим, затем вздохнул. – Ну хорошо, на этот раз ты говоришь дело.
– Я всегда говорю дело, – сказала она поднимаясь. – Пора. Будь наготове.
Оба встали по сторонам двери, выходящей в переулок. Она была умышленно приоткрыта, прочный замок снаружи висел повешенным, как будто кто‑то забыл закрыть его.
Они ждали молча и Певара начала беспокоиться, что ее расчеты оказались неверны. Андрол посмеялся бы над этим и…
Дверь распахнулась до конца. Добзер просунул голову внутрь, привлеченный бесцеремонным комментарием Эвина о том, что он приметил бутылку вина в задней комнате, узнав, что Лейш забыла запереть дверь. Со слов Андрола, Добзер был известным пьяницей, и Таим избил его бесчисленное количество раз за злоупотребление вином.
Она могла чувствовать реакцию Андрола на этого мужчину. Печаль. Глубокая, сокрушительная печаль. У Добзера была темнота внутри его глаз.
Певара ударила быстро, связывая Добзера Воздухом и устанавливая щит на место между ничего не подозревающим человеком и Источником. Андрол поднял дубину, но в ней не было нужды. Добзер вытаращенными глазами смотрел, как был поднят в воздух; Певара заложила руки за спину, критически оглядывая его.
– Ты уверена в этом? – тихо спросил Андрол.
– Теперь уже поздно раздумывать, – ответила Певара, завязывая плетение Воздуха.
Отчеты похоже подтверждаются. Чем более посвященный человек был в Свете прежде, чем был взят, тем более посвященней они будут к Тени после падения. Итак…
Итак, этого мужчину, который всегда был довольно пассивен, должно было быть легче сломать, подкупить или обратить чем других. Это было важно, поскольку лакеи Таима вероятно поймут то, что произошло как только…
– Добзер? – спросил голос. Две фигуры затемнили дверной проем. – У вас есть вино? Не нужно смотреть вперед, женщина, не …
Вилин и еще один из любимчиков Таима, Лимз, стояли в дверях.
Певара отреагировала немедленно, бросив плетения в сторону мужчин, одновременно формируя поток Духа. Они отклонили ее попытку отрезать их щитами – тяжело установить щит между Источником и человеком, который уже удерживает Силу, но ее кляпы достигли своей цели, прекратив их вопли.
Она почувствовала как Воздух окутывает ее, а также как формируется щит, ограждающий ее от Источника. Она ударила Духом, рассекая плетения, догадавшись где они могут быть.
Лимз покачнулся, выглядя удивленным, когда его плетения исчезли. Певара кинулась вперед, сплетая еще один щит и ударив им между мужчиной и Источником, врезавшись своим телом в него и отбросив его к стене. Отвлечение сработало, и ее щит отрезал его от Источника.
Она кинула второй щит на Вилина, но он ударил ее своими собственными потоками Воздуха. Они отбросили ее назад. Она плела Воздух, когда врезалась в стену, застонав. Ее зрение помутилось, но она удержала единственный поток Воздуха, и инстинктивно, протянула его вперед, схватив Вилина за ногу, когда тот попытался выбежать из здания.
Она почувствовала, как земля задрожала от падения тела. Он споткнулся, не так ли? Чувствуя головокружение, она не могла ясно видеть.
Она села, испытывая боль во всем теле, но не отпуская потоки Воздуха, которые удерживали кляпы. Отпусти она их, и люди Таима смогут закричать и тогда она умрет. Все они умрут. Или хуже.
Она сморгнула слезы боли и увидела, что Андрол стоит над двумя Аша'манами с дубинкой в руке. Кажется, он вырубил их обоих, не доверяя тем двум щитам, которые не способен был увидеть. Хорошо, поскольку ее второй щит своей цели не достиг. Она установила его сейчас.
Добзер так и висел в воздухе, куда она его повесила, с вытаращенными глазами. Андрол посмотрел на Певару.
– Свет! – сказал он. – Певара, это было невероятным. Ты победила двух Аша'манов фактически самостоятельно!
Она удовлетворенно улыбнулась и одурманенно взяла руку Андрола, позволив ему помочь ей встать на ноги.
– Что ты думаешь Красная Айя делает со своим временем, Андрол? Сидит без дела и жалуется на мужчин? Мы обучаемся, чтобы бороться с другими направляющими.
Она чувствовала уважение Андрола, в то время как он втянул Вилина в дом и запер дверь, затем проверил окна, чтобы убедиться, что никто не увидел. Он быстро задернул шторы, затем направил, чтобы создать шарик света.
Певара вздохнула, затем подняла руку и оперлась о стену.
Андрол резко поднял голову. – Мы должны позвать кого‑нибудь для Исцеления.
– Все будет в порядке, – сказала она. – Просто я ударилась головой, и комната рябит в глазах. Это пройдет.
– Дай я посмотрю, – сказал, подходя Андрол, – его свет колебался около него. Певара позволила ему на некоторое время осмотр глаз, чувствуя голову разделенной на кусочки. Он переместил свет ближе к глазам. – Больно смотреть на это?”
– Да, – признала она, глядя вдаль.
– Тошнит?
– Немного.
Он хмыкнул, затем достал платок из кармана и налил немного воды из своей фляги. Он сконцентрировался, и его свет мигнул. Платок тихо потрескивал и когда он протянул его ей, тот был заморожен. – Подержи на ране, – сказал он. Скажешь мне, если почувствуешь сонливость. Это могло стать еще хуже, если бы ты заснула.
– Ты волнуешься за меня? – улыбнувшись спросила она, выполняя его предписание.
– Просто. Что ты сказала мне раньше? Береги наши активы?
– Я уверена, что, – сказала она, прижимая замороженный платок к голове. – Так ты разбираешься в медицине, а?
"Я был как то раз в городе учеником у Мудрой, – сказал он рассеянно, опускаясь на колени, чтобы связать павших людей. Певара была рада отпустить плетения Воздуха от них, хотя продолжала удерживать щиты.
– Мудрая взяла ученика мужского пола?
– Не первого, – сказал Андрол. – Это … это долгая история.
– Отлично, долгая история не даст мне заснуть, пока остальные придут за нами. Эмарин с остальными были проинструктированы пойти и быть замеченными для создания алиби для группы, в случае если обнаружится исчезновение Добзера.
Андрол посмотрел на нее, переместив свет. Затем он пожал плечами, продолжая свою работу. – Это началось, когда я потерял друга от серебряной лихорадки во время бегства из Майенна. Когда я вернулся на материк, то подумал, что мы могли бы спасти Сейера, если хоть кто‑нибудь из нас знал что делать. Так что я отправился на поиски того, кто мог бы научить меня…
Глава 4
Преимущества Уз.
– И это было его концом, – сказала Певара, сидя напротив стены.
Андрол мог чувствовать ее эмоции. Они сидели в кладовой, где боролись с людьми Таима, ожидая Эмарина, который утверждал, что сможет разговорить Добзера. Сам Андрол мало знал о допросах. Аромат зерна изменился на тошнотворное зловоние. Иногда оно портилось внезапно.
Певара стала тихой, как снаружи, так внутри, поскольку заговорила об убийстве её семьи "давними друзьями".
– Я все еще ненавижу их, – сказала она. – Я могу думать о своей семье без боли, но Друзья Тёмного… Я ненавижу их. По крайней мере, у меня будет некоторая месть, поскольку Темный, конечно, не защитит их. Они провели всю свою жизнь, следуя за ним, надеясь на место в его новом мире, только для того, чтобы Последняя Битва прошла через много лет после их смерти. Я полагаю, что живущим будет не лучше. Как только мы выигрываем Последнюю Битву, у него будут их души. Я надеюсь, что их наказание будет долгим.
– Ты так уверена, что мы победим? – спросил Андрол.
– Конечно, мы победим. Это не вопрос, Андрол. Мы не можем позволить себе проиграть.
Он кивнул.
– Ты права. Продолжай.
– Там нечего больше сказать. Странно, что рассказала историю после всех этих лет. Долгое время я не могла говорить об этом.
Комната погрузилась в тишину. Добзер висел связанный лицом к стене, его уши были заткнуты плетениями Певары. Оба других были всё ещё без сознания. Андрол хорошенько им врезал, и он предполагал что еще не скоро увидит их в сознании.
Певара оградила их щитом, но скорее всего ей не удастся удерживать три щита одновременно, если они попытаются освободиться. Айз Седай обычно использовали больше одной сестры чтобы удерживать одного мужчину. Удерживать трех было бы невозможно любому направляющему, сильному или слабому. Она могла завязать щиты, но Таим научил Аша'манов избавляться от завязанных щитов.
Да, лучше убедиться, что эти двое не очнулись. Неплохой идеей было просто перерезать им глотки, но у него не хватало духа для этого. Вместо этого он направил крошечный поток Духа и Воздуха, чтобы дотронуться до век каждого. Ему приходилось использовать один слабый поток, но он смог дотронуться до всех их глаз. Если бы веки немного дрогнули, он бы узнал это. Этого было бы достаточно.
Певара все еще думала о своей семье. Она говорила правду; она ненавидела Друзей Темного. Всех их. Это была умеренная ненависть, не выходящая из под контроля, но все еще сильная после всех этих лет
Он не ожидал этого от женщины, которая так часто улыбалась. Он мог чувствовать ее боль. И, что странно, она чувствовала себя… одинокой.
– Мой отец убил себя, – сказал Андрол, на самом деле не собираясь этого делать.
Она посмотрела на него.
– Моя мать годами делала вид что это был несчастный случай, – продолжал Андрол. – Он сделал это в лесу, прыгнул со скалы. Предыдущей ночью он рассказал матери, что он собирается сделать.
– Она не пыталась остановить его? – в ужасе спросила Певара.
– Нет, – ответил Андрол, – Только за несколько лет до ее смерти я смог вытянуть из нее ответы. Она его боялась. Это меня шокировало; он всегда был таким нежным. Что изменилось за последние несколько лет, что заставило ее бояться его? – Андрол повернулся к Певаре, – Она сказала, что он видел разные вещи в тенях. И начал сходить с ума.
– Ах.
Ты спрашивала почему я пришел в Черную Башню. Ты хотела знать почему я просил чтоб меня проверили. То, кто я есть – это ответ на все мои вопросы. Это объясняет кем был мой отец, и почему он сделал то, что чувствовал себя должным сделать.
Теперь я могу увидеть признаки. Наше дело шло слишком хорошо. Отец мог найти каменные карьеры и залежи металла когда никто больше не мог. Люди нанимали его чтоб найти для них ценные залежи. Он был лучшим. Сверхъестественно хорош. Я смог… увидеть это в нем в самом конце, Певара. Мне было всего десять, но я помню.
– Страх в его глазах. Я узнаю тот страх теперь. – Он колебался. – Мой отец спрыгнул с того утеса, чтобы спасти жизнь своей семьи.
– Я сожалею, – ответила Певара.
Знание того, кем я есть, и кем был он, помогает.
Снова начал лить дождь, толстые капли, поражающие окно как галька. Дверь в кладовую открылась, и Эмарин, наконец, заглянул внутрь. Он увидел Добзера, висящего там, и облегчённо вздохнул. Тогда он увидел других.
– Что вы двое наделали?
– Что должно было быть сделано, – сказал Андрол, встав. – Что же задержало тебя?
– Я почти вступил в противостояние с Котерен, – сказал Эмарин, все еще уставившись на двух пленников Аша'манов. – Я думаю, что у нас мало времени, Андрол. Мы не дали им втянуть нас в драку, но Котерен казался раздражённым – большее, чем обычно. Я не думаю, что они собираются терпеть нас дальше.
Ну, эти пленники заставляют нас вести обратный отсчет так или иначе,
– Ах, – сказал Эмарин, – но это не Друг Тёмного. Это – Добзер.
– Я не думаю, что это – действительно он, – сказал Андрол, изучая человека, плавающего в его потоках. – Я не могу поверить, что кого‑то можно заставить служить Темному.
Он мог ощутить, что Певара с ним несогласна; она действительно думала, что это возможно. Любой, кто направляет, может быть Превращен, объяснила она. Старые манускрипты говорили об этом.
Такая идея казалась Андролу ужасной. Принудить кого‑то служить злу? Такого не должно быть. Судьба ставит людей в ужасные положения, стоит им их жизней, иногда их здравомыслия. Но выбор служить Тьме или Свету… такой выбор должен брать на себя сам человек.
Тень, которую он видел в глазах Добзера, была доказательством для Андрола. Человек, которого он знал, ушел, убит, и что‑то еще – что‑то злое – было помещено в его тело. Новая душа. Должно быть это так.
– Кем бы он ни был, – сказала Певара – Я до сих пор сомневаюсь, что вы сможете заставить его говорить.
– Лучшие убеждения, – сказал Эмарин, заложив руки за спину, – это те, которые не ведут к принуждению. Певара Седай, если вы будете так любезны, снимите плетение с его ушей так, чтобы он начинал нас слышать, но только снимайте их самым незначительным образом, как будто плетение само спадает. Я хочу, чтобы он подслушал то, что собираюсь сказать.
Она подчинилась. По крайней мере, Андрол предположил, что она это сделала.
Быть соединенным двойными узами не означало, что они видели плетения друг друга. Он мог чувствовать ее беспокойство.
Она думала о Друзьях Тёмного, которых она опросила и желала… что‑то. Какой‑то инструмент, который она использовала против них?
– Я думаю, мы могли бы спрятаться в моем поместье, – сказал Эмарин надменный голосом.
Андрол моргнул. Человек держался выше, более гордо, более. авторитетно. Его голос стал мощным, высокомерным. Точно также, как когда он был дворянином.
– Никто не догадается искать нас там, – продолжил Эмарин, – Я приму Вас как своих партнёров и младшие среди нас – молодой Ивин, например – могут работать для занятости в качестве прислуги. Если мы сделаем всё правильно, мы можем создать конкурента Черной Башне.
Я… не знаю насколько мудро это будет, – сказал Андрол, подыгрывая.
– Тихо, – сказал Эмарин, – Я спрошу ваше мнение, когда оно будет требоваться. Айз Седай, единственный способ, с которым мы будем конкурировать с Белой и Черной Башнями, – это, если мы создадим место, где мужчины и женщины, которые умеют направлять, будут работать вместе. Э…Серая Башня, если вам будет угодно.
– Это интересное предложение.
– Это единственная вещь, которая имеет смысл, – сказал Эмарин, затем повернулся к их пленнику.
– Он не слышит, о чём мы говорим?
– Нет, – сказала Певара.
– Тогда отпустите его. Я хотел бы поговорить с ним.
Певара нерешительно сделала как было велено. Добзер спал до пола, едва поймав себя. Он споткнулся на мгновение на своих неустойчивых ногах, и сразу посмотрел в сторону выхода.
Эмарин протянул руку за спину, вытащил что‑то из‑за пояса и бросил его на пол. Небольшой мешок. Он зазвенел, когда ударился об пол.
– Мастер Добзер, – сказал Эмарин.
– Что это? – спросил Добзер, предварительно присев на корточки и взяв мешок. Он заглянул в него, и его глаза заметно расширились.
– Оплата, – сказал Эмарин.
Добзер сузил свои глаза.
– За что?
– Вы меня не поняли, мастер Добзер, – сказал Эмарин, – Я не прошу, чтобы вы сделали что‑то, я плачу вам в качестве извинения. Я послал Андрола сюда, чтобы просить вашей помощи, и он, кажется… вышел за границы своих полномочий.
Я просто хотел поговорить с вами. Я не хотел вас видеть, завернутым в потоки воздуха и замученным.
Добзер оглядел себя подозрительно.
– Где ты нашёл деньги, Эмарин? Почему ты думаешь, что можешь приказывать? Ты простой солдат…
Он снова посмотрел на содержимое в мешочке.
– Я вижу, что мы понимаем друг друга, – сказал улыбаясь Эмарин, – Вы поддержите моё прикрытие для меня тогда?
– Я. – Добзер нахмурился. Он посмотрел на Вилина и Лимза, лежащих на полу без сознания.
– Да, – сказал Эмарин, – Это будет проблемой, не так ли? Вы же не предполагаете, что мы могли просто дать Таиму обвинить Андрола в этом?
– Андрол? – сказал фыркая Добзер, – Мальчик‑слуга? Снял двух Аша'манов? Никто не поверил бы ему. Никто.
– Действительно, мастер Добзер, – сказал Эмарин
– Просто дайте им Айз Седай, – сказал Добзер, дергая пальцем в её сторону.
– Увы, я нуждаюсь в ней. Беспорядок, это, чистый беспорядок.
– Ну, – сказал Добсер, – возможно я смогу поговорить с М'Хаэлем для вас. Вы знаете, выяснить у него.
– Это было бы весьма ценно, – сказал Эмарин, беря стул у стены и, поставив его для себя, а затем помещая другой до него. Он присел, показывая Добзеру сесть. – Андрол, будь полезен. Найди что‑нибудь для мастера Добзера и меня выпить. Чай. Вы любите сахар?
– Нет, – сказал Добзер, – На самом деле, я слышал, что где‑то здесь было вино…
– Вино, Андрол, – сказал Эмарин, щелкая пальцами.
"Ну, подумал Андрол, лучше сыграть эту роль." Он поклонился, стреляя в Добзера яростным взглядом, затем принес несколько чашек и вино из складского помещения. Когда он возвратился, Добзер и Эмарин болтали по‑дружески.
– Я понимаю, – сказал Эмарин. У меня были такие проблемы найти надлежащую помощь внутри Черной Башни. Видите ли, сохранение моей личности это крайняя необходимость.
– Я вижу это, Милорд, сказал Добзер, – Да, ведь если бы кто‑нибудь еще узнает, что Благородный Лорд Тира в наших рядах, то не было бы никакого конца облизыванию вашего ботинка. Что я могу сказать вам! И М'Хаэль, ну, в общем, он не хотел бы кого‑то с такой властью здесь. Нет, нисколько!
– Вы видите, почему я должен был поддержать свою сдержанность, – объяснил Эмарин, протягивая руку и принимая чашу вина, поскольку Андрол наполнил её.
"Благородный Лорд Тира?" подумал Андрол, удивившись. Добзер, кажется впитывал это будто крепкое спиртное.
– А все мы думали, что вы подлизывались к Логайну, потому что были глупы! – сказал Добзер.
– Увы, судьба у меня такая. Таим рассмотрел бы меня в тот момент, если бы я проводил слишком много времени вокруг него. Так что я был вынужден пойти с Логайном. Он и тот паренёк Дракон, как, очевидно, фермеры и не признают знатного человека.
– Я скажу вам, милорд, – сказал Добзер, – Я подозревал.
– Так я и думал, – сказал Эмарин, делая глоток вина, – В доказательство что оно не отравлено, – объяснил он, прежде, чем передать чашку Добзеру.
– Все в порядке, милорд, – сказал Добзер, – Я доверяю вам, – он залпом выпил вино, – Если вы не можете доверять Благородному Лорду, кому тогда можно верить?
– Совершенно верно, – сказал Эмарин.
– Я могу сказать вам вот что, – сказал Добзер, протягивая свою чашу Андролу для наполнения, – вам нужно найти другой способ держаться подальше от Таима. Заигрывание с Логайном больше не сработает.
Эмарин сделал длинный, задумчивый взгляд на собеседника из‑под чашки вина.
– Он у Таима. Ясно. Я действительно предполагал, что это случиться. Велин и другие дурачат всех рассказывая ту историю.
– Да, – сказал Добзер, позволяя Андролу снова наполнить его чашку, – Логайн всё‑таки сильный. Требуется больше работы, чтобы Обратить такого человека как он. Сила воли, знаете ли вы? Это может занять день или два, чтобы Обратить его. Так или иначе вы могли бы также прийти к Таиму, объяснить, что готовы для этого. Он поймет, и он продолжает говорить, что мужчины более полезны для него, если они не будут Обращены. Не знаю почему. Иного выбора нет, кроме как Обратить Логайна. Ужасный процесс, – Добсер задрожал.
– Я пойду и поговорю с ним, мастер Добзер. Случайно не желаете ли вы поручиться за меня? Могу ли я увидеть… эээ, что ваши усилия не прошли зря.
– Несомненно, конечно, – сказал Добзер, – Почему нет? – он наконец допил свое вино, затем встал и покачнулся на ногах, – Таим будет проверять Логайна. Всегда делает проверку в это время ночи.
– Куда нам идти? – сказал Эмарин.
– Скрытые комнаты, – сказал Добзер, – Мы их под фундаментом построили. Вы знаете восточную часть, где был обвал? Это не было никаким обвалом, просто оправдание, чтобы скрыть дополнительные работы. И… – Добзер колебался.
– И этого достаточно, – сказала Певара, связывая человека в потоках воздухе и укладывая плетения на его уши. Она сложила руки, смотря на Эмарина, – Я впечатлена.
Эмарин протянул руки в жесте смирения.
– У меня всегда был талант к тому, чтобы заставить мужчин чувствовать себя непринужденно. Правда я не предлагал выбрать Добзера, потому что думал, что его будет легко подкупить. Я выбрал его из‑за… ну, преуменьшённых сил к распознаванию выражений.
– Обращение кого‑либо к Тени не делает его умнее, – сказал Андрол. – Но если ты мог сделать это, почему мы должны были сперва на него напасть?
– Все дело в контроле над ситуацией, Андрол. – Эмарин сказал. – Такому человеку как Добзер не стоит противостоять в его стихии, окруженному друзьями с большим количеством ума чем у него. Мы должны были напугать его, заставить его корчиться, а затем предложить путь отвертеться,
Эмарон поколебался, глядя на Добзера. – Кроме того, я не думаю что мы хотели бы рисковать его походом к Таиму, что он вероятнее всего сделал бы, подойди я к нему наедине без угрозы насилия.
– А сейчас что? – спросила Певара.
– Сейчас, – сказал Андрол, – Мы дадим им чего‑нибудь выпить, что будет держать их спящими до Бел Тайна. Возьмём Налаама, Кэнлера, Эвина и Джоннета. Подождём пока Таим окончит проверять Логайна; врываемся, спасаем его и возвращаем Башню назад у Тени.
Они стояли в тишине лишь мгновение, комната освещалась только одной мерцающей лампой. Дождь стучал по окну.
– Хорошо, – сказала Певара, – пока это нетрудная задача, есть ещё предложения, Андрол…
Ранд открыл глаза, был немного удивлен, обнаружив, что заснул. Авиенда всё‑таки дала ему поспать. По правде говоря, она, скорее, позволила подремать себе, а заодно и ему. Они казалось устали оба. Она, пожалуй, больше.
Он поднялся на ноги на лугу мертвой травы. Он был в состоянии ощутить её беспокойство не только через связь, но и в том, как она держала себя. Авиенда была бойцом, воином, но даже воину нужно что‑то, чтобы держаться время от времени. Свет знал, что он и сделал.
Он огляделся. Было похоже на Тел'аран'риод, но не полностью. Мертвые поля окружали со всех сторон, как будто они были бесконечны. Это был не настоящий Мир Снов, это был осколок сна, мир, созданный мощным сновидцем или сновидицей.
Ранд начал идти, под ногами хрустели мёртвые листья, хотя не было никаких деревьев. Он, возможно, смог бы уйти к своим снам; хотя никогда не был так же хорош, как многие Отрекшиеся ходячие по снам, он мог бы справиться. Но любопытство вело его вперед.
"Я не должен быть здесь", подумал он. "Я поставил защиту. Как он пришел к этому месту, и кто его создал? У него было подозрение. Был один человек, который часто использовал осколки сна."
Ранд почувствовал кого‑то поблизости. Он продолжал идти, не оборачиваясь, но знал, что кто‑то теперь шел рядом.
– Элан, – сказал Ранд.
– Льюс Тэрин, – Элан все еще был в своём новом теле, высокий, красивый человек, который носил красное и черное, – Всё умирает, и прах скоро будет править. Прах… и ничего.
– Как ты прошёл мою защиту?
– Я не знаю, – сказал Моридин, – Знал, что если создам это место, ты присоединишься ко мне. Ты не можешь держаться подальше от меня. Узор не позволит. Мы притягиваемся друг к другу, ты и я, раз за разом после времени. Два судна, пришвартованные на одном пляжу, бьются друг с другом с каждым новым приливом.
– Поэтично, – сказал Ранд, – Ты, наконец, отпустил Майрин с поводка, который я видел.
Моридин остановился, и Ранд сделал также, глядя на него. Ярость человека, казалось, пошла от него волнами тепла.
– Она приходила к тебе? – потребовал ответа Моридин.
Ранд ничего не сказал.
– Не притворяйся, что ты знал, что она все еще жива. Ты не знаешь, ты не мог узнать.
Ранд затих. Его эмоции относительно Ланфир казались сложными, независимо, как она называла себя теперь. Льюс Тэрин презирал ее, но Ранд знал ее прежде всего, как Селин и любил ее до того, по крайней мере, пока она не попыталась убить Эгвейн и Авиенду.
Размышление о ней заставили его думать о Морейн, дали надежду, на которую он не может надеяться.