VIII. Архетип Справедливости

"Пусть закон всегда означает закон,

а справедливость – справедливость".

(Ю. Тувим "Польские цветы")

Справедливость была подругой Наивысшей Жрицы. В своем прежнем служении людям она руководствовалась чувством внутренней правоты, которое жило в каждом человеке. Она решала все споры и недоразумения, возникавшие между лю­дьми, старалась примирять противоборствующие стороны, чтобы сохранить гармонию и равновесие. Она также была хранительницей традиции, но, понимая, что развитие неизбежно, не препятствовала ему, а пыталась согласовать новшества со старыми обычаями.

Конечно, она тоже могла быть суровой, но только если этого требовали обстоятельства. Когда кто-то нарушал об­щепринятые правила, глумился над существующим порядком, то из всепонимающей мудрой женщины она превращалась в строгую и беспристрастную хранительницу Закона, но при этом никогда не бывала предвзятой и, оценивая человеческие поступки, всегда взвешивала все "за" и "против", пре-жде чем вынести свое суждение. Люди ценили Справедливость, и, когда не могли сами решить свои конфликты, то доверчиво вручали себя в ее руки. Она была бескорыстна – некоторые называли ее слепой, так как она ничего не делала для собственной выгоды. Она относилась одинаково к богатым и к бедным. Ее достоинство и естественное величие заставляли всех уважать ее. Она поддерживала униженных, защищала угнетенных, несла гармонию и порядок в мир, который еще не был до конца безопасным. Она ценила жизнь не меньше, чем Наивысшая Жрица, но немного иначе, концентрируясь на человеческом Бытии, оберегая его от опасностей. Она устанавливала правила, которые необходимо было выполнять в отношениях между людьми, развивала в них чувство справедливости и собственного достоинства. Подобно Магу, она ценила знание, хотя концентрировала свое внимание на "внешних" (естественных – прим. переводчика) науках. Она вникала в глубины человеческой души, но при этом хотела, чтобы науки, которыми она занималась, были доступны каждому. У нее было много общего с Императрицей – она была так же строга к людям, но не забывала об их интересах.

Так было прежде – до того, как Император и Верховный Жрец решили использовать Справедливость в своих целях. Теперь же они хотели, чтобы она помогла им в борьбе с удачливым и прославленным Рыцарем, триумфальным победителем, восседающим на Колеснице, а также со множеством других независимых людей, которые хотя в открытую не боролись с властью, но осмеливались иметь собственное мнение о многих событиях, происходящих в государстве. Было ясно, что Справедливость по своей изначальной сути не могла слу­жить инструментом для расправы с инакомыслящими, поэтому к ней приставили Закон – суровый, бездушный, пристрастный и абсолютно послушный той власти, которая дала ему жизнь.

Закон очень часто оказывался в явном противоречии с человечной Справедливостью, примеряя себя к потребностям власти и с разной меркой подходя к простым смертным и сильным мира сего – слугам Императора или Верховного Жреца. И хотя Справедливость по-прежнему владела миром, ее власть была мнимой– всем управлял Закон. Именно Закон привел к возникновению Великой Инквизиции, заполнив сотнями невинных жертв тюрьмы и каменоломни, разведя костры, где сжигали людей, которые думали не так, как этого хотела Власть. По его приказу были созданы полиция и жандармерия, преследовавшие инакомыслящих или просто неугодных власти людей. По его прихоти доносительство на близких перешло в разряд добродетели. Часто ни в чем не повинные люди страдали, а настоящие преступники оставались на свободе, поскольку их оберегал фальсифицированный Закон. Суды, которые во времена настоящей Справедливости были честны и ставили перед собой цель выявить пра­вду, дойти до сути дела и вынести справедливый приговор, теперь казались пародией на самих себя. Дела выигрывал тот, кто стоял ближе к Власти или имел средства на подкуп судьи. И Глупец, решивший было, что он в безопасности и что мир, в котором он живет, стал цивилизованным, в очередной раз убедился в своем заблуждении.

Но Справедливость не захотела со всем этим смири­ться. И если сначала она подчинилась существующему порядку вещей, то затем очнулась и начала бороться за себя. Она не пожелала санкционировать деятельность Инквизиции, пристрастные и несправедливые приговоры церковных иерархов, осуждающие невинных людей на казнь. Она хотела отделить себя от пародии на судебные процессы, где ее именем приговаривали к смертной казни или к пожизненной каторге. Она публично протестовала против пыток и психических издевательств над человеком с целью вытянуть у него признание вины. Не всегда ее протесты приносили пользу, а порой и сама Справедливость попадала за решетку, и тогда в стране наступали периоды беззакония, и несправедливые приговоры выносились один за другим. Но поскольку Справедливость все-таки была необходима всем – даже Императору и Верховному Жрецу – ее нельзя было долго держать в заточении. А когда она выходила на свободу, то снова громко и открыто протестовала против несправедливого манипулирования Законом.

Благодаря этому Глупец увидел, что Справедливость одна для всех – для простого человека и для властителя. Он понял, что Закон придумывают люди, стоящие у власти, и стремятся, чтобы он был выгодным для них, тогда как Справедливость слепа и бескорыстна и потому не делает исключений ни для кого. Глупец понял также, что именно он должен помочь Справедливости в борьбе за ее вечные идеалы, но по-прежнему боялся. Он теперь он жалел о том, что позволил пристрастному Закону преследовать Наивысшую Жри­цу и Мага, так как чувствовал, что именно они могли стать его союзниками в борьбе за Справедливость. Он раскаивался, что не поддержал Императрицу, когда она старалась сохранить прежний порядок, восходивший еще ко времени ее пра­вления, и что не воспользовался знанием, которое когда-то предлагала ему Справедливость. Он остался Глупцом, несмо­тря на весь опыт, полученный в своем странствии. Он снова не знал, что ему делать и к кому обратиться за советом и поддержкой. Внешний мир не давал ему ответа на мучившие его вопросы.

Глупец вспомнил Мага, его знание о человеке, человеческой душе и силах, дремлющих в ней. Он чувствовал, что именно там сокрыты решения всех волнующих его проблем, но без руководства Мага не видел, как можно добраться до этих потаенных источников. Интуитивно он догадывался, что должен их найти, и поэтому снова отправился в странствие. Но он был уже обогащен предыдущим опытом и не так испуган и растерян, как в самом начале. Хотя он оставался по-прежнему одинок. Правда, теперь в результате внутреннего выбора он осознал, что такое странствие можно осуществить только самому. Символом этого странствия стал Отшельник, ищущий источник знания о Человеке.

ОГЛАВЛЕНИЕ

IX. Архетип Отшельника

Самая трудная дорога ведет внутрь себя.

Несмотря на то что Глупец долго искал во внешнем мире ответа на мучившие его вопросы и прошел в своих поисках множество дорог, он постоянно ощущал, что блуждает впо­тьмах и не находит нужных ему решений. Ему даже стало казаться, что в начале пути он был ближе к истине, чем теперь. Он попробовал мысленно проследить свой путь, чтобы найти, где он совершил ошибку. Но это было непросто сделать, так как дорога была трудна и длительна. Иногда она напоминала спираль – человек выходил из какого-то места, шел-шел-шел, но в итоге оказывалось, что, сделав много кругов, он возвращался туда, откуда вышел. Это, с одной стороны, несколько обескураживало человека, но, с другой – помогало делать более осмысленным выбор направления движения.

Теперь он гораздо тщательней выбирал маршрут. Он стал более опытным путешественником; более зрелым и мудрым в созерцании, размышлении и выводах, которые делал из увиденного. Он знал, что должен сконцентрироваться на познании себя, своей внутренней сущности, на выработке систем ценностей, которые будут освещать его дальнейший жизненный путь и благодаря которым ему легче станет уп­равлять своей жизнью. Он утвердился в мысли, что понимание внешнего мира ничего ему не принесет, если он не будет понимать себя изнутри. Он вспомнил Мага и его стремление исследовать и понять человеческую душу. Он теперь был с ним согласен: да, именно в ней находится ключ ко всему, ключ к пониманию мира, природы, Бога, Законов Вселенной, а также энергий, которые по повелению Создателя наполняют этот Мир, Космос и такую его ничтожную часть, какой является Человек. Он сознательно начал искать знание, которое собрал и сокрыл когда-то Маг. Он припомнил и то, чему учила его Наивысшая Жрица, с любовью служившая людям, посредничавшая между Человеком и Богом. Он начал понимать мотивы ее поступков, подсознательно желая ее присутствия и заботы.

Еще до того как человек начал свое странствие в поисках Нового Знания и Понимания, он открыл в своей душе существование двух разных слоев: сознания и подсознания. К сожалению, он не знал, какому из них отдать главенствующую роль: рациональному и логическому сознанию, которое направляло его разум и умело все объяснить, или иррациональному ускользающему подсознанию, которое зачастую могло все перепутать, но управляло его интуицией.

Бывали моменты, когда он уже хотел отказаться от странствия, смириться с существующими обстоятельствами, приспособиться к ним и научиться в них жить. Однако до конца это ему не удавалось. Наступала минута, когда что-то толкало его вперед, указывало направление, в котором надо идти, не позволяло остановиться и успокоиться. Раздираемый сомнениями, Глупец решил искать совета и помощи у Бога. Но он не хотел в разговоре с Ним использовать посредничество Верховного Жреца, а с Наивысшей Жрицей, которая скрывалась от преследующего ее Закона, ему трудно встретиться. Он должен был решиться на подвиг и попробовать это сделать без посредников.

Превозмогая страх и тревогу, охватившие все его существо, он возвел глаза к Небу и направил туда свое Слово. Это Слово нельзя уже было назвать молитвой, так как это был скорее подавленный страхом крик о помощи. Каково же было изумление Глупца, когда он понял, что его Слово услышано, что ему дан ответ. Бог, который до этого времени казался устрашающим, далеким и ужасным, явился для него любящим отцом, заботящимся о своих детях, не оставляющим их без помощи. Его советы развеяли сомнения Глупца и облегчили принятие решения. Бог не соглашался с бесправием, существующим в мире, не хотел, чтобы человек Его боялся и, принуждаемый к этому жрецами, в страхе падал перед Ним на колени. Но Он хотел, чтобы человек сам нашел свое место в мире, познал самого себя и принес на Землю гармонию и любовь.

Направляемый Божьим Словом, Глупец облачился в простую одежду, взял в руки посох странника и фонарь, который должен был освещать его путь, и отправился в свое очередное странствие, но уже не как Глупец, а как Отшельник – то есть человек, который по собственному выбору самостоятельно искал ответы на вопросы, относящиеся к человеческому Бытию. Он шел в одиночестве, ибо только так можно пройти свой путь. Никто, кроме него самого, этот путь никогда не пройдет и никто не может в нем участвовать. Каждый из нас является Отшельником и путешественником в глубину собственной души. И единственным нашим попутчиком может быть только Благой Господь, который поддерживает каждого, кто отправляется на поиски духовного развития и самопознания.

По разным дорогам странствовал Отшельник, износил не одну рубашку, стер не одни сапоги и сломал не один посох. Много трудностей было на его пути, но ничто не могло остановить его. Люди предлагали ему передохнуть, остановиться и начать оседлую жизнь, но он их не слушал. Он шел и шел, ведомый голосом Бога, часто не слышным другим людям. Он все глубже познавал себя, свои внутренние силы и возможности Он познавал также свои слабости. Он встретил в своих странствиях и Мага, и Наивысшую Жрицу, говорил с ними и понимал их советы и призывы. Он понял всю тройку властителей и мотивы, руководившие ими, но понял также и простых людей, желавших иметь Дом и Семью или гонимых Тщеславием, которое давало надежду на легкую добычу. Благодаря всему этому, Отшельник смог подняться над земной повседневностью, и, хотя Император умолял его стать своим советником, а Верховный Жрец признал его заслуги, не подвергнув даже сомнению его разговор с Богом, хотя сам Отшельник знал, что собрал уже огромное знание, – он по-прежнему странствовал и не прекращал своих поисков. Он научился соглашаться с тем, чего не мог изменить, пробовал изменить то, что мог изменить, но самым важным стало то, что он научился отличать первое от второго. В земной жизни для него теперь не было тайн. Он знал, что постиг земные законы, но подсознательно чувствовал, что существует еще много всего, о чем он ничего не знал, но что мог предугадывать. Он готов был странствовать бесконечно, чтобы углубить это знание, и чувствовал, что каким-то волшебным образом ему хватит на это времени. Он ответил на вопросы, которые мучили его здесь, на Земле, но он хотел найти также ответы, которые относились к тому, что будет потом, по ту сторону "блика тени". Дальнейшее его путешествие символизирует Колесо Фортуны.

ОГЛАВЛЕНИЕ