Пучина глубока и смертоносна, она тянула с неведомой ранее мощью. Жадно жрала душу, пытаясь сломить дух. Эдду никак не мог вспомнить, что ему рассказывал собственный родитель. В голове вертелись неясные образы и расплывчатые видения. Так, словно кто-то умело затер акварель водой, оставив безобразные еле различимые пятна. Маг знал, что есть какие-то ступени и преграды, но более ничего конкретного. Надо же, его готовили много десятилетий, но все это оказалось бесполезным перед лицом настоящей бездны Врат и Той стороны. Боль не кончалась, она множилась, резонировала и ударялась в него с новыми силами. Почему он никак не умрет? В какой-то момент бесконечной агонии Эд понял – дух его больше не принадлежит телу. Вудист не чувствовал его, а еще он напрочь забыл, все что происходило раньше. Боль исчезла, давая ему секунды на передышку. Собрать силы так и не удалось. Новая волна превратилась во что-то странное. Тяжесть снова обретенного тела. Но…что происходило?
Этернель уже забыл это чувство… слабости. Человеческой слабости. Его тело лежало на полу. Холодном и буквально прожигающим одежду. Приглушенные голоса гудели в его голове, не давая собраться с мыслями.
– Господи, Эдвард, – смутный голос над ухом обрисовался в знакомые интонации.
Маг с трудом разлепил веки и уставился на Джимма. Бротт с беспокойством смотрел на друга, помогая ему подняться с пошарпанного линолеума. – Ты нас всех напугал.
Эдду не сразу заметил, что высокорослый мужчина рядом одет в какую-то светлую униформу. Медицинскую?
– Бро, что… что происходит? – сипло выдохнул маг, наконец, ощущая что может встать на ноги.
Он аккуратно наступил на все еще ватные конечности и прищурился, понимая, что со зрением какие-то проблемы. Все было немного расплывчатым и серым.
– Вот, Эдвард, держи, – телепат поднял с пола что-то и протянул это другу.
«Очки», – понял Эд и, все еще не понимая, что происходит, напялил их на переносицу. Мир сразу обрел четкость.
На груди у Джимма был прикреплен бейдж: «Джеймс Бротпери. Медбрат».
– Что за дерьмо?
– Эдвард, ты упал с кровати во время сна, – проговорил Джимм и указал на его… Это что, больничная койка? – Хорошо, что мы со Стивом проходили мимо. У тебя опять были кошмары?
– Я не понимаю. Что? Какие еще кошмары, ты о чем? – странно посмотрел на друга Эдду и потрогал голову.
Точно, как будто он упал и сильно ударился ею, но почему боль не проходила? На лбу отчетливо начинала проступать шишка. Что за дерьмо творится?
– Они опять начались, – помотал головой Джимм и вздохнул. – Тебе стоит принимать таблетки, Эдвард, а не то тобой снова овладеют галлюцинации.
– Чего?
– Джеймс, – Эдду только сейчас заметил стоящего в дверях соклановца в точно такой же, что и у телепата, одежде с бейджем: «Стив Васиковски. Санитар», – наверное, стоит ему навестить доктора Сент-Джон.
Бротт согласно кивнул и, словно обращаясь с ребенком, повел совсем обескураженного Эда в коридор.
– Джимм, что происходит, где я?
Друг рядом вздохнул и разочарованно покачал головой, аккуратно придерживая мага за спину.
– Я Джеймс, – сказал он и посмотрел на друга. – А казалось, что ты уже пошел на поправку.
– Но ты же…что за хрень? Где ты оставил жену? Что мы здесь делаем?
– Эдвард, – вздохнул медбрат, – я не женат. Давай лучше ты помолчишь, пока мы с тобой не придем к доктору. Хорошо? Стив, – он обернулся на санитара, – я сам, иди к Кристиану, ему пора принимать таблетки.
Эдду осматривался немного опешившим взглядом. Коридор был выкрашен в бледно-оливковый цвет, пол застелен ничего не изображающим линолеумом. Они с Джиммом шли вдоль дверей с небольшими проемами, предназначенными для того, чтобы санитары могли наблюдать сквозь них за больными. Каждая палата была пронумерована. Эд сообразил, что каким-то чудом оказался в психиатрической лечебнице. Небольшой зал, через который они с Джиммом проходили, только подтвердил его догадку. Пациенты сидели за столами, кто-то смотрел в выключенный телевизор, некоторые играли в шахматы, а какой-то парень, прикрыв глаза, блаженно улыбался, подставляя лицо солнцу и напевая какую-то неизвестную песенку.
– Руперт? – ужаснулся маг, узнавая этого парня.
Тот разлепил глаза и счастливо помахал вудисту через весь зал.
– Она сказала, что я скоро умру! Представляешь! Я так счастлив! – весело крикнул ему явно поехавший головой мальчишка. – Она меня любит и хочет убить. Ты же не против?
Маг быстро отвернулся от паренька, который уже начал пускать слюни от счастья.
– Слушай, Джимм, мне кажется, что я тут по ошибке оказался.
Но друг ничего не ответил, лишь ускорил шаг и завел его в другой коридор. Они остановились у двери с табличкой: «Доктор Саманта Сент-Джон».
– Твоя жена – доктор? Что за черт?
– Док безусловно красива, – чуть притормозил с открытием двери Джимм и ухмыльнулся, – но я явно не в ее вкусе. Мы просто коллеги.
– Угу, – буркнул Эд, понимая, что не стоит вообще что-либо сейчас говорить.
Кажется, тут все сошли с ума.
Кабинет Сэм был залит солнечным светом и Эдду в ужасе замер на пороге, боясь проходить дальше под прямые убийственные лучи. Девушка за столом подняла голову и приветственно улыбнулась. Сент-Джон совсем не выглядела на свой возраст. Доктор оказалась старше, с еле заметными морщинками в уголках глаз. На переносице, так же как и у него, красовались очки на закинутой за шею красивой цепочке.
– Доброе утро, Эдвард, – кивнула она своему пациенту и указала на кресло перед ее столом. – Не стой же на пороге, проходи, присаживайся. Джеймс, что случилось?
– Но… – занервничал темнокожий, не сдвигаясь с места.
– Не бойся, – Бротт уверенно протолкнул этернеля дальше, и Эдду быстро прикрыл лицо руками, закрывая глаза и ожидая дикой жгущей боли. – Как видите, док, у него снова начались приступы.
Мужчина в удивлении убрал от лица руки, поняв, что солнечный свет никак не трогал его. Было даже приятно. Небесное светило ласково грело его темную кожу, не причиняя никакого вреда.
«Что, мать вашу, происходит?» – в ужасе подумал Эдду, глядя, как Джимм без какой либо опаски сам прошел под солнечный свет и встал у стола Саманты.
– Ты опять перестал принимать таблетки, Эдвард? – Сэм строго посмотрела на него и сняла очки, потирая переносицу. – Мы же с тобой об этом говорили…
– Хватит уже ломать комедию! – вспылил маг и ударил по столу доктора.
Джимм отреагировал немедленно, крепко хватая его за плечи и насильно усаживая на место.
– Эд, не надо резких движений.
– Да не трону я твою Саманту. Просто, блядь, меня достали ваши игры. Я хочу понять, что происходит! Как я, черт подери, тут оказался и какого хрена вы все тут с ума походили? Что с тобой Сэм, ты выглядишь помятой и староватой, какого хрена? Мы что переместились во времени?
Женщина за столом помотала головой и взяла в ладонь ручку, задумчиво ее теребя.
– Спасибо за напоминание о моем возрасте, Эдвард…
– Я не Эдвард, мать твою, – шикнул маг.
– Да-да… ты Эдду, верно? – она в упор на него посмотрела.
Какого хрена он начал ощущать себя дебилом под этим взглядом?
– Наконец-то…
– Как давно ты не принимал таблетки, Эдду?
– Никакие таблетки я не принимаю…
– Отлично, ты опять обманываешь санитаров. Это не хорошо, Эдду. Пойми, – она вздохнула и поднялась с места, медленно обходя свой стол и скрещивая руки на груди, – если ты не будешь их принимать, то твои видения снова вернутся, а мы этого не хотим. Мы хотим помочь тебе, ты же это знаешь.
Эд фыркнул. Эта женщина говорила с ним, как с мелким идиотом.
– И не надо так на меня смотреть, – пригрозила она пальцем. – Я тебе вовсе не враг. Мне хочется, чтобы ты, наконец, перестал путать…
– Что путать, Сэм, а? – сдвинул брови маг. – Думаешь, я псих какой-то что ли? Это вы все – иллюзия, я вас раскусил, сраные приспешники. Идите в жопу, я вам не верю.
– Эд, – спокойно позвала Саманта, – если это иллюзия, значит, ее можно развеять, так? Сделай это.
– Я не могу, – выдавил темнокожий, понимая, что и правда, он ничего не может поделать с окружающим его идиотизмом.
– Вот видишь, – улыбнулась она. – Ты не можешь, потому что это реальность. А твои видения, где ты представляешь себя всемогущественным вампиром, периодически пропадают, так?
– Это не видения – это реальность.
– Ну да, тогда объясни, как вампир может находиться под прямыми солнечными лучами, как ты?
Он лишь недоуменно пожал плечами, пытаясь мысленно доскрестись до крутившейся на краю сознания догадки. Что-то не давало ему покоя, будто бы разгадка крылась совсем близко, но никак не могла пробиться сквозь толстый слой наложенной иллюзии. Саманта внимательно на него смотрела, будто пытаясь прочитать мысли, Бротт скрестив руки на груди, задумчиво смотрел на пациента и периодически пытался изо всех сил не зевнуть.
– Так, поправь меня, если я что не так скажу, хорошо? – женщина обернулась и чуть откинулась назад, доставая кожаный планшет с прикрепленным к нему листом. – Посмотрим. Ты Эдду, проживаешь в Новом Орлеане. Три с лишним века назад…эмм…в тысяча шестьсот девяносто восьмом ты стал вампиром, потеряв беременную жену и встретившись после с неким Куртом. Участвовал в войне за независимость, принял сторону Штатов в войне с англичанами и, в частности, вместе с кланом поспособствовал их победе в битве под Новым Орлеаном, вместе с тем рьяно поддерживал и спонсировал движение аболиционистов и принимал участие в Гражданской войне. Позже воевал с…мм…другим вампирским кланом, – доктор поправила на переносице очки, вчитываясь в, видимо, мелкие строчки. – Сторонники из других кланов: Джимм Бротт, совсем еще молодой телепат, – не глядя указала она на усмехнувшегося медбрата, – несколько индейцев и две девушки, официально не стоящие ни на чьей стороне. Ты их зовешь Дэни и рыжая ведьма, – мужчина за ее спиной подавил смешок, будто понимал о ком идет речь. – В последний раз ты говорил, что с ведьмой у тебя появились устойчивые отношения, а твой друг женился на полукровке Саманте Сент-Джон. Все верно?
Доктор замолкла, пристально разглядывая реакцию своего пациента. Тот, надо сказать, был в настоящем недоуменном шоке. Как, черт подери, Сэм узнала все это, если сам он не имел привычки распространяться о прошлом? Ни Бротту, ни более молодому поколению соклановцев он ничего конкретного не рассказывал, лишь некоторые исторические байки и только. Друг, может, и догадывался, но как всегда тактически умалчивал. Эд изумленно переводил взгляд с Сэм на Джимма и обратно.
– Вампиры же не должны распространяться о своем прошлом и тем более о своем существовании смертным, – увядающее, но все равно красивое лицо Саманты озарила едва сдерживаемая ехидно-победная ухмылка. – Но, как видишь, у нас тут все подробно записано, с твоих же слов. И еще, ты проецируешь образы реальности в свой выдуманный мир. Так, Джеймс, с которым ты очень часто видишься, стал твоим закадычным дружком, я же стала кем-то особенным в выдуманном тобой мире, вдруг нужной всем. Это тоже можно объяснить тем, что я веду многих больн… пациентов. Санитары и часть твоих друзей стали кланом, практикантка – твоей «приемной маленькой сестричкой», а мисс Гейбл, выдающая еду и таблетки, просто по привычке строящая всем глазки, превратилась в рыжую ведьму. Твой же лучший друг Кристиан, с которым вы часто играе… разговариваете – создателем и главой клана…
– Бредятина какая-то, я все равно ни хера не понимаю, – сдвинул брови Эдду, уже продумывая в голове красочный план побега под прикрытием ночных теней. – Значит, все здесь?
Сэм кивнула.
– Ты веришь в свою легенду, Эдвард, я знаю. Для тебя она важна, как ограждение от пережитого, – женщина сочувственно на него посмотрела и, отложив обратно лист со всей его подноготной, подошла ближе, опустив руку на плечо. – В смерти жены и сына ты совсем не виноват, ни один человек не успел бы увернуться от того грузовика. Несомненно, ты испытываешь боль от утраты, но пора двигаться дальше и жить. Около семи лет мы с тобой ведем странную, как ты говоришь, войну. Но я не враг тебе, а лишь человек, желающий помочь справиться со всем. Не отталкивай, дай нам всем тебе помочь.
– Я…
Он растеряно замолк и уронил лицо в ладони, украдкой подглядывая сквозь мелкие щелки меж пальцев.
– Эдвард, мы твои друзья, – она успокаивающе похлопала его по плечу. – Мы справимся только лишь с твоей помощью. Поплачь, это нормально.
Вудист крепко сцепил зубы, продолжая притворяться, будто на него только что обрушилась страшная реальность. Женщина отошла от него и о чем-то тихо зашепталась с Джеймсом. И тут Эд и правда ужаснулся, понимая, что не может различить слов в каких-то полутора метрах от него.
«Надо отсюда бежать и срочно», – билась в голове уверенная мысль.
*****
Как выяснилось, добрая половина всех его знакомых в реальности успешно влилась в эту иллюзию. И, как ни странно, Эдду ничего не мог с ней поделать. Как бы он мысленно не напрягался, пытаясь вернуть все обратно, сколько бы себя не щипал, не пускал кровь – опытным путем выяснилось, что раны его тоже перестали затягиваться – все было тщетно. Нынешняя обстановка никуда не девалась. Самое главное, все вели себя так, будто все идет, как надо. За день вудисту сделалось совсем хреново. По большей части из-за окружения в виде сборища ненормальных людишек. В соседней палате кто-то громко читал «Ад» Данте, в коридоре у окна терлась местная копия Руперта. Что такого случилось с пареньком, понятно не было, но он увлекательно беседовал с птичкой, сидевшей на голой ветке дерева за окном. Пару раз прибегал странный мужик, который гаденько хихикал, потирал ручки и звал его «братаном», он был точь-в-точь похож на Курта. Как было ему известно – мужчину звали Кристиан, и он страдал от диссоциативного расстройства личности. Он не знал, сколько всего в нем личностей и иногда, как случилось сразу после завтрака, услышав удивленный возглас Эдду «Курт?!», он резко переключался на личность названного имени, если, конечно, кто-то внутри него носил это имя.
Курт был.
Причем, словно отличный актер, мужчина резко выпрямился, расстегнул только-только застегнутые верхние пуговицы просторной рубашки и принял вид этакого великовозрастного разгильдяя, то есть стал Бейном. Но вместе с тем был приставучим гадом и полдня таскался за магом, раздавая советы, как можно уйти от влияния Врат. Однако его предложение прыгнуть с крыши головой вниз Эд пока отвергал.
Была здесь и Дэни – молодая двадцатилетняя девушка – практикантка, принятая на летнее время. Она мало вступала в контакт с другими пациентами, все чаще находясь в кабинете Саманты или болтаясь где-то с младшей сестрой Гейбл. Да, рыжая, в своем странном виде худой и совсем неаппетитной женщины, тоже была. Они раз пересеклись в холле, тогда она его почти не заметила, пробегая с какой-то коробкой, только лишь кинула раздраженное: «Брысь, очкарик».
Зато во время ужина им удалось-таки перекинуться парой фраз.
– У тебя хороший вкус, мальчик мой, – прищурился Кристиан, убедительно играя вверенную ему роль Курта. – Рыжая просто…
– …страшно худая анорексичка, – перебил больного Эд, глядя на улыбающуюся младшую сестру. Адресованная Руперту улыбка была замечена им вскользь, парня больше увлекало с неизменно мечтательным взглядом что-то говорить подаваемому ему картофелю с овощами.
Когда пришла очередь Эдду получать ужин, рыжеволосая с тонкими руками и бледной кожей послала свою ехидную улыбку уже ему.
– Неужели сам Эдвард пожаловал на ужин? – игриво проговорила она, шлепая ему в тарелку тушеные овощи и картошку. – А как же твоя диета из крови девственниц?
– Наверное, тебе совсем тяжело живется, детка, – он изобразил грусть и сожаление, глядя на мисс Гейбл. Девушка даже изумленно захлопала ресницами. – Без сисек и задницы женщине, наверное, вдвойне тяжелее, да?
Хлоя шокировано воззрилась на чернокожего, а потом со злостью поставила стакан с соком на его поднос. Так, что выплеснутые капли напитка брызнули во все стороны, в первую очередь, марая ее руку. Но медсестра, спустя секунду вдруг изменилась в лице и чуть склонилась к магу.
– Тяжело, наверное, семь лет без женщины в одиночной палате, а? – она вытянула подмазанные красным губки. – И только верная правая служит помощником.
Находящийся рядом Стив едва сдержал смешок и толкнул ее в бок. Провоцировать на агрессию пациентов строго запрещалось.
– Я левой дрочу, цыпа, – не поведя бровью, отозвался Эдду и удовлетворенно наблюдал, как вытягивается лицо санитарки.
Н-да, до настоящей ей далеко. Жалкая тощая подделка.
Руперт и Курт все еще хихикали, когда занимали свои места в столовой и брались за ложки. Эдду сидел рядом с блаженным мальчишкой, извиняющимся перед каждым куском картошки, которую отправлял в рот. Бейн, с удовольствием причмокивая, расправлялся с ужином, запивая все апельсиновым соком.
– Ты же этернель, – прищурился Эд, не прикасаясь к собственной еде.
– Ну и фто? – тот поднял на него удивленный взгляд. – Я не могу поесть теплых кишок?
– Эм… это картошка, идиот.
В желудке заурчало. Маг не ел весь день, полагая, что у него не выйдет. И теперь испытывал давно забытое чувство человеческого голода, от которого болела голова, сворачивался в узел желудок, а любой аромат пищи, вызывал обильное слюновыделение. Эд сглотнул и со смешанными чувствами взял в руки вилку, выбрал менее подозрительный кусок картошки и ткнул его вилкой. Эд поднес его к носу, понюхал и сунул в рот. Кристиан смотрел на него с интересом, Руп тоже замер с открытым ртом, из которого тут же вывалился непрожеванный кусок морковки и мяса, запачкав ему штаны. Эд пожевал, вспоминая вкус картофеля, и проглотил.
– Ну как?
Вместо ответа мужчина накинулся на свой ужин, словно голодный пес на брошенную ему кость. Схватил с тарелки хлеб и запихнул весь кусок в рот, нетерпеливо присосался к соку. Он утрескивал еду так, что очки запотели.
– Свинья, – помахал на него рукой Руперт и демонстративно отвернулся.
Спустя три минуты маг с довольной мордой откинулся на спинку стула и погладил живот. Вот это он наелся. Когда такое было последний раз? Да никогда! Полный желудок ему только снился в прошлой смертной жизни.
– Эй, детка! – он крикнул маячившей в окне у раздачи рыжей. – Хоть что-то у тебя нормальное!
Девушка сузила глаза и показала тому неприличный жест.
– Да ладно, радоваться должна, что у тебя впервые получилось удовлетворить мужчину.
Что-то грохнулось за стойкой раздачи, а давящийся смехом Стив получил жесткий подзатыльник.
– Черт, а мне здесь уже начинает нравиться.
– Останешься? – с надеждой спросил Курт.
– Не-а.
– Но ты же сказал…
– Заткнись, жалкая копия, – вяло махнул рукой Эдду. – В задницу все это. Иллюзиями живут лишь идиоты.
Парень по правую руку вдруг резко выпрямился, выронил вилку и схватил мага за плечо, с ужасом глядя в глаза.
– А может, это ты – иллюзия?
– Эй-эй, мальчик, успокойся, давай кушай.
Лицо Руперта расслабилось и приняло уже привычный мечтательный вид. Эдду лишь покачал головой. Кругом одни придурки.
Демоны, он не знал, что произошло, и как он здесь оказался. Кто мог наслать такую иллюзию? Бротт? Но к чему ему проворачивать такие фокусы? Последнее воспоминание, это узкие вечерние улочки Орлеана, подавленное состояние и дурацкий дешевый серебряный крестик в руках. Для Хло. А потом? Он дошел до нее или нет? Все было так нечетко, будто кто-то специально затер воспоминание. Боль. Почему Эд испытывал ту страшную боль в самом начале? Маг посмотрел на Кристиана, грустно тыкающего в тарелку, пребывая в глубокой задумчивости.
Что-то случилось с Куртом? Почему он не помнит?
Хлоя злилась…
Из-за чего? Хотя причин может быть много, и не всегда поймешь, но…
Рыжая была расстроена…
Что случилось на свадьбе у Бротта, и почему он вспоминает скорбные лица присутствующих и слезы Дэни?
– Ты умер, – осознание ударило его, словно обухом.
Курт напротив спокойно поднял на него глаза и горько усмехнулся. Эд сжал челюсти. Точно. Как он мог забыть?
– Наконец-то, – вздохнул пациент психиатрической клиники и подпер кулаком щеку, все еще продолжая жевать.
– А значит, я…
– Сейчас начнется веселье, – невозмутимо произнес родитель.
– Что начнется? Я на Той стороне? – чернокожий не шевелился, понимая в какую кучу дерьма вляпался. Это игра. Та самая, про которую ему когда-то говорил бывший глава. – Ты настоящий?
Но отец не успел ответить, как на плечо Эдду легла тяжелая рука.
– Эдвард, нам пора, – строго произнес местный Бротт, сдвигая брови. – Ты плохо себя ведешь.
– Пошел на хер, фальшивка, – прошипел маг и попытался встать, но рука на плече надавила сильнее, и он попросту не смог сдвинуться с места.
– Ты всего лишь человек, Эдвард, – голос телепата неуловимо менялся, приобретая шипящие нотки, будто он медленно мутировал в огромную змею на подобие Шиэра, слуги Курта. – Слабый дух. Тебе надо лечиться, ты никуда не уйдешь.
Эд буравил взглядом нависающего над ним Джимма.
– Показывай куда идти, верзила, – вдруг подобрел вудист, осклабившись.
Бротт подозрительно на него посмотрел, кинул пару таких же взглядов на пациентов и поддался.
– Вставай.
Скорее всего, Врата играли, подсовывая ему свою реальность, наполненную вытащенными из его воспоминаний образами и ловко наложив их на антураж иллюзорного мира. Стало быть, он еще не прошел на Ту сторону, увязнув здесь, в междумирье. Ладно.
– Мы не в палату идем, – заметил Эд, когда медбрат повел его темным коридором в совершенно другую сторону.
– У тебя процедуры.
– И что это за процедуры?
Но мужчина, придерживающий мага за локоть и тянущий того вперед, промолчал.
– А если я в тебя воткну заточку, ты обидишься?
– Что? – немного удивился Бротт, чуть сбавляя темп.
– Проверка связи. Я думал, вдруг ты оглох. Так какие процедуры меня ждут в том черно-черном коридоре?
– Увидишь, – устало вздохнул «друг» и неожиданно остановился, прислушиваясь к чему-то.
– Ой, только не говори, что боишься мышей, – фыркнул Эд.
Тишина. Гробовая. Такая плотная и густая, что, казалось, можно было ее потрогать. Коридор полнился тенями и графитово-темными очертаниями предметов. Вот одна неясная, чуть плотнее остальных тень колыхнулась и ринулась в их сторону. Бротт только успел вскинуть руки, пытаясь защититься. Хватка на локте мага исчезла, в полумраке вспыхнули угольки глаз. Знакомых, надо сказать. Нечто сбило Джимма с ног и повалило на пол. Раздался звук рвущейся ткани. Эдду отступил, щурясь и не разбирая, что перед ним.
– Хозяин, – проревел низким басом тучный мужчина, – бегите вперед, потом налево, вы заметите там зеленый огонек. Скорее! Они закрываются!
Несмотря на то, что это было новое лицо, Эд сразу же узнал своеобразные нотки в голосе нападавшего.
– Эндрю, скотина ты такая, где был раньше? – мужчина бросился вперед по коридору.
– Это ты тупил, босс. Я не мог появиться раньше того, как ты понял, где находишься, – раздалось вдогонку.
За спиной взревел Бротт, и у Эдду отпали всякие сомнения в принадлежности к злобным духам того, кто скрывался под личиной друга. Неожиданно коридор начал сужаться, сзади ударил сильный ветер, закрутил вокруг Эдду вихрь и, сменив направление, врезался в лицо ледяными иглами. Дыхание тут же перехватило, мощь давила на грудь, существенно затрудняя движение. Вытянув одну руку вперед, а второй придерживаясь за стену, маг упрямо продвигался по коридору, ощущая, как немеет от холода лицо. Поворот нашелся относительно быстро. Этернель нырнул в него, словно в спасительный бункер, еле вырвавшись из плотного потока. Быстро переведя дыхание, он прищурился и заметил слабый плавающий огонек у распахнутой двери в самом конце. Такие огоньки, как метки, могли оставлять духи среднего порядка. Этот был оставлен Эндрю, дабы указать направление в кромешной тьме. Кажется, бывший КГБшник знал, что врата в своей иллюзии сделают вудиста слабым смертным. Ветер перестал свистеть за спиной и пополз мягкими пальцами в разные стороны, ощупывая и выискивая враждебный элемент в виде одного мага клана Вуду.
Нашел. Очень быстро. А потом взвился пылью прямо перед Эдом и обрушился на него с новой силой.
– Начальник, давай скорее!
Топот тяжелых сапог за спиной приближался. Сильная рука надавила ему на спину и толкнула вперед.
– Борись, не зевай, мы тут ненужные гости. Если погибнем здесь – погибнем по-настоящему. А я еще хочу попасть в ваш подлунный мир! – слуга, пытаясь перекричать клокочущий ветер, оглушительно орал в ухо и двигал хозяина так, словно он был каким-то живым щитом от сильных порывов стихии.
Эд пытался бороться, но слабое тело с трудом слушалось, едва удавалось пошевелить мышцами. В итоге шесть метров небольшого узкого коридорчика они прошли, казалось, за несколько часов. Тем временем дверной проем, который слабо мерцал в отсвете зеленого огонька метки Эндрю, совсем как живой вздохнул, ухнул и начал сжиматься.
– Мать твою, мы не успеем! Придумай что-нибудь, босс!
– Мои фишки тут не работают, придурок!
– Это ты придурок, мы близки к родной Бездне, давай колдуй!
– Еще приказывать мне будешь?!
– Мы тут сдохнем!
– Хер тебе, – оскалился Эд и собственными тупыми, без клыков, зубами вгрызся в руку.
Он почувствовал отвратительную боль, такую, что хотелось кричать, но этернель не думал отступать, если его слуга прав – у него есть шанс. Стоит хотя бы попытаться.
Сдавлено вскрикнув за сжатыми челюстями, маг рванул зубами плохо поддающуюся плоть и выдрал кусок. Противно сплюнул и с бегающими перед глазами белыми пятнами от боли, выставил руки вперед. Хоть правая раненая рука и онемела, Эд мысленно заставлял ее шевелиться, выплетая невидимый узор в воздухе. Капли собственной крови летели ему в лицо и в высунувшуюся из-за плеча морду Эндрю.
С удивлением оба заметили взорвавшийся клубок черной «пыли», состоящий из тысяч мелких душков, что любили выбираться каждую ночь и питаться эмоциями людей и этернелей. Если Эд их видит, стало быть, и правда, близость Той стороны позволяла, пусть и слабо, но колдовать.
– Это не поможет! Они же не обладают телесной силой! – Эндрю чуть ли не стонал от досады.
– Учись, молодняк, – этернель мрачно усмехнулся и широко расставил руки, выпуская сплетенную сетку заклинания.
Невидимые нити силы клубком отлетели назад и резко развернулись, выстреливая в стены, потолок и пол, намертво прирастая.
– Что это?
Черная «пыль» устремилась к сетке, которая сейчас казалась для мелких духов привлекательнее всего на свете и плотно облепила ее.
– Расслабься, – выкрикнул Эд, переставая сопротивляться.
Слуга подчинился и так же позволил ветру нести себя назад. Это был простой фокус, который мог сделать любой в их клане, зная про одну особенность «эмоциональной сети» в совокупности с мелкими духами, на которую их ловили для определенных манипуляций. Рана, как он и ожидал, не спешила затягиваться, и потому кровь легко находила выход. Она попала на эту мешанину из духов и сетки заклинания, впиталась и теперь магу стоило только разозлиться. Он проделал это с легкостью, представив торжествующую морду Орифии, во время того, как его родитель погиб. В это время Эндрю и вудист ударились о сеть.
– Как так?
– Они на время становятся осязаемыми, – проговорил Эд и буквально вспыхнул яростью.
Духи за ними подчинились яростному приказу мага и, что есть сил, ударили двум спутникам в спины. Все действо заняло считанные секунды. Вот Эд сплел заклинание, духи кинулись на него, а после, подчиняя их своей воле, мужчина и его слуга помчались навстречу быстро сужающемуся проходу на Ту сторону.
Они вырвались из необузданной стихии в другой мир, словно ничем не придерживаемая пробка шампанского. Оказалось, дверь была высоко над поверхностью и потому они начали падать.
Эд замахал руками, вновь чувствуя силу, и постарался выровняться. Очки тут же слетели куда-то и канули в неизвестном направлении, но к счастью, они были уже не нужны. Рядом с ним летело что-то огромное и красное. Это что, был истинный вид Эндрю?
Приземление вышло хоть и жестким, но без особых травм и потерь. Оба мягко спружинили ногами и перекатились по какому-то странно плотному серому песку. Маг тряхнул головой и поднялся.
– Дом, милый дом, – пробасил дух рядом и выпрямился во весь свой немалый рост.
Этернель присвистнул.
– Да ты вылитый Хэллбой!
Точно. Краснокожий, выше Бротта на голову, широкоплечий и мускулистый слуга, необычно смутился, от подобной похвалы и заулыбался широкими белоснежными зубами с парой клыков на нижней челюсти, а потом чуть размял кисти огромных рук.
– Я не знал, что ты читал комикс.
– Я удивлен, что ты про него вообще знаешь, – подозрительно прищурился Эд. – Видел на полках в середине девяностых. Тебе рогов и хвоста не хватает для полного сходства.
Тот хмыкнул и показал из-за спины длинный, покрытый короткой красной шерстью хвост, приветливо им помахав. Маг громко рассмеялся.
– Почему у тебя кошачий хвост?
– Начальник, я не сам выбирал, каким буду духом в родной Бездне. Поначалу меня это бесило, но теперь, я понял, что это удобно. Могу схватить кого-нибудь за горло и сломать шею, – Эндрю осклабился. – Нам пора, тебе тут долго находиться нельзя. Да и небезопасно это.