– Ясно.
Разведка уходила в ночь, в неизвестность…
По траншее боевого охранения вышли к гнезду пулеметчика. Солдат, в набухшей от дождя плащ-палатке, лежал и вел наблюдение в сторону горной гряды. Нам как раз туда, куда был направлен ствол его пулемета, и мы, словно тени, один за другим поднялись из траншеи и скрылись в пелене промозглого ливня. Шум дождя заглушал шаги в вязкой массе проклятой грязи. Минут через сорок вышли к подошве хребта. Стоп, легли, осмотрелись – в порядке. Группу веду левей перевала, где мы еще не «светились» – меньше шансов нарваться в засаду. Тем более, противник стягивает силы к Кабулу и, конечно же, находится в полной готовности к встрече с «шурави». Последняя вылазка в кишлачную зону наделала много шуму, и, несомненно, «духи» приняли меры безопасности не только в Тарахейлье, но и Паймунаре, Дехъийхья. Рисковать не стоило. Пять-шесть километров по нехоженой местности – гарантия живучести группы.
Настроена ли нервная система на опасный режим? Вне сомнения, появилась энергичность, бодрость, кураж – дождь не уже замечался. Тело расслабилось и приготовилось к реагированию на опасность – мы были в боевой готовности.
Дождевая мгла, образующая нулевую видимость – наша погода, но она опасна внезапной встречей с противником. Как говорится, палка о двух концах: «духи» нас не видят, но и нам нелегко уследить за врагом. На Ивонина и Сокурова я полагаюсь, они способны действовать быстро и грамотно, но основная их задача – не пропустить «духовской» засады. Встреча с душманским отрядом на встречных курсах нами ожидаема, мы сметем его одной из «домашних заготовок», отработанных на Ходжа Раваше. Другое дело – засада, подготовленная заблаговременно. Попади в нее – противник в секунды нанесет огневое поражение с максимальным уроном. В засаде присутствует такое преимущество, как внезапность, которая решает исход нападения, мы, разведчики, используем этот фактор во всех видах деятельности, зная его эффективность.
|
|
Появившаяся под ногами щебенка, камни были верным признаком выхода к горной гряде – грязь понемногу отступала, ноги чувствовали жесткую опору. Но видимости никакой, ночные приборы тоже не помогали – за 20 метров человеческий контур не виден. Скоро подъем на хребет – пора уточнить маршрут восхождения. Не успел подумать, как вдруг Мухаметзянов с Ксендиковым упали на землю – падаю следом. Вячеслав показал в направлении дозора. Пригнувшись, выдвинулся вперед: Ивонин, стоя на коленях, смотрел в ночной прицел, Сокуров сигналил «Внимание». Вижу. Подполз к нему.
– Что у вас?
– Дым, товарищ лейтенант?
– Дым? Откуда?
Разведчик недоуменно пожал плечами. Втягивая носом воздух, я привстал на колени – действительно, запах, но откуда? Кишлак за хребтом – далеко и ветер с другой стороны. Опять потянул ноздрями – вроде, не пахнет. Лежали на мокрой щебенке, пробуя воздух на запах. Нет, что-то все-таки есть, дым вперемежку с солярой тянет от горной гряды.
– Когда почуяли? – спросил я Андрея.
– Минут десять, товарищ лейтенант, думали, показалось, но ветерок в нашу сторону …
– Что это может быть?
– По-моему солярка, – шепнул Ивонин, – но кто ее запалил?
– Может, «духи» греются рядом?
– Оставь свои шутки, Сокуров.
|
|
Мурашки скользнули по телу, не до юмора, черт побери, в местных порядках мы чуть-чуть разбираемся: в это время мирные дехкане волей Аллаха спят. Но если, действительно, допустить, что рядом находятся люди, греясь огнем от солярки, ими могут быть только «духи», причем, без вариантов.
– Андрей, нюхайте воздух, надо понять направление дыма. Минут через пять вернусь.
– Понял, – ответил разведчик.
Возвратился к группе прежним путем.
– Сафаров.
– Я.
– Чувствуете запах?
– Есть, товарищ лейтенант
– Вот. Отсюда задача – определить источник дыма, возможно, у «духов» рядом ночевка. Работаем двумя парами: ты с Баравковым с левого направления, Ивонин с Сокуровым – с правого, Ксендиков и Мухаметзянов прикроют. Вопросы?
– Никак нет.
– Игорь, за старшего. Завяжется драка, прикроешь выход из боя и отход в направлении базы.
– Понял.
– А мы, с тобой, Сафаров, к Ивонину.
Через пару минут залегли у дозора.
– Ну, что нового?
– Дым слева от хребта, товарищ лейтенант, но зацепиться не за что, ничего не разобрать.
Подходы к хребту довольно открыты, без оврагов и стоков воды, размывавших грунт – спрятаться негде, но придется проверить.
– Андрей, работаешь с Сокуровым от гряды, Сафаров с Баравковым – от боевого охранения, я в центре боевого порядка. Если «духов» не более трех – захват двумя группами одновременно, я страхую. Более трех человек, я их «валю» «трассерами» – вы добиваете. Связь зрительная, сигналами. Вопросы?
– Никак нет.
– Вперёд.
Обе группы захвата я выслал с таким расчетом, чтобы дозор, выдвигаясь к источнику дыма, прижимался к горам. Если «духи», действительно, устроились на ночь, им удобней залечь под самым хребтом, так безопасней – прикрыты и хороший обзор. Сафаров с Баравковым выйдут с левой стороны, от охранения, отрезая уход противника вдоль горной гряды. Со мной я оставил Мухаметзянова и Ксендикова, мы выдвинемся в центре боевого порядка, страхуя группы захвата, расположившиеся левее и справа от нас.
|
|
Дождь хлестал, превратив плащ-палатки в жесткий каркас, натиравший шеи. Ночное ненастье промочило насквозь брезентовую ткань, но где-то уже угадывалось подошва хребта, от которого тянуло дымком. Ивонин, присев на колено, посмотрел в прицел. Сигнал «Внимание. Противник»! Стоп, Андрей видит врага, оценивает. Мы в готовности к бою, нет, спокойно, сигнал «Вперед», движемся дальше. Метров пятьдесят прошли без помех, показалось и дымом не пахнет, дозорные смотрели в прицел, действуя уверенно, без лишних задержек. Я не вмешивался в действия, Ивонину на месте видней ситуация.
Бросок теней в ложбинку не нарушил шума дождя. Я был рядом с разведчиками, Ивонин на пленнике, руки которого уже за спиной. Сокуров, набросив петлю-удавку на шею захваченного «духа», соединил ее со свободным концом скрученных рук и подтянул к затылку. Двигать руками в таком положении невозможно, любая попытка движения, затягивает удавку на шее, душит.
Огляделся. За большим валуном, прикрытая тканевым материалом яма, внизу на камне находилась горелка с синеватым огнем, испускающим чад. Понятно: потянул ветерок в нашу сторону и запах горевшей солярки для нашего «духа» стал роковым. Что это душманский разведчик мы поняли сразу: китайский АК, бинокль, планшет, стопка бумаг и … метла.
– Сафаров, развяжи ему рот и быстро – кто он и что здесь делает?
«Язык» – небольшого роста мужчина с раскосыми глазами и вдавленным у переносицы носом что-то бормотал.
– Ну, что, Сергей?
– Мычит непонятное, товарищ лейтенант, ничего не разберу.
Удар ножом плашмя по затылку душмана не привел к ожидаемому результату – понятней для Сафарова он не заговорил. «Духовский» разведчик, похоже, толковый – надо тащить на базу, поэтому принимаю решение:
– Мандрыко.
– Я, товарищ лейтенант.
– Слушай правительственное задание, – приказываю сержанту почти без иронии, – с Яруковым доставить пленного с документами и оружием к Солдатову. Он его отправит в штаб дивизии. «Дух» – ценный кадр, отвечаешь за него головой. Гнать бегом и не останавливаться. Помнишь пароль боевого охранения?
– Так точно, «девять».
– Хорошо, отход обеспечим. Вопросы?
– Никак нет.
– Покажи, Мандрыко, на что способен сын украинского народа!
– Есть, товарищ лейтенант.
Больше инструктировать моего хохла не надо – разобьется в кровь, но выполнит приказ, как положено! Через пару минут сопровождение с пленным скрылось в унылом дожде непогоды. Обследование схрона захваченного «духа» большего ничего не дало. Я махнул на хребет:
– Уходим.
Группа уменьшилась на два активных штыка, но обойдемся, «язык» уже есть, остальная часть задания – по обстановке. Возможно, залазить в кишлак не придется – захваченный «дух», несомненно, из местного отряда и какой-то информацией он все же поделится, а дальше посмотрим.
Между глыб и огромных камней дозор вышел к точке подъема. Хребет невысокий, восхождение прошло без особых усилий, через час вышли на линию водораздела, откуда открылась долина на север, Баграм, с раскинувшимся внизу кишлаком Паймунар. Видимость по горизонту была плохой, в кишлаке и долине в ночные прицелы мы ничего не отметили. Ладно, спустимся вниз.
– Андрей, держись ориентира. Пошли.
Спуск на обратную сторону хребта завершили в штатном режиме, без особых помех и напряжения. Несколько раз я останавливал группу для наблюдения, чтобы убедиться в отсутствии «хвоста». Внизу, ближе к предгорью, видимость улучшилась, возможно, дождь рассеял туман. Оценив ветер и местность, я повел группу по грунту с мелкой щебенкой северо-западнее Паймунара, где местные дехкане вели разработки горной породы.
Из лощинки вышли на открытую местность, спустились в низинку, выбрав путь по склону овражка. Сигнал Сокурова «Стой» врасплох не застал, присев, наблюдаем. В прицел я видел Владимира, изучавшего местность, и вдруг с Андреем они упали на землю – опасность! Неужели «духи» выходят к хребту? Мысли о том, что можем нарваться на «духов», одолевали всегда, но все получилось внезапно. Подполз к дозору, Сокуров указал направление возникшей тревоги и протянул «ночничок». Я не верил глазам – в зеленом фоне прицела стоял ишачок, рядом другой, прядут большими ушами. Рядом поклажа, вьюк – в прицел не разобрать. Осмотрелся, чисто. Ну, дела! – Захват.
– Внимание, действуем по той же схеме, акцент на поклажу. Очередь трассерами по цели – работаем на поражение и уходим в сторону Ходжа Бугра. Вопросы?
– Товарищ лейтенант, – шепнул Сафаров, – мой рубеж подальше, Андрею бы выждать немного, а то я не успею на синхронный выход.
– При выходе на исходный, просигналь, Серега, в «ночник» я увижу.
– Понял, Андрюха.
– Все у вас?
– Да.
– По местам.
– Нищенко, круговое наблюдение и прикрытие группы.
– Понял, товарищ лейтенант.
– Виль, прикрой захват.
– Готовы, – кивнул Мухаметзянов.
– Работаем.
Выждав выход разведчиков на рубеж броска, я просигналил «Захват». Обе группы у цели. Подбежал в готовности нейтрализовать любое вышедшее из-под контроля движение. Нормально, из кучи тряпья Сафаров вытащил тело, которое тут же упаковал, лишив возможности крикнуть или оказать сопротивление. Беглый осмотр не дал результата: с вещами, предметами, изъятыми в месте захвата, надо разбираться на базе. Вроде дехканин, оружия, документов, приборов наблюдения нет, но специалист визуальной разведки такие улики не носит с собой – спрятал вблизи городка или аэродрома, возможно, имеет легенду.
Оценив обстановку, решил: дальше углубляться в долину, тем более, соваться в кишлак, необходимости нет, надо возвращаться на базу, «светиться» у кишлака не стоит. Два захвата за ночь – результат неплохой, если, конечно, получим нужную нам информацию.
– Сергей, пообщайся с «духом».
Сафаров, склонившись к «языку», задал вопросы. Не сказать, что у них завязалась беседа, но шел свободный разговор на фарси.
– Ивонин, грузи ишаков и уходим через перевал, больше с нашими динозаврами мы нигде не пройдем.
– Товарищ лейтенант, ишак с поврежденной ногой.
– Что у него?
– Колено разбито.
– Бросай, грузи второго.
– Есть.
«Пробежался» в «ночник» по дувалам, осмотрел кишлачок – ничего особенного. Тишина, собаки не лаяли, спят ишаки, «духами», вроде, не пахнет – надо в отрыв. Трофейный транспорт закидали поклажей, вьюками, пора на базу.
Перевал – опасное место, «духи» считают за честь контролировать такие объекты, минируя узкие проходы, отвесные стенки. Но иного выхода не было – дорога с захваченным трофеем лежала через перевал. Дозор Ивонина усиливаю Ксендиковым и Фетисовым, группу Нищенко – разведчиками отделения Мухаметзянова.
– Уходим.