Она сражалась, используя все известные ей дикие приемы, а также некоторые из них, изобретённые на месте. Её маленькая и ловкая фигурка продолжала вырываться из хватки, но она не могла убежать, пока он держал. Острые зубы занялись делом, крепко сжав его, когда она нашла плоть. Она причинила ему боль.
Она. Ранила. Его. Радостное возбуждение от осознания того, что она способна почти ответить на оскорбление, которое получила.
Влажное тепло вдоль ребер свидетельствовало о ранении, и когда она попыталась опереться на заднюю ногу, её пронзила мучительная боль. Но она не сдавалась. На самом деле она почувствовала прилив энергии, когда заметила, что её супруг устал. Размер у него был вполне приличный, но ему не хватало выносливости, чтобы выдержать любое нападение.
Но, конечно, вожак её стаи работал не один.
Как раз в тот момент, когда она освободилась, оставив его задыхающимся и рычащим, с кровью, капающей ему в глаз из раны на голове, прибыли его охранники. Ей не нужно было видеть злобный блеск в их глазах или слышать злобное рычание, чтобы понять, что она попала в беду. Она знала этих волков. И знала их как людей. И то, что знала, не успокаивало.
Их имена не имели значения. Значение имело намерение. Их намерение навредить.
Им было все равно, что она меньше ростом или женщина. Они вгрызались в неё, ломая усталое тело и кусая. Не рвать достаточно сильно, чтобы убить или изувечить, просто чтобы причинить боль. Пустить кровь.
Безжалостно. Жестоко. Мучительная боль заставляла её задыхаться, а они не могли остановиться. Что же касается её мужа, то он стоял, наблюдая за ней, его темные глаза блестели триумфом.
Он заметил, что она пристально смотрит на него. Его ухмылка стала ещё шире.
— Ну что, уже достаточно? Скажи своей сучке, чтобы она ушла. Я хочу поговорить со своей женой.
Волчица не хотела подчиняться. Но она проиграла. Больше чем проиграла, она причинила им столько вреда.
Женщина внутри волка изо всех сил пыталась вырваться. Мех отступил, и появилась кожа, испещрённая пятнами крови. Охранники её мужа отступили назад, позволяя ей перекинуться полностью.
Лежа на земле, голая и страдающая, Арабелла тяжело дышала, глядя на ноги своего мужа. Слёзы жгли ей глаза.
— Я не собиралась бежать. Пожалуйста. Прости. Я больше не буду этого делать. — Эти слова почти задушили, ей стало стыдно перед своей внутренней волчицей.
Её слова не помогли.
— Ты совершенно права. Ты не сделаешь этого снова, потому что на этот раз я преподам тебе урок, который ты никогда не забудешь. Ребята. Вы знаете, что делать.
Действительно, так оно и было.
Арабелла свернулась калачиком и попыталась отвлечься от нахлынувших на неё оскорблений. Её волчица заскулила, пытаясь вырваться, но Арабелла не отпускала её, желая защитить своего внутреннего зверя. Волчица старалась не слышать мольбы Арабеллы о пощаде. Она захныкала от пронзительных криков и отчаяния. Ничто не могло остановить эту боль, боль, вызванную её выбором бежать. «Я сделала это. Я сделала это с нами».
Волчица Арабеллы забилась в уголке её сознания. Свернувшись в клубок, она уткнулась лицом в мех своего хвоста. Она спряталась, зная, что её неповиновение привело к этому.
Стоп. Пожалуйста, остановитесь. Больше не надо. Пожалуйста.
Воспоминания об этих ударах исчезли, сменившись успокаивающим поглаживанием нежной руки и мягкими словами.
— Просыпайся, детка. Тебе приснился кошмар.
Арабелла перестала всхлипывать. Её тело дрожало от воспоминаний, кожа была липкой и холодной. Она хотела, чтобы Хейдер ушёл. Она не хотела, чтобы он видел её такой. Не хотела, чтобы хоть кто-то видел её такой.
Возможно, если она успокоится, он уйдет, оставив её с позорными воспоминаниями о своей неудаче.
Как будто Хейдер способен на такое. Вместо этого он откинул одеяло и забрался к ней в постель.
Голый!
Забудьте о притворном сне.
— Что ты делаешь? — она пискнула, отпрянув от прикосновения с его горячей кожей. Не ожидая гостя, она легла спать в футболке и трусиках, подходящем для сна наряде, если бы тот не задрался во время её кошмара и если бы очень голый мужчина не подумал вторгнуться в её личное пространство.
— Обнимаюсь, — объявил он, не давая ей уйти. Обвил её рукой и притянул обратно в обжигающее тепло своего тела.
Как бы ей ни нравилось, она знала, что не может себе этого позволить.
— А где твоя одежда?
— В другой комнате.
— Но почему? — пробормотала она.
— Да ладно тебе, детка. Потому что я, конечно, не могу в ней спать.
— Ты спал в соседней комнате? — Где? Диван явно не был достаточно длинным для его высокой фигуры.
— Ну да. А как ещё я могу охранять тебя?
Конечно, он остался только из чувства долга, но это не объясняло его присутствия в её спальне.
— Как ты сюда попал? Я знаю, что заперла дверь спальни.
— Да, насчёт этого, я не могу поверить, что ты заперлась от меня! — Он казался более чем просто обиженным.
Судя по сломанному дверному косяку, это не стало большим препятствием.
— Вижу, это тебя не остановило.
— Только потому что услышал, как ты плачешь. Плохие сны?
Преуменьшение.
— Можно сказать и так.
— И часто ты их видишь?
— Только с тех пор, как сбежала. — Очевидно, страх быть пойманной привёл к тому, что она вновь пережила свой последний неудачный побег.
— Бедная малышка, — пробормотал он, потеревшись щекой о её волосы.
К удивлению Арабеллы, она даже не чихнула. Возможно, из-за тройной дозы антигистаминных, которую приняла перед сном.
— Теперь я в полном порядке. Ты можешь идти. — Прежде чем она совершит какую-нибудь глупость, о которой потом пожалеет, например, потерётся в ответ.
Он крепче прижал её к себе.
— Я никуда не пойду.
— Но... — То, что Арабелла хотела сказать, было потеряно и забыто, когда его губы коснулись её затылка.
По всему её телу пробежала дрожь.
— Но что, детка?
Действительно, что? Она попыталась собраться с мыслями. Это было неправильно — даже если казалось правильным.
— Тебе не следует здесь находиться. — Он не должен быть здесь голым и соблазнять её, делать то, от чего ей следовало воздержаться. Такие вещи, как сдвигание попки ближе к нему, ближе к твердому давлению его возбуждения, которое вызвало ответный влажный жар в её лоне. Или, например, повернуться к нему лицом, чтобы она могла поцеловать его и вернуть безумную страсть, случившуюся ранее.
Ей так много всего хотелось сделать. И так много причин не делать этого.
— Теперь я в порядке. Ты можешь вернуться на диван или на пол, или туда, где ты спал. — Голый. Ей действительно нужно было перестать думать об этом.
— Нет.
— Что значит «нет»? — Ей не сразу пришло в голову, что она не ведет себя кротко и не успокаивает его. Она задавала вопросы и требовала. А он не кричал и не бил. Но вместо этого... обнюхивал.
— Нет, я не оставлю тебя ни сейчас да и, возможно, никогда. Знаешь, ты действительно очень милая. — Он сжал её в объятиях. — И ты очень вкусно пахнешь. — Он обнюхал её волосы, его теплое дыхание вызывало дрожь, которая сотрясала всё тело Арабеллы и заканчивалась между ног.
Она пыталась понять смысл его слов, даже когда он пытался украсть у неё все разумные мысли нежными ласками. Ей удалось пробормотать:
— Я не готова к этому. Для тебя. Это слишком рано. Слишком. — Хейдер ошеломил её не только возбуждением. Казалось, он обещал ей будущее, которое, если оно действительно было, она хотела бы иметь. Он предлагал ей защиту, такую, которая могла бы уберечь её от боли. Он также призывал её быть самой собой, постоять за себя.
И что касаемо части, где стоит постоять за себя, не позволю ему диктовать — даже если его член кажется соблазнительным — когда и как он будет спать в моей постели, со мной.
Она подумала о том, чтобы сделать ему ещё одно предупреждение. Но нет, она уже дважды просила его об этом. Он отказывался слушать. Он также говорил, чтобы она доверяла ему.
Осмелится ли она испытать его?
Лучше сейчас, чем потом.
Прежде чем передумать, она перекатилась в его объятиях. Ресницы затрепетали, когда она встретилась с ним взглядом, слабый свет от ночника в ванной позволил ей увидеть выражение его лица — ну да, ночник, потому что она не могла выносить темноту.
Она положила руки на слегка волосатую грудь. Дыхание остановилось от ощущения электрического разряда от его напряженной плоти под её пальцами.
«Возможно, я слишком тороплюсь. Может, находиться с ним в постели не так уж и плохо?»
Его губы приблизились, и он прошептал:
— О, детка. Я знал, что ты придёшь.
Он знал, правда? Это только укрепило её решимость.
— Я сказала «нет», — пробормотала она в ответ.
А затем она его толкнула.
Глава 9
«Она столкнула меня с кровати!»
Осознание этого поразило его так же сильно, как и пол. Его кошачья грация подвела. Его внутренний лев отнюдь не повесил голову от стыда, а веселился во всю, катаясь и практически виляя хвостом с кисточкой.
Совсем не смешно.
Вообще-то смешно. У него такое чувство, что эта более напористая сторона Арабеллы его вина. С того самого момента, как они встретились, он уговаривал её не терпеть унижения и оскорбления, и, очевидно, она решила начать с него.
Проклятие. Когда сказал ей, чтобы она не позволяла всему миру топтать себя, он должен был указать на свое исключение. «Я её пара. Разве нет правила, которое говорит, что она не может выгнать меня из постели?»
Вот только она ещё не поняла, что она его. Неужели с тех пор, как его жизнь изменилась, прошел всего один день? Даже не верится.
При таких темпах он уже к полудню будет выбирать грёбаный китайский фарфор.
Полностью лишенный мужественности женщиной, которая не хотела иметь с ним ничего общего.
Перевернувшись на колени, он сел и положил подбородок на матрас. Арабелла смотрела на него настороженно, тяжело дыша и ожидая реакции.
Скорее она ждала, не взорвётся ли он. Она привыкнет. Хейдер никогда не причинит ей вреда, но он будет использовать свои печально известные кошачьи глаза против неё.
Он жалобно уставился на нее. «Ты же знаешь, что хочешь меня. Знаешь, что я тебе нужен. Ну же, детка. Смягчись. Смягчись для твоего льва».
Она смотрела прямо на него.
Хм, всё шло не так, как планировалось.
Он позволил левой стороне губы изогнуться в усмешке, дернув щекой и выпятив свою печально известную ямочку.
— Я знаю, что ты делаешь.
— Что?
— Пытаешься манипулировать мной, чтобы я позволила тебе вернуться в постель.
— Это работает?
На мгновение выражение её лица изменилось, быстрый всплеск эмоций, когда она попыталась ответить.
— Да, это работает. Но мне бы хотелось, чтобы это было не так.
— Но почему же? Зачем с этим бороться?
— Потому что я думаю, что мне нужно время.
Оказалось, что есть что-то более сильное, чем его ямочка. Её честность.
Хейдер застонал.
— Считаю, что тебя послали убить меня. Хорошо. Если ты настаиваешь, я буду уважать тебя, даже если предпочёл бы развратить.
Её глаза расширились.
— Уважение не означает, что я собираюсь лгать, детка. Я хочу тебя. Скверно. Но я выслушаю то, что ты хочешь. Пока. — И да, он произнёс это зловеще. Пусть она сама об этом подумает. Думает о нём. Скоро даже она не сможет отрицать, что они созданы друг для друга.
Он стоял во все шесть футов роста плюс голые ноги. И да, это действительно представило определенную часть его анатомии в идеальном поле зрения определенного потрясенного взгляда.
Втянутое дыхание, потемневшие щеки, между ними двумя возникло определенное осознание. Она не могла даже надеяться скрыть своё удовольствие или интерес к тому, что видела.
— Сладких снов, детка. — Он подмигнул и повернулся, борясь с желанием поймать её взгляд на своей заднице. Он знал, что это так. Почувствовал безумный жар, когда она следила за его уходом.
Вернуться назад. Хочется прижаться к ней.
Его лев не мог понять, почему они снова оказались в гостиной с тесным диваном, который не позволял ему вытянуться. Почему бы им не свернуться калачиком в уютной теплой постели и, что ещё лучше, не прижаться к приятному теплому партнеру?
«Уважение, мой пушистый друг».
Но льву не нужно было никакого уважения. Его мировоззрение гораздо проще. «Наша. Кровать. Голод. Хочу не бифштекс, а скорее сладкий сливочный пирог».
Хейдер застонал. Нет нужды постоянно напоминать ему о том, что он упустил. Он всё понял. И ненавидел это, но её желания должны были взять верх над его собственными. Арр.
Как, чёрт возьми, он теперь сможет снова заснуть? Когда он лежал на диване, свесив ноги через подлокотник, а его член торчал вперёд, то не мог не желать, чтобы у него было несколько меньше моральных принципов прямо сейчас.
Время шло, а он всё не спал. Он напрягся в поисках любых признаков того, что Арабелла нуждается в нём. Кошмар больше не возвращался, и во второй раз её сон оказался намного спокойнее. Раньше, когда дверь была закрыта, он услышал её беспокойные метания.
Когда они перешли в хныканье, крики и бессвязные слова, которые терзали его, он ничего не мог с собой поделать.
Он выбил эту дверь и подошёл к Арабелле.
Что же преследовало её во сне? Что же так страшно напугало? Что бы это ни было, он хотел убить, вырвать из неё этот ужасный кошмар и полностью уничтожить.
Около шести утра он уже не пытался снова заснуть. Он позвонил Лео, чей первый ответ вместо «доброе утро» или «привет» был:
— Ты еще не лег спать?
— Вообще-то я только встал.
Это на мгновение заставило Лео замолчать.
— Ты что, заболел?
— Нет.
— Ты ведь понимаешь, что сейчас ещё далеко до полудня?
— Я знаю, который час, — раздраженно бросил Хейдер. — Тебе пора перестать надо мной издеваться и принести мне какую-нибудь одежду.
— Зачем мне это делать? Где ты? Подожди, только не говори мне, что ты остался с той девушкой прошлой ночью.
— Она моя. А где же мне ещё быть?
— Чувак, ты же вчера с ней познакомился.
— Да, и что?
— Ты. Встретил. Её. Вчера, — Лео медленно произносил каждое слово.
— Я знаю, — усмехнулся Хейдер. — И что это за зависание у всех со временем? Она тоже всё время это повторяет. Да какая разница? Она для меня единственная.
— Это моя вина, — проворчал Лео.
— С чего это ты так решил? Ты отвечаешь за судьбы и решение о том, кто кому принадлежит?
— Нет, но я мог бы вбить в тебя немного здравого смысла много раз.
— Ты что комик? Но это не шутка. Арабелла моя, и точка. А теперь не мог бы ты принести мне какую-нибудь одежду?
— А как насчёт Джеффа?
— А что насчёт Джеффа?
— Ты же не думаешь, что её брат обрадуется тому, что ты связался с его сестрой, которая, судя по всему, сейчас очень уязвима.
— Эй, ты намекаешь, что у моей Арабеллы распущенная мораль? Я хочу, чтобы ты знал, что она мне отказала. Ты поверишь, что она столкнула меня с кровати? Сказала мне уйти? — Неверие всё ещё наполняло Хейдера.
Не нужно иметь суперслух, чтобы уловить веселое фырканье Лео.
— Ха. В таком случае, может быть, она и есть та самая. Тебе нужна женщина, которая иногда может сказать тебе «нет».
— Ты не очень хороший омега, Лео.
— Хороший — это для кисок. Ну что, хватит ныть, или мне стоит прийти к тебе и действительно дать повод для нытья?
Хейдер потер подбородок.
— Нет необходимости.
— Ты уверен? Ты же знаешь, я всегда готов помочь члену прайда в беде.
— Всё, что мне сейчас нужно, — это немного одежды.
— Дай мне несколько минут, чтобы проснуться, и я принесу тебе какие-нибудь вещи.
— Нет нужды спешить. Сначала я собираюсь принять душ.
Душ и, возможно, передёрнуть.
В конце концов, у мужчины есть потребности.
Потребность, которая не уменьшилась даже после того, как он довёл себя до оргазма, произнося имя Арабеллы.
Чёрт.
Надеюсь, она не заставит его ждать слишком долго.
Глава 10
«Как долго Хейдер согласится ждать, пока я приму решение?»
Вопрос преследовал Арабеллу во сне и крутился в голове, когда она проснулась. Одна.
Ей следовало бы обрадоваться, что он её уважает.
Вот придурок.
Это единственный раз, когда она, возможно, не возражала бы против соблазна, и это был бы именно соблазн. Взаимное желание, извергающееся в вулканическое наслаждение.
Как прекрасно.
Но этого не случилось, потому что этот идиот прислушался к её желаниям. Хейдер ушёл, унося с собой каждый голый и аппетитный дюйм своего тела.
«Мы должны были сделать его нашим».
Шальная мысль не была проанализирована, так как шум привлёк внимание Арабеллы. С колотящимся сердцем она перекатилась на бок, но тут же замерла.
В изумлении.
Она, вероятно, немного пустила слюни, но определенно не моргала. Арабелла не смела закрыть глаза, потому что мираж мог исчезнуть.
В дверях ванной комнаты стоял полуголый Хейдер. С блестящей, влажной кожей, одетый только в маленькое полотенце, обмотанное вокруг бедер. Слегка загорелая кожа и рельефные мускулы очерчивали каждый дюйм его тела.
Он был воплощением фантазии каждой женщины, ходячим искушением. Мужчина, который мог заполучить любую, кого пожелает, и всё же, казалось, что он хочет её. Доказательство находилось прямо здесь, во внушительной выпуклости в передней части полотенца.
— Доброе утро, детка, — Хейдер практически промурлыкал эти слова, приближаясь, раскованный и пленительный.
Она не могла сглотнуть, не говоря уже о том, чтобы заговорить.
Он присел на корточки, стараясь держать глаза на одном с ней уровне.
— Кот поймал твой язычок? — Его глаза весело сверкнули. — Пока нет, но я планирую сделать это позже. Голодна?
Да. Такая голодная. Она бы с удовольствием прикусила его сочную нижнюю губу. Пошла бы на всё, чтобы пососать его язык. Или, может быть, что-то более существенное.
— Детка, когда ты так смотришь на меня... — Хейдер тяжело вздохнул. — Проклятье, но ты меня совсем завела. Надеюсь, ты передумала? Ещё рано. Подвинься немного, и я залезу к тебе. Тогда я действительно смогу показать тебе доброе утро.
Она открыла рот. Почему она тянет время? Чего она боится? Она уже знала, что получит огромное удовольствие от его прикосновений. Как может ранить наслаждение?
— Д...
Бум. Бум. Бум.
— Арабелла, это я. Открывай.
Все слова вылетели у Арабеллы из головы. Появление брата вернуло её к реальности.
— Вот дерьмо, ты что издеваешься надо мной? Я был так близко, — пробормотал Хейдер, поднимаясь на ноги и выходя из спальни, всё ещё одетый в крошечное полотенце, чтобы поприветствовать её брата.
Чёрт!
Арабелла вскочила с кровати, но не успела выйти из спальни. Однако она успела услышать:
— Ах ты, грязный гребаный кошак. Как ты смеешь соблазнять мою сестру!
Удар.
Стук.
Ррр.
Гррр.
Она прислонилась к дверному косяку, наблюдая за Хейдером, потерявшим полотенце, и своим братом, с мрачным видом катающимся по полу, размахивая кулаками и молотя ногами.
Шорох движения привлек её внимание к открытой двери квартиры. В комнату заглянула взъерошенная светловолосая голова.
— Всё в порядке?
— Думаю, да.
Янтарные глаза проследили за разрушительным путем дерущихся.
— Мужчины. Не могу научить их вести себя прилично и не могу отучить их мочиться на мебель.
Арабелла от удивления раскрыла рот. Конечно, она ослышалась.
— Мочиться?
— На самом деле только мой бывший парень делал это. Он — причина, моего переезда. Придурок мог напиться, вломиться в окно через пожарную лестницу и пометить мои вещи. Я злилась. Он извинялся. Мы занимались диким страстным сексом, а потом я выгоняла его со словами, чтобы он никогда больше не смел со мной разговаривать.
Арабелла всё ещё не понимала логики.
— У тебя был секс с парнем, который метил твой диван?
— Ну не диван, конечно, а что-нибудь вроде кухонного стула, ничего такого, что я не могла бы вытереть. И хуже всего то, что этот ублюдок всегда дожидался, пока я проснусь. Я спросонья забредала на кухню и, видимо, должна была быть в полном восторге, находя его жующим одно из моих домашних печений. — Брови сумасшедшей блондинки взлетели вверх в мгновение ока. — Эй, подожди секунду. Интересно, может, поэтому он так часто напивался?
Арабелла вроде догадалась.
— Он хотел секса без обязательств.
— Вообще-то я говорила о печенье, но мне кажется, что твое объяснение более правдоподобно.
В отличие от этой беседы. Арабелла подумала, не перенеслась ли она каким-то образом в другое измерение. Где ещё она могла бы поговорить о метивших территорию бывших парнях, одетая только в футболку и нижнее белье, в то время как Хейдер и Джефф обменивались тумаками? Хотя теперь это были уже не удары, а скорее вялотекущая борьба, так как они оба устали.
— Кстати, меня зовут Луна, — представилась блондинка в дверях, помахав рукой и широко улыбнувшись.
— А я Арабелла.
— Я знаю, кто ты. Все знают. Весь дом гудит о тебе и о том, почему ты здесь.
— Я здесь из-за опасности, которая исходит от моей старой стаи. Опасность, которая, очевидно, преследует меня и здесь. Мне очень жаль. — Все, с кем Арабелла встречалась до сих пор, казались довольно милыми, и она ненавидела, что принесла свой грязный багаж и потревожила их.
Луна сморщила веснушчатый нос.
— За что ты извиняешься? Мы все взволнованы возможностью надрать волчью задницу. Я говорила о другом.
— О чем же?
Луна закатила глаза.
— Ты же знаешь. Ты. Он. — Луна издала писклявый звук, когда просунула палец в кольцо, которое изобразила другой рукой.
Глаза Арабеллы расширились. Неужели она намекает?..
— О нет. Мы не... то есть мы не... он здесь только для того, чтобы защитить меня.
— Защитить тебя от чего, от полиции моды? — Луна бросила острый взгляд на Хейдера, который в данный момент находился сверху, выставив голую задницу на всеобщее обозрение.
Гррр.
Арабелла даже не заметила, как встала перед Луной, закрывая ей обзор, пока та не рассмеялась.
— Серьезно. Никто ничего не скажет о том, что ты «танцуешь танго» с бетой прайда. Если бы мы не были родственниками, я бы, наверно, и сама не удержалась.
— Мы этим не занимались. — Только потому что их прервали.
— Хочешь сказать, вы не развлекались?
Арабелла покачала головой.
— Почему нет?
— Потому что я ещё не готова.
— О. Я все поняла. Он один из тех эгоистичных типов. Я встречалась с несколькими. Всё дело в них самих. Их идея прелюдии заключается в том, чтобы засунуть член в тебя в переулке без нескольких облизываний сначала. Разве они не понимают, что девушку нужно немного подготовить языком?
— Хм, я не имела в виду прелюдию. — Просто произнеся это слово, она покраснела. — Я имела в виду, что не готова эмоционально.
Луна казалась такой разочарованной.
Джефф же, напротив, был в восторге.
— Ты хочешь сказать, что этот кот не развратил тебя? — Он сделал паузу, ударив Хейдера по голове.
Арабелла снова покачала головой.
И всё могло бы быть хорошо, если бы Хейдер не добавил:
— Пока.
Возобновившаяся драка могла бы продолжаться ещё какое-то время, если бы какой-то гигант не вошёл без стука, взглянул на ситуацию и не прекратил потасовку.
Возможно, столкновение голов Джеффа и Хейдера было не самым лучшим способом остановить драку, но он, несомненно, оказался эффективным.
— Хватит, — пророкотал здоровяк.
Потирая ушибленные головы, Хейдер и её брат, казалось, согласились.
Великан бросил сверток Хейдеру, и тот поймал его одной рукой.
— Ты. Надень что-нибудь, прежде чем снова вступать в конфликт с Джеффом.
— А потом убирайся, — добавил Джефф. — Я не хочу, чтобы ты находился рядом с моей сестрой.
— Ты не можешь заставить меня остаться в стороне, — усмехнулся Хейдер.
— Но я могу сделать так, что вы оба не сможете говорить, — пригрозил здоровяк.
— Зануда, — Хейдер пробормотал это себе под нос, забирая свою одежду и уходя.
Луна тоже ушла с радостным возгласом:
— Спасибо за утреннее развлечение. Это бодрит лучше, чем чашка эспрессо.
Итак, остались только Арабелла, её брат и очень-очень большой мужчина, который только что обратил на неё свой пристальный взгляд.
Учитывая его угрозы и жестокое решение, Арабелла должна была бы дрожать. По крайней мере, смотреть в пол, чтобы не навлечь на себя его гнев. Но самые нежные голубые глаза поймали её взгляд, и его голос прозвучал мягко и успокаивающе, когда он обратился к ней:
— Ты, должно быть, Арабелла. Я — Лео, омега прайда.
— Скорее блюститель порядка, — пробормотал Джефф, всё ещё потирая голову.
— Если ты будешь хорошо себя вести, мне не придется прибегать к своим методам.
— Это он начал, — обвиняюще сказал Джефф, указывая пальцем на Хейдера, который появился из спальни в джинсах с низкой посадкой, обтягивающих его мускулистые бедра, и мягкой футболке, плотно облегающей грудь.
— Эй, это не моя вина, что ты пришёл к неверному выводу, когда я открыл дверь.
— А что ещё мне оставалось думать? Ты в квартире моей сестры в одной тряпке.
— Что я защищаю её.
— Так же как ты защищал её прошлым вечером, когда вывел на улицу и выставил напоказ?
— Я пригласил Арабеллу на ужин.
— Какого чёрта ты пригласил её на ужин? Ты подверг мою младшую сестру опасности.
— Ей ничего не угрожало.
— Они схватили её прямо на улице!
— И я вернул её.
Мужчины смотрели друг на друга, стоя нос к носу, ощетинившись.
Лео, сидевший на табурете возле кухонного островка, прочистил горло.
— Не заставляйте меня вставать с этого стула. — Напряжение осталось, но надвигающееся насилие снизилось на несколько делений вниз. Лео с довольным видом повернулся к ней.
— Кофе? — Он адресовал это Арабелле, протягивая чашку с кофе, который заварил из автомата на стойке.
Бросив настороженный взгляд на Хейдера и брата, Арабелла направилась к омеге, но тут же чуть не обожглась, когда Хейдер рявкнул:
— Детка, где твои штаны?
О да. Она посмотрела на свои голые ноги. К его чести, Лео этого не сделал, но улыбнулся.
— Как насчет того, чтобы добавить немного сахара и молока, пока ты будешь искать штаны? Ты выглядишь так, будто тебе необходимо что-то сладкое.
Она не могла не вернуть ему улыбку.
— Да, пожалуйста.
По-прежнему игнорируя двух других мужчин, она прошла мимо них в спальню, где порылась в ящике в поисках штанов. Одеваясь, она прислушивалась к спору.
— Она уезжает со мной. — Её брат не смягчился.
И Хейдер тоже.
— Ошибаешься. Арабелла никуда не поедет.
Ох. Она знала, что её брату это не понравится. И она оказалась права.
— Прошу прощения? У тебя нет права голоса. Она моя сестра, я за неё отвечаю. Я забираю её.
Арабелла вернулась в гостиную.
— А как насчёт опасности, Джефф? Стая в городе, и они ищут меня.
— Мы что-нибудь придумаем.
— Мы уже это сделали. Она останется со мной, здесь она в безопасности. — Хайдер скрестил руки на внушительной груди, выглядя слишком решительным и сексуальным.
Определенно на брата это не произвело впечатления.
— В такой же безопасности, как и вчера вечером?
Хейдер закатил глаза.
— О пожалуйста. Какую часть фразы «мы держали ситуацию под контролем» ты не можешь понять? Лео, скажи волку, что Арабелла никогда не была в опасности.
— Я не лгу своим друзьям, — сказал Лео, вновь подавая Арабелле чашку с кофе. Она сделала глоток горячего варева и вздохнула, прислушиваясь к спору. Когда Лео похлопал по табурету рядом с собой, она забралась на него.
Для такого крупного мужчины он производил странное успокаивающее впечатление. По крайней мере, на неё. Хейдер и Джефф, с другой стороны, просто не могли сдержать свою перепалку.
— Я был не прав, что оставил сестру здесь. Так что можешь забыть, о чём я просил.
— Слишком поздно. Теперь она часть прайда.
— Она волчица, или ты забыл? Она принадлежит своему роду. — Джефф поманил её пальцем и кивнул головой в сторону двери. Арабелла не двинулась с места, скорее потому что следующие слова Хейдера заставили её замереть.
— Она принадлежит мне. Арабелла — моя пара.
Глава 11
Поскольку словесная перепалка прекратилась, это было хорошо. Слова «моя пара» повисли в воздухе, и через мгновение Джефф и Арабелла взорвались.
— Чёрт возьми, нет! — завопил волк.
— Вовсе нет, — добавила Арабелла.
— Думаю, я появился как раз вовремя, — объявил Лео за секунду до того, как схватил взбешённого Джеффа. Лео усадил брата Арабеллы на диван. — Оставайся на месте, или я сяду на тебя.
Мудрый мужчина — иногда — Джефф не стал двигаться с места.
— Делай, что говорят, — усмехнулся Хейдер.
— Не заставляй меня снова заклеивать тебе рот скотчем. — Положитесь на Лео, он всегда может осадить Хейдера.
Мало кто спорил с массивным мужчиной. И никто никогда не говорил омеге, чтобы он ушёл, даже если Хейдер действительно хотел, чтобы Лео и Джефф убрались прочь, чтобы он мог продолжить с того места, на котором они с Арабеллой остановились, как раз перед тем как разразился ад.
Увы, судя по настороженному выражению лица Арабеллы, этот чувственный момент прошёл. Ему придется найти другой способ его вернуть.