— Как велико мое могущество, магистр Корум! Я стал Богом, а тебя сделал полубогом! Скоро о нас с тобой будут слагаться легенды!
— О тебе они уже слагаются, — Корум повернулся и увидел медведя в шлеме и в клетчатых штанах, — впрочем, как и о вадагах.
— Тем лучше. Значит, скоро мы будем фигурировать вместе, а именно это я и имел в виду. Как ты себя чувствуешь?
— Немного болят голова и кисть.
— И никакого шва! Я — блестящий хирург!' Заживление идеальное, и заметь, обошлось почти без заклинаний!
— Тем не менее я ничего не вижу глазом. Ринна Может, он не действует?
Медведь потер лапы.
— Мозг должен привыкнуть к поступающим в него сигналам. А пока что, — он достал прямо из воздуха черную ленту, усыпанную драгоценными камнями, — закрой свой новый глаз этой повязкой.
— Зачем? Чтобы вновь ослепнуть?
— Не говори глупостей! Надеюсь, ты не хочешь все время видеть миры, лежащие за пределами Пятнадцати Измерений?
— И больше им ничего нельзя увидеть?
— Конечно, можно!
Корум нахмурился и подозрительно посмотрел на колдуна. В это время глаз Ринна моргнул. Глядя на Шуля своим нормальным глазом, Корум одновременно увидел множество образов, которые постепенно слились в одно темное пятно.
— Шуль! Что это?
— Точно не знаю. Говорят, существуют миры, в которых наша жизнь отражается, как в кривом зеркале. Тебе не кажется, что ты видишь один из них?
Темное пятно кипело и пузырилось. Какие-то странные создания вползали и выползали из него. Взметались языки пламени; земля кипела, как вода; диковинные звери вырастали до чудовищных размеров и мгновенно съеживались, — все текло, все изменялось.
— Хорошо, что я не живу в этом мире, — прошептал Корум. — Ладно, Шуль, давай сюда повязку.
Он надел ее на голову, закрыл глаз Ринна, и темное пятно мгновенно исчезло. Теперь Корум видел только Шуля и Ралину, но уже обоими глазами.
— Я ведь говорил, что у тебя восстановится нормальное зрение! — радостно вскричал Шуль.
— Что ты видел, Корум? — спросила Ралина. Он покачал головой.
— Не могу объяснить. Ралина исподлобья посмотрела на Шуля.
— Лучше бы ты забрал свои дары, принц Шуль. Они не для смертных.
Медведь оскалил зубы.
— Он больше не смертный. Он — полубог.
— А как отнесутся к этому Боги?
— Многие останутся недовольны, если узнают, кем стал магистр Корум. Но они не узнают.
— Ты непочтителен к Богам, колдун, — сурово сказала Ралина.
— Может, Корум не понимает того, что ты с ним сделал, зато я прекрасно понимаю, что смертные обязаны повиноваться законам природы. Ты нарушил их и понесешь наказание, а вместе с тобой погибнут все, над кем ты имел власть.
Медведь небрежно отмахнулся лапой.
— Ты недооцениваешь моих сил. Скоро я стану всемогущим и смогу скрестить свой меч с любым Богом-зазнайкой!
— У тебя — мания величия! Ты — самый обычный смертный колдун!
— Замолчи, госпожа Ралина! Немедленно замолчи! Если ты будешь разговаривать со мной в таком тоне, я уготовлю тебе судьбу куда более страшную, чем та, которой ты избегла! Только потому, что мне нужен магистр Корум, я не прихлопнул вас обоих, как мух! Попридержи язычок!
— Мы опять теряем время, — вмешался Корум. — Мне бы хотелось как можно скорее выполнить твое поручение и получить свободу для себя, и для Ралины.
Медведь фыркнул.
— Напрасно ты проявляешь заботу об этом создании, — сказал он. — Все женщины одинаковы; боятся глубоких знаний, не понимают темных сил, которые дают мудрость и власть над миром.
— Поговорим о сердце Валета Мечей, — предложил Корум. — Как его можно украсть?
— Пойдем, — сказал Шуль.
Они стояли в огромном саду. На небе сверкало красное солнце. От цветов исходил удушающий аромат. Листья были темными, почти черными, и тихо шуршали.
Шуль вновь принял образ юноши в небрежно накинутой на плечи голубой мантии. Он повел Корума по тропинке.
— Я ухаживаю за этим садом тысячу лет, — сообщил он, — и вырастил много диковинных цветов. Он занимает большую часть моего острова, в нем чудесно отдыхается и думается, а непрошеным гостям сюда не пробраться.
— Почему твой остров называется Надеждой Прожорливого Бога?
— Я назвал его так по имени Бога, который жил здесь до меня. Видишь ли, я наткнулся на этот остров совершенно случайно, когда подыскивал себе место, где мог бы спокойно заняться научными изысканиями. Само собой, я слышал об ужасном Боге, который здесь поселился, и поэтому, решив занять его место, действовал крайне осторожно. Мне было всего лет двести-триста, и я не обладал той мудростью, которая пришла ко мне позже.
Гигантская орхидея потянулась к Коруму и погладила его по руке. Он оттолкнул ее.
— Как же тебе удалось победить Бога?
— Я узнал, что он питается маленькими детьми. Предки тех, кого ты называешь надрагами, каждый день приносили ему в жертву ребенка. Денег у меня было сколько угодно, и я решил купить побольше детей и скормить их Богу всех сразу. Сказано — сделано!
— А он?
— Сожрал их скопом, свалился и захрапел.
— И ты убил его?
— Конечно, нет. Он сидит в своей собственной тюрьме и до сих пор не теряет надежды выйти. Смешно мне хвастаться победой над таким ничтожеством, хоть он и родственник Валета Мечей.
— Значит, уничтожив тебя, твои враги убьют и своего брата?
— Вот именно.
— Теперь мне понятно, почему ты боишься покинуть остров.
— Боюсь? Ерунда! Разумная предусмотрительность — не трусость!
— Где находятся владения Валета Мечей?
— За Рифом Тысячи Лиг. Слышал о таком?
— Кажется, да. Он расположен где-то на севере? — Корум стряхнул с ноги виноградную лозу.
— Совершенно верно.
— И это все, что ты можешь мне сказать?
— За Рифом Тысячи Лиг лежит страна Урди, которая часто покрывается водой. За Урди находится пустыня Друнгазат, а за пустыней — Огненные Земли, где правит слепая королева Урезе. За Огненными Землями расположена Ледяная Пустошь, по которой кочуют Бриклинги.
Корум остановился и отодрал с лица липкий листок, который норовил поцеловать его в щеку крохотными розовыми губками.
— А за Ледяной Пустошью? — иронически спросил он.
— О, вот там и начинаются владения Валета Мечей.
— Первый раз слышу обо всех этих странах. На каком измерении они находятся?
— На всех Пяти, подвластных Валету Мечей. Боюсь, в данном случае второе зрение тебе не пригодится.
— Я и не уверен, что смогу переместиться на другое измерение. Если ты сказал правду, Валет Мечей лишил этой возможности древние расы.
— Не беспокойся, твои возможности сейчас не меньше, чем раньше. — Шуль нагнулся и похлопал его по руке Кулла.
Корум подумал, что до сих пор эта рука не проявила своих необычных свойств. Из любопытства он приподнял повязку с глаза Ринна и, судорожно вздохнув, опустил ее на место.
— Что ты увидел? — поинтересовался Шуль.
— Пейзаж, — коротко ответил Корум.
— Какой?
— Черное солнце. Слабый свет исходил из земли и терялся в черных облаках. Четыре существа в плащах с капюшонами. Я взглянул на их лица и… — Корум облизнул пересохшие губы, — …опустил повязку. Я не смог на них смотреть.
— Вселенная состоит из множества измерений, — философски заметил Шуль, — а следовательно, полна ужасов. Лишь изредка, во снах, например, — удается нам познать частичку бытия. Если хочешь воспользоваться силой, которую даст тебе глаз Ринна, ты должен без страха смотреть и на эти лица, и на другие картины, которые он покажет.
— Миры, в которых царит зло, пугают меня, Шуль. Мне становится нехорошо при мысли о том, что порочные, чудовищные создания находятся неподалеку, за тонкой астральной перегородкой.
— А я давно об этом знаю и пользуюсь своими знаниями. За несколько тысяч лет ко всему можно привыкнуть.
Корум с трудом оторвал вьюн, крепко обнявший его за талию.
— Твои растения слишком любвеобильны.
— Они очень привязчивы. Мои единственные друзья. Как странно, что ты им понравился. Я теперь обо всех сужу по тому, как реагируют на них мои растения. Бедняжки совсем проголодались. Придется сбить с курса корабль-другой, чтобы накормить их. Ах вы, мои маленькие! Нам нужно мяса! Мясо нам нужно! Вся эта суета заставила меня позабыть о текущих делах!
— Ты так и не сказал, как мне найти Валета Мечей, — напомнил Корум.
— Совершенно справедливо. Валет живет во дворце. Дворец стоит на вершине горы. Гора расположена по центру земли, то бишь всех Пяти Измерений. В самой высокой башне дворца Валет спрятал свое сердце. Насколько я знаю, оно очень тщательно охраняется.
— И это все, что ты знаешь? Что значит «тщательно охраняется»?
— Я заключил с тобой договор, магистр Корум, потому что у тебя немного больше ума, намного больше выносливости и чуть больше воображения и храбрости, чем у мабденов. Вот ты и узнай, что значит «тщательно охраняется». Ты можешь быть твердо уверен только в одном.
— В чем именно, Шуль?
— Принц Шуль. Валет Мечей не принимает тебя в расчет. Ты для него простой смертный. Повелители Мечей становятся так же скучны, как вадаги. Каждый из нас, Богов, переживает свои взлеты и падения. — Шуль ухмыльнулся. — А измерения вертятся!
— Если ты сейчас на взлете, когда же ты собираешься упасть?
— Не раньше, чем через несколько миллионов лет. Я могу подняться так высоко, что вся вселенная окажется в моей власти! Быть может, я стану первым, единственным и неповторимым Богом! О, как я буду развлекаться, какие приключения меня ждут!
— Вадаги изучали мистику, как науку, — заметил Корум. — Насколько я помню, все Боги — единственные и неповторимые.
— Но власть их не безгранична. Возьмем пантеон мабденов — Собаку и Рогатого Медведя. Они могут вершить судьбы мабденов, и только. Но им неподвластны ни твой покорный слуга, ни тем более Валет Мечей, который практически всемогущ, если не считать, что со мной ему не справиться. Наш век, это — век Богов, магистр Корум. Их много, больших и маленьких, и они заполонили всю вселенную. Так было не всегда. Я сильно подозреваю, что когда-то вселенная вообще обходилась без Богов.
— Думаю, твои подозрения обоснованны, — пробормотал Корум.
— Быть может, цикл повторится. Мысль, — тут Шуль постучал себя по затылку, — порождает Богов, а Боги порождают мысль. В определенные периоды мыслей вообще не существует. В конце концов, вселенной безразлично, что в ней происходит. Но я, если только добьюсь своего, заставлю ее проявить ко мне интерес! — Глаза Шуля лихорадочно блестели. — Я изменю законы природы! Я поставлю вселенной свои условия! Ты поступил мудро, согласившись помочь мне, магистр Корум.
Корум откинул голову, спасаясь от тюльпана, который лязгнул челюстями над его ухом.
— Сомневаюсь, Шуль. Но у меня не было выхода.
— Совершенно справедливо. Для достижения своей цели я готов на все, магистр Корум. Играть, так по-крупному!
— Да, конечно, — иронически сказал Корум и кивнул. — В конце концов, нельзя проиграть больше, чем жизнь, а все мы — смертны.
— Ко мне это не относится, магистр Корум.
КНИГА ТРЕТЬЯ