– Ты никогда не встретишь хорошего человека, если все время будешь работать и работать, Эллисон Мари, – упрекнула ее мать. – Если, конечно, только ты не встретишь хорошего мужчину на работе… много ли приятных молодых людей в этой твоей компании? – Подначивала дочь Сюзанна, пристально смотря на нее.
Элли закатила глаза, ее мать только и делала, что думала о том, как бы найти ей мужчину и выдать побыстрее ее замуж.
Боже… если бы она только знала, застонала про себя блондинка. – Я уверена, что там много таких мужчин, мама, – проворчала Элли. – Но я пока не заинтересована, чтобы заводить новые отношения… это не главная цель в моей жизни, – саркастически добавила она.
На это замечание бровь Эрин взлетела вверх. – Да, все верно, твоя главная цель – убежать, спрятаться и самореализоваться в новой карьере, – огрызнулась она, подчеркивая практически каждое свое слово. Эрин, как и их мать, никогда не поддерживала сестру в ее стремлении переехать в Джексонвилл, и не понимала, почему та упрямится и не желает вернуться обратно домой. Именно в этот момент на кухню зашла Кейтлин, ее руки были полны грязной посуды. Увидев мрачное выражение лица своей младшей сестры, она заключила, что ее мать и старшая сестра снова взялись за старое.
– Я не бегу и ни от чего не прячусь, Эрин. Просто потому, что я не хочу ни с кем встречаться, не означает, что я бегу от кого‑либо или от чего‑либо! – Парировала Элли, вставая в оборону.
– Но, если ты ни с кем не ходишь на свидания, то, как ты планируешь выйти замуж? – Снова вмешалась Сюзанна. Элли взглянула на Кейт, но ее сестра только закатила глаза и покачала головой. Блондинке уже порядком надоело постоянное преследование матери и Эрин, и она была готова взорваться и выложить им всю правду о себе.
|
|
– Я не хочу выходить замуж, мама. Я была замужем, и тебе хорошо известно, чем это все закончилось, – сказала Элли, уже не скрывая раздражения.
– Да, да, я знаю, я знаю, – ответила Сюзанна пренебрежительным тоном, умышленно игнорируя эмоциональное состояние младшей дочери. – Неужели, ты всегда будешь винить этого бедного мальчика в своих несчастьях? – Сказала она, бросая на Элли строгий взгляд.
Гнев девушки достиг наивысшей точки. Ее лицо раскраснелось, ярость угрожала выплеснуться наружу. Как смеет ее мать до сих пор защищать этого урода ее бывшего мужа? Кейт, увидев состояние Элли, поняла, что драки не избежать.
– Этого мальчика?! – Прорычала Эллисон. – Этот мальчик ПРИЧИНА всех моих страданий, – процедила она сквозь зубы, яростно глядя на мать. Сюзанна повернулась к дочери и была удивлена интенсивностью ее гнева, направленному на нее. – Этот мальчик причинил мне эмоциональную и физическую боль, – продолжала Элли, еле сдерживая себя. – Этот мальчик опустошил меня… и, по непонятной мне причине, ты до сих пор защищаешь его, мама…? Объясни мне, пожалуйста, ПОЧЕМУ! – Закричала она голосом, полным ярости и боли.
Сюзанна мгновение смотрела на свою дочь. – Брак – это взаимодействие двух людей, Эллисон… и в неудаче тоже повинны оба, – снисходительно сказала она, считая Элли еще наивной девочкой.
– О, тебе ли не знать все о неудачных браках, правда, мама? – Ощетинилась Элли, посмотрев на мать и наплевав на то, как злобно звучат ее слова и как сильно они ужалили пожилую женщину. Будучи хорошо и правильно воспитанной девушкой, она никогда не смела повышать голос и бросать вызов своей властной матери… до сих пор.
|
|
Нижняя челюсть Эрин и Кейтлин от шока упала вниз, а лицо матери покраснело от злости.
– Это было неуместно, Эллисон Мари! – Зло выплюнула Сюзанна, делая шаг к осмелевшей дерзить ей дочери.
Однако Элли было уже не остановить. Не желая быть снова обманутой этой женщиной, девушка, не отрывая глаз, смотрела на свою мать. – Что? Забавно, что у тебя нет никаких проблем, когда ты третируешь и лезешь в мою жизнь, но стоит мне прокомментировать твою, то ты сразу же приходишь в бешенство, – возмутилась Элли. Конечно, она и раньше осуждала свою мать, но делала это деликатно и нерешительно, сегодня же все было совершенно иначе. Элли вдруг обнаружила в себе силу, которую не чувствовала прежде. Ей захотелось все высказать в лицо пожилой женщине и показать ей, что она не только счастлива и довольна своей нынешней жизнью, но и стала другой, более сильной и уверенной в себе.
Видимо Сюзанна заметила перемену в дочери, потому что, для разнообразия, решила промолчать. Она просто стояла и смотрела на Элли, которая превратилась для нее в незнакомку.
– Я больше не понимаю тебя, девочка. Я не знаю, кто ты, и почему ты живешь такой жизнью, – сказала Сюзанна, глядя на дочь в полной растерянности и с некоторой грустью в глазах.
Элли иронично рассмеялась. – О, я знаю, мама… Я знаю, что ты не понимаешь меня, – тихо сказала она, проводя руками по волосам и, покачав головой, вышла из кухни.
***
Кейтлин обнаружила свою младшую сестру на заднем дворе, качающейся на старой дряхлой качели, которая многое повидала в своей жизни. Ее серо‑зеленые глаза смотрели далеко в даль, и не трудно было догадаться, что Элли, находясь здесь, была несчастна. Ну, разве можно было ее в этом винить? Кейт так надеялась, что они смогут собраться все вместе и хорошо провести время, но ее мать и Эрин своими наставлениями, бесконечными вопросами и ехидными замечаниями навсегда отбили у Элли желание возвращаться домой. Она даже не сомневалась, что ее сестра завтра же уедет в Дженсонвилл.
|
|
– Эй, арахис, – сказала Кейт, подходя к одинокой фигуре.
Элли скривила губы и угрожающе посмотрела на сестру. Арахис было ее детское прозвище, и Кейтлин всегда использовала его, чтобы ласково подразнить ее.
– Ты, неверное, сейчас очень зла на меня за то, что я уговорила тебя приехать сюда и мириться со всем этим, да? – Спросила Кейт и, сев рядом с Элли, приветливо похлопала ее по бедру.
– Мда, – тихо вздохнула Эли. – Я надеялась, что праздник пройдет лучше… Я действительно верила в это.
Кейт тяжело выдохнула. – Некоторые вещи никогда не меняются, да?
– Ага… кажется это действительно так, – ответила блондинка, покачав головой. Так они сидели и качались в тишине несколько минут.
– Итак… Полагаю, ты уезжаешь завтра? – С замиранием в голосе спросила Кейт, не желая, чтобы Элли уезжала, но не могла винить ее в этом стремлении.
Элли саркастически рассмеялась. – Я уезжаю сегодня вечером. Черт, я не собираюсь мириться еще три дня с этой фигней, – сердито сказала она. – На самом деле, я думала, повидаться с отцом… Может, мне стоит провести с ним остаток выходных? – Добавила девушка, глядя на Кейт и ожидая ее реакции.
В ответ сестра тепло улыбнулась ей. – Это было бы хорошо… Я уверена, он будет рад тебя видеть.
– Да… Я скучаю по нему, – задумчиво сказала Элли и улыбнулась, посмотрев на Кейт, которая в ответ тоже улыбнулась ей и погладила ее по золотистым волосам.
Ее младшая сестра, казалось, действительно изменилась. Она смогла бросить вызов их властной матери, чего никогда не сделал бы в прошлом. Казалось, Элли стала сильнее… менее наивной… более самостоятельной и уверенной в себе. С одной стороны, это было хорошо, но с другой – Кейт чувствовала, что Эллисон до сих пор несчастна. Или, может, она была просто расстроенной или уставшей… может быть, она устала от одиночества. Как бы там ни было, Кейт надеялась, что ее новая жизнь в Джексонвилл принесет сестре счастья. Ей всегда казалось, что Элли слишком многого ожидает от своего избранника, она ненавидела видеть свою сестру опустошенной и в полном одиночестве.
– Итак, расскажи мне о своей работе, – начала Кейт, желая улучшить настроение сестре. – В последний раз, когда я разговаривала с тобой, ты сказала мне, что много работаешь с президентом компании?
– АХМММ, да… Это так, она…
– Она? Вот уж не думала, что это женщина! Вау! Женщина‑президент! Это так здорово! – Оборвала сестру Кейт.
Элли состроила рожицу. – Ничего особенного в этом нет, она умная и очень… ну, она очень хорошая, – лаконично закончила она, опасаясь выложить слишком много о своих сложившихся особых отношениях с Эм Джей Уиттон.
– Значит, ты работаешь с президентом компании. Это впечатляет, Элли. Как тебе это удалось? – Искренне заинтересованно спросила Кейт.
Элли слегка покраснела и пожала плечами. – Хм… ну, она курирует кадровый департамент, и ей часто необходима информация по персоналу, и… видимо, я единственная, кому удается быстро собирать для нее все сведения, так что… мы просто сработались вместе, – объяснила она, стараясь не вдаваться в детали.
– Что ж, это замечательно, милая! Прекрасно, что у тебя сложились такие хорошие отношения с президентом компании! – Воскликнула Кейт с гордой улыбкой.
– Какие еще отношения, Кейт, мы просто вместе работаем, и… и она мне нравится, – Элли отвела глаза и снова пожала плечами, стараясь казаться как можно беспечнее.
Кейт ответила понимающей улыбкой. – О, правда? – Сказала она. Ей было прекрасно известно, что Элли нравятся женщины, и, хотя они никогда откровенно не разговаривали на эту тему, она догадалась по поведению и внезапно покрасневшим щекам младшей сестры, что та кое‑чего недоговаривает. Кейт усмехнулась и, растягивая слова, спросила: – Она красииивая?
Элли закатила глаза. – Боже Кейт, пожалуйста! Только не ты! Я НЕ ВЫНЕСУ этого! – Воскликнула она, сжимая руками голову.
– Эллисон, расслабься! Я просто дразню тебя! – Сказала Кейтлин, игриво ткнув сестру в плечо. – Чего ты так реагируешь? Что случилось?
– Ничего не случилось! – Отрезала блондинка. – Я просто… Знаешь, я уже устала оттого, что каждый учит меня жизни. Достало все это, – сказала она и уныло понурила голову.
– О, сладкая моя, – ответила Кейт, обнимая Элли за плечи. – Я просто дразню тебя, честно, – заверила она сестру. – Мне просто невыносимо видеть тебя несчастной, вот и все.
– Я вовсе не несчастна, – сказала Эллисон, качая головой. – В смысле… конечно, я чувствую себя несчастной сегодня, но… обычно это не так… в самом деле, – пробормотала она, стараясь, чтобы это прозвучало так, будто у нее все замечательно, но Кейтлин ей не поверила.
Она очень хорошо знала свою младшую сестру, и сейчас прекрасно видела, что ее что‑то тревожит, но решила пока оставить Элли в покое. Стоит ей только надавить на нее, как та закроется от нее в своем стальном панцире. Поэтому Кейт приказала себе быть терпеливой, посчитав, что и рано или поздно она выяснит, что творится у нее на душе.
– Хорошо, малыш… ладно, – примирительно прошептала Кейтлин и, наклонившись, поцеловала Элли в макушку. – Давай вернемся внутрь, и ты позвонишь папе, и узнаешь, не возражает ли он против гостей.
– Ты поедешь со мной? – Спросила Элли, с надеждой в глазах смотря на Кейт. С широко распахнутыми глазами она снова стала похожа на девочку, которая обожала свою старшую сестру и всегда смотрела на нее любящими глазами, полными невинности и преданности. Мысль, что ее младшая сестра несчастна, разбивала Кейтлин сердце. Для нее Элли всегда останется маленькой девочкой.
– Конечно, только не надолго, – кивнула Кейт.
– Прекрасно, ты будешь договариваться с огнедышащим драконом …, – предупредила Элли сестру.
– О, черт, ладно! – Ответила Кейт и, скорчив рожицу, улыбнулась.
Девушки встали и, обнимая друг друга, направились обратно к дому своей матери.
Глава 21
Я не хочу, чтобы мир видел меня,
Потому, что я не думаю, что он сможет понять.
Когда все создается для того, чтобы быть разрушенным,
Я просто хочу, чтобы ты знала, кто я такой
Goo Goo Dolls
У Эм Джей день Благодарения прошел как обычно – мучительно и скучно. Пообедав у Мэдисон в четверг, она ушла вскоре после того, как прибыли родители Дуга. Грубые и невыносимые, пожилая чета Коэн вечно цеплялась и осуждала Эм Джей за ее незамужний статус. Либо они действительно были настолько невежественны и глупы, либо намеренно строили из себя идиотов в жалкой попытке вывести из себя угрюмую свояченицу, чтобы только увидеть ее реакцию. Если бы не Мэдисон и Лиззи, Эм Джей давно бы уже с таким удовольствием высказала в лицо этим Коэн, что она самая настоящая лесбиянка и чертовски рада этому.
Но вместо этого, темноволосая женщина извинилась и покинула дом Мэдисон, радуясь возможности пораньше вернуться домой и насладиться тренировкой у боксерской груши, быстрой пробежкой вокруг дома, и, возможно, ей даже удастся поплавать в бассейне.
***
Руки Эм Джей ужасно болели после истязания у боксерской груши, но было так здорово выпустить пар… это было гораздо лучше, чем монотонное кручение педалей на велотренажере, от которого она избавилась еще в прошлом году. Разгоряченная и потная, Эм Джей решила отказаться от пробежки, и потащила свое усталое тело прямиком к бассейну, который так и манил ее своей спокойной, кристально чистой гладью. Сняв с себя всю одежду, брюнетка прыгнула в воду, в чем мать родила.
Не успела она всплыть на поверхность, как прохладный вечерний воздух напомнил о себе, однако ей было все равно. Глубоко вздохнув и погрузившись обратно в воду, нагретую за день солнцем, она поплыла через весь бассейн, делая изящные гребки под водой.
Мысли Эм Джей начали витать вокруг Эллисон. В последнее время она обнаружила, что думает о ней все чаще и чаще. Но хорошо это было или плохо, она не знала. Единственно, в чем Эм Джей была уверена, что это что‑то значило, и это «что‑то» мучило ее.
Она всегда предпочитала заниматься самотерапией, не желая, чтобы кто‑нибудь посторонний копался у нее в голове, задавая дурацкие вопросы. В спокойной и расслабляющей обстановке ей лучше думалось, кроме того, самоанализ часто служил ей своего рода развлечением.
Однако сегодня вечером она была раздраженнее, чем обычно, обвинив в этом неумолкающих Коэн и их глупую игру в «двадцать вопросов». Они только и делали, что постоянно расспрашивали ее о личной жизни, а ей приходилось добродушно отвечать на вопросы, с легкостью отбивая их неуклюжие попытки докопаться до правды. Часто это забавляло ее, ей нравилось дразнить и вводить их в заблуждение, делая двусмысленные заявления. Но сегодня она оказалась не в настроении играть. По непонятным ей причинам, каждый раз, когда они поднимали тему ее «личной жизни», все о чем могла думать Эм Джей, была Эллисон и то, что происходило между ними. Она никак не могла себе объяснить, почему Элли не выходит у нее из головы, и почему она перестала воспринимать болтовню Коэн как обычно.
Это чертовски смешно, сказала Эм Джей самой себе, потому что между нами ничего не происходит!
Конечно, будучи невесомой, наслаждаясь теплом и уединением в своем личном бассейне, она могла с легкостью заявлять такие вещи… однако в глубине души, Эм Джей начала подозревать, что обманывает саму себя.
Проплавав 30 минут, брюнетка решила, что этого вполне достаточно, чтобы успокоиться и расслабиться. Вспомнив, что на улице холодно, она быстро вылезла из воды и, завернувшись в махровый халат, поспешила в дом.
Оказавшись внутри, Эм Джей включила телевизор и отправилась на разведку на кухню, рассудив, что поскольку она уехала от Мэдисон, не дождавшись десерта, то заслужила что‑нибудь вкусненькое.
Через полчаса, сидя на диване и поедая кофейное мороженое Starbucks прямо из контейнера, Эм Джей развлекала себя просмотром фильма, размышляя о том, как сильно она ненавидит праздники…все праздники.
***
Возвращаться к работе в понедельник после дня Благодарения всегда тяжело, праздники праздникам, но выходные имеют тенденцию заканчиваться, и должен был пройти почти месяц, прежде чем мир снова остановится и погрузится в другой праздник… или безумие под названием Рождество. Это был самый ужасный праздник, по мнению Эм Джей, переполненный абсурдным потворством и ложными пожеланиями «хорошего настроения», после которого зима властвовала еще целых три месяца.
Даже на солнечном Юге, зима полный отстой, подумала Эм Джей про себя, просматривая ежедневник. Сегодня у нее было отвратительное настроение, безликая незнакомка, преследующая ее в эротических снах, не давала спать ей всю ночь, отчего она чувствовала себя усталой и раздражительной.
Эм Джей сделала еще один глоток чая‑латте и подняла трубку, решив прожить этот день как можно быстрее. – Хелен… запланируй мне встречу с Рэем, желательно до полудня. Я хочу, чтобы после встречи с ним у меня был полноценный обеденный перерыв, потому что уверена, он мне понадобится… хорошо… хорошо, если он будет настаивать, что он не может этого сделать, то передай ему, что тогда я лично спущусь к нему кабинет, черт возьми! – Отрезала она, бросив трубку обратно на телефон.
Боже, даже Хелен известны его трюки… Мудак, подумала Эм Джей, возвращаясь к документам.
Рэйфорд всегда был воинственно настроен к Эм Джей, но его отношение перешло все границы, с момента как он вернулся из отпуска, и она планировала немедленно пресечь его ужасное поведение. У его департамента были самые высокие показатели прогулов, его сотрудники постоянно не выполняли важную работу в установленные сроки. Эм Джей никогда не позволяла себе такого, при ней строительные бригады никогда не отставали от графика, но сейчас там хозяйничал Рэй.
Она знала, что Рэй часто ставит себя на один уровень с работниками, общаясь с ними внерабочее время и строя из себя «рубаху‑парня», чтобы добиться их признания. Он никогда не понимал Эм Джей, которая твердила ему, что такое поведение не приемлемо, и что он должен помнить какое место занимает в компании. Он был вице‑президентом, и панибратское отношение со своими сотрудниками, по мнению Эм Джей, только подрывало его авторитет и уважение к нему. Они постоянно об этом спорили, особенно, когда Мэдисон принимала ее сторону. Правда, до сих пор это не приносило никакого результата, тем не менее, она должна была продолжать пробовать… делать хоть что‑нибудь, чтобы держать его в узде.
***
Наконец, наступил полдень, Эм Джей сидела в кафетерии на своем обычном месте, за задним угловым столиком. Сегодня у нее на обед был салат и молочный коктейль.
После встречи с Рэем, на которую я потратила все утро, мне нужно хорошенько подкрепиться, рассуждала Эм Джей сама с собой. Как и предполагалось, их беседа превратилась в обычную ссору «кто кого перекричит», закончившаяся тем, что он выбежал из ее офиса, как разгневанный подросток. Утро было разрушено, настроение испорчено, однако она надеялась, что остаток дня улучшит положение дел… Да уж, конечно, подумала она и самоуничижительно закатила глаза.
Эм Джей бесцельно листала утреннюю газету, как вдруг на ее столик упала тень. Женщина подняла голову, и ее губы скривились в нежную улыбку, когда она увидела перед собой своего любимого светловолосого с глазами морской волны ассистента руководителя кадрового департамента.
Хм… определенно день становится лучше, подумала Эм Джей про себя.
– Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? – Спросила как можно непринужденнее Эллисон, замирая внутри. Она еще на раздаче заметила хмурую фигуру своего босса, как всегда сидящую в своем личном убежище, и несколько раз отбрасывала идею приблизиться к угрюмой женщине, прежде чем решилась составить ей компанию, рискнув быть расстрелянной публично.
– Вовсе нет, – ответила Эм Джей с легкой улыбкой и, сложив газету, отбросила ее в сторону.
Элли села, поставив перед собой поднос, стараясь не проявлять нервозности. Почему я так нервничаю? Нехотя ей пришлось признать, что Эм Джей всегда заставляет ее нервничать. Эта женщина была для Элли палкой о двух концах. Она хотела… нет… она жаждала быть рядом с Эм Джей, но в то же время, от ее близости у нее все переворачивалось внутри, и она теряла душевное равновесие. Во всем этом было что‑то зловещее.
– Итак… как прошел твой день Благодарения? – Выпалила Элли, испытывая потребность заполнить тишину. Помимо того, что она действительно хотела знать, как Эм Джей провела праздник, разговор всегда помогал ей успокоить нервы.
Эм Джей слегка поджала верхнюю губу и пожала плечами. – Хорошо, я полагаю, – пробормотала она, вонзая нож в салат.
– Хорошо, это как? – Спросила Элли с всезнающей улыбкой. – Что ты делала? Сидела дома? Выходила в свет?
Эм Джей пронзила блондинку прямым взглядом. – Ты что книгу обо мне пишешь? – Язвительно парировала она. И как только улыбка сошла с лица Элли, она улыбнулась ей в ответ, давая той понять, что она всего лишь шутит. По лицу Элли мгновенно прокатилась волна облегчения, и Эм Джей снова улыбнулась, радуясь с какой легкостью ей удалось встряхнуть блондинку. – Я провела его с семьей Мэдисон. И как обычно, это было скучно и нудно, – наконец, призналась Эм Джей, небрежно размахивая вилкой.
– Ммм… это плохо, – сказала Элли, откусывая сэндвич.
– Неужели у тебя он прошел лучше? – Язвительно спросила Эм Джей, подняв брови, ее любопытство было задето.
– Ха‑ха! Смешно! – Ответила блондинка и, нервно засмеявшись, сделала глоток сока. Элли ненадолго замолчала и посмотрела на свою собеседницу, которая, судя по приподнятым бровям, ждала от нее дальнейших объяснений. Снова смочив горло, Элли передернула плечами. – Боюсь, что мой день Благодарения прошел просто… катастрофически, – мрачно призналась она и откусила сэндвич, надеясь, что Эм Джей закроет эту тему.
– Почему?
Хорошоооо… видимо нет. – Хм… Ну, во‑первых, моя семья не очень‑то рада, что я уехала, – начала Элли, – и, видимо, они решили напомнить мне об этом, – сказала она, в то время как Эм Джей, выгнув брови, продолжала непонимающе смотреть на нее. – Добавь к этому постоянные нравоучения моей матери, плюс ее заявление, что она по‑прежнему регулярно общается с моим бывшим мужем и считает его членом «семьи», и у тебя сложится представление об аде, в который я попала, – закончила Элли с явным сарказмом, в попытке скрыть боль.
Через секунду девушка вообще пожалела, что позволила себе быть такое беспечной и открыться. Почему из всех людей, окружающих ее, она сказала все это Эм Джей? Она никогда никому не говорила об этом, никому кроме Эм Джей!
Боже… она наверняка подумает, что моя жизнь… полное дерьмо! Я беру слова назад, я беру слова назад! Запаниковала Элли. Рискнув взглянуть на своего босса, она была потрясена, увидев беспокойство на обычно невозмутимом лице.
– Зачем твоей матери контактировать с твоим бывшим? – Осторожно спросила Эм Джей. Она понятия не имела, почему Элли решила рассказать ей о себе, но было очевидно, что той нужно было с кем‑то поговорить, поэтому Эм Джей приказала себе играть в хорошего друга и слушателя.
Элли пожала плечами. – Я не знаю… хотя это не совсем так… я знаю… я просто не понимаю, – замудренно сказала она. И снова Эм Джей выжидающе посмотрела на нее. Этот небесно‑синий взгляд автоматически вызвал у Элли мурашки по коже, и она отвернулась, изо всех сил ища подходящее объяснение. – Хм, видишь ли… у моей матери никогда не было сына, только я и две мои сестры, поэтому она компенсировала это большим количеством парней и мужей, даже если они были полными придурками, – начала Элли. – В понимании моей матери, самое главное в жизни женщины, найти подходящего мужчину и убедить его выйти за тебя замуж, а потом покорно играть роль идеальной жены, тихой и послушной, – объяснила она. – Не быть замужем – это все равно, что быть чумной, но еще хуже быть разведенной, – саркастически фыркнула Элли.
Эм Джей было очевидно, что блондинка переживала болезненные воспоминания, однако, даже зная, что должна сейчас просто промолчать и дать ей выговориться, она не могла не задать мучивший ее вопрос. – Твоя мать винит тебя в разводе?
– О, да, – ответила Элли. – По ее мнению, я всегда все делала неправильно… Брак был просто очередной ошибкой, даже если это она настояла на нем, – добавила девушка.
Узнав, что блондинка была замужем, Эм Джей попыталась собрать воедино кусочки ее прошлого. Исходя из расхождения имени в дипломах, она предположила, что девушка вышла замуж сразу же после получения степени бакалавра, а степень магистра она получила спустя два года. Значит, в браке Эллисон была между 21 и 24 годами. Довольно молодая, особенно, если ты не совсем «уверена», что, очевидно, и чувствовала Элли, раз мать подтолкнула ее к браку.
– Но… почему ты согласилась, если парень был полным придурком, и все считали, что это ошибка? – Спросила Эм Джей, надеясь, что заходит не слишком далеко в своих вопросах, но ей действительно было любопытно услышать ответ.
Бутерброд повис в воздухе. Элли замерла, встретившись глазами с синими глазами Эм Джей, и ей вдруг стало интересно, насколько хорошо брюнетка умеет читать мысли… она надеялась, что не очень хорошо. Ее колебание, казалось, было настолько очевидным, что Элли запаниковала, осознав, что делает и говорит.
– АХМММ…, – было единственное, что она сумела выдавить из себя.
– Эй, все хорошо. Ты можешь не отвечать… Я не должна была спрашивать, – быстро уступила Эм Джей, поднимая руку вверх. И пусть ей очень сильно хотелось разгадать эту тайну, она не желала давить на свою прелестную подругу.
Боже, что это я говорю? Подумала Эм Джей про себя.
– Н‑нет, все нормально, просто…, – Элли снова замолчала. – Э‑э… на самом деле я просто… не часто обсуждаю с людьми свою личную жизнь, – тихо сказала она, отводя глаза в сторону.
– Я понимаю,… забудь, что я спросила, – быстро добавила Эм Джей, махнув рукой.
В воцарившейся за столом напряженной тишине внезапно повисло чувство неловкости. Обе женщины, уронив головы в тарелки, начали ковыряться в еде, избегая контакта глазами.
Ну, это полный отстой, думала Эм Джей, браня себя за настойчивость.
Как глупо, думала Элли, закрыв глаза и интенсивно пережевывая бутерброд. Казалось, они уже вечность так сидят в тишине, пока Элли, наконец, не выдержала.
– Я забеременела, – импульсивно выпалила она.
Эм Джей мгновенно прекратила пить свой молочный коктейль. Медленно вытащив соломинку из рта и поставив пластиковый стакан на стол, она в шоке уставилась на блондинку. Как, черт возьми, ей реагировать на это? На несколько секунд за столом снова установилась абсолютная тишина, пока мысли Эм Джей хаотично метались в голове. Зная, что должна что‑то сказать, брюнетка, проглотив остатки ванили во рту, наконец, выдавила из себя изумленное восклицание: ‑… О…
Элли нервно рассмеялась и отвела от Эм Джей глаза, посмотрев на свои руки, которые нервно скручивала. – Да…, – пробормотала она столь же исчерпывающе.
Боже… Почему я ей это все говорю! Дерьмо! Подумала Элли, близкая к панике. Она была ужасно смущена, и начала лихорадочно искать возможность уйти от дальнейших объяснений. Самая лучшая идея, которая пришла ей в голову, была превратиться в лужу воды и испариться, вот только волшебником она не была. Еле сдерживая нервный смех, Элли покачала головой и быстро вытерла влагу, которая необъяснимо начала образовываться в бассейнах ее глаз. Когда девушка снова подняла голову, она знала, что ее лицо сейчас раскраснелось, а глаза блестят от непролитых слез.
Эм Джей искренне сопереживала девушке, но понятия не имела, что ей сказать… красноречие никогда не было ее сильной стороной. – Хм, как ты… Я имею в виду, ну, я знаю, как… Я хочу сказать, это было, ах…, – запинаясь, пробормотала брюнетка.
Элли сжалилась над женщиной, радуясь, что она не единственная кто испытывает неловкость. – Поверь, она была незапланированная… совершенно случайная, – хрипло начала она и сделала большой глоток сока, чтобы смочить внезапно пересохшее горло. – Я не знала, что делать, – продолжила девушка, дрожащим голосом, ‑… он сказал, что хочет на мне жениться… а моя мать все твердила мне, что это ОЧЕНЬ благородный жест с его стороны… поэтому… я сказала «хорошо», – закончила она, слегка передернув плечами, ее голос был лишен всяких эмоций.
Эм Джей нахмурилась. – Просто «хорошо»? И это все? – Спросила она, прекрасно зная, что ей не следует задавать больше вопросов, но раз Элли решила открыться ей, она не собиралась упускать такую возможность.
Элли печально посмотрела на брюнетку и пожала плечами. – Да, это все, – сказала она, зная, как должно быть смешно звучит. – Я был смущена… напугана… Я полагала, что брак это идеальный выход… и прочая фигня, – с сожалением сказала она. – Но вскоре Эрик начал… меняться, – добавила Элли, – наверное, я тоже изменилась… нам потребовалось не так уж много времени, чтобы понять это. – Девушка глубоко вздохнула и устремила глаза вдаль.
Эм Джей наблюдала, как блондинка сделала еще один укус бутерброда. Ей было многое известно о «вынужденных » браках – она сама стала плодом такого брака, когда Марк Уиттон поспешно женился на Элизабет Грейсон, узнав, что она забеременела от него. Однако родители матери были из аристократии и считали, что брак надо сохранять, несмотря ни на что – неважно, насколько несчастным он был. Конечно, ее отец был не самым любящим человеком, и отношения между родителями становились все хуже и хуже, но Эм Джей всегда чувствовала, что он искренне поддерживал и заботился о матери, несмотря на все это. Какой же ад должна была пережить Элли будучи еще совсем молодой, напуганной, неуверенной в себе, в окружении людей, которым, видимо, было наплевать на ее благополучие и ее желания? Что же она чувствовала, узнав о нежелательной беременности, с матерью, которая, очевидно, относилась к ней как к мусору, и мужем засранцем?