Я вышла из ванной, пересекла коридор и направилась в свою комнату. Но на пороге резко остановилась: мама была в комнате и, склонившись над моей кроватью изучала вещи, которые я вытряхнула из сумки. Она была зла. На ее раскрасневшемся от злости лице выступил пот и пряди темно-русых волос прилипли ко лбу и щекам. Разве это тот же самый человек, которого я оставила этим утром?
Она подняла голову и увидела меня. Мне хотелось умереть на месте, провалиться сквозь землю, исчезнуть...
Она рассматривала какие-то листы бумаги. Кровь отлила от моего лица, когда я поняла, что именно она смотрит: это была объяснительная записка и непрочитанные письма, которые мне передавали в школе одноклассники.
- Что это? - заорала она.
Она подняла вверх объяснительную записку и развернутые записки. Она прочитала их?
Я сглотнула. Я не могла сдвинуться с места и так и стояла у двери.
- Одноклассники передавали мне записки на уроках, - сказала я. - Я не читала их. Я хотела их выбросить.
Её глаза сузились, а голос стал булькающим, и она указала на меня пальцем.
- Ты одеваешь такие шорты в школу? - спросила она. - Ты думаешь, что я поверю хоть на минуту... - её дыхание участилось. - И ты будешь наказана!
Она никогда раньше не говорила мне ничего о том, как я одеваюсь. Я заговорила быстро, без остановки, не зная, как оправдаться.
- Эта одежда подходит по правилам школы. И это был случай...
- Непозволительные прикосновения, - сказала она, её голос становился всё громче. - Ты трогала мальчиков в школе?
- Нет! - сказала я. Сделала шаг назад и вдохнула, не знаю, стоит ли мне бороться. Если я сейчас простою на коленях или посижу на стуле несколько часов... Я снова сглотнула, когда вспомнила, что папа уехал, и никто меня не спасет, если она снова забудет обо мне. По крайней мере у меня есть телефон. Не могу поверить! Как я могла забыть об объяснительной записке! Я была так занята проблемами в школе и думала только о том, как проведу выходные с мальчиками, что забыла обо всем остальном.
- Ты одеваешься как девица легкого поведения, мальчики пишут тебе мерзкие записки, а еще есть записка от учителя, в которой написано, как ты ведешь себя в школе! - объявила она. Она сжала записки в кулаках, а затем разжала пальцы и бумажки упали на пол.
- Что еще ты скрываешь от меня?
Я открыла рот, чтобы ответить ей что-нибудь, но она повернулась к книжной полке, и начала вытаскивать романы один за другим. Смотрела на названия и бросила книги на пол.
- Это в этих книгах говорится, что мальчикам можно трогать тебя? И тебе их?
- Нет, - сказала я, пытаясь выглядеть смиренно, опустив глаза. Я вся внутри дрожала. Я не понимала её вопросов. Она думает, что книги говорят, что мне делать? Как одержимость демоном? Я винила себя и не могла смотреть на неё. Я знала, что это было враньё. Мальчики прикасались ко мне, но не так как она думает. Она никогда не поймет.
- Ты врёшь, - выкрикнула она. Она указала пальцем на бумажки на полу и посмотрела на меня.
- Я знаю, я никогда не учила тебя так делать. Непозволительные прикосновения!
Я закусила губу и закрыла глаза. Пожалуйста, пусть всё это прекратиться!
- И?
Что она хочет от меня услышать? Я не знаю, какого ответа она ждет!
- Извини, - сказала я мягко, не зная, что еще сказать. Я дрожала. - Мама, ты еще ничего не ела. Тебе нужно что-нибудь поесть. Ты выглядишь не очень хорошо.
Я почувствовала, как она пересекла комнату, а инстинкт самосохранения просто орал мне об опасности. Я подняла руки в попытке закрыть голову. Она схватилась за ворот футболки, натянула её вокруг моей шеи, и вывела меня так в коридор.
- Заткнись. У меня не будет ребенка, который будет мне лгать и думать, что может убегать и вести себя как бродяга.
Она толкнула меня в ванную через коридор. Я натолкнулась на плитку, стоя перед душевым шлангом. Она указала пальцем на меня:
- Оставайся тут! - приказала она. - Когда я вернусь, лучше тебе быть здесь.
Я задрожала, скрестив руки на груди и кивнула. Пыталась сдержать слёзы. Что она собирается делать. Почему я в ванне?
Ее долго не было, и я уже было подумала, что она забыла обо мне. Она хочет, чтобы я ждала её здесь весь день? И где Мари? Она прячется или уже ушла?
Лязганье раздалось из коридора. Я узнала этот звук: так табурет царапает деревянный пол, когда она толкает его вперёд. Я вздохнула, чувствуя себя немного лучше. Если она хочет, чтобы я сидела на стуле в ванной, тем лучше для меня. Обычно она заставляла сидеть меня на кухне. Наверху я буду не так часто кидать подозрительные взгляды через плечо. Я смогу переписываться с Виктором и другими ребятами, пока я буду наказана. Наверное, я смогу встать и пройтись. Это не так плохо.
Она протолкнула стул через дверной проём. Затем кинула им в меня. Я пригнулась, подняв руки, но стул задел меня по плечу.
- Ты не выйдешь отсюда, - крикнула она мне. - Я не могу поверить, что ты такое устроила!
Её глаза были совершенно дикими. Она указала на ванну.
- Поставь стул туда.
Трясущимися руками я отдернула занавеску, поставила табурет в ванну. Он немного шатался, так как дно ванны округлое.
- Сядь, - сказала она.
Я осторожно забралась на стул, села и поставила ноги на деревянное крепление. Я растерялась от непонимания происходящего. Что она еще придумала?
Она вытащила пару толстых веревок и мои глаза расширились от ужаса. Я помню эти веревки: мы использовали их при переезде, чтобы привязать пару коробок на крыше машины.
Она схватила меня за руку и завернула её так, что я чуть не упала со стула. Я села хорошо, и она скрутила мне руки за спиной. Потом завела верёвку между одной из перекладин стула за мной и намотала верёвку мне на запястья. Она завязала верёвку так, что я не могла её достать. Я потянулась, пытаясь проверить насколько все плохо. Я была прочно привязана к стулу и не могла встать так, чтобы не потащить его за собой.
Она взяла другую веревку и обернула её вокруг моих лодыжек, вплетая верёвку в другую перекладину стула. Я сильно задрожала, сдерживая слёзы. Теперь я не смогу встать совсем. Я уже шаталась, пытаясь удержать равновесие. Если я сильно склонюсь в одну или в другую сторону, я могу легко упасть и разбить себе что-нибудь.
Когда она всё сделала, она отошла, проверяя хорошо ли я привязана. Я сглотнула. А если она, как всегда, забудет обо мне? Будут ли ребята беспокоиться обо мне, если я не позвоню и не отвечу на звонки? Смогу ли я, вообще, достать телефон в таком положении? Не уверена.
И никто не сможет мне помочь. Мари ушла. Папа уехал на несколько дней. Если она забудет про меня, мне не поможет никто.
Она стояла молча передо мной, рассматривая, прикидывая. Я сжала губы. Может, стоит еще раз предложить ей поесть? Как она потом развяжет меня? Узлы были ни на что не похожи. Точнее, они были похожи на бесформенную массу. Если бы я могла дотянуться до них, возможно, у меня бы получилось их распутать, но в моём положении это невозможно.
Она кивнула, как бы отвечая на вопрос, который я не задала. Наклонились и включила воду, ударив по рычагу душа.
В меня выстрелила холодная струя воды. Я ахнула и закричала. Надо сосредоточиться только на том, чтобы удержаться на стуле и, по возможности, прятать лицо от струи.
- Ты не сможешь двигаться, - сказала она. - Тебе следует знать, что ты сама сделала это с собой. Ты никогда больше не заговоришь с мальчиком в школе. У тебя даже не будет мысли прикоснуться к нему и перейти черту снова.
Она повернула ручки душа и полилась горячая вода. Она толкнула табурет, я не удержала равновесие и навалилась на неё. Меня удивило, как больной ей удалось поднять меня вместе со стулом и вернуть в прежнее положение.
Усадив меня, как она хотела, она принялась за головку душа, направила её так, чтобы вода лилась мне на лицо, плечи и грудь. Я не могла увернуться от обжигающих струй. Самое лучшее что я могла сделать это сжать плечи, опустить голову вниз, чтобы хоть как-то сберечь лицо от постоянного потока.
Когда вода начала нагреваться, я обрадовалась, потому что уже дрожала от холода.
Вода быстро нагрелась.
Я начала плакать. Я наклонила голову вперед, прижала подбородок к груди, стараясь получше прятать лицо от воды. Я плакала, звала, умоляла, стучала запястьями и лодыжками по стулу.
- Пожалуйста, - кричала я. - Прости меня. Мне так жаль. Не оставляй меня здесь.
Я рыдала, захлебываясь воздухом и водой. Я не видела её нигде. Я смотрела не туда.
Ответа не было.
Она уже ушла? Я стучала по стулу. Захлебывалась от потока воды, горячей. Ноги свело судорогой из-за неудобного положения и попыток балансировать. Я старалась не упасть, боялась, что проломлю себе череп о ванную. А э то поможет? Она оставит меня искалеченной и сломленной в ванне или развяжет и вернет меня в комнату?
- Прости меня! - закричала я. Если я выйду отсюда, то сделаю всё, чтоб она никогда не поймала меня снова. Я пообещала себе быть более осторожной, избавляться от этих записок и намёков. Я была невнимательной. Откуда я могла знать, что она зайдет так далеко?
Я запаниковала, под струей горячей воды дышать было тяжело.
Я повернула голову налево, думая, как долго я смогу продержаться здесь. Когда вода стала слишком горячей, я снова повернула голову направо, пытаясь изменить угол. Вода жгла так, как будто маленькие иголки втыкались в кожу вокруг глаз, в уши, в губы.
Я всхлипнула. Я звала Мари. Я звала папу. Я знала, что их нет дома, но я не знала, что ещё делать. Я звала маму.
- Помоги мне, - кричала я. - Пожалуйста, хватит! Пожалуйста!
Движение рядом стало причиной моей паузы. Она вернулась! Она поняла, что зашла слишком далеко. Я никогда так не кричала. Никогда! Даже когда стояла на коленях на рисе или из-за других наказаний. Пожалуйста! Просто выключи воду! Это всё. Я буду здесь сидеть часами. Я сделаю это. Только без воды.
Рука схватила меня за волосы, дернула голову назад. Чашка прикоснулась к моему рту. Я почувствовала запах уксуса и лимона.
Я успела открыть рот до того, как она попыталась ударить меня чашкой. Я глотнула, удерживая всхлипы. Я выпила только половину, когда почувствовала спазмы в желудке и меня начало тошнить. Она убрала чашку. Я постаралась спрятать голову, поток горячей воды лился на мою больную кожу. Меня вырвало на колени коктейлем из желудочной кислоты, лимона и уксуса.
Когда меня вырвало, она снова схватила меня сзади за волосы, заставляя допить все до конца. Когда я закончила, чашка упала в ванну. И разбилась на кусочки. Меня снова вырвало на себя. Горло саднило. Хотелось попить воды, но горло горело, а вода была слишком горячей.
Она задернула занавеска, скрывая меня в душе. Я услышала, как щёлкнула задвижка и дверь открылась. Я повернулась, пытаясь увидеть что-то сквозь воду и занавеску.
Если Мари придёт искать меня, она решит, что я просто принимаю душ. Да она даже не догадается заглянуть. Моя мать все хорошо продумала, чтобы никто не освободил меня, пока она не придёт.
Я была одна.
Спустя полчаса вода начала остывать, а я все еще не могла успокоиться, рыдания продолжали душить меня. Я чувствовала телефон в заднем кармане, и даже не могла заставить себя попытаться спасти его. Я была уверена, что он уже сломался. Что мне делать? Парни не смогут прийти и спасти меня, потому что мама остановит их, возможно даже позвонит в полицию и их арестуют. Смогут ли они простить меня если из-за меня кто-нибудь из них попадёт за решетку?
Если я закину голову вверх, то смогу дышать чистым воздухом без капелек воды. Это оказалось совсем неудобно. Я задерживала воздух на сколько могла.
Вскоре мои слезы высохли. Дыхание еще было прерывистым, а горло жгло. Я попыталась попить воды, но тут же закашлялась. От кашля жжение усилилось.
По крайней мере вода была холодной.
Я пристально всё осматривала. На краю душа рядом с потолком было нарисовано голубое перо. Люк сегодня был в рубашке такого же цвета. Подумала, что у него светлые волосы и темно-карие глазах, контрастное сочетание. Шея затекла и начала болеть, но, если я опущу голову, лицо, точнее, кожа лица, не вынесет больше потока воды.
Отблеск вентиля напомнил мне медальон Виктора. Я вспомнила, как он проводил пальцем по моей коже, как он держал меня за руку на перемене между уроками. Я вспомнила как Сайлас обнимал меня так сильно, что приподнимал и мои ноги висели в воздухе. В памяти всплыли темно-карие глаза Норта и ощущение его пальцев, массажирующих мне кожу, ссоры с Габриэлем и мою заколку, которую он забрал, гладкие пальцы Коты на моей щеке, и рожицы Натана, которые он строил мне, когда я смотрела на него на геометрии.
Я даже думала о мистере Блэкборне и докторе Грине. Я думала о Грэге, Майке, Роки и других ребятах со школы, с которыми я была знакома. Я думала о мистере Хендриксе и мистере Маккое. Меньше, чем о других, но все равно думала. Думала о том, как они ошибались. Грэг - грубый, Майк - наглый, Рокки - высокомерный. Никто из них не рискнул бы меня привязать к стулу в душевой.
Большую часть времени я думала о мальчиках. Я бы удивилась, если бы Кота стал беспокоиться обо мне. Я удивилась бы, если бы они попытались мне написать, но меня так трясло, и я так всхлипывала, что, даже если бы они написали, я бы этого не почувствовала. Да и телефон был уже, наверное, сломан. Виктор разозлится, когда узнает. Я бы удивилась, если бы они заметили, что меня нет.
Я бы удивилась, если бы моя мама вернулась.
Прошло много времени, не знала сколько. У меня болела спина. Я дрожала. Кожа была размокшей и тяжелой, и ощущалась как пластиковая обертка. Я держала глаза закрытыми, а голову как можно ниже, и двигалась на стуле. Я приноровилась к тому, как он шатается вперед и назад. В какой-то момент я попыталась повернуться, но стул сдвинулся. Всего лишь на дюйм и теперь стоял плохо, и я боялась упасть.
Я попыталась представить свое падение. Повернулась, посмотрела назад. Если я упаду вперед, то проломлю голову о кран. Если выпаду из ванны, я буду валяться на полу связанной и беспомощной. Если я упаду в ванну, я буду валяться внизу всё также без движений.
Руки болели. Ступни тоже болели. Я уже даже не была уверена стоят ли мои ступни всё ещё на вертикальных подпорках стула. Удивительно, как я ещё не повредила лодыжки и локти. С моей попой тоже было не всё в порядке. Каждая клеточка моего тела дрожала от холода. Когда включился кондиционер, стало намного хуже. Я дрожала, прижавшись к табурету.
Я подалась вперед, почти потеряв сознание, и стул стал крениться вперёд. Я наклонилась назад, попыталась выправить равновесие стула. Вовремя, пришлось балансировать. Нельзя засыпать. Придётся всегда бодрствовать, не расслабляться! Я прикусила язык, щеку, много чего ещё, чтобы не закрыть глаза и не уснуть. Снова уткнулась взглядом в стену. Сколько она намерена меня здесь держать?
Прошло еще немного времени. Я старалась считать минуты. Горло было шершавым, хоть я и пила воду, стекающую по моему лицу. От воды я снова начинала кашлять. Я пыталась, сказать что-нибудь, но голос пропал.
Кожа натянулась и очень болела. Хотела убрать её со всего тела. Каждая маленькая капелька воды на лице чувствовалась как укус.
Я передвинула руки, схватившись за край стула. Голос пропал и теперь я даже не могу позвать на помощь. Мама или Мари не услышат меня, даже если будут поблизости. Что мне делать? Как прекратить эту пытку? А может, мама вернется и сделает что-нибудь ещё?
Ощущала себя слишком беспомощной, чтобы рискнуть. Я не знала, сколько сейчас времени, вроде уже поздно. Я должна придумать что-нибудь чтобы выбраться из душа.
Если я потеряю сознание, то умру.
Суббота
Я попробовала дотянуться до заднего кармана и достать телефон. Напрягла руки, потянулась пальчиками... еще чуть-чуть... веревки натянулись, но мокрая кожа уже утратила чувствительность. Еще немного. Это мой единственный шанс. Ох, только бы достать и не выронить. Если упадет, второго шанса не будет. Да и работает ли он еще - промок совсем, наверное. Обо мне все забыли -- никто не придёт и не спасет.
Я тянулась изо всех сил, но до кармана так и не достала, ухватилась за шорты и потянула их немного вниз. Есть! Ухватилась за край телефона, но он начал выскальзывать. Сжала его посильнее, но не рассчитала силы -- пластик затрещал, не важно, только бы работал. Вообще, от холода пальцев не чувствую, чему удивляться? Руки передавило веревкой, еще и трясусь от холода и от страха уронить свой единственный шанс!
Я закусила губу от напряжения. Выпрямилась под потоком холодной воды, чтобы спиной загородить телефон от потока. Было тяжело и очень неудобно заглядывать через плечо за спину. Так и шею свернуть не долго! Ура, экран зажегся! Работает!
Так, теперь надо постараться. Большим пальцем я нажала на экран, пытаясь попасть в меню чтобы отправить послание парням.
Пожалуйста, пожалуйста, кто-нибудь! Кто-нибудь, ответьте! Мне не важно кто! Телефончик, пожалуйста работай!
Если мобильник еще не промок и работает, то у меня есть всего пару секунд, пока на него не попадет вода и не вымочит его окончательно.
Ткнула пальцем в экран, в надежде попасть на аппликацию кого-нибудь из ребят. Ткнула снова, целясь в одну из четырех кнопок разных цветов. Не знаю, на которую из них я попала. Не важно! Пусть это будет кнопка скорой помощи.
Я нажимала и нажимала, еще и еще: должен же кто-нибудь мне ответить! И вот, раздался жужжащий звонок, мне не показалось! Это точно звонок! Да, под звуки текущей из душа воды, я услышала жужжание телефона! Я соединилась с кем-то! Ура!
Пожалуйста, пожалуйста кто-нибудь! Кто-нибудь там, отвечайте!
Звонок прекратился. Щелчок.
- Слушаю?
Я сглотнула, прочищая горло и заставляя голос заработать.
- Сайлас! - то ли выкрикнула, то ли простонала.
Я сжала телефон, пытаясь его удержать. Слышит ли он меня? Вода шумит громче, чем я говорю!
- Сайлас, Сайлас... помоги! Пожалуйста! Сайлас!
Тишина. Я повернулась и внезапно судорога сжала ноги и спину. Телефон выскользнул из рук и упал в ванну - я не смогла его поймать. Теперь ему точно конец! Он разбался! Ударился о ванну, и разбился... Еще и вода...
Я всхлипывала, звала Сайласа, выкрикивая его имя снова и снова. А что еще мне оставалось? Только надеяться, что он услышал меня. Только бы он понял, что мне нужна помощь!
Я закрыла глаза, сердце стучало так сильно, как будто хотело выскочить из груди. Уцепившись руками за стул, я начала раскачиваться назад и вперед. Качалась до изнеможения, надеясь, если Сайлас слышит меня, чтоб знал, что я здесь, если он еще не отключился, конечно. Так хотелось удержать эту иллюзорную связь.
Видимо, я отключилась. Очнулась от того, что услышала шаги в коридоре. Я подняла голову, несмотря на боль в шее и льющуюся в лицо воду. Табурет стоял неровно, приходилось все время напрягаться, чтоб он не перевернулся, и я не ударилась об ванну. Неважно, кто там ходит, даже если это мама, которая поставит меня на колени или уведёт куда-нибудь. Я готова идти куда угодно, лишь бы избавиться от этой муки. Или Мэри вернулась? Может, Сайлас услышал меня?
Шаги удалились, и я закричала хриплым голосом:
- Помогите!
Мой голос потерялся в шуме воды. Но я не сдавалась: звала снова и снова, охая, кряхтя, добивая обожженные голосовые связки, старалась привлечь внимание. Я ухватилась руками за стул и начала подпрыгивать вместе с ним.
Послышались голоса. Низкий и глубокий. Парни! Я запрыгала на табурете с удвоенной силой.
Голоса приблизились.
- Я дважды проверил, ее нигде нет, - раздался голос Натана. Я притихла, чтобы подслушать. - Я посмотрел везде. Сэнг здесь нет.
Я здесь! Начала хлопать запястьями по стулу. Пожалуйста, услышите меня!
- Кто в душе? - раздалась глубокий голос Сайласа.
- Возможно там Мэри, - сказал Натан. - Я проверил её комнату, там никого. Может быть Сэнг ушла в лес. Я говорил ей не ходить одной, без меня.
Нет, не Мэри! В панике я сжала колени вместе. Пожалуйста, услышьте меня, пожалуйста, услышьте меня!
Собравшись с силами, которые еще остались, я подпрыгнула вместе со стулом, чтобы создать шум погромче, чтоб они поняла, что в ванной что-то не так.
Хрясь!
Я шлепнулась со всей силы на сиденье. Боль прошила от копчика по всему позвоночнику. Внезапная острая боль пронеслась в лодыжку. Я открыла и закрывала рот, хватая воздух, как рыба. Красная пелена застлала глаза.
Тишина. Если они решат, что в душе моется Мэри, они уйдут! Что тогда со мной будет?
- Сайлас! - завопила я. - Натан!
Не слышат! Я собралась, подтянулась снова, вывернула лодыжки, снова собрираясь прыгнуть на табурете, и прыгнула, стукнув табуретом о ванну. Я наклонилась вперед, а потом отклонилась назад, чтобы не упасть в ванну.
— Это не Мэри. Это Сэнг! - воскликнул Сайлас. Ручка двери задергалась, но не повернулась и в дверь постучали.
Я отвернулась от двери, меня била мелкая дрожь. Всхлипывала, пыталась кричать, звать. Спасибо вам, спасибо!
Вдруг раздался удар и страшный треск. И тут же дверь влетела в ванную и ударилась о стену. Казалось, весь дом содрогнулся. Меня так трясло на этом стуле, была уверена, что упаду. Было холодно, стыдно и больно. Я так устала от этой боли. Стыдно от того, что пришлось позвать ребят на помощь, впутывать их в это. Что бы я делала без них?
Занавеска отодвинулась. На меня смотрел Сайлас и его лицо исказилось от гнева так сильно, что мне захотелось съёжиться, но я не смогла.
— Вот дерьмо, - сказал Натан. Он выглядел шокированным, как будто не верил собственным глазам. Потянулся ко мне, его тут же окатило холодной водой, но он даже не поморщился и обнял меня. - Черт побери, почему ты не позвонила нам раньше?
Сайлас потянулся к табурету.
- Она, блин, связана! - он зарычал и помог Натану вытащить меня из душа вместе с табуреткой.
Они опустили меня на бок, на пол ванной. Я закашлялась, уткнувшись в кафель.
Натан положил руку мне на щеку. Теплая...
- Сэнг?- позвал он меня и убрал волосы с моего лица.
- Натан, - произнесла я как можно громче, но голоса не было.
Его голубые глаза наполнились слезами. Он покачал головой. Перевел взгляд с моего лица на связанные руки и ноги. Он что-то проворчал и повернулся ко мне.
- Сэнг, я сейчас сломаю эту чертову штуку, ясно? Не двигайся и не бойся. Сайлас придержит тебя.
Я кивнула, но не могла унять дрожь. Не знаю, дрожь считается движением?
Было слышно, как Сайлас разговаривал по телефону, но видно его не было.
- Кота? Она у нас. Нет, она НЕ в порядке! Приведите Доктора Грина. Мы отнесем ее к Натану.
Натан встал над табуреткой. Сайлас опустился возле меня и обнял за плечи. Натан пнул табурет. Я дернулась, но Сайлас удержал меня. Дерево треснуло. Еще один пинок, и мои связанные руки оторвались от табурета. Он освободил мои ноги, сломал деревянные планки и освободил веревку.
Сайлас подхватил меня на руки. Я все еще дрожала, а он был такой теплый, что я прижалась к нему и уткнулась лицом в плечо.
Натан выключил воду и протянул полотенце. Сайлас завернул меня в это полотенце и сказал:
- Давайте выбираться от сюда.
- Ни хрена себе, - сказал Натан.
Мои глаза закрылись, когда Сайлас с грохотом спускался по черной лестнице, а потом я вдохнула свежий ночной воздух.
Спасательная операция
Я проснулась и почувствовала запах кипариса и ментола. Что это? Откуда? Мои руки были плотно перебинтованы. Что случилось с моей кроватью? Лицо казалось тяжелым и распухшим, как при самой ужасной простуде в мире. Где-то между глазами пульсировала боль.
Горло пересохло, я вдохнула и закашлялась. Заставила себя сесть и сквозь глаза-щелки с нарастающей истерикой узнала спальню Натана: плакаты каратэ на стенах, оборудование для тренировок на полках.
Легкие горят. Мне срочно нужен свежий воздух. От запаха ментола можно задохнуться.
Я встала на колени и попыталась подползти к краю кровати. Всё тело сотрясалось от кашля. Спустила ноги на пол и даже успела сделала один шаг прежде, чем ноги подкосились. Ухватилась за комод, чтоб не упасть, он пошатнулся и стукнулся о стену. Соскользнула на пол вместе с вещами, лежавшими на комоде.
Дверь открылась и в комнату влетели Кота и Люк. За ними толпилась еще куча народу, но кто не было видно.
Пока я устраивалась рядом с комодом, в комнату ввалилась вся компания.
Кота первым добрался до меня. Обнял меня за плечи, попытался поднять. Слишком резкий аромат окружил меня. Оттолкнула его, хотела сказать, что запах просто удушающий, но закашлялась.
Доктор Грин отодвинул Коту, нажал ладонями мне на щеки, довольно сильно, дождался, пока мой взгляд сфокусируется. Я попыталась отползти, но не получилось, за мной был комод. Попыталась оттолкнуть руки доктора Грина, но он не шелохнулся.
- Сэнг, - сказал он, - Сэнг, послушай меня. Успокойся. Если ты упадёшь в обморок, мне придётся отправить тебя в больницу.
- Воздух, - я выдохнула. - Я не могу... Мне нужен воздух.
- Давайте, я возьму ее, - сказал Кота.
Он поднял меня на руки, несмотря на мои протесты. Снова закашлялась, уткнулась ему в плечо, закрыла глаза. Не хочу терять сознание. Не надо меня никуда-то отправлять, хочу остаться с ними.
Кота прошёл через гостиную, стеклянная дверь отъехала и меня опустили меня на фундамент заднего дворика. Он поднял мне руки вверх и так и держал пока кашель не успокоился.
Это помогло. Я всасывала воздух между сильными порывами кашля и потихоньку приходила в себя. Он так и удерживал мен, пока я не надышалась кислородом и меня не отпустило.
Потом Кота опустился на колени, обхватил мою голову руками и внимательно посмотрел в глаза. Его очки съехали на нос и в зеленых глаза плескалась неуверенность.
- Сэнг?
Я протёрла глаза, чтобы лучше видеть.
- Кота, - выдохнула я.
- Хочешь сесть?
Я кивнула. Он подполз ко мне, подтянул за плечи, пока его грудь не прижалась к моей спине, вытянул ноги по обе стороны от моих, руки обвились вокруг моего живота. Я снова дрожала, но рядом с Котой было тепло.
Норт опустился на колени рядом с нами. Его темные глаза встретились с моими, и он нахмурился.
- Ты в порядке, Сэнг, малышка?
- Все отлично, - пропищала я.
Его глаза остекленели, он заморгал, но улыбнулся мне.
- Выглядишь ты хреново.
Я попыталась ухмыльнуться. Он был прав! Лицо болит, горло и легкие скрутило узлом. Ненавижу чувствовать себя такой беспомощной! И себя я ненавидела за то, что втянула их в это все. Меня снедало беспокойство, что мама ищет меня сейчас, и, возможно, звонит в полицию. И все же мне не хотелось уходить. Я хотела остаться с ребятами навсегда.
- Тебе что-нибудь нужно? - спросил он.
- Воды, - одними губами произнесла я, - и я хочу встать.
Норт протянул руки ладонями вверх. Я отпустила Коту и вцепилась в Норта. Он поднял меня на ноги. Я удивленно моргнула: мои запястья были перевязаны. Почувствовала, как хрустнули суставы на лодыжках. На мне были чьи-то огромные шорты и большая футболка Найк. Интересно, кто переодевал меня? Хотя, не все ли равно? Мой бедный мозг не мог сейчас справиться с этой мыслью.
Я пошатнулась. Ноги не хотели работать, лодыжка пульсировала. Заставила себя выпрямиться. Кота поднялся вместе со мной и поддерживал за талию, а Норт держал за руки, пока я не выпрямилась.
Норт встал рядом и держал меня за левую руку, как будто боялся, что я упаду. Натан и Сайлас стояли за ним и наблюдали, готовые подхватить меня в любую секунду. Я выдавила еще одну улыбку, надеясь, что они поймут, что со мной все в порядке. Натан вздохнул с облегчением, но Сайлас колебался, его темные глаза неуверенно сузились.
- Давайте вернемся в гостиную, - раздался голос доктора Грина где-то позади Сайласа. - Нам надо поговорить.
- Думаю, ей надо поспать, - сказал Норт, - отдохнуть, набраться сил.
- Мы должны обдумать следующий шаг, - прервал его ровный голос мистера Блекборна, и я вздрогнула от неожиданности. Не могла поверить, что он тоже тут.
Норт расправил плечи.
- Да, что думать, надо вытаскивать ее оттуда! - сказал он.
Я сжала его руку, его глаза скользнули по мне.
- Внутрь, - прошептала я. - Я хочу поговорить.
Он ухмыльнулся.
- Детка, не знаю, заметила ли ты, но ты не можешь говорить.
- Раньше меня это не останавливало, - прохрипела я, закатив глаза.
Норт и Кота захихикали на это. Сайлас и Натан отошли в сторону, и я увидела доктора Грина, рядом с ним стояли Люк, Габриель, Виктор и мистер Блекборн. Девять обеспокоенных пар глаз уставились на меня, и я удивилась отразившейся в них жалости. Жар прилил к щекам, но я чувствовала себя слишком несчастной, чтобы спорить.
Я немного напряглась, чтоб сделать несколько шагов. Кота помог мне и после пары шагов оцепенение отпустило немного. Вся нижняя часть тела онемела. Пошатываясь, я направилась к дому. Мистер Блекборн придержал раздвижную дверь.
Стоя посреди гостиной, я ждала пока все не собрались. Кота указал на большое кожаное кресло, но я покачала головой. Посреди комнаты на ковре стоял большой деревянный кофейный столик. Я опустилась на колени на ковер и села на пятки. Почувствовала, как бинты на лодыжках натянулись, а ноги заныли. Копчик тоже ныл и нижняя часть позвоночника... Приглушенная такая боль, пульсирующая, поселилась в костях. Я знала, что сейчас не смогу сидеть на заднице. Лодыжка болела сильно, но терпимо. Сложила руки на коленях и терпеливо ждала. Похоже, по моему взгляду все поняли, что спорить бесполезно.