Троянские скачки
| Содержание: Троянские скачки 1 Предисловие 2 Троянские скачки 3 Глава 1. Кислый сидр и мечты о сахаре 3 Глава 2. Удобства Бата 8 Глава 3. Кто был охотник, кто добыча… 13 Глава 4. Агнец на заклание 22 Глава 5. Тщетная предосторожность 28 Глава 6. Домик с флюгером-кошкой 35 Глава 7. Одиссей у Гибернии 43 Глава 8. Трели соловья 50 Глава 9. И всё идёт по плану… 56 Глава 10. Круги по воде 66 | 
|
Карл Вильгельм Антон Зейлер. «Ты только послушай!»
Предисловие
Не знаю, когда и где вы читаете этот текст.
Возможно, вы едете на работу или с работы.
А может, сейчас пьете свой утренний кофе или вечерний чай.
Или же сидите, завернувшись в теплый плед; в одной руке у вас телефон, а в другой – чашка глинтвейна. Есть вероятность, что сейчас вы валяетесь в гамаке под деревом в тенечке, а рядом на земле аккуратно поставлен стакан ледяного мохито с торчащим из него бумажным зонтиком.
Вариантов множество.
В любом случае, я очень надеюсь, что «Троянские скачки» покажутся вам интересными.
Эта новелла – эксперимент. Уже несколько лет я «болею» вселенной «Чужестранки» и в какой-то момент мне показалось интересным сконструировать повесть про лорда Джона. При этом язык и художественные приёмы я старалась сделать максимально похожими на стиль самой Дианы Гэблдон.
Если повесть вам понравится, то благодарить следует Наталью, которая сначала сподвигла меня эту штуку написать, а потом ещё и уговорила поделиться результатом с другими фанатами «Чужестранки».
Дело в том, что нам с ней очень не хватает когда-то обещанной Дианой повести о жизни лорда Джона в период после окончания «Осады» и до 48-й главы «Путешественницы», когда Джон Грей обнаруживается на борту «Дельфина», держащего путь на Ямайку.
Судя по анонсам, в ближайших планах такой повести не предвидится. И, подобно тургеневскому персонажу, мы решили не ждать милостей от природы. Просто взяли сами придумали и записали небольшую историю про лорда Джона, попадающую в интересующий нас временной промежуток.
Следуя привычкам самой Дианы, мы не стали делать исторических персонажей главными действующими лицами новеллы, но и не отказали себе в удовольствии вплести в повествование отсылки к тайной деятельности нашего героя и упомянуть реально существовавшего знаменитого шпиона.
Надеюсь, что наша задумка удалась, и у меня получилось её оформить.
Июнь 2022.
Человек предполагает, а Бог располагает
Фома Кемпийский
Троянские скачки
Уильям Джеймс Мюллер. Вид на Бристоль. Фрагмент.
Глава 1. Кислый сидр и мечты о сахаре
10 февраля 1764 г, пятница.
Ледяной пронизывающий ветер и проливной дождь — обычное дело для февральского Бристоля. Пешеходы, которых на улицу выгнали дела, кутались в плащи и натягивали шляпы. До мужчины, идущего вдоль улицы Святого Николая, никому не было дела.
Молодой человек быстро огляделся по сторонам и нырнул в неприметную дверь непритязательного паба.
Младший партнёр фирмы «Квикснап и сыновья» был состоятельным человеком и обычно ходил в заведения поприличнее — но место для встречи выбирал не он. К тому же, он не мог не признать, что идея встретиться именно здесь была действительно удачной: в подобном месте можно не опасаться наткнуться на знакомых. А от выпивки, которая наверняка окажется на редкость дрянной, стряпчему сейчас хотелось только одного — согреться.
До назначенного часа оставалось ещё минут пятнадцать — Клайв Квикснап всегда приходил заранее, чтобы как следует осмотреться. Тем более, что толстяку Уортону он не доверял. Несмотря на то, что их с Толстяком сотрудничество было взаимовыгодным и честным. Насколько вообще честными могут быть отношения контрабандиста и стряпчего, помогающего оформлять подложные документы на товар. И всё же… история, с которой началось их знакомство, заставляла Квикснапа быть начеку всякий раз, когда молодому человеку доводилось иметь дело с Уортоном.
Паб оказался полон, так что прокладывать путь к выпивке пришлось локтями. Пробившись к уютному уголку между стеной, окошком и солидной дубовой стойкой, Клайв потеснил какого-то доходягу и вышел победителем из перебранки, оставив за собой стоящий у стены высокий табурет.
Молодой человек заказал себе горячего сидра, и стал гадать, что же такого стряслось у Толстяка, что тот его вызвал. В написанной кривым почерком записке Исаак Уортон сообщил, что у него есть срочное и важное дело касающееся «Кофейного клуба Боуи», в который, если он не ошибается, его дорогой друг частенько заходит.
«Кофейня Боуи» — один из клубов в Бате. Стряпчий действительно бывал там во время своих деловых (и не очень) визитов в город.
Бат был основан ещё римлянами и славился своими горячими источниками, игорными домами и борделями. Офицеры частенько приезжали в городок, чтобы отдохнуть, а аристократы и состоятельные джентльмены — покутить.
В Бате социальные условности значили меньше, чем в Лондоне, а способность ставить заметные суммы за игорным столом — больше. Клайва принимали во многих увеселительных заведениях города. Стоило ему войти в тот же «Клуб Боуи», как к нему сразу подходил официант со своим традиционно-приветливым «вам как обычно, сэр? »
Этой вежливости отчасти способствовал успех отцовской фирмы— Чарльз Квикснап держал офис в Саутгемптоне и небольшой филиал (которым руководил Клайв) в Бристоле. А кроме отцовских денег и связей у молодого человека также были и свои интересные и полезные знакомства, добавлявшие ему очков в глазах владельцев увеселительных заведений.
Семь лет назад, когда едва вернувшийся из Оксфорда вчерашний студент только начал захаживать в «Кофейню» и другие клубы Бата, ему приходилось подавать знаки, чтобы официанты обратили на него внимание.
Отец поездки в Бат не одобрял, особенно после того, как среднему сыну пришлось признаться в проигрыше приличной суммы во время своего, кажется, третьего визита в клуб. Старик просто рвал и метал.
А через несколько недель случайный партнер Клайва по той игре стал членом парламента, и отец уже сам настоял, чтобы сын продолжил вдруг ставшее полезным знакомство.
— Эй, мистер! Ваш сидр!
Окрик бармена вывел Клайва из задумчивости.
Молодой человек забрал кружку и обхватил её обеими руками, согревая озябшие пальцы. Он поставил пятки на планку между ножками высокого табурета, откинулся назад, упёрся затылком в стену и прикрыл глаза с наслаждением вдыхая яблочно-коричный аромат горячего напитка.
Из этого блаженного состояния его вывел шум в противоположном конце зала. Молодой человек поморщился: кажется, там назрела драка. Увы, это действительно не джентльменский клуб. И тут скорее можно обрести синяк под глазом, чем респектабельные знакомства или новых клиентов.
Клиентов Клайв, по правде сказать, находил всё же не в джентльменских клубах — состоятельные дворяне, даже если и зарабатывают на торговле, самостоятельно свои дела большей частью не ведут.
В свете стряпчий искал знакомства с людьми, которые могут делиться информацией о том, куда дует политический и законотворческий ветер и давать рекомендации, где имеет смысл поискать богатеющих торговцев ищущих надежного юриста для сопровождения своих сделок.
— Господа, я предлагаю выпить за годовщину нашей славной победы над лягушатниками!
Громкий голос одного из посетителей перекрывал гул общего зала. Ухмыльнувшись, Клайв присоединился к крикам ликования, последовавшим за этим приглашением, и пригубил содержимое своей кружки.
Боже! Какая кислятина!
От неожиданности у него даже скулы свело. Горячий сидр всегда был его любимым зимним напитком. Сидр, мёд и специи — приготовить очень просто, но в этом заведении умудрились испортить даже это.
Качество выпивки, однако, ничуть не мешало патриотическому ликованию работяг и мелких клерков. Кто-то прокричал, что «в 57-м лягушатникам знатно наподдали в Бенгалии, так давайте и за это выпьем! »
От воспоминаний, накативших при этих словах, челюсть у молодого человека свело сильнее, чем от кислого сидра.
Август 57-го и празднования победы у Плесси… Как-то под утро, после очередного приёма по случаю разгрома бенгальских дикарей и их союзников, и состоялась первая встреча Клайва с Исааком Уортоном.
Толстяк и его подельник застигли стряпчего врасплох, а он, молодой дурак, позволил страху управлять собой. Поверил, что шантажисты смогут ему существенно навредить. Он подчинился им и поставил честные печати отцовской фирмы на сопровождавших сомнительный товар сомнительных документах.
Немного оправившись от потрясения, Клайв порасспрашивал одного из отцовских клерков за бутылочкой хорошего порто. Как и подозревал сын владельца торгового дома, выдача подложных документов оказалась событием в истории фирмы не уникальным. А услуги юриста в таких случаях обычно оцениваются в несколько процентов от стоимости товара.
С близкими по духу друзьями, один из которых, кстати, и привёл его в своё время в «Клуб Боуи», он тоже пообщался. И сильно пожалел, что не задал свой вопрос раньше. С одной стороны — наказание за содомию (на чём Уортон с подельником его и подловили) было суровым. С другой — случаи оговора тоже бывали, и суд обычно с недоверием относился к свидетелям, про которых никто ничего в округе не знал.
Так что слово сомнительных контрабандистов против слова респектабельного юриста… Сумма, в которую обходилось замалчивание подобной истории в Бате тоже была хорошо известна. Приличная сумма. Но у состоятельного молодого человека найдётся.
Когда Толстяк Уортон появился в следующий раз, Клайв озвучил, во-первых, свою готовность стать партнёром в некоторых операциях, а во-вторых, намерение получить за это справедливое вознаграждение. Как следует поторговавшись, сообщники заключили соглашение.
Отцу он так и не признался.
Клайв уважал отца, но уже давно мечтал избавиться от его контроля и опеки. Деньги, которые он зарабатывал тайком, приближали этот момент.
За прошедшие с тех пор годы Клайв ещё несколько раз помогал Уортону с документами. Знакомство с контрабандистом стряпчий предпочитал держать в тайне, так что встречи подельников проходили раз в пару месяцев в каких-нибудь пустынных местах.
Привычка Клайва к любованию природой и ежедневным прогулкам была хорошо известна его сотрудникам и партнёрам, и прогулка со случайным попутчиком подозрений не вызывала.
Несколько последних встреч Уортон рассказывал, что приглядывается к тростниковому сахару, а также к рому и табаку. Однако, без связей в Вест-Индии и покровительства влиятельных людей, на хороший доход рассчитывать не приходится…
А вот и Уортон, лёгок на помине!
Толстяк протолкался к закутку, в котором засел Клайв, и шумно поинтересовался, что молодой человек думает о погоде.
Клайв подыграл. Толстяк докричался до бармена и заказал себе джина.
После того, как бармен подал Уортону выпивку, в их сторону никто больше и не смотрел. На всякий случай понизив голос, Толстяк перешёл к делу.
— Знаете, возможно, моим мечтам о тростниковом сахаре суждено сбыться!
Глаза контрабандиста блестели, не то от алкоголя, не то от возбуждения.
— Мне рассказали о человеке, который имеет обширные знакомства в Вест-Индии, связи в армии и друзей на флоте… И я очень надеюсь, что он открыт новым идеям… этот человек будет в Бате через несколько дней и, вероятнее всего, заглянет в ваш любимый клуб. Я бы хотел свести с ним знакомство…
— Поздравляю, — Клайв приподнял свою кружку. — За чем же дело стало?
— Видите ли, он, кроме прочего, младший сын герцога и лорд…
Клайв поперхнулся своим кислым сидром. Уортон явно сошёл с ума. Однако же толстяк продолжил излагать свои соображения таким тоном, будто бы он не сказал ничего странного.
— Несмотря на то, что он — лорд, он довольно прост в общении. С шестнадцати лет в армии, у него много друзей среди незнатных офицеров. А его старший брат вообще женился, видимо, по любви, на дочери не то торговца дёгтем, не то букиниста…
Толстяк был явно на подъеме и размахивал рукой, подкрепляя каждый свой аргумент широким жестом. Взяв небольшую паузу, мужчина сделал небольшой глоток из своего стакана и, казалось, ещё более воодушевился:
— А что ещё меня обнадёживает, так это то, что у нашего лорда есть какие-то дела с людьми из Рукери… Вы же слышали про ирландский квартал в Лондоне? Туда полицейские даже днём заходить боятся!
Дождавшись кивка стряпчего, Толстяк издал какой-то удовлетворённый звук, глотнул ещё джина и продолжил излагать свою мысль. Клайв подался чуть вперед и положил локоть на стойку.
— В общем, если к такому человеку найти подход, то он нас выслушает. Деньги и у лордов лишними не бывают. И вот тут мне понадобится ваша помощь…
Молодой человек начинал понимать, к чему клонит толстяк: в Бате у стряпчего были шансы найти повод и завязать знакомство даже с младшим сыном герцога.
Клайв образован, хорошо выглядит, и неплохо умеет держать себя в свете… Толстяк же Уортон явно не питал иллюзий относительно впечатления, которое производит: едва ли контрабандист закончил хоть какую-нибудь школу… обветренное лицо, кривые зубы, и никакой респектабельности…
— Вы хотите, чтобы я познакомился с этим лордом и изложил ему наши идеи?
— Схватываете на лету — раздухарившийся Толстяк от души хлопнул Клайва по плечу — Я покажу его вам в «Клубе Боуи». Надеюсь, там окажется кто-нибудь из тех, кто сможет вас познакомить.
Толстяк явно уже всё продумал, и сейчас излагал свой заранее составленный план.
— Хорошим прикрытием станет ваш интерес к путешествиям. Попробуйте завязать знакомство и понять, будет ли он готов вести с нами дела. А потом уже и меня с ним тоже сведёте…
Клайву показалось, что Толстяк что-то недоговаривает, да и от самой затеи попахивало откровенной авантюрой, однако знакомство как таковое не несло риска, а дальше будет видно.
В общем, он согласился.
Джон Вуд, Бат в 18-м веке (Фрагмент)
Глава 2. Удобства Бата
пятница, 17 февраля 1764 г.
Погода в Бате не собиралась уступать бристольской и была столь же пакостной: дождь, ветер, пронизывающий холод…
Тем приятнее находиться в игорном зале «Кофейного клуба Боуи»!
Плотные шторы не позволяли ветру, ломившемуся в окна, колыхать ровное пламя дорогих восковых свечей. Два камина в разных концах помещения давали достаточно тепла. В воздухе был разлит запах хорошего алкоголя и дорогих сигар, приправленный ароматами одеколонов, которыми пользовались посетители. Заметный контраст с тошнотворным пабом, в котором они с Толстяком встречались в прошлый раз…
Не изменяющий своим привычкам Клайв пришёл раньше срока, и теперь оглядывал зал. Скорее всего, подполковник лорд Джон Грей уже где-то здесь.
Среди гостей клуба хватало офицеров всех родов войск. Тут и там взгляд выхватывал красный или тёмно-синий мундир. Тот, кто им нужен, служит в пехотном полку. Это сразу исключает синих: флотских и артиллеристов. Кавалеристов всех видов тоже можно сразу сбрасывать со счетов. Остались лейтенант, два капитана, майор, полковник и сразу два подполковника.
Интересно, кто из этих двоих — лорд Джон?
Первый, чернявый коренастый крепыш со шрамом над бровью хмурился, глядя на подвыпившего соседа. Хлыщ в темно-зелёном сюртуке и чуть съехавшим на сторону парике громогласно негодовал по поводу неверности какой-то актрисы. По лицу офицера было заметно, что ему хочется придушить или хотя бы вышвырнуть невежу, и что он сдерживает себя с большим трудом.
Второй подполковник, высокий кареглазый шатен в безукоризненном мундире, стоял возле камина с бокалом вина и был увлечен политической полемикой. Упоминали маркиза Грэнби, маркиза Рокингема и графа Сэндвича — все они были членами правительства. Обсуждали кого-то ещё, но Клайв к своему стыду понял, что многих имён не знает. Он давно не читал газет с парламентскими новостями, надо будет исправить это упущение.
Брюнет или шатен?
Квикснап пожалел, что забыл спросить у Уортона номер полка, но тем интереснее: до прихода Толстяка можно попробовать угадать, кто из них — его цель.
Молодой человек постарался вспомнить рассказ контрабандиста.
Родной брат лорда Джона Грея — герцог Пардлоу — наследственный пэр и член палаты лордов. У Греев есть ещё единоутробный брат — Эдгар Девейн, джентльмен из Сассекса — член палаты общин. К тому же владеет пороховыми заводами.
Поставки консорциума Девейна составляют значительную долю всего закупаемого для армии пороха. Понятно, что такие дела не обходятся без махинаций. Махинациям пытался помешать секретарь Управления вооружениями, Бернард Адамс.
Братья Грей обвинили его в шпионаже в пользу Франции и пособничестве якобитам. Доказательства были хрупкие, и в поддержку Бернарда Адамса звучало множество голосов. Тогда младший из Греев затеял дуэль с родственником одного из друзей Адамса и убил противника. Несмотря на то, что лорду Джону из-за скандала пришлось уехать в Канаду, голоса поддержки приумолкли, а беднягу Адамса осудили и повесили.
Полгода спустя подполковник Грей вернулся из Америки и теперь уже занялся расправой с конкурентами брата.
Майора Сиверли, отказавшего консорциуму Девейна в контрактах, убили при загадочных обстоятельствах. Братья Грей инициировали посмертный трибунал, замаравший репутацию тех, кто занимался снабжением полка покойного майора, чем расчистили дорогу Эдгару Девейну и его партнёрам.
Клайв не мог не восхититься дерзостью братьев.
Понятно, что судьба высоко вознесла их ещё при рождении, но, судя по всему, Греи не упускали возможности, которые давало происхождение и связи…
Через год после суда над Сиверли лорда Джона отправили на Ямайку, чтобы усилить гарнизон острова на время войны. Не прошло и недели с момента прибытия подкрепления к месту назначения, как губернатор Ямайки погиб, причём тоже при загадочных обстоятельствах.
Подполковник лорд Джон Грей сразу же назначил себя военным губернатором и почти два года правил островом единолично.
Какие возможности!
У Клайва дух захватывало от одной мысли о перспективах, которые открывала должность! Но Ямайка неугомонному лорду Джону вскоре наскучила, и он вернулся в Англию. Уортон полагал, что младший из Греев любит находиться в гуще событий и держать руку на пульсе политики, а необходимые связи за два года он вполне успел приобрести…
Чернявый подполковник раздражённо бросил карты и демонстративно отошёл от стола, очевидно, будучи больше не в силах выносить своего соседа в зелёном сюртуке. Возле офицера тут же возник старший стюард, и что-то сказал гостю. Мужчина хмыкнул, взял поданный официантом бокал и прошествовал к бильярдным столам.
Шатен всё ещё стоял у камина и внимательно слушал собеседника. Тонкие пальцы держали ножку бокала, перстень сверкал рубином…
Клайв был готов биться об заклад, что брюнет не станет заниматься политикой. Значит, остаётся шатен…
За одним из столов в центре зала раздался громкий смех.
Смеялся флотский капитан. Похоже, малый из богатой семьи или удачно подзаработал на призовых: тёмно-синий мундир с иголочки ослепительно блестит новым золотым шитьём, да и золотая с эмалью табакерка, которую он оставил на столе, чтобы была под рукой во время игры, не из дешёвых. Кажется, капитан только что проиграл крупную сумму блондину, сидящему напротив.
Клайв обратил внимание и на блондина. Тот был одет в элегантный жемчужно-серый сюртук. Сапфир на пальце и фламандские кружева его жабо тоже говорили о достатке. Несмотря на подогнанный по фигуре дорогой костюм, щёголем удачливый игрок не выглядел — на лице и волосах почти не было пудры. Клайв подумал, что в тонких чертах лица, можно было бы углядеть что-то девичье, если бы не твёрдый и без сомнения мужественный подбородок.
Джентльмен выглядел чуть усталым — похоже, последние пару дней игроку толком не удавалось выспаться, что для Бата, прямо скажем, неудивительно. Стряпчий решил, что блондину должно быть чуть за тридцать — скорее всего, ровесник самого Клайва.
Моряк оборвал смех, и, видимо, решил объяснить своё поведение соседям по столу.
— Милорд, — обратился он к блондину — это тот редкий случай, когда при проигрыше я склонен не сетовать на несправедливость судьбы, а, наоборот, готов превозносить её мудрость.
Бровь милорда приподнялась в немом вопросе. Окружающие с интересом уставились на моряка. Клайву тоже стало любопытно. Флотский повернулся к своему соседу, драгунскому капитану, и продолжил говорить.
— Капитан Джонс, вы что, даже не знаете, кого вам сегодня вечером удалось заполучить к нам в гости?
Говоривший уже привлёк внимание всего зала.
Клайв гадал про себя, что может означать такое поведение: «неужели моряк решил обвинить партнёра в шулерстве и таким образом скомпенсировать свой проигрыш скандалом? » Интересно, как поведёт себя красавчик с сапфиром?
Кажется, эта мысль посетила не одного Клайва: глаза всех гостей клуба смотрели в одном направлении. Молодой человек заметил, что лейтенант в мундире 46-го пехотного полка аккуратно положил свои карты и начал выбираться из-за стола. Драка? Тут? Это, конечно, Бат, но всё же не паб в портовых кварталах Бристоля…
Разговоры смолкли. Клайв поискал своих подполковников глазами. Брюнет смотрел настороженно и вертел в руках увесистый кий. Шатен отстранённо постукивал указательным пальцем по стенке хрустального бокала.
Капитан выдерживал паузу, с нескрываемым удовольствием оглядывая окружающих, лицо его выражало… самодовольство?
Точно! Такое же выражение лица Клайв замечал у заходивших в контору клиентов, шкиперов и капитанов. Сидя в кресле с рюмочкой принесённого секретарём хереса и неторопливо рассказывали свои завиральные истории о дальних странах, они, бывало, выглядели очень похоже.
— Господа, вы же знаете, что полтора года назад флот Его Величества отнял Кубу у испанцев?
Действительно, звучит как начало побасенки, в результате которой окажется, что капитан лично добыл победу для королевского флота, совершив какой-нибудь безумный подвиг…
Публика тоже поняла, что такой зачин вряд ли будет предварять обвинение в шулерстве. Гости, знакомые между собой, недоумённо переглядывались и пожимали плечами. Все взоры снова обратились к капитану. К чему он ведёт?
Клайв посмотрел на блондина. На лице того явственно читалось раздражение.
— Капитан, Бога ради! Понятия не имею, что именно вам наплели, но буду признателен, если вы не станете делать эпическую поэму из обычной чиновно-дипломатической работы, которую, к тому же, большей частью проделал муж моей кузины.
Ого! Всё ещё интереснее: неужели подвиг совершил этот невысокий блондин с ухоженными руками? Следующие слова флотского подтвердили догадку.
— Милорд, вы несправедливы к себе. Именно вы убедили местных марунов встать на сторону короля Георга, и никто иной как лично вы возглавили набег на крепость Гаваны!
Капитан окончательно завладел всеобщим вниманием. Оглядев глазами зал, он обратился к публике:
— Господа, вы не поверите! Их было меньше сотни, и вооружена была от силы половина, но смельчаки обезвредили гарнизон крепости и вывели из строя все пушки, так что крепость не произвела ни единого выстрела, а испанский флот остался без поддержки и не смог оказать сопротивления. Гавану взяли почти без боя.
Капитан отсалютовал бокалом блондину и сделал хороший глоток перед тем, как продолжить свой панегирик.
— Я сам там был, и, признаюсь, флот его величества получил неплохие призовые. Так что будет только справедливо, если часть этих денег перейдёт к вам, милорд. И я считаю величайшей удачей, что судьба именно меня выбрала орудием восстановления справедливости.
Публика зашумела, ожидая деталей: за этим всем наверняка скрывалась интересная история, приправленная экзотикой тропических островов. Присутствующие накинулись с вопросами на лорда и моряка.
Драгун (кажется, капитан Джонс), сидевший за одним столом с флотским и лордом, получил свою долю внимания. Он пустился в заверения, что, ничего не зная про Гавану до этого дня, он ничуть не удивлён, поскольку сам присутствовал при Крефельде и знает о героизме милорда из первых уст.
Кажется, блондин окончательно покорился судьбе. По крайней мере лицо его расслабилось, а на губах появилась вежливая улыбка дипломата. Такое выражение бывало на лице отца, когда ему приходилось принимать появившегося некстати важного клиента…
Всё это время Клайв не выпускал из виду и подполковника-шатена, пытаясь по его манерам понять, что он за человек. Предполагаемый будущий соратник по контрабандным делам подошёл к столу в числе первых и представился герою дня. Клайву очень хотелось услышать его имя, чтобы подтвердить свою догадку, но происходящее у стола уже терялось в общем гуле голосов.
— Да, получилось не совсем так, как мы рассчитывали.
Клайв обернулся и заметил стоявшего рядом Уортона. Толстяк тёр шею в задумчивости.
— Лорд Джон, герой Крефельда и Гаваны, сегодня будет в центре внимания, и, даже если нам удастся устроить ваше знакомство, вряд ли он вас запомнит. А завтра он собирается отправиться в Лондон сразу после завтрака, насколько мне известно… — внезапно вспомнив о приличиях, контрабандист, одетый в свое лучшее платье, опустил руку и посмотрел на стряпчего — Вы знаете кого-нибудь из тех, кто сейчас вокруг него вьётся?
Молодой человек покачал головой.
— К сожалению, нет. Если, конечно, не считать официантов. Имена одного или двух я, пожалуй, вспомню…
— Так, а я, кажется, узнаю одного из гостей, погодите минутку...
Уортон нырнул в толпу, а Клайв остался стоять на месте. Он был слегка раздосадован тем, что так сильно промахнулся в своих умозаключениях. Стряпчий, конечно, допускал мысль о том, что лорд Джон может быть не в мундире: прежде чем сосредоточиться на офицерах он скользнул взглядом и по столу, за которым сидели двое военных и какой-то джентльмен.
Однако же вид последнего никак не навёл его на мысль о хладнокровии, целеустремлённости и недюжинном уме, которыми, без сомнения, должен обладать человек, про которого ему рассказывал Уортон. Да и история капитана тоже подтверждает, что внешность лорда Джона весьма обманчива. Теперь понятно, почему Греям удается проворачивать свои дела под носом у всех.
Клайв немного жалел, что не угадал с шатеном. Молодой человек откровенно любовался фигурой офицера, и ему хотелось утонуть в глубине этих карих глаз… Стряпчий стряхнул с себя ненужные мысли, и стал пристально наблюдать за милордом подполковником в жемчужно-сером костюме.
Спустя четверть часа он заметил, что Уортон машет ему, предлагая присоединиться к своей беседе с тем самым драгуном — партнёром лорда Джона по картам. Толстяк представил Квикснапа как молодого человека, занимающегося морской торговлей, и рассказал, что мистер Квикснап — собиратель моряцких рассказов о дальних странах.
Клайв поддакивал и заверял, что будет считать себя в долгу перед капитаном, если тот сможет познакомить начинающего писателя со своими партнёрами по недавней игре.
Джонс вызвался помочь и потащил Клайва в сторону библиотеки, в которую удалились лорд Джон, флотские, и несколько каких-то политиков во главе с давешним шатеном.
Клайв шёл по пятам за капитаном Джонсом и прикидывал, как правильнее всего привлечь к себе внимание могущественного лорда, не вызывая у него раздражения. Стряпчий осознавал, что у него, скорее всего, не будет другого шанса быть представленным лорду Джону Грею, так что нужно выжать из ситуации максимум.
И если не получится завязать общение сейчас, то завтра утром он отправится в сторону Лондона по той же дороге, что и лорд Джон, и, сославшись на сегодняшний вечер и своё присутствие в клубе, продолжит знакомство.
Уортон, с которым они успели перекинуться парой слов, вызвался узнать, приехал ли подполковник верхом или в собственной карете, и уточнить время, в которое милорд планирует выезжать.
Между тем, им с драгуном удалось затесаться в толпу, окружавшую лорда Джона. Капитан представил мистера Квикснапа собравшимся, но офицеры и политики на стряпчего внимания не обратили. В то же время, Клайву удалось вставить в разговор несколько уместных замечаний, и сам милорд всё же пару раз взглянул на молодого человека.
Начало было положено.
Суинтон. Дроув роад. Фрагмент почтовой открытки 1900-х
Глава 3. Кто был охотник, кто добыча…
суббота, 18 февраля 1764 г.
Сидр был отличный. В меру сладкий, с пикантной кислинкой, с ароматом специй, идеальной температуры…
Клайв сидел на постоялом дворе у окна, выходящего на залитую неярким зимним солнцем дорогу. Он высматривал свою добычу: с минуты на минуту лорд Джон и сопровождающий его лейтенант должны проехать мимо.
Пока всё складывалось прекрасно — через гостиничного мальчишку-чистильщика Уортону удалось выяснить, что офицеры собирались отправить багаж и слугу в почтовой карете, уходящей за час до рассвета, а сами намеревались поспать подольше и выехать верхом после завтрака. Клайв опасался, что в случае дождя лорд Джон может пожертвовать парой часов сна, и отправиться в карете, но природа смилостивилась, и к утру распогодилось.
Сегодня удача не оставляла Клайва даже в мелочах — два офицера в плащах поверх красных мундиров, показались из-за поворота через несколько секунд после того, как он опрокинул в себя последние капли напитка. Молодой человек не мешкая поднялся со скамьи и поспешил к коновязи, где оставил лошадь.
Ему удалось вроде бы случайно столкнуться почти что нос к носу с лордом Джоном и его спутником — джентльмены как раз спешились чтобы передохнуть и дать лошадям напиться. Привычно приободрив себя, мистер Квикснап заговорил первым. Стеснительный от природы, с возрастом Клайв научился скрывать свое смущение, так что, несмотря на то что молодой человек чувствовал себя неуверенно, голос его не дрожал.
— Милорд! Какая приятная неожиданность! Позвольте ещё раз засвидетельствовать вам своё почтение!
Стряпчий поклонился. Он очень старался сделать это непринуждённо, и, кажется, у него получилось. Недоумение в глазах старшего из офицеров быстро сменилось узнаванием.
— Мистер Квикснап! Вот это удача! Хорошо, что мы снова с вами встретились!
— Вы меня помните, милорд? — удивление и приятное возбуждение от того, что этот человек не просто обратил вчера на него внимание, но и запомнил, было совершенно искренним.
Губернатор Ямайки (пусть и бывший), лорд, подполковник, младший брат двух членов парламента, человек, чей только официальный годовой доход исчисляется как минимум десятком тысяч фунтов, тепло улыбнулся и обернулся к своему спутнику.
— Лейтенант Хоукинз, позвольте представить вам мистера Клайва Квикснапа, партнёра фирмы «Квикснап и сыновья».
Младший офицер вежливо кивнул и занялся своей лошадью. Подполковник махнул рукой конюху, передавая свою кобылу на его попечение, обернулся к Клайву и продолжил разговор.
— На ловца и зверь бежит! — неожиданно провозгласил собеседник Клайва.
Фраза прозвучала весьма загадочно, и, видя недоумение мистера Квикснапа, лорд Джон поспешил объясниться.
— Видите ли, мне давно хотелось заполнить некоторые досадные пробелы в своих знаниях о морском праве, а вы, как мне кажется, именно тот человек, который смог бы мне в этом помочь.
Клайв ещё раз поклонился, давая понять, что свои знания и опыт он с удовольствием предоставит в распоряжение милорда.
Лунный свет проходил сквозь покачивающиеся на ночном ветру ветви стоящей под окном липы. Фиолетовые силуэты, нарисованные тенями на стене голландской печи сплетались в причудливом танце, за которым Клайв заворожённо следил.
Гостиница в Суиндоне, в которой молодой человек остановился на ночлег, оказалась неплохой, а номер чистым и просторным. Квикснап лежал в постели без сна. Усталость навалилась свинцовым грузом на отвыкшее от длительных поездок тело, но воспоминания длинного дня, роившиеся в голове, не давали заснуть.
Согласившись выполнить просьбу лорда Джона, Клайв также сообщил господам офицерам, что у него дела в Суиндоне (как раз по дороге в Лондон), и путь они продолжили втроём. Расстались попутчики уже только после обеда, возле таверны на главной площади городка. Они условились продолжить знакомство при первом же удобном случае.
По дороге лорд Джон действительно расспрашивал Клайва о морском праве. Достаточно быстро стало понятно, что подполковника интересуют не сами правила, а возможности их непрямого нарушения, проще говоря схемы обхода регуляций. На всякий случай, Клайв демонстрировал неосведомлённость и непонимание, к чему клонит собеседник. Лорд Джон не стал требовать от стряпчего деталей, которые могли бы быть истолкованы как признание в соучастии в подобных действиях. Вместо этого подполковник Грей попросил припомнить громкие дела о контрабанде и подлогах, за которыми Клайв, как человек имеющий отношение к морской торговле, наверняка пристально следил из чисто профессионального любопытства.
Как же нетривиально мыслит его собеседник!
Клайв был просто поражён. Ему самому никогда бы не пришло в голову начинать знакомиться с новой для себя областью деятельности с изучения вопроса, на чём прокололись неудачливые предшественники. Сейчас же, кроме восхищения способностями лорда Джона, Клайв ощущал беспокойство.
Уортон считает, что у подполковника Грея пока нет собственного интереса к, назовём это «беспошлинной торговлей», и главной задачей Клайва как раз и было сделать так, чтобы у аристократа этот интерес возник. Сегодняшняя же беседа показала, что лорд Джон явно неравнодушен к контрабандным делам.
Если так, то скорее всего, аристократ будет готов выслушать и неопрятного толстяка с кривыми зубами. Неспособность Уортона поддержать светскую беседу на тему, более изощрённую, чем обсуждение жаркого, не помешает чисто деловому общению. Судя по всему, Клайв, который планировал кружить вокруг да около и невзначай заводить беседы на интересующую его тему, намеревается ломиться в открытую дверь.
Чем дольше стряпчий думал, тем сильнее его терзало беспокойство: ведь может оказаться, что сам он в этой схеме не очень-то и нужен. Клайву очень нравилась идея получать стабильный посреднический процент, а перспектива вести дела с таким человеком как лорд Джон Грей приводила его в восторг — после нескольких часов, проведённых вместе, стряпчий восхищался каждой чёрточкой характера лорда.
Квикснап смотрел на стену, будто надеясь получить подсказку у веток и лунного света. Как ни странно, это помогло, и в голове прояснилось: о чём именно лорд беседовал со стряпчим, кроме Клайва и самого лорда Джона никто не знает, так что у Толстяка нет никакой причины думать, что он может обойтись без Квикснапа. Когда настанет время, стряпчий сам сведёт аристократа и контрабандиста.
Но что может помешать Уортону оттеснить Клайва после того, как это знакомство состоится? Клайв нахмурился — раньше он как-то не задумывался, какую роль ему отводит Толстяк. Если товар будут возить дружки Уортона, а чуть-чуть забывать о своих служебных обязанностях — знакомые лорда Джона, то…
Почувствовав дурноту от подобных мыслей, молодой человек с