«Мне нужно домой, - яркая кровь проступала под ее рукой в перчатке, прижатой к ребрам, капала на юбку, и Эмма точно оставляла след шириной в милю. Эфирные струны дрожали, остатки сил шли на то, чтобы сбить тех, кто искал бы ее. – Почему тут никогда нет экипажа?».
Она едва смогла бы нанять такой, так сильно истекая кровью. Уважающий себя возница и не остановился бы, даже если бы ее морок держался. Огонь пронзил ее, эфир извивался, кричащий поток воздуха почти коснулся ее сбившихся прядей, и на миг старания скрываться от зевак чуть не провалились. Горячая кровь текла между ее пальцев.
Если бы не ее корсет, она бы уже умерла. Корсет немного сдвинул нож, замедлил его, и мужчина, напавший на нее, умер от вспышки дикой бушующей силы. Константин не соврал, он выдал ей все, что мог. Но те, кто заказал услуги одного из настоящих убийц с крыш – одним из имен было Чарльз Книгсбери, блеска, который добыл защиту у акушера для своих дел – убедились, что убийца ничего не раскроет Эмме Бэннон.
Или кому-то еще.
Магия, которую она использовала на мальчишке-блеске с крысиным лицом, пахнущим порохом и ужасом, запустила взрыв сильной жалящей магии, тело Книгсбери разорвалось на куски, облако крови покрыло переулок Дорсет. Смятение эфира позволило ей ускользнуть, а потом она ощутила движение невидимой хищной птицы и поняла, что мальчишка был другой наживкой.
«Не думала я, что попаду сегодня в ловушку», - неровный шум вырвался из нее, она вытянула руку и прижалась к кирпичной стене в саже. Она выглядела знакомо, этот угол она выглядела почти каждый день, но из окна экипажа. Дождь усилился, пронзал ее морок холодными каплями, и она вот-вот стала бы выглядеть как тонущая кошка.
Еще и истекающая кровью кошка. Колени подкосились.
«Эмма, так не пойдет. Встань! - приказ был не ее. На миг она оказалась в женском общежитии Коллегии, ее волосы были острижены, а кожу болела от чистки, сирота среди девочек старше, что знали, что делать и куда идти, а еще – как издеваться над новенькой. И Прима Гринод, высшая колдунья младших классов, с осиной талией и строгим видом, облаченная в черный шелк, рявкала каждый раз, когда Эмма плакала. – Хватит шуметь. Волшебницы Коллегии не хнычут».
Эмма мало узнала. К сожалению, казалось, все знания выливаются на грязную улицу.
«Нет, не грязную. Там изгородь. Я почти дома», - вместо кирпича ее ладонь задела лавровую изгородь, мокрую от дождя и зеленую среди дыма. Это же был дым? Ее зрение туманилось, но она не ощущала ничего, кроме запаха влажного камня и самого Лондиния.
И острого запаха крови.
Нет, это был не дым. Ее подводили чувствительные глаза. Все было таким ярким до этого, несмотря на тучи, ее голова болела, виски пульсировали. Калитка задрожала, железо отвечало недовольно, и она не могла мгновение вспомнить эфирный взмах, что успокоит стража, соединенного с металлом и камнем.
Или она держалась не за ту калитку. Но нет, она моргнула в дымке пару раз и посмотрела на волну магии, проносящуюся мимо нее, касающуюся ее волос и почти задевающую юбки. Когда они увидели след крови…
«Я дома», - цифры из серебряного металла танцевали, символы поднимались на поверхности золотыми трещинами, и сочетания милее она еще не видела. Калитка с высокой аркой задрожала, пока она не успокоила стража, пока не нашла дыхание, чтобы напеть простую мелодию.
Она пыталась. Было сложно вдохнуть.
Наконец, она смогла. Калитка задрожала и открылась, половина отъехала, и вуали эфирной энергии разделились, волна волшебного поиска вырвалась и пронзила ее стрелой, узнала, и Эмма шагнула вперед. За ноги дернула эфирная нить ее же крови, что тянула ее обратно на улицу.
Но она была в безопасности за своей калиткой, защиты ее убежища сомкнулись, и Эмма Бэннон рухнула на колени на влажной дорожке, кусты сирени шумели, дом узнал ее и наполнился тревогой. Дождь лился, а она перевернулась, прижимая ладонь к ране. Жаркая кровь снова вырвалась, она услышала бегущие ноги, восклицания, боролась с серым коконом, что закрывался вокруг нее.
«Хорошо, что платье уже было страшным, - подумала она. А еще. – Я должна жить. Должна. Я знаю слишком много, чтобы умереть сейчас».
Глава двенадцатая
Наш первый ужин
Обычно, как думал Клэр, женщина, чуть не умершая от удара ножом в легкое, обнаруженная в луже воды и крови у собственной входной двери, была бы в кровати неделями. Она не пришла бы, бледная, как молоко, с синяками на половине ее детского, почти красивого лица, на ужин в чистом темно-зеленом шелке с узкими рукавами и юбками в складку, вычищенных сапогах. Камея обвивала ее горло, новые серьги – сапфиры в серебре – покачивались с поворотом ее головы. Ее пряди были уложены, хотя она была без шляпки, он был уверен, что подходящая уже готова руками мадам Нойон.
Было легко понять, что день мисс Бэннон не закончился.
Щит сжимал челюсти так, что казалось, что он сломает свои сильные белые зубы. Он возвышался за ее стулом, похожим на трон, во главе длинного стола из красного дерева, чьи ножки были в виде больших грифонов, которые беспокойно шевелились. На фоне красной обивки и бронзовых стен оливковых бархат и желтые глаза Микала не подходили эстетически, но не были неуместными. Он уже не был серым, но кипел от сдерживаемого гнева.
Клэр мог описать это только яростью. Или гневом. Но злость была бы слишком бледным словом для мрака, что вырывался дрожью из его пор.
Клэр посмотрел на крем-суп из спаржи с подозрением, попробовал и обнаружил превосходный вкус. Это не удивляло, мисс Бэннон не скупилась, а повар, как и мадам Нойон, был из Франции. Сервант был большим, но не затмевал, растения в горшках были околдованы и приятно шуршали. Ширмы были чудными, и Клэру хотелось рассмотреть их ближе. Канделябр в центре стола был тоже чудесным, при своей высоте он выглядел изящно и тонко, а не перегружено.
Конечно, маги жили так роскошно, как могли, но мисс Бэннон ограничивалась вещами со вкусом и качеством, а не дикостью роскоши. Серебро было хорошим, но простым, а простыни - белоснежными.
Он кашлянул.
- Я полагаю, ваш день был успешным, мисс Бэннон?
- Вполне, - ее голос был хриплым, она вздрогнула, потянувшись к стакану воды. Словно ее беспокоил бок. – Кстати, мистер Клэр, я хочу задать вам пару вопросов.
«О, ясное дело».
- У меня тоже есть вопросы. Допросим друг друга за ужином? У вас, наверное, задумано развлечение на вечер.
- Если под развлечением вы подразумеваете раскрытие заговора и неприятности, то да, - круги под ее глазами сочетались с синяками на лице, она скривилась и опустила стакан. – Прощу прощения. Надеюсь, мое состояние вашему пищеварению не вредит.
- Мадам, в этом мне почти ничто не вредит. В этом преимущество ментата, - он насладился ложкой супа. – Есть наблюдение. Группа ментатов. Некоторые убиты по какой-то причине. Других – из-за другой, но связанной причины, при этом их тела искажены. Как говорил Грейсон, Смит только вернулся из Индуса. Вряд ли он был бы вовлечен, если только…
- Смит не был в Индусе, - взгляд мисс Бэннон вспыхнул. Она оживилась? Наверное. – Грейсону сказали, что он туда отправился. На самом деле он был в Кенте, в загородном доме, принадлежащем короне.
- Ах, - веки Клэра опустились. Он попробовал еще ложку. – У вас было много разных причин оставить меня в доме с вашим Щитом, не только моя безопасность.
Слабая вспышка удивления мелькнула на ее пострадавшем лице. Казалось, ее кто-то сильно ударил и хотел раздавить. Следы угасали, ее кожа мерцала тускло, древние символы появлялись и пропадали на бледности. Исцеляющее волшебство.
Если бы не его отличный аппетит, его бы стошнило от зрелища. Но было бы глупо позволять такому вмешиваться в трапезу.
- Да, - признала она, - хотя вы должны признать, что тут для вас безопаснее, и…
- О, я ему скажу, - прорычал Микал. – Вы не можете доверять мне, так что бродили по Лондинию, пока не упали на нож.
Клэр с трудом сдержал смех от новых поворотов, которые открыла ему эта фраза.
- Если ты не дашь мне спокойно поужинать, Щит, можешь ждать в коридоре, - но мисс Бэннон не звучала резко. Только утомленно.
Щит склонился к ее плечу.
- А если бы вы умерли, Прима? Что тогда?
- Тогда я была бы избавлена от такого представления за столом, - мисс Бэннон пристально смотрела на Клэра. – Прошу прошения, сэр. Мой Щит забывается.
- Я не забываю, - Микал застыл, скрестив руки. Высокая резная спинка стула мисс Бэннон не притупляла силу ярости, исходящую от него. – Это мое проклятие.
- Если хочешь проклятие, Микал, продолжай в том же духе, - мисс Бэннон попробовала суп. Финч появился, держа тонкими руками поднос с графинами, он остался у серванта. Слуги подавали блюда с удивительной точностью и тихим поведением. У одного из них не хватало мизинца, что было интересно. – Мистер Клэр, Томлинсон и Смит получили разные… кусочки головоломки. Они были близки к решению своими путями. Мастерс и Трокмортон получили другие кусочки, и…
«Вы мне рассказываете осторожно подобранную историю, и с правдой она связана мало».
- Я понял, спасибо. Что они исследовали?
«И почему незарегистрированные ментаты обезображены? Вы так стараетесь избежать этой темы, мисс Бэннон».
- Если бы я могла раскрыть это, мистер Клэр… - ей больше не нужно было говорить.
- Хорошо, - он перевел взгляд на суп на миг, а потом дедукция повернула в другую сторону в его голове. – Это меняет вещи. Вы знаете о природе этой головоломки, и лорд Грейсон теперь тоже. Значит, канцлер подозревается, или ваши приказы из другого источника или…
- Или я – часть конспирации, удерживаю вас в живых по своим гнусным причинам. Мистер Финч? Я хочу ром. Не лучший выбор для ужина, но мои нервы его требуют. Микал, или сядь на свое место, или выйди в коридор. Я не потерплю такого поведения за ужином.
- Я буду ждать рядом, моя Прима, - было странно видеть такое вызывающее поведение от взрослого мужчины. Он вел себя как ребенок, ожидающий трепки.
- Тогда жди в коридоре, - тарелки загремели, стол дрогнул, и растения зашептали под зачарованными куполами. Клэр сильнее сосредоточился на супе.
Щит выдвинул стул слева от мисс Бэннон, справа был Клэр, и слуга поспешил к нему. Финч вытащил графин и маленькую рюмку, налил то, что чувствительный нос Клэра определил как ром, и мисс Бэннон быстро его выпила, словно это было привычно.
Ее лицо стало менее бледным, цвет был естественным, если не учитывать синяки.
- Спасибо, Финч. Мне стоит поведать вам самые интересные события моего дня, мистер Клэр, раз ваше самообладание так сильно, и вы проанализируете то, что я расскажу вам.
- Хорошо, - Клэр устроился на стуле. Ножки-грифоны успокоились, и это уже было заметным улучшением. То, что она ему расскажет, будет близким к правде.
Она не теряла время.
- Прошлой ночью один из напавших на нас сбежал. Я хотела проверить его следы после посещения сумасшедшего дома, но это было невозможно. Но, если бы я не дождалась света дня, сегодня все сложилось бы иначе. Я узнала, что напавший получил защиту от знакомого мне волшебника. Я посетила его обитель в Уайтчепле, получила информацию о том человеке, блеске, если вы знаете термин.
- Человек низкого класса. Измененный. Если точнее, преступник, гордящийся этим, - такие люди были опасны. Если Изменение не делало их нестабильными, это делало преступление. У них был противный характер, и они быстро срывались.
И мисс Бэннон одна ходила среди грязи, опасности и разрухи Уайтчепла. Интригующе.
- Точно, - мисс Бэннон кивнула, осушила еще рюмку рома, подали жареную курицу. – Я получила информацию, что наш блеск прибыл, получил защиту, заплатил и ушел.
- Сколько он заплатил?
- Два золотых соверена, гинею и пять пенсов. Казалось, у него мало времени, и у него была метка доверия нанимателя.
- Это Уайтчепл, - отметил Клэр, - и пять пенсов – не чаевые.
- Нет, волшебник выдавил из блеска все, чем он мог заплатить. В общем, я нашла кровать блеска и убедила его выдать информацию, а потом он напал на меня. Я защищалась, но не убила его. В процессе ужасное количество магии включилось в нем, - она смотрела на Клэра, цвет ее лица заметно улучшился. Она принялась за жареную курицу с рвением, и Клэр последовал ее примеру. – Это была старая магия, как прошлой ночью в сумасшедшем доме. Наш блеск не был волшебником, так что… сила его разорвала. И она была намерена не только сделать это, но и напасть на волшебного гостя, чтобы его наниматель тут же узнал, что в его дела лезут.
- Его?
- Сомнительно, что это женщина, сэр.
Клэр хотел согласиться, но Микал не мог больше терпеть. Щит смотрел на курицу на тарелке и шарики картофеля в золотом масле и петрушке так, словно там кишели змеи.
- Ранил вас? Пронзил легкое и…
- Не перебивай, Микал, - между изогнутых бровей мисс Бэннон появилась складка. – Я уверена, мистер Клэр знает о моих ранах. Так что, ментат, ваш анализ, если позволите.
Клэр попробовал шарик картофеля. Отличный.
- Я читал весь день бумаги. Ваше гостеприимство чудесно, мисс Бэннон. «Энциклопедия» тоже была полезна, хотя мне потребуются другие тексты…
Она взмахнула рукой, кольца заблестели. В этот раз огненные опалы, два камня на бронзе, окруженные маленькими необработанными бриллиантами.
- Просто сообщите мистеру Финчу о своих требованиях. Анализ, прошу.
- Он вам не понравится.
- Это не лишает его ценности.
- Вы – сильная женщина, мисс Бэннон.
После этого последовала долгая пауза, приборы Клэра подрагивали на тарелке. Принесли окорок, с ним было покончено, а потом и с фасолью в соусе с лимонным вкусом. Устриц не было, но он не был обижен.
И только во время шербета он понял, что тишина неприятная. По крайней мере, так показалось бы обычному человеку. Она была тяжелой, холодной почти… как рептилия. Грифоны, вырезанные на ножках стола, ерзали, поверхность стола была ровной, но под ней шла рябь, и от этого даже ему чуть не стало не по себе.
Нелогичность этого беспокоила его. Стол не должен так двигаться.
- Мой анализ… - начал он.
- В том, что я – «сильная женщина»? – спросила мисс Бэннон почти сладко. Тон встревожил его, и он оторвал взгляд от изящного фарфорового блюдца с шербетом.
Он не зря тревожился, ведь заметил, что Микал напрягся. Голова Щита поднялась, он смотрел на волшебницу с видом гончей на поводке. Локоны волшебницы упали вперед, она играла с ложечкой, выводила узоры на лимонном шербете.
«Ага, вот и брешь в вашей броне, Прима-волшебница».
- Что вы знаете больше, чем рассказали мне, и ваше предложение проанализировать – ловушка. В лучшем случае, я буду выглядеть как идиот, а в худшем – потрачу ценное время.
- Именно, - она отклонилась на спинку стула, шербет унесли. Как и у Микала, нетронутый. – Простите. Мне нужно провести приготовления перед тем, как я снова покину дом. Наслаждайтесь кофе, мистер Клэр, - она встала, и Микал вскочил на ноги.
- Надеюсь, я смогу сопроводить вас? – Клэр отодвинул стул и поднялся на ноги. – Теперь ведь вы убедились, что я – не часть этого заговора?
- Я не убедилась в этом, сэр. Но вы можете меня сопровождать, - она взглянула на Микала. – Я хочу, чтобы вы были там, где я смогу наблюдать за вами. Мы уходим через полчаса.
Глава тринадцатая
Худшее Британии
Эмма почти все эти полчаса рылась в кабинете, опухлость лица спадала. Она водила пальцами по кожаным корешкам книг, пытаясь прояснить голову. Череп на ее столе скрипел каждый раз, когда она проходила, крошка сыпалась с кости в его изгибах. Микал знал этот ритуал, стоял у двери, ладони были скрещены в привычной позе Щита.
Обрывки страниц в ее записях была рассыпаны по столу, разные амулеты и символы, эксперименты, записки и рисунки были разложены системой, которую больше никто не мог разгадать. Сфера малахита на медной подставке тихо поскрипывала, шуршали ее юбки. Длинные черные шторы трепетали, и ведьмины шары в бронзовых клетках плевались искрами, источая тусклый кровавый свет, что совпадал с ее чувствами в этот миг.
Тихие звуки только сильнее оттеняли молчание Микала. Эмма замерла у кожаных кресел с высокими спинками у камина. Она впилась в спинку одного из них, пальцы побелели. Грудь болела, и она сжала сильнее. Магия исцеления могла сделать только это, и способность Микала не была безграничной, хотя тут она не была уверена.
Карта империи висела над камином с медными линиями и в рамке из цейлонского эбонита, она отливала золотом, показывая солнечный путь между доминионами империи. Солнце никогда не садилось, Британия была огромной.
Но даже она не была безграничной или непоколебимой.
Эмма смотрела, напрягая колени, мгновение обдумывая желание скрыться за стенами и ничего не делать. Она заплатила более, чем достаточно за каждую полученную мелочь.
Но это было бы изменой другого сорта. Оставить королеву без волшебницы, готовой заниматься худшим.
А еще ее гадкая гордость поднимала голову. Может, были Главные сильнее, чем Эмма Бэннон, и некоторых общество принимало лучше, может, один или двое были такими же верными. Но никто из Главных не опустился бы на те глубины, куда она была готова пойти, ради службы Британии.
Ради службы девушке, которую усадили на трон, и которая с удивительным умением и яростью боролась с теми, кто хотел ее использовать.
«Потому я так хочу оставаться в этих оковах?» - Эмма повернулась, с усилием разжимая ладонь. Щит встретился с ней взглядом.
Что она могла сказать?
- Пока я не ушла… это было несправедливо, Микал. Я… была не в себе.
Кивок. Или принятие извинения, или просто подтверждение того, что он услышал.
Ее Щит был гордым. Этому она уже научилась за месяц. И события этого дня были как ведро холодной воды. После… дела с Кроуфордом она сосредоточилась только на службе Британии. Словно работа до истощения и нервные срывы могли дать ей ответ.
«Другого шанса спросить может и не выдаться».
- Микал?
- Прима.
- Зачем ты сделал… что сделал?
«И как поверить, что ты не пренебрежешь снова клятвой Щита, если осудишь меня, как осудил его? Или ты пренебрежешь? Я мало знаю, чтобы понять, что тебя подтолкнуло. Может, стоит попросить мистера Клэра обдумать это», - на миг она подумала, как объяснит ментату, что была закована в цепи, и Главный круг не ее создания чуть не вырвал волшебство из нее с корнями, и как она слышала, как пальцы Микала сжались на горле Кроуфорда. Треск костей, ужасные звуки удушения смешивались с ее криками паники.
Беспомощности хватало, чтобы довести Приму почти до безумия. Или дальше. И Эмма не знала, осталась ли в здравом уме после испытания.
Может, Микал решил не так понять ее вопрос.
- Был выбор между служением Приме и смертью, - его бесстрастное выражение не дрогнуло. – Вы сами это сказали, Прима. Они убили бы меня, если бы я не служил у волшебника, который мог бы защитить меня, и только вы были готовы сделать это.
«Как ты сделал вывод».
Было ли опасно продолжать? Она взяла себя в руки и сделала следующий ход.
- Ты можешь, если хочешь, оставить службу мне, но остаться в доме, как в убежище. Коллегия осудит меня, но ты будешь жив, - а ей не нужно будет переживать, в какой миг он нападет на нее и задушит.
- Нет.
Она хотя бы заставила его выразить предпочтение.
- Хорошо. Ты можешь передумать в любой…
- Нет, - его глаза пылали. Она не в первый раз задумалась, сколько ее подозрений насчет его происхождения были правдой. – Не спрашивайте снова, Прима.
«Хорошо. Просто нужно быть настороже. Как и до этого. И наблюдать, как это будет продвигаться», - он все еще не напал на нее.
- Этой ночью тебе нужно быть полностью вооруженным.
Алый свет делал его похожим на статую, но глаза сияли.
- Уже.
- Уже? – она звучала насмешливо, как ей казалось.
- Я не собираюсь играть, когда мою Приму ранили в легкое.
«Твою Приму. Ты думал так же и месяц назад?».
- Я же вернулась?
- Едва, Эмма. Нам продолжать этот разговор, или ты снова поставишь меня на колени, чтобы не тратить время?
«Я извинилась, Микал».
- Будто тебе это не понравилось, - его резкий характер был не лучше ее.
Он решил не спорить в этот раз.
- Не больше, чем вам, Прима. Могу я спросить, куда мы сегодня отправимся? Прилив близко? Через четверть часа.
«Я знаю это», - она посмотрела на тихо тикающие часы дедушки, циферблат показывал разное время дня в виде стадий жизни человека из драгоценных камней. Магия бурлила в глубинах часов, шестеренки, зубцы и пружинки отмеривали каждую секунду вечности. С должной заботой часы будут работать, даже когда толстое дубовое покрытие и металл превратятся в пыль. Торговец клялся, что часы были из лаборатории алхимика, намекая, что когда-то они принадлежали такому персонажу, как фон Такель. Сомнительно… но все же Эмме они нравились, и каменные фигуры были напоминанием.
Особенно грязный рабочий в полдень, поднимающий кружку пенного пива к почерневшим губам, и проститутка с джентльменом в одиннадцать.
Большая голова дракона была вырезана над циферблатом, глаза сияли мягкой магией, челюсти были раскрыты в постоянном беззвучном реве.
«Время, - говорила голова, - зияющая пасть, как моя. Ты избежала худшего».
Да, даже до того, как Майлс Кроуфорд так хитро поймал ее. Но, если бы так сложилась судьба, она могла сама стать проституткой и трущобах, где бродила этим днем.
- Саусворк, - услышала она себя. – Мы посетим Мехитабель.
Она обрадовалась, увидев, как побледнел ее Щит, а потом прошла мимо него и миновала двери кабинета.
Глава четырнадцатая
Ворк и Веркс
Клэр протянул руку, но волшебница не обратила внимания и забралась в двухместный экипаж, ее юбки не шуршали.
- И все же, хороший человек, бросаться на улицу, чтобы привлечь внимание возницы – это слишком, - Клэр посмотрел на дом, он казался черным, закрытым на ночь, врата к дорожке заперли невидимые руки.
- Я же остановился, - нос возницы был красным от джина, щеки пылали в сумерках. Солнце быстро садилось, и туман сгущался. Обычный туман Лондиния покрывал Темзу. – Больше никто не повез бы вас по тому мосту, нет, сэр. Не в Саусворк так близко к Приливу. Вам повезло.
- Очень повезло, особенно когда мы платим двойной тариф, - мужчина не помогал дедуктивным целям, он был задирой с военным ранением левой ноги, от него несло джином, он был женат на женщине, что повязала ему традиционную ленту на месте отсутствующей пуговицы.
- Мистер Клэр, - волшебница склонилась вперед. Ее синяки почти сошли, и раздражение вызвало морщины на лбу. – Хватит спорить, забирайтесь в экипаж.
Он послушался, дверь захлопнулась, и медные бока механической лошади вздымались от ударов хлыста.
«Измененная лошадь и Измененный мальчишка-блеск, - прошептал его мозг. – Логичной связи нет».
Ему было не по себе. Еще и грифоны на ножках стола. Нелогичность тревожила его, как тревожила бы любого ментата. И все.
«Нет. У тебя мало информации. Просто потерпи», - терпеть было сложно, когда мисс Бэннон так виртуозно избегала темы обезображенных тел незарегистрированных ментатов.
А удар был почти по нему.
Микал пропал, хотя Клэр подозревал, что беда вызовет его появление. Щит уже не выглядел серым и осунувшимся, хоть и остался мрачным, а волшебница все еще была бледной и чуть кривилась, когда двигалась определенным образом. Рана могла оказаться смертельной.
«Я его не убила», - поспешила сказать она, словно он заподозрил бы это. Ментальный выдвижной ящик с именем мисс Бэннон превратился в большой шкаф с несколькими уголками и закоулками. Она куда сильнее интересовала его способности, чем заговор.
И это добавляло ему тревожных свойств, он был уверен.
Экипаж дрогнул, мисс Бэннон качнулась к нему, и Клэр прошептал извинение.
- Тесно тут.
- Точно, - она была пугающе белой, ее локоны покачивались. – Мистер Клэр, я была не до конца откровенной с вами.
- Конечно. Вы никому не открываетесь, мисс Бэннон. Вы этому научились.
- Еще одно заключение.
- Вы читали мою монографию, мадам? Дедукция – моя жизнь. Как и у любого ментата, но у меня – особенно, - он позволил себе приподнять брови, взглянул на нее и был награжден слабой улыбкой. – Я подозреваю, что вас больше злит собственная плохая удача, чем я или ваш Щит. Я подозреваю, что вы были сиротой, и ранняя жизнь научила вас ценить роскошь. А еще я думаю, что этот «заговор» - на самом деле раздор из-за какого-то предмета, куда вовлечены ментаты…
- Погодите, - она склонила голову, подняла ладонь в перчатке и поежилась. Клэр сверился с карманными часами.
Прилив.
Золотые символы вспыхнули на ее коже. Ее украшения искрились, камея стала маленькой лампой, заполнила салон экипажа мягким светом. Клэр зачарованно смотрел, как символы пропадают на ее коже, и волшебная пыль слетает со складок ее платья, пропадая в воздухе. Появились свежие символы, река рунических надписей окутывала ее.
Мисс Бэннон резко выдохнула, свет угас. Она тряхнула пальцами, лопнули искры. Одна из лошадей дернулась, и экипаж содрогнулся.
- Так гораздо лучше, - пробормотала она, ее темные глаза посмотрели на Клэра. На ее лице и горле пропали ужасные синяки, она перестала вздрагивать от резких движений. – Вы говорили о предмете?
- Предмет, в создание которого были вовлечены ментаты, но по частям, чтобы они не знали, какой предмет в целом виде, - он осторожно убрал часы. Для него волшебным образом появилось чистое белье, к его одежде применили чары, что позволяли ей подходить для его тела. Слуга оказался, по крайней мере, способным и не старался отвлекать его разговорами.
Гостеприимство мисс Бэннон потрясало размахом.
- Хм, - ни подтверждение, ни отрицание.
- Предмет, о котором лорда Грейсона намеренно не поставили в известность.
«Или вы надеетесь, что он не знает».
- Что означает, что вас вовлекли в дело с ментатами на время, пока они умирали, и ваши приказы на самом деле были от другого лица.
- И кто же мог отдать приказ, сэр? – экипаж содрогнулся, они вскинула голову, но тут же расслабилась. Желудок Клэра сделал сальто, наверное, ожидая повторения игр прошлой ночи.
- Я заметил королевскую печать на паре предметов в вашей чудесной библиотеке, которую оценивал перед тем, как мы уехали, и статую Британии в прихожей из чистого серебра, еще и с королевским одобрением. Несомненно, вы оказали большую услугу и получили награду, но, даже если бы не получили, вы бы продолжили служить. Вы искренне произносите бога и Ее величество. От сердца.
Она надула губы. Ее ладони были сцеплены, лежали изящно на ее коленях. Несмотря на прохладу вечера, она была без шали. Она была и без шляпки, несмотря на его догадки об обратном. Наверное, она ожидала неприятные события, где чепец пострадает.
Это наблюдение его не успокоило.
Тишина затянулась, ее нарушал только шум усиленных металлом копыт и вопли возницы, пока они двигались на юг. Другие возницы отвечали ему, людные улицы вокруг них заполнял приглушенный рев. После Прилива город освежался, и бормочущей массы было много, особенно у Темзы.
- Предположим, вам можно доверять, - мисс Бэннон поглядывала на толпу в окно. – Что тогда?
- Тогда, мисс Бэннон, мы узнаем, кто убивал волшебников и ментатов, обнаружим недостающие части этого предмета, узнаем, кто изменил Ее величеству среди ее подданных, решив украсть этот предмет и использовать против Британии, и…
- Отправимся домой на чай?
Он не ожидал этого, как и того, что хрипло рассмеется. Он посерьезнел сразу же, экипаж замедлился, плыл против течения на северной стороне Железного моста.
- Будем надеяться.
- Точно. Тогда проясним кое-что, мистер Клэр: я в ответе за вашу безопасность, я не потерплю непослушания или неспособности. Вы относительно способны, могу я верить, что вы не станете спрашивать?
«Удивительно сильная женщина».
- Можете, мисс Бэннон. Если ваша просьба в пределах моей способности.
- Справедливо. Мы на Мосту, и наш возница точно скоро остановится. Вы – джентльмен, но не выходите первым из экипажа. Вы уязвимее меня.
Раздражение пронзило его. Он с трудом убрал чувство на полку.
- Хорошо.
- Благодарю, - она взяла себя в руки, и, словно в ответ, экипаж остановился.
Королевский мост, известный еще как Саусворк или Железный, был создан для равновесия Каменному мосту, одной из артерий Лондиния, он возвышался в сумерках, туман скрывал его концы. Черное железо влажно сияло, Темза мерцала золотом под его изгибами, Прилив отступал в море. Наверное, это был самый страшный мост в Лондинии, и символы на его длинном теле были с алым отливом. Некоторые говорили, что Мосты держат Темзу под контролем, подчиняя голодного древнего полубога, спящего в глубинах реки.
Это было жутко нелогично, но холодное железо успокаивало.
На южном конце Моста поднимал колонны густого дыма Варк, озаренный алым, не спящий литейный завод было слышно даже издалека. Зола опадала тут как снег, и мост неприятно гудел под ногами.
- Дальше я не повезу, - возница был бледным, хотя щек касался румянец джина. – Черный Варк сегодня нестабилен. Это ощущается на Мосту.
Микал появился у локтя мисс Бэннон, желтые глаза отражали последний блеск Темзы. Он шепнул волшебнице, она кивнула резко, ее серьги покачнулись.
- Дай ему монетку, Щит. Он постарался. Мистер Клэр, идемте.
- Благодарю вас, - Клэр отряхнул шляпу. Зола Варка ее испортит. – Вот только не пойму, - отметил он волшебнице, - почему же экипаж так сложно найти?
Микал бросил монету, движение его пальцев было незаметным в неровном свете. Возница поймал монету в воздухе, и она тут же пропала. Он приподнял шляпу волшебнице, подмигнул и поднял поводья.
- Заговор, - мисс Бэннон смотрела, как экипаж разворачивается, как Измененные лошади стучат копытами по поверхности моста. Искры магии угасали за ними. Хлыст затрещал, и их возница спешил уехать.
- Возможно, - ужин Клэра сидел в животе уже не так хорошо. Он расправил плечи, пытаясь избавиться от дискомфорта.
Середина Моста была пустой. На другом конце Лондиний кипел, Королевская улица на той стороне была полна складов и кривых помещений. Между ними мерцали огни, пламя газа и редкое сияние ведьминых сфер. Саусворк кроваво сиял и издавал низкий недовольный звук.
Мисс Бэннон расслабилась, когда экипаж пропал из виду на дороге за Мостом. Но ее напряжение снизилось, так и не пропав.
- Теперь безопаснее, - прошептала она. – Идемте, мистер Клэр. Внимательно слушайте по пути.
Он протянул руку. Зола опадала кусочками, создавая серый занавес.
- Мы вот-вот войдем на Саусворк, - она не прислонилась к нему, хотя ее ладонь в перчатке легла изящно и правильно на изгиб его локтя. Микал отошел, плелся с другой стороны от мисс Бэннон.
- Это очевидно.
- Не перебивайте. Как только мы сойдем с Моста, как бы важно ни было, не говорите без моего позволения. Леди… к которой мы идем, эксцентрична, большая часть Черного Варка – ее уши. И она очень опасна.
- Достаточно опасна, чтобы так вас тревожить, мисс Бэннон. Поверьте, я последую вашим указаниям. Кто она?
- Ее зовут Мехитабель, - мисс Бэннон стиснула зубы, она выглядела бледно. – Черная Мехитабель.
- Любопытное имя. Скажите, мисс Бэннон, ее стоит бояться?
Ее детское личико с аристократичным носом было серьезным, она скованно улыбнулась ему.
- Вы разумны, мистер Клэра. Это значит да.
Сердцем Саусворка был Черный Варк, серых и красных оттенков. Серый от гор золы, которые убирали с дороги метлами пепельники, телеги грузили предметами, что отвозили на традиционных деревянных колесах на мыльные фабрики. Красный от сияния заводов, красный от бьющегося сердца под безумием улиц и переулков Варка. Газовые лампы ржавели от золопада, желтый туман тонкими щупальцами вился над брусчаткой. От тусклого красного сияния туман вздрагивал, обнимал углы и занимал места темнее.
Из всех мостов Лондиния Железный выделялся, гладя шелк Темзы большими темными пальцами, пока заводы пили и отсылали продукты производства дальше. Металл и механизмы для Изменения, огромные склады для создания механических лошадей рядом с рынком кожи. Блэкфриар, мост Лондиния, Великий Доверборо и Суррей на западе и востоке, Гринвич на юге были границами Черного Варка. Некоторые говорили, что под этими улицами закопаны сильные чары, и из-за них чистое серебро поддерживает. Варк. Шептали о магазинах в Варке, продавцы в которых были так Изменены, что становились просто металлическими скелетами, что улыбались и прыгали, а улицы с темным механизмом менялись, когда туман сгущался, и зола опадала особенно сильно.
В Варке жила Измененная молодежь. Иммигранты, в основном ирийские, прибывали работать на заводах и складах, жили чуть больше двадцати лет в вонючих комнатах, пока создавали сияющие механизмы и огромные творения из металла, которые отполировывали до блеска, и они искрились при каждом Приливе.
Если джентльмен шел в Варк, он нанимал Измененных проводников, блесков, что работали группами человек по шесть или больше, и они даже гордились тем, что защищали нанимателей. Блесков из Варка боялись даже в худших Восточных трущобах, ходили слухи, что они часто соглашались на темную работу, от которой вздрогнули бы даже индусы.
В конце Железного моста Микал вышел вперед, и занавес золы разделился.
- Проход за пенни! – прохрипел грубый голос. – Три за компанию!
Хранитель моста появился в круге света газовой лампы, зола слетала с полей его шляпы. Он был пухлым и странным, металл блестел там, где было видно его Изменения – клешня лобстера вместо левой руки, металл в саже сиял на очищенных участках, стеклянный глаз пылал желтым, как туман. Он двигался странно, пошатываясь, и интерес Клэра обострился.
«Он был Изменен куда сильнее. Смотри, там колеса. Вместо ног у него колеса», - это были не лучшие Изменения. Грубые края и щелкающие зубцы от жира и золы, не было поверхностей, сияющих чистотой.
Клэр с трудом держал язык за зубами.
- Микал, - волшебница не замедлилась, тянула его за собой.
- Вам нужны проводники, особенно после Прилива, - хранитель моста рассмеялся. – Еще и с дамой!
Движение в тенях. Клэр напрягся, но мисс Бэннон просто склонила голову.
- Мне не требуется проводник, Картамус, тебе стоит прочистить глаз. Прикажи собакам отступать, иначе я сорвусь, и ты большую часть потеряешь.
Рука Микала дрогнула. Три пенни звякнули о брусчатку, чуть не затерялись среди сугробов золы. Щит отступил, почти жеманно, и хранитель моста выругался.
- Следите за языком, - рявкнула мисс Бэннон, ее пальцы сжали руку Клэра с удивительной силой. – Сюда.
- Их несколько, - тихо сказал Микал.
- О, я так и думала. Она меня ждет.
Они прошли в Варк, и Клэр насторожился сильнее, уже почти жалея, что не остался в Мэйефейре.
Глава пятнадцатая
Стальные зубы
Шакалы собрались, как только они сошли с Моста, а Эмма не пыталась нанять экипаж. Микал был напряжен, его шаги следовали за ней, его готовность пахла резко, как порох, не такой алый цвет, как у тусклого сияния завода. Для Взгляда Варк был полон резких рунических силуэтов, дрожащих всюду, где было видно, странный язык направлял древнюю магию Лондиния. Зола шуршала искаженными голосами, Эмма жалела, что не взяла шаль. Искры лениво поднимались в тумане, Варк все еще гудел после Прилива, как большой колокол, дрожал, но не был слышен.
Вкус волшебства тут был металлическим, и помех было так много, что почти радовало, что рука Клэра была плотной и крепкой под ее ладонью. Микал не мог придерживать ее, он будет занят, если блески-шакалы решат напасть.
«В такие моменты хочется больше Щитов», - мысль пропала мгновенно, у нее были другие дела.
Золопад поменял направление, крупицы пепла кружились, хотя ветра не было. Туман все сгущался, пальцы скользили по трещинам, но красное сияние Варка отгоняло его.
Резкий поворот вправо, нельзя было заходить в темные переулки. Эмма вела их и решила подойти к Блэкверку с севера. Это было логично, чем меньше времени она проведет в Варке с ментатом у ее руки, тем лучше.
Он уже выглядел позеленевш