Джефф Безос не просто опроверг заявления, которые делали Рави Сурия и остальные скептики в период краха индустрии доткомов. Он одержал над ними громкую победу, а затем спрятал намек о ней в пресс-релизе — для будущих поколений. Аналогичным образом он не просто обошел Barnes & Noble в конкурентной борьбе — он любит рассказывать, как проводил свои первые деловые встречи в их кофейне.
Когда старые друзья и коллеги Безоса пытаются найти объяснение его столь сильному стремлению к конкурентной борьбе, его ярко выраженной потребности одерживать верх над оппонентами, они зачастую обращаются за ответами к прошлому, к событиям почти 50-летней давности — раннему детству Безоса. Он рос в дружной семье; его вместе с младшими детьми — сестрой Кристиной и братом Марком — воспитывали очень чуткие и заботливые родители, Джеки и Майк. Казалось бы, в этом нет ничего необычного.
Однако в течение короткого периода, предшествовавшего описанному выше счастливому детству, Безос жил только с матерью, бабушкой и дедушкой, а еще раньше — с матерью и своим биологическим отцом, человеком по имени Тед Йоргенсен. Безос лично поведал журналу Wired, что помнит момент, когда Джеки и Майк, его отчим, рассказали ему об этом — Джеффу было тогда 10 лет. Он узнал, что Майк — не его отец, фактически в то же время, когда понял, что ему нужны очки. «Вот это заставило меня заплакать», — сказал он [1]. Годы спустя, уже учась в колледже, Джефф решился поговорить с матерью и прямо задал ей несколько вопросов об обстоятельствах своего рождения. Они оба до сих пор отказываются обсуждать подробности того разговора с посторонними — известно только, что в конце Безос обнял Джеки и произнес: «Ты молодец, мам» [2].
Безос говорит, что о Теде Йоргенсене он вспоминает, лишь когда заполняет медицинские бланки, где требуется указывать сведения о родителях. В 1999 г. он сообщил в интервью журналу Wired, что никогда не видел своего биологического отца. Строго говоря, это не совсем так: Безос видел его в последний раз в трехлетнем возрасте.
Безусловно, нельзя утверждать наверняка, оказали ли необычные обстоятельства детства влияние на формирование разносторонней, предприимчивой личности, объединившей в себе образованность и амбициозность с неугасающей потребностью в самоутверждении. Известны еще два технических гения, бывших приемными детьми, — Стив Джобс и Ларри Эллисон, и некоторые полагают, что это обстоятельство обеспечило каждого из них мощным стимулом к достижению успеха. В случае с Безосом есть одна неоспоримая истина: когда он был маленьким ребенком, родители и учителя поняли, что он особенный — что он не только невероятно одарен, но и имеет необычно высокую мотивацию. Детство Безоса стало своего рода стартовой площадкой, откуда он на бешеной скорости отправился в предпринимательский мир. Оно также породило в нем неугасимый интерес к исследованию космоса — интерес, который, возможно, однажды приведет его туда.
Теодор Джон Йоргенсен выступал в цирке и в 1960-е годы был одним из лучших моноциклистов в Альбукерке. В архивах местных газет содержится яркое свидетельство в пользу того факта, что он проявлял себя как профессионал, будучи совсем юным. На фотографии в Albuquerque Journal, сделанной в 1961 г., 16-летний Тед стоит на педалях одноколесного велосипеда, повернув голову назад; одна рука лежит на седле, вторая вытянута в сторону в театральном жесте, а лицо выражает напряженную сосредоточенность. В подписи значится, что Тед был признан самым умелым моноциклистом в местном клубе.
В том же году Йоргенсен и еще шестеро коллег путешествовали по стране, играя в поло на моноциклах в команде, тренером которой был владелец местного магазина велосипедов Ллойд Смит. Команда Йоргенсена одерживала победы в таких местах, как Ньюпорт-Бич, Калифорния, и Боулдер, Колорадо. В газете есть упоминание об игре в Боулдере. 400 человек пришли в морозную погоду на парковку рядом с торговым центром, чтобы посмотреть, как команды маневрируют на 10-сантиметровом слое снега, орудуя едва ли не метровыми клюшками в погоне за резиновым мячом 15 см в диаметре. Команда Йоргенсена стала абсолютным чемпионом, победив в обоих матчах со счетом 3:2 и 6:5 соответственно [3].
В 1963 г. труппа Йоргенсена вернулась на страницы газет. Теперь эти люди называли себя «Ковбоями на моноциклах» и выступали на окружных ярмарках, спортивных мероприятиях и в цирках. Они танцевали на своих моноциклах кадриль, джиттербаг и твист, прыгали через скакалку и совершали трюки вроде езды по натянутой под куполом проволоке. Труппа постоянно тренировалась: трижды в неделю они репетировали выступления в магазине Ллойда Смита и дважды в неделю брали уроки танцев. «Такое ощущение, будто ты балансируешь на бешено скачущей лошади и одновременно танцуешь», — поделился с газетой Albuquerque Tribune один из участников команды [4]. Когда в город приехал цирк Ringling Brothers Circus, «Ковбои» выступили под его куполом, а весной 1965-го они приняли участие в восьми местных мероприятиях Rude Brothers Circus. Затем труппа отправилась в Голливуд, чтобы принять участие в пробах шоу Эда Салливана (впрочем, попытка оказалась неудачной).
Тед Йоргенсен родился в Чикаго в семье баптистов. Его отец перевез жену и детей в Альбукерке, где Тед и его младший брат Гордон пошли в начальную школу. Отец Теда устроился агентом по закупкам в Сандийские национальные лаборатории, на тот момент крупнейший в стране научно-исследовательский центр, занимающийся ядерным оружием. Дед Йоргенсена по отцовской линии, иммигрировавший из Дании в США, был одним из последних живых ветеранов испано-американской войны.
В старших классах Йоргенсен начал встречаться с Жаклин Гиз; она была младше его на два года. Ее отец тоже работал в Сандийских лабораториях и знал отца Теда. Звали его Лоуренс Престон Гиз (для друзей — Престон, для семьи — Поп); он руководил местным отделом Комиссии по атомной энергии США — федерального агентства, разрабатывающего ядерную программу с тех пор, как Трумэн по окончании Второй мировой войны передал ее от военного ведомства гражданскому.
Йоргенсен заканчивал школу; ему едва исполнилось 18, когда Жаклин забеременела. Ей на тот момент было 16. Тед и Жаклин любили друг друга, поэтому решили пожениться. Родители девушки купили им билеты на самолет до города Хуарес в Мексике, где они обвенчались. Спустя несколько месяцев, 19 июля 1963 г. Тед и Жаклин вновь отпраздновали свою свадьбу, уже в доме семьи Гиз. Поскольку Жаклин была несовершеннолетней, ее мать и мать Теда подписали разрешение на брак. Ребенок родился 12 января 1964 г. Назвали его Джеффри Престон Йоргенсен.
Молодые родители сняли квартиру в округе Саут-Ист-Хайтс, и Джеки закончила школу. В отсутствие Джеки о ребенке заботилась ее мать, Мэтти. Ситуация складывалась непросто. Йоргенсен мало зарабатывал, и машина в семье была одна — его кремовый «Шевроле» выпуска 1955 г. Выступления в труппе моноциклистов приносили очень небольшой доход. «Ковбои» распределяли свои гонорары между всеми членами команды, причем Ллойд Смит забирал значительную долю себе. В конце концов Йоргенсен устроился на работу в универмаг Globe Store, где стал получать 1,25 долл. в час. Этот магазин был одним из способов вторжения (довольно быстро закончившимся) Уолгрина в перспективную сферу дискаунтной розничной торговли, у истоков которой стояли сети Kmart и Wal-Mart. Иногда Джеки, отправляясь в универмаг, брала с собой сына.
Родители Джеффри были людьми молодыми и неопытными, и, скорее всего, из их семейной жизни так или иначе не получилось бы ничего путного. Ко всему прочему Йоргенсен злоупотреблял алкоголем и кутил по ночам с друзьями. Он был невнимателен и как отец, и как муж. Престон Гиз пытался ему помочь: он оплатил своему зятю обучение в университете Нью-Мексико, однако Йоргенсен бросил его после нескольких семестров. Тогда Гиз попытался устроить Теда на работу в полицию, но тот не воспользовался данным ему шансом.
В конце концов Джеки забрала ребенка и вернулась к родителям. В июне 1965 г., когда мальчику было 17 месяцев, Джеки подала на развод. Суд обязал Йоргенсена выплачивать 40 долл. ежемесячно в качестве алиментов. В протоколах судебного заседания зафиксировано, что его доход в то время составлял 180 долл.в месяц. В течение нескольких лет Йоргенсен порой навещал сына, но зачастую не платил алименты. Он был слишком легкомысленным парнем, у которого вечно нет денег.
Затем в жизни Джеки появился другой мужчина. Когда Йоргенсен приходил повидаться с сыном, случалось, что этот человек присутствовал в доме, но они избегали встреч друг с другом. Йоргенсен расспросил знакомых и выяснил, что у возлюбленного его бывшей жены хорошая репутация.
В 1968 г. Джеки позвонила Теду Йоргенсену и сообщила, что выходит замуж и переезжает в Хьюстон. Она сказала, что Тед может больше не платить алименты, но добавила, что хочет дать Джеффри фамилию нового мужа и сделать того отчимом своего сына. Она попросила Йоргенсена не вмешиваться в их жизнь. Примерно в то же время отец Джеки добился от Йоргенсена обещания, что тот будет держаться от их семьи подальше. Однако для усыновления требовалось разрешение Теда, и тот, поразмыслив и сделав вывод, что его сыну будет лучше в семье Джеки и ее нового мужа, дал согласие. Спустя несколько лет он потерял след семьи, а затем забыл и их фамилию. В течение десятков лет он не знал, что стало с его сыном, и жалел о своем решении.
Кубинская революция положила конец спокойной жизни Мигеля Анджела Безоса Переза в 1959 г. До свержения правительства Батисты будущий отчим Джеффа Безоса ходил в элитную иезуитскую частную школу Colegio de Dolores в городе Сантьяго-де-Куба на юге острова. Кастро (который окончил то же учебное заведение) основал на месте школ социалистические молодежные лагеря и закрыл частные компании, в том числе лесной склад, принадлежавший отцу и дяде Мигеля Безоса, где последний обычно работал в первой половине дня. Тогда Мигель со своими друзьями стал бродить по улицам и целыми днями «заниматься тем, чем нам не положено было заниматься, например сочинять лозунги против Кастро», — сообщает Мигель. Когда родители узнали о его выходках, они, беспокоясь, что Мигель может попасть в беду, начали, подобно многим семьям кубинцев с детьми подросткового возраста, готовиться к отправке сына в США.
Они ждали год, пока не получили при содействии католической церкви паспорт для сына. Мать Мигеля беспокоил холодный климат севера, так что они с сестрой сшили сыну свитер из лоскутков старой одежды. Мигель поехал в нем в аэропорт (теперь этот свитер вставлен в рамку и висит на стене его дома в Аспене). Его матери пришлось высадить сына на обочине, а затем она, припарковавшись, проводила взглядом взлетающий самолет. Однако в семье считали, что Мигель улетел лишь на время и все вернется на круги своя, когда политическая ситуация на Кубе стабилизируется.
Мигель Безос прилетел в Майами в 1962 г. В 16 лет молодой человек был совершенно один. По-английски он знал лишь слово «гамбургер». Он оказался одним из самых старших участников спасательной операции «Питер Пэн», проведенной в начале 1960-х годов при содействии католической церкви. Правительство США выделило огромные средства на вывоз нескольких тысяч подростков с Кубы для их спасения от диктатуры Кастро. Catholic Welfare Bureau направило Безоса в Южную Флориду, в лагерь под названием Matecumbe, где, помимо него, находилось еще 400 вывезенных с Кубы детей. По счастливой случайности на следующий день в тот же лагерь привезли кузена Мигеля, Анхеля. «С тех пор мы с ним всюду держались вместе», — говорил Мигель. Спустя несколько недель их вызвали к начальнику лагеря, а затем выдали чемоданы и большие тяжелые куртки. Их отправляли в общину в Уилмингтоне, Делавэр. «Мы переглянулись и хором воскликнули: „Старина, мы попали!“» — вспоминал Мигель.
Они двое и еще около 20 ребят попали в заведение под названием Casa de Sales, под покровительство отца Джеймса Бернса, молодого священника, свободно говорившего по-испански и порой не брезговавшего стаканом водки с содовой. Позже ребята выяснили, что он только что окончил семинарию, но в тот момент для молодых подопечных Бернса его авторитет не вызывал никаких сомнений. Он учил их английскому языку, заставлял сосредоточиваться на учебе и раз в неделю, после того как они выполняли все задания, давал каждому по 50 центов на танцы в субботу вечером. «Мы никогда не сможем сполна отблагодарить его за то, что он для нас сделал, — признавался Карлос Рубио Альбет, сосед Мигеля и Анхеля по Casa de Sales. — Он приютил целую толпу подростков-беженцев, не говорящих по-английски, и сплотил нас в настоящую семью. В то первое для меня Рождество в США, в 1962-м, он для каждого из нас положил подарок под елку». В октябре того же года, после 13-дневного Карибского кризиса, продержавшего людей в огромном напряжении, резиденты la Casa, как они себя называли, поняли, что в ближайшее время домой они не вернутся.
Несмотря на строгий порядок в Casa de Sales, ребятам нравилось там жить, и, собираясь впоследствии у отца Бернса, они вспоминали то время как один из самых счастливых периодов своей жизни. Мигель Безос тогда придумал один розыгрыш. Когда в их дом привозили новенького, он притворялся глухонемым, жестами и звуками прося других во время еды передать ему что-нибудь со стола. Спустя несколько дней подобных выходок он ошарашивал свою жертву тем, что вставал из-за стола и вопил, показывая на проходящую мимо симпатичную девушку: «Черт подери, какая красотка!» Его друзья в ответ восклицали: «Аллилуйя! Он исцелился!» — а затем разражались хохотом.
Мигель Безос пробыл в Casa de Sales год и затем поступил на первый курс в католический университет Альбукерке — ныне не существующее учебное заведение, предоставлявшее кубинским беженцам полную стипендию. Для дополнительного заработка Мигель устроился в Банк Нью-Мексико клерком на ночную смену — в бухгалтерии того же банка работала в то время и молодая, недавно разведенная Жаклин Гиз Йоргенсен. Их смены пересекались на один час. Безос на плохом английском с сильным кубинским акцентом несколько раз приглашал Жаклин на свидание и постоянно слышал вежливые отказы. В конце концов Жаклин приняла приглашение. На первом свидании они смотрели фильм «Звуки музыки».
Мигель Безос окончил Университет Нью-Мексико и в апреле 1968 г. обручился с Джеки в Первой конгрегационалистской церкви в Альбукерке. Гостей собирали в клубе Coronado в Сандия-Бейз. Через некоторое время Мигель получил работу инженера-нефтяника в компании Exxon, и семья переехала в Хьюстон, ставший первой остановкой на их карьерном пути, который впоследствии прошел через три континента. Четырехлетний Джеффри Престон Йоргенсен стал Джеффри Престоном Безосом и начал называть Мигеля Безоса папой. Спустя год в семье родилась дочь Кристина, а еще годом позже — второй сын Марк.
Джефф, Кристина и Марк подрастали, наблюдая за неустанной работой отца и слушая его многократные признания в любви к Америке, стране свободы и неограниченных перспектив. Мигель Безос, которого впоследствии стали называть Майком, допускает, что он мог передать детям по наследству типичное для сторонника свободы отвращение к вмешательству государства в частную жизнь и предпринимательскую деятельность граждан. «Такое мое отношение, безусловно, было известно семье, — говорил Мигель, отмечая в то же время, что разговоры за ужином не касались политики и вертелись вокруг жизни детей. — Я не терплю тоталитаризм ни в какой форме, будь он правым, левым или чем-то средним; возможно, мои взгляды повлияли на детей».
Когда Джеки Безос вспоминала раннее детство старшего сына, некоторые подробности приобретали особое значение. Например, в возрасте трех лет Джефф, вооружившись отверткой, открутил решетки на своей кроватке, настаивая, что хочет спать как все. А однажды в парке Джеки посадила сына на карусель с вращающимися лодочками, и в то время как остальные дети махали своим мамам, Джефф рассматривал устройство тросов и шкивов. Воспитатели из детского сада, работавшего по системе Монтессори, рассказывали родителям Джеффа, что мальчик был настолько увлечен всем, что бы он ни делал, что им приходилось поднимать стул вместе с сидящим на нем Джеффом и переставлять в ту комнату, где начиналось следующее занятие. Однако Джефф был первым ребенком Джеки, и она тогда думала, что все дети ведут себя подобным образом. «Мне исполнилось 26 лет, и определение „одаренный“ было внове как для сферы образования, так, конечно, и для меня, — говорила Джеки Безос. — Я просто видела, что он умен не по годам, что он целеустремленный и невероятно сконцентрированный мальчик; вы можете проследить его жизнь до настоящего момента и понять, что эти черты в нем так и остались».
В восьмилетнем возрасте Джефф набрал большое количество баллов при сдаче стандартного теста, и родители отдали его в начальную школу Ривер Оукс, где Джефф стал учиться по программе Vanguard. Школа находилась в получасе езды от дома семейства Безос. Джефф был выдающимся учеником, и директор представлял его посетителям школы — таким как Джули Рэй, которая собирала материал для своей книги «Turning On Bright Minds» («Включение светлых умов…»). Местная компьютерная компания предоставила школе довольно современную ЭВМ, и маленький Безос убедил друзей подключиться к ней с помощью терминалов. Ребята научились пользоваться машиной, а затем обнаружили на ЭВМ простую игру «Звездный путь» и проводили за ней долгие часы.
В это время родители Джеффа забеспокоились, что их ребенок может стать «ботаником». Для того чтобы не только дать ему всестороннее образование, но и помочь обзавестись друзьями со схожими склонностями, как выразилась позже Джеки Безос, они записали сына в несколько спортивных кружков. В бейсболе Джефф играл роль питчера, но его подачи были настолько непредсказуемы, что Джеки решила привязать к забору матрац и дать сыну возможность тренироваться самостоятельно. Помимо этого Джефф играл в американский футбол, правда с неохотой. Он едва прошел в футбольную лигу по весу, зато получил от тренера прозвище «капитан обороны», поскольку запоминал каждую игру и знал расположение всех игроков на поле. «Я был категорически против футбола, — признавался впоследствии Безос. — Я не чувствовал никакого интереса к игре, в которой люди сшибали меня с ног». Как бы то ни было, благодаря спортивным состязаниям в Безосе обнаружилось жгучее стремление к соперничеству, и когда его команда Jets проиграла чемпионат лиги, он разрыдался [5].
Участие в спортивных состязаниях не ослабило страсти маленького Безоса к более спокойному времяпрепровождению. «Звездный путь» был неотъемлемой частью семейного досуга в Хьюстоне, и когда Джефф возвращался из школы, вся семья пересматривала сериал. «Мы все обожали „Звездный путь“. Джефф мог цитировать отдельные реплики наизусть, так он этим увлекался», — говорила Джеки Безос. Компьютерная игра еще больше усилила его увлечение космосом, начавшееся за несколько лет до этого, когда Джефф в пятилетнем возрасте смотрел по старому черно-белому телевизору, как «Аполлон-11» приземляется на Луне. Дед Джеффа двадцатью годами ранее работал в агентстве передовых исследовательских проектов (ARPA — в настоящее время DARPA), в отделе по исследованию и развитию военного оборудования; он внес свою лепту в формирование одержимости маленького Безоса космосом, рассказывая мальчику о ракетах, реактивных снарядах и зарождающихся чудесах космических полетов.
В 1968 г. 53-летний Поп Гиз уволился из Комиссии по атомной энергии США, устав от бюрократических пререканий с начальниками из Вашингтона. Вместе с Мэтти он вернулся на ранчо жены в городе Котулла в Техасе. С 4 до 16 лет Джефф Безос проводил лето у них, и дед поручал ему самую разную работу. Ближайший магазин и больница располагались в сотне километров от ранчо.
Гиз, служивший во время Второй мировой войны капитан-лейтенантом военно-морского флота, во многих отношениях был наставником Джеффа. Он научил внука находчивости и уверенности в своих силах, а также заложил в него интуитивную неприязнь к отсутствию эффективности в работе. «Он самостоятельно справлялся практически с любой работой, — рассказывает Джеки Безос о своем отце. — Он был уверен, что в гараже можно сделать какую угодно вещь». Джефф и Поп Гиз ремонтировали ветряные мельницы и кастрировали быков; они пытались прокладывать грунтовую дорогу и сооружали хитроумные устройства, например механизм для автоматического открывания ворот или кран для перемещения тяжелых деталей сломанного бульдозера Caterpillar D6.
Гиз постоянно брался за новые для себя дела. Один из таких моментов произошел, когда его верному охотничьему псу Спайку защемило кончик хвоста дверцей автомобиля. Все жившие по соседству ветеринары специализировались на лечении крупного рогатого скота, поэтому Гиз решил, что сумеет сам провести необходимую операцию в своем гараже. «Я никогда не думал, что при ампутации кончика хвоста у собаки может вытечь столько крови», — говорил Гиз впоследствии.
Однако влияние деда на воспитание Джеффа не ограничивалось любительскими операциями и физическим трудом: Поп Гиз вселил во внука страсть к тренировке ума. Он водил мальчика в библиотеку Котуллы, где Безос лето за летом изучал внушительную коллекцию научно-фантастических книг, пожертвованных библиотеке одним местным жителем. Он читал объемные произведения Жюля Верна, Айзека Азимова, Роберта Хайнлайна и мечтал о межзвездных путешествиях, решив в конце концов, что хочет стать астронавтом. Поп Гиз научил внука играть в шашки, а затем раз за разом одерживал над ним победу, отвечая на просьбы Джеки позволить Джеффу выиграть следующим образом: «Он обыграет меня, когда будет готов» [6].
Бабушка и дедушка Джеффа научили его состраданию. О том, при каких обстоятельствах это произошло, Джефф рассказал десятки лет спустя, во время выступления в Принстонском университете в 2010 г. Раз в несколько лет Поп и Мэтти Гиз цепляли к своей машине трейлер Airstream и отправлялись путешествовать по стране вместе с другими владельцами трейлеров. Иногда они брали с собой Джеффа. Во время одного из таких путешествий 10-летний Безос, думая, чем себя занять на заднем сиденье машины, вспомнил статистику смертности от курения, которую он услышал по радио, и высчитал, что курение сократит жизнь его бабушки на девять лет. Когда он просунул голову между передними сиденьями и будничным голосом сообщил об этом, Мэтти расплакалась, а Поп Гиз съехал на обочину и остановился.
Правда заключалась в том, что Мэтти Гиз несколько лет боролась с раком и в конце концов вынуждена была сдаться. Во время выступления в Принстонском университете Безос описал, что произошло дальше.
«Дед вышел из машины, открыл заднюю дверцу и дождался, пока я выйду. Я чувствовал интерес, что же случится? Мой дед был невероятно разумным и спокойным человеком. Я не слышал от него ни одного грубого слова в свой адрес и подумал: может, это случится сейчас? Или он скажет, чтобы я вернулся в машину и попросил у бабушки прощения? Я никогда не сталкивался с подобным раньше и не мог предугадать последствий. Мы остановились позади трейлера. Мой дед посмотрел на меня и, помолчав немного, мягко и спокойно сказал: „Джефф, однажды ты поймешь, что быть добрым труднее, чем быть умным“».
Когда Джеффу исполнилось 13, работа Майка Безоса в компании Exxon вынудила семью перебраться в Пенсаколу, город на границе штата Флорида. С той непоколебимой решимостью, которую будет впоследствии демонстрировать Джефф, Джеки Безос убедила администрацию местной школы допустить ее сына к обучению по программе для одаренных детей, несмотря на то, что в школе существовали строгие правила, допускающие учеников к этой программе только после года наблюдения. Вначале члены администрации не собирались изменять существующим правилам, но передумали, после того как Джеки заставила их посмотреть его работу [7]. «Если вы хотите понять секрет успеха Джеффа, посмотрите на Джеки, — говорил Джошуа Вайнстайн, друг детства Безоса, — и вы поймете, что она самая упрямая из всех женщин, что вы встречали, и одновременно самая милая и самая понимающая».
Джеки Гиз было всего 30 лет, когда ее старший сын вступил в подростковый возраст, поэтому она хорошо понимала сына и поддерживала его интересы. Безос мечтал стать изобретателем, как Томас Эдисон, и Джеки терпеливо водила его снова и снова в местный магазин Radio Shack и покупала детали для целого ряда приспособлений: самодельных роботов, судов на воздушных подушках, солнечной панели и устройств для отпугивания брата с сестрой, зашедших в его комнату. «Я то и дело расставлял по всему дому ловушки с различными сигналами, и некоторые из них не только издавали звуки, но и буквально ловили людей, — рассказывал впоследствии Безос. — Мне кажется, родители порой начинали беспокоиться, что стоит им открыть дверь, как сверху свалится 15 кг гвоздей или что-то в этом роде» [8]. В этот период Безос время от времени присматривал за своими младшими братом и сестрой, но его оглушительный, неудержимый смех порой все портил. «Мы отправляли его с ними в кино, — рассказывает Джеки Безос, — но младшие возвращались в замешательстве, говоря, что Джефф слишком громко смеется. Они ходили на диснеевские мультфильмы, и смех Джеффа заглушал все слова персонажей».
После двухлетней остановки в Пенсаколе семья снова переехала. На этот раз работа Майка Безоса вынудила их поселиться в Майами — первом городе США, который Майк увидел 15 годами ранее, будучи нищим иммигрантом. Теперь он работал в компании Exxon, и семья купила дом с четырьмя спальнями и бассейном на заднем дворе в зажиточном районе Пальметто.
В то время жизнь в Майами не отличалась спокойствием. Войны наркоторговцев были в самом разгаре, а в 1980 г. из порта Мариэль во Флориду приехало огромное количество кубинских эмигрантов, спасавшихся от коммунистического режима. Однако жестокость и бурная активность, царившие вокруг, едва ли проникали в изолированный мир Безоса и его новых друзей. Джефф поступил в старшие классы школы Майами Пальметто, записался в научный кружок и шахматную секцию, ездил на «Форд Фолкен», универсале без кондиционера, и поражал одноклассников своей страстью к труду. «Он был неправдоподобно сосредоточен, — рассказывал Вайнстайн, бывший тогда соседом Безоса и по сей день остающийся его близким другом. — Не зациклен наподобие сумасшедшего ученого, а по-настоящему сосредоточен на определенных вещах. Он был крайне дисциплинирован — именно это качество позволяет ему заниматься всем тем, чем он сейчас занимается».
Дом Безоса служил Джеффу местом встреч с его многочисленными друзьями. В гараже они организовывали вечерние заседания членов научного кружка и устраивали там вечеринки. Джеки Безос, самая молодая среди матерей учеников, пользовалась уважением у детей и была неизменным спутником в их делах. Вместе с мамой Вайнстайна она организовала окружной дозор и проводила его собрания в своем доме. Порой Джеки проявляла суровость. Когда патрульный выписал Джеффу штраф за превышение скорости на автомагистрали Дикси-хайвэй, она заставила сына обзвонить всех друзей, которые были тогда с ним в автомобиле, и лично извиниться перед каждым.
В подростковом возрасте Джефф спорил не только с матерью. Джеки вспоминает, как, будучи старшеклассником, ее сын вступил в горячий спор с отцом на идеологической почве, подробности которого уже забыты. Они начали в десять вечера, и никто не желал уступать. Спор вылился в настоящий скандал, но в итоге оборвался; Майк вернулся в свою спальню, а Джефф направился в ванную на первом этаже, где, как во многих домах Южной Флориды в то время, был отдельный выход на задний двор. Джеки подождала час, чтобы спорщики остыли, а затем пошла проверить обстановку. «Майк не выходил из спальни и выглядел так, будто потерял лучшего друга», — рассказывает она. Джеки спустилась к ванной и постучала, но никто не отозвался. Дверь была закрыта. Тогда Джеки вышла на задний двор и открыла вторую дверь ванной — комната оказалась пуста. Машины стояли на месте. «Я ужасно испугалась, — говорила Джеки. — Была полночь, будний день, а он где-то бродил. Я подумала, что это ни к чему хорошему не приведет».
Пока Джеки обдумывала следующий шаг, зазвонил домашний телефон. Это был Джефф, и звонил он из ближайшего и самого безопасного места, в котором стоял телефон-автомат, — из больницы. Джефф сказал, что не хочет, чтобы мать беспокоилась, но добавил, что еще не готов вернуться домой. В конце концов он не стал возражать, чтобы Джеки за ним приехала, а затем они отправились в круглосуточную закусочную и проговорили несколько часов. Джефф согласился вернуться домой, и, несмотря на три часа ночи и на то, что следующим утром нужно было идти в школу, спать он пошел не сразу. На следующее утро Майк Безос, собираясь на работу, обнаружил в своем портфеле письмо, написанное сыном. Он до сих пор носит это письмо в своем портфеле.
Во время учебы в старших классах Безос несколько раз нанимался на работу, выбирая при этом весьма необычную деятельность. Однажды летом он трудился в местном «Макдоналдсе», где прекрасно справлялся с обязанностями и научился, помимо прочего, разбивать яйцо одной рукой. Менее известна его деятельность в качестве помощника эксцентричной соседки, которая однажды решила, что хочет разводить и продавать хомячков. Безос чистил клетки и кормил грызунов, но вскоре понял, что он больше времени тратит на выслушивание причитаний хозяйки, нежели на заботу о животных. Очевидно, Джефф был хорошим собеседником; однажды эта соседка вытащила его с урока, чтобы обсудить с ним очередное личное несчастье. Когда Джеки узнала, она положила конец их отношениям.
По словам школьных друзей Джеффа, он настолько любил соревноваться, что порой дело доходило до абсурда. Три года подряд его признавали лучшим в школе в естественных науках, два года — лучшим в математике, а однажды он получил главный приз на научной ярмарке штата за статью, посвященную воздействию невесомости на комнатную муху. Как-то раз он заявил одноклассникам, что собирается получить право выступить с прощальной речью перед 680 учениками. Он напичкал свое расписание различными факультативами, чтобы поддержать статус. «С тех пор всем прочим, принимавшим участие в этой гонке, оставалось довольствоваться в лучшем случае вторым местом, — рассказывает Джош Вайнстайн. — Джефф решил, что хочет выиграть, и работал над этим усерднее всех остальных».