Никки лихо вкатилась в лифт, едва не впилившись в большое зеркало. Затормозив коляску так, что её занесло юзом, она нажала кнопку этажа кафетерия. Пока лифт гудел, в его зеркальную стену Никки успела скорчить с десяток преотличнейших рож. Кабина остановилась на такой кошмарной рожище, что её решено было обязательно показать Джерри. Ха! Он помрёт от зависти!
Никки выкатилась из открывшихся дверей и удивилась — это оказался не кафетерий, а технический этаж, заставленный полками, ящиками и громоздкими аппаратами. Она здесь ни разу не была. Вряд ли тут можно позавтракать… не ту кнопку она нажала, что ли? Не успела она с любопытством оглядеться, как двери лифта закрылись и он уехал. Никки развернула кресло и нажала кнопку вызова, но та не зажглась. Девочка безрезультатно попробовала ещё и ещё раз, потом осмотрелась вокруг внимательнее: лифтовая дверь только одна, других выходов не видно.
Сзади раздался лязг, и Никки обернулась. По проходу двигался здоровенный ремонтный робот с плазменным резаком в одной руке и гвоздемётом в другой. Бочкообразная грудь, голова с сейф и длинные конечности со стальными клешнями. Ремонтник грохотал огромными плоскостопыми ножищами всё ближе и смотрел выпуклыми фасеточными глазами прямо на девочку.
Она громко и весело спросила:
— Скажи, пожалуйста, Железный Дровосек, как мне попасть в кафетерий?
Робот-невежа не ответил, но резак в его клешне вдруг включился на полную мощность и выпустил синий шипящий клинок. Никки хорошо знала этот плазморез, он здорово выручил её при перестройке оранжереи. Она почувствовала неладное и попятилась в проход между ящиками.
В ответ робот вскинул гвоздемёт и выстрелил в девочку грохочущей очередью крупных гвоздей! Привязанная к коляске Никки успела лишь вскрикнуть и дать креслу максимальный задний ход. Гвозди прожужжали в воздухе стаей железных шмелей, а один больно цапнул её в плечо, оставив глубокий касательный прорез.
А-АХ!
Все сомнения исчезли: ремонтник сошёл с ума, хотя Никки никогда о таком заболевании роботов не слышала. Она успела отъехать, а когда между ней и Железным Дровосеком оказался стеллаж, быстро развернула кресло и рванула в глубь склада на предельной скорости.
— РОББИ, ЧТО ПРОИСХОДИТ, ЧЁРТ ПОБЕРИ?! — закричала Никки.
— Не знаю! — честно признался её друг.
Никки мчалась между штабелями коробок, следя за врагом в зеркало заднего обзора, которое раньше всегда её смешило: зачем оно на инвалидном кресле? Когда робот появился в проходе, она резко свернула в ближайший коридор и чудом избежала следующей очереди здоровенных гвоздей — кажется, пятидюймовых. Железные стрелы громко простучали по стеллажам, по шляпку вонзаясь в толстые стенки ящиков. Один из гвоздей срикошетировал о металлическую пластину массивного прибора и сердито прогудел у Никки над самой головой, больно выдернув прядь волос.
Почему этот Дровосек к ней привязался?! Девочка чувствовала себя совершенно беспомощной в этом кресле, её сердце бешено стучало. Никки нажала на ходу красную кнопку на коммуникаторе коляски и попыталась позвать кого-нибудь на помощь, но на вызов никто не отвечал. «Это не случайность, это охота за мной!» — мелькнула отчаянная мысль, и Никки свернула в другой проход, не дожидаясь появления робота в обзорном зеркале. Есть ли у него инфравизор? Если это охота, то должен быть. Значит, от робота спрятаться нельзя — он загонит Никки в тупик и прикончит.
— Робби, зови на помощь!
— Сразу позвал, как только этот урод начал стрелять, — откликнулся Робби, — но лифт заблокирован, как и все двери на этаж. Охрана уже пробивается сюда! Надо продержаться несколько минут.
— Он меня убьёт за несколько секунд! Ты можешь его остановить? — Она снова резко свернула, но топот разогнавшегося робота раздавался всё ближе.
— Я пытаюсь всё время, — ответил Робби, — но его каналы связи отключены, он замкнут сам на себя!
— Ч-чёрт!
Сердце Никки бушевало, как лесная птица в клетке, в венах звенел адреналин. «Думай, Никки, думай! Железную сволочь надо стреножить. Такую махину ничем механическим не проймёшь… разве трактором его придавить, мерзавца… как-нибудь ослепить… краской?.. но у него сенсоры по всему телу… электрическим разрядом ударить?»
Пот заливал глаза, а рубашка намокала кровью раненого плеча. Никки свернула два раза подряд — и очутилась между высокими стеллажами, плотно заставленными ящиками. Она услышала лязганье робота по соседнему проходу и затихла, очень надеясь, что Дровосек её потеряет за стеной приборных упаковок. Но ремонтник остановился как раз напротив Никки и, ни секунды не сомневаясь, стал пробиваться к ней сквозь стеллажи. Робот ломал ящики и балки легко, как буйвол кустарник.
Над головой Никки закачался контейнер, и девочка снова устремилась в полутёмный проход. Ящик с грохотом рухнул сзади, и стеклянно-металлические детали со щедрым звоном разлетелись по полу. В зеркале коляски Никки увидела грозную фигуру, выбравшуюся из разгромленных стеллажей. Под тяжёлыми ногами хрустела электронная требуха разбитых приборов.
— Ищи его слабое место! — крикнула она Робби, на всей скорости подъезжая к концу стеллажной стены.
Сзади снова загремели выстрелы. Никки, как смогла, увернулась от длинной очереди гвоздей и едва не опрокинулась на повороте. Надо что-то предпринимать! Она резко тормознула перед полками с инструментами. Несколько секунд — и её колени были полны гаечных ключей и молотков. Она ещё успела прихватить пару пластиковых банок с краской, когда ей пришлось снова убегать от преследователя. Чуть позже Никки остановилась на развилке коридоров, развернулась и стала ожидать появления робота.
Она успела свернуть крышки с банок, и тут башмаки робота загромыхали совсем близко. Никки, не дожидаясь его появления, с силой метнула в проход гаечный ключ, потом и молоток. И отправила туда же банку с краской. Робот выскочил из-за угла, увидел Никки и нацелил на неё гвоздемёт.
Гаечный ключ с безрезультатным грохотом ударил в металлическую скулу, зато массивный молоток сочно впечатался в правый фасеточный глаз робота и оставил густую сетку трещин — пусть подпрограмма самосохранения в этой железной репе немного поразмыслит! Первая банка с краской пролетела мимо головы, зато второй снаряд, брошенный уже не наугад, врезался в грудь робота, смялся и выплеснул фонтан серой жижи ему прямо в лицо, полностью залив другой, неповреждённый глаз.
Никки, не ожидая, когда до робота долетят остальные железяки, быстро развернулась. Сзади раздался грохот очереди из гвоздемёта. Не помогла краска! Несколько острых импровизированных снарядов попали в её коляску, а один стальной стержень, пробив пластиковую спинку кресла, глубоко вонзился Никки под лопатку.
Она вскрикнула от боли, изо всех сил надавила на пульт управления и свернула за спасительный угол.
— Можно его взять электрическим разрядом? — в панике крикнула Никки.
— Да! Хорошее напряжение на голову его замкнёт! — ответил мудрый, но беспомощный Робби.
Одежда на спине Никки пропитывалась кровью, остриё вонзившегося под лопатку гвоздя причиняло нестерпимую боль, от которой голова плыла и всё вокруг качалось. Мчась по очередному проходу и лавируя между сваленным на пол оборудованием, Никки с ужасом увидела, как в конце прохода из полумрака проступает стена.
— Это тупик!!
Она на полной скорости летела к безвыходному концу коридора и лихорадочно пыталась придумать какой-нибудь спасительный трюк, но в мутную голову ничего не приходило. В метрах пяти от стены кресло всё-таки натолкнулось на разбросанный хлам и опрокинулось. Силовые захваты умной машинки решили, что лучше разомкнуться, чем сломать ей кости, и Никки вылетела из кресла.
Она шлёпнулась с размаху на пол, по инерции проехала на животе до стены и врезалась в неё раненым плечом. Адская боль! Кровь из ран на спине и на плече заструилась сильнее, но Никки, цепляясь рюкзаком с Робби за какие-то углы, быстро поползла вдоль стены, забиваясь как можно глубже под контейнеры.
Робот настиг опрокинутую коляску и стал в упор кромсать её из гвоздемёта, одновременно орудуя плазменным резаком. Никки, с ужасом оглядываясь на этого психа, доползла до стены, увидела на ней высоковольтную розетку и сбила её ударом тяжёлой штуковины со стеллажа. Выхватив из кармана рюкзака серебристые перчатки, Никки надела их и засунула руки прямо в голые электрические контакты. Раздался треск, и запахло палёным пластиком.
Через пару минут запас гвоздей у железного маньяка кончился, а расстрелянное кресло превратилось в тёмного дымящегося ежа. Робот наклонился и внимательно рассмотрел результат своих действий. Он даже поднял длинными лапами обгорелые остатки коляски и поднёс их к повреждённым глазам, близорукая скотина! В конце концов кибер осознал, что в кресле никого нет, и снова переключился на поиск.
Яркая трескучая электрическая дуга немедленно привлекла его внимание, он снова увидел Никки и радостно устремился к ней. Скорчившейся в углу девочке уже некуда было бежать или ползти. Робота отделяли от неё два метра полок с приборами, и он с грохотом стал пробиваться к Никки, орудуя могучими клешнями, которые сами по себе являлись грозным оружием. Здоровенный ремонтник легко ломал рамы стеллажей, нагруженных оборудованием. Полки рушились вокруг Никки, грозя её раздавить или изувечить.
Она стоически переносила сыплющиеся удары, не двигаясь с места и совершая плавные и сложные движения пальцами в серебристых перчатках. В ладонях у неё билось электрическое пламя, брызгая во все стороны искрами.
Робот отбросил последние балки, отделявшие его от Никки, и занёс над ней потрескивающее голубое лезвие плазменного резака.
Никки осторожно, как чашку с водой, подняла ладони навстречу роботу, раскрыла их и сильно дунула. Из её рук ослепительной бабочкой выпорхнул искрящийся жёлтый шар размером с теннисный мяч и устремился к Железному Дровосеку.
Тот отшатнулся, но было уже поздно: шаровая молния ласково прильнула к его лицу — раздался мощный взрыв. Фасеточные глаза робота лопнули, и осколки засыпали съёжившуюся Никки. Металлические части головы Дровосека мгновенно раскалились, а пластиковые запузырились и почернели. Плазменный резак погас, и огромный робот-ремонтник застыл мёртвым закопчённым истуканом.
Стало тихо, и Никки услышала далёкие удары в дверь. Девочка медленно приподнялась среди обломков и застонала от боли в израненном теле. Осторожно переведя дыхание, она хрипло спросила у Робби:
— Как ты?
— Не беспокойся, со мной всё в порядке. Ты — молодец, неплохо справилась. Слышишь удары? Сейчас прибудут… эти спасатели. — В голосе Робби явственно прозвучала странная для компьютера ирония.
Воняло горелой краской и пластмассой. Никки с трудом привалилась к стене, чувствуя, как течёт по спине кровь и кружится голова.
— Ничего себе сходила на завтрак…
С топотом приближались люди. Впереди бежал человек в униформе и с пистолетом — увесистый, но быстрый и опасный в движениях. За ним шлёпали пятеро охранников госпиталя. В конце процессии рысила Большая Тереза с парой врачей.
— Что за погром вы здесь устроили? — властно гаркнул подбежавший человек, видимо начальник охраны.
Никки потрясённо уставилась на его покрасневшую физиономию с колючими глазками, потом перевела взгляд на подоспевшую Большую Терезу и сказала слабым голосом:
— Тереза, и такие идиоты работают в вашей охране?
Старший охранник аж перекосился от оскорбления, но его оттеснили взволнованные врачи, подняли Никки на руки и понесли к заработавшему лифту.
— Вас вызовут для объяснений! — рявкнул сзади охранник с колючими глазами. — И вам долго придётся расплачиваться за нанесённый ущерб!
Никкины раны зашили и обработали в блоке интенсивной терапии под причитания Большой Терезы. Та хотела прописать ей постельный режим в той же палате, но Никки категорически отказалась. Она не чувствовала себя в безопасности в помещении, код от которого знали десятки людей.
Возле дверей комнаты, где Никки делали перевязку, девочку ждал потрясённый и бледный Джерри, беспрерывно ерошащий и без того взлохмаченные волосы.
— Я больше никогда не оставлю тебя одну в этом госпитале! — выпалил он и встал с самым решительным видом возле её нового инвалидного кресла.
— Спасибо, — устало улыбнулась Никки, — пошли завтракать… или обедать… ужасно есть хочется… особенно пить… — слабо бормотала она на ходу, — обычное дело после кровопотери… помню, я жутко порезалась в оранжерее…
Не успели они закончить с едой — Никки еле шевелилась от усталости и ранений, — как с грохотом распахнулась дверь кафетерия и вошли трое: давешний начальник с эскортом из двух охранников. Свирепы и опасны — настоящие громилы.
Никки что-то прошептала Робби и выпрямилась в ожидании. Трое громил угрожающе обступили стол — высокие, как башни, в серо-зелёной униформе с золотыми шевронами и с пистолетами на ремнях, — и начальник охраны громко заявил:
— Следуйте за нами! Вы должны немедленно пройти в мой кабинет и дать полный отчёт о случившемся!
Очевидно — привык к беспрекословному повиновению.
— Сегодня я занята, — и Никки допила своё обычное кьянти, стараясь движением рук не тревожить повязку на спине.
— Вы разгромили склад, уничтожили ценного робота и отказываетесь дать объяснения?! — опешил главный громила. — Я заявил об этом случае вандализма в комиссию по правонарушениям несовершеннолетних. Вам скоро придётся переселиться из госпиталя в хорошо охраняемый лагерь для юных преступников!
Никки хранила молчание.
Охранник посмотрел на стол, схватил пустой бокал и внимательно обнюхал его.
— Вы ещё и малолетняя алкоголичка? Очень хорошо! Это дополняет общую картину вашей социопатии.
Джерри вскочил на ноги и сжал кулаки, хотя весил раза в два меньше начальника.
— Спокойно, Джерри, это лёгкий случай, я справлюсь сама, — сказала без следа иронии Никки. Она в упор рассматривала охранника; от этого презрительного синего взгляда его колючие глаза дрогнули в припухших веках и даже попытались вильнуть в сторону.
Недолгая пауза прервалась коротким бипом из рюкзака, и Никки не спеша заявила старшему охраннику:
— Я дам нужные объяснения завтра, в десять часов утра. Но не в вашем кабинете, а у директора госпиталя и в присутствии Лунной полиции.
— При чём тут полиция? — нахмурился начальник охраны. — Кто её вызвал?
— Это я обратилась к властям, а теперь убирайтесь вон — вы мне мешаете обедать. У меня аллергия на болванов, да и морда у вас, братец, препротивнейшая.
Кругом раздался дружный смех. Начальник охраны заскрежетал зубами и стиснул кулаки размером с две тыквы. Он обернулся и увидел, что на него обращены десятки скалящихся детских лиц, а его собственные подчинённые смущённо крутят головами и отводят глаза, пытаясь прогнать с физиономий невольные ухмылки.
— Хорошо же! — яростно зашипел он. — Завтра я вызову людей из колонии несовершеннолетних уголовников, и вы, мисс алкоголичка… — вы даже не представляете, как быстро окажетесь за решёткой!
Он круто развернулся и, топая, вышел из комнаты вместе со своими гвардейцами.
Никки потянулась к кофейной чашке и отпила глоток. После стычки с охранником она стала выглядеть, как ни странно, бодрее.
— Джерри, — спросила Никки, — как можно перепрограммировать ремонтного робота для нападения на человека?
Джерри стоял и с ненавистью смотрел на закрывшуюся за охранниками дверь. Услышав Никки, он плюхнулся на стул и с трудом разжал кулаки.
— Это невозможно, — произнёс он глухим, прерывающимся от волнения, голосом. — Во все главные процессоры мобильных роботов встроены защитные программы. Они запрещают роботу нападать на человека или наносить ему вред. Эти правила вшиты в хард при изготовлении, их нельзя перепрограммировать в принципе…
— Давай признаем, что это возможно — клянусь Юпитером, я свидетель! — и пожалуйста, подумай, как это могло быть сделано, — сказала Никки, — ты же у нас эксперт по роботам.
Джерри польщённо улыбнулся и надолго задумался. Вокруг них посетители кафе бурно обсуждали утренние события.
— Возможны только два варианта… — наконец заговорил Джерри.
Никки хмыкнула:
— Ну вот, то — невозможно, то — сразу два варианта!
— …первый вариант — кто-то обладает достаточным могуществом, чтобы изготавливать свои процессоры и вшивать в них нелегальные правила. Это о-очень дорого, да ещё надо вытащить старый процессор из робота и засунуть вместо него новый чип. Это как поменять пломбу на зубе живого тигра: голова робота похожа на хороший сейф, который охраняется самим роботом. Только компания-производитель ремонтника знает, как добраться до процессора, тем более — заменить его. Второй вариант проще — кто-то обманул робота.
— То есть? Как можно обмануть безмозглого болвана?
— Роботы могут перепрограммироваться для различных работ, не входящих в конфликт с зашитыми в хард императивами. Ему нельзя скомандовать — убей человека с такой-то внешностью. Он не послушается незаконного приказа и даже вызовет полицию. Но можно попробовать перестроить зрение робота. Насколько я помню, данные с телеобъективов этого ремонтника обрабатываются периферийными процессорами. В эти чипы заложены лишь программы автоматической классификации объектов. Чтобы робот напал на человека, нужно, чтобы видеочип, распознав изображение девочки с рыжими волосами, не рассуждая, заменил его и передал в главный мозг изображение собаки или крокодила. Против убийства животных центральный процессор не имеет запретов.
— Робот получил приказ убить бешеного медведя, а в его глазах я и выглядела этим медведем?
— Да. Такой вариант тоже нетривиален — серьёзная переделка программы зрения требует весьма профессиональной работы, плюс нужно иметь доступ к роботу для перепрограммирования.
— Мог этот тип такое провернуть? — Никки кивнула на дверь, в которую выскочил начальник охраны.
— Доступ к роботу он имеет, но такое перепрограммирование точно сделать не мог — иначе он работал бы в другом месте и за совершенно другие деньги… Кроме того, он служил в этом госпитале ещё до тебя. Вряд ли кто-то из твоих врагов мог предвидеть, что ты здесь появишься.
— Логично… А мог он ввести в робота софт, написанный кем-то?
— Наверное, да, после хорошего инструктажа даже такой громила справился бы.
— Значит, его могли нанять… надавить или подкупить. Этот верзила где-то имеет слабину. Робби, ты всё слышал?
— Конечно, — раздался глуховатый голос Робби из рюкзака. — Джерри — молодец! Я с ним согласен. Вариант перепрограммирования видеопроцессинга более прост, а следовательно, по «бритве Оккама», наиболее вероятен.
— Ну что ж, тогда за работу… — сказала Никки. — Ты проводишь меня, Джерри?
— Конечно. А ты куда?
— К себе в комнату. Я действительно буду сегодня занята. Не волнуйся за меня — мою дверь заблокирует Робби, это будет лучше, чем сейф.
На следующее утро Джерри постучал в дверь Никки условным стуком, и они пошли в кафе по пологим пандусам аварийных лестниц, избегая лифтов, — все знают, как ненадёжна эта техника. За завтраком Никки, всё ещё бледная от потери крови, но уже пришедшая в себя после вчерашних событий, подробнее рассказала о нападении робота и как она убегала от него «зайцем на колёсах».
— Как же ты смогла его уничтожить? — поразился Джерри.
— Следуя совету Робби: дать электрический разряд на головной процессор робота.
— И ты убедила робота свернуть уши трубочками и засунуть их в розетку?
Никки засмеялась.
— Ты знаешь, что такое шаровая молния?
— Конечно, я даже видел популярный фильм про эти молнии — они до сих пор остаются загадкой. Они возникают во время сильных гроз, но засечь их удаётся крайне редко. Воспоминания случайных и перепуганных наблюдателей — не очень эффективный способ изучения молний, а в лаборатории — искусственным путём — они никак не получаются. Знаю, что в них содержится много энергии, они опасны и могут взрываться.
— Хм… странно. Недавно я увлеклась физикой низкотемпературной плазмы и шаровыми молниями — и много экспериментировала с ними. С помощью расчётов Робби я научилась довольно легко получать их из электрической дуги… там нужно аккуратно запустить ротор по поверхности, чтобы возникла магнитная удерживающая сила. Шаровая молния — это набор солитонов — устойчивых уединённых волн, бегающих по замкнутым плазменным каналам… красивая самоподдерживающаяся система, почти сверхпроводящая… и химия в молнии очень интересная. Обожаю такие штучки! Я, улетая со «Стрейнджера», даже взяла с собой образец химикалиев для изготовления молнии.
— Ничего не понял, — вытаращил глаза Джерри. — Ты сожгла робота шаровой молнией?!
— Ну, что-то вроде этого… Я вовремя вспомнила, что в рюкзаке у меня лежат металлизированные перчатки и кубик смеси для получения молнии, и успела ими воспользоваться. Причём жутко нервничала, что заряда не хватит, копила до последнего момента. Мне повезло, что там высоковольтные выходы вдоль всей стены…
— Ну, Никки, ты даёшь! Ссориться с тобой вредно для здоровья, даже если оно железное, как у полутонного робота!
После завтрака Джерри довёл Никки до дверей кабинета директора госпиталя и остановился у порога.
— Ты чего? — обернулась Никки.
— Меня же не приглашали…
— Я тебя приглашаю.
— Ну тогда, конечно… — храбрясь, сказал Джерри и, здорово нервничая, шагнул за Никки в просторную комнату. Там уже собралось человек десять.
— Наш буйный пациент прибыл! — громко сказал главный охранник, и все люди в кабинете повернулись к двери.
Никки проигнорировала колючеглазого, остановила коляску на середине комнаты и внимательно всех осмотрела. Кроме директора госпиталя, которого Никки видела раньше лишь однажды, за длинным столом сидела явно взволнованная и чем-то расстроенная Большая Тереза и ещё один знакомый Никки врач. Он не кивнул, а только прищурился, встретив её взгляд.
Возле директора стояли начальник охраны с ещё одним униформенным подчинённым и пара лунных полицейских в серой форме. В углу сидели двое в неизвестных Никки тёмно-коричневых мундирах и женщина в синем деловом костюме. Выражения физиономий присутствующих Никки не понравились. Глазу отдохнуть было не на ком.
Директор нахмурился и произнёс властным голосом:
— Мы собрались здесь, чтобы расследовать вчерашний инцидент, совершенно неслыханный в нашем известном и почтенном Лунном госпитале. Нашему учреждению нанесён ущерб, по первым оценкам, достигающий полумиллиона долларов. Мы должны принять немедленные… э-э… практические меры по итогам нашего расследования. Начальника охраны мы уже заслушали. Всё, в общем, ясно. Но всё-таки: мисс Гринвич, можете ли вы внятно объяснить историю с разгромленным складом и уничтоженным роботом? И я прошу вашего… э-э… приятеля покинуть мой кабинет.
Никки внимательно посмотрела на него и сказала ничуть не менее строгим и уверенным голосом:
— Во-первых, здравствуйте, мистер Джембовский. Во вторых, насколько я знаю, вы временно исполняете обязанности директора Лунного госпиталя…
Директор от неожиданности поперхнулся и побагровел.
— …но я не знаю остальных участников совещания, так что представьте мне их, пожалуйста. Это надо и для моего адвоката, — и она указала на Робби, демонстративно поблёскивающего телеобъективами.
Из динамиков Робби донёсся низкий голос:
— Адвокат Дименс, из адвокатской конторы «Дименс и Брендин», Луна-Сити, приветствует всех присутствующих и подтверждает совершение юридически легитимной видео- и аудиозаписи данного совещания.
Лица у некоторых присутствующих заметно вытянулись.
— В свою очередь, представляю вам моего технического эксперта, — продолжила невозмутимо Никки, указав на Джерри, — мистера Джеральда Уолкера!
Директор насмешливо воскликнул:
— Эксперт-подросток?! Что за бред! И юристы с этим согласны?
— Безусловно, — мгновенно откликнулась контора «Дименс и Брендин». — Экспертом на суде может считаться любой человек, названный таковым одной из сторон. Естественно, другая сторона может вызвать в противовес другого эксперта, и уже суд будет решать, кто из них… гм… более эксперт.
Джерри повеселел, отбросил длинные волосы со лба и встал возле кресла Никки в независимой позе.
Директор же, наоборот, с помрачневшим лицом стал называть присутствующих. «Коричневые» люди с малоподвижными физиономиями оказались охранниками-педагогами из колонии для детей-правонарушителей, как и обещал вчера громила. Эта колония являлась формально не тюрьмой, а некой помесью клиники для подростков с антиобщественным поведением и социального центра, где дети ожидали рассмотрения своих дел в суде. Поэтому попасть туда можно было действительно очень быстро, а вот выйти… замки на тамошних воротах ничем особенным не отличались от тюремных. Женщина в синем костюме представляла Детскую комиссию, ведавшую центрами по поиску новых семей, или, проще говоря, сиротскими приютами. Считалось, что они получше, чем колонии, но всё равно мерзость — уже самим фактом своего существования.
По окончании процедуры знакомства директор снова бесцеремонно потребовал от Никки объяснений. Она холодно улыбнулась ему:
— Стакан воды, пожалуйста! — Не то чтобы ей хотелось пить, но Никки полагала, что урок хороших манер полезен даже таким взрослым дядям.
Пока ей наливали воду, она повернулась к полицейским и спросила:
— У вас есть с собой оружие?
Старший из полицейских удивился:
— Конечно! И что?
— Будьте настороже, — безмятежно сказала Никки.
Тут громила не выдержал и заявил на всю комнату:
— Что за комедию она тут ломает? Напоминаю, что эта буйная мисс, кроме всего прочего, — алкоголик с многолетним стажем. И сейчас нас будут потчевать порцией горячечного бреда!
— Ага, — улыбнулась довольная Никки, — кое-кто занервничал и даже стал забегать немножечко вперёд… Мистер Джембовский, если ваш начальник — хе-хе! — безопасности ещё раз перебьёт меня или хотя бы просто откроет рот, пока я не закончу, то я немедленно подключаю это совещание к прямой трансляции не только для моих адвокатов, но и для Лунного Телеканала Новостей. Робби, приготовься… Вам нужна такая реклама?
— Замолчите, Джонс! Будете выступать, когда вам предложат! — рявкнул на своего сотрудника побледневший временный директор.
— Очень хорошо, — и Никки повернулась к неожиданно засветившемуся настенному экрану. — Это изображение с видеокамеры третьего подземного этажа. Запись сделана два дня назад. Робот-ремонтник стоит на его обычном месте между стеллажами.
— При чём тут позавчерашние видеозаписи? — не выдержал директор.
— Настоятельно рекомендую и вам поменьше суетиться, господин директор, — отрезала Никки, — помолчать и послушать, тогда вы не будете выглядеть… таким временным.
Директор сжал рот в тонкую линию и стремительно покраснел.
Изображение робота исчезло с экрана.
— Два дня назад камера перестала работать. Охранники решили, что это обычная неисправность… через полчаса камеру заменили, и изображение восстановилось.
На стене снова появился Железный Дровосек на фоне стеллажей.
— Сравним положение робота до и после ремонта камеры, — продолжила Никки слегка скучающим тоном учителя, объясняющего решение задачи тупым ученикам.
На экране быстро сменялись старый и новый кадры — и все увидели, что на новом кадре левая рука робота слегка поднялась, а также исчез моток провода, раньше валявшийся у ножного шасси.
— Робот данной конструкции не пританцовывает в выключенном состоянии. Ежу понятно, что с роботом кто-то поработал, предварительно испортив камеру наблюдения. Теперь о вчерашнем дне, — перешла Никки к главному. — В 9.16 утра я зашла в лифт на пятом этаже, чтобы поехать в кафе, и нажала кнопку первого этажа.
На схеме маленькая фигурка в лифте двинулась вниз.
— В этот момент кто-то с центрального пульта перехватывает управление лифтом. Тот проезжает кафетерий и опускается до технического уровня. Все видеокамеры на подземных этажах сразу же отключились. Когда я вышла из лифта, его дверь немедленно закрылась, он был поднят на нулевой этаж и полностью обесточен. Лифт сам стал недоступен, да ещё и перекрыл собой шахту. Одновременно все двери, ведущие на нижние этажи, оказались наглухо закрытыми по аварийному коду. Может, кто-нибудь попытается утверждать, что это случайные совпадения или что это всё я проделала сама? — спросила саркастически Никки. — Я вчера слышала что-то подобное… Кстати, в этом госпитале прекрасные нейроспециалисты — они могут оказать нужную помощь в восстановлении логических связей.
Молчание.
— Теперь реконструкция вчерашних событий, — уверенно продолжала Никки. На экране появился план склада сверху. — Это несложно, — добавила Никки, — ведь всё происшедшее на складе записано видеокамерами моего компьютера.
И эта новость неприятно поразила некоторых присутствующих.
— 9.19 — к лифту подъезжает робот, вы видите его изображение справа. Я не могу вызвать лифт и вежливо прошу помощи, но вместо этого он включает плазменный резак. Я начинаю пятиться в проход между стеллажами, а эта железная скотина выстреливает в меня очередью пятидюймовых гвоздей. Один разрезает мне плечо…
Оба полицейских напряглись и выпрямились в креслах внимательно глядя на настенный монитор. Фигурки на схеме задвигались. Трансляция видеозаписи Робби занимала часть экрана, правда, изображение здорово прыгало. Никки невозмутимо продолжала:
— …Я играю с роботом в пятнашки… вторая очередь гвоздей проходит мимо. Если кто-нибудь недоверчивый сочтёт показанные кадры просто анимацией, то он может вооружиться клещами и найти на складе множество доказательств моим словам. Эти доказательства забиты по самую шляпку в ящики и полки… Здесь я пытаюсь позвать на помощь по коммуникатору кресла, но он не сработал, что необычно для такого надёжного устройства. Вызов прошёл только с моего личного компьютера. Робот пробивается ко мне сквозь стеллажи, роняя всё, что только можно уронить… Теперь вы знаете, кому предъявить счёт за разбитое оборудование… Робот снова стреляет… Тут я бросаюсь в него молотками и крашу его в более весёлый цвет… На этом перекрёстке ещё одна очередь попадает в спинку кресла и снова ранит меня, уже сильнее…