Она плохо врет? Немного, хотя она не врала, когда сказала ему, что ценит привилегии нахождения под его защитой.
Как любовник, Арик оказался потрясающим. Сексуальность так и сочилась из него, и он не разочаровал. Её довольное тело было тому доказательством.
Тем не менее отличный секс, испепеляющая химия и непостижимое притяжение к парню не означали, что она просто склонит голову и превратится в кого-то, кем не является, произнося: «Да, хозяин, как скажете, хозяин».
Казалось, их объединяет общая черта характера – упрямство. Помимо этого, Кира обладала сильным чувством ответственности, поэтому она не позволяла другим решать её проблемы.
Она слышала разговор Арика с кем-то за дверью и знала, что Грегори не покинул город и не отказался от своей мести. Судя по услышанному, охрана Арика отпугнула его от её квартиры, но что насчет парикмахерской? Пиццерии её тети? Рыбного магазина дяди?
Ей пришло в голову позвонить и проведать семью. Однако она не нашла телефон в спальне. У Арика в стене был встроен сенсорный экран, который сказал женским голосом, когда Кира к нему притронулась:
— Не удалось распознать черты лица и отпечатки пальцев. Вход в главное меню запрещен.
Выясняется, что у придурка есть самые инновационные технологии? Как же она скучала по проводным телефонам, и, разумеется, мобильный, который она откопала в сумке, сдох. Снова. Ей действительно не нравилось, что эти проклятые вещи требуют постоянной подзарядки.
Расстроенная неудачной попыткой связаться с кем-либо, Кира развернулась на пятках и направилась в ванную, по пути сбросив полотенце.
Она хотела убраться отсюда, но для начала нужно одеться. Одежда, которую она сложила на туалетном столике перед сном, лежала всё ещё там, немного влажная от пара в душе. Но Кире было всё равно. Она быстро оделась, извиваясь натянула нижнее белье. Одежда была довольно свежей, потому что Кира надела её только тем утром.
Посмотрев в зеркало, она поморщилась, увидев, в каком беспорядке пребывала. Порывшись в туалетном столике, Кира схватила расческу, а из сумки – резинку. Потребовалось мгновение, чтобы собрать мокрые волосы в пучок, потому что она не могла выйти в свет с неопрятными влажными прядями, спадающими на лицо.
Готовая уйти, она столкнулась с проблемой в виде входной двери. Та была закрыта, судя по задвижке на ручке. Однако там имелась замочная скважина, но нужен был ключ или навыки взлома, которыми, к сожалению, Кира не обладала. Она посмотрела на сенсорный экран рядом с выходом. Кира не надеялась, что это сработает, но всё равно попыталась и постучала по поверхности. Глупая панель управления прощебетала раздражающим голосом:
— Доступ запрещен.
— А-а-а, — Кира не сдержала крика отчаяния. Заперто. Она пленница, даже если Арик не хотел сделать это намерено. Опять же, он сделал бы это специально, если бы понял, что она собиралась сбежать.
У Арика были замашки неандертальца, когда дело доходило до женщины, и ему казалось, что она должна находиться рядом с ним. Она проигнорировала всплеск удовольствия.
Она не могла остаться здесь. Ей нужно кое-что сделать. Проверить людей. Помешать одному человеку.
Кира мерила шагами гостиную, нелепые размеры роскошной мужской пещеры не смягчили её гнев. Она игнорировала самый большой из когда-либо ею виденных плазменный экран. Невидящим взглядом смотрела на полированный бамбук под ногами. Кира отказывалась садиться в большое изогнутое кожаное кресло с встроенным подстаканником. Лишь мельком обратила внимание на огромную подушку на полу, ярко освещаемую солнцем. И увидев зацепившиеся за ткань золотые волоски, подумала, что судя по размерам подушки, если у Арика имелся питомец, то достаточно большой.
Женский голос известил с плазменной панели:
— Доступ разрешен.
Дверь с щелчком открылась. Молодая женщина в черных слаксах и белой блузке втолкнула сервировочную тележку, заставленную тарелками с серебряными крышками.
— Как вы сюда вошли? — ахнула Кира.
— Через дверь, — озадаченно ответила женщина.
Дверь, которая издевалась над Кирой.
— Но как? Кто дал вам доступ?
— Разумеется, Арик.
— Он в коридоре? — Кира ничего не могла с собой поделать и вытянула шею посмотреть, не притаился ли он там.
Молодая женщина рассмеялась, тряся головой:
— Нет. Я имела в виду, он дал мне одноразовый доступ, когда заказывал еду.
Значит, сенсорным экраном мог пользоваться не только Арик. Видимо, экран был запрограммирован для использования другими людьми, но только не ею.
— Мэм, я принесла ваш завтрак, — пояснила служащая, показав рукой на тележку.
Прибыла обслуга, но важнее принесенной еды то, что появился шанс на побег.
Кира широкими шагами направилась к служанке и открытой двери к свободе.
— Благодарю, но мне нужно быть в другом месте.
Официантка переместилась, загородив собой дверь.
— Простите мэм, но я получила распоряжения доставить вам еду и не допустить вашего ухода.
Кира запнулась о тележку.
— Ох. Но у меня назначена встреча, на которую я должна явиться.
— У меня есть распоряжение, ещё раз приношу извинения.
Пожав плечами, Кира вздохнула и обернулась к серебряным крышкам на тарелках.
— Понимаю. Полагаю, тогда мне нужно дождаться Арика. Так, что в меню?
Официантка продвинулась вперед, потянувшись к крышкам. Ухватившись за круглые ручки, она сдвинула их немного и приоткрыла тарелки под ними.
Но Киру это не беспокоило, она даже мельком не взглянула. Прежде чем официантка смогла бы отреагировать, узница бросилась мимо неё к лифту. Тот всё еще оставался открытым, так что Кира скользнула внутрь, только чтобы снова обнаружить перед собой чертов дисплей. Как она могла не заметить всех этих технопримочек по пути наверх? Возможно, потому что её кто-то отвлекал.
И хотя знала, что ничего хорошего из этого не выйдет, она положила ладонь на экран. Устройство попросило назваться.
— Провались ты и твой «доступ запрещен», — огрызнулась Кира, когда чертова штуковина разрушила её план побега.
— Вернитесь, — прокричала официантка, вернув крышки на место и направляясь к Кире.
Та раздраженно ударила по экрану. Всё пропало.
Или нет.
Официантка не успела до неё дотянуться, и двери закрылись. Было ребячеством показывать язык? Возможно, но Кира всё равно это сделала.
Лифт опускался, и она наблюдала за вспыхивающими над дверью цифрами, только чтобы разочарованно зарычать, когда он остановился, не доезжая до её цели.
Когда двери скользнули в стороны, Кира приняла безразличный вид, разглядывая свои ногти. Те явно нуждались в маникюре — тонкий слой лака обкололся.
В лифт зашли две юные блондинки, длинные волосы которых представляли собой беспорядочные гривы, требующие обработки горячим маслом, корректирующей стрижки и утюжков для укладки.
Вот бы ей сейчас ножницы и минимум минут десять наедине с каждой из них. Но она здесь не для того, чтобы раздавать советы по уходу. Она убегает от парня с манией величия — с классной задницей и жаркими поцелуями — чтобы разобраться со своим бывшим парнем с психопатической наклонностью преследования. У обычного парикмахера не может быть ещё более захватывающей жизни.
В то время как Кира притворялась незаинтересованной, новые пассажирки даже не пытались скрыть любопытства.
Лифт вновь начал спускаться, и Кира изо всех сил старались игнорировать девушек. Они же напротив, открыто на неё таращились, пока она наконец не выпалила:
— В чем дело? Почему вы продолжаете так на меня смотреть?
К её удивлению, девушки не стали отрицать заинтересованности.
— Мы пытаемся разглядеть, почему Арик выбрал тебя.
— Вы его знаете?
Вопрос был встречен хихиканьем.
— Разумеется, знаем. Его знают все, живущие в здании.
Во всяком случае все женщины, сказала бы Кира, хотя и не без ревности. Опять же, кто мог их винить? Хорошие внешние данные Арика вместе с мощным обаянием делали невозможным попытки его игнорировать.
— Ну и как долго вы встречаетесь? — спросила одна из девушек.
— Мы лишь недавно встретились, — ответила Кира.
— И он уже привёл тебя домой знакомить с прайдом.
— Знакомить с кем? — нахмурилась Кира.
— Слышала, что так оно и происходит, — ответила девушка с секущимися кончиками волос, кивая головой с умным видом, который противоречил пирсингу в носу и левой брови. — Один вдох — и бам. Пара на всю жизнь.
Кира моргнула:
— Извините? Не уверена, что понимаю.
И она действительно не понимала. Обе незнакомки болтали какую-то бессмыслицу. Возможно, светлый цвет волос не был естественным, и девочки нанюхались паров больше, чем нужно.
— Не думаю, что она знает, — склонив голову сказала девушка без пирсинга. — Черт возьми! Подожди, пока она не узнает.
— Узнает что? — спросила новая пассажирка, заходя в открывшийся на этаже лифт.
— Это эмм... девушка Арика, — хихикнула девушка с пирсингом.
— Правда? — Янтарные глаза, так похожие на глаза Арика, как и двух девушек, что первыми зашли в лифт, окинули её внимательным взглядом с головы до ног.
Кира сопротивлялась желанию поежиться от смущения.
— Я ожидал кого-то... более высокого.
У Киры снова возникло ощущение, словно она что-то не понимала, но ей было совсем не до этого.
Когда же двери открылись наконец в вестибюль, Кире не удалось быстро выйти из лифта и покинуть только что встреченную сумасшедшую компашку.
Однако незнакомцы вовсе не намеревались её отпускать.
Буквально.
Девушка с пирсингом схватила Киру за руку и потянула к диванам в вестибюле.
— Эм, что ты делаешь? — спросила Кира, пытаясь высвободить руку. Но напрасно. У девушки была крепкая хватка.
— Ты должна познакомиться со всеми.
— У меня правда нет времени на это. Я должна идти.
— Арик знает, что ты уходишь? — спросила вторая девушка.
— А почему это должно иметь значение?
Девушка рассмеялась:
— О, это бесценно. Подожди, пока остальные узнают. Эй, Лолли, ты должна увидеться с новой девушкой Арика.
Взгляды нескольких пар янтарный глаз метнулись к Кире, и она оставила какие-либо попытки незаметно освободиться.
Полный провал.
— Эй, я так и не узнала твоего имени, — спросила девушка с пирсингом, намеренно игнорируя попытки Киры освободиться.
Прежде чем ответить, она глубоко вдохнула:
— Кира.
— Милое имя. Я Зена, а это моя кузина Рэба. А вторая леди, что едет с нами, это тетя Кейт.
— Действительно здорово познакомиться с вами, но мне пора.
— Конечно. Но прежде чем уйдешь, ты должна познакомиться со всеми. Обещаю, это займет лишь пару минут.
И вопреки здравому смыслу, хотя по правде у неё и выбора-то не было, Кира обнаружила, что направляется к любопытной толпе бездельничающих женщин. И она действительно имела в виду толпу.
Несуразное число янтарных глаз уставилось на Киру, среди глаз необычного цвета встретилось несколько пар голубых, зеленых и одни карие. Большинство женщин носили золотые гривы, но у нескольких волосы были более темных оттенков, а у одной — вообще ярко-красные кудряшки.
И все они открыто изучали Киру с ног до головы.
Зена потянула её в самую гущу толпы под любопытные взгляды и объявила:
— Слушайте все! Хочу представить вам девушку Арика. Её зовут Кира.
Странная интонация не осталась незамеченной для Киры, но что она значит. И почему так много носов стали принюхиваться. Кира приняла душ и поскольку не воспользовалась дезодорантом, и не вспотела, то не должна вонять. Тем не менее никаких сомнений в том, что многие из присутствующих женщин обнюхивали её, а некоторые сморщили нос.
— Быть того не может, — заявила женщина постарше, скривив лицо в недовольной гримасе. — Я ни на секунду в это не поверю. Его мать такого не допустит.
— Он даже привел её домой, — задумчиво проговорила другая. — Хотя раньше никогда такого не делал.
— Это его метка на её шее?
Когда взгляды женщин скользнули по любовному укусу Арика на её шее, не скрытому воротом рубашки, наступила внезапная тишина.
Что бы только Кира не отдала за шарф, а ещё бы сбежать от этой действительно странной толпы. Что за ненормальная одержимость Ариком и его сексуальной жизнью?
— Было действительно приятно познакомиться с вами, — делая шаг назад, поговорила Кира. Затем ещё один. И тут осознала, что окружена со всех сторон.
— Как долго вы встречаетесь?
— А он в курсе, что ты пытаешься уйти?
— Как вы познакомились?
Вопросы сыпались со всех сторон. Обескураженная, Кира ответила на самый простой:
— Мы встретились в парикмахерской моего дедушки.
В толпе раздалось оханье, а также хихиканье и ухмылки.
Зена отважилась спросить:
— Так это ты обрезала его гриву? — Вопрос заставил всех замолчать, и наступила тишина, пока все ждали её ответа.
— Да, но в своё оправдание, скажу, что он вел себя, как шовинистическая задница.
Видимо, это было правильным ответом, потому что разразился смех, некоторые из молодых девушек так хихикали, что упали со спинок диванов. Кажется, это никого не волновало. Юные леди упали с необычной грацией и катались по полу от смеха.
— Боже мой, правда? Ты бы слышала его, когда он вернулся домой, — сказала Рэба, смеясь так сильно, что казалось плакала. Она изобразила глубокий голос: — Моя грива. Моя драгоценная грива. Она испортила её. Черт! — Рэба обхватила руками живот, сгибаясь пополам и задыхаясь от смеха.
Кира прикусила губу, стараясь не рассмеяться. Отчасти она чувствовала себя виноватой. Но судя по комментариям, женщины вокруг её одобряли.
— Давно пора сбить с него спесь. Слишком высокого он о себе мнения.
— А ты что ожидала от испорченного маменькиного сынка?
— Если спросишь меня, с короткой стрижкой он выглядит лучше.
Да, это так, но Кира была не в восторге от того, что все это заметили.
— Эй, поскольку ты парикмахер, есть предложения, что можно сделать с этой копной? — Рэба бросила на Киру полный надежды взгляд, ухватившись за бесформенную прядь.
Когда дело касалось укладки волос, Кира не могла сопротивляться. Не тогда, когда юная леди так явно нуждалась в помощи.
Чуть позже к Кире приблизился некий широкоплечий бугай в костюме, она как раз занималась импровизированной стрижкой Лолли — ножницами для вязания, любезно предоставленными тетей Полли, — и только тогда заподозрила, что женщины использовали тактику затягивания времени. Они держали Киру занятой достаточно долго, чтобы успеть её сдать.
Поняв это, она уронила ножницы и бросилась к выходу. Но Кире не хватило времени — её тут же схватили.
— И куда же ты по-твоему идёшь? — спросил мужчина.
В отличие от женщин, её ответ «назад в темницу» не показался ему таким же забавным.
Глава 17
Арик завершил последнюю встречу и был удивлен тем, что бездельничавшая толпа, ожидающая за пределами конференц-зала, чтобы наброситься на него, разошлась. Видимо, они услышали о его скверном настроении и решили уладить все вопросы самостоятельно.
Что его вполне устраивало. Он очень хотел вернуться в Кире, которая, он надеялся, ещё в полотенце, а лучше вообще без ничего.
Поэтому был не особо рад, когда его подкараулили у лифта.
Его кузина Нэкси, подросткового возраста, стояла перед панелью, скрестив руки на неоновом топе, который сполз с одного плеча. Её волосы разной длины с розовыми, синими, зелеными и фиолетовыми прядями свисали в полном беспорядке. Выглядело так, будто ей на голову набросили радугу.
— Отодвинься, — приказал он, не желая иметь дело с её капризами.
— Не отойду, пока ты не разберешься с ней.
— У меня сейчас нет времени на драму, в которую ты пытаешься меня втянуть. — Приподняв, Арик переставил Нэкси и нажал на сенсорный экран, чтобы вызвать лифт.
— А ты найди. Это вопрос жизни и смерти.
Разве это не всегда так?
— Уверен, ты разберешься.
— В обычной ситуации, да. — Нэкси потрясла кулаком для выразительности, затем уронила руку и добавила: — Но тогда Мелли права, сказав, что у тебя, вероятно, будет проблема со мной, так как я собираюсь испортить лицо твоей подруги, тем более, что она — человек и все такое...
Так и не войдя в открытый лифт, Арик застыл на месте и повернулся лицом к кузине.
— Когда ты говоришь подруга, ты имеешь в виду Киру?
Это просто невозможно. Он запер её в пентхаусе. Если только она не воспользовалась шансом сбежать, когда доставляли еду с кухни. Как говорят его многочисленные кузины-подростки, ответ громкое «Ещё бы!».
«Так и знал, что она притворялась. Сбежала при первой же возможности. Или это она так думала. Я поймаю её и покажу, кто здесь босс. Буду кусать её нежные местечки, пока она не забудет о побеге».
— Эта цыпочка Кира – парикмахер?
Он кивнул.
— Тогда, да, она. И ты должен что-то сделать с ней. Знаешь, она думает, что я должна обрезать свои волосы! И покрасить их в каштановый, — его кузина практически задохнулась на последнем слове. — Её нужно остановить.
Его челюсть свело от сдерживаемого смеха. Он закусил щеку изнутри. Это не помогло. Губы Арика дернулись, и он расхохотался.
Нэкси топнула ногой, обутой в военный ботинок.
— Не смешно! Эта парикмахерша хочет заставить меня выглядеть добропорядочной и милой. Это просто неправильно!
Наконец, появилось хоть что-то, что он мог использовать против младшей двоюродной сестры.
— Тогда тебе надо лучше вести себя, или как твой альфа, я разрешу сделать это.
Её глаза сузились, одновременно с вызовом и сомнением.
— Ты не посмеешь.
— Я альфа. Я посмею. И она тоже. Или ты не заметила, что случилось с моей гривой, когда разозлил её? — Он не уточнил, что ему понравился его новый образ. Всё, что могло удержать эту нарушительницу спокойствия в повиновении, стоило невинной лжи.
Острые зубки Нэкси беспокойно покусывали нижнюю губу.
— Что, если я пообещаю, что буду держаться от нее подальше?
— Тебе нужно сделать больше. Ты должна улучшить свое поведение, чтобы избежать ножниц. — Он щелкнул пальцами перед ней, имитируя ножницы.
Она отшатнулась:
— Как себя вести?
— Давай начнем с улучшения оценок.
Её плечи опустились, когда она вздохнула:
— Ладно.
— Хорошо. Держи свои лапы подальше, и я уговорю Киру не приходить к тебе с феном и кистью для покраски. К слову о ней, где именно моя подруга улучшает ситуацию с волосами в прайде?
— В вестибюле. Пара девчонок поймала её на попытке уйти, и когда мы спросили, знаешь ли ты...
Кира пыталась солгать представительницам кошачьих и попалась. По крайней мере, женщины его прайда, похоже, не причинили ей вреда, а просто задержали.
Это означало, что он столкнется с яростью Киры, когда вернется. Но играть в предательство можно и вдвоем.
Она попыталась сбежать.
«Во-первых, она нарушила свое обещание, что грозило расплатой. И, во-вторых, ей нужно было признать, что она — МОЯ».
Пришло время узнать, что это значит.
Время показать, с кем она имеет дело.
Время выпустить своего внутреннего зверя.
«Р-р-р».
Глава 18
Побег провалился.
Её поймали сильные руки.
— Пусти.
— Нет.
Её беспощадно забросили на мускулистое плечо. И никто не попытался остановить похитителя. Напротив, лица большинства выражали веселое изумление или откровенно ухмылялись.
— Опусти меня.
— Нет.
— Арик! — Кира практически прорычала его имя.
— Я упоминал, насколько мне нравится, когда ты так произносишь мое имя? По-настоящему нравится. — Урчание в его голосе не оставляло никаких сомнений относительно его намеков.
Кира попробовала другую тактику и обратилась к женщинам, с которыми только что подружилась, делая им стрижки:
— Эй, вы будете просто стоять и смотреть, как он снова меня похищает? — Кира поймала взгляд Зены и умоляюще на неё посмотрела.
Но её новая подруга с шикарной многослойной филировкой всего лишь пожала плечами:
— Он альфа.
Что, видимо по её мнению, объясняло всё, но ввело Киру в замешательство лишь ещё больше. Что происходит, все эти женщины, казалось, подчинялись Арику? Или, что ещё хуже, они были у него в рабстве?
Не успел Арик поставить Киру на ноги в кабине лифта, как она принялась ругаться, уперев руки в бедра:
— Какого чёрта, здоровяк? Ты не можешь таскать меня, как мешок с картошкой.
— Почему нет?
— Потому что так не делают. Я настаиваю, чтобы ты дал мне уйти, сейчас же.
— Ты обещала, что не уйдёшь.
— А что ты ожидал услышать, когда решил сделать меня своей пленницей.
— Заключение подразумевает клетку и лишения. Что ты вряд ли сможешь сказать о моём пентхаусе со всеми удобствами.
— Нет, а вот тот факт, что я не могу уйти, говорит. Позолоченная клетка по-прежнему остается клеткой.
— Это для твоей же безопасности. Твой бывший не сдался.
Кира застыла при этом признании.
— О чем ты?
— Он пытался приблизиться к твоей квартире. А недавно звонил в парикмахерскую, разыскивая тебя.
— Моя семья...
— В безопасности. У меня есть люди, охраняющие их всех. Этот Грегори не приблизится к ним и не навредит. Но для тебя снаружи небезопасно.
Возможно, нет, но здесь с ним тоже вряд ли полностью безопасно. Как-то всё странно. То, как он продолжал настаивать на том, что Кира принадлежала ему, и то, что все женщины, с которыми она встретилась внизу, казалось, знали Арика и не удивлялись его действиям.
Во что она себя втянула? Неужели случайно наткнулась на культ, в котором верховодит Арик? Это бы многое объяснило.
— Я не стану частью твоего гарема, — выпалила Кира.
Опираясь на стену лифта, Арик разглядывал Киру, его янтарные глаза искрились весельем.
— Мой гарем?
— Ну знаешь, те женщины внизу, которые, похоже, думают, что ты какой-то бог, которому нужно повиноваться.
Его губы дрогнули.
— Хотелось бы, чтобы они повиновались. По большей части, им нравится сводить меня с ума.
— Так ты не отрицаешь, что являешься их лидером?
— Зачем отрицать правду? Они держат ответ передо мной. Весь прайд.
Снова это слово. Прайд. Вряд ли Арик имел в виду высокую оценку собственной значимости. Скорее подразумевал относящийся к львам термин. Причудливое слово вместо того, чтобы назвать их теми, кем они были, — бандой или культом.
— Ну, кем бы вы, ребята, ни являлись, или кому бы ни поклонялись, я не желаю ввязываться в это. Странные секс-гаремы или извращенный религиозный бзик — это не моё. Так что, если ты не против, хотя благодарна за то, что ты пытаешься для меня сделать, я всё же предпочту уйти.
Он скрестились на груди мускулистые руки.
— Нет.
— Я начинаю понимать, как некоторых здравомыслящих людей доводят до убийства.
Он улыбнулся. Придурок.
Кира боролась с желанием улыбнуться в ответ. Приказывала коленям не дрожать, иначе... Что иначе, она не знала, ей просто нужно устоять против его очарования.
— Ох, Кира. Ты так многого не понимаешь.
— Так объясни, потому что я чертовски устала чувствовать, словно что-то упускаю. — Будто гигантский пазл, к которому у неё имелись все части, кроме ключевой, а получив недостающий кусочек, она смогла бы всё понять.
Лифт достиг пентхауса, и двери открылись. Поскольку бежать было некуда, Кира последовала за Ариком в его апартаменты. Она сохраняла дистанцию между ними, предпочитая идти вдоль широких окон. Потрясающий вид снаружи не притягивал взгляд, не тогда когда рядом Арик.
Тому потребовалось мгновение, чтобы сбросить пиджак и ослабить галстук, а затем упасть на диван, не притворяясь, что смотрит на Киру.
Настало время ответов.
— Итак, — произнесла Кира, положив руки на бедра, — ты собираешься объяснить, что, чёрт возьми, происходит?
— Мышонок, ты восхитительна, когда злишься.
— Ты что, флиртуешь? Я хочу получить ответы.
— А я хочу тебя. — Жар в его глазах хорошо сочетался с чувственной улыбкой, которой он одарил Киру.
Она пыталась продолжать сердиться на него и не сбиться с мысли. А затем Арик сказал нечто восхитительно притягательное и выглядел при этом слишком красивым. Как девушка должна была бороться с его очарованием? Возможно, ответить ему также жарко, что он не сможет устоять.
— Знаешь что? Я тоже тебя хочу, но мне трудно принять мужчину, который относится ко мне как к хрупкой дурочке, неспособной справиться с правдой.
— Скорее хрупкая куколка.
— Не смей сравнивать меня с анатомически правильной пластиковой секс-игрушкой, которую можно раздеть. В отличие от надувной куклы, я не буду повиноваться, потому что я живая.
Арик разразился громким смехом:
— Боже, мышонок. Ты говоришь дьявольские вещи.
И он нашел её забавной. Часто не все понимали её саркастический и очень тонкий юмор. Арик дразнил Киру, но не сердился, когда она отвечала тем же. Ещё одна причина почему он ей нравился. Придурок.
— Да, никогда не знаешь, что вытворит мой рот. — Как только произнесла эти слова, она уловила его ухмылку.
Арик подмигнул. И следовало ожидать его:
— Знаю, что бы я хотел, чтобы он сделал.
Не удержавшись, Кира покраснела.
И тут же оборвала собственные фантазии — она стоит на коленях, обхватывая рукой его...
Прочь из разума грязные, грязные мысли. Кира подумала о другом.
— Почему ты так стремишься забраться ко мне в трусики? Почему я? Уверена, ты можешь заполучить в свою постель любую девушку. Не понимаю, почему хочешь переспать именно со мной.
— Потому что ты моя.
Словно это всё объясняло.
— Извини, но этого недостаточно. Почему ты думаешь, что я твоя? — Что он в ней разглядел?
В то время как Кира не испытывала недостатка в самоуважении и не заботилась о том, что подумают окружающие, её женская часть хотела знать, что чувствовал Арик. Увидеть себя его глазами. Что его привлекало?
— Имеет значение, если скажу, что одинаково люблю и ненавижу твою склонность к спорам?
— Сожалею, повелитель. Желаете, чтобы я опустилась на колени и поцеловала носки ваших туфель, чтобы получить прощение?
— А ты так сделаешь?
— Нет, — фыркнула Кира.
Раздался смех.
— Так и думал. Это другая причина, почему ты мне нравишься. Ты знаешь, как постоять за себя.
— Кроме случая с Грегори.
Почему она упомянула эту слабость? Возможно, чтобы показать Арику, что образ, придуманный им, был неполным.
— Расскажи о нем. Почему он так сильно тебя пугает? Почему-то мне кажется, что я не всё предусмотрел. — Арик сдвинулся на диване влево и похлопал по освободившемуся месту.
Кира стояла перед ним, неловко переминаясь, и наконец присела на кожаный диван. Мягкий. Столь приятный. Она провела рукой по материалу, сосредоточившись на нём вместо любовника. И прекрасно осознавала, что от Арика её отделяли лишь дюймы. Она должна уйти. Однако, отодвинуться даже на несколько дюймов или вскочить на ног, означало для Киры признать, что этот мужчина её волновал. А он и без того был достаточно самоуверенным. Ей не стоило его поощрять.
Арик не сводил с нее пристального взгляда — вероятно, ждет ответа. Значит, поговорим о Грегори. Что можно было ему рассказать?
— Мы сходили на несколько свиданий. Он очень быстро превратился в ревнивого придурка. Самого ревнивого из всех моих знакомых, — проворчала Кира, искоса посмотрев на Арика.
Совершенно не стесняясь, тот широко улыбнулся, от чего на его щеках появились ямочки.
Как у Грегори, и они появлялись не только от улыбки. Но и от ярости.
— У меня нет ничего общего с тем псом. — Столько презрения к человеку, которого он никогда не встречал.
— Нет, конечно, нет. Кроме одного, ты тоже слишком быстро затащил меня в постель. — Здоровая сексуальная жизнь не означала распущенность. В прошлом Кира встречалась с парнем без секса не меньше месяца. Несколько свиданий и болтовня отсеивали слишком раздражающих парней, а так же тех, кого интересовал лишь одноразовый секс. Кира всегда следовала правилу «месяц свиданий без секса», пока не встретила Арика.
И самое худшее — она снова наступила на те же грабли. Что-то в Арике воспламеняло Киру, возбуждало, и как бы она ни беспокоилась, ничего не могла с этим поделать.
Она отодвинулась от Арика на несколько дюймов, не обращая внимания на то, как это выглядело. Арик заметил, но никак не прокомментировал, чересчур довольный собой от её признания, что ему удалось соблазнить Киру в столь рекордные сроки.
— Потому что нам предначертано быть вместе.
— Ну, Грегори тоже так думал. Я довольно быстро разочаровалась в нем. Но продолжала с ним встречаться, поскольку он оказался милым и настойчивым.
— Я не хожу на свидания. Я беру то что хочу.
— Да, знаю я, капитан Пещерный человек. И в какой-то момент Грегори тоже захотел. Но я сказала «нет». — По-видимому, неправильный ответ.
— И почему мне кажется, что он хреново отреагировал.
— Сначала он отреагировал нормально. Сказал, что у меня высокие моральные принципы. Что я настоящая леди.
— Но не в постели. — Неприличные слова вызвали новый румянец.
У Арика оказался талант вызывать у Киры прилив крови к различным частям тела. Проигнорировав это, она продолжила рассказ:
— Я перестала отвечать на его звонки. Попросила оставить меня в покое. Сказала, что он меня больше не интересует. Грегори пришел в бешенство. Начал кричать и обзывать меня грязными словами. — Одно из таких слов Арик и видел на её двери. — На следующий день после первого скандала Грегори пришел с цветами, извинился и пообещал больше никогда так не делать. Я приняла его извинения, но больше с ним никуда не ходила.