В словах Нармера о приливах и отливах различных сил не было ничего нового. Но совершенный баланс? Вот он ключ.
Если Боги убьют каждую душу с черным сердцем, то останутся одни добродетели. И будет дисбаланс. Дисбаланс, который приведет к разрушению.
Вот почему он решил, что вампиры были посланы, чтобы восстановить баланс, чтобы сделать грязную работу за богов: убивать людей без разбора, даже невинных. И даже богов? Их роль заключалась держать Вселенную в состоянии постоянного равновесия.
К сожалению, баланс не так легко поддерживать. Еще шесть Древних столкнулись лицом с собственным разрушением, когда один из братьев Нармера отделился и создал Обскурос - вампиров, которые предпочитают убивать невинных людей и только невинных. И Нармер был вынужден провозгласить тот акт - с которым он изначально соглашался - запрещенным.
Кинич также столкнется с проблемами. Вернувшись в его сферу, боги не одобрят его новую философию. Из-за того, что у них нет законов, порядков и правил.
Они были кучкой божественных, могущественных детей, но он собирался изменить это. И если ему придется застрять в... долбаной роли бога вечности, то, дай Боги, поймет значение своей жертвы
Но это было тогда.
А сейчас?
Теперь его собственный баланс оказался под угрозой срыва. Его внутренние демоны, его давно похороненная боль за то, что его лишили свободы воли, в одночасье пробудила смертная женщина - Пенелопа. Да, после стольких лет, он снова желал свободы. Желал быть человеком. Жить. И умереть.
Но это не его путь.
Демона, который противостоит другому дню.
Кинич, привыкший, как и в эпоху до начала летосчисления, похоронить боль и взять себя в руки, как любили говорить современные люди.
Он взглянул на Виктора, который просто с величественным видом стоял в гостиной Хелены и почти довел Пенелопу до сердечного приступа.
- Что, черт подери, случилось?
Виктор, древний воин - Викинг и силой, которого следует считаться, сузил кобальто-синие глаза.
- Я спас твою женщину от Мааскаб, которые собирались просеяться вместе с ней. Вот что случилось.
- Она не моя. Но усилия оценил. И ты случайно не знаешь, где моя сестра?
Виктор стряхнул клок волос Скаба с плеча кожаного пальто.
- После она села в фургон вампиров. При этом выглядела чертовски счастливой. Словно она просто ходила забирать кухонный нож... интересно, а сколько товаров из "Магазина на диване" нужно Богине?
Хелена, Андрус и Кинич переглянулись, после чего самопроизвольно пожали плечами.
Виктор покачал головой и бросил комок в ведро, стоящее в углу.
- Да пофиг. Суть в том, и я это говорю со всей вампирской любовью, которая живет в моем холодном, немертвом сердце Викинга, какого хрена, люди! Вы не слышали, что я сказал? Обскурос? Мааскаб? Объединились!
Живот Кинича накренился, сжался и упал глубоко в низ, а затем выскочил из темной, темной дыры.
Ой-ой...
Он перенес свой вес. Пенелопа в колыбели его рук была легкой, как перышко, но инстинктивно Кинич хотел прижимать ее еще ближе к себе.
- Мы отправимся сейчас же в мое убежище в пустыне. Здесь теперь небезопасно.
- Симил сказала, что они объединились. - Хелену передернуло. - Мааскаб. Обскурос. Кому-то нужно придумать для них новое имя. Вы хоть представляете, как это будет трудно?
Кинич выгнул бровь.
Кинич вмешался в разговор.
- Я голосую за мокос. Что значит "сопли" по-испански.
Хелена истерично рассмеялась.
- Хорошо! О! О! Я поняла! - сказала Хелена, поднимая руку. - О скабби.
- Идеально. Да, очень-очень хорошо.
Виктор относился к ней с любовью гордого отца.
Андрус вздохнул и покачал головой.
Хелена усмехнулась.
- Что? Было смешно.
Андрус смотрел с непониманием.
- Тьфу! Ты шуток не понимаешь, - запротестовала она. - Давай посмотрим, сотрет ли поездка с Киничем в Седону твое самодовольное выражение лица. Я знаю, как ты сильно любишь общаться с вампирами и Учбеном.
- Седона? - спросил Андрус. - Если за Пенелопой охотятся, то ты и малышка должны быть, как можно дальше от нее. Мы останемся здесь и отпустим ее с Киничем.
Глаза Хелены сверкнули с гипнотической силой.
- Я хочу увидеть Николло. Мы. Едем. В Седону.
- А вот хрен тебе.
Большое тело Николло появилось в дверях, его темная камуфляжная одежда и чёрные волосы создавали контраст с его бирюзовым цветом глаз - глаза, которые когда-то тоже были черными тоже, но изменились, когда дни пребывания вампиром закончились и он стал полубогом.
Лицо Хелены чуть от радости не лопнуло.
- Николло! О, мой бог. То есть - о, мой полубог! Ты здесь!
Они разделили долгий, публично неуместный поцелуй - языки и руки переплетались везде. В очередной раз Кинич почувствовал тот же самый грызущий дискомфорт, который возник в присутствии Эммы и Гая.
- Хм-хм! - прочистил горло Кинич, но эти двое не остановились еще на протяжении нескольких неловких моментов. Он взглянул на Андруса, чье эго явно сдулось.
Бедолага, все еще любит женщину.
Ты никогда не увидишь моего унижения, то, как изнываю по женщине.
Когда они, наконец, прекратили целоваться, Кинич спросил:
- Как ты добрался?
Будучи экс-вампиром, Николло больше не мог просеиваться.
- Воздушные линии Учбена. После твоего вчерашнего звонка, я решил проверить кое-что. - Николло повернулся к Хелене. - Как видишь, ты никуда не едешь, любовь моя. - Николло обхватил ладонями лицо Хелены. - Я взял два дня выходных и проведу их, заставляя твои пальчики на ногах подогнуться, а после последует длинный сон - твой, конечно же - во время которого я буду играть с нашей малышкой Матти, и буду покрывать ее поцелуями, пока ты не проснешься.
Даже не взглянув в сторону Андруса, Николло сказал:
- У тебя отпуск, солдат.
Когда Андрус повернулся, чтобы покинуть комнату, он прорычал:
- Добро пожаловать на мой пост защитника твоей жены и ребенка, Николло. - И под "Николло" он снова имел в виду "мудак".
У него это здорово получалось, отметил Кинич.
- Ну, это было весело, - говорит Кинич, склонив голову. - Николло, если ты не возражаешь, я возьму самолет Учбена в мое святилище.
Николло посмотрел на Кинича, а затем перевел взгляд на спящую Пенелопу в его объятиях.
- Ах, Кинич. Я все задавался вопросом, возможно ли кому-то сбить с тебя эту оскомину. Я должен был догадаться, что ты выполнишь свои обязанности.
- И так говорит бывший вампир, который плакал и валялся в ногах моей сестры, умоляя её помочь ему, а потом оказался замурованным в ее сокровищнице на три столетия.
- Вампиры не плачут! Все это знают, - сказал Николло.
- Как новорожденный ребенок, утверждала Симил. Она клянется, что у нее есть фото, - ухмыльнулся Кинич.
- Говорит Бог Солнца, у которого более миллионов просмотра на Ютьюбе. Лилипуты получили удовольствие, кстати. Твоя идея? - резко ответил Николло.
Проклятье! Он понятие не имел, что там было на Ютьюбе, но как только он поймает Симил, - придушит!
- Николло. Кинич! - поругалась на них Хелена. - Оставим ваши стычки на другое время.
- Ты права, мой маленький вампир. Мы не должны терять время впустую - у меня такое чувство, что в моих штанах выдвижная ножка. - Николло притянул Хелену и, снова, начал терзать ее губы.
Один глаз Кинича начал дергаться от раздражения. Время уходить.
Все еще удерживая Пенелопу на руках, он повернулся к двери, но Виктор помешал его скорому уходу.
- Я иду с тобой, чтобы убедится, что ты благополучно добрался. Это меньшее, что я могу сделать, после того, как подвел вас обоих.
Кинич восхищался чувством ответственности Виктора.
- Я очень уважаю тебя, Виктор, но я уверен, что мы...
- Я настаиваю, - в глазах Виктора отражалась решимость.
Кинич на мгновение задумался.
- Спасибо, - наконец-то сказал он.
Он не мог отрицать, что лишняя пара умелых рук воина, будет весьма кстати, не говоря уже, что Виктор сможет отвлечь Пенелопу. Кинич знал, без всяких сомнений, он не должен оставаться наедине с человеком, что-то в ней было очень соблазняющее.
Было ли это из-за хорошо сложенного, стройного тела - тела женщины-воительницы? Или из-за идеально округлой попки? А может дело в этих темно-зеленых глазах, гладкой, словно шелк, кожи, и чувственных, мягких губ? Нет.
Однозначно, самое соблазнительно в ней - это ее полные, пышные груди с маленькими розовыми сосками. Сами Боги не могли представить себе такое совершенство.
Черт. Чистое искушение. Каждый чертов дюйм ее тела. Кинич заскрипел зубами.
Как можно скорее, он найдет другие способы, как защитить Пенелопу. Мир балансирует над проростью, и последнее, что ему нужно, так это отвлекаться.
Глава 17
Когда я в этот раз очнулась - блин, мне реально надо завязывать с обмороками, а то это войдет в привычку - я чувствовала себя потерянной. Я имею в виду и в умственном и физическом смысле этого слова.
Для начала, я лежала, окруженная пышными оранжевыми подушками, еще на одной мягкой кровати гигантского размера (они закупались оптом или же у них есть скидка?), стоящей в центре просторной, светлой комнаты,
На стенах песочного цвета висело несколько дощечек с иероглифами, а на прикроватной тумбочке спиной к спине стояли две глиняные фигурки в головных уборах цивилизации Майя. Странно, но одна из них очень напоминала Ника, накаченным прессом и все остальным.
В дальнем конце комнаты было большое панорамное окно, открывающее безграничную, холмистую пустыню с единственным зеленым участком в виде впечатляющих кактусов сагуаро.
Серые, грозовые облака застелили небо, через которые пробивались случайные солнечные лучи. Они освещали пустыню, словно небесные прожекторы.
Я покрутила головой из стороны в сторону и села в кровати. Часы на стене показывали семь утра. Я проспала всю ночь и, кстати, я все еще была одета в свое кимоно.
Ну, это уже что-то. Никто меня не переодел. Этот день может оказаться не таким уж и плохим.
Погоди. Твоя проверка хороший день или нет, заключалась в том, что никто не взглянул на тебя без нижнего белья, пока ты спала?
Хей, учитывая все остальное дерьмо...
Пенелопу передернуло.
Воспоминания, мрачные и тревожные, отбойным молотком стучали в голове: монстр появился из ниоткуда, Симил тянет меня в такси - какого черта, эта женщина реально водит такси? - эти на вид грязные парни в кожаных куртках подталкивают в черный фургон - что-то серьезно было не так с ними, словно они забыли их души дома вместе со знаниями о правилах личной гигиены. И тот мужчина, появился из воздуха. И - я вздохнула.
- Ник...
- Ты звала?
Самая сексуальная особь мужского пола, которую я могла надеяться когда-либо увидеть в этой жизни или в следующей, практически полностью закрыл собой дверной проем.
Я даже не знаю, от чего моя "девочка" энергично запульсировала - от его испепеляющей улыбки, - которая просто превращала в горстку пепла мои трусики - или от загорелой, широкой груди или рельефного пресса или его... Я опустила глаза в направлении Южного полюса.
Осторожно, обморок! Лишь бы не упасть. Лишь бы не упасть....
Ради всего святого, на мужчине было лишь полотенце, тем не менее, в моей голове не было проблем с заполнением пробелов. Или уххх... что там противоположно к слову "пробел"?
Потому что, то, что делало его мужчиной, было далеко от слов "пробел" или "пустота". Космический шаттл - о, да. С огромными шасси. И окруженный великолепной луной - налитой, округлой и твердой, как скала.
В любом случае, озабоченные космические аналогии в сторону, мое тело бы не отреагировало на Кинича, если бы воспоминания той ночи оказались вымышленными; как бы меня это не беспокоило, он перевернул мой мир, и мое тело хотело еще.
Глупое тело.
Я сглотнула, во рту пересохло, словно как в пустыне.
- Ник. Расскажи мне, как я попала в?..
- Седона. - Один угол его рта пополз вверх.
Ох, эта улыбка....
- О чем я? - спросила я.
Он рассмеялся.
Я тебя веселю, да? Его реакция вырвала меня из похотливого тумана и начала бесить.
Должно быть, он заметил, как из моих ушей повалил пар, и поэтому быстренько предложил:
- Я всё тебе расскажу. Но сначала, позволь мне найти тебе, что-нибудь на завтрак, потому что тебе потребуются силы.
- Но я...
Прежде чем я успела возразить, он развернулся и исчез в коридоре.
Ну, замечательно. Я вся такая грязная и раздражительная, а великолепный и приводящий в бешенство мужчина хочет приготовить мне завтрак.
- Я первая в душ! - крикнула я в пустоту.
Я оглядела комнату в поисках чистой одежды и была удивлена, увидев мои вещи в сумке, которая аккуратно стояла в гардеробной размером с мою квартиру в Нью-Йорке.
Я взяла свободную розовую футболку, джинсы, лифчик, трусы и направилась в ванную комнату, при виде которой у меня отпала челюсть.
- Святая фаршированная ветчина,- прошептала я. Комната сошла с фотографии, которую я видела на странице журнала Cosmo - да, да. Прямо рядом со статьей о Заклинателе Оргазмов. Я хотела жить в этой ванной.
Я хотела умереть в этой ванной. Я хотела быть этой ванной. Утопленная джакузи, по углам которой стояли белые свежие свечи, прозрачные чаши с солью для ванн с запахом лаванды, бутылочки с ароматными маслами; в зоне отдыха стояли белые плетеные стулья, рядом с которыми находилась кофе-машина и мини-холодильник; и достаточно большой душ, в котором могло выкупаться небольшое племя.
Святые угодники. Каждая девушка заслуживает такую ванну.
Через пару минут ванна была заполнена - еще одна удивительная особенность - и я опустилась в дымящуюся горячую пену. Холод в пальцах на ногах и боль в спине тут же растворилась. Единственное, чего не хватало...
Кинича.
Я безнадежна.
- Так вот куда ты пропала. - Его лицо оттенка кофе с молоком и мерцающие бирюзовые глаза появились в поле моего зрения.
Сосредотачиваясь, я всосала воздух, чтобы не расплыться в лужу от желания.
Факт: он лишает меня возможности дышать, создавая вакуум в моей ментальной атмосфере.
Факт: Я хотела этого мужчину, даже больше чем своего пятизвездочного мистера Бабл.
Факт: что-то в нем не так, и я собираюсь выяснить что именно.
Из области фантастики: Я собираюсь проявить хладнокровие.
Он заметил пену, покрывающую мое обнаженное тело.
- Прости, - нервно сказала я. - Просто я соскучилась по своей ванне. И какой сюрприз! У тебя точно такая же, как и у меня.
Ник выгнул бровь.
- Шучу.
- О, - кивнул он. - Мне просто стало интересно, как это возможно. Ванна специально сделана человеком из Японии, который принимает только золотые слитки в качестве оплаты.
Я вопросительно нахмурилась на него.
- Это шутка, - сказал он. - Кто носит в наши дни золотые слитки.
- Точно не я. Слишком тяжелые. Я предпочитаю золотые монеты, - весело сказала я.
- Точно. Так гораздо легче транспортировать и спрятать.
Хм-м-м-м... ага.
- Я собиралась уже выходить, - сказала я, - Так что если ты хочешь поговорить....
- На самом деле, - он поднял руки, призывая меня оставаться в джакузи - Возможно так будет проще поговорить с тобой, пока ты расслаблена.
- Звучит, как то не очень обнадеживающе.
Мое сердце забилось с низкой частотой ударов.
- Это ни хорошо, ни плохо, это просто то, как есть.
Откровенно говоря, после всех пережитых странностей, меня уже ничто не могло привести в такое состояние, чтобы я повелась на слова "это просто то, как есть".
Такое ты обычно говоришь о большой заднице или веснушках. Ты даже можешь так сказать о дождливом дне или ужасной картине. Но не об этом. Нет. Поскольку независимо от того, что он собирался рассказать, это будет грандиозным. И странным.
Я нажала кнопку в джакузи, чтобы отключить струю.
- Я вся во внимании.
Я схожу с ума.
Ник откашлялся, его проницательные глаза переливались от глубоких оттенков зеленого до аквамарина.
- Я еще не говорил об этом с человеком, поэтому будь ко мне снисходительна.
- Че... человеком?
Хорошо, что я пописала, прежде чем залезла в ванную.
Ник почесал подбородок. Его густая, темно-коричневая щетина, как я потом заметила, несколько темнее, чем его волосы с золотистыми прядями и густые цвета карамели ресницы. Боже, он был великолепен. Больно просто смотреть на него. Не то что бы это останавливало меня.
- Полагаю, нет легкого пути об этом сказать, - его голос опустился на октаву. - Во-первых, я хочу четко дать понять, что не знаю, почему Мааскаб тебя преследуют. Но намерен выяснить.
- Что такое, Мискииб?
- Мааскаб.
- Ладно. Какая разница.
- Изначально они были группой жрецов Майя, которые поклонялись темным силам. Они грабили, убивали и насиловали, все во имя священной миссии, чтобы захватить власть. В конце концов, их кровожадность привела к краху цивилизации Майя. Сегодня они в тысячу раз сильнее и нацелились гораздо выше.
Вот дерьмо. Они хотят меня? Меня! Какого хрена! Почему меня? Есть ведь другие? Семь миллиардов на планете. Почему я?
Я выскочила из воды, не в состоянии сдержать порыв бежать, словно маленький кролик, боящийся быть проглоченным голодным волком.
- Пожалуйста, скажи, что ты шутишь!
Ник замер. Его глаза опустились чуть южнее от моего лица.
- Я...я... во имя Богов, женщина, ты так чертовски сексуальна.
Я моргнула и посмотрела вниз, на то, как пена скользила по моей обнаженной коже, опускаясь обратно в воду.
- О! - я перекрыла руками стратегические места. - Кинь мне полотенце! - Не то, чтобы он не видел меня во всей моей обнаженной красе, но это не значит, что у него теперь есть постоянный пропуск.
Ник не сдвинулся с места и продолжал пялиться на мою грудь.
Я села обратно в воду.
- Полотенце?
- Конечно. - Он указал на кучу сложенных полотенец возле раковины в плетеной корзине.
- Смешно. Ты не мог бы дать мне одно из них?
Ник посмотрел на полотенца, затем на меня. Порочная ухмылка на его лице сделала до-си-до[12].
- Извини. Они далеко не свежие.
Я фыркнула в знак протеста.
- Хорошо. Тогда я остаюсь.
- Разве я тебе не говорил, что обладаю невероятной выносливостью? Мне нужен час или два на сон каждой ночью... ой. Подожди. Должен ли я это тебе говорить. Потому что мы и так ужились. Верно.
Что? Самодовольный сукин...
- Никто из нас не уверен, что мы той ночью "ужились". И если мы все - таки сделали это, то кто сказал, что ты произвел на меня впечатление своей удивительной выносливостью?
- Потому что по-другому и быть не может.
Я тихо прошипела:
- Ты такой высокомерный...
- Высокомерный? - Он моргнул. - Да, полагаю это дар.
- Ник. Прошу, или говори и давай с этим покончим, или уйди, чтобы я смогла взять полотенце. Это уже не смешно.
Улыбка сошла с его полных губ... полных губ, которые я мечтала всосать и облизать. Полные губы, которые, пожалуй, вытворяли такие вещи с моим телом, в таких местах и такими способами, как никто до этого не делал.
Он встал, выпрямился, и я заметила, что на нем пара белых льняных брюк и рубашка на пуговицах — верхняя часть стратегически открыта, так что можно было разглядеть твердый рельеф его живота.
Боже, он великолепен. Даже аромат Кинича меня возбуждал.
Он присел на край ванны и стал кружить пальцем по воде.
- Вода остыла. Позволь подогреть ее для тебя. - Через несколько мгновений температура воды подскочила градусов на десять.
- Как ты это сделал?
Он уставился в одну точку, пока продолжал пальцем вырисовывать круги по воде.
- Еще один дар. Нас всего четырнадцать, и у каждого есть свои уникальные способности.
Мои глаза сосредоточились на его изысканном, безупречно мужественном лице. Может быть, я не хотела видеть этого прежде, но, присмотревшись, заметила странное сияние на его светло-коричневой коже.
Даже золотистые блики в его карамельно-каштановых волосах, казалось, искрились красными и золотистыми вкраплениями. И цвет его глаз: когда я всматривалась в них, они переливались тысячью оттенков бирюзы, аквамарина, небесно-голубого и зеленого щербета.
Кто он? Каким бы не был ответ, он точно не человек. Нет.
- Продолжай, - протянула я
- Пенелопа, этот мир полон чудес. Жизненных форм самых удивительных видов. Полон чудесами природы, Вселенной, и я одно из таких чудес.
Чудес?
Чудеса - это ходить по воде или быстро исцеляться. Или то, что программу "Факты с Джеси Шором" еще не закрыли. Или то, что эскимо стоит всего пять центов.
Но если слово "чудо" было особенностью его вида, тогда...
- О, Боже мой, ты ангел?
Кинич опустил голову.
- Боже, нет! Я... Бог. Бог Солнца. Ангелы пугают с их фанатизмом к добрым делам. - Он скорчил кислую, неприятную рожу.
Что он сказал...
- Бог? Ха-ха. Очень смешно.
Он нагнулся через край ванны, зачаровывая меня своим гипнотическим взглядом.
- Дотронься до носа.
Я подняла руку из воды и дотронулась до кончика носа.
- Как ты это сделал?
- Я божество и у меня есть способности, - мягко указал он.
- Это был какой-то психологический трюк. Брось, Ник, хватит паясничать.
- Ты веришь, что я ангел, но отказываешься поверить, что я бог? - хмуро спросил он.
- Я не знаю, во что уже верить. Я сижу голая в ванне и разговариваю на тему, что есть другие виды на планете.
- Есть и другие тоже, - добавляет он. - Тот человек, который появился в гостиной Николло и Хелены, например вампир, как в прочем и сама Хелена.
- Вампир? - спросила я.
- Верно, - ответил Ник.
- Серьезно? Как, те люди, что пью кровь, ходят в плащах и превращаются в летучих мышей?
- Мышей, нет. Плащи не обязательны - Хелена вот любит цветочные принты и Хэллоу Китти.
Сладкие маринованные демоны на крекеры. Я знала, что, что-то странное было в этой семейке, особенно в этой маленькой клыкастой...
- И ребенок тоже?
- Да, - ответил он. - Матти на половину вампир.
Хочу ли я спросить о другой ее половине? Я решила, что не хочу. С моей-то удачей, это может быть за гранью возможного, типа хоббита.
Вампиры-хоббиты? Так вот, это просто бред, подружка!
- Однако, - продолжил он, - эти вампиры не злые. Они наши союзники.
Мне нужно все это переварить позднее, потому что информации было немного многовато.
- Потрясающе. Что-нибудь еще?
- Мааскаб вступили в группировку злых вампиров Обскурос. Они планируют развязать войну против нас. Против всех нас. Если они победят, то это приведет к апокалипсису.
Святая хреновщина!
- Конец света?
Он один раз кивнул.
- Ты ведь не шутишь?
Он отрицательно покачал головой.
- Дай мне секунду, - сказала я, подняв вверх палец.
Вампиры настоящие. Эти злые монстры действительно какие-то жрецы, которые хотят убить нас всех. Кинич - Бог. Бог Солнца. А я сижу голая в ванне и разговариваю с Богом Солнца. И я возможно с ним переспала.
Господи.
От этих мыслей во мне появляется какое-то грустное чувство. Кинич вспыхнул светом, сопровождающим невыносимой жарой, когда монстр напал на него. И кто вообще мог забыть тот жар, который я ощущала, находясь рядом с ним?
Ооох, жар его тела, подумала я, облизнув губы. Неудивительно, что я не могла устоять перед ним, он в самом деле настоящий бог во плоти. Он просто излучал чувственность.
А затем в голове промелькнул странный вопрос.
- Ты использовал контроль над разумом, чтобы ты мне понравился? Эй, ты сказал апокалипсис? Черт. Почему я не могу здраво мыслить, когда ты рядом? Все же ты применяешь ко мне контроль над разумом. Так ведь? Ох, печеньки. Я снова это делаю.
- Контроль над разумом? Не неси ерунды, женщина. Я имею в виду, да. У меня есть способности, но зачем мне использовать их на земле и в такой ситуации? Боги притягивают к себе смертных, как магниты.
Я просто захожу в комнату и женщины уже у меня на крючке. От меня также исходят феромоны, которые действуют на ваши нейроны, от чего вы становитесь более сговорчивыми... Но использовать контроль над разумом, чтобы женщины хотели меня? Никогда.
У меня челюсть отвисла. Все это время, он просто манил меня своими божьими феромонами похоти? И я тут скакала, как идиотка изнывающая от желания. Он, наверное, получил от этого уйму удовольствия.
- Ах, ты паскуда! Грязная. Свинья! - Выскочив из ванны, я отвесила ему пощечину.
В его глазах вспыхнула молчаливая ярость, но Кинич не дрогнул.
- Какого дьявола это сейчас было?
- Это за всех женщин, на которых ты использовал свои божьи феромоны похоти! Мне только жаль, что я не могу тебя ударить за каждую из таких женщин, и держу пари их тысячи, и я ни минуты не хочу быть рядом с тобой, тобой... божественной шлюхой!
Я схватила из корзины полотенце и, забыв про одежду, выбежала из ванной комнаты в гардеробную, чтобы взять новую.
Я быстро оделась и засунула остальные вещи в сумку. Ни в коем случае не собираюсь оставаться здесь. Только ни с ним. Не после того, в чем он мне признался.
Ник стучал в дверь гардеробной.
- Пенелопа, пожалуйста, выслушай.
- Нет! Я не слушаю тебя... ты подонок!
- Я не подонок.
Я собрала, все еще мокрые волосы в хвост и рывком открыла дверь.
- Серьезно? Тогда как ты назовешь того, кто добровольно использует свои "способности" на невинных девушках?
Он прищурил глаза, я могла бы поклясться, что видела, как в его зрачках танцевали языки пламени.
- Я не использовал мои силы, чтобы соблазнять женщин.
- Ты только что признался!
Он рассмеялся.
- Пенелопа Трюдо, ты ревнуешь.
О, это... это так...
- Ерунда! С чего мне вдруг ревновать?
Забавляясь ситуацией, Ник скрестил руки на груди.
- Ну, потому что ты хочешь меня. И судя по твоей реакции очень сильно.
Да. Да, очень хочу.
- Нееет. Нет! Ты тот, кто привез меня сюда. И давай-ка вспомним, это твоя чокнутая сестра затащила меня на этот идущий под откос поезд, который ты зовешь жизнью! - сказала я, а потом захлопнула дверь перед его носом.
Погодите. Если он бог, то это делает его сумасшедшую сестру...?
Повернув дверную ручку, я распахнула дверь. Ник стоял в нескольких дюймах от меня и гневно смотрел.
- Твоя чокнутая сестричка, Симил, богиня? - Прошу, скажи, нет. Это было бы так, так неправильно для человечества.
- Пенелопа, ты должна выслушать меня. Притом мне нужно сказать тебе...
- Ответь мне!
- Да.
Здорово. Просто замечательно. Психи наступают.
- Андрус тоже?
- Нет. Он когда-то был Приближенным к Богам - вампир, принятый нашим миром и освященный нашим светом. Но сейчас он Полубог - его создатель, королева вампиров, умерла, и поэтому его кровь вампира в нем исчезла.
Ха? Что эти люди - эм... божества курят? Божественную коноплю?
Богоплю?
- Ты ведь понимаешь, что в этом толку ноль. Да? - Я проскользнула мимо него и пошла за ботинками, стоящими около кровати. - Но знаешь что? Это не важно! Ты мог бы быть липриконом с горшком золота, желающим сделать меня своей королевой. Но мне плевать. Я не хочу иметь никаких дел с тобой, Ник!
Я наклонилась, чтобы завязать шнурки.
- У липриконов нет королевы. И ты никуда не уйдешь, - резко сказал он.
- Почему, черт подери, нет? - рявкнула я.
- Потому что они номады.
Что-что?
- Я даже спрашивать не буду. Но я собираюсь уйти, в последний раз, когда я проверяла, мой вагон не прицепили к твоему составу, поэтом, черт подери, я могу делать все, что мне нравится, - закипала я.
- Во-первых, ты расстроена. Во-вторых, это опасно: Мааскаб хотят тебя, и они не остановятся, пока не получат тебя.
- Ну, - с горечью ответила я, - видишь ли, это моя жизнь и я думаю, что мне нужно сделать выбор. И кстати, большой мальчик, мне не нужна мамочка! У меня уже есть одна.
О, нет. Мама. Я всё еще не поговорила с ней.
- Ну, - холодно сказал он, - ты, что хочешь, чтобы в следующий раз она увидела тебя на твоих же похоронах? Жаль только тела не будет. Я могу это точно гарантировать, так как Мааскаб не за что не расстанется с ним. Поэтому лучше смирись, что твой...вагон прицепили к моему.
Будь проклят этот мужчина... божество...
- Убирайся! Ты проститут! - Я поприветствовала его так же, как Джорджа Буша в Ираке. (Швырнула в него ботинком) - Просто... убирайся!
Ник поднял ладони и склонил голову.
- Как пожелаешь. Но для протокола, - сказал он, когда повернулся, чтобы уйти, - ты единственная женщина, с которой я был, возможно, был. - Он закрыл дверь спальни за собой.
Серьезно? Он никогда ни с кем не был? Он?
Мой гнев мгновенно растаял и я ахнула.
Это правда. Я ревновала. И теперь, когда он сказал, что я единственная женщина, с которой он "возможно" был, я желала его еще больше. Как бы это не звучало нелогично и по-детски, но я не хотела его делить ни с кем. Я хотела быть единственной женщиной - в прошлом, настоящем и будущем - в его жизни.