Ник повернулся, моргнув от искусственного света.
В глубине души он ожидал, что там будет стоять кто-то со старинным ружьём, возможно, заряженным антивампирскими пулями.
Вместо этого там оказался молодой и дружелюбный с виду человек, удивлённо моргнувший и уставившийся на него.
— Привет, — сказал он. — Ты вампир.
Вампирские глаза Ника адаптировались к резкому потоку яркого освещения.
Он и не осознавал, как долго шёл в темноте.
— Ага, — сказал Ник, понизив тон голоса, и это прозвучало почти ворчливо. — Ага, парень. Я вампир.
Он не подразумевал обращение «парень» как нечто снисходительное.
Это просто выскользнуло.
В любом случае, каждый человек, у которого не было седых волос и лица с морщинами и пигментными пятнами, теперь казался ему «подростком».
Даже многие седовласые люди заставляли его чувствовать себя писец каким старым.
— Прости, что беспокою, — добавил Ник, когда парень просто моргнул, глядя на него. — Я знал кое-кого, кто жил здесь раньше. Давным-давно. Признаюсь, мне стало любопытно, когда я увидел, что это место сохранилось в прежнем виде... смотреть на него прямо-таки сюрреалистично.
Человек лет двадцати с небольшим моргнул в третий раз.
В былые времена он мог бы быть молодым племянником Ника. Он даже обладал типично японской внешностью — угловатые высокие скулы, полные губы, тёмные брови, ровный тон кожи. У него были пронизывающие глаза орехового цвета, которые считались довольно редкими среди японцев из древней страны, но иногда всё же встречались, даже до того, как национальности из поколения Ника стали почти неразличимыми.
Тогда у японцев тоже встречались глаза орехового цвета.
У матери Ника были глаза орехового цвета.
|
|
Глаза, которые были чертовски похожими на...
— Какая у тебя фамилия? — снова выпалил он, не подумав.
— Танака.
Ник почувствовал, как всё его тело замерло.
— Что? Какая, ты сказал, у тебя фамилия?
— Танака, — молодой парень робко протянул руку, но, похоже, решительно настроился не бояться Ника. — Я Дерек Танака. Я недавно унаследовал этот дом. От своей тёти. Но он принадлежал моей семье много лет.
Ник уставился на него.
Затем осознал, что смотрит мимо парнишки в дом.
— Могу я заглянуть внутрь? — спросил он.
Это он тоже выпалил, не подумав.
И тут же услышал, как сердцебиение парня участилось.
— Эй, — Ник поднял руки в примирительном жесте. — Клянусь. Я не желаю тебе зла. Прости, что так напираю. Может, мне вернуться в другой раз? Я не собирался вот так заявляться без предупреждения. Просто я немного шокирован, обнаружив всё это здесь. Я слышал, что вся эта часть города была уничтожена в войнах.
Лицо парня заметно расслабилось.
Ник не переставал поражаться тому, как простая вежливость могла убедить людей в том, что ты им не навредишь... хотя между двумя этими вещами не существовало вообще никакой связи. Это одна из человеческих особенностей, которую вампиры часто использовали себе на руку во времена открытой охоты на людей.
Чёрт, да кого он обманывает?
Вампиры до сих пор делали это.
Наверное, они делали это тысячелетиями.
Серьёзно, с тех пор, как появились сами вампиры и люди, на которых им можно охотиться, вампиры наверняка использовали человеческую психологию против них.
— Нет, — сказал парень.
Он сделал шаг назад, отходя с порога и распахивая деревянную дверь внутрь.
|
|
— То есть, не нет, — быстро добавил он, слегка запнувшись. — То есть, да... ты можешь осмотреться. Я имел в виду «нет, тебе не надо приходить в другой раз». Ты можешь посмотреть прямо сейчас.
Он коротко и вежливо кивнул Нику, жестом приглашая его внутрь.
— Моей жены нет дома, так что сейчас самое время, если честно. Она немного нервничает в присутствии вампиров. Во время войн она потеряла дедушку и бабушку из-за вампиров.
Последнюю часть он произнёс виновато.
Было бы забавно, если бы мозг Ника хоть немного работал.
А так Ник просто стоял там ещё пару секунд, колеблясь.
Затем, не позволяя себе задумываться о том, почему он об этом попросил, что он ищет, зачем он вообще это делает... он вошёл в дом своего детства.
Он прошёл через зловеще знакомую прихожую.
Его вампирское зрение улавливало и подмечало различные перемены.
Новая, высокотехнологичная и полуорганическая охранная система.
Виртуальный экран на части пола, перестроившийся в поле покачивавшихся подсолнухов, когда Ник прошёл по плиткам, реагировавшим на давление.
Зеркало в золочёной раме заменили ещё одной виртуальной картиной, которая явно могла перестроиться в зеркало, экран для трансляций или вид на то, что происходит за входной дверью. Несколько антикварных предметов мебели также стояли в коридоре, но большинство из них относилось ко времени после войн, и из периода Ника ничего не сохранилось.
Шкафа больше не было. Во всяком случае, дверь уже не была видна.
Но планировка была такой же.
Узость викторианского коридора была такой же.
|
|
Когда Ник вошёл в гостиную, основное помещение дома, комната имела ту же форму, что и прежде. Она была отделана совершенно иначе по сравнению с домом его родителей, но Ник по-прежнему видел те же очертания.
Он уставился на современный диван из искусственного меха, который менял цвет под вращающимся потолочным освещением. Стеклянный развлекательный центр менял цвет синхронно с диваном, обрамляя огромный настенный монитор с тремя разными новостными трансляциями.
По одному из каналов показывался финальный бой Ника.
По другому политическому каналу вещал какой-то репортёр.
Третий транслировал то ли ток-шоу, то ли что-то про искусство.
Даже со всеми отличиями Ник почти мог видеть цветастый диван матери и комплект из маленького диванчика и двух кресел, а также антикварный японский журнальный столик, стоявший между ними. Он помнил живописную картину на другой стене и какую-то абстрактную картину в духе современного искусства, которую им подарили Мири и Блэк.
Он глянул влево.
Стена напротив двери в кухню его матери также была переделана в виртуальный экран, но этот был покрыт семейными фотографиями. Ник уставился на лица взрослых, детей, пожилых, проносившихся мимо.
Ощущение знакомости этих лиц удушало.
Даже не просто удушало. Пугало.
— Ты японец, верно?
Ник подпрыгнул на полметра.
Он оторвал глаза от изображения женщины, которая могла бы быть близняшкой его матери.
А может, дочерью его матери.
А может, пра-пра-правнучкой его матери.
Ник уставился на молодого парня, снова осознавая, что в глубине души испытывает почти паническую реакцию на всё увиденное.
— Твоя фамилия — Танака? — выпалил Ник. — Дерек Танака?
Молодой парень с ныне модными ретро-очками с оранжевой оправой моргнул.
— Да, — сказал он, как будто удивившись. — Ты спрашивал меня об этом. Дважды. Теперь трижды. А что?
— Как долго ты владеешь этим домом? — спросил Ник.
Мужчина вновь моргнул.
Ник вспомнил, что молодой парень говорил у двери.
— Ты сказал, что унаследовал его? — добавил Ник. — Недавно? От тёти?
Лицо мужчины слегка расслабилось.
Его губы поджались, когда он задумался над его вопросом.
— Ну, — Дерек Танака поправил очки в оранжевой оправе на носу, положив руки на свою худую, но подтянутую талию. — Как я и сказал, прошло всего несколько месяцев... но дом долго принадлежал моей семье. Я честно не знаю, насколько долго. Я получил его от своей тёти Тании, которая недавно умерла.
Ник слышал печаль в голосе молодого мужчины.
Он явно любил свою тётю.
— Но и она его унаследовала, — добавил он чуть более бодро. — Я знаю, что она получила его от своего дедушки Хирото...
— Хирото, — пробормотал Ник.
Человеческого отца Ника звали Хирото.
Чёртово второе имя Ника было Дерек.
Но молодой Танака продолжал говорить.
Он не умолкал всё то время, что мозг Ника погрузился в статический шум.
—...а до этого, думаю, домом владел его отец, — говорил Дерек. — Я к тому, что семья владела домом очень долго. Задолго до войны. Мне придётся вернуться и взглянуть на бумаги...
— А они у тебя есть? — и снова Ник выпалил эти слова, бездумно перебив человека. — Бумаги? Изначальные бумаги с правом собственности на дом? Сохранилась копия старого письменного документа?
Мужчина моргнул.
Теперь он выглядел слегка настороженно.
— А зачем ты хочешь увидеть их? — спросил он. — Ты какой-то вампир-историк или типа того? — затем, как будто повторно осознав, кто такой Ник, сложив дважды два и поняв, что вампиры не выглядят на свой возраст, он нахмурился. — Подожди. Ты сказал, что знал кого-то, кто жил здесь. Как их фамилия? Танака? Поэтому ты продолжаешь меня спрашивать?
Ник посмотрел на изменяющуюся стену.
Он уставился на сменявшиеся там изображения его собственной семьи.
Это должна быть его семья.
— Ты знаешь их имена? — спросил он. — Первой семьи Танака, которая жила здесь?
Воцарилось молчание.
Ник посмотрел на молодого парня, который побледнел.
Затем Дерек Танака как будто взял себя в руки.
Его глаза орехового цвета расфокусировались.
Похоже, он смотрел что-то в гарнитуре. Ник осознал, что он наверняка изучает документы на дом, и помолчал.
Через несколько секунд Дерек Танака улыбнулся.
— Нашёл, — сказал он.
Используя жесты рук, он перенёс информацию на стену.
— Я был почти уверен, что моя мама внесла всё в файл по нашей семье, — объяснил он, когда документ увеличился, заслонив все фотографии членов семьи. — Она увлекалась генеалогией и всем таким. Она хотела, чтобы мы знали свои корни...
Ник почти не слышал его.
Он уставился на документ на стене, а также на несколько сопровождающих изображений.
На некоторых изображениях были люди.
— Эй, — сказал Дерек. — Этот парень похож на тебя!
Но это невозможно.
Всё это совершенно невозможно.
Его старшая сестра Нуми купила дом для их родителей, когда добилась успеха в корпоративном праве. Если это действительно его семья, то в документах на дом должны быть имена и лица его родителей. Юми и Хирото Танака... а не Наоко Дерек Танака.
Но дело даже не в этом.
Данный дом был разрушен.
Связь с семьёй Ника должна быть уничтожена.
Этот дом должны были сравнять с землёй.
В начале войны большую часть Сан-Франциско уничтожили. Его семья спаслась, слава богам. Ник рано прослышал о грядущих событиях и вывез их, но дом был уничтожен. Там образовался чёртов кратер. На его семью нацелились именно потому, что они были его родственниками, а Ник считался предателем в отношении группы видящих, которая затеяла сражение в Сан-Франциско.
Он никогда не возвращался и не покупал дом.
Он больше никогда сюда не возвращался.
Но мысли о тех годах ничего не прояснили.
Всё это теперь казалось таким запутанным.
Кто тут враг. Почему у него были воспоминания о том, как он сражался вместе с видящими, и воспоминания о том, как он сражался вместе с вампирами. Он помнил, как дрался вместе с Бриком. Он помнил одни и те же сражения, только в одних воспоминаниях он сражался за вампиров, а в других — за видящих. Всё это не имело смысла.
Но Ник помнил, как смотрел на кратер на месте этого дома.
Он помнил, как стоял посреди обломков. Его клыки удлинились, а разум жаждал крови, пока он смотрел на останки дома своих родителей.
Это случилось.
Ник был в этом уверен.
Его родители, его сёстры... все они переехали в Европу. Они остались в Европе.
Ник в этом не сомневался.
Весь этот бардак и убедил его присоединиться к войне.
Отчасти поэтому он записался в армию.
Чёрт, да именно из-за этого он записался в армию.
Мог ли кто-то действительно построить новую версию дома его родителей? Зачем? Какой-то далёкий племянник или племянница? У Ника были только сёстры; к моменту его обращения ни одна из них уже не носила фамилию Танака. Его родители умерли бы задолго до окончания войн. А кто ещё это мог сделать? Какой-то внук решил взять фамилию деда?
Или это сделал сам Ник? Поэтому его имя и фотография числились в документах на дом?
Эта часть воспоминаний оказалась стёрта?
Но Ник был вампиром. Он не мог иметь детей.
Он не мог иметь внуков.
И в любом случае, он видел дату составления документа.
Там значилось 11 ноября 2010 года.
Это была старая система данных. Старая система, при которой он вырос.
Нику было бы 37 лет.
В этом не было никакого смысла.
Абсолютно никакого смысла.
Он собирался опять повернуться к человеку, ещё раз спросить об его семье, откуда они родом, жили ли они в Европе, как они получили дом...
...но тут его гарнитура издала сигнал.
Экстренный сигнал.
Гертруда, аватар искусственного интеллекта полиции Нью-Йорка, появилась в верхней правой части его экрана.
— Детектив Миднайт? — вежливо произнесла Гертруда. — Вас просят перезвонить. Код доступа: 8819201C-12. Детектив Джеймс Винсент Морли хочет, чтобы вы перезвонили при первой удобной возможности...
Ник отключил звук ИИ, повернувшись лицом к человеку.
У него оставались вопросы.
У него оставалось дохрена вопросов.
Но с этим придётся подождать.
Может, Нику даже нужно подождать.
Может, его голова взорвётся, если он станет расспрашивать сейчас.
— Я ещё вернусь, — буркнул он.
Он уже направлялся к выходу.
Человек Дерек Танака не сдвинулся со своего места посреди современной, почти модной гостиной. Он лишь повернул голову и со слегка раскрытым ртом проводил Ника взглядом.
Судя по выражению на его лице, он вообще не до конца понимал, что произошло.
Глава 5. История Брика
— Что это значит? — Ник нахмурился, посмотрев в обе стороны дороги, и пересёк Ван-Несс, двигаясь быстрее, чем необходимо.
Он чувствовал, что какая-то часть его пытается создать расстояние между ним и домом на Потреро-хилл. Его тело до сих пор оставалось напряжённым от шока. И, похоже, лучше не становилось, как бы быстро он ни шёл, сколько бы шагов ни отделяло его от молодого человека, который мог бы быть его племянником... или, может, даже пра-пра-правнуком.
Усилием воли Ник вытолкнул это из головы.
— Джорди? — произнёс он чуть резче. — О чём мы говорим? Опять нелегальные вампирские технологии? Поддельный яд? Или что?
Он прошёл как минимум восемь или девять кварталов и только потом перезвонил своему напарнику.
Вот сколько времени ему понадобилось, чтобы привести мозг в порядок и сделать звонок.
Вот сколько времени ему понадобилось, чтобы вести себя относительно нормально перед своим напарником и другом.
Ему до сих пор сложно было переключиться, активировать свой мозг копа.
Иногда ему просто сложно было сделать это — переключиться от Ника Танака, всё более известного подпольного бойца, к Нику Миднайту, ворчливому вампиру-детективу и определённо не -известному нюхачу крови на службе у человеческой полиции Нью-Йорка.
Джордан был его напарником.
Ну, формально у Ника не могло быть человеческого напарника.
Любой человеческий сотрудник полиции мог отдавать ему приказы и говорить, что ему делать, и это по факту противоречило «партнёрству». Благодаря межрасовым законам Человеческого Расового Управления, Ник находился ниже любого человека в полицейской иерархии... да даже ниже любого человека, кто жил по человеческим правилам в человеческом мире.
Но поскольку Джордан был крутым, Джордан казался скорее напарником.
В начале так не было, но сейчас он стал именно таким.
Деймон Джордан, детектив второго класса в отделе расследования убийств полиции Нью-Йорка, пожалуй, был лучшим человеческим другом Ника, вопреки нескольким не лучшим периодам в их отношениях, даже недавно, но особенно при их первой встрече. Джордан и Морли (человек, который ощущался как настоящий босс Ника) определённо были двумя людьми, которым Ник сейчас доверял больше всего, вместе с его приятельницей-технарём, Кит Фиорантино.
Деймон Джордан вздохнул в его наушнике.
— Я знаю лишь то немногое, что мне прислали, — сказал он. — Гертруда дала мне транскрипцию пересказа событий, записанную одним из патрульных, которые первыми прибыли на место...
— А где у нас место?
— Какая-то богатая квартирка возле парка.
— Центрального Парка?
Ник практически слышал, как Деймон закатил глаза.
— Естественно, Центрального Парка. Если бы речь шла о другом парке, я бы пояснил, Танака.
— И они нашли... что именно?
— Мёртвых людей, само собой. Но вот что странно. Если верить пересказу, их сначала обратили. Они приехали в Нью-Йорк около трёх недель назад, будучи людьми. Затем кто-то превратил их в вампиров — естественно, без разрешения. Судя по лабораторным отчётам, они пробыли вампирами всего несколько дней...
— Подожди. То есть, кто-то создаёт вампиров? Нарочно? Это не какая-то передозировка яда? Может, кто-то был неосторожен с типом крови?
— Они так не думают, нет. Я бы не сказал, что есть связная картина, но ведущая теория сводится к тому, что их обратили... и это было сделано намеренно. Пока неизвестно, против их воли или нет. Возможно, они кого-то наняли.
Ник нахмурился.
С вампирским ядом всё было сложно, когда дело касалось создания новых вампиров.
Совсем как человеческая группа крови должна быть совместимой для переливания, человеческая кровь также должна быть подходящей для вампира, чтобы можно было их обратить. Генотип некоторых людей был вообще не совместим с процессом. Некоторых могли обратить только вампиры с очень специфическим типом крови... или типом яда... а может, и то, и другое.
Несколько везучих человеческих генотипов допускали обращение практически любым вампиром.
Обычно вампы могли учуять их и нацелиться.
Обычно они даже на вкус были приятнее, чем большинство людей.
Видящие не так хорошо переносили обращение через яд. Видящие обычно умирали при попытках обратить их.
Некоторые гибриды могли обратиться.
Например, Зои, сестра Мириам... она родилась как гибрид.
С другой стороны, Зои могла быть первой полностью успешной попыткой Брика обратить гибрида человека и видящего в вампира, не убив их.
Ну, или не сведя их с ума.
Обращение самого Ника тоже было непростым.
Брик решительно настроился это совершить, так что практически привязал Ника к себе, сделав их жизни взаимосвязанными, но только на первые двадцать или около того лет вампирского существования Ника.
Конечно, Брик такой Брик... он соврал ему об этом.
Изначально он сказал Нику, что кровная зависимость между ними перманентна. Предположительно, чтобы Ник делал всё в своих силах, чтобы сохранить жизнь Брику, Брик сказал Нику, что если он, Брик, умрёт, то и Ник погибнет. Он также сказал, что это работает и в обратную сторону.
Конечно, сделав так, Брик отнюдь не тонко намекнул, что Ник должен быть навеки благодарен, что Брик пошёл на такой риск просто для того, чтобы сделать Наоко своим личным питомцем.
Потому что вот такой Брик манипулятор и засранец.
В любом случае, позднее Ник выяснил, что это не навеки.
Эта зависимость продлилась лишь до тех пор, пока тело Ника не адаптировалось к трансформации полностью, а это занимало около 15-30 лет.
— Кто создаёт вампиров? — спросил Ник. — Нам это известно?
— Неизвестно.
— Сколько? — спросил Ник. — О каком количестве тел мы говорим?
— Четыре. Нет, подожди... пять. Пять людей обращены. Пять вампиров мертвы.
— И все они технари?
— Все они приехали сюда на конференцию, да. Мне ещё предстоит узнать их точные должности, но предположительно все они шарили в технологиях.
Подумав над этим, Ник почувствовал, как его сердце ухнуло в пятки.
— Это же не Белая Смерть, нет? Наращивают свою численность после того, что сделал Йи? Есть признаки, что они делают нечто подобное?
— А они такое делают? — с изумлением переспросил Джордан.
Ник вздрогнул.
Мысленно он закатил глаза.
Ну конечно, они такое делают.
Типа, естественно, что они такое делают.
Но Ник сомневался, что стоит огрызаться на Джордана.
Может, Джордан и нормально относился к Нику спустя столько времени, но вампиры в целом до сих пор делали его дёрганым. Он определённо становился дёрганым, когда дело касалось вампирской мафии, действовавшей абсолютно вне закона и управлявшей большинством организованной преступности во всех человеческих охраняемых зонах, зачастую с полным иммунитетом от Человеческого Расового Управления, а также от их правоохранительного органа Совета МежРасовой Дружбы, или М.Р.Д.... или МоРДы, если спросить вампиров.
Ник не собирался усиливать паранойю Джордана.
Во всяком случае намеренно.
Он сделал свой тон более небрежным.
— Ну, конечно. Иногда, само собой, — дипломатично ответил он. — Они проводят вербовку. Брик обычно поручает своим подчинённым искать конкретных людей. Людей с желаемым набором навыков. Людей, которые, по его мнению, могут добровольно захотеть обращения или, может, с небольшим тычком. Потом он пытается уговорить их, чтобы они согласились на обращение...
— Добровольно? — перебил Джордан. — Во-первых, кто согласится на такое добровольно? И во-вторых, какое Брику до этого дело? Ты ведь говорил, что он садист?
— Так и есть, — подтвердил Ник. — Он садист. Но он также стратег. Обращение всегда проходит лучше, если сначала заручиться вовлечённостью человека. Если заставить их реально хотеть этого, будет лучше. Они с меньшей вероятностью умрут, как только пройдут изначальную трансформацию. И более того, они даже могут испытывать благодарность. Брик любит благодарность...
— Благодарность? — Джордан издал очередной звук, полный неверия. — Люди же не могут быть настолько тупыми, нет? Зачем, во имя Господа, кому-то соглашаться на такое?
Ник задумался на секундочку.
Затем он фыркнул.
— Ты шутишь, да? — он закатил глаза. — Давай порассуждаем. Бессмертие, красота, сила, вечное здоровье... деньги. Много, много денег. Возможность действовать безнаказанно. Больше не придётся работать на обычной работе. Можно трахать, кого захочешь. Поехать, куда захочешь. Отомстить людям, которых ты ненавидишь. Красть у людей, которым ты завидуешь. И тебе сложно представить, кому такое покажется привлекательным, Деймон?
— Иисусе.
— Ага, — Ник выдохнул. — Люди — отстой.
Джордан издал смешок, полный неверия.
Затем он как будто подумал над тем, что сказал Ник.
— Ну то есть... ага, ладно. Наверное, ты прав, — признал Джордан.
Продолжая размышлять, человек продолжил более твёрдым тоном.
— Ну то есть, когда ты преподносишь всё вот так, я понимаю. Но это полностью игнорирует расовые законы. Учитывая всё это дерьмо... регистрацию, контроль поведения, принудительное переселение, назначенные фамилии, ограничения передвижения и общения... не говоря уж об ограничениях в кормлении и того, с кем можно заводить отношения... ну типа, кто добровольно решит стать вампиром?
Он помедлил, затем как будто сообразил, что сказал.
—...Без обид.
Ник лишь пожал плечами.
Он проигнорировал часть «без обид».
— Для многих вампиров эти законы мало что значат, — признался он. — И они совершенно точно, чёрт возьми, ничего не значат для вампиров, которые живут как Брик.
Последовала очередная пауза.
Ник буквально видел, как Джордан хмурится, думая об этом.
Затем его напарник вздохнул.
— То есть, ты правда думаешь, что происходит именно это? Ты думаешь, что Белая Смерть занимается этим? Вербует людей?
Джордан всё ещё казался почти изумлённым.
— Я думаю, что такая возможность определённо существует, — сказал Ник. — Йи убил много вампиров. Я не знаю, сколько именно, но уверен, что Брик точно знает, скольких людей он потерял. Возможно, он послал кое-каких более очаровательных вампиров на поиски новых рекрутов. Как я и сказал, он захочет получить людей с полезными навыками, так что большая технологическая конференция имеет смысл. Он мог внедрить своих людей в толпу. Поручить каким-нибудь горячим цыпочкам-вампиршам уговорить потенциальных рекрутов... мужчин или женщин, в зависимости от предпочтений тех, на кого они нацелились...
— Все были мужчинами. Люди. Предпочтения в партнёрах разные, насколько мы знаем.
— Ну, — Ник пожал одним плечом в манере видящих. — Вот тебе и ответ. Они наверняка послали смешанную группу из вампиров и вампирш. Если это была вербовочная операция, они сделали бы это, даже не нацелившись на конкретных личностей. Они послали бы специалистов на охоту в толпе, заманивая людей бессмертием, пока не найдут того, кто клюнет.
Последовала более долгая пауза.
— Да, но зачем сейчас? — спросил Джордан. — Йи ушёл. Зачем Брику волноваться, учитывая это? Не то чтобы человеческие власти донимали Белую Смерть.
Ник снова пожал плечом.
Он опять сохранял свой тон осторожным, лишённым эмоций.
— Не знаю, — сказал он. — Может, это подстраховка.
— Подстраховка?
— Ты же видел Брика, — Ник сухо фыркнул, подумав о своём прародителе. — Он показался тебе доверчивым типом? Тем, кто верит, будто люди и вампиры могут побороть свои проблемы с помощью шоколадок и выражения любви?
Ник помедлил на секунду, затем кисло продолжил.
—...Или он больше похож на того, кто всегда пересчитывает численность своих людей? Беспокоясь, что этого может оказаться недостаточно.
Воцарилось очередное молчание.
На сей раз оно закончилось быстро.
Джордан издал циничный смешок.
— Ладно, убедил, — признал он.
— О Брике важно знать одно — он старомоден, — объяснил Ник. — Он может казаться безумцем, но это не так. Он просто мыслит терминами власти старого мира. Численность. Оружие. Ресурсы. Территории. И Йи наверняка стал для него тревожным звоночком.
— Пробуждением от расслабленной самонадеянности, — подсказал Джордан.
— Именно. Во всяком случае, он бы так это оправдал.
Услышав, что Джордан начинает принимать его слова, Ник расслабился и заговорил нормальным голосом. Почувствовав, что Джордан следит за его мыслью и не реагирует чрезмерно остро, Ник перестал так осторожно подбирать слова.
—...Знаю, ты виделся с Бриком всего несколько раз, но на самом деле у него есть давнее военное прошлое, — честно продолжил Ник. — Он не любит это афишировать и не рассказывает об этом большинству своих детей... но он даже сражался на Второй Мировой Войне, будучи человеком. Его обратили ближе к концу войны.
Подумав об этом, Ник поморщился.
— К сожалению, те ранние события практически сформировали менталитет Брика в отношении войны. А также в отношении человеческого поведения и того, на что способны люди. Его человеческая семья была цыганами, и большинство его родни умерло в лагерях смерти, созданных в ходе войны. Когда нацисты узнали об этническом происхождении Брика, его ждала такая же судьба, хотя изначально его содержали как обычного пленника. Брик спасся лишь тогда, когда мимо проходил вампир, захотевший покормиться от узников лагеря. Брик понравился этому вампиру... ну, остальное ты себе представляешь.
Помедлив и давая Джордану время переварить это всё, Ник провёл рукой по волосам.
Заметив, что группа девочек-подростков смотрит на него, он отвернулся.
Не оглядываясь на них, Ник прошёл глубже в тень, опустив голову и держась подальше от яркого света фонарей.
— Ну так вот, — продолжил Ник. — Я рассказываю это тебе потому, что Брик так и не избавился от некоторых ментальных образов тех лет. Даже сейчас он никому не доверяет. Он считает, что большинство людей — куски дерьма. Он думает, что большинство из них — развращённые монстры, если ты можешь в такое поверить. Он также считает, что они убьют его сразу же, как только взглянут на него. Брик толком никому не доверяет.
— Но он доверяет тебе, верно?
Ник издал невольный смешок.
— Нет, чёрт возьми.
Подумав над этим, он снова рассмеялся.
— Нет. Совершенно точно нет.
— Но у него есть союзы, верно? Люди, с которыми он работает?
Ник покачал головой, затем пожал плечами.
— Ну да, ладно. Конечно. Но Брик не доверяет им и не особо полагается на свои союзы. Суть Брика сводится к власти. К корыстному интересу. Если бы у него имелась какая-то философия, она наверняка формулировалась бы как-то в духе: доверяй через силу/власть. Или, может, если перефразировать более замысловато: доверяй через устрашение. Не думаю, что он когда-нибудь избавится от такого мышления. Я также не думаю, что он когда-нибудь перестанет хотеть быть парнем, у которого больше оружия, больше клыков, больше бомб и больше денег, чем у того, кого он считает потенциальной угрозой...
Ник слегка фыркнул.
—...а это практически все на свете.
Джордан хмыкнул.
На сей раз Ник услышал в этом звуке понимание.
— Он также, наверное, всегда старается скрывать такие вещи, — добавил Ник. — Он хочет оставлять побольше ловушек, несколько запасных путей к отступлению, которые никто не найдёт. Брик всегда следит, чтобы у него имелись ресурсы для победы. Если он совершенно никак не может победить, то его планом Б определённо будет обеспечение всего необходимого для выживания и/или залегания на дно, чтобы перегруппироваться и попытаться победить попозже. Брик ничего не оставляет на волю случая, если есть такая возможность.
— Например, как в Лондоне, — сказал Джордан.
— Ага, — Ник фыркнул. — Именно так, как в Лондоне. События в Лондоне — это классический Брик во всей красе... вплоть до усмешки в конце, когда он позволил всем нам думать, что нас вот-вот разорвёт на куски видящий-телекинетик.
Продолжая размышлять, Ник смотрел, как старомодный троллейбус проезжает по Маркет-стрит.
— Честно? — признался он. — Теперь я это лучше понимаю. Когда он был человеком, его едва не убили за его расу. С тех пор ему не нравится полагаться на прихоти истории. Не сомневаюсь, что именно поэтому он объявил себя Королём. Брик не позволит кому-то другому направлять его. Он слишком помешан на контроле. Он также очень, очень остро осознаёт, что дело слишком быстро может принять очень, очень плохой оборот... и иногда это исходит из совершенно неожиданных источников. Иногда от людей или групп, на которых ты не обращаешь внимания, пока не стало слишком поздно.
Ник отвёл взгляд от зданий, на которые смотрел.
Он не узнавал их.
Большинство из них было трансформирующимися приземистыми уродствами из полуорганического цемента и стекла. Большинство также было безликими и индустриальными, несмотря на их цену и виртуальные краски. Эти покрытия постепенно меняли цвет, пока Ник проходил мимо, потому что сенсоры движения уловили шаги его ног.
Ник сосредоточился на аватаре Джордана в его гарнитуре.
Он задался вопросом, почему рассказывает всё это своему напарнику.
С другой стороны, может, давно пора было поговорить о Брике.
— Брик часто говорил мне, что вся наша раса может быть уничтожена, — сказал Ник, засовывая руки глубже в карманы. — Он говорил мне это абсолютно серьёзно, как минимум несколько раз... что вся наша раса легко может быть истреблена практически за одну ночь.
Тон Ника сделался смертельно серьёзным.
— Думаю, он правда в это верит, Деймон. Думаю, Брик искренне верит, что только он стоит между вампирами и их истреблением. С точки зрения Брика, никакой другой вампир не будет достаточно хитрым, достаточно бдительным, достаточно параноидальным, достаточно коварным, чтобы сделать то, что нужно. С точки зрения Брика... без него вампиры просто прекратят существование.
Воцарилось молчание.
Затем Джордан фыркнул.
— Супер. Он похож на безумного короля.
Ник подумал над этим.
— Он и есть безумный король, — признался он. — Бессмертный психопат, безжалостный безумный король, единственным искупающим и оправдывающим качеством которого является то, что он заботится о своём народе.
Поколебавшись долю секунды, Ник добавил:
— Не знаю, в курсе ли ты, но по меркам нашего вида Брик относительно молод. Ненамного старше меня по вампирскому возрасту. Так что я подозреваю, что нам ещё долго придётся иметь дело с Бриком. Когда меня обратили, Брик считался до неприличия молодым, чтобы быть королём нашего народа. Слишком молодым, по мнению многих вампиров. Ходили слухи, что он уничтожил всех членов предыдущего правящего класса, когда сверг прежнего короля. Я знаю, что он несколько лет укреплял свою власть, потому что тогда я был этому свидетелем. Я был человеком и копом, но знал об этом, потому что дружил с людьми, которые ещё тогда пытались его контролировать.
Джордан фыркнул.
Несмотря на его притворную небрежность, у Ника сложилось ощущение, что это слегка взрывало ему мозг.
Подумав об этом, вспомнив те годы, Ник поморщился.
— Он до сих пор не очень стар, — пробормотал он. — По меркам вампира.
Джордан фыркнул во второй раз.
— Супер, — пробормотал человек себе под нос. — И как у него успехи в этом? В правлении безумного бессмертного вампирского короля-психопата?
Ник задумался над этим вопросом.
В итоге он мог лишь пожать плечами.
Он знал, что вопрос Деймона был риторическим, но всё равно ответил.
— Ну типа... не так уж и плохо, — признался он.
Джордан рассмеялся.
В этом звуке было мало юмора.
Но вопреки этому смех был искренним.
— Точно, — сказал человек.
— Я серьёзно, — осторожно продолжил Ник. — Посмотри на ситуацию с его точки зрения. Брик всё ещё в деле. Он жив. Он свободен. Он охеренно богат. Более того, он всё ещё король. Немногие вампиры могли бы достичь такого, особенно учитывая исторический период, который все мы переживали в последние лет двести.
Подумав, Ник добавил:
— Может, более важно то, что наша раса всё ещё существует. И в куда большей численности, чем мы, пожалуй, имеем право. Нас не уничтожили в войнах. Нас не вынудили уйти как видящих. Нас не перегнали в лагеря. Мы даже умудрились заключить перемирие с людьми и завершить войны... некое подобие перемирия, во всяком случае... даже если большая его часть — ложь.
Последовало очередное молчание.
Затем Джордан шумно выдохнул.
Ник услышал через гарнитуру, как человек качает головой и силится найти ответ на слова Ника.
А может, пытается придумать, как ответить вежливо.
Ник заметил, что Джордан старался не толкать анти-вампирские речи в присутствии Ника, особенно когда дело касалось вампиров, с которыми Ник лично знаком. Даже если это Брик.
Нику, наверное, стоило поговорить об этом со своим другом. Лично ему абсолютно пофиг, если Джордан захочет выговориться на тему того, каким психопатом был прародитель Ника.
Брик правда был психопатом.
Не то чтобы Ник оспаривал этот факт.
Даже по меркам вампира Брик был извращённым.
И всё же Ник осознавал, что понимает Брика — может, потому что он был его прародителем.
Пусть Ник и не хотел его понимать.